Считается, что они не убивают. Не могут… такой вот интересный дефект.
Только мне ли не знать, как обманчив бывает внешний вид. Как легко принять желаемое за действительное. И что не стоит удивляться, когда самое безобидное, уютное создание вдруг начинает хищно скалить зубы, а мир переворачивается с ног на голову.
…в его запахе не было ничего сладкого, мятно-карамельного или терпко-винного, чего обычно ожидают от омег.
Луговые травы… только что скошенные и полные горьковатого, как дикая полынь, сока… тягучая капля пряного сандала, совсем чуть-чуть обжигающего перечного семени и щедрая пригоршня прохладной морской пыли…
Он не делал ничего соблазняющего – пальцы больно впились в живот, а лезвие будто примерзло к шее, угрожая вспороть тонкую кожу без единого усилия.
Но крепкое тело прижалось к спине так сильно, так страстно, будто намеревалось врасти в нее причудливой инкрустацией. Непривычная вибрация прокатилась от затылка до копчика, по дороге выстрелив в подреберье.
- Юноша, - прошипел Шерлок сквозь зубы, стараясь не обращать внимания на поравнявшегося с их живописной композицией Грега, но предательское хмыканье отвлекало, - слезьте немедленно и вернитесь к хозяину. Брачные ухаживания не по моей части. К тому же Вы в одном шаге от того, чтобы испачкать мою любимую сорочку. Грег, как считаешь, миссис Хадсон будет очень расстроена, если этот полоумный забрызгает воротник кровью?
- Ты ее недооцениваешь, - Грег оценил простоту и практичность засады и теперь поглядывал на сцепившуюся парочку с нескрываемым интересом, - она тебя убьет. Это самый дорогой хлопок, что можно найти в этой части света, а кровь чертовски плохо отстирывается. Парень, нам не нужны неприятности, возвращайся к своим, тебя наверняка и так уже ищут.
- Мне нужно в Эплдор, – голос у омеги оказался звонким и ровным, а клинок ни на волос не сдвинулся с места.
- Малыш, я понимаю, что все происходящее там, не сахар. Но устраивать побег – не лучшая затея для омеги. Да и куда тебе бежать?
- Мне нужно в Эплдор, – упрямо повторил тот, и у Шерлока на затылке волоски встали дыбом от теплого дыхания. – И два дня, чтобы туда добраться.
- С чего такая уверенность, что я стану тебе помогать? - Шерлок раздраженно повел плечом, в которое нагло уткнулся подбородок.
- Откажешься, я закричу, - парень подумал и добавил для пущей ясности, - скажу, что ты меня украл.
- Шерлок… - предупреждающе покачал головой Грег, заметив, как рука альфы выпустила повод. Шерлок без труда мог скрутить мальчишку, отделавшись всего парой алых капель на драгоценной рубашке, но затевать возню всего в паре шагов от сторожевых ворот было, по меньшей мере, глупо.
- Ладно, - Шерлок осторожно повернул голову, скосив до боли глаза, - убери оружие и поговорим спокойно. Вижу, что ты вчера не просто так стрелял глазками - муаровую сталь не спутаешь даже ночью, даже если она уже вошла тебе между ребер. Элегантная смерть… Грег, ты только посмотри, он стащил стилет у лебонги! Представляю физиономию этого надутого индюка, когда нас поймают, а его обвинят в пособничестве!
- Очень смешно, - проворчал Грег, глядя, как солнце продирается сквозь густые заросли сонными розовыми сполохами. – Тебя казнят, Майкрофта… нет, вряд ли, но его точно вышлют из страны, а мои мальчики останутся сиротами. Для тебя это шутка что ли?
- Он не закричит, – не отводя взгляда, Шерлок просунул кончики пальцев под клинок и осторожно отвел его от своей шеи. – Он знает, что другого шанса у него не будет, а шум привлечет внимание.
