Дазай вышел из дома ещё до рассвета, когда за воротами клубился туман. Дорогу до лагеря он примерно запомнил, так что вознамерился поискать в окрестностях в одиночку, пока они не вызовут Акутагаву, ещё кого-нибудь, да хоть целый отряд из Новониколаевска или самого Петербурга.

Он вообще терпеть не мог, когда ему хоть кто-то говорит, как он должен действовать. Были люди, к чьему мнению он был склонен прислушиваться, но не более того. И уж тем более Дазай не собирался ждать и тратить лишнее время. Совсем не потому что его так уж интересовала жизнь лежащей на больничной койке девушки. Он подозревал, что та оборвется вне зависимости от того, избавятся они быстро от печатей или нет. Процесс зашел слишком далеко. Куникида прекрасно это знал и почти прямо ему об этом сказал накануне вечером. Но пока связь между знаками и жертвой сильна наверняка их легче обнаружить. Хотя он, наверное, и сам толком не знал, какими мотивами он руководствовался, когда уходил на следующий день в одиночестве.

Дазай действовал так не впервые и прекрасно осознавал, что и Куникида, и Чуя поймут, что он делает и зачем. Мнение же имперцев его не интересовало совершенно. Как и они сами, сказать по правде.

Выкрашенные в синий ворота возникают перед его глазами и рассеиваются туманной дымкой, словно мираж. Через смотровое окошко за ним кто-то наблюдает, но он не успевает заметить, кто именно.

Он мотнул головой, осмотрелся и сделал глубокий вдох. Напоминало те сны, но оттуда он не припоминал ничего строго определённого.

Дазай едва не прошел мимо лагеря, лишь почти по ошибке набрёл на него и покрутился в пределах указующей заградительной ленты, а после решил пойти наугад. Куникида упомянул, что знаков должно быть четыре, и вряд ли его коллеги позволят долго бродить ему по лесам в одиночку. Ацуши небось уже к его появлению на месте проснулась и подняла тревогу, а Куникиде не отказать в проницательности.

Оставалось надеяться, что они будут рациональны и постараются не потеряться. В себе он был вполне уверен, а вот насчёт половины своих спутников вполне себе сомневался. Стоит им поостеречься и просто подождать подмоги. А он пока может и поможет им.

Несколько палаток, молодой парень разводит костёр, они переговариваются, но их слова звучат белым шумом. Дазай его и знает и не знает. Это пропавший без вести.

Ему не нужно разбирать его слова, чтобы понимать. Он говорит друзьям, что идёт собирать грибы. И уходит прочь.

Дазай, недолго думая, отправился по его следам, в ту самую сторону, и осматривался по сторонам, шагая по лесу. Под ногами хрустел ковёр из прошлогодней листвы, лес вокруг безмолвствовал, лишь время от времени тишина нарушалась пением птиц. Непохоже, чтобы здесь в последнее время кто-то появлялся. Ни сломанных веток, ни явных следов. Если кто-то и намалевал этот знак на верхушке, он должен был либо левитировать, либо прийти другой дорогой.

Впрочем, тут Дазай отдавал должное своим навыкам, он не так уж и хорошо читал следы в таком лесу. В Японии леса несколько другие, да и подобные задания получали они нечасто. Он может ошибиться, и здесь ходили люди. Ведь тот пропавший же куда-то делся, а не растаял в воздухе. Да и прошел дождь, а он смывает в лесу следы.

В лицо ударила ветка. Впереди что-то мелькнуло, и вспомнился тот самый первый сон, который он видел перед тем, как агентству поручили это задание.

Дазай посмотрел на грязь под ногами. И вздрогнул. Что-то подтолкнуло его в спину, вынуждая сделать несколько шагов вперёд.

Впереди мелькнули огни. Огни танцевали в его сне, но тогда это точно происходило ночью, а сейчас уже практически рассвело, и даже если Дазай и заблудился как и тот несчастный, жертвой он себя совершенно не чувствовал.

Дазай попытался нащупать на плече рюкзак, без которого обычного не выходил по магического рода делам, но, к собственному удивлению осознал, что тот, похоже, остался на стоянке. Так что сам Дазай теперь носил только ту самую дурацкую одежду, одолженную у деревенских, да под рубашкой носил амулет.

Прошло ещё несколько мгновений, вековые сосны расступились, и перед ним оказалось озеро. Ворох уже знакомых видений и мгновенный приступ удушья сменило чувство узнавания. Это озеро он видел во сне эту и прошлую ночь. Заросли костяники и голубики густо росли по берегу. Ботинки почти тонули в болотистой почве, хотя самого болота отчего-то не было. Странная двойственность (не) своего сознания кричала, что оно должно было быть, но исчезло.

Возле озера росла ива, и Дазай не сразу понял, что именно в ней ему казалось странным. Зелёные сережки нависали под водой, рассыпав свою крону, однако ствол казался слишком гладким и слишком молодым, будто дерево не принадлежало этому месту.

А ещё на ветках висела странная одежда, напоминающая платье, поверх которого была небрежно накинута рубашка.

В озере что-то плеснуло, и Дазай оглянулся как раз тогда, чтобы заметить девушку. Девушка сперва гребла широкими ровными движениями, а после выпрямилась и встала совсем неподалёку от берега. Она была совершенно нагая. Стройная, с узкими бедрами и небольшой грудью. Её темные глаза равнодушно смотрели на него, словно ситуация, в которой она оказалась, ничего для неё не значила. Дазай не сомневался, что почти любая другая девушка отреагировала бы иначе. Во взгляде незнакомки сквозило что-то нечеловечески спокойное.

Пауза затягивалась.

Девушка поднялась на берег и приблизилась, и Дазай молча подал ей рубашку, скорее интуитивно осознав, что сперва стоит поступить так. Она надела её, и та на мокром теле сразу же очертила все изгибы фигуры.

– Я не знал, что здесь кто-то есть, – сказал Дазай просто. – Или я бы не стал мешать.

