Первый урок
За ним пришел евнух. Сокджин был уже готов - синий ханьфу, серьги с сапфиром, от волнения лицо бледно, но это алебастровое сияние кожи лишь усиливало красоту омеги.
- Не ходи! Почему он зовёт тебя? - всхлипывая, молил Чимин.
- Чимин, он так смотрел на тебя, я был уверен, призовет, почему я ему нужен, что значит, он будет звать меня, когда зол...?
- Что если он сделает с тобой плохое...
- Чимин, если он сделает плохое со мной, значит, успокоится и сделает с тобой хорошее, - улыбнулся старший. - Ложись спать, не жди меня.
Чимин поджал губы, провожая старшего. Когда двери за ним закрылись, он ощутил себя совершенно одиноким и беспомощным, и понял, что без Сокджина ему вовсе не желается быть строптивым.
Он боится. Боится страшно.
Юнги сидел на ложе, снова в халате на обнаженное тело и шароварах, но уже без повязки. Белые волосы его были перевязаны в хвост, блестели завораживающе при свете пары свечей, что стояли на столике.
Он начищал свой меч, когда евнух ввел Сокджина и покинул покои, аккуратно прикрыв дверь.
- Сколько альф побывало с тобой? - спросил Юнги негромко.
- Я не был вязан, - вспыхнув, произнес омега.
Альфа поднял удивленный взор. Потом застыл.
- Ты...
Кашлянул.
- Такой красивый омега и не вязан?
Сокджин не знал, что на это ответить и нужно ли.
Перехватив меч клинком вниз, Юнги отбросил тряпицу и поднялся. Его тело было белым, крепким, четко выделялились рельефы мышц. Медальона с драконом на его торсе так же не было.
- Я сказал, что буду брать тебя, когда буду зол. Я буду зол все время, пока у твоего брата не начнется течка. Скоро это?
- Ещё пара недель.
- Чудно. Он тоже не вязан?
- Нет.
- Ещё лучше. Я буду его альфой в этот период, хочу повязать.... Знаю, он будет драться, если я попытаюсь сделать это теперь, а я не хочу его бить.
- Вы... Ещё любите... Его? Ведь так?
- Я разве сказал, что ты можешь задавать вопросы?
Сокджин виновато поклонился.
- Я понял, что ты строптив, - Юнги вернулся к постели и сунул меч в ножны, убрал на диван. - Ты успешно скрываешь свой норов, но если речь идёт до братьев, твой характер просыпается. Так вот... Тебе стоит понять, что я - не Намджун. Я люблю покорных и терпеливых омег. Если ты ещё раз попробуешь показать мне когти и зубы - обломаю и то, и другое... Понял?
- Да...
Он не договорил: Юнги схватил его за руку и швырнул на постель. Сокджин ахнул, альфа подошёл и отвесил ему пощечину. Еще одну. Еще. Потом разорвал на нем ханьфу, открывая себе нежное, стройное тело, гладкое и красивое. Зарычав, принц навалился на омегу, покрывая его тело кусачими поцелуями.
- Не бойся, моей метки на тебе не будет, но если не будешь отвечать на ласки - зарежу....
Сокджин поднял руки несмело, его плечи обвивая. Юнги прильнул к его губам, грубо, жадно, до боли сжимая его тело руками, гладя кожу, давя ее.
- А говорил не вязан, целоваться-то умеешь...
Сокджин покраснел, не став ничего говорить, впрочем, Юнги и не спрашивал. Он раздвинул омежьи ноги, резко сунул два пальца в сухое лоно.
Толчок, другой, третий палец проник в лоно.
Больно.
Очень больно.
Как и кровавые следы от губ принца по всему телу.
Как и отчаянные ответные ласки ему.
- Коснись там, омега...
Сокджин опустил руку, найдя крепкий крупный член, аккуратно обхватил его пальцами. Юнги зарычал, в руку ему толкнулся, и Сокджин понял, что от него хотят.
Когда он ощутил, что член принца затвердел, а на головке выступили капли спермы, его руку скинули прочь, а головка члена уперлась в лоно.
Адская боль пронзила тело принца ниже пояса, он ощутил, как из трещин пошла кровь, но альфа лишь толкнулся глубже, ещё глубже. Так хотелось оттолкнуть, убежать - но он лишь крепче сжал руки и ноги вокруг принца, ощущая жар внизу живота, ощущая, как большой член движется в нем.
- Черт... Тесно ... Хороший омега... Очень хороший...
Юнги снова нашел его губы, целуя, жадно и больно, как и все, что он делал.... Сокджину очень хотелось умолять его не быть таким с Чимином, но он побоялся, что альфа рассердится снова.
Он выпил от плода перед вязкой. Он вспомнил это, когда внутри него набух огромный узел, закупоривший лоно, а нутро обожгло огненной спермой. Он застонал от боли, выгнув спину, весь потный. Юнги зарычал, прижавшись лбом к его шее.