Если бы на месте Шерлока был кто-то более… традиционный, он, скорее всего уже принялся бы целовать мягкие, податливые даже на вид, губы – так отчаянно заплескалась синева в широко раскрытых глазах. Слишком нервно дернулась на теле альфы маленькая, но совсем не слабая ладонь.
- Пожалуйста, - сделав усилие, произнесли мягкие, податливые даже на вид, губы. Шерлок саркастически вскинул бровь.
- Оу.
- Прошу Вас…
- Хм?
- …милорд.
Парень опустил оружие и вздохнул, будто только что принял самое тяжелое в своей жизни решение.
- Вы правы, сэр, у меня нет выбора. Но я закричу, если Вы не отвезете меня к Лакстон-диппенд. Простите.
Он сунул нож за голенище низкого сапога и отстранился, а Шерлок неожиданно пережил неприятный миг острой утраты, будто только что лишился чего-то жизненно необходимого… вроде дыхания или пульса.
А еще он вдруг почувствовал, как внутри…очень глубоко… поднимается холодная, слепая ярость от единственной мысли о том, как этот мальчик будет стоять на помосте под вой толпы, когда чья-то похоть распнет его на нагретых досках.
- Грег, дай фляжку.
- Шерлок, нет… мы не можем…
- Мы не можем тут больше торчать. Еще пара минут, и нас заметят. Дай.
Он требовательно протянул руку, отлично зная по тому, как у Грегори зачастило дыхание, что тот крайне рассержен и напуган. Но сдернутая с пояса серебряная фляжка легла в ладонь.
- Так нельзя. Это… это незаконно! Нас поймают, и никто не станет слушать, что это не было задумано с самого начала… Шерлок, да он пахнет как… как…
Как, Грег? Как пригоршня жареных каштанов? Как молодое виноградное вино? Как истекающая смолой сосновая роща?
- …как чертова приманка для ос! Я не хочу проверять, как сильно они кусают!
…приманка, говоришь? Хорошая мысль…
- Выпей три-четыре глотка, - Шерлок поднес горлышко откупоренного сосуда парню к губам. Тот отпрянул, когда в нос ударил резкий, неприятный запах. – Не бойся, не яд. Хотя тебя стоило бы проучить. Ты слишком настырный… для омеги.
Парень сморщился, но послушно открыл рот. Несколько темных капель скатилось по подбородку.
- Ох… что за гадость? – Юноша закашлялся и с трудом подавил желание зажать рот ладонью. Глаза его на миг потеряли фокус, он покачнулся и, чтобы не свалиться, пришлось обнять всадника обоим руками.
- Это мой собственный рецепт. Отбивает половой запах, при необходимости можно запросто сойти за бету. Надежно, но недолго - час, полтора. Ну, есть небольшая вероятность появления головной боли и легкой тошноты…
- Ага, - мстительно ухмыльнулся Грег, пряча фляжку обратно под одежду, - а еще судорог, галлюцинаций и недержания.
- Чего?? – парень судорожно стиснул в пальцах складки одежды, испуганно уставившись на Шерлока своими глазищами, в которых даже зрачки стали огромными, как пуговицы на мундире. – Не… недр… недер…
- Господи, Грег! Ну, сколько можно! – Шерлок закатил глаза и застонал. – И было-то всего раз… я уже давно доработал формулу - нет никого… галлюцинаций! Все! Заткнулись оба!!
Омеги дружно фыркнули, но спорить ни один не отважился.
- Ты, - Холмс ткнул в нового седока пальцем, - ноги вперед, сцепи щиколотки, голову мне в подмышку, прижмись и обними меня так крепко, будто я твой любовник… покрепче. Не двигайся, по возможности, не дыши.
