Когда кто-то сел рядом с ним на скамейку, Драко учтиво подвинулся ближе к противоположному краю, уступая побольше места. Он не сводил глаз с Гарри, который в непринуждённой позе стоял в другом конце зала и общался с посетителями, заинтересованными во вступлении в брикстонский клуб кикбоксинга. Гарри выглядел просто потрясающе, спортивные шорты и чёрная майка позволяли во всей красе рассмотреть развитые мышцы, которые раньше Драко видел только мельком. И он не собирался отказывать себе в этом удовольствии только ради того, чтобы поболтать с каким-нибудь незнакомцем.

— Привет, Малфой.

Драко вздрогнул и резко повернул голову в сторону, откуда раздался голос. Рядом с ним, засунув руки в карманы, с самодовольно-весёлым выражением на веснушчатом лице, сидел Рон Уизли. Драко всегда предполагал, что в наблюдательности Уизли недалеко ускакал от Гарри, однако тот, очевидно, проследил за направлением его пристального взгляда. Драко едва не выругался и постарался улыбнуться.

— Здравствуй, Уизли, — чуть ли не сквозь зубы, но всё же вежливо поприветствовал он.

Между ними тут же повисло неловкое молчание. Драко понадеялся, что показательные выступления начнутся уже совсем скоро. Гарри говорил, что Уизли, скорее всего, тоже будет присутствовать на этом мероприятии. Драко это не особо волновало, но он, конечно, никак не ожидал, что тот решит сесть рядом с ним. Он и представить себе не мог, что Уизли этого захочет. Жаль только, что Гермиона не смогла прийти — это был будний день.

— Ты уже бывал на таких соревнованиях? — наконец спросил Драко, когда тренеры начали отправлять людей занять свои места. Из отдельной комнаты вышла группка маленьких детей; они столпились на краю большого красного мата, Гарри дал пять некоторым из них и сел на металлическую скамейку с ещё несколькими старшими учениками.

Уизли покачал головой.

— Их, кажется, устраивают раз в пару месяцев, но это первые, в которых участвует Гарри.

— Значит, до этого ты не видел, как он кикбоксирует?

— Не-а, — Уизли наклонился вперёд, глядя на детей. Они теперь выстроились на мате аккуратными рядами и вместе со стройной гибкой женщиной, светлые волосы которой были собраны в гладкий пучок, демонстрировали серию ударов ногами и кулаками. — Он всё время говорил об этом, когда только начал заниматься, но у меня всё никак не получалось нарисовать в голове картинку, понимаешь?

— Да, — ответил Драко. — У меня тоже были с этим проблемы.

Они замолчали, когда дети стали двигаться быстрее: как бы странно не выглядело то, что они, по сути, сражались с воздухом, точность, с которой они выполняли каждый элемент, была весьма впечатляющей. Несколько минут спустя, после особенно сложной последовательности ударов, дети поклонились своему инструктору, затем друг другу, а потом разбежались кто куда, бросаясь в объятия родителей. Раздались редкие аплодисменты.

Уизли задумчиво хмыкнул и расслабился, прислонившись спиной к стене и вытянув длинные ноги перед собой. Он достал из кармана пакетик «Берти Боттс», поколебался секунду и предложил Драко угоститься. Тот, застигнутый врасплох таким жестом, отказался. Уизли пожал плечами и принялся внимательно перебирать конфеты, отбрасывая в сторону все, что были подозрительного цвета.

Затем на мат вернулись двое детей в мягких шлемах и несуразно больших перчатках. Они поклонились друг другу и зрителям и вступили в на удивление быструю схватку. Драко слегка встревожился. Они казались слишком юными для такого жестокого спорта. Хотя он сам, наверное, был ненамного старше, когда принял участие в своём первом квиддичном матче.

Мысль о полёте на метле словно лезвием прошлась по коже. Он с трудом сглотнул и проигнорировал неприятное чувство, вернув своё внимание к поединку. Дети целую вечность размахивали конечностями, и наконец инструктор поднял вверх руку победившего ребёнка, а второго наградил гордой улыбкой и похлопыванием по спине. Оба малыша сияли от радости, пока вместо них выходила новая пара.

Следующие пять поединков Драко и Уизли просидели молча. Соперники с каждым постепенно становились всё старше, и Драко не мог уследить за всем происходящим — даже ему, неискушённому зрителю, было ясно, что навыки спортсменов с каждым разом тоже возрастали.