Не давая омеге прийти в себя, принц поднялся на колени, подхватил его под бедра и резко перевернул на живот. И откуда только сила такая, Сокджин был выше Юнги?! Находиться спиной к альфе было тревожно, что он так ещё сдела...
...не успел додумать, от стыда и ужаса краской залившись: альфа опустился над его ягодицами, развел их в стороны и стал вылизывать отверстие лона. Сокджин чувствовал, что от этих действий утихает боль... но не только...
Он ощутил, как лоно наполняет влага. И как эти грязные действия приятны, до истомы приятны, как внизу живота собирается нечто сильное, плотное, жаркое....
- Альфа....
Со стоном вместе выдохнул он это слово, изливаясь на простыни. Сквозь невероятно эйфорическое ощущение он почувствовал, как спину его покрывают жадные поцелуи. Никакого дискомфорта. На удивление, и никакого страха не осталось.
- Сладкий ... Очень сладкий омега... Я не зря оставил тебя себе ... Пожалуй, не отдам тебя ещё какое-то время...
Лоно источало смазку, которая пахла нежным омежьим феромоном. Юнги снова полизал ее, затем навис и вошёл членом в лоно, плавно, так как теперь не в сухое, и стал ускоряться. Сокджин уже не боялся, однако в этот раз все снова было иначе.
Влажное лоно приняло член с охотой, окружило тесными горячими стенками и... Оно набухло... Ему нравились действия альфы, ему хотелось продолжать...
Принц мало понимал, как вообще такое может происходить. Альфа бил его, взял насильно, принес такую боль... Но ему приятно...
- Нравится? - прошептал у уха хриплый пыхтящий голос. - Можешь не отвечать, я вижу и сам... Тебя ведь напугали мной, да? Я умею быть разным. И за твою покорность позволю узнать все мои стороны, омега...
Он чуть переменил угол движения, и Сокджин ощутил удары головки по какому-то особенно чувствительному месту. По комнате полились его стоны, которые он безуспешно пытался затыкать рукой. Юнги заставил его отнять руку, повернул к себе голову и поцеловал уста.
Уже совершенно не кусаче и рвано, а нежно и пылко.
- Я умею быть благодарным, омега, - улыбнулся он и толкнулся как-то особенно крепко.
В этот раз они излились одновременно.
Звёзды взрывались перед глазами омеги, все тело наполнила непередаваемая нега. Он с трудом смог повернуться на спину, когда узел спал, и альфа покинул его.
Принц поднялся с ложа, на ходу накинув халат и препоясавшись. Его чуть шатало, но лицо выражало удовольствие, и он улыбнулся собственной неловкости. Сокджин постарался прийти в себя, сел, дрожа, просунул руки в рукава ханьфу. Юнги подошёл к столику и осушил одну наполненную вином чашу.
- Передай твоему брату, если он будет строптив, когда я не настроен к этому, он получит первый из вариантов, что ты познал от меня. Если же он будет потакать моим желаниям - получит второй. Если же он будет яриться и упрямиться сверх всякой меры - буду брать тебя, принц, и так уж, как буду настроен. Ты понял меня?
- Да...
Юнги кивнул. Омега поднялся, шатаясь. Альфа подал ему чашу вина, и оно помогло прийти в себя.
- Евнух! Отведи его высочество в его покои.
Чимин не спал - сидел, зареванный, на постели, обхватив коленки. Сокджин молча вошёл в спальню, двери за ним сразу закрылись. Чимин перевел на него взор.
- Все нормально, - улыбнулся старший, медленно раздеваясь и меняя шелк парадный на белый хлопок для сна.
- У тебя синяки на лице...и шее...и теле... Везде...
Сокджин не ответил, подошёл к постели и улегся на свою половину. Чимин посмотрел на него. Скривился.
- От тебя пахнет им.
- Он брал меня, что тут удивительного?
- Говорит, что любит меня, а сам тебя берет?!
- Свою ревность тебе стоит высказать ему... Прости, Чимин. Я хочу спать.
- РЕВНОСТЬ?! Да кто кого ревнует?! - покраснел ярче мака Чимин, но Сокджин уже спал.- Я не ревную... Но... Как же он мог? - добавил омежка шепотом.
Но даже его строптивый нрав не сумел ничего вменить старшему брату. Сокджин был измучен и утомлен. И Чимину пришлось ложиться рядом и так же, погрузиться в сон, такой же тревожный.
- Как это было? - спросил он наутро, когда старший брат разливал им к завтраку чай.
- Сначала больно... Мы оба разозлили его... Потом... Не больно... Брат, - Сокджин отставил чайник и отослал Тэмина, который прислуживал им. - Он умеет быть заботливым, ему не трудно это, да, может быть и жестоким, но...это его гарем. Он вправе поступать, как хочет. Я прошу. Будь умнее. С альфами омегам нужно вести себя хитро, когда зубки показывать, когда - покорность. И всегда больше должно быть второго. Это с другими омегами ты можешь быть жестоким и дерзким, а с ним - лишь когда добьешься нужного расположения. Он брал меня вчера не потому что хотел меня, и не потому даже, что я ему просто понравился. Он хочет на мне показать тебе, что будет, если ты будешь вести себя неразумно. Брат... Ты уже не ребенок. Если будешь вести себя раздражающе... Он отнимет тебя у меня. И сделает тебе очень плохо.