Как бы омега не пытался сохранить невозмутимость, каких бы усилий не прилагал, чтобы подавить смущение и естественный стыд, но альфа с осколками хрусталя вместо глаз походя говорил такие вещи, что кончики ушей полыхали сигнальными огнями, а низ живота сводило от непонятного беспокойства. Голова слегка кружилась, нос забил стойкий запах смолы, табачного пепла и чего-то еще - едкого, вяжущего язык, но почему-то приятного… и хотелось распробовать это еще немного… хотя, может во всем была виновата та странная жидкость.
Вздохнув, он послушно обвился вокруг худощавого, прямого, как палка торса, умостив колени и голову где-то между острыми локтями и ребрами, прижавшись к теплому боку щекой. Альфа пах чистой одеждой, дубленой кожей, мыльным щелоком и мужским пóтом. Было слышно, как гулко воздух втягивается в легкие, а сердце стучит спокойно и размеренно, словно хорошо отлаженный хронометр.
Когда поверх получившейся скульптурной группы улегся длинный меховой плащ, стало совсем тихо и душно.
- Кстати, я Джон, – пробубнил голос из-под тяжелых складок. Вряд ли его услышали, но отчего-то это показалось важным – сказать.
…до ворот оставалось всего ничего, а заспанный, продрогший от утренней сырости часовой, зевая перегнулся через толстый брус истертый до гладкости еще до его рождения, недовольно посмотрел на парочку, покидавшую городок в самый разгар торгов.
Вероятно, будь он бетой, то уж точно пустился в пространные расспросы – не столько из служебного долга, сколько из любопытства – кто по доброй воле откажется от редкого зрелища, ради которого народ съезжался порой миль за пятьсот.
Но как и все в королевской страже, он был альфой, и даже разделявшие два десятка футов не помешали ему почувствовать, какой резкой и терпкой была волна неудовольствия и беспокойства, исходившая от темноглазого хмурого омеги, лошадь которого тянул за поводья его господин.
«Не доверяет» - хмыкнул про себя часовой, намеренно не спеша поднимать затворный брус, - «и правильно делает… сам, поди, распустил, а теперь локти кусает…»
Парочка внизу тихо препиралась, омега куксился, прятал лицо, пока альфе не надоело, и он по-хозяйски не сгреб его за встопорщенные волосы, не опрокинул и не впился в губы, будто намеревался их отгрызть. Омега протестующее мявкнул, зарычал, задергался, но тут же сдался, так и не посмев опустить занесенной руки… и от терпкого пополам с мускусом сиреневого аромата, взвившегося аж до сторожевой вышки, у оторопевшего солдата стало горько во рту и горячо в штанах.
- Так и будешь смотреть, или прикажешь к тебе подняться? – недовольный свидетельством маленькой семейной размолвки мужчина задрал голову и зло сверкнул холодными раскосыми глазами, какие рисуют на фамильных портретах дворцовых вельмож.
- Простите, сэр, - забормотал часовой и торопливо завертел рукоять механического подъемника. Медные, блестящие от смазки шестерни залязгали, толстая цепь побежала в прорезь помоста, брус гулко заурчал, проворачиваясь оси, и двери медленно, нехотя разошлись, открывая дорогу. – Благополучно добраться, милорд!
Разумеется, никто ему не ответил.
Неспешным шагом пара обогнула кривую раздвоенную сосну и растворилась в лесной чаще. И кому было знать, что едва скрывшись из глаз, они пустили лошадей в стремительный, бешеный галоп…
…
Грег злился миль десять.
В общем-то, труда это не составило - Порох, застоявшийся за ночь, будто и не чувствовал лишнего седока, стлался по наезженной дороге, как черный дымный след. И чтобы не отстать, приходилось то и дело «подбадривать» пятками пегую Свирель, низко пригнувшись к ее заплетенной в косички гриве. Кобылка охотно прибавляла резвости, и встречный ветер постепенно выдул у Грега из головы его глупое, смешное возмущение.
Он не дал сдачи, не прокусил агрессору губу, не сделал ничего из тех вещей, на которые замужнего омегу толкает долг супружеской верности и собственные предпочтения. Нет, он не сопротивлялся.