— Слушай, Малфой, — вдруг сказал Уизли, когда начался последний поединок перед выходом Гарри, — знаю, это чертовски странно, но нам пора к этому привыкать. Гарри скоро начнёт таскать тебя в Нору по воскресеньям.

— Я… что? — Драко непонимающе уставился на него. Одна из предыдущих спортсменок упала на пол, получив удар по голове, и Драко казалось, что сейчас он так же ошеломлён, как и она.

Уизли невозмутимо пожал плечами.

— Мама каждое воскресенье устраивает семейный обед, а Гарри в последнее время без умолку болтает о тебе.

— Он… что?

— Он говорит о тебе. И о твоём чайном магазине. Мама уже намекает, что надо бы привести тебя.

— Но я… — острая боль пронзила ладони, когда Драко вцепился руками в край металлической скамейки. — То есть… Ты не против?

Уизли отправил в рот последние несколько конфет, медленно прожевал, скомкал пакет и сунул его обратно в карман.

— Ты нравишься Гарри, — сказал он наконец, не сводя глаз с ринга. — И Гермиона думает, что ты умный. Так что не говори ничего плохого о моей семье, и я не полезу к тебе с кулаками. Всё просто.

Драко сложил руки на коленях. Поединок, похоже, подходил к концу: движения более крупного бойца замедлялись, он всё больше уходил в оборону, почти не пытаясь атаковать.

Драко глубоко вздохнул и заставил себя вновь посмотреть на Уизли.

— Я не должен был говорить те ужасные вещи. Это было очень грубо, и я искренне сожалею. Я не жду, что ты меня простишь, но мне просто нужно это сказать. Мне действительно жаль.

Уизли ответил только после продолжительной паузы:

— Да, я в курсе, — в его голосе промелькнула лишь тень недовольства. — Я получил твоё письмо.

— О, — у Драко перехватило дыхание, как будто его ударили в живот.

— Теперь просто докажи, что это правда.

Драко начал нервно крутить кольцо на пальце, когда один из организаторов обратился к собравшимся, объясняя, что в финальном поединке дня примет участие один из взрослых учеников клуба. Далее он рассказал о специальной программе для взрослых и о том, как работа с тренером один на один помогает поддержать начинающих.

Гарри стоял на краю мата, натягивая перчатки. Он поймал взгляд Драко и просиял, словно солнце. Драко слегка махнул ему рукой, а Гарри подмигнул и повернулся к своему тренеру, который, по всей видимости, давал ему последнее напутствие.

Сердце бешено заколотилось. Драко выпрямил спину, решив приложить побольше усилий к общению с Уизли.

— Я слышал, твоя мама замечательно готовит, — сказал он, надеясь, что это положит начало хотя бы некому подобию разговора.

Уизли фыркнул от смеха.

— Я не это имел в виду, когда просил доказать.

— Да, я знаю, — Драко почувствовал, как у него запылали щёки. — Я не это… То есть, ну… мне тоже нравится готовить, — он расправил плечи и добавил: — Твоя мама, должно быть, очень хорошая в этом деле.

Рон хмыкнул, но окинул Драко оценивающим взглядом. На его лице при этом было не совсем тёплое выражение, но Драко, тем не менее, продолжил с новыми силами:

— Она использует магию для приготовления всех своих блюд? — с придыханием спросил он. — У неё есть особые кулинарные заклинания? Она готовит что-нибудь исключительно вручную?

Уизли напряг челюсти, но затем издал звук, подозрительно похожий на смешок.

— Пироги, — ответил он. — Она говорит, что магия портит корочку.

На лице Драко расцвела искренняя улыбка.

— Моя начальница тоже так говорит.

Уизли собирался что-то ответить, но не успел: на мат вышли Гарри и его тренер, мускулистый мужчина с золотисто-коричневого цвета кожей и чёрными кудрями, выбивающимися из-под шлема.

Они не сводили друг с друга глаз, даже когда кланялись, а затем немедленно приступили к действию. Их поединок не начался с настороженного хождения по кругу, как каждый предыдущий. Гарри и его тренеру — Драко вспомнил, что тот называл его Уиллом — после нескольких месяцев ежедневных тренировок не было необходимости присматриваться друг к другу.