- Он сделал тебе больно?! Да я уничтожу его!!!
- Чимин! - Сокджин заметно вышел из себя. - Ты совершенно не слышишь, что тебе говорят?! Мне было больно, и мне было... Хорошо.
- Хорошо?!
- Да... Он умеет... Делать так...
Старший замер, покраснев густо. Чимин пристально вгляделся в его лицо.
- Ты влюбился в него?
Они посмотрели друг другу в глаза, и Чимин взгляд старшего не выдержал. Потому что Сокджин улыбнулся и сказал тихо:
- Пять лет назад, так нагло отказывая, ведь... Ты отдал ещё тогда ему свое сердце, я прав? Он приехал, весь окутанный славой жестокого альфы, и ты испугался... Но ведь пленил он тебя? И теперь ты ревнуешь?
Чимин вспыхнул, моргая часто, готовясь снова браниться.
- Я отвечу на твой вопрос, если ты признаешь очевидное, - усмехнулся Сокджин. - Не раньше.
- Его брат уничтожил нашу семью, он убил наших братьев, как я могу любить его? - произнес Чимин.
- Я тоже скучаю по братьям и отцу, как ранее скучал по папе, но я так же знаю, что жизнь не стоит на месте. Отец не желал бы своим сыновьям сгинуть в борделе, Чимин. Он желал бы лучшей участи для нас. Я сегодня попробую добиться встречи с Тэхеном. Я почему-то уверен, что с ним все хорошо.
- Ты очень доверяешь генералу Доилю.
- Он не дал причин ему не доверять, был честен изначально и не пользовался тем, что я в его власти, и к вам так же. Ни одного из нас, сидящих в трюме, не коснулась рука солдат или матросов. Чимин... Попытайся раскрыть свои чувства к принцу, а не скрывай их за небрежением. Ему понравится твоя строптивость, когда он увидит, что она не направлена кинжалом в его спину, поверь... Ты же слышал генерала Намджуна... С такими, как ты, альфам интересно.
- Все когти поломаю с этим принцем, не привык я себя удерживать, но... Ради вас с Тэ... Точнее, уже ради тебя. Я попытаюсь. Но... Скажи, все же, влюбился ли ты в принца Юнги? - помявшись, все же спросил Чимин.
Сокджин лукаво улыбнулся в ответ, и младший зашипел недовольно и стал толкать старшего, чтобы не смущал.
- Ладно! Да... Он мне понравился, - проворчал Чимин спустя время. - Ещё тогда. Но это не значит, что ему придется легко со мной! И ежели он любит, как все тут говорят, пусть терпит!
- Чимин, пламя без топки гаснет, помни это, - улыбнулся Сокджин.
В полдень их пустили гулять. Сокджин попросил Тэмина, могут ли они увидеть Тэхена, и тот удивился.
- Конечно! Между гаремами нет никаких преград в общении, пойдем, я вас провожу. Бэкхен, его слуга, отличный парень, мы с ним давно дружны, ещё когда только оба попали в гарем.
Они только не торопили Тэмина, тот смеялся, стараясь и сам не медлить.
- У принца Хосока не может быть дурно, он вряд ли коснется вашего брата, пока тот не пообвыкнется, так что...
- Я понимаю теперь, что генерал был прав, его высочество принц Хосок - очень хороший альфа.
- Ни один его омега не может на него пожаловаться, - кивнул Тэмин.
Они прошли несколько дворцов и вышли к отдельному, утопающему в садах строению. Сейчас сады стояли пустынны, да и пруд покрылся коркой наста, но даже и теперь здесь было хорошо. Издали ещё они услышали звонкий смех и звуки беготни, и войдя на задний двор, с изумлением и радостью увидели, как их младший брат бегает по двору за каким-то милым омегой, а другие подзуживают их бегать быстрее, чтобы салить друг друга. Чимин рассмеялся, и было в том смехе счастье. Сокджин посмотрел на него, на Тэхена, не скрывая сияющей улыбки.
Папа учил, что за вежливостью всегда идёт награда. Тот факт, что братья его целы, невредимы, в тепле и уюте - заслуга его вежливости. Папа, наверное, гордился им с небес... А, может, и нет, но Сокджин вполне мог быть сам собой доволен.