Дазай прекрасно знал, что после деревни, в которой они остановились, здесь на многие километры нет никакого человеческого жилья. Однако он не ощущал никакого страха перед девушкой, которая наверняка не являлась представителем рода людского. Он вообще ничего не испытывал сейчас, хотя понимал, что ему стоит хотя бы испугаться. Но насколько же ему было наплевать.

Девушка кивнула в ответ на его слова и зябко повела плечами, когда подул прохладный ветерок. Её безразличие казалось Дазаю чем-то странным, почти неестественным. Он потянулся к её волосам, и она не отстранилась, лишь с тенью удивления в тёмных глазах на него взглянула.

– Если их выжать, они быстрее высохнут. Слишком длинные, – пояснил он, снимая ленты. Дазай мог поспорить, что таких лент он не видел в городе нигде. Даже в Новониколаевске. Наверняка что-то старое. Девушка бесстрастно смотрела мимо его плеча. Она провела пальцами по его шее, словно примериваясь.

– Зачем ты здесь? – негромко поинтересовалась она. Дазай не знает, что ответить, и прислушивается к собственным ощущениям. Если его анализ говорит ему правду, сила этой девушки настолько же велика, насколько и сила Мори-сана, если не сильнее. Он не встречал других подобных существ.

Пока девушка не кажется ему враждебной, но они могут казаться совершенно мирными, пока не снесут тебе голову.

– Мы с коллегами расследуем серию проклятий, – Дазай решил быть с ней честной, насколько это возможно. – Неподалёку находился лагерь, возле которого нашли символ, который, по слухам, связан с существами. Ты ничего не знаешь об этом?

Девушка склонила голову набок. Дазай выжал её волосы и не слишком аккуратно стал заплетать ей косу, потому что без нормальной расчёски мало что мог сделать.

– Я живу далеко от людей. Они меня не интересуют, – просто ответила она. – Потому я не слышала ни о каком проклятье, ни о лагере, о котором ты говоришь.

– А зовут тебя как? – Дазай наклонился и заглянул ей прямо в глаза. Девушка не пошевелилась, выдержала его взгляд. В глубине его зрачков почудилось ему что-то тёмное.

– Феодора Достоевская, – произнесла она после некоторой паузы.

– Дазай Осаму. Я из Японии. Тебя можно звать Фео? – Дазай ощущал, что играет с огнём, но при этом он испытывал и совершенное безразличие, когда смотрел ей в глаза. Узкая ладонь почти коснулась его шеи, когда он развернулся и ухватил её. – У тебя такие длинные ногти. Наверное, за ними кто-то ухаживает?

Дазай не сомневался, что даже подобному ей существу не удастся убить его с одного удара. Понадобится хотя бы два, особенно учитывая, что он уже заметил её намерение. Они некоторое время смотрели друг другу в глаза, словно этого хватило бы, словно они могли найти ответы на вопросы, которые задавали друг другу.

– Да, моя служанка, – коротко ответила Фео. Дазай уже решил, что будет называть её именно так. Имя старое, так уже даже в Империи никого так почти и не называют, разве что в очень глухих деревнях.

– Мне подать тебе твоё платье?

Девушка посмотрела на иву.

– Сарафан.

Дазай сделал шаг назад, а после с лёгкостью повернулся и сдернул ткань с веток, стараясь её не повредить. Боковым зрением он заметил движение, но когда повернулся, Фео стояла на прежнем месте. Она легко надела сарафан через голову, и он казался достаточно плотным.

Снова то видение. Плотные рукава платья, прежде чем воды озера сомкнулись над головой утопленника.

Такое удобное совпадение.

Дазай мог бы сказать, что не верит в совпадения, но на самом деле он уже не знал во что стоит верить. Ситуация напоминала какую-нибудь дурацкую старую легенду. Так сильно, что ему хотелось рассмеяться.

– Так ты уверена, что не знаешь о проклятьях? Я ищу знаки. Знаешь, нечто вроде фрагментов круга. Возможно, у одного из них есть рожки, – Дазай показал ей рисунок Куникиды, который утром взял из блокнота друга. Ему нужнее.

Фео опустила взгляд на знак, её пальцы коснулись бумаги, подушечки прошлись по ней, словно та была для неё живой, а на лице отразилось выражение лёгкой задумчивости.

– Нет. Они мне незнакомы. По крайней мере, эти проклятья. Если люди что-то и используют в этих лесах, я не знаю, что им нужно, – ответила она. Дазай знал, что девушка с лёгкостью могла ему соврать, но отчего-то ей поверил, сам не знал почему. Он ни минуты не сомневался, что к смерти людей в болотах она была причастна, но не к проклятьям, от которых погибали жертвы в больницах.

– Спасибо, – Дазай медлил, хотя понимал, что каждое мгновение приближает его к собственной гибели. – Ты уверена, что с тобой все будет в порядке? Ты всё-таки одна здесь, посреди леса.

Снова его посетило ощущение, что он выставляет себя идиотом, намеренно-нечаянно, но Дазай все же добился желаемого. На лице девушки отразилась тень растерянности. Непохоже, чтобы кто-то уже очень давно спрашивал у неё хоть что-то подобное.

– Я не одна, – медленно ответила она. – А даже если и так, мне ничего не грозит.

Дазай не удержал улыбку.

– Забавно. Ты всегда говоришь собеседнику, первому встречному правду? – он знал, что играет с огнём и не сомневался, что и девушка это знала.

Она надела туфли, относительно не вяжущиеся с этим нарядом – почему-то он ожидал, что она будет босиком – и снова повернулась к нему.

– Нет. У меня довольно давно не было новых собеседников, – она стукнула боками туфель друг о друга и снова приблизилась и замерла на расстоянии нескольких шагов. Стороннему наблюдателю это свидетельствовало бы о скромности, но Дазай прекрасно знал, что Фео всего лишь осторожна, как и он сам. Осторожна и, похоже, не понимает, чего ждать от их непонятной встречи. – Но я могу и солгать. Что именно ты хотел бы от меня услышать?