Уилл был выше Гарри и умело пользовался этим, нанося удары ему в грудь, сам при этом оставаясь в недосягаемости для его атак. Гарри хорошо защищался, он постоянно находился в движении, отступая в сторону или уклоняясь, когда мог, или же блокируя удары предплечьями. В первые минуты матча несколько атак Уилла достигли своей цели, но Гарри был сбит с ног только один раз — и то он вскочил быстрее, чем Драко успел даже ахнуть, и нанёс Уиллу несколько ответных ударов, прежде чем тот снова отправил его на мат ударом в живот с ноги.

Драко вздрогнул, все его внутренности заныли, как будто ударили не Гарри, а его. Гарри на этот раз не вставал дольше — это время показалось Драко целой вечностью, хотя на самом деле прошло всего лишь несколько секунд. Затем он снова поднялся на ноги, и Драко облегчённо выдохнул.

Поединок продолжался, различные приёмы сливались в целые серии, а движения стали настолько быстрыми, что Драко едва мог что-то рассмотреть. Он съеживался каждый раз, когда Гарри получал удар, но азарт от наблюдения за схваткой вскоре пересилил весь его страх.

Гарри явно проигрывал, расходуя последнюю энергию против томной грации Уилла, но всё же что-то в нём просто сияло. В нём, под напряжёнными мышцами и скользкой от пота кожей, чувствовалась напряжённость, острая, как лезвие бритвы. Гарри был полностью сосредоточен и до невозможности жив, как будто каждая клеточка в его теле объединилась с другими, направив все силы в единственный поединок.

Драко ещё никогда не видел чего-то более прекрасного.

***

После соревнований Гарри помчался в душ, пообещав Драко и Уизли, что встретит их снаружи. Бой закончился весьма драматично: Гарри, наконец, повалил Уилла за мат и почти сразу же потерпел поражение, когда тот поднялся и осыпал его головокружительным шквалом ударов ногами. Гарри, однако, не выглядел поражённым, когда, смеясь, пожимал Уиллу руку.

Выйдя из здания вместе с остальными зрителями, Драко и Уизли остановились на тротуаре. Они почти не разговаривали, но Уизли поведал Драко о маленьком хитром заклинании, которое его мама использовала для приготовления хрустящей картошки, и атмосфера между ними была уже не такой напряжённой. Они даже обменялись удивленными взглядами, когда маленькая девочка, выигравшая в своём поединке, с победным возгласом пробежала мимо них. За ней, скорчив извиняющуюся гримасу, последовал мужчина — должно быть, её отец. Он нёс огромный букет цветов, с которых упало несколько лепестков. Ветер подхватил их и принёс к ногам Драко.

Когда Гарри наконец появился, одетый в ярко-красную майку, обнажавшую скульптурные плечи, Драко чуть не лишился чувств. Его влажные волосы беспорядочно спадали на раскрасневшиеся щёки, а сам он сиял от счастья, не сводя глаз с Драко, пока протискивался сквозь толпу.

— Ты молодец, дружище! — сказал Уизли, похлопав его по спине.

Гарри ещё секунду смотрел на Драко, а затем отвёл взгляд и улыбнулся другу.

— Спасибо.

— Да, Поттер, это было довольно впечатляюще, — протянул Драко. — Кто же знал, что ты можешь сражаться и без Экспеллиармуса?

Уизли мгновенно нахмурился, но Гарри просто рассмеялся.

— Я так рад, что вы пришли, — сказал он, вроде бы обращаясь к обоим, но снова глядя только на Драко.

— Ты был великолепен, — выдохнул тот. Слова тут же показались слишком честными, чтобы произносить их в присутствии Уизли. Лицо Драко вспыхнуло румянцем, а глаза Гарри метнулись к его губам.

Уизли громко кашлянул, разрушив момент. Если бы у Драко была волшебная палочка, он бы на месте проклял этого мерзавца.

Всё ещё сияя, Гарри шутливо пихнул Уизли локтем и заявил:

— Я умираю с голоду. Может, пообедаем?

— Конечно.

— Драко? — Гарри повернулся к нему. — Ты с нами?

— Боюсь, что нет. Я пообещал Мэйв, что вернусь и помогу ей с вечерним наплывом покупателей.

Гарри кивнул, и Драко почти собрался уходить. Он передумал вручать подарок, который, поддавшись порыву, купил утром по дороге сюда и который был слишком личным, чтобы демонстрировать его Уизли.

Но Гарри так подавлено помахал ему на прощание, что Драко замер, застыв на месте от глубины разочарования, заплескавшегося в его глазах. У него как будто внезапно украли весь внутренний свет, заслонив его тучами.