Тэхен обнимал их крепко, целуя щёки, зарываясь в их объятия, захлебываясь, рассказывал:
- Мне тут так хорошо, меня тепло приняли, я живу в покоях с Бэкхеном, так как я ещё юный, не в тех годах, чтобы со мной возлежать, меня поселили со слугой, он присматривает за мной, такой весёлый, и все очень радушны, и посмотрите, как дивно я одет, - он повертелся, показывая шелк, украшенный причудливыми рисунками. - Вы тоже оба хорошо выглядите! С вами хорошо обращаются?! Сокджин, у тебя щеки... Тебя били?! - опомнился младший, ужасаясь.
- Все хорошо, - улыбнулся сдержанно Сокджин. - Не стоит твоего беспокойства. Я так счастлив, что тебе все нравится.
- К чему бить омегу, когда счастливые вы явно краше? - раздалось за их спинами.
Омеги обернулись, и Чимин и Сокджин совершенно искренне улыбнулись, низко кланяясь, принцу Хосоку. Тот кивнул в ответ.
- Вы пострадали, - сказал он Сокджину. - Но эти раны пройдут.
- Его высочество лишь преподал урок.
- Самое печальное, что он даже был не для вас, - улыбнулся Хосок. - Что ж, теперь видите вы, с братом вашим все хорошо. Можете приходить видеться с ним, я не препятствую.
- Я вижу с каждым часом, что все добрые слова в ваш адрес правдивы, - поклонился Сокджин. - Всяк, кто говорил мне о вас, упоминал ваш ум, рассудительность и воспитание. От всего сердца благодарен вам за заботу о брате.
- Генерал Доиль говорил мне: я привез двоих детей королевской крови и будущего супруга императора. Был удивлен, так как помню по рассказам наших послов, что вы совершенно не ведёте себя как дитя, и решил, что генерал что-то напутал. Но вчера понял, что он ни в чем не ошибся.
Чимин вспыхнул, недовольно покосясь на принца, тот поклонился Сокджину и пошел дальше, к омегам. Те обступили его, норовя коснуться, болтая без умолку, Бэкхен, хоть и был слугой, тоже получил свою улыбку от принца.
- Его высочество ошибается, - нахмурился Тэхен. - Наш Чимин любим наследным принцем, это его он выберет любимым мужем.
- Это была шутка, Тэхен, принц просто пошутил, - рассмеялся Сокджин.
Внезапно в воздухе запахло знакомым сладким до терпкости феромоном. Сокджин едва заметно нахмурился, оглянувшись.
В сопровождении четырех охранников к ним приближался генерал Намджун, в доспехах, что делали его без того внушительную фигуру ещё более величественной и грозной. Омеги посторонились, но генерал подошёл к ним и резко притянул Сокджина к себе за талию. Тот удивлённо округлил глаза, уперевшись руками в грудь, покрытую латами. Генерал свирепо обнюхал волосы, шею, лицо омеги, зарычал.
- Воспользовался правом-таки!!! Удавить готов!!! Чтоб в баню сходил сегодня, омега, и больше не давайся ему, я запрещаю!!! - прорычал он принцу в лицо. - Ты понял?!
- Боюсь, что нет, ваше высочество! - вырвался омега. - Принц Юнги не отдавал меня вам, так с какой стати вы так ведёте себя со мной?!
- Ах ты ..!!
Генерал рванул омегу к себе, обхватывая обеими руками. Прижимая свой нос к его носу.
- Ещё раз ты посмеешь так вести себя, омега, и разложу тебя при твоих братьях... Знай свое место! Ты же умеешь быть покорным....
Его феромон давил омегу, но Сокджин снова попытался оттолкнуться, Намджун рассвирепел, сжимая все теснее, его руки сквозь шелк одеяния жгли тело принца.
- Намджун!
Хосок подошёл, недовольно на брата глядя. Генерал невольно подчинился, отпуская омегу. Чимин свирепо прошипел на него что-то, беря старшего и затаскивая за свою спину. Намджун снисходительно глянул на маленького омегу, пожал плечами.
- Мы... Спасибо, ваше высочество, - поклонился Сокджин. - Мы вернёмся в свой дворец.
Хосок кивнул, было видно, что он чувствует себя виноватым за поведение младшего брата. Тэмин, недобро косясь на генерала, поспешил увести принцев прочь.
Убедившись, что Тэхен в порядке и вполне доволен своей судьбой, Сокджин подумал, с улыбкой: как хорошо, все же, быть ещё маленьким, все страсти быстро забываются. Конечно, Тэхен не был уже малышом, но в глазах старшего брата навсегда им останется. Осталось убедиться, что судьба будет так же благосклонна к Чимину, однако, из-за характера младшего, Сокджин предвидел крупные трудности в связи с этим.
Вечером того же дня Чимин сидел как на иголках. Сокджин посматривал на него, ожидая, что брат решит заговорить сам о том, что его гложет. Хотя и сам понимал: брат ждёт вызова от принца.
Пришлось рассказать, когда хождение Чимина по комнате начало надоедать.
- Что?! - немедленно разозлился омежка, вперив яростный взор в старшего, словно в его лице ругал самого альфу. - Ждёт моей течки, значит?! Думает, я буду более покладистым?! Я ему покажу...