– Ни слова лжи, – Дазай покачал головой, немного удивившись подобной реплике, слетевшей с её губ. – Ты здесь часто гуляешь?

Она чуть приподняла брови в подобии удивления от очередной смены темы, посмотрела на озеро.

– Иногда. Как и везде в лесу, – в её голосе сквозила тень неопределенности. Дазай не сомневался, что она пытается что-то понять для себя. Возможно, все ещё думает, стоит ли убивать его или нет. С его точки зрения, можно принимать подобные решения быстрее. Или в её окружении такой дефицит симпатичных юношей?

Он смотрел на неё со всё той же ироничной лёгкой улыбкой, которая так раздражала Накахару, что не удивился бы, попытайся девушка уничтожить его одним ударом.

Зрачки девушки на мгновение повернулись, стали горизонтальными, а после вернулись в нормальное положение. Она подняла руку и раскрыла ладонь, на которой зажёгся чёрный шар. Дазай зажмурился, но его только опалило странным холодным пламенем, и спустя пару мгновений макушка стоящей на том берегу сосны рухнула в озеро у противоположного берега.

Фео зябко повела плечом и тихо сказала.

– Ты спрашивал, видела ли я подобный символ. Один из них находился там. Можешь забирать.

– Ты разве его не замечала раньше? – Дазая разобрало недюжинное любопытство.

– Я не обращала внимание. Он был сокрыт, рассеян, – Фео не хотела объяснять, хотя он хотел слушать, и ей пришлось продолжить. – Если ты не хочешь увидеть то, что на виду, ты и не увидишь. Такой трюк работает даже против сильнейших из нас.

Она отбросила назад тяжелую косу. Дазай в очередной раз подумал, что, наверное, разделить на две части волосы было бы удобнее. А ещё лучше постричь. Интересно, как ей пошло бы с короткой стрижкой?

– И ты не думаешь, что это имеет смысл? Не думаешь, что символ связан с тобой, Фео?

Дазай ощутил, как его опалило холодным огнём. Девушка сделала шаг к нему, и он отчётливо понимал, что даже используй он всю свою силу, вряд ли его это спасёт.

– Что ты подразумеваешь?

– Если он находился здесь, рядом с твоим озером. Разве ты не думаешь, что это может быть связано с чем-то? – Дазай замолчал и сделал паузу. – Может нам стоит работать вместе, чтобы выяснить это?

– Я не имею дело с людьми, – её голос прозвучал резко, куда резче, чем стоило на вкус Дазая. В нём звучало что-то личное, чего не должно быть.

– Ты поэтому здесь? В лесу? – легко спросил Дазай. Его откинуло едва ли не в озеро, и он едва устоял на берегу, но брызгами его все равно окатило. Вода вспенилась и пошла маленькими гейзерами. Если бы не его защитная магия, он был бы мёртв. Окажись на его месте любой другой человек, он бы погиб мгновенно.

Девушка взмахнула рукавами своего одеяния. Её глаза почернели целиком, даже радужка. При этом выражение её лица совершенно не изменилось. Она даже не сказала ничего, чтобы поставить его на место. Никаких фраз. Она только бесстрастно на него смотрела несколько долгих мгновений, а после отступила на шаг, и отвела взгляд, словно эта вспышка оказалась удивительной для неё самой.

А Дазай не удивился. Ему только показалось странным, что она не зашла дальше. Легко могла убить его. Он посмотрел на берег возле себя и заметил лежащий гребень, явно старинной работы.

Дазай поднял его, спокойно к ней приблизился и убрал часть прядок с её лица.

– Вот, ты уронила, видимо, когда выходила из воды. Осторожно надо быть. Вдруг это важная вещь, – назидательно сказал он, закрепляя гребень на её тёмных густых локонах. Фео на мгновение так опешила, что потеряла часть речи.

Дазай только улыбался. На самом деле, проблем с девушками у него не имелось, но вот влюбляться ему никогда раньше не доводилось. Да и вообще он сомневался, что на это в принципе способен. Да ещё и чтобы ему показалось симпатичным существо. Чуя узнает – засмеёт.

– Что ты делаешь? – спросила девушка. Она и впрямь не могла уловить логику в его действиях, и в голосе сквозило откровенное непонимание. Дазая даже немного забавляло, что она может уничтожить его прямо сейчас. Но не делает этого. А если это случится прямо сейчас, умрёт ли он счастливым? Можно ли вообще умереть счастливым в подобных обстоятельствах?

– Убираю твои волосы. На что это ещё похоже? – в тон ей ответил Дазай и, закончив, сделал шаг назад. Его ботинки тут же утонули в мокром песке. Несколько мгновений царила тишина.

Фео трогала узкими тонкими пальцами свой костяной гребень, словно сомневалась в реальности его существования, а после склонила голову набок.

– Зачем ты это делаешь?

– Понятия не имею, – признался Дазай. – Но моё предложение остаётся в силе. Давай работать вместе. Я хочу понять, какое отношение имеет к тебе этот знак, и почему именно к тебе.

– Чтобы ты сразу же выдал меня людям? – она говорила спокойно, и хотя её голос и нес следы враждебности, непохоже, чтобы девушка собиралась нападать. Хотя Дазай не сомневался, что в начале их знакомства она без раздумий убила бы его.

– Если бы я хотел это сделать, я бы попробовал, – признался он честно. – Но я не хочу. Мне ведь тоже нужно тебе верить, что ты меня не убьёшь…хотя, если честно, мне всё равно. Можешь поступить так, как считаешь нужным.

Фео посмотрела куда-то вдаль, где у дальнего берега дрейфовала верхушка сосны вместе со знаком на ней.

– Вот всегда вы люди так… – она принялась обходить озеро по берегу, и Дазай последовал за ней, порядком заинтригованный.

– Так – это как? Ну подожди, Фео. Это нечестно. И ты так и не ответила на мой вопрос. Ты согласна со мной сотрудничать?