Гарри и раньше смотрел так на него. Он расстраивался каждый раз, когда Драко уходил, даже если они проводили вместе практически весь день. Но как бы сильно этот взгляд ни задевал струны его сердца, Драко всегда списывал это на то, что Гарри просто одинок, а не по-настоящему привязан к нему. Однако сейчас Гарри не был один. С ним был Уизли.

С Гарри был его самый лучший друг, а он всё равно грустил, что Драко уходит.

Нервы боролись с желанием, у Драко вскипела кровь, и он, внезапно опьянённый ударившим в голову ощущением, почувствовал, как в нём проснулась храбрость.

— У меня для тебя кое-что есть, — выпалил он. — Подарок.

— Да? — Гарри сделал шаг по направлению к нему.

— Он глупый, — пробормотал Драко, вытаскивая из кармана поношенную шляпу, какую раньше носили во время оленьей охоты, и протягивая её Гарри.

Гарри, увидев нелепую шляпу в синюю и горчично-жёлтую клетку, ахнул и подпрыгнул на носочках, практически искрясь от восторга.

— Мне нравится! — воскликнул он, тут же надевая её на голову. — После Марлоу будем с тобой читать про Шерлока!

— Выглядишь ужасно, — с улыбкой поддразнил Драко. Он потянулся к Гарри, чтобы поправить шляпу, коснулся кончиками пальцев прекрасных чёрных волос и позволил себе на пару секунд задержаться в таком положении.

У него пересохло во рту, но прежде чем он успел сделать то, о чём наверняка бы пожалел, Гарри заключил его в объятия. Драко растаял в его руках, утопая в аромате мыла — солёного морского воздуха и чего-то сладковатого.

— Спасибо, — отстранившись, произнёс Гарри.

— Не за что, — ответил Драко, вдруг смутившись.

Уизли прислонился к стене клуба, отвернувшись в сторону, но Драко всё равно чувствовал себя зверьком в зоопарке, на которого постоянно пялятся и который не может спрятаться за прозрачным стеклянным ограждением вольера.

— Я зайду в магазин завтра, хорошо? — спросил Гарри, слегка касаясь его локтя.

Драко вздрогнул. Если не считать этих соревнований, они ещё ни разу не договаривались о встрече заранее. Аппарация и так достаточно часто сводила их вместе, а когда этого не происходило, Гарри просто появлялся без предупреждения.

Драко не был уверен, как реагировать на эти изменения. Они наводили мысли о намерениях Гарри, которым точно нельзя было поддаваться. Мерлина ради, он только что чуть не поцеловал Гарри посреди улицы! Честное слово, спасибо, чёрт возьми, что рядом оказался Уизли, как бы Драко не хотелось это признавать. Он не мог позволить себе вот так забыться и потерять голову, когда уже терял Мэйв.

Драко Малфой не заслуживал Гарри Поттера, и поцелуй с ним сделал бы их неизбежное расставание в тысячу раз хуже.

Но это оправдание становилось всё более слабым каждый раз, когда Драко останавливал себя с его помощью. В конце концов, Гарри же до сих пор никуда не делся, его глаза были полны надежды, а тепло его прикосновений не оставляло никакой возможности сказать «нет».

— Увидимся завтра, — согласился он. — До встречи, Уизли.

— Пока, Драко, — сказал Гарри.

Уизли помахал рукой — достаточно вежливо, хотя и несколько нерешительно.

Желудок скрутило, и Драко отправился в долгий путь до магазина, уже желая, чтобы поскорее наступило завтра. Он чувствовал взгляд Гарри на своём затылке до тех пор, пока не завернул за угол.

***

Драко сидит на каменном выступе над беспокойным океаном. На небе ни облачка, чернильно-голубой свод покрывают крошечные точечки звёздного света, но волны пенятся, разбиваясь о песчаный берег, словно обезумев от сильного шторма.

Позади него пещера — зияющая чёрная дыра, о которой Драко старается не думать. Он проводит пальцами по рябому камню, беспокоясь из-за высеченных на нём слов. Лунного света хватает, чтобы их прочесть, но он предпочитает этого не делать. Он и так знает эти слова наизусть. Они далеко не добры, но если на них не смотреть, то это можно стерпеть.

Вдруг раздаётся скрежет — сначала тихий, но постепенно становящийся всё громче. Звук приближается настолько медленно, что можно подумать, что Драко его вообразил. Но это не так.

