Лань Ванцзи медленно двигался вперед, сжимая в руке меч из черной стали, и прислушивался к окружению. Им далеко не в первый раз позволили пойти на охоту вдвоем, но Лань Чжань знал, что отец, каким бы неприступным и суровым он ни казался, послал подчиненных следить за проблемными отпрысками. С левой стороны кустами зашуршал Вэй Ин, заставив тихо вздохнуть и в мыслях посетовать на некоторую неуклюжесть товарища.

Лань Ванцзи не знал, почему остался. Он вполне мог бы указать в сторону Облачных Глубин и Князь Хуа Чэнчжу лично сопроводил бы его обратно, но вместо этого… Лань Чжань тогда крепко сжал руку Вэй Усяня в своей, чуть хмуря брови, и подумал, что ему хочется побыть с шумным мальчиком немного дольше. Лань Ванцзи знал, что о нем волнуется дядя и старший брат, но ничего не мог с собой поделать: сейчас он получал ту дозу любви и тепла, которую Хуань-гэ не мог ему дать в силу возраста, а дядя был слишком сильно скован правилам ордена.

До начала своей жизни в Призрачном Городе Лань Чжань не знал, что за приемами пищи можно вести разговоры, можно просить добавки и никто не откажет, можно было есть сладости в разумных пределах, можно было бегать и прыгать, кричать и громко разговаривать, можно было не играть на гуцинь, если тебе не нравится. Теперь в их семье было всего одно правило: учитывай мнение других по важным вопросам. Все. Одно правило, которого придерживались в строгости, и Лань Ванцзи оно нравилось больше, чем две тысячи правил Гусу Лань. Если Лань Чжань хотел следовать этим правилам — ему не запрещали, и он до сих пор придерживался некоторых из них, вроде тех, запрещающих делать выводы, основанные на слухах, или принимать решения, основанные на догадках.

В листве деревьев затрепетала маленькая бабочка, и Вэй Ин помахал ей рукой, широко улыбаясь.

  — Видишь, па, мы в норме!

  — Будем, пока не нарвемся на нечисть, — флегматично отозвался Лань Ванцзи, оглядываясь по сторонам.

  — Фи, не будь таким серьезным, гэгэ. Если кого и встретим — то только адептов великих орденов, а те, что в золоте, хуже всякой нечисти.

Лань Чжань тихо фыркнул, соглашаясь с высказыванием.

  — Давай заключим пари? Кто больше нечисти завалит, а? Можно еще папе голову чью-нибудь принести. Или напугать ею дядюшку Му Цина.

  — Он Бог войны, его таким не проймешь. Надо что-нибудь серьезнее.

  — Это да, — вздохнул Вэй Усянь, вытягиваясь в полный рост и потягиваясь, — ну так будем спорить?

  — Если я выиграю — прекратишь дудеть в дудку на месяц.

  — Если я выиграю — будешь месяц покупать мне выпивку в тайне от папы. Па, и ты тоже молчи!

Бабочка трепыхнула крылышками, соглашаясь.

  — Если поймают — ты будешь виноват.

  — Конечно.

Они с хлопком пожали друг другу руки, кивнули и разошлись в разные стороны.

***

Лань Ванцзи для многих казался холодным и скованным человеком. По сути, он действительно был таким: с детства приученный следовать правилам и соблюдать хотя бы минимальные приличия, он мог сойти за наследника одного из орденов заклинателей или сына влиятельной семьи. У Лань Чжаня из двух с половиной тысяч правил было лишь двадцать три, и «учитывать интересы своей семьи при решении определенных вопросов» стояло на первом месте; Лань Чжань не знал, каким бы вырос, если бы остался в Гусу Лань на попечении дядюшки. Лань Цижэнь, по воспоминаниям юноши, был человеком суровым и холодным, считающим, что его детям не следует уподобляться другим, поэтому Лань Ванцзи не знал, как играть в салки, но зато прекрасно проводил партии в вэйци к своим девяти годам.

