Наложник Хозяина Долины Призраков пытался убиться. Всеми возможными способами, которые мог придумать. Сначала он просто так выпадал из окна (совершенно случайно), и Вэнь Кэсин бежал его хватать, потом травился, и Вэнь Кэсин снова звал человеческих врачей и паниковал, потом пытался убиться о все выступающие предметы декора во Дворце.
Потом пытался сгореть от свечи.
Вешался на своём белье в спальне.
Тонул в пруду, в котором воды по колено.
Ломал ноги на лестнице.
Ломал рёбра под колёсами повозок.
Ломал голову об арбузы.
Потом дрался в ресторанах за выпивку.
Дрался на кулачных боях.
Дрался на петушиных боях.
Вэнь Кэсин в первый момент терял голову, спасал его из любой передряги, куда наложник умудрялся быть втянут, но потом всё с той же холодной отстранённостью уходил прочь. Это сводило с ума обоих.
Вэнь Кэсин справедливо полагал, что ещё немного, и он просто не сможет быть рядом. Гу Сян и Ло Фумэн не раз говорили ему избавиться от строптивого наложника, он соглашался, но в самый последний момент А-Сюй выкидывал что-то такое, что заставляло господина резко менять планы. Его жизнь превратилась в бесконечный страх, в редкие встречи и такие же редкие прикосновения, в одинокие жгучие ночи, полные душевного трепета, злости, ревности и неоправданных надежд.
Чжоу Цзышу тем временем раскрывал всё новые возможности себя как шпиона. Убиться девяноста восьмью разными способами (и ни разу не повториться) – это не чушь, а долгая работа фантазии вкупе с полученным опытом. Это кропотливый, сложный процесс! Не то чтобы и его нервы не сдавали, но пока он просто не представлял, куда ещё направить свою энергию, лишь бы добиться от господина хотя бы минуты разговора. Курьёзность ситуации сначала его смешила – затем доводила до форменной нервной истерики.
Господин, когда-то сходивший по нему с ума, теперь просто игнорировал его. И, видит Император, он был готов на всё.
В этот раз Вэнь Кэсин остановился подле дерева и с усталым вздохом вынул меч. Резкое движение – и ловушка на человека с треском сломалась.
– А-Сюй, – сказал Вэнь Кэсин, оглядываясь по сторонам и прикидывая, где прячется этот несносный, – так больше продолжаться не может.
Легкая тень спрыгнула на него с дерева и повалила на землю. Он не сопротивлялся, разрешая сделать с собой всё, что заблагорассудится.
– Мой господин нашёл меня. – осевшим голосом проговорил А-Сюй, задумчиво глядя в лицо призрака, отчего последнего бросило в жар. Эта ситуация, этот человек, этот взгляд.
– Немедленно слезь. – он попытался придать своему голосу жёсткости, стараясь сбросить его с себя.
А-Сюй сел сверху, жёстко блокируя его руки:
– Иначе что?
Кэсин не ответил. Действительно, что? Он хотел выпалить, чтобы А-Сюй перестал играть его сердцем и отвалил. Чтобы собирал всю свою красоту и растворился среди людей, никогда больше не попадаясь на его пути. Глаза его наложника горели лихорадочным блеском, он нервно поджимал губы, разглядывая его лицо.
Кэсин сейчас был хорош, по-настоящему хорош в своей робкой уязвимости перед Чжоу Цзышу. Куда бы он ни попадал, в какое бы очередное сумасбродство его ни несли ноги, господин ни разу его не упрекнул. Это было мило. Даже очень. Если только это не было потерей интереса...
Только не это, подумал Цзышу. Не сейчас, когда он угробил на него столько сил.
Он внезапно наклонился и поцеловал его скулу – порывисто, горячо, неожиданно для обоих. И, при первой же попытке ошалевшего Вэнь Кэсина послать его нахрен, накрыл его губы своими.
Поцелуй вышел глубоким, обжигающим и чуть торопливым. Цзышу намеренно растягивал удовольствие, увлекая Вэнь Кэсина за собой, крепко прижимаясь к его телу своим. Если он попытается сейчас уйти, то всё. Конец. Операция провалена.
Чжоу Цзышу целовал так трепетно кого-то первый раз в жизни. Заставляя забыть обо всём, что творилось вокруг. Растворяясь в нём.
