Дыхание Каса становится размеренным, только подрагивают руки. Дин отстраняется и просто садится рядом, обеспокоенно разглядывая его.

— Ты в порядке?

— Кажется, — Кас осматривает себя, сжимает-разжимает кулаки и только потом смотрит на Дина, — Да. Вполне целый. И в этой ситуации даже есть плюсы.

Прежде, чем Дина успевает выразить своё гневное мнение на этот счёт, Кас указывает рукой на карниз. Оттуда на них вновь смотрит объектив камеры. Дин замирает, не в силах решить — то ли снять камеру, то ли броситься к Касу и свалить отсюда.

— Как думаешь, это та же самая или другая? — негромко спрашивает Кас, спокойно разглядывая комнату и всё ещё не поднимаясь с пола.

Это его смиренность прошибает Дина похуже тока. На камеру уже плевать, он протягивает Касу руку и думает лишь о том, куда бы им по-быстрому уехать. Кас крепко сжимает руку, так что у Дина тут же появляются сомнения насчёт его самочувствия.

Несильный рывок — и Кас вскрикивает и садится обратно.

— Что такое? Дай посмотрю.

— Нет, не нужно. Просто неудачно повернулся, сейчас встану.

Кас пытается подняться сам, но неожиданно не может согнуться. Он хмурится и снова тянет руку Дину. Ещё один рывок, уже не такой сильный, но Кас стонет и отталкивает Дина от себя. Он ложиться на бок и жмурится, словно пытаясь сжаться в комок.

Дин падает рядом и пытается заглянуть ему в лицо. Кас отворачивается, чуть ли не утыкаясь в пол. Он прикусывает губы до крови, чтобы снова не закричать, и сильно выдыхает носом. Это выглядит как приступ, и Дин в полной растерянности.

— Кас, — он хочет потрясти его за плечо, но боится сделать хуже, и только испуганно повторяет, — Эй, Кас. Ты слышишь меня?

— Д-да, — с трудом шепчет Кас, — Спина.

Трясущимися пальцами Дин расстегивает его рубашку, приговаривая бессмысленные слова утешения. Кас затихает, и с него удаётся снять один рукав. Глаза Дина расширяются. Он тянется к Касовой спине, но тут же отдергивает руку. Камеры в доме ещё можно объяснить, а портал с сомнительными свойствами принять, но это… Это выглядит пугающе.

— Кас, я думаю, тебе всё же нужно подняться.

— Что там, Дин?

— Подняться, — он игнорирует вопрос, только поспешно встаёт на колени, накидывает рубашку обратно на плечо и аккуратно приподнимает Каса, стараясь не касаться спины даже тканью, — И спуститься в ванную. Ты же купил аптечку, да? Я-то тебя знаю, у тебя всё по правилам. Ничего, сейчас аккуратно дойдём.

— Что там? — упрямо повторяет Кас, сжимая губы от боли, — Я знаю тебя, эта поспешность речи всегда о чём-то нехорошем.

Он опирается о плечо Дина и кое-как встаёт. Они медленно идут к лестнице. Каждый шаг Каса стреляет болью в спину. Он только морщится и больше не пытается выпытать ничего у Дина.

Спускаясь по лестнице, Дин ещё раз оглядывается на камеру. Ему кажется, что она повернулась в их сторону. Он ничего не говорит по этому поводу и отворачивается, продолжая сыпать успокаивающими словами.

В этот раз лестница почти не скрипит. Только иногда после тишины какая-нибудь ступенька громко, с особым противным звуком проминается под их шагами. Путь вниз словно увеличился вдвоё, и это чувствует не только Кас, но и вполне здоровый Дин.

В ванной Кас отцепляется от Дина, правда приходится тут же опереться о стену. Он подходит к зеркалу и снимает рубашку — медленно, словно не уверен, что хочет смотреть.

Дин не смотрит на его спину, только на лицо, считывает эмоции. Шок, сменяющийся испугом, потом удивление и болезненный интерес. Дин боится сказать хоть слово, только делает пару шагов ближе, чтобы подхватить, если что-то пойдёт не так.

Кас аккуратно тянется пальцами к правой лопатке. Из неё теперь растёт небольшое, доходящее до поясницы и лишь клочками покрытое пухом крыло. Лёгкое прикосновение не доставляет дискомфорта, но когда Кас пытается рукой раскрыть его, по телу вновь бьёт боль. Он морщится, а потом поворачивается другой стороной.

Левое крыло выглядит ещё хуже — помятое и будто неправильно сложенное.

— Кажется, я упал на него.

