Смиренно вздохнув, Драко захлопнул блокнот в кожаном переплёте и бросил его на кровать. Он уже час пытался разобраться в одной сложной формуле, но она никак ему не давалась, и он решил, что сегодня из этого точно ничего не выйдет.

Сморгнув с глаз тяжесть, он потянулся и поудобнее устроился на подоконнике у себя в спальне. Это местечко было далеко не идеальным, но Драко оборудовал его небольшим сиденьем с мягкими подушками, и получившийся уголок прекрасно ему подходил (особенно для чтения) и стал его любимым местом в дешёвой съёмной квартире, и он частенько засиживался там допоздна и уходил спать, когда все более разумные люди уже давно видели десятый сон.

Тротуар на улице был мокрым от дождя и блестел в свете уличных фонарей. Вид был поразительным, но не шёл ни в какое сравнение с россыпью звёзд, на которые Драко в детстве глядел из окон поместья. Городские огни Лондона не давали их рассмотреть, прогоняя магию иссиня-чёрного небосвода.

Обычно Драко это не беспокоило. Не обращая внимания на открывающийся вид, он наслаждался лёгким ветерком и отправлялся в путешествие по книжным мирам, а слова перед его глазами мерцали так же ярко, как когда-то звёзды. Обычно его устраивало полное одиночество и не смущало уродство городских улиц.

Но сегодня это его раздражало. Сегодня что-то было не так.

Драко закрыл глаза и представил себе созвездия над головой, их неземной свет, заражающий такой же неземной тоской, от которой никак не избавиться.

Он дал волю своему разуму, позволил ему, словно играющему в классики ребёнку, скакать с одного оправдания на другое, снова и снова, едва успевая замедлиться и выровнять шаг.

(уже поздно…

он устал…

он расстроен из-за того, что не смог придумать новый чай…

завтрашний выходной будет скучным и утомительным…

Мэйв уже три дня не пекла его любимые печенья…

погода слишком жаркая для конца лета)

Но, как и у игры в классики, у лжи тоже есть свой предел. Нарисованные мелом квадратики когда-нибудь заканчиваются. Оправдания когда-нибудь иссякают.

Драко достиг своего предела. Он больше не мог лгать самому себе.

По правде говоря, он прекрасно знал, что с ним не так сегодня ночью — то же самое, что и каждую ночь на протяжении последних двух недель. С того самого дня, как его школьный враг улыбался ему, сидя с ним за одним столиком, и пил его чай.

Гарри Поттер каким-то неведомым образом очутился в чайном магазине, и Драко вспомнил, что значит мечтать.

Он открыл глаза, сморгнув с ресниц набежавшие слёзы, поспешно вытер их с щёк и вытащил из-под подушек потрёпанную книгу с загнутыми уголками страниц. Открыв её на случайной странице, он погрузился в чтение.

***

Драко проснулся, когда его забило крупной дрожью. Дождь на улице превратился в настоящий ливень, а ветер поднялся и задувал капли в окно. Закрыв его, Драко разочарованно простонал и убрал влажные волосы со лба. Пока он выбирался из кучи подушек и одеял, книга, с которой он уснул, с громким хлопком упала на пол. Драко испуганно ахнул.

Слыша в ушах свой учащённый пульс, он покачал головой и направился к шкафу, чтобы сменить мокрую рубашку. Кожа была неприятно липкой, но отчего-то ему казалось, что разбудило его далеко не это. Сон не желал покидать тело, цеплялся за ноги, сопровождая каждый шаг неимоверной тяжестью, которая отказывалась уходить, даже когда Драко окончательно проснулся. Он шёл неуверенно и неуклюже, как будто пол под ним был диким зверем, который в любой момент мог взбрыкнуть.

Двигаясь словно в замедленной съёмке, Драко вытерся полотенцем, натянул сухую футболку и пижамные штаны и забрался в постель. Беспокойство не желало отступать, а только пробиралось глубже под кожу, оставляя за собой неприятный головокружительный след. Драко свернулся в клубок, и вдруг ему стало трудно дышать. Казалось, что его грудь превратилась в зияющую бездонную пещеру, куда просто не поступает кислород. Он заметался по простыням, грубо царапающим кожу, его зрение затуманилось, а с разных углов комнаты к нему начала подступать тьма.

