По плечам пробежали мурашки. Иорвет и Роше настороженно переглянулись.

Они вышли из дома без оружия, демонстративно поднимая руки. Вокруг дома стояли пятеро в черной броне, украшенной золотым солнцем. Один из них держал Ибрис, прижимая нож к ее горлу. Трость лежала у ног, и медичка безвольно висела на чужой руке.

— Именем Его Императорского Величества сдавайтесь! — крикнул нильф в шлеме с крыльями, — иначе я вскрою ей горло!

— Бегите! — сдавленно взвизгнула Ибрис.

— Заткнись! — рыцарь дернул ее и поцарапал кожу на горле.

— Стой! Мы сдаемся, — сказал Роше.

Нильфгаардцы переглянулись и кивнули. Двое осторожно подошли к пленникам, держа меч наготове. Иорвет скалился, когда на запястья опустилась веревка. Если они сдадуться, может, Ибрис останется в живых. О побеге подумают позже.

— Эй, служивый, — негромко позвала Ибрис. Она не отрывала взгляд от друзей. Которые добровольно сдавались на верную смерть.

— Чего тебе?

— Можно я трость возьму? Больно. Чего я тебе сделаю, хромоногая? — заверила она. Нильф подумал секунду, убрал меч и кинул пленницу на траву.

— Возьми. И без глупостей.

Ибрис упала и зашипела от боли. Она кинула озлобленный взгляд на воина, стиснула зубы. Взяла трость, поднялась медленно, нарочно громко охая. Один из воинов крикнул на Иорвета, который шевелил руками и мешал крепко связать его руки. Роше стоял позади и ждал своей очереди. Медичка шумно выдохнула, сжала трость крепче. Резко развернулась и со всей силы ударила клюкой по массивному черному шлему.

Раздался громкий металлический лязг. Нильфