На то, чтобы полностью восстановить тело, у Эрена ушло несколько лет. Дольше всего формировались кости и внутренние органы. После них дело пошло быстрее: наросли мышцы, подобно разрастающейся грибнице, тело опутали нервные окончания, натянулась кожа. Все это время постепенно привыкая к зрелищу, Леви с болезненным интересом и отвращением наблюдал за тем, как в глазницах под кожей век проступали глазные яблоки, на руках и ногах росли ногти. Словно на ускоренной перемотке начали быстро появляться волосы. Последними сформировались уши - позже, чем зубы и член.

С какого момента тело обрело возможность дышать, Леви не отследил, но когда Эрен вернул себе хотя и не лучшую, но схожую с прежней физическую форму, а на лице начала проступать щетина, Аккерман решил, что пора пробудить спящую красавицу. Но Эрен не просыпался.

Леви не знал, как кормить этот живой полутруп и нуждается ли тот вообще в еде и воде. Временами он пытался напоить парня, и каждый раз был как последний, потому что не существовало никакой гарантии, что почти не реагирующее тело не захлебнется. Знаний на эту тему не имелось, помощи ждать было неоткуда. Отвезти Эрена в больницу или к врачу являлось рисковым делом. Как и чем объяснить его странное состояние? Кто этот человек и откуда он? Да и чем бы тут помог доктор? Люди в том маленьком городе, в котором поселился Леви, были крайне далеки от того, что элдийцы и марлийцы знали о носителях титанов.

Наступил период волнительного и мучительного ожидания. Днем Леви работал в чайной лавке, каждый час устраивая перерыв и удаляясь в дом, проверить тело, а вечерами и ночами сидел рядом с кроватью, на которой, если не считать дыхания, без движения лежал его бывший подчиненный, сослуживец и вообще крайне странное существо, которое вполне могло уже и не быть человеком.

Леви старался не думать, зачем он сделал то, что сделал: увез Эрена на другой конец земли, вместо того, чтобы вернуть начавшее восстанавливаться тело семье Йегера, той же Микасе, да даже Армину или Хистории, которые смогли бы позаботиться о нем куда лучше, чем искалеченный ветеран, у которого хватало и своих проблем с жизнью в целом, и со здоровьем в частности. Он вспоминал службу в разведкорпусе, первую встречу с Эреном и то, как затем паренек служил под его командованием, с какой охотой исполнял все приказы, помогал и доверял, шел на контакт. Вспоминал их короткие разговоры по делу, неловкие попытки шутить и как мальчишка смущался, стоило ему столкнуться с капитаном в казарменных коридорах. Леви мог бы признаться себе в том, что чисто по-человечески привязался к парню, и хотел сделать как лучше, потому что не ровен час, найди Эрена в Марли или на Парадизе, одному небу известно, что могло бы произойти. Марлийцы вряд ли оставили бы в живых виновника случившегося геноцида. А Элдия провозгласила бы Йегера своим мессией и вот тогда новой войны было бы не избежать. Утонувший в крови мир захлебнулся бы ею вновь, только теперь уже останавливать надо было бы не одного запутавшегося в нескончаемой боли и нечеловеческой силе парня, а всех людей, стремящихся истребить друг друга. Леви, как никто другой, понимал это, и именно на этом объяснении своего поступка - предотвращение новой бойни - оставил выбор, решив, что глубже этого пока не станет копать.