Земля сотрясается, а затем мир переворачивается. Драко с криком падает назад, щебень и песок царапают кожу, а пещера жадно поглощает его.

Когда голова перестаёт кружиться, Драко понимает, что оказался на дне ямы, весь в синяках и кровоточащих царапинах. Подняв голову, он видит вход в пещеру. Зазубренные края открывают вид на тот же пейзаж, за которым он наблюдал с выступа — звёздное небо и бурлящие волны океана. Но невозможно ведь, чтобы океан оказался над ним, подвешенный по каким-то новым законам гравитации. Это беспокоит настолько, что Драко почти начинает паниковать, но всё же предпочитает этого не делать. Если об этом не думать, то и это можно стерпеть.

Кожу начинает покалывать, когда огненное свечение вырывается из его груди, распространяясь по всему телу. Больно. Он откуда-то знает, что это его магия — она наконец взбунтовалась, восстала против него, разозлившись на то, что её так долго отвергали.

Боль растёт, и Драко знает, что может остановить её. Нужно только позволить магии выплеснуться, всего лишь выполнить какое-нибудь самое простое заклинание. Но и этого он не делает. Это тоже можно стерпеть.

Он сворачивается в клубок на полу пещеры, все его мышцы напряжены от усиливающейся муки. У него не получается даже закричать — голоса больше нет.

Наконец, боль достигает своего пика и отпускает Драко, целую вечность продержав его в агонии. Он хватает ртом воздух и сотрясается в беззвучном плаче, слёзы текут по его щекам.

Пещера не даёт ему отдохнуть.

Слышится шипение, и Драко отползает назад, к стене, отчаянно пытаясь убежать.

Нет, стонет он, нет, пожалуйста, нет. Слова поглощает темнота.

Драко чувствует, как лодыжки задевает плещущаяся вода, и на один блаженный миг испытывает облегчение. Это вода шипит, просачиваясь сквозь трещины в камне. Всего лишь вода. Воду можно стерпеть. Даже если она поднимется настолько, что утопит его, её можно стерпеть.

Драко закрывает глаза, запрокинув голову, и одними губами неистово благодарит странное океанское небо.

Но потом раздаётся смех. Сухой, невесёлый смешок. И Драко чувствует, как что-то касается его кожи. Он вскрикивает, бросается в сторону, мечется, дёргается и корчится.

Драко рыдает и борется, потому что это… это стерпеть уже невозможно.

Но ничего не помогает.

Ничто не может остановить Нагайну.

Змея обвивается вокруг него, оплетает каждый дюйм его тела, пока он не становится безвольным и неподвижным. Магия снова вспыхивает, сжигая его изнутри, и Драко знает, что может вырваться на свободу, может спастись, только если использует её, только если произнесёт одно-единственное заклинание.

Но он не может ни пошевелиться, ни вдохнуть, ни выдавить из себя ни слова, и когда клыки Нагайны пронзают его горло, Драко разбивается вдребезги.

***

Драко подскочил на постели с криком чистого ужаса. Звук эхом отдался в ушах, давая понять, что он больше не в той пещере.

Он судорожно вздохнул, воздух резко прошёлся по пересохшему горлу. Он по-прежнему ничего не видел, а ноги что-то невыносимо сильно стягивало. Драко рванулся, высвобождаясь из захвата, и только потом понял, что это всего лишь одеяло. Он съёжился от прикосновения постельного белья к коже, подтянул колени к груди и зарыдал, закрыв лицо ладонями.

Через какое-то время он услышал монотонный, успокаивающий голос.

— Всё хорошо, Драко, всё хорошо. Это просто плохой сон. Ты в безопасности, правда. Я здесь, с тобой. Всё в порядке.

Драко осторожно поднял голову. Гарри сидел на кровати рядом с ним, пронзая темноту взглядом обеспокоенных зелёных глаз.

— Гарри, — прохрипел он, и очередная волна слёз затуманила его зрение.

— Я здесь, — заверил Гарри. — Всё уже хорошо. Ты в порядке.

Драко кивнул. Адреналин постепенно уходил, дрожь сотрясала всё его тело, но пульс начал замедляться. Гарри потянулся к нему, немного помедлил, но всё же коснулся его. Драко не стал сопротивляться, и Гарри нежно провёл большими пальцами по его щекам, стирая слёзы.