Лань Чжань не знал, каким бы он вырос без своих приемных родителей, и, честно говоря, не хотел узнавать. Иногда он вспоминал про старшего брата, которого любил больше всего, но эгоистичная натура брала верх — Хуань-гэ не забылся до конца, но Ванцзи уже не мог вспомнить его детского лица до мелочей. Лань Ванцзи малодушно радовался тому, что встретил Хуа Чэна далекие девять лет назад; радовался тому, что его приняли в семью и он обзавелся прекрасными отцами, обзавелся другом и братом, которого любил всем сердцем. Лань Чжань признавал, что мысли эти были неправильными, но, только оказавшись вдали от Гусу Лань, понял, как сильно правила и обязанности на него давили.

У Лань Ванцзи к восемнадцати годам был меч из черной стали, на рукояти которого висела белоснежная лента ордена Гусу Лань, была эрху, музыка которой стелилась шелком под пальцами, и был надоедливый Вэй Ин, которому многое прощалось.

***

Цайи был прохладным городком на границе Облачных Глубин и идти сюда не казалось хорошей идеей с самого начала. Лань Ванцзи не думал, что его узнают с первого взгляда, шанс встретить родственников тоже был не слишком велик, но юноша все равно имел тяжесть на душе, шагая по таким знакомым-незнакомым улочкам, разглядывая людей и цепким взглядом подмечая белоснежные одеяния. Сам Лань Чжань был облачен в темно-синий, не имея светлых деталей в одежде, если не брать во внимание ленту на рукояти меча, которую не имело смысла прятать: он всегда мог соврать, что это была лента его отца или близкого родственника. Поверят ему или нет — уже другой вопрос.

Вэй Ин пружинисто ступал рядом, сразу заметив напряжение названного брата, и только тихо хмыкнул. Лань Ванцзи был Ланем по фамилии, но не по духу, в этом Вэй Усянь уже успел убедиться еще в момент, когда десятилетний Лань Чжань, поняв, что наказывать его за простые вещи не будут, начал носиться по Призрачному Городу так, что только пятки сверкали.

  — О, вон там можно снять комнату. Или гэгэ хочет ночевать в лесу?

  — Сначала еще посмотрим, а потом пойдем. До вечера есть время.

  — Как скажет гэгэ.

Вэй Ин закинул руки за голову, довольно жмурясь на солнечных лучах, и поспешил за Лань Чжанем, ловко избегающим адептов Гусу. Они вдвоем двинулись сначала в оружейную лавку, купив добротный клинок в подарок для папы, а после направились вдоль лавок. Вэй Усянь с удивлением понял, что они попали в Цайи аккурат к какому-то фестивалю, и теперь наслаждался праздничной атмосферой, что, казалось, немного отличалась от атмосферы праздников в Призрачном Городе.

  — Оп, смотри, гэгэ, это явно ты, — Вэй Ин примерил на себя маску, изображающую уродливого демона.

  — Ох, этот господин не думает, что такой красивый юноша похож на Хуа Чэнчжу, — покачал головой торговец, привлекая внимание к себе.

  — А с чего господин решил, что градоначальник Хуа настолько страшный? — полюбопытствовал Лань Ванцзи. Уж кого нельзя было назвать уродливым — так это отца.

  — Никто не видел его истинного обличия и, раз он прячется каждый раз за новой личиной, то почему бы ему не прятать уродство таким образом?

  — Погоди, а это император Ло, что ли? Так он же писанный красавец и это известный факт, разве нет?

Вэй Усянь схватил маску с демонической меткой на лбу, выглядя несколько озадаченно. Демон был изображен не менее уродливым, чем Хуа Чэнчжу.

  — Душа его темна. Говорят, что он держит своего учителя в неволе уже второе тысячелетие.

  — Держи, гэгэ. Надевай. Мы их покупаем, — и шепотом добавил, наклоняясь к Лань Чжаню как можно ближе: — как думаешь, отец отправит эту маску императору?

  — Скорее старейшине Шэню, — в тон ему ответил Лань Ванцзи, — он любит подобные вещи и коллекционирует уродливые изображения своего супруга.

Вэй Ин захихикал, а потом продолжил уже с озорным блеском в глазах:

 — А давай вот что сделаем?..