Он пробирался вдоль корней деревьев и чуть не вляпался в оставшийся кусок топи. Из озера вынырнула мавка и показала ему оскаленную пасть, высунула язык. Дазай поежился. Фео не отреагировала на его слова, так что он просто прибавил шагу и поймал девушку за руку, холодную как лёд.

– Чёрт возьми. У тебя хоть кровь по жилам течёт? – невольно спросил он.

Фео остановилась и обернулась, почувствовала, как он сжал её запястье.

– Я вас, людей, совершенно не понимаю, – прямо сказала она. – Я до сих пор с тобой, здесь. И ты до сих пор не мёртв. Какого ответа ты ещё от меня хочешь, человек?

Дазай просиял. Он и сам не понимал, откуда взялось это странное ощущение. Пусть глаза девушки казались мёртвыми, ему почему-то казалось важным добиться от неё каких-то слов. Насколько бы опасным не казался диалог с ней или вероятность оказаться на дне озера в компании с мавками.

– Прямого? Я же не читаю твои мысли. И хватит называть меня человек. Меня зовут Дазай. Ну же, по слогам. Да-зай.

Девушка отвернулась и пошла дальше. Необъяснимым образом она ещё ни разу не споткнулась. Даже туфли особо не запачкала.

– Для меня все люди на одно лицо.

Дазай обиженно надулся и перепрыгнул через очередной корень.

– Вот сейчас обидно было!

Они добрались до ветки, которая дрейфовала возле берега, и Дазай сам за ней слез, не дожидаясь команды. Прекрасно понимал, что не сама же Фео за ней поплывёт. Купаться в озере – одно, а подай-принеси по делу – совершенно другое.

Хорошо хоть ветка отплыла совсем недалеко. Плохо, что гуашь, которой нарисовали символ, совершенно размазалась в воде. Вероятно, пока символ находился на дереве, его защищала от дождя какая-то магия. Скорее всего постарался тот же, кто его нанёс. Едва Фео его сбила, защита спала, и в воде он оказался беззащитен.

Дазай недовольно посмотрел на фрагменты рисунка, по которому уже ничего нельзя было определить, и выпрямился. Ну, по крайней мере, он уничтожен.

Фео стояла рядом и молча на него смотрела. Он понять не мог, что именно девушка пытается рассмотреть. Она коснулась рисунка пальцами и покачала головой.

– В нём уже нет силы. Его забрал третий. Или другие.

– Другие рисунки? – переспросил Дазай, но ответа так и не дождался.

Девушка помолчала, потом внимательно посмотрела ему в глаза и негромко сказала.

– Я принимаю твое предложение, человек. Я не стану просить клятв или обещаний. Слово ваше лживо, как и ваша душа, – она потерла свои плечи, Дазай невольно наблюдал, как её пальцы касаются свободных рукавов, хотя именно она почти высохла уже, а вот он успел промокнуть, пока вытаскивал уже бесполезную ветку.

– Просто называй меня уже по имени, – отмахнулся он. – Если я что-то выясню, я постараюсь тебя найти. Будь осторожна.

– Меня нельзя убить, – коротко ответила девушка. – Но я никому не позволю трогать мои леса и моих существ. Спасибо, что предупредил. Не советую натыкаться на других моих существ, они не будут так милостивы как я.

Фео не договорила, Дазай взял её за руку, и она осеклась. Он же рассматривал её длинные тонкие пальцы. Пожалуй, сбивать её с толку и дразнить собственную удачу ему нравилось. Привносило в его жизнь элемент новизны и неожиданности.

Сколько ударов её силы выдержит его защита, прежде чем рассыпаться? Доведётся ли ему это проверить? Что он ощутит в последнее мгновение?

Тёмные, почти чёрные глаза девушки заглядывали прямо ему в душу, и Дазай едва удерживался от соблазна, чтобы не спросить, что именно она там видит.

– Я буду иметь в виду, – серьезно сказал он. На самом деле Дазай ни на секунду не обольщался, прекрасно понимая, что Фео ему почти не верит. И все же что-то он чувствовал. Странное, необычное. То, чего он раньше не знал.

Дазай понятия не имел, что она за существо, и понимал, что любые вопросы сейчас излишни и только все усложнят, но не мог удержаться от необдуманных действий, даже если они приведут его в гроб.

– Что именно? – девушка задала вопрос невпопад, словно не знала, как продолжить разговор, или как ещё можно заполнить паузу.

– Что здесь можно верить только тебе, – Дазай лукаво улыбнулся. – От остальных буду убегать с криками «На помощь!» Даже не сомневайся.

Фео высвободила свою руку из его хватки, и то сделала это не сразу, словно поняла, что дальше уже не стоит. Возможно, думала, что это неправильно, или по какой-то другой причине. Он не знаток женского сердца, но сейчас отчего-то хотелось понимать больше

– Понятно, – произнесла она неопределённо-странным тоном и медленно кивнула, словно поняла что-то для себя. Только сейчас Дазай задумался, какие же у неё изящные черты лица. Интересно, она из тех существ, которые принимают какой-то вид, или она в принципе такая и есть? Почему-то он склонялся ко второму варианту. Вряд ли она из умерших.

– А ещё я заблудился. Ты не могла бы вывести меня к деревне? – безмятежно продолжал Дазай, решив, что если наглость – второе счастье, то может стать и первым.

Девушка тяжело вздохнула и направилась по лесу прочь от озера, жестом пригласив его следовать за собой. Дазай догнал её. Темп она сразу взяла достаточно быстрый, видимо, в отместку за такую нахальную просьбу.

– Фео, ну погоди. Я же так быстро не могу, – он ухватил её за рукав.

Девушка скосила на него взгляд, но всё же пошла медленнее.

– Правда? Мне казалось, люди более выносливы. Или за несколько веков вы стали слабее? Я слышала, в больших городах вы разленились. Летаете в больших коробках по небу, ездите в них по земле, – она шла без устали, лавируя между деревьями. Похоже, она прекрасно ориентировалась в лесу.

