— Тэхен-а, не вини папу, — мерзкий хриплый голос отца-альфы звучит над самым ухом, опаляя горячим дыханием. Омега поджимает дрожащие ноги ближе к себе, тихо всхлипывает и стискивает в зубах подушку. Ему хочется орать во все горло, чтобы услышали, чтобы пришли и помогли. — Соран ни о чем не должен узнать, слышишь? Ты же у меня послушный мальчик?

Тяжелая мужская рука гладит Тэхена по влажным волосам. Омега резко вздрагивает от чужого прикосновения, отползает ближе к прохладной стене и укутывается в плед по самую макушку, крепко сжимая в руках свои плечи. Ему больно. Невыносимо больно. Он царапает ногтями кожу, чтобы хоть как-то с одной боли переключить внимание на другую.

— Тэхен-а, взгляни на меня, — альфа подсаживается на кровати ближе, кладет руку на омегу, свернувшегося клубком, и с силой сжимает, переворачивает безвольное тело на спину, тут же нависая сверху и скидывая тонкий плед в сторону. — Ты ничего не расскажешь отцу, понял меня? — он приближается к лицу сына и горячо шепчет тому в губы. — Это будет нашим с тобой секретом.

Тэхен, не успев сдержать внутренний порыв, громко кричит и начинает вырываться из хватки сильных рук, удерживающих его против воли уже пару дней. Омега глаза жмурит, пихается, вертится волчком, а после, в один момент, резко замирает, ощущая как щека начинает полыхать ярким жаром от крепкого отцовского удара. Тэхен взглядом впивается в стену напротив, дыхание задерживает. Он умирает в десятый раз.

— Непослушный мальчишка, и что мне с тобой делать? — альфа громко рычит, впивается своими руками в запястья Тэхена и убирает их за его спину. — Тэхен-а, ты же не глупый. Все понимаешь, — мужчина смотрит в заплаканные глаза сына, садится на его бедра, прижимая окончательно юное тело к кровати и оставляя его без единого шанса сделать хотя бы какое-то движение. — Когда мы вернемся домой, ты скажешь папе, что хорошо отдохнул в Америке, правда? — губы взрослого жарко касаются нежной шеи, оставляя на ней противный влажный след.

У Тэхена тошнота подкатывает к горлу. Он до боли жмурит глаза и смыкает губы в тонкую линию, чувствуя как слезы нещадно текут по щекам без остановки. Тэхен, чувствуя грубые мужские руки на своем теле, слышит как расстегивается молния на брюках отца. И в который раз молится о смерти, чтобы снова не чувствовать жгучую боль и отвращение к самому себе.

— Тэхен-а, прости, я… — Чонгук, не выпуская омегу из своих объятий, все же несильно отстраняется и заглядывает в его растерянные глаза. Альфа боится увидеть в них презрение, страх, панику. Он чувствует как у Тэхена дыхание перехватывает, видит, как щеки покрываются легким румянцем. Он чувствует, как по телу напротив мелкая дрожь проходит, как пульс учащается, дыхание спирает. Чон понимает, что все это неспроста. Еще тогда, в школе, он увидел дикий страх, который нещадно сжирает Тэхена изнутри.

— Чонгук, все в порядке. Мне уже идти нужно, прости. — Тэхен бессвязно что-то бормочет под нос, в который раз глаза жмурит, стараясь отогнать от себя видения прошлого. Он словно до сих пор чувствует мерзкие холодные прикосновения отца к своему телу в тех местах, где к нему притрагивается Чонгук. — Мне понравилось сегодня, спасибо, — он смотрит в глаза альфе, легко толкает его в грудь и сам первый отстраняется. Страх говорит ему бежать от альфы, а внутреннее желание — остаться как можно дольше подле и впитать каждую частичку Чонгука в себя.

— Тогда, увидимся в понедельник? — Чон убирает руки в карманы своих брюк, делает шаг назад и мучительно растягивает губы в улыбке, стараясь не выдать своих переживаний. Ему до боли в груди хочется узнать, что же произошло с этим парнем, что тот так болезненно каждый раз переживает внутри себя.

Тэхен коротко кивает в ответ, снимает с плеч пальто и заходит в дом, тут же запирая дверь на ключ. Он поворачивается к ней спиной и скатывается вниз, обнимая свои колени и утыкаясь в них лбом. В голове тысяча и одна мысль, которая не дает ему покоя. Омега касается своих губ пальцами, слегка царапая их ногтями, и осознает, что губы Чонгука все же не вызывают в нем отвращения и брезгливости. Они, наоборот, словно свет яркий в его темном мире, который зовет за собой и обещает не причинять боль.