— Теперь нормально?

Драко снова кивнул, но чувствовал он себя выжатым, как лимон. От усталости кружилась голова.

— Хочешь лечь обратно? — спросил Гарри, поглаживая его по волосам.

Драко откинулся на подушки и свернулся калачиком, повернувшись на бок. Гарри лёг рядом и нерешительно притянул его к себе, прижимаясь грудью к его спине.

— Ты не против? — его дыхание щекотно опалило ухо Драко.

— Нет, — ответил он, хватаясь за руку, которой Гарри его обнимал. — Не уходи, пожалуйста.

— Не уйду, — пообещал Гарри.

— А я ушёл. Когда тебе приснился кошмар. Я так жалею, что ушёл.

— Я тебя попросил, — напомнил Гарри. — Я не знал, как позволить тебе остаться. Тогда не знал.

— Я бы остался, — пробормотал Драко. Правда.

— Знаю, — Гарри крепче сжал его в объятиях. — Спи, Драко. Ты в безопасности. Я рядом.

***

Несколько часов спустя Драко разбудил солнечный свет, пробивающийся через окно и падающий прямо ему на лицо. Он застонал и прикрыл глаза рукой. Ему потребовалось несколько минут, чтобы понять, что если солнце уже добралось до подушек на кровати, то он проснулся гораздо позже, чем обычно. Когда осознание наконец настигло его, он вслепую потянулся к прикроватному столику за часами и, моргнув, уставился на циферблат, пытаясь разобраться в крошечных цифрах.

— Чёрт, — пробормотал он. Слова резким хрипом застряли в больном горле.

— С добрым утром, — поприветствовал его знакомый голос. — Ты в порядке?

Драко резко вдохнул, в одно мгновение вспомнив все детали прошлой ночи. Жуткий кошмар, боль, страх и змеиные кольца, а затем руки Гарри. Сон в его объятиях. Его глаза, успокаивающе сияющие в темноте.

С трудом приподнявшись, Драко посмотрел на Гарри. Тот сидел в изголовье кровати, скрестив ноги и прислонившись спиной к стене. От него захватывало дух, даже когда он был в мятой пижаме и со спутанными волосами.

— Нет, — прохрипел Драко. — Я опаздываю на работу.

— Я уже звонил Мэйв, — сказал Гарри. — У тебя будильник разрывался, а ты даже не пошевелился, и я подумал, что тебе не помешает поспать. Она ответила, что всё отлично и ты должен взять выходной, если нужно.

— О…

Драко поморщился и несколько раз сглотнул, пытаясь унять боль в горле.

— Я тебе воды принёс, — Гарри кивнул в сторону прикроватного столика.

Целую секунду Драко просто смотрел на него. В пространстве между ними эхом отдавалось воспоминание о его ночных криках. В уголках глаз выступили слёзы — Драко было стыдно, что Гарри видел его таким, но всё же он был глубоко благодарен за то, что ему не пришлось столкнуться с этим в одиночку.

— Не стыдись, помнишь? — Гарри каким-то образом точно знал какие слова ему сейчас нужны. — Ты сам мне так сказал.

Драко кивнул и резко отвернулся, пока слёзы не успели потечь по щекам. Дрожащей рукой он взял стакан и осторожно отпил из него.

Когда вода закончилась, он уже сумел успокоиться. Он снова лёг, перекатившись на бок лицом к Гарри.

— Спасибо, — сказал он, глядя на него. Гарри улыбнулся, его щёки слегка порозовели, а руки дёрнулись, привлекая внимание Драко к книге, которая лежала у него на коленях. — О, вижу, пока я спал, ты открыл для себя Толкина, — он пододвинулся поближе.

Улыбка Гарри стала шире. Он скользнул ладонью по подушке Драко, остановившись всего в нескольких миллиметрах от него.

— Теперь я понимаю, почему Мэйв каждый год исполняется стодесять один год. Хоббиты определённо знают толк в вечеринках.

— Да! Все эти фейерверки! И столько еды, — одобрительно протянул Драко. — Мне после этой главы всегда хочется что-нибудь испечь, — он закрыл глаза и глубже зарылся в подушку, повернув голову так, что теперь она упиралась в руку Гарри.

Гарри запустил пальцы в его волосы, слегка массируя кожу.

— Сколько раз ты читал эту книгу?

Драко почти замурчал, выгибаясь навстречу прикосновению.

— Где-то семь или восемь, — сонно отозвался он.