– Так ты знаешь о том, как живут другие? – полюбопытствовал Дазай. По какой-то причине ему казалось интересным всё, что имело к ней отношение, пусть он пока до конца так и не уловил почему.

– Я не интересуюсь вами, но есть и те, кто считают иначе. Я не вправе запрещать, – ответила она, хотя Дазаю показалось, что будь её воля, она бы запретила. Он и сам не знал, откуда у него сложилось такое впечатление.

– А сама ты не хочешь в город?

– Нет.

– А давно там не бывала?

– Уже несколько веков как, – она остановилась и указала направление. – Тебе туда. Через десяток локтей дойдешь до околицы крайнего дома. Дальше я не пойду. Твои товарищи тебя обыскались. Если что-то узнаешь, Дазай, я появляюсь у озера. Скажи мавкам. Они умеют меня звать.

Девушка растворилась в тенях деревьев, прежде чем Дазай успел возразить или начать спорить. Сказать мавкам. Да они попытаются утопить его раньше, чем он к ним обратится с просьбой.

Дазай тяжело вздохнул. Несмотря на все произошедшее он отчего-то чувствовал себя совершеннейшим идиотом. Вот только никак не мог взять в толк, отчего именно.

Прежде чем идти в деревню, он наклонился. На земле лежал тот гребень, которым он заколол её волосы ранее. Видимо, она его обронила. Гребень казался позолоченной костью. Дазай покрутил его в руке и спрятал за воротом рубашки, а после поспешил в сторону деревни.

Так до сих пор и не мог понять, почему он совершенно не желает никому рассказывать об этой странной встрече в лесу, как и обещал странной девушке-существу?

<center>***</center>

Чуе очень плохо спалось, и когда она разлепила глаза, за окнами ещё клубился туман, а где-то неподалёку надсадно надрывался петух. Девушка шепотом пожелала ему провалиться сквозь землю и сползла на пол. Шея и спина затекли, и она решила выйти наружу, немного размяться.

Под тяжёлыми ботинками что-то зашелестело, и она опустила взгляд, чтобы увидеть бумажку, чуть ли не провалившуюся в щель между досками на крыльце. Кто-то подсунул её под дверь, но проделал недостаточно хорошую работу. Её лишь чудом не унесло ветром. Некоторое время девушка просто стояла неподвижно. В животе поселилось неприятное чувство, но больше тянуть было нельзя, и она поддела её пальцами и подняла.

На ней изящным почерком на старорусском гласило: «На поляне, которую вы осматривали накануне. Буду ждать».

Желудок скрутило, и её едва ли не затошнило.

– Накахара-сан, что-то случилось? – донёсся до неё сонный голос Ацуши. Тигрица спустилась со второго этажа, где её устроили, и теперь зевала.

Куникида выскочил из соседнего дома, на его лице читалась растерянность напополам с недоумением. Он вылетел прямо босиком и в одной руке держал свой открытый блокнот, как-то неловко прижимая его к груди.

– Дазай пропал! И забрал мой рисунок знака, который я вчера сделал!

– Я пойду его поищу, – механическим голосом произнесла Чуя, сама себя почти не слыша. – Возможно, мне удастся его почуять. Ждите здесь. Если мы все разбредемся, только потеряемся. Я не хочу искать вас везде.

Не дождавшись ответа, она скрылась в лесу и сразу же перешла на бег. Она сжимала записку в кулаке. Кусок бумаги обжигал ей кожу как раскалённый кусок угля. Каждый шаг давался с трудом. Девушка задыхалась от быстрого бега. И от злости.

Да как он посмел? После стольких лет! Какое он имел право снова вмешиваться в её жизнь! Снова желал встретиться? Она ему устроит встречу!

Чуя пробежала огромное расстояние и сама не заметила. Лишь когда оставалось пара сотен метров до нужной поляны, она выдохлась и остановилась, оперлась ладонями и колени и попыталась отдышаться.

Она разберётся с этим всем, а потом найдет придурка Дазая, вернёт его в деревню и будет хэппи энд. Как обычно все это бывает в общем.

Девушка перевела дух, откинула прилипшие к щекам и лбу волосы и прошла на поляну, неожиданно осознав, что это совершенно не та поляна, куда она намеревалась попасть.

Чуя спешила на место лагеря. Ей казалось, что она сделает пару шагов и окажется перед лентой, но вместо этого перед ней возник небольшой поросший сочной зелёной травой склон, возле которого едва слышно журчал узенький ручеёк. Возле него лежало старое уже сухое дерево.

Рандо, сидящий на массивном стволе, помахал ей рукой как старому другу. Внешне он практически не изменился с их последней встречи. Разве что носил другую одежду, больше похожую на ту, которая сейчас на ней, и даже под иллюзией она видела изогнутые рога, демонстрирующие, что скорее всего внутри он изменился даже слишком сильно. Чужая земля преобразовала его, превратив в совершенно другое существо. Именно поэтому нельзя даже предположить, что ему нужно.

Чуя судорожно выдохнула. Она подспудно ждала этой встречи и не желала её, потому что помнила, к чему привела их последняя. Тогда он желал ей добра. Он так говорил. Но что значат чужие слова? Он вынес её на руках в лисьей форме из ада, но каковы были его истинные намерения? Возможно, ради того, чтобы погрузить ещё в один. И ради чего всё это происходит сейчас?

– Что тебе нужно, Артюр?

– Ты так официальна… – он встал и посмотрел на неё, не делая, впрочем, попыток приблизиться. За это Чуя была ему благодарна. Она не знала, как к нему относиться. Непохоже, чтобы знал он сам. Как ни странно, именно его заминка придала ей смелости. Если бы он повёл себя так же, как Верлен, она бы просто атаковала без раздумий.

– Я не могу просто пожелать встретиться с тобой? Не говоря уже о том, что мы не чужие люди друг другу.

Из груди вырвался смешок, и Чуя сама не сразу поняла, что истерически смеётся, совершенно не думая о том, как это выглядит. Хотя посреди чёртового леса! Кто на неё смотрит кроме самого Рандо!

