В отличие от Вестона, окружённого лесами и широкой полосой гор, где добывали драгоценный мрамор, столица Кореи, Сеул, длинной полосой растянулась вдоль побережья. Серебристо-серая гряда возвышалась над морем, словно горы, но, присмотревшись, можно было увидеть, что это всё были дома — высокие, куда выше домов в Роуне, сложенные из ровного камня, словно небольшие дворцы. Кэйл привык к деревянным постройкам на каменных и кирпичных фундаментах, на стены которых наносились магические символы, укрепляя и защищая от пожаров, и впервые видел нечто подобное. Город, целиком сложенный из камня и широкого, отражающего солнечный свет яркими бликами, стекла.

Даже на первый взгляд Корея так сильно отличалась от всего, к чему он привык, что этого просто нельзя было не заметить. Кэйл сглотнул. Почему-то от этой мысли где-то у него в груди возник неприятный ком.

— Мой Принц, его Императорское Величество желает посетить Вас, — раздался из-за спины голос Рона, и Кэйл слишком резко повернул голову, напрягшись, но моментально расслабил плечи. В конце концов, ему не следовало так реагировать на появление своего будущего супруга. Это было просто смешно. Но почему-то иногда он чувствовал что-то странное, даже когда просто думал или слышал о Чхве Хане, как сейчас.

Кэйл быстро тряхнул головой, перевёл взгляд на дворецкого и кивнул.

— Конечно, пригласи его внутрь.

Рон коротко взглянул на него и поклонился. Тяжелая деревянная дверь открылась, не издав даже намёка на скрип.

— Принц Кэйл, прошу прощения за внезапный визит, — Император Чхве, в своей чёрной военной форме, которую он носил все эти пять дней, что они провели на борту «Бессмертной», зашел в помещение. Увидев Кэйла, он чуть склонил голову в жесте извинения. — Я не помешал?

— Ничуть, господин Чхве Хан. Я просто любовался городом.

Чхве Хан улыбнулся и подошел ближе.

— Совсем скоро мы войдём в порт, и вы сможете рассмотреть его куда ближе.

Он снова был один. За всё время, проведённое на корабле, Кэйл ни разу не видел, чтобы Императора Чхве сопровождала стража, хотя во время заключения мирного договора с Роуном вокруг него было не меньше десяти корейских солдат, каждый из которых, очевидно, являлся мастером меча. Самого Кэйла всегда сопровождали Рон и Эван*, а в Корею с ним отправилось не меньше дюжины рыцарей, способных даже без магии уберечь его от беды — Дерус Хенитьюз всегда крайне ответственно подходил к вопросам защиты своих детей. За восемнадцать лет жизни в качестве принца Кэйл привык к подобному и не обращал на охрану никакого внимания, просто стараясь лишний раз не доставлять людям неприятностей, но то, насколько беспечен был Император Чхве, действительно его поразило.

Впрочем, на борту «Бессмертной» ему могли угрожать только роунские солдаты из охраны Кэйла. Пытался ли Император Чхве своим поведением продемонстрировать доверие новым союзникам и людям будущего мужа?

Хотя они в любом случае мало что смогли бы сделать сильнейшему Мастеру Меча Империи Корея. Разве что Рон, но Кэйл никогда не отдал бы своему дворецкому такого приказа.

Он согласился на всё это не ради того, чтобы снова развязать войну.

— Даже отсюда я могу сказать, что Сеул — удивительный город.

Кэйл снова перевёл взгляд вперёд. «Бессмертная» плыла вдоль береговой линии, и уже можно было заметить, что на улицах столпилось множество людей. Везде были развешены какие-то праздничные украшения, ярко выделявшиеся на фоне серого камня домов. Столица Кореи готовилась к приёму дорогих гостей и празднику по случаю установления долгожданного мира, и он, Кэйл, должен был сыграть во всём этом главную роль.

Чхве Хан был рядом, поэтому Кэйл не мог позволить себе нахмуриться или тяжело вздохнуть.

— Отличается от того, к чему Вы привыкли? — спросил Император мягче, становясь рядом с ним у большого панорамного окна. Кэйл повернул к нему голову и заметил, что он тоже смотрит на раскинувшийся впереди город — в его серо-стальных глазах сияли тихая гордость и тепло.

— Я солгу, если скажу, что это не так.

— Вас это беспокоит?

Чхве Хан повернул к нему голову. Его лицо было спокойным и каким-то умиротворённым. Кэйл поджал губы и отвернулся.

— …немного.

Когда Чхве Хан был рядом, ему почему-то всегда хотелось сказать правду.

— Я надеюсь, со временем Вы сможете привыкнуть. — в отражении на стекле Кэйл заметил, как Чхве Хан покачал головой. — В Корее много прекрасных мест, и, если Вам не понравится в Сеуле, я уверен, Вы всё же сможете найти то, которое придётся Вам по душе.

Его слова звучали до странного… искренне. Кэйл замер на миг, а потом повернулся к нему всем телом и, не сдержавшись, улыбнулся.

— Если господин Чхве Хан так думает, я тоже буду надеяться на это.

Чхве Хан сморгнул, а потом тихий мягкий смех наполнил помещение.

— Если хотите, я могу устроить для Вас экскурсию по своим любимым местам после того, как мы прибудем во Дворец, — он тряхнул головой, и солнце на миг подсветило кончики его волос красным. Кэйл задержал на них взгляд на несколько мгновений дольше, чем это требовалось.

— Я буду Вам признателен.

Конец его фразы потонул в долгом гудке откуда-то сверху. Мгновением позже издалека приглушенно донесся ответный гудок, и Кэйл обернулся к окнам, чтобы увидеть, что «Бессмертная» начинает входить в порт. Корабли сопровождения, на которых плыли корейские дворяне и послы, отстали, пропуская огромный корабль вперёд. Тот двинулся к причалу под углом, начиная швартовку.

— Желаете понаблюдать за процессом? — спросил Чхве Хан, и Кэйл мотнул головой — в методе швартовки «Бессмертной» не было ничего принципиально нового. — Тогда давайте пройдём в центральную каюту. Трап спустят примерно через пятнадцать минут.

Кэйл кивнул и принял протянутую ладонь.

За дни плавания он успел чуть ближе познакомиться с будущим мужем — Чхве Хан, казалось, старался сблизится с ним и узнать его получше, поэтому каждый день приглашал его на совместный ужин. Лично — с принцем Чхве Чон Су с первого дня пути Кэйл перебросился разве что парой слов, да и то, по большей части, приветствиями, прощаниями и пожеланиями приятного аппетита. Не то, чтобы это как-то его задевало — Чхве Чон Су довольно настороженно относился к нему, но Кэйл его понимал. Он был чужим человеком, который входил в их семью, и не мог не осознавать, что не обойдётся без проверки на прочность.

А ведь ему совсем скоро предстояло встретиться с принцем Хоном и принцессой Он — приемными детьми Императора Чхве и предыдущего Императора-консорта. Какая же головная боль.

В центральной каюте, где было оборудовано что-то вроде комнаты совещаний с большим столом, на котором расположилась вырезанная на массивной столешнице карта мира, они провели некоторое время, ожидая подачи трапа. Когда, наконец, один из членов команды явился к Императору Чхве с докладом, тот что-то ответил ему на корейском и снова предложил Кэйлу руку.

— Вы не возражаете против небольшой прогулки, или стоит попросить подогнать карету к трапу?

Кэйл до странного быстро ставшим привычным жестом вложил свою ладонь в его и качнул головой.

— Думаю, прогулка позволит мне поближе рассмотреть красоту города.

Глаза Чхве Хана блеснули весельем. На миг Кэйл замер, разглядывая их посветлевшую сталь, а потом тряхнул головой и крепче сжал чужую тёплую, шершавую от шрамов ладонь.

Что ж… настало время впервые сойти на берег своей новой родины.

<center>***</center>

На причале было шумно. Когда Кэйл взошел на палубу под руку с Императором Чхве, он был на миг ослеплён количеством ярких цветов повсюду, но быстро взял себя в руки. Везде, куда дотягивался взгляд, можно было увидеть людей в непривычного кроя ярких одеждах, напоминающих одеяния, которое было надето на членах Корейской делегации во время торжеств — они толпились на причале, сдерживаемые лишь явно возведёнными на скорую руку металлическими заграждениями. По обеим сторонам трапа выстроились стражники, поэтому, спускаясь, группа новоприбывших оказалась в живом коридоре из облачённых в непривычного вида лёгкие доспехи воинов. Было немного не по себе находиться посреди такого количества ещё недавно враждебных Роуну людей, но Кэйл старался не подавать виду — впрочем, судя по тому, как Чхве Хан ободряюще сжал его ладонь и бросил на него короткий взгляд, удавалось ему это так себе. Впрочем, скорее это Император Кореи был просто слишком проницателен — всё же у него было более чем в десять раз больше опыта общения с людьми, чем у самого Кэйла.

Позади них, в трёх шагах за спиной дяди, шел принц Чхве Чон Су — с ним они пересеклись в коридоре, и, повинуясь кивку Императора, он коротко кивнул в ответ занял явно привычное место, бросив на Кэйла какой-то странный взгляд, но ничего не сказав. Не то, чтобы Кэйл не понимал, что Чхве Чон Су, очевидно, был не особо доволен видеть его под руку со своим дядей, но не собирался ничего с этим делать. Пока. Позже ему всё равно придётся наладить отношения с наследником Корейского престола, но не было никакого смысла торопить события. По крайней мере, до свадьбы.

Солдаты, сопровождавшие Императора Чхве на корабле, взяли их небольшую группу в кольцо, а за ними выстроился Роунский отряд, Рон и все остальные сопровождающие Кэйла. Ничего необычного, стандартное построение. Чувство неуюта, появившееся от того, что его дворецкий оказался так далеко, Кэйл легко сумел задавить. Он предпочёл бы, чтобы хотя бы Рону позволили встать ближе, но понимал, что было глупо просить о чём-то подобном. Он больше был не в Роуне. И даже с учётом того, что Император Кореи весьма благосклонно относился к нему, Кэйл не хотел проверять это отношение на прочность. Достаточно уже того, что Рону Молану, одному из опаснейших Роунских теневых воинов, позволили сопровождать Кэйла в Корею в качестве личного слуги.

Стоило им ступить на трап, как тут раздался звук десятков труб. Заиграла торжественная музыка, и их процессия медленно двинулась вниз, чтобы спуститься на причал — ребристый металл немного пружинил под ногами. Глашатай громко объявил об их прибытии на Корейском языке — Кэйл заметил, как после произнесения его имени толпа зароптала, словно будучи не в состоянии определиться, разразиться ли ей радостными криками или злобным улюлюканьем, но предпочёл проигнорировать это, лишь с коротким вздохом распрямив плечи и подняв подбородок чуть выше, чем привык обычно. Он ненавидел находиться в центре внимания. Наверное, это было одной из причин, почему он никогда не хотел занимать Императорский трон.

Сойдя на твёрдую землю, они остановились на несколько мгновений. Чхве Хан поднял руку, приветствуя свой народ, и что-то сказал, после чего толпа грянула овациями и радостными возгласами. А Император улыбнулся — ярко и открыто, и Кэйл вдруг почувствовал странное ощущение где-то на задней стенке горла.

Эта улыбка озарила лицо Чхве Хана, сгладила его черты, словно он снял невидимую маску и превратился из серьёзного и сосредоточенного Императора в мальчишку не старше самого Кэйла — как в тот раз, на балу в честь подписания мирного договора, только в тысячу раз интенсивнее.

Любой бы понял, насколько рад Император Чхве наконец-то вернуться домой.

Хотел бы Кэйл сейчас тоже испытывать что-то подобное.

В конце живого коридора из воинов, по которому они прошли, Кэйл увидел какую-то странную повозку непонятной формы, в которую, к тому же, не были впряжены ни лошади, ни другие тяговые животные. Была ли это одна из тех самоходных корейских карет, про которые докладывала разведка? Кэйл никогда не видел их вживую, потому что все битвы между Роуном и Кореей в последние годы проходили на воде, но читал в отчётах с фронта, что армия бывшего противника использует какие-то непонятные устройства для быстрого перемещения войск. В Роуне использовались порталы и специально зачарованные на облегчение веса кареты, чтобы лошади могли перевозить больший груз, но в Корее подобное было невозможно. На миг Кэйлу даже стало интересно, как вообще эта странная карета могла функционировать, но он решил отложить этот вопрос на потом.

— Вам, должно быть, непривычно видеть чатончха**? — правильно истолковав его короткую заминку, тихо спросил Чхве Хан. — Это самоходная карета, которая ездит за счёт сжигания специального топлива.

Кэйл кивнул.

— Никогда прежде не видел ничего подобного.

— К сожалению, мы лишены магии и вынуждены изобретать другие способы для решения повседневных проблем, — Чхве Хан покачал головой. Они как раз остановились у чатончха, и расторопный слуга с поклоном приоткрыл для них небольшую дверцу внутрь. — Если желаете, позже я прикажу принести Вам книги об этих устройствах.

— Я был бы Вам признателен.

Император пропустил его вперёд, и Кэйл осторожно забрался внутрь, оглядывая пространство внутри странной кареты. Здесь была недлинная, на двоих человек, скамья, обитая мягкой тканью, над которой возвышалась стенка, поддерживающая крышу. Стёкол не было — лишь в заднюю стенку было вставлено небольшое оконце, а спереди крепилось оконце побольше, о которое опиралась крыша с другой стороны. Перед скамьей располагалась ещё одна, как бы разделённая на два места — одно из них, прямо, вероятно, рулём, уже сидел человек в чёрной военной форме.

Чхве Хан сел рядом с ним на скамью сзади, а на пустующем сидении спереди устроился Принц Чхве. Они оба что-то сказали вознице лёгким дружелюбным тоном — очевидно, они оба знали его, — и тот ответил с явной радостью в голосе, после чего Чхве Хан повернул голову в сторону Кэйла.