Хозяин Долины Призраков растерялся на миг, отчего был зажат в кольцо чужих рук. Его наложник впервые так обнимал его. И так целовал. И от осознания этого плавился мозг. Он отдался этим губам, в полузабытьи ощущая, как руки А-Сюя проводят по его спине, касаясь поясницы; как шпилька, державшая причёску, выпала из волос. Как его всё крепче прижимают к себе.
Он простонал в губы наложника, целуя в ответ. А-Сюй, осмелев, чуть ослабил ворот его одежд, проникая рукой к гладкой коже груди; призрак перехватил её, прижимая к бедру. Цзышу обнял сильнее, покрывая поцелуями шею и грудь, заставляя господина выгибаться под лаской его рук. Никогда он не был так нежно заботлив, как сейчас, с каждым вдохом впитывая реакцию тела Вэнь Кэсина. Единственная мысль, которая билась на самом краю его сознания: «Пожалуйста, просто люби меня сейчас. Просто забудь, кто ты и где. Просто отдайся мне. Прошу». Еще одно движение – и рука ослабила пояс на его одеждах. Еще миг – и он прильнул к низу его живота, опускаясь языком все ниже и ниже...
Удар ожёг кожу, отбросив его чуть назад. Через секунду на нём, тяжело дыша, оказался Хозяин Долины Призраков с покрасневшими глазами. Он держал у горла любовника меч, блокируя любое его движение.
Чжоу Цзышу мысленно проклял его выдержку и засмеялся, глядя прямо в глаза:
– Что же господин медлит?
– Ты... – Вэнь Кэсин хотел сказать какой-то длинный и проникновенный монолог, который на пути из разума к языку сократился до одного слова.
А-Сюй расслабился, с вызовом глядя на него:
– Я. Я под тобой, господин. Я в твоей власти. Хочешь – убей, хочешь – накажи, хочешь – отымей, только... – он рывком поднялся вперёд, словно хотел напороться шеей на лезвие клинка. – Не покидай меня. Прошу.
Клинок лёг на шею сильнее, струйка крови потекла по его груди, но Чжоу Цзышу не отставал. Он смотрел на призрака так, словно от этого зависела его жизнь. И, видит небо, он был прекраснее бодхисаттвы в этот момент. И нирваны. И вообще всех благ мира.
Его лицо, его настоящее лицо, виднелось под этой маской. Вэнь Кэсина затрясло, словно от прилива слёз. Он наклонился к нему, прижимаясь своими губами к его губам. Чжоу Цзышу почувствовал, как его щёк и вправду коснулась влага. Меч скользнул по шее, оставив неглубокую рану. Плевать. На всё плевать. Цзышу потянулся к нему, жарко отвечая на поцелуй. Его руки торопливо обнажили плечи господина – он прильнул к ним, оставляя отметины зубов. Хозяин не отставал, помечая шею наложника алыми укусами. Он сам легко выпутывался из одежды, буквально раздирая на себе от нетерпения ханьфу.
Кровь стучала в голове, застилая всё. Цзышу не мог сказать, делал ли он это из-за долга или потому, что на самом деле хотел сейчас Вэнь Кэсина. Последний, как в бреду, покрывал его поцелуями и укусами, словно стремился оставить больше отметин. Его наложник сам, по своей воле снимал сейчас одежды, он так хорош в своей наготе.
На секунду Вэнь Кэсин остановился, разглядывая его. Он и вправду бодхисаттва. Слишком хорош, слишком красив... И, кажется, на самом деле жаждет его.
Чжоу Цзышу ничуть не стеснялся приподнявшегося члена, чуть расставляя ноги:
– Господин... – он не договорил, закусывая губу и отводя взгляд. У призрака словно сорвало предохранитель: он подмял его под себя, чувствуя, как его талию охватывают ногами.
Его начало трясти сильнее, он остановился, расставил руки по обе стороны от лица наложника. И поймал его взгляд, который сейчас светится смехом. Что-то в нём было такое, что перевернуло всё в его груди.
– Знаешь, господин, мне кажется, я... – Вэнь Кэсин не дослушал А-Сюя, обрушивая всю мощь своего меча на его грудь.