Хриплый и усталый голос Каса болезненно действует на Дина. Он начинает суетиться: лазает по шкафчикам в поисках аптечки и настраивает тёплую воду в ванне. Кас отвлекается от созерцания новоприобретённых крыльев и молча следит за его движениями.

— Садись на край, я помогу, — говорит Дин и кивает на ванну.

Кас садится на бортик спиной к нему и крепко хватается за раковину. Ещё недавно абсолютно здоровый, сейчас он выглядит болезненно: дрожащее тело, сгорбленная спина с кровавыми подтёками, побелевшие костяшки, а низко опущенная голова придаёт ему ещё более несчастный вид.

Дин осматривает его спину, соображая, с чего начать.

— Жутко, да? — Кас говорит с усмешкой, но сквозь неё читается страх.

— Наверное, жутко больно? — переводит тему Дин и уверенно берёт из аптечки вату.

Он обильно смачивает её водой и осторожно протирает спину Каса, смывая кровь. Чуть медлит, прежде чем так же протереть крылья, но потом с особой аккуратностью проходится и по ним. Кас терпеливо молчит, хотя вздрагивает каждый раз, когда Дин касается того места, откуда растут крылья.

Смыв кровь, Дин покрывает лопатки мазью из той же аптечки, а потом перевязывает спину бинтами. В детстве Дин часто попадал в неприятности, поэтому неплохо знал правила бинтования, так что минут через пятнадцать Касу удаётся немного расслабиться.

— Придётся купить новые бинты, много бинтов, — Дин пытается звучать весело, когда показывает повернувшемуся Касу пустые упаковки. Тот вымученно улыбается и ничего не говорит.

Они сидят в молчании несколько минут, пока Дин с глубоким вздохом не говорит:

— Надо убираться отсюда. Возьмём деньги и свалим, с остальным разберёмся позже.

— Но как с этим? — Кас чуть поворачивается к нему спиной.

— Накинешь мою рубашку, посидим в мотеле. Ходить сможешь?

Кас встаёт и, всё ещё держась за раковину, делает на пробу два шага. Боль всё ещё пульсирует, но уже меньше. Подвигав плечами и сгорбившись, он находит более-менее удобное положение и доходит до двери.

— Ничего, пару кварталов пройду.

Дин отдаёт ему аптечку и спешит в комнаты за деньгами и документами, Кас же бредёт к выходу. На веранде он грустно оглядывается — они ведь надеялись, что это место станет для них уютным домом на многие годы. Но эта мечта и страх изменения их отношений кажутся на фоне произошедшего глупыми.

Дин выходит к нему и чуть по привычке не закидывает руку на плечи, но вовремя вспоминает и убирает её.

— Пойдём, нам нужно отдохнуть.

Он вставляет ключ в замочную скважину, дважды проворачивает и толкает дверь. Она не открывается. Дин хмурится и пытается провернуть ещё, но не выходит. Он наклоняется и всматривается в замок, он открыт, но дверь всё же не двигается с места.

— Да твою ж мать, я просто выбью эту дверь, — со злостью кричит он в потолок и оборачивается в поисках чего-нибудь тяжёлого, но останавливается, увидев обречённый взгляд Каса, — Что?

Он кивает в сторону кухонной двери и на всякий случай подходит ближе к Дину. В дверном проёме стоит их старый гость.

— Не хочу вас разочаровывать, дорогие, но уйти отсюда ни у кого не выйдет.

— Снова ты! Ну нет, не в этот раз.

Дин наконец-то находит взглядом подходящую вещь — на шкафу лежат пару инструментов, которые он не успел убрать. Схватив молоток, Дин несколько раз бьёт по двери.

— Ну вот, теперь ещё больше мороки, — обречённо говорит мужчина, но даже не думает сдвинуться с места.

— Дин, подожди, тут что-то не так, — Кас трогает его за плечо, пытаясь остановить.

— Да тут всё не так, Кас! Сейчас тебе надо передохнуть, а потом разберёмся.

Он с особенной силой бьёт по двери и она трескается. Окна вдруг начинают со страшной силой хлопать, а вещи валятся с полок.

— Поздравляю, — саркастично заявляет мужчина и спокойно уходит внутрь дома.

Пол и стены веранды начинают трястись, но Дин упорно разламывает дверь. Кас не удерживается на ногах и падает. Следом за ним падает обувная полка, а потом с грохотом валится люстра и тащит за собой провода.

— Дин!

Кас успевает только крикнуть. Часть потолка вместе с кучей проводов падает Дину на голову. Потом он видит только искры.