Ну, почти…
И не потому, что верил в имеющуюся причину непристойной демонстрации, не потому, что на губах бессовестного родственника цвел знакомый, возлюбленный до обморочной слабости вкус – нет, братья Холмс похожи не только этим.
В изящных аристократических руках обоих жила власть, от которой омежья натура становилась мягкой, податливой, словно подогретый воск. Эта страстная, яростная сила обволакивала, оберегала, убаюкивала, как зов василиска, заставляла льнуть диким вьюнком. И желание принадлежать становилось непреодолимым.
Они отмахали миль тридцать, миновав развилку, делившую широкий торговый тракт на полдюжины дорог, проселков и тропинок, вымощенных булыжником или наоборот – давно заросших, взбегающих вверх по склону или спускающихся в долину, рассеченную осколками озер и каменистыми ручьями. Почти все они вниз по течению, где-то в окрестностях Вэйверли-корт - королевской резиденции, сливались в широкое русло О’Мидоу, спокойной, судоходной и щедрой на весенние разливы, столетиями выносившей в море свои изумрудные воды.
Грег не протестовал, когда вместо того, чтобы двинуться в Мидсаммер, к поместью Треворов, куда они первоначально и направлялись, Шерлок заложил большой крюк и пустил галопом коня по извилистой каменистой дороге вверх, все глубже уходя в лесную чащу. С таким, как у них «грузом» определенно стоило избегать населенных мест, да и людей вообще…
Но когда над их головами сомкнулся плотный зеленый полог, а дорога все больше стала походить на звериную тропу, галоп сменился рысью, вскоре вовсе перейдя на шаг, и Грег заметил, что Шерлок управляет одной рукой, второй пытаясь удержать что-то под плащом.
Порох послушно остановился, стоило натянуть поводья, Шерлок одним движением расстегнул пряжку возле шеи, позволяя плащу соскользнуть на землю. Грег уже намеревался пройтись насчет бережного отношения к вещам, но безвольно поникшее тело, так и не выпустившее альфу из объятий, не подавало признаков жизни и пыталось сползти с лошадиного крупа вслед за меховой накидкой. Шерлок удерживал его за скрещенные запястья, не решаясь отпустить или спешиться.
Грег обреченно вздохнул и вынул ногу из стремени…
…
- Значит, Джон…
Он мог бы и не отвлекаться от безмятежного созерцания низких стропил, сплошь завешенных пучками трав, погремушками маковых головок, гирляндами сушеных грибов и гроздьями мумифицированных плодов, отдаленно напоминавших яблоки.
Взгляд вспорхнул из-под ресниц… удивление, смущение, сердитое упрямство… пряный коктейль с капелькой испуга и вины… нет, ради этого стоило скосить глаза и позволить себе усмехнуться.
…не думал, что я услышал… так-так-так…
Хижину лесничего они нашли не сразу. Пришлось прилично поплутать по заросшему кедрами и папоротниками склону – тропа петляла, пряталась в высокой траве… к тому же последний раз, когда Шерлок бывал в этих местах, терялся в его неугомонной юности, когда назло родителям он подался в вольные разбойники. И не приюти незадачливого беглеца старый Эггерт, хранитель леса и гроза местных браконьеров, мальчишка мог заработать на свою голову и впрямь серьезные проблемы – хорошо одетый, с дорогим фамильным оружием… Шерлок искренне полагал, что именно он, а не высокомерный зануда Майкрофт имеет на него право… с мешочком звонкой монеты… должен же разбойник с чего-то начинать? …он был лакомой добычей любого придорожного сброда.
Старый дом ничуть не изменился. Стены из почерневших бревен все так же лукаво глазели окошками из разноцветных стекляшек, похожих на леденцы. Низкая крыша в два неровных ската зеленела сочным, курчавым мхом, уютно спускаясь почти до земли, низенькая толстая дверь на тяжелых петлях по прежнему закрывала простая щеколда. И дом ожидаемо пустовал – с ранней весны до глубокой осени лесничий перебирался в долину, стеречь королевские угодья от порубки и разорения, да и лихих людей гонял нещадно.