И затем она поглотила его.

Когда Драко вытолкнуло обратно в реальность, эти ощущения стали гораздо менее сильными, чем когда он покинул её. В одно мгновение он тонул в пустоте, а в следующее уже спокойно сидел в изножье кровати. В ушах у него звенело от громкого резкого хлопка, но в остальном физического дискомфорта не было. Драко осторожно вдохнул и тут же поперхнулся.

Одеяло, на котором он сидел, было не того цвета — ярко-зелёное вместо серого. Драко с трудом сглотнул и поднял глаза, уже понимая, что увидит.

Лунный свет проникал в комнату через два больших окна над кроватью, заливая её серебром. И там был он. Гарри Поттер сидел в центре кровати, широко распахнув блестящие от слёз глаза.

Он впился в Драко пристальным взглядом, но в его зелёных глазах читалось что-то странно уязвимое, как будто раньше они были из чистых изумрудов, а теперь их заменили хрупкими стекляшками. Поттер сидел, дрожа, сгорбившись, подтянув колени к груди и сжав в руки кулаки. Он судорожно вдохнул.

— Случайно аппарировал? — спросил он, выдавив из себя слабую улыбку.

Драко только кивнул. От шока он не мог вымолвить ни слова.

По щекам Поттера покатились новые слёзы, а из горла вырвался всхлип.

— Прости, я… — Драко протянул руку, но в последний момент заколебался и вместо того, чтобы прикоснуться к Поттеру, неловко опустил её на постель между ними.

— Ты не виноват, — пробормотал Поттер. Всё ещё дрожа, он натянул одеяло до подбородка, пряча обнажённую грудь. — Драко…

Сердце у Драко бешено заколотилось. Он придвинулся поближе к Поттеру.

— Можешь уйти? — прошептал тот, пряча лицо в ладонях. — Пожалуйста.

— Конечно, — хрипло ответил Драко, борясь с приступом боли, который пронзил его от этой просьбы.

Он тихо выскользнул из комнаты и сразу же услышал за дверью тяжёлые рыдания. На лестнице он снова заколебался, вдруг обнаружив, что повернуться к Поттеру спиной, когда ему больно, почти невозможно. Но его кошмары, скорее всего, были результатом войны. Их породила тьма, которую Драко помогал создавать.

Нет, пешке Тёмного Лорда не место в спальне Спасителя.

Драко сжал руки в кулаки, впившись ногтями в мягкую кожу ладоней, и заставил себя спуститься по лестнице.

***

Небо порозовело от приближающегося рассвета, и только тогда Драко наконец смирился с тем, что этой ночью уже не покинет дом Поттера. Неподвижно сидя на кожаном диване, он подавлял желание порыться в вещах, беспорядочно наполнявших гостиную. Родители воспитали его так, чтобы он задирал нос, оказавшись в подобном месте, как будто любые признаки того, что там кто-то живёт, были верхом неприличия, но дом Поттера казался ему в каком-то роде даже очаровательным.

Здесь были на удивление заставленный книжный шкаф, рамки с фотографиями, теснившиеся на каминной полке, и кипа разноцветных пледов на потёртом кресле. На полу, в центре ковра, лежало что-то, смутно напоминавшее стеллаж, собранное явно только частично и окружённое деревянными рейками и кучками гвоздей.

Более любопытным было разнообразие кружек, расставленных по каждой доступной поверхности и имеющих уникальный дизайн. Особенно сильно его очаровала та, что стояла на кофейном столике прямо перед ним. Она была окрашена в синий градиент: от почти чёрного цвета у основания до глубокого лазурного у ободка, и напоминало перевёрнутую версию неба, когда на горизонте сгущаются сумерки. Драко повернул голову, и ему показалось, что на кружке замерцали крошечные звёздочки.

«Долина фейри», подумал Драко. Чай, который он бы налил в эту конкретную кружку. Он почти ощутил бодрящую кислинку сосновых ноток, отчего-то уверенный, что вкус чая станет ещё насыщеннее, если пить его из так искусно сделанной кружки.