— Мы сейчас отправимся. Заранее прошу прощения, если будет сильно трясти.

Кэйл просто кивнул, опустив глаза.

Даже сейчас — или особенно сейчас, как посмотреть, — он чувствовал сотни взглядов, направленных на него со всех сторон. Радость, любопытство, раздражение, ярость, зависть — всё это смешалось в один бесконечный поток внимания, от которого Кэйлу сделалось не по себе. Обычно он задёргивал шторку на дверце кареты, когда нужно было проезжать мимо столпотворения народа, но у чатончха не было ни шторки, ни окна, от чего он оказывался у всех на виду. Из-за этого Кэйл чувствовал себя неуютно. Ему оставалось лишь надеяться на то, что дорога до дворца не займёт слишком много времени и он сможет остаться один в тех покоях, которые будут за ним закреплены.

Толпа действительно сводила его с ума.

— Что-то не так? — тихо спросил его Император Чхве, и в этот же миг Кэйл почувствовал, как карета странно задрожала. Возница дёрнул за несколько рычагов непонятного назначения, и уже через несколько мгновений чатончха до странного плавно двинулась с места. Кэйл так увлёкся наблюдением за этим процессом, что не смог сразу ответить на заданный вопрос.

— …прошу прощения, — наконец оторвавшись, всё же проговорил он, но, судя по лицу Чхве Хана, тот не был обижен его промедлением. Он смотрел со спокойным ожиданием, и поэтому Кэйл решил ответить правду. — Я не очень хорошо переношу внимание толпы.

— О, — Император понятливо склонил голову вбок. — Не беспокойтесь. Я лично гарантирую вашу безопасность.

Кэйл тряхнул головой.

— Я не беспокоюсь об этом. Просто… никогда не любил быть фигурой дня.

Чхве Хан сморгнул, а потом улыбнулся — снова необычайно светло. Но прежде, чем он успел что-либо ответить, раздался другой голос.

— Это всё — от Вашей несравненной красоты, принц Кэйл. Люди просто не могут оторвать от Вас глаз.

Кэйл замер, едва сдержавшись от того, чтобы нахмуриться — а вот Чхве Хан не был столько сдержан и сдвинул брови к переносице, глядя на племянника недовольным взглядом, но тот лишь хитро подмигнул им обоим и снова развернулся лицом вперёд.

Чхве Хан вздохнул и покачал головой, бросив на его затылок нечитаемый взгляд.

— Прошу прощения, принц Кэйл. Чон Су иногда бывает несдержан.

Кэйл проглотил «Я уже заметил» и вместо этого ответил другое.

— Ничего страшного, господин Чхве Хан. Полагаю, принц Чхве просто пытался поднять мне настроение.

Тот только снова покачал головой, а потом замолк, и Кэйл, посчитав эту беседу оконченной, перевёл взгляд в окно.

Сеул был странным городом. Здания здесь были совершенно непривычного вида, похожие на большие коробки из камня и стекла. Их чатонхча ехал по главной улице в сопровождении ещё нескольких, в которых, судя по всему, расположилась стража. Сама дорога была выложена из какого-то странного материала с наненсёными поверх белыми отметками, вероятно, служащими ориентиром для возниц. Это… Действительно выглядело так, словно Кэйл попал в другой мир, а не в другую страну.

— Впрочем, кхм, — вдруг тихо произнёс Чхве Хан, и Кэйл оторвался от разглядывания пейзажа и повернул к нему голову. — Должен признать, в словах моего племянника всё же есть доля правды.

А потом он посмотрел на Кэйла и улыбнулся по-другому — Кэйл с изумлением обнаружил, что на этот раз его улыбка была немного, но наполнена озорством.

— Вы действительно невероятно красивы, принц Кэйл.

Кэйл замер.

Не то, чтобы ему никогда раньше не делали комплиментов. Нет, Кэйл привык слышать льстивые речи на приёмах и балах, тёплые слова от отца или матушки, хвалебные восклицания слуг — но почему-то именно сейчас ощутил странный жар на своём лице.

Было какое-то неуловимое отличие между тем, что говорили ему прежде другие люди и тем, что только что сказал ему его будущий супруг.

— …благодарю?..

Чхве Чон Су на переднем сидении отчетливо фыркнул. Император Чхве кашлянул и почему-то отвёл глаза, и Кэйл поспешил тоже перевести взгляд за окно на пролетающие мимо дома и столбы с непонятными знаками. Он чувствовал себя действительно странно.

Не то, чтобы это было неприятно, но всё же.

Остаток пути они провели в до странного неловком молчании.