- Сколько раз я должен взывать к тебе, скажи, прежде чем ты, наконец, меня услышишь?! - простонал Сокджин. - И никаким образом ты на течку не повлияешь, сам понимаешь, едва ударит гормон в голову, ты будешь искать вязки, и принц Юнги поможет тебе, разве это не удачный способ наладить отношения, ведь он тебе нравится, ты сам сказал?! Ты отчего такой непоследовательный?! Отчего хочешь выглядеть таким глупым?!
- Я хочу, чтобы ты помог мне облегчить муки...
Сокджин улыбнулся. Чимин покраснел, сел к нему на ложе и прижался крепко, обвив тонкую талию старшего нежными руками. Сокджин стал гладить его мягкие волосы, спинку, целовать лоб и макушку.
- Сладкий братик, ты такой милый бываешь, со мной такой послушный, так и с ним будь, ведь сердечко твое по нему колотится, так и искры меж вами летают, завидую я, такой страсти, любви. И ведь ждать решил течку, понимая, что первая вязка омеге болезненна, а в течку много влаги будет у тебя, утишит она боль. Ты все от него жестокости ждёшь, а не видишь, как заботлив он. Принял в доме своем нас, младшенького нашего самому разумному брату отдал, меня этому бешеному не даёт, он заботится, просто так это делает, как умеет. Все из-за тебя, уверен я. Вижу, грубоват, нагл, но есть в его душе доброе и нежное, я это ощутил лишь чутка, а остальное все твое будет, только не дури. Обидится альфа и лишит тебя почестей. Он принц, в его власти. И не ревнуй ко мне. Нет у него ко мне чувств. А если снова призовет, значит, о тебе спросить хочет, так и знай.
Чимин только не урчал, феромон брата нежный вдыхал, нежился в родных руках.
- Все же мне спокойнее было бы, утишай мои боли ты, Сокджин.
- Знаю. Но не бойся. Уверен, принц тебе боли не доставит сверх той, что неизбежна при вязке.
Успокоенный, Чимин пришел в благое расположение и принялся болтать:
- Видел же ты, как я, танцевал, а он смотрел, неотрывно, я ощущал его взгляд на себе, словно бабочка порхал он, по лицу, плечам, рукам...
- Как думаешь, может, беря меня, тебя представлял? - улыбнулся Сокджин.
Чимин покраснел и принялся толкаться, так ему было неловко даже думать о том.
На следующий день Тэмин пришел какой-то ехидный. Помогая принцам собираться к выходу, ждали их в гареме принца на общий сбор, сказал:
- Император немного с делами своими разобрался, доходы от военной кампании подсчитал и так доволен, глаголят, что решил пир устроить, и вас зовёт. Понимаю, вам, должно быть, горько на нем быть, но зато такой шанс пышность наших пиров посмотреть!
Сокджин улыбнулся коротко.
- Можно ли как-то отказаться?
- Вы трое приглашены лично его величеством, - возразил Тэмин. - К обеду я принесу одеяния, примерим, а через три дня к вечеру надо быть в главном дворце, в пиршественном зале.
- Вина пить не будем и веселиться тоже, - сказал Чимин, утишительно руки брата поглаживая. - Просто придём побыть.
- Можно ли попросить чьей-то поддержки в этом? - спросил Сокджин взволнованно.
- Только принц может замолвить за вас словечко, но вряд ли он станет перечить отцу в этой прихоти, - Тэмин оставил ехидство, видя, что старший омега всерьез расстроен.
- Я попрошу наследного принца. Можно ли как-то добиться его аудиенции?
- Я провожу вас после завтрака, он, скорее всего, будет на стрельбище, без меня и евнуха вам туда ходить нельзя. Может, ваш брат бы лучше справился?
- Я... Не осмелюсь... Просить, - сказал Чимин. - Мне кажется, его это сильно разгневает, ведь это воля императора. Брат, не ходи.
- Я схожу. Его гнев мне уже немного знаком, думаю, рискну.
Просьба
И он пошел, после завтрака. Чимин с тревогой проводил взглядом его стройную высокую фигуру.
Тэмин и евнух шли молча, испытывая некоторое почтение к решительности идущего с ними принца, который заметно волновался, переживая, что встретит яростный отказ, настраивая себя стерпеть унижение, если оно будет отказу сопутствовать.
На стрельбище очень сильно пахло альфами, было шумно, альфы сквернословили и смеялись. Сокджин подумал, всё-таки умно придумано, что омеги живут отдельным двором, слышать такое каждый день отвратительно.
- Ваше высочество, - склонил голову перед Юнги евнух. - Принц Сокджин просит вас принять его.
Принц Юнги находился в компании братьев, воинов и слуг, одетый в обычное свое облачение, на этот раз закрывши тело, медальон на его налобной повязке слепил, ловя лучи утреннего солнца. Обернувшись резко к пришедшему омеге, принц удивлённо приоткрыл рот, пожал плечами. Евнух поманил Сокджина, и тот подошёл.