***

Лань Сичэнь напрягся. Нечисть в эту ночь слишком сильно распоясалась, адепты начали сообщать минимум о двух демонах, разгуливающих по лесу, и наследнику ордена Лань это не нравилось от слова «совсем». Он приказал собраться в группы от трех человек и двигаться так, чтобы с большей вероятностью задавить демонов если не качеством, то количеством.

Сам Лань Хуань носился между группами адептов, откликаясь на каждый сигнальный огонь, и пару раз слышал угрожающий холодный смех, заставляющий кровь стыть в жилах. Адепты, больше напуганные, чем действительно раненые, в ужасе жались друг к другу, пока наследник Лань, выглядя удивительно хмуро, пытался разобраться в ситуации, в связи с чем пришлось посылать группу учеников обратно в Облачные Глубины прямиком к дяде.

Кроны деревьев, казалось, стали еще гуще, чем обычно, не пропуская лунного света; не было ни единого постороннего звука, и Лань Хуань не мог уловить ничего даже с усиленным ци слухом; в воздухе витало напряжение. Тихо зашелестели листья и в то же мгновение туда полетел меч, за доли секунды вытащенный из ножен. Лань Сичэнь махнул адептам рукой и те послушно отступили, поставив барьеры.

Шорох послышался теперь с другой стороны, и Лань Хуань обернулся сию секунду, поймав мелькнувший вдали силуэт. Наследник Лань бросился за ним.

***

 — Вэй Ин.

Что прекрасно умел делать Лань Ванцзи, так это укоризненный взгляд, коим теперь одаривал названного брата, погано хихикающего над испуганными адептами. Эта идея не казалась смешной ни разу, но Лань Чжань позволил себя уговорить, решив проконтролировать Вэй Усяня, потому как он мог зайти слишком далеко в своих шутках. Они, выросшие среди демонов, не всегда понимали меру и иногда это было проблемой.

 — Да ладно, было весело. Я же не виноват, что они такие трусливые. Давай еще пару раз шуганем и пойдем обратно в город.

Лань Чжань тактично умолчал о том, что Вэй Ин сбился со счета и теперь проигрывал в количестве убитой нечисти, игнорируя, казалось, насмешливой взгляд серебряной бабочки, лениво машущей крылышками.

 — Давай главного их напугаем. Он за десять тварей считается.

 — За пять, — мгновенно отозвался Лань Ванцзи, натягивая маску обратно на лицо.

 — Восемь.

 — Шесть.

 — Семь.

 — Шесть.

 — Ну гэгэ! — захныкал Вэй Ин, — семь!

 — Шесть.

 — Гуй с тобой. Шесть так шесть.

Все шло хорошо ровно до момента, пока Лань Чжань не увидел лица человека, возглавляющего адептов Гусу Лань.

Лань Ванцзи не ожидал увидеть Хуань-гэ.

***

Демон замер и теперь Лань Сичэнь смог разглядеть в нем простого человека, вырядившегося в нечисть. Внутренне наследник Лань скривился, поражаясь таким нелепым и откровенно вредительским времяпрепровождением, после чего запустил меч во второго «демона», пригвоздив его к стволу дерева за рукав одеяний.

  — Ну так не интересно, — протянул прикованный к дереву, — гэгэ, почему ты не сказал, что не все Лани пугливые?

  — А молодые господа не нашли больше развлечений, чем пугать адептов на ночной охоте? — несколько резковато отозвался Лань Хуань.

  — Мы охотились, но ваши заклинатели так смешно вздрагивали от каждого шороха, что мы с гэгэ не смогли удержаться! Обещаю, что больше не будем. Отзовите меч, молодой господин Лань.

  — Сначала снимите маски, а потом этот господин подумает.

  — Как-то не честно получается, да, гэ… эй, ты чего так легко сдался?! Лань Чжань! Так же не интересно! Ты чего, гэгэ?..

  — Лань… Чжань?..

    Лань Ванцзи тихо вздохнул, прикрыв глаза. Знал же, что в Цайи идти не стоило, знал же.