Мальчишка, которого они едва отцепили от Шерлока, был мокрым до последней нитки, безвольным, как тряпичная кукла и податливым, словно теплая карамель.
Алый лихорадочный румянец расплывался по скулам и шее, вкусно спускаясь до самых ключиц, пересохшие губы окинула пепельная седина, мелкий бисер соленых капель покрывал лоб под взъерошенной челкой, а с горячего виска сбегала неровная едкая дорожка. Соломенные реснички трогательно вздрагивали, а горло нервно сглатывало несуществующую влагу… Шерлок едва удержался, чтобы не дотронуться – от опасного, дерзкого упрямца осталась лишь крепкая неомежья хватка, да сердитая морщинка над переносицей. Сладкий спелый плод нежданно свалился в руки, и целый рой странных незнакомых ощущений, невесть откуда взявшихся в уравновешенном, самодостаточном сознании, неприятно… или приятно… путал мысли и желания… желания?
Останавливаться на дороге, пусть и малоезжей, было неразумно. Разумеется, у них была фора, да и определить, куда именно после развилки они направляются не так просто… но действие эликсира почти прошло, и мальчишка даже в бессознательности источал такой аромат, что едва ли указатели с их именем могли бы их выдать верней.
А потому, хижина лесничего оказалась крайне кстати.
…
- Значит, Джон…
Просторную кровать… интересно, для чего старому отшельнику такая громадина? …с тюфяком, набитым душистой травой, с лоскутным одеялом, вывешенным возле такого же основательного очага и парой подушек, так туго набитых тончайшим гусиным пухом, что, поди, поищи в придворных покоях, Шерлок великодушно отдал паре омег, удовольствовавшись широкой скамьей, постелив на ней свой многострадальный плащ.
День, заканчивавшийся по-семейному умиротворенно и даже мило, начался более чем бурно, если даже пропустить момент с ножом и угрозами.
Бесчувственный юноша, которого на время приютили щедрые объятия незаинтересованного альфы, второй раз за сутки разрушил все представления об омегах, как миролюбивых, послушных и трогательных существах, только и мечтающих, чтобы о них позаботились.
Едва раскрыв глаза, он промедлил всего мгновение, тут же оценив незнакомую обстановку и, как видно, не вспомнив ничего из происходившего парой часов до этого.
Грег, только что сменивший мокрую тряпку на горячем лбу, слетел с кровати и приложился локтем о кривой табурет, Шерлок, заступивший дорогу, получил коленом в пах и, согнувшись в три погибели, принялся перечислять сексуальный опыт родителей неблагодарного обладателя дивного испуганно-полынного аромата, метнувшегося в незапертую дверь.
Поняв, что беречь честь и достоинство уже поздновато, Шерлок зажмурился и присел на корточки, стараясь не слушать, как заразительно хохочет Грег. К тому же, через пару минут беглец вернулся, пряча за спину руку с тонким изящным клинком. Особого раскаяния в его глазах Шерлок не разглядел.
- Ты обещал отвезти в Эплдор. А это… это… - он развел руки, и сталь в матовых разводах блеснула, как улыбка хищного зверя.
Альфа показательно безразлично перебрался на скамью и растянулся на ней, урча от удовольствия.
- Почему мы? В городе было полно альф, только пальцем помани.
И демонстративно закрыл глаза.
- Вы оказались там случайно, и тебе не понравилось то, что происходило. У вас свои секреты, - юноша посмотрел на Грега, выбравшегося из-за кровати, - я же не спрашиваю, почему на нем твой запах, хотя он тебе и не муж… Отец, дядя… нет, скорее брат…
- С чего ты взял? – Шерлок скосил глаза, не поворачивая головы и не меняя позы.