– Я думала, это строчка Поля. Ведь это он повернут на семейных связях, а не ты. Так в чем дело. Откуда все эти разговоры о долгах? Ты когда-то мне помог, но вы с Полем работали вместе, на Содружество Существ, но так его нет уже несколько веков. Что тебе нужно, Рандо? Зачем ты ворошишь прошлое?

Чуя ненавидела чувствовать себя слабой, вспоминать какой она была. Чем старше кицунэ, тем он сильнее. Но она имела преимущество с самого начала. И тем не менее.

Рандо поднял руки и сделал шаг навстречу.

– Я думал, что мы можем просто поговорить. Тогда мы ведь и впрямь многое сделали не так.

– Ты и я или ты, Поль и я? – холодно уточнила Чуя. – Что за дурацкие семейные драмы в духе низкопробных любовных романов прошлого века? Я уже выслушивала нечто подобное от Поля, и, поверь, мне потребовалось приложить немало сил, чтобы прогнать его с нашей территории. Я не желаю слушать ту же чушь в твоём исполнении.

Рандо задумчиво смотрел на что-то у себя на ладони. Похоже, это был жёлудь. Он подкинул его несколько раз и поймал.

– По имени? Похоже, вы очень близки.

Чуя выдохнула сквозь стиснутые зубы. Постепенно напряжение и злость начинали проходить, уступая неестественно леденящему спокойствию. Она себя знала, надолго её не хватит.

– Иногда имя значит не близость, а пренебрежение, Артюр. Кто, как не ты, должен знать об этом? – процедила она сквозь зубы. – Так ты скоро перестанешь ходить вокруг да около и скажешь прямо, зачем меня позвал? Неужели только ради того, чтобы впарить мне высокопарную чушь о семье, которую подцепил у Верлена?

Рандо вздохнул и сбросил иллюзию. Похоже, он трансформировался в подобие духа леса, но сохранил черты прежнего себя. Поскольку являлся он чем-то совершенно иным, это помешало окончательной трансформации.

– Я знал, что если пришлю сообщение, ты придёшь. И все же, я…

– Послушай, ты тогда мне достаточно долго лгал. И в Японии… все эти игры, увертки, – Чуя замолчала. Едва вырвавшись из одного плена, попасть в другой, пусть и прикрытый ворохом благих намерений. Да, Рандо, при всех его недостатках, казался ей лучшим вариантом, чем Верлен, но она не собиралась его прощать за то, что он сделал, за ту ложь, которую он скармливал ей, едва вырвавшейся из плена. Тому, что он воспользовался её тогдашним положением, не было прощения. Тому, что он отыскал её позже и предложил помощь лишь чтобы обмануть впоследствии, не имелось оправдания.

Девушка сделала глубокий вздох, стряхивая с себя остатки воспоминаний, но не успела договорить, как он продолжил.

– Ты можешь мне верить или не верить, но я действительно соскучился. Вне зависимости от того, как прозвучат мои слова, я считаю нас семьёй. Не уверен, что Поль со мной согласится, – он неловко пожал плечами. – Сама понимаешь, мы с ним в этом плане очень разошлись. Очень сложно верить человеку, который ударил тебя в спину. Как бы я не пытался его простить, это тяжело.

Чуя усмехнулась. Уж об этом он мог не говорить. Ей порой приходилось доверять тому человеку, которому само слово доверие знакомо только по определению из словаря, и то она моментами в этом сомневалась.

– И все же ты сделал выбор, Артюр. И не убеждай меня в обратном. Прошу, не стоит. Теперь, если ты закончил, прошу, оставь меня в покое. Просто забудь о прошлом. И вообще обо всём.

– Это не так просто, – он оказался прямо у неё за спиной, и девушка уже подняла руку, чтобы наворожить хотя бы иллюзию, но он перехватил её за запястье. – Пожалуйста, хотя бы выслушай меня. Я бы не позвал тебя, не будь это важно. Я узнал, что ты сюда поедешь, и только поэтому с тобой связался.

Чуя запрокинула голову, заглядывая ему в глаза, безмятежные, серые, какие она и помнила. Рандо когда-то казался ей старшим братом, куда большим, каким мог бы надеяться стать Поль со своей навязчиво-болезненной заботой, граничащей с помешательством.

– Ладно. У тебя две минуты, или я призову Зверя Разрушения и разнесу этот лес.

– Не советую. Это не моя территория. Мне не стоит вообще здесь находиться, – Рандо покачал головой. – Но я не мог вызвать тебя к себе, она намного севернее, там, где нет людей. Идти слишком долго, и тебя или твоих спутников могли заметить. Слишком опасно и для тебя, и для них.

– Не твоя? А кто же живёт здесь? – заинтересовалась Чуя. Злость пока исчезла. Раз уж Рандо решил поделиться информацией, она его простит на сей раз. Она все же всегда умела расставлять приоритеты между личным и общественным благом, как бы больно ей не было.

– Древние. По крайней мере, так зовут их местные. Они жили здесь уже когда сюда пришёл я, – торопливо начал он, отпустив её руку и сделав шаг назад. Таким образом лесной дух демонстрировал, что действительно хочет с ней сотрудничать, а не пытается затянуть её в какую-то свою игру. – Они сильны, практически неуязвимы и почти не интересуются людьми, если те не приходят в их вотчину сами. Но все изменилось в последние годы.

Чуя скрестила руки на груди и выжидающе кивнула. По крайней мере, хоть что-то да она теперь знает. Куда лучше, чем блуждать вслепую. Местные не выглядят особо общительными. Но Рандо мог бы начать с этого, а не слюнявых возлияний о семейном воссоединении. Однако продолжать эту тему смысла не имело. Лучше уж выслушать то, что есть.

– Древние используют своего рода ритуалы, – продолжил Рандо, но закончить не успел. Чуя вздрогнула как от порыва ветра и подняла взгляд. На толстой ветки дерева у самой кромки леса сидел парень. Его длинная белоснежная коса покачивалась плавно.