Он попытался превратить это в игру, подбирая к каждой кружке один из своих собственных сортов чая, но с каждой новой парой беспокойство внутри всё росло и росло. Опасно это — вот так небрежно влезать в жизнь Поттера. Достаточно и того, что теперь он узнал, где тот спит, увидел, чём тот увлекается, и провёл ночь в месте, которое тот называет домом.

Достаточно и того, что Поттер побывал в его мастерской и без тени презрения вдохнул в неё жизнь и смех.

Нет, Драко не мог позволить своему сердцу и дальше блуждать по этому пути, у которого по определению не может быть хорошего конца. Он закрыл глаза.

Это — чем бы оно ни было — должно прекратиться.

Когда Поттер не появился в чайной снова, Драко предположил, что те два случая с аппарацией были случайностью. Может, их вызвала какая-то непонятная магическая вспышка, своего рода аналог простой головной боли или чихания. В конце концов, Поттер тогда выглядел не очень хорошо, и двух недель, безусловно, было достаточно, чтобы проблема прошла.

Драко, может, и питал слабую… надежду, что Поттер вернётся по собственной воле, но этого не произошло, и он сделал всё возможное, чтобы выбросить эти мысли из головы.

Но теперь самого Драко бесцеремонно бросили к ногам Поттера, и он уже не сомневался, что происходит что-то странное. Они с Поттером ввязались в какую-то запутанную магическую заварушку, решение которой потребует много времени и терпения, и Драко не был уверен, что у него хватит на это смелости.

Что ещё хуже: во всей этой ситуации было кое-что, чего он совсем не понимал. Выйдя из спальни Поттера, Драко направился прямо к входной двери. Он понятия не имел, в какой части Лондона находится, и ему не особо прельщала перспектива слоняться невесть где в дождливую ночь, но выбора особо не было. Не оставаться же на ночь дома у Поттера, где ему явно не рады.

Дверь открылась достаточно легко, но, только переступив порог, он отскочил назад, ударившись о какой-то невидимый барьер. Сбитый с толку, он принялся колотить по нему кулаками, всё более испуганно и отчаянно, но тот не сдвинулся с места.

Медленно дыша через нос, чтобы успокоиться, и пытаясь не шуметь, Драко приступил к обыску дома, проверяя каждую дверь и каждое окно и встречаясь с тем же результатом. Наконец, он признал своё поражение и поудобнее устроился на диване.

Крепко зажмурив глаза, Драко обдумывал сложившуюся ситуацию, не обращая внимания на жгучую боль. Нужно было подойти к этой проблеме объективно, на холодную голову.

Самым простым объяснением было бы то, что на дом наложены исключительно эффективные защитные чары, что вполне правдоподобно. Поттер по-прежнему достаточно часто мелькал в газетах, а это значит, что с окончанием войны его слава не особо угасла, и с его стороны было бы благоразумно принять меры предосторожности. Тем не менее, как бы Драко ни хотелось верить в это, защитные чары не пустили бы его в дом. Он никогда не слышал о чарах, которые сначала впускают злоумышленников, а потом запирают их внутри помещения. Кроме того, если бы то, что переместило его сюда, каким-то образом обошло защиту, то у него не должно было возникнуть проблем с выходом.

Менее правдоподобной, но всё же приятнее других возможных вариантов, была вероятность того, что во всём виноват он сам. Он настолько устал, что ему примерещились барьеры, или настолько беспокоился о Поттере, что отказался уходить, или… или какая-то маленькая часть его настолько хотела остаться здесь, что магия, спрятанная где-то глубоко внутри, отчаянная и заброшенная, пробудилась и воздвигнула щит, чтобы не дать ему уйти.

Драко судорожно выдохнул и прижал ладони к глазам.

Нет, это просто абсурдно, сама мысль об этом неестественна. У его же собственной магии не было никаких причин оборачиваться против него. Такого никогда не случалось раньше, а случайные, стихийные всплески магии он перерос много лет назад.

Драко перекатился поближе к спинке дивана и подтянул колени к груди.

У Поттера не было нерационально сильных защитных чар.

И Драко не препятствовал своему побегу.

Следовательно, по правилам магии, притягивающей Драко и Поттера, они не могли оставить друг друга до тех пор, пока не будет выполнено какое-то неизвестное условие. И это пугало больше всего.