Только глупец назвал бы его приветственный поклон унизительным для его достоинства. И голос, коим он заговорил - выказывающим раболепие. Сокджин умел сохранять достоинство в любой ситуации.
- Ваше высочество, прошу прощения, что вынужден беспокоить вас во время ваших занятий. Я хотел просить вас кое о чем, пусть не покажется вам дерзостью, однако обратиться мне больше не к кому.
- Я так понимаю, ты и твои братья хотите права не присутствовать на пиру в конце недели? - усмехнулся Юнги, уперев свой длинный лук в носок сапога, поигрывая стрелой в ловких длинных пальцах.
- Это очень...унизительно... Ведь это пир в честь победы над нашей страной, - произнес Сокджин, глядя принцу в глаза.
Тот хмыкнул.
Ощущая, что тонет в черных омутах глаз омеги, и феромон его, вырвавшийся из тела из-за волнения, так дурманяще прекрасен, напоминает о совместной ночи. Поэтому и хмыкнул Юнги, что скрыть волнение хотел
- Отчего твой брат не пришел просить меня?
- Он испугался вашего гнева, ваше высочество.
- А ты - нет? Ах, да, за братьев ты пойдешь на что угодно ... Даже и не знаю, как мне отнестись к твоей просьбе, - задумался Юнги. - Надо подумать...
- Император очень хочет их увидеть, - улыбнулся Намджун. - Так как нет трофея слаще сердцу, чем красивые омеги королевской крови. Отец откажет.
- Я ещё не принял решение, но я не говорю сразу "нет", омега, - улыбнулся принц коротко. - Впрочем, в твоей власти повлиять на меня.
Сокджин поднял взор на него, принц улыбнулся.
- Этим вечером ты приедешь в мои покои, - добавил он. - А теперь ступай, омегам не место на стрельбище, и так все облизывают тебя взглядами, не забывай, чей ты...
Сокджин склонил голову и повернулся уходить, Тэмин, который так же ощущал на принце жадные взгляды, был рад встать к нему вплотную, словно защищая, и стал подталкивать, мол, поспешим. Евнух двинулся вперёд, увлекая принца за собой.
- В каком это смысле - сегодня ночью он придет в твои покои?! Ты воспользовался правом первой ночи, далее должен отдать мне, - прошипел Намджун брату.
- Будешь яриться, вообще его не получишь. Все, закрыли тему!
- Брат, ты дал мне слово, что после первой ночи отдашь омегу! - упорствовал генерал.
- Намджун, я никаких слов не давал, и, если память мне не изменяет, ты облизывался на другого принца, так, если хочешь, отдам тебе хоть теперь! - хмыкнул наследный принц.
Сокджин округлил глаза в спину идущего впереди евнуха, едва сдержал удивленный вздох.
- Я думал, он как раз вашего брата хочет, наш наследный принц, - удивлённо произнес Тэмин, качая головой.
Процессия завернула за угол, и крики альф вскоре совершенно стихли. И Сокджин услышал, как бешено колотится сердце в его груди.
- Опять тебя вызвал?!
Чимин ходил вокруг старшего, которого одевали слуги, вдевали в уши серьги с кораллами, что подчеркивали нежность омежьих пухлых губ.
- Это для того, что удовлетворить просьбу, Чимин. Но если ты хочешь, я попрошу его начать принимать тебя раньше...
Чимин вдруг замолчал, словно воды в рот набрал, уселся на ложе, ломая пальчики.
- Мне думалось, он возьмёт тебя лишь раз, чтобы... Отомстить за твою наглость. Что он не сделает ничего, чтобы тебе понравиться.
- Он мне не нравится.
- Зато вы ему, видимо, да, - вдруг весело рассмеялся Тэмин.
Сокджин шикнул на него. Чимин насторожился.
- Что?! Он же даже вашего брата генералу предложил, когда тот кричать почил, мол, отдай омегу!
- Не умеешь молчать ты, в самом деле! - застонал Сокджин.
- Что он сделал?!
- Чимин...
- Сокджин, он тебя второй раз вызвал, да ещё и брату меня вместо тебя предлагает, так о какой любви ко мне ты говоришь?! Он теперь тебе сердце отдает! - зарычал Чимин.
- Да не так все, успокойся! Я поговорю с ним сегодня, успокойся, это глупости все...
Смешно ей-богу! Идя к покоям принца, Сокджин просто не знал, смеяться или плакать над тем, какая комичная ситуация и абсурдная сложилась. Тэмин, справедливо отруганный, помалкивал, евнух спокойно шел вперед, и, на этот раз, омегу сопровождали три стражника.
Да как они могли подумать, ведь очевидно каждому, что принц влюблен в Чимина, и он же сам сказал...
И почему только всем вокруг так хочется создавать сложности?!