- Никто в своем уме не позволит мужу смотреть на это снова.
Грег хмыкнул и бросил в Шерлока тряпкой.
- Ты сказал, никто не поймет.
- Напомни, зачем я взял тебя с собой, - холодно процедил альфа, подперев подбородок тонкими пальцами.
- Я омега, и я разбираюсь в оружии. А еще Майкрофт не подпустил бы тебя и близко к Треворам без кого-то более… уравновешенного. Он не хочет нажить врага в лице целого дома.
- У Треворов нет выбора. Убийство старшего альфы, в котором обвиняют его мужа, бесплодный брак и неразбериха с наследниками… Думаю, я меньшая из этих проблем.
- Когда они узнают тебя поближе, ты займешь верхушку этого списка. Без обид.
Шерлок ухмыльнулся и довольно заухал, будто получил комплимент.
- Мне надо в Эплдор, - повторил парень в который раз, и теперь на него уставились оба спорщика.
- Какого черта ты там забыл? – заворчал Шерлок и поднялся, - замуж не хочешь? Так иди на все четыре стороны, какого черта…
- Ты что, не видишь - он кого-то оставил. Там. Хочет забрать.
Шерлок мог поклясться, что воздух в хижине зазвенел и вспыхнул – Джон… он впервые про себя назвал странного омегу по имени… смотрел на Грега ТАК, будто тот только что выдал страшную тайну и возмездие за нее уже повисло над его головой. Враз потемневший взгляд метался от Шерлока, все еще находившегося слишком близко к двери, к Грегу, перекрывавшему оконный проем… Джон плавным, заученным движением опустился на колено, умело держа лезвие перед собой на уровне глаз и пружиня об пол свободной правой рукой.
…ого, да он еще и левша… диковинка, честное слово…
- Пешком будет дольше, - процедили сомкнутые в тонкую нить губы, и Шерлок вдруг подумал – каково это попробовать на вкус их упрямство, - но я готов попробовать… с дороги, альфа.
- Не в моих правилах держать омег силой, - Шерлок чуть развел раскрытые ладони и освободил дорогу, – но ты понимаешь, что тебя уже хватились, малыш? И Мидсаммер – последнее место, где они будут ис…
Р-р-раз…
Прижавшись к полу Джон швырнул себя вперед, выпущенным из пращи камнем, клинок со свистом вспорол воздух и загудел, воткнувшись в низкую притолоку в дюйме от головы альфы, и тому хватило секунды потерянного внимания, чтобы упустить момент, когда Грег замахнулся седельной сумкой.
Два…
Получив по затылку, Джон кубарем влетел в подставленные руки прежде, чем успел покалечиться о дверной косяк.
Три.
- Ты полон сюрпризов, Грегори. Так и передай Майкрофту - я в восхищении. Интересно, что на него нашло?
Остальной день, призвав в союзники воду из ручья, свежую, пусть и великоватую по размеру одежду и щедро влитое в послушный, бесчувственный рот маковое молоко, оказался мирным, спокойным и благостно тихим.
Ровно настолько, что в наступивших сумерках Шерлок задремал. И, проснувшись в полной темноте, скорей почувствовал, чем увидел - просторная кровать пуста, а в приоткрытую дверь сочится лунный перламутр.
Бесшумно ступая, он вышел на порог, да так и застыл.
Грегори, нагой, как изваяние, идеальный в каждом изгибе ладного тела, сидел в траве, а рядом, положив ему на колени большую, изящную голову лежал полуволк-полулис – красивый зверь с пушистой белоснежной шерстью и острыми маленькими ушками.
Шерлок не дышал, сколько мог, но легкие рвались в груди, и от первого же его вдоха зверь поднял голову и посмотрел бездонными синими глазами…
Королевский некх*. Редчайшее явление. Запрещенный к охоте под страхом смертной казни.
Возможно, это Шерлок пил маковое молоко?