Небо постепенно светлело, лучи утреннего солнца проникали в дом сквозь огромные окна. Драко беспокойно крутил серебряное кольцо на пальце под шум своего бешено колотящегося сердца в ушах.

***

— Э-э… Драко?

— М-м-м? — протянул Драко, зарываясь поглубже в подушки. Он медленно моргнул, пробуждаясь ото сна, и обнаружил, что уткнулся лицом в непривычно пухлый диван. В тот же самый момент он понял, кому принадлежит хриплый голос, который только что позвал его по имени, и резко выпрямился.

Он крепко зажмурился и сделал глубокий вдох, успокаиваясь перед неизбежной встречей с хозяином дома. Засунув ладони под бёдра, чтобы не дрожали пальцы, Драко повернулся лицом к Гарри Поттеру.

Тот стоял в дверях, неловко потирая затылок. Ошеломлённое выражение на его лице почти не скрывало проявившихся от усталости морщин и глубоких кругов под глазами. Он уже успел нацепить очки, но по-прежнему был без рубашки и демонстрировал свои мускулистые плечи и подтянутый пресс. Спортивные штаны, в которых он спал, не прикрывали острые тазовые косточки, так и притягивающие к себе взгляд. Горло Драко, и без того пересохшее, сжалось ещё сильнее, и ему пришлось быстро отвести глаза. Тишина звенела в ушах, а Поттер смотрел на него, явно не зная, что сказать.

— Доброе утро, Поттер, — наконец сочувственно пробормотал Драко. Он не был уверен, как можно извиниться перед чересчур привлекательным бывшим врагом за то, что уснул у него на диване после того, как полночи бродил по его дому, пока тот самый враг плакал этажом выше. Чистокровный этикет не мог предложить никакого выхода из подобной ситуации. Он чертовски бесполезен, подумал Драко. Как всегда.

Поттер переминался с ноги на ногу, пока внезапное осознание не озарило его лицо. На мгновение он засветился ярче солнца, но потом, казалось, огорчился и поморщился.

— Мерлин, Малфой, — воскликнул он, — извини! Я должен был догадаться, что после случившегося ты не захочешь аппарировать!

— Нет, я… — машинально начал Драко, но всё же остановил себя и захлопнул рот.

Поттер, похоже, принял это за смущение и поспешил успокоить его.

— Я сам этого не делал уже несколько недель. Я и так никогда особо не любил аппарировать, но теперь… — он замолчал, пожав плечами. — Тебе надо было меня разбудить. Я бы хоть подушку тебе принёс.

— Нет, — нахмурившись, повторил Драко. — Со мной всё нормально. Не нужно… беспокоиться.

— Я как раз собирался поставить чайник, — сообщил Поттер, изогнув губы в красивой, немного кривой улыбке. — Мой чай ни в какое сравнение не идёт с твоим, но не хочешь чашечку?

Драко колебался несколько секунд, но в конце концов у него не хватило сил отказать этой улыбке.

Он ожидал, что Поттер разозлится, что разгневается на него за то, что он вторгся в его горе. Но Поттеру было на удивление комфортно, он вёл себя вполне непринуждённо, несмотря на уязвимость, которую проявил ночью. Это… сбивало с толку. Тревожило. Ужасало. И вместе с тем нравилось Драко.

Поттер вернулся с двумя кружками горячего чая, плюхнулся на диван и протянул одну из них Драко, каким-то образом умудрившись не пролить ни капли. Столь же раздражённый этим, сколь и впечатлённый, Драко тихо фыркнул и взял простую белую кружку. Поттер, казалось, этого не заметил; он уже откинул голову на спинку дивана и прикрыл глаза, от него так и веяло усталостью.

Драко задумался, не захочет ли Поттер обсудить приснившийся ему кошмар, избавиться от части ужаса при свете дня. Но он знал, что не имеет права совать нос в чужие дела, и поэтому решил поднять более безопасную тему.