– Не стоит. Не продолжай, – парень плавно вскочил на ветку, та даже не качнулась под его весом. Именно тогда интуиция девушки подсказала, что дело плохо. Очень плохо.

Рандо вышел вперёд, и Чуя неожиданно поняла, что стоит у него за спиной. Он являлся духом леса у себя во Франции, когда они впервые встретились, он выдержал первичное преображение здесь, потом вторичное в Японии и снова вернулся сюда. Чуя не знала, на что теперь похожа его магия.

Парень оказался рядом с ней. Вокруг него словно раскрылась воронка портала. Он не являлся человеком, точно не являлся, но когда-то давно она встречала таких людей, здесь, на территории Империи. Их не привечали. Колдуны, двоедушники. Сошедшие с ума от собственной магии, преданные собственными богами.

Девушка расстелила перед собой стену пламени. Парень оказался над ними с Рандо, кувыркнулся в воздухе.

Нет, в воздухе, в нескольких метрах над ними находилась ветка, а он свисал вниз головой, и широко улыбался. Несколько мгновений, и он рухнул вниз. Чуя и Рандо отскочили в разные стороны. Девушка утопила его в огне. Зеленоватое чародейское пламя Рандо танцевало среди её разноцветных разноликих огоньков.

Однако парень ловко отпрыгнул от земли, словно на пружинах. Штанины его горели, но он будто не замечал этого. Приземлился в нескольких шагах, в траве, он наклонился – гибкий и ловкий, словно цирковой артист, он затушил огонь голыми руками и снова выпрямился.

– Мне интересно, пойдете ли вы со мной добровольно, или мне сперва придётся сломать вам руки и ноги, – легко сказал он. Он щёлкнул пальцами и два стоящих дерева на поляне словно нарезало гигантским ножом в мгновение ока. Они полетели в разные стороны, посыпались на поляну, и загрохотали по земле.

Рандо оттолкнул девушку в сторону, и Чуя едва удержалась на ногах. Земля затряслась. У нескольких других деревьев послетали макушки, посыпались иголки.

У девушки плыло в голове, но она старалась не терять из виду противника. Ведь именно такая ошибка – первый путь к поражению.

Парень оттолкнулся от валяющегося на земле полена и устремился в атаку, но девушка чуть подправила его восприятие иллюзией. Совсем немного, но этого хватило.

Парень крутанулся на пятках и восхищённо присвистнул. Его разноцветные глаза горели от возбуждения.

Он хлопнул в ладоши.

– Дух леса и кицунэ. Надо же. Давно здесь никто подобный не появлялся, – его окутало облако небесно-белого сияния. Он совершенно не расстроился из-за недавней неудачи. Только сделал ещё пару шагов и подпрыгнул. Словно ему помогал сам воздух или окружающее его пространство. Оно спружинило, и он поднялся выше, как на батуте. Чуя направила на него волну огня, понадеявшись, что сможет удержать себя под контролем.

Они с Рандо стояли спина к спине, и Дух леса выглядел сосредоточенным, если не сказать угрюмо холодным. Когда-то, она знала, он тоже мог подчинять себе часть принадлежащего ему пространства, но сохранял ли он эту магию и сейчас, девушка не знала, а спрашивать сейчас казалось глупым.

– Когда я подам сигнал, уходи в лес, – сказал ей тихо Рандо.

– Нет, Артюр. Что за глупое геройство ты решил устроить? – фыркнула Чуя, пусть и знала, что упрямствует совершенно неуместно. Она вообще должна сейчас искать Дазая, который может подвергаться опасности со стороны товарищей этого существа. Каким бы неуязвимым друг себя не мнил, он оставался всего лишь человеком.

– Ты и сама знаешь, что я прав. Сделай так, как я скажу, – он сощурился и сложил пальцы в какой-то знак. Девушка скорее ощущала по его движениям, что он пытается что-то сделать, чем видела.

– Не люблю, когда на меня не обращают внимание, – воздух словно распороло гигантскими ножницами. Девушка едва успела отскочить от Рандо. Она ощутила, как искажается вокруг них пространство. Она не понимала, что за магией владеет это существо, но он играл с окружающими предметами с такой лёгкостью, будто это были детские кубики. Дерево смялось как пластилин, а соседнее вышло с корнем из земли и пролетело через портал с вопиющей легкостью. И направлено оно было прямо в нее и в Рандо.

Чуя не сдвинулась с места ни на миллиметр. В груди вскипела настоящая ярость. Она вытянула ладонь и зажгла своё лисье пламя, направляя его прямо напротив себя. Она успела за считанные мгновения сжечь ствол со всеми ветками и листьями в золу, на ходу подняв температуру на несколько тысяч градусов, прежде чем оно достигло цели. Кем бы ни было это существо, девушка не собиралась так легко сдаваться.

Противник появился с другой стороны, и пространство снова задребезжало вокруг, воздух будто бы затрепетал, грудь сжало в тиски, и дыхание перехватило.

Чуя зашипела скорее от злости, чем от боли и вздернула голову, начиная плести вязь иллюзий. Верткая цель. Она никак не могла по нему попасть, потому что он перемещался, вероятно, знакомый с магией кицунэ.

– Даже не думай, лиса. Я знаю, как вы ворожите, – покачал он головой. Рандо выстрелил в него чем-то жёлтым, и Чуя подивилась. Она не понимала, почему он не сражается, и только сейчас осознала.

Поляна, и все очертания вокруг плыли, искажённые, зыбкие. Противник их запечатывал, закутывал будто мух в паутину, а Рандо расплетал его магию, не позволял запереть в этом пространстве, предоставив Чуе противостоять ему напрямую. Он доверял ей, оставляя само собой разумеющимся, что она верит ему.

Девушка разозлилась и на врага, и на себя, за то, что усомнилась в Рандо. Будто даже на малейший миг решила, что он может просто стоять и ничего не делать. Или, даже хуже, играет врагу на руку.