В покоях принца был накрыт небольшой стол, сласти и вино. Принц в своем черном, шитом золотом ханьфу на голый торс, сидел за столом и вертел в руках чарку, зачарованно глядя, как вино перекатывается по гладким фарфоровым стенкам. В его белых волосах гуляли блики, от огня, что горел в свечах, источающих приятный аромат масел.
Сокджину показалось, аромат напоминает его собственный феромон. Приглядевшись, понял, что пахнет лишь одна свеча - на столе, возле принца.
Омега вошёл, двери тяжело закрылись за его спиной. Принц молча потянулся и задул ароматическую свечу.
- Ты очень красивый сегодня, - сказал он, опрокидывая чарку, снова глядя на омегу. - Сядь, выпей вина.
- Как будет угодно вашему Высочеству.
Он опустился на стул напротив принца, взял чарку, принцем наполненную, прикрыв рот рукавом, выпил. Вино сладкое, вкусное, тягучее.
- Почему-то мне кажется, ты хочешь что-то спросить меня, омега. Говори. Я добрый сейчас.
- Ваше высочество умеет читать мысли и желания? - улыбнулся Сокджин.
- Немного мысли, хотелось бы, чтобы твои желания так же стали мне понятны. Пока я угадываю их не все. Говори.
- Хотел я... Сказать... Мой брат... Его удивляет, что вы не зовете его к ложу.
- А он хочет этого? - оживился Юнги. - Я позову его, когда придет его течный срок, как я и сказал.
Сокджин поджал губы, но все же рискнул.
- Неужто вам... Не хотелось бы видеть его чаще?
Юнги усмехнулся.
- Помнишь, ты спросил, люблю ли я его. Я тогда не ответил... Когда впервые я его увидел, подумал: красивый, весёлый, с характером, прелесть. Хороший нрав. И я увидел тогда же, омежки глупы и не умеют прятать эмоции... Я увидел, что нравлюсь ему. И когда попросил права говорить с ним наедине, сказал о том, как он... Как хочу видеть его мужем. Редко наследному принцу приходится делать предложение самому, тебе это известно, но мне хотелось увидеть это счастье в его глазах, и... Обнять его, наконец.
Сокджин слушал эти слова, произносимые сухим тусклым тоном, и понимал и сам, что будет дальше. Он ругал Чимина нещадно про себя, намереваясь затем выругать в лицо.
- Он отказал, и отказал грубо. Не стану поминать, что он мне наговорил. Сами слова не ранят, но в его глазах я читал то, что убило меня в тот момент. Он сознательно боролся с чувствами ко мне, из упрямства и капризности характера... Когда вы вошли в мои покои несколько дней назад, я увидел все это снова в его глазах. Я люблю строптивых омег, но строптивость должна быть лишь в постели, постельные игры и бои это то, что радует сердце. В прочем я хочу покорности, игривости, четко знающей границы. Уважения. Хочу, чтобы меня хотели расположить.
Юнги поднял взор на Сокджина.
- Хочу, чтобы со мной вели себя почтительно. Что бы при этом им про меня не напели. Я увидел это от тебя. Помимо твоей красоты и ума я увидел разумную покорность, которую ищу.
Сокджин склонил голову.
- Вы объяснили все так подробно, как я не мог и рассчитывать.
- Я вызову его в течку, потому что хочу наслаждаться строптивостью в постели, без того, чтобы мне пришлось усмирять омегу ударами. Поэтому до той поры он мне тут не нужен.
- Почему не общаться помимо покоев? - улыбнулся Сокджин.
- Я не общаюсь с омегами так, есть братья для этого, - рассмеялся Юнги.
- Но ведь со мной вы говорите теперь...
Юнги удивлённо моргнул глазами. Сокджин улыбнулся, широко, ослепительно, рассмеялся в кулачок. Принц усмехнулся, потом тоже расплылся в улыбке. Поднявшись со стула, обошел стол и навис над омегой. Взор его стал тяжёлым, как и феромон, что он источал. Сокджин запнулся, сжался немного, ожидая удара.
Но Юнги наклонился и прижался к его губам. Омега вздрогнул, так это было пылко и неожиданно. Альфа коснулся рукой его лица, притягивая ближе, затягивая поцелуй, словно пил омегу. Его горячий, сладкий от вина язык проник в рот омеги, лаская, руки поглаживали затылок, путаясь в густых черных волосах.
- Черт, омега... Твои поцелуи так сладки... Я скучал по ним...
Сокджин удивлённо распахнул очи, но принц лишь улыбнулся, поднял его со стула и провел к ложу. Ощущение неправильности происходящего внезапно захватило омегу.
- Ваше высочество... Он хочет вашего общества..., - шептал он, падая на перины.
- Я приду к нему завтра, если тебе угодно... Только сейчас... Не говори о других вещах, пока ты со мной, говори только обо мне...
Целуя омегу, принц медленно распахнул полы его ханьфу, любуясь прекрасным телом.
- Обними... Обними, омега...