— Тэтэ, ты чего? — Соран с папкой документов в руках внимательно разглядывает сына и обеспокоено подходит к нему ближе, садясь на корточки. Он кладет папку куда-то в сторону и протягивает руку к сыну, слегка касаясь его головы кончиками пальцев. — Что случилось?

Омега резко поднимает голову, смотрит на отца и тянется к нему, крепко обнимая за шею. Соран равновесие теряет и падает на пятую точку, крепко обхватывая сына за плечи и прижимая к себе. Он нежно и заботливо ведет ладонью по его голове, вплетает в его волосы пальцы и коротко целует в макушку.

— Все было так хорошо, что страшно, пап, — Тэхен утыкается носом в плечо отца и глубоко вздыхает приятный отцовский запах. — Я боюсь, что это все — только видимость хорошего.

— Ох, мой дорогой Тэтэ. Посмотри на меня, — Соран ласково берет лицо сына в свои ладони и заглядывает в его глаза, ведя подушечками больших пальцев по нежной юношеской коже. — Я знаю, что страшно. Знаю, что ты чувствуешь…

— Он поцеловал меня в щеку, а потом… Я почувствовал, что хочу сделать это сам. И сделал. Я поступил глупо, да?

— Нет, ты чего? Никогда не сомневайся в том, что сделал или только хочется сделать. Ты вправе поступать так, как хочется. И не кори себя ни в чем, слышишь? — мужчина по-доброму улыбается сыну, целует аккуратную родинку на кончике его носа и хитро щурит глаза. — И как тебе? Расскажи, что ты чувствовал? Понравилось?

— Пап! — Тэхен деловито возмущается, дует губы и отворачивается от отца, чувствуя как его щеки снова полыхают ярким пламенем. Он забавно смущается, теребит в пальцах край клетчатой рубашки и опускает стыдливо глаза в пол. — Он… он другой, я не чувствовал к этому… отвращения. Мне нравится Чонгук, очень нравится. — Тэхен кусает губу, тихо всхлипывает и шепчет себе под нос, — Но я снова и снова вспоминаю тот момент, и… Не могу себя контролировать в этом.

— Тэтэ, ничего в жизни не проходит бесследно. Но плохим моментам свойственно забываться.

▿▿▿

Тэхен стоит перед входом в школу, хватается руками за лямку своего рюкзака и никак не может сделать следующий шаг. Они с Чонгуком не общаются после проведенного совместного вечера. Точнее, Тэхен просто напросто не отвечает на сообщения, которые летят к нему весь оставшийся выходной день. Омега понимает, что, возможно, ведет себя не так, как от него ожидают, но ему было просто необходимо уложить все в своей голове строго по полочкам, чтобы решаться на какие-либо дальнейшие действия.

За время, проведенное в одиночестве, он все же решает попытаться еще раз, прочувствовать все эмоции, которые с каждым разом зарождаются в нем, постепенно перекрывая прошлые раны. Эти эмоции будоражат его. Они заставляют переступать через все то, что было ранее пережито.

— Ким Тэхен. Ты! — Чимин, внезапно появившийся рядом, хватает тэхеновы плечи в тиски и взъерошивает его идеально уложенные волосы. — Молчал столько времени, я себе места не находил! Все думал, в порядке ты или нет. На сообщения не учили отвечать?

— Чим, прекрати, — Тэхен еле вырывается из мертвой хватки друга, отходит чуть в сторону и тихонько смеется, поправляя разрушенную другом прическу. Он переводит взгляд на недовольного Пака и заметно расслабляется, подходя к нему ближе. Тэхен знает — Чимин долго злиться не может. Его любопытство все остальные эмоции быстро отодвигает на задний план.

— Я жду подробный рассказ, и в этот раз ты не отвертишься, — омега демонстративно и по-детски топает ногой, скрещивает руки на груди и быстрым шагом заходит в здание школы, оставляя Тэхена одного перед входом. Ким ежится от прохладного ветра, смотрит ему вслед и не может сдержать счастливую улыбку. Все-таки он не один. Рядом с ним папа и Чимин, которые готовы поддержать и подсказать, если вдруг Тэхен оказывается в тупике.