— Ты, наверно, её очень любишь.

— Ага. Мне нравится, что там всё в некотором смысле просто. Приспешники Тёмного лорда — они не люди. Их создали, соткали из зла этого мира специально для того, чтобы служить тьме. Легко быть против них. Не надо задумываться, что их тревожит и какие проблемы у них дома.

Гарри тихо вздохнул, и Драко распахнул глаза, полностью придя в себя. Он не хотел заводить такие серьёзные разговоры или так беспечно терять бдительность. Он неловко заёрзал и сел, прислонившись к стене рядом с Гарри.

Занавески затрепетали от лёгкого ветерка, который принёс с собой запах специй из магазинчика карри. Гарри, должно быть, открыл окно, желая, чтобы Драко проснулся в комнате, наполненной свежим воздухом. Его сердце заколотилось быстрее, и он прижался плечом к плечу Гарри.

— Драко?

— Да?

— Тебе приснился кошмар не потому, что… — Гарри сильнее вцепился в потрёпанную книгу, его глаза виновато расширились, и он осторожно отложил её на полку рядом с кроватью, а потом повернулся лицом к Драко. — Рон же ничего такого тебе вчера не сказал? О войне.

— Нет. Ничего такого.

— Хорошо. Я и не думал, что он станет это делать. Он знает, что я… — Гарри покраснел и поспешно отвернулся. — То есть… Ну, я просто хотел убедиться, — протараторил он.

— Нет, — помедлив, ответил Драко, жалея, что Гарри не договорил. Ему отчаянно хотелось знать, что же тот собирался сказать. — Уизли был… добр ко мне. Гораздо добрее, чем я того заслуживаю, если честно, — Гарри нахмурился, но Драко продолжил, не дав ему вставить слово: — Такие сны просто иногда бывают. Ты и сам знаешь, каково это.

— Да, — вздохнул Гарри.

— Спасибо, — тихо произнёс Драко, — что остался.

— Не за что.

Их взгляды встретились, и Драко совсем потерялся. Кошмар разрушил тщательно выстроенную защиту, он слишком устал, чтобы скрывать вспыхнувшее внутри желание. В глазах Гарри замерцали огоньки, они метнулись к губам Драко точно так же, как на улице перед зданием клуба кикбоксинга. У Драко перехватило дыхание, а Гарри наклонился…

— Вафли! — воскликнул Драко.

Гарри отпрянул.

— Ч-что?

Драко казалось, что всё его тело охватило пламя. Он, вероятно, покраснел до кончиков пальцев ног.

— Хочешь… хочешь вафли? — он вцепился пальцами в простыни. — Уже поздно. Ты, наверное, голодный.

Гарри заморгал, глядя на него. Его грудь быстро вздымалась и опускалась, он на мгновение прикрыл глаза, а открыв их, улыбнулся.

— С шоколадной крошкой?

— Да, если хочешь, — Драко выбрался из постели и принялся разглаживать руками пижамные штаны. — И ещё я могу добавить клубнику.

— Чтобы замаскировать вкус яда? — озорно поинтересовался Гарри. Он сел прямо и потянулся; футболка задралась, обнажая кожу на животе.

— Точно, — дрожащим голосом ответил Драко. От отчаяния и сожаления у него кружилась голова.

Гарри едва не поцеловал его, а он всё испортил. И Гарри всё равно остался, не выказав ни капли горечи, обиды или злости, готовый дать ему всё, в чём он нуждается, и ничего не требуя взамен, не прося больше, чем Драко готов был отдать. Гарри такой хороший, и Драко так сильно хотелось быть с ним.

На одно мгновение он с головой погрузился в ненависть. К своему отцу и к Волдеморту, к своему прошлому и к войне. Но больше всего на свете он ненавидел себя — за то, что так отчаянно хотел двигаться дальше и получить прощение, но не мог набраться смелости, чтобы хотя бы попытаться.

Но когда Гарри вышел из спальни следом за ним, засыпая его нелепыми вопросами о хоббитах, что-то в Драко начало смещаться. Что-то, что могло бы всё изменить, если бы он только позволил.

В то утро, вмешивая шоколад в тесто для вафель, смеясь и ступая босиком по нагретой солнцем плитке на полу, вдыхая сладкий аромат клубники, Драко наконец признался — пусть и лишь самому себе, — что окончательно и бесповоротно влюблён в Гарри Поттера.