Дрожащие руки исполнили требуемое. Принц нежил омегу, лаская руками, губами, спускаясь все ниже, и касания его были как ожоги, преступно приятны.
Разведя ноги Сокджина, Юнги снова принялся вылизывать его с явным удовольствием, наслаждаясь стонами.
Когда омега был уже близок, принц оставил лоно и поднялся, прижался носом к его щеке.
- Сладкий.... Сладкий, - прошептал он, глядя в черные омуты глаз. - Попробуй...
Он слился с омегой поцелуем, попутно входя в него членом. Сокджин выгнулся, ощущая томительно приятную наполненность, подаваясь вперёд, насаживаясь сам.
- Смотрю, тебе понравилось, - проурчал Юнги довольно. - Ну, не смущайся... Мне приятно доставлять тебе удовольствие, омега...
- Я... Должен делать... Вам... Так...
- Всему свое время... Я тебя научу, - кивнул Юнги, пристраиваясь удобнее, сел на колени, за талию натягивая омегу на себя.
Взяв его под коленями, стал двигаться, следя за реакцией, дыша его усилившимся феромоном и наслаждаясь влажным горячим лоном, с такой готовностью принявшим член.
- Я переверну тебя наверх, сожму, а ты насаживайся сам, - целуя, шепнул альфа в ухо омеге.
Тот кивнул, обвивая шею альфы, глядя ему в глаза.
Сначала не выходило, член настолько плотно сидел внутри, что Сокджин не сразу смог справиться. Принц охотно помог, подталкивая под ягодицы, поймать ритм, и омега, прижав пальчики к его прессу, стал насаживаться сам, словно объезжая. Наслаждение внизу живота снова начало расти, Сокджин ускорился, чувствуя, как альфа сжал его ягодицы.
- Ты... Быстро учишься..., - простонал Юнги, лаская пальцами ягодицы и талию омеги.
- Я... На вас... Испачкаю...
Юнги кивнул, и омега излился ему на живот, плавно оседая, так как исчерпал силы.
- Просите, ваше высочество....
- За что? - Юнги обнял его, поставил ноги пошире и стал колотиться сам, в чувствительное лоно, омега застонал от этой мучительной неги, ощущая остро, как растет узел. Семя было горячим, альфа зарычал, сжимая омегу крепко.
Мягко положив на простыни, принц целовал губы Сокджина, ожидая, пока спадет узел.
И посмотрел ему в глаза, желая снова тонуть в их глубине. Опустив лицо, вдохнул аромат влажной кожи, руки сами собой гладили его, немного дрожащего после пережитого.
- Одно твое слово, и я не отдам тебя. Скажи, что ты хочешь остаться в моем гареме, и я откажу ему.
Сокджин улыбнулся коротко, подняв лицо и потеревшись носом о пахучую железу альфы. Ему нравился аромат наследного принца, нравились его ласки, забота и терпение. Он был рад, что слухи о принце оказались ложными. Пожалуй, если бы не одно обстоятельство, он с радостью ответил сейчас согласием на столь волнительное предложение.
Но с той поры, как Чимин признал, что любит принца, Сокджин закрыл для этих нежных чувств двери в своем сердце. Брат и его благополучие были для него самым важным. Он не любил принца, а брат - любил. И слово так и осталось не высказано.
- Я поговорю с отцом по поводу твоей просьбы этим днём, - улыбнулся Юнги.
- Благодарю вас, ваше высочество.
Сокджин уже был одет. Принц взял с тарелки рисовое печенье и подал ему, угощение с улыбкой было принято. Альфа смотрел, как омега ест, как губы его покрывает блестящий мед.
- Сегодня я буду спать так же сладко, как этот мед, омега, - обнял его талию принц и прижался к устам. - Хотя ты все равно много слаще.
- Вы повидаетесь с Чимином? - робко спросил Сокджин, обнимая в ответ его плечи.
- Если тебе угодно, я повидаюсь. Возможно, он уже не такой, каким был...
Юнги был ниже ростом, но его аура и феромон подавляли, впрочем, омега уже не боялся. Он ответил на последний поцелуй принца, что чуть дольше положенного длился, поклонился и покинул покои.
Чимин спал, обняв валик под голову, и был таким милым во сне, что Сокджин не смог удержаться, чтобы, нагнувшись к нему, не потеряться носом о нежную щеку. Братик вздохнул во сне, улыбаясь.
Нужно, чтобы меня отдали. Ты будешь счастлив, если я уйду.
Он улегся подле брата и обнял его, Чимин развернулся тут же и прижался к груди старшего, дыша его запахом.
Запахом брата, смешанным с феромоном альфы, что его ласкал. Сокджину стало больно, снова, от сознания того, что он нежился в руках чужого альфы.
Хотя, как омега может называть альфу своим? Омеге в мире не принадлежит ничего. Лишь пока у него есть благосклонность альфы, он может на что-то рассчитывать. Но благосклонность не бывает вечной...