Ким мало что помнит из своего детства, но знакомство с Чимином засело где-то глубоко на подкорке. Он с теплотой вспоминает мальчишку, которому помогал слезть с высокого соседского дерева. Вспоминает, как помогал обрабатывать многочисленные ранки на коленях и руках и наставлял, чтобы тот больше не подвергал себя лишней опасности. А Чимин все мимо ушей пропускал и на следующий день снова попадал в какую-то передрягу. Тэхен помнит с каким энтузиазмом тот всегда рассказывал о своих приключениях и как всегда заставлял удивляться Кима такому безрассудству.

Тэхен с каждый разом осознает, что если бы не помощь Чимина, он вряд ли пережил бы период своего пятнадцатилетия.

Омега плетется следом за другом в класс, но замирает на полпути, встречаясь в коридоре с Чонгуком, который заходить туда совсем не торопится. Альфа отталкивается от стены и с дружелюбной улыбкой подходит практически вплотную к Тэхену, окутывая омегу своим запахом. Тэхен возмутиться хочет, но после принимает все как есть, ведь немного несовместимый друг с другом запах темного кофе и морского бриза кружит ему голову, вновь рисуя в голове картинки прошедшего субботнего вечера. Омега невольно смотрит на губы альфы, прикусывает щеку изнутри и старается дышать через раз. Чонгук сегодня пахнет сильнее, чем обычно.

— Привет, — Чон стоит на месте и старается лишний раз не двигаться, подавляя в себе яростное желание снова прикоснуться к пухлым губам человека напротив. Он чувствует скорое приближение гона, отчего держать себя в руках с каждым днем становится все труднее. — Все хорошо? Ты не отве… — Чонгук резко прерывает себя на полуслове и чешет затылок, отступая на шаг назад и слегка отворачивая голову в сторону. Он сейчас чуть ли не превращается в того самого парня, который хочет все и всех контролировать.

— Нет-нет, все в порядке, правда, — Тэхен делает неловкий шаг к Чонгуку и глубоко вдыхает, позволяя запаху проникать глубоко внутрь. — Прости, я должен был ответить, но мне нужно было о многом подумать.

У Чонгука сердце замирает, падает куда-то в ноги и там и остается. Ему хочется тут же рвануть подальше от омеги, чтобы не услышать о том, что же тот себе надумал. Ведь в голове у альфы, почему-то, далеко не веселый итог всех событий. Он переводит растерянный взгляд на Кима и делает короткий вдох, задерживая дыхание. Взглядом он просит Тэхена не молчать и, если уж убивать словами, то сделать это как можно быстрее, чтобы лишний раз не мучаться.

Чонгук все воскресенье себе голову ломал, прокручивая картинками каждый свой поступок на их свидании. Он корил себя за несдержанность: за объятия, за поцелуи. В моменте даже, когда ехал домой, готов был душу продать за машину времени, чтобы попробовать все исправить и воплотить в жизнь другой сценарий.

Но произошло то, что произошло. И сейчас Чонгуку просто необходимо исправлять то, что натворил, если хочет быть рядом с Кимом.

— Чонгук, пожалуйста, пойми, — Тэхен тут же делает серьезное лицо, неотрывно смотрит на альфу и смело делает к нему еще один короткий шаг. Чонгук на месте стоит неподвижно, старается лишний раз не дернуться. — Я не смогу сразу довериться и поверить тебе. На это нужно время. Много времени, — омега переходит на шепот и вглядывается в его темно-карамельные глаза напротив, которые с каждым разом смягчаются. — Но я хочу попробовать это сделать. Поможешь мне?

Глаза Чонгука ярким огнем полыхают, губы растягиваются в счастливой улыбке. У него внутри словно фейерверки взрываются с грохотом и шумом, сотрясая все в округе. Он осознает, что еще не все потеряно, что Тэхен не отталкивает его, а, наоборот, сам тянется, старается подавлять свой внутренний страх и смело идет навстречу. Альфа, все же не сдерживая свой внутренний порыв, крепко обнимает его и притягивает ближе к себе, кладя голову на омежье плечо.

— Обещаю, Тэхен-а, я тебя не разочарую.

Ким тихо охает, озирается по сторонам и только потом бережно кладет свои ладони на широкую спину альфы, позволив себе на секунду прикрыть глаза и снять с себя защиту.