Чуя обрушила огонь на всю поляну, но теперь перемешала искусственный и реальный. Не было никакой возможности различить, где она разожгла свое пламя, а где напустила морок, чтобы сбить врага с толку. Языки взметнулись выше человеческого роста и устремились на противника.

Парень только расхохотался.

– Не стоит устраивать здесь пожар. Это опасно для лесной живности, – с этими словами он дунул с ладони. Пространство снова искривилось, не подпуская к нему её магию. Он действительно был неимоверно силён, а не просто казался таковым. К тому же он находился на своей территории, где существам помогала даже сама земля. В Японии, в своем городе Чуя бы тоже чувствовала себя увереннее, и сила бы отзывалась с куда большей охотой, чем здесь.

Рандо оказался между ними и отбросил её в сторону, прежде чем обращённое на неё её же пламя успело её коснуться. Золотистый барьер поднялся между ними и вырос в прямоугольник. Тот самый, который кицунэ помнила из своей юности. И оно же защитило их обоих от бушующего огня.

Преобразившийся лесной дух словно ждал удобного момента, чтобы вмешаться. И он его дождался. Чуя почувствовала давление пространства, и с болью признала, что Рандо не сможет победить это существо.

Рандо отбросил её назад, к границам своего барьера и выступил вперёд.

Парень поднял руки и свёл ладони в подобии аплодисментов – раз, другой, третий. Больше он ничего не успел сделать. Из земли устремились корни. Деревья тянулись а нему своими ветвями в желании ухватить.

– Упс! Я и забыл, что духи леса могут выделывать такие штуки, – пробурчал он, вися вниз головой, когда его подцепили за ногу и начали оплетать, словно желая похоронить где-то глубоко под землёй. Чуя хотела бы понадеяться на победу, но она не обольщалась и, судя по выражению лица Рандо, он тоже не спешил радоваться. Только махнул ей рукой, но не успел ничего даже сказать.

Защитное золотистое поле пошло трещинами, и Рандо сделал несколько шагов назад. Чуя приготовилась сражаться дальше, хотя кончики пальцев уже горели. Она достаточно давно так не сражалась, чтобы ей приходилось так резко поднимать температуру.

Рандо принял на себя основной удар. Пространство загудело, и Чуя обнаружила, что её откинуло к краю поляны, где она лежит в корнях ближайшего неповрежденного дерева.

Светловолосый парень появился справа. Рандо защитился золотистым барьером. Тот молниеносно возник сзади. Пространство снова загудело и затряслось, и в висках заложило так, словно вместе с воздухом затрясло и саму Чую.

Девушка сжалась на лестной подстилке, стараясь удержать в желудке немного воды, оставшейся внутри ещё со вчерашнего вечера, но привкус желчи на губах подсказывал, что вряд ли у неё получится совершить этот подвиг.

Она подползла ближе к дереву и уткнулась макушкой в жёсткую коричневую кору. Ей требовалось хоть что-то, чтобы ощутить тень реальности происходящего. Хоть немного. Доля секунды, и она сразу же вернётся в строй. Поможет Рандо.

«Уходи. Сейчас же».

В голове зазвучал чужой голос, и Чуя едва не подскочила от неожиданности и вцепилась грязными пальцами в ворох листьев. Она знала, что он говорит с ней через дерево, и прекрасно понимала, что в любой другой ситуации взбесилась бы из-за такого грубое нарушение её личного пространства.

Чуя терпеть не могла, когда он читал её мысли подобным способом. Но сейчас это всё не имело ни малейшего значения.

Она не желала уходить. Как она может просто взять и сбежать с поля боя? И бросить его одного против существа, которое они могут победить вместе? Ведь могут же, верно?

Чуя поднялась на ноги, приготовившись сражаться дальше и теперь решила пустить в ход тяжёлую артиллерию. Она опустила покрывало иллюзий, таких неотличимых от реальности, что Мори-сан определённо гордился бы её умениями.

В бесплотном тумане они должны выбраться отсюда вдвоём, и чёрт с этим существом. Чуя начала пробираться в сторону просвета, который видела ранее, и куда однозначно намекал уходить ей Рандо.

Как раз в этот момент её горло сжала сильная рука с длинными тонкими пальцами.

– Видишь ли, в чем проблема, лиса? – весело сказал блондин с косой. – Чтобы иллюзии работали, нужно, чтобы твой противник в них верил.

Туман потихоньку рассеивался, но прежде, чем это все же не произошло, Рандо сбил его с ног, и тот, естественно, был вынужден выпустить Чую. Девушка упала рядом и закашлялась. Она едва могла отдышаться. Хватка оказалась настолько сильной, что он едва не сломал ей шею.

– Уходи, я тебе сказал!

Рандо и парень, чьего имени она не знала, покатились по земле, окутанные золотистым и белоснежным сиянием. Сияния перемешивались одно в другое. Чуя не могла разглядеть хоть что-то, только понимала, что они дерутся, почти даже без магии.

– Рандо! – закричала Чуя и на мгновение замешкалась между проходом. Она понимала, что лесной дух держит его из последних сил. Для неё. Ради неё. Чтобы дать ей возможность спастись.

Чуя выругалась и бросилась бежать. Она бежала через извилистый коридор деревьев, не слыша, что происходит позади. Она шипела сквозь зубы ругательства. Она бежала и бежала, спотыкаясь. Вроде бы даже упала, но ветви цеплялись за её одежду и вроде бы указывали направление. Девушке даже показалось, что её водят, пока она неожиданно не обнаружила, что стоит возле околицы самого крайнего дома в деревне, откуда ушла несколько часов назад, потому что солнце стояло уже высоко в небе.

Девушка оглянулась на спокойный лес позади и изо всех сил ударила по деревянному столбику ворот, стиснув зубы, чтобы не закричать от злости и бессилия.

Повернулась и столкнулась нос к носу с исчезнувшим нынче утром Дазаем. Он как раз, похоже, собирался идти в деревню.