— Значит, эти красивые кружки не для питья? — поддразнил он; тон его голоса был тёплым от веселья, несмотря на бурлящее в нём искреннее любопытство. — Они лишены своего истинного предназначения, ценятся только за свой внешний вид, низведены до немногим лучшего, чем красочный беспорядок? — Поттер приоткрыл один глаз и приподнял бровь. Драко воодушевлённо продолжил: — Что они сделали, чтобы заслужить такую жестокую судьбу, Поттер? От их бедственного положения хочется рыдать!

Поттер разразился лающим смехом, а Драко отхлебнул из своей кружки, чтобы скрыть улыбку. Чай уверенно прокладывал путь в глубины его души, успокаивая и растворяя последние остатки сдержанности. Страхи, окружившие его ночью, никуда не ушли, но прямо сейчас, в этой нелепой, но уютной комнате, развалившись на диване рядом с Поттером, Драко с трудом верил в собственные опасения. Он был уверен, что ещё пожалеет об этом, но это будет потом, и, возможно, неизбежная потеря всё же стоит того, чтобы с головой погрузиться в мгновение неожиданной радости.

— Это ужасно глупо, — сказал Поттер; на его бледных щеках наконец-то появился румянец, — но по утрам я пользуюсь белыми, начинаю день с чистого листа. — Драко заинтересованно склонил голову набок, и Поттер тихо продолжил: — Это как напоминание это том, что мои дни принадлежат мне. Я могу выбирать, каким будет каждый новый день. Я сам принимаю решения. Раньше… у меня не было такой возможности.

Понимание залило грудь Драко, вскрывая старые раны и заставляя их болеть с новой силой. У него тоже были свои ритуалы. Он тоже нуждался в подобных напоминаниях. Он посильнее сжал кружку, подавляя желание дотянуться до Гарри.

Поттер закрыл глаза и сделал большой глоток чая. Затем он немного смущённо улыбнулся и указал рукой на стол.

— Эти для чая после обеда или перед сном. Я просто выбираю ту, которая больше подходит под настроение, — в уголках его глаз появились морщинки. — Говорю же, глупо.

— Я думаю, это очаровательно, — произнёс Драко, и он действительно имел это в виду.

Поттер весь покраснел, но выглядел довольным.

Они допили чай в тишине, а когда Поттер пошёл на кухню, чтобы вымыть кружки, Драко последовал за ним.

— Я, наверное, пойду, — неохотно предложил он.

Поттер резко повернулся к нему лицом и небрежно прислонился к кухонной тумбе, отчего-то крепко схватившись за её край, в его глазах промелькнуло что-то похожее на разочарование.

— Да, конечно, — ответил он. — Не буду тебя… э-э, задерживать.

Драко прикусил губу, внезапно почувствовав себя обнажённым в своей тонкой футболке. Что-то в этом моменте прощания разрушило тот покой, который установился совсем недавно. Казалось, что прошлое вернулось и наполнило воздух между ними завитками тьмы. Драко постарался как можно более незаметно убрать руку за спину, скрывая выцветшую Тёмную метку из поля зрения.

Неловко кивнув Поттеру, он направился к задней двери. Он распахнул её и осторожно выставил ногу за порог, облегчённо выдохнув, когда не встретился с невидимой преградой.

— Пока, Драко, — прошептал Поттер таким тихим и потерянным голосом, что Драко не выдержал.

Он развернулся, прислонившись спиной к дверному косяку.

— А знаешь, если так подумать…

— Что? — нетерпеливо перебил Поттер.

— Наверное, разумным решением будет обсудить нашу общую проблему с аппарацией, — серьёзно заявил Драко. — Сопоставить данные, так сказать.

Гарри улыбнулся. Пение птиц и запах сирени прокрадывались в открытую дверь, обдавая спину Драко теплом.

— Точно, — согласился Гарри. — Да, это… Да, давай.

Драко оглядел его с головы до ног и решил, что редким приливом храбрости нужно пользоваться по полной.

— Проводишь меня до дома, Поттер? Ты выглядишь ужасно, а у меня как раз есть то, что тебе нужно.

— Да?

Драко кивнул.

— Я тут балуюсь с магловскими ингредиентами, разрабатываю питательные зелья.

— Чего? — нахмурившись, воскликнул Поттер. — Звучит как что-то нереальное.

— Чепуха, Поттер, — с ухмылкой ответил Драко. — Так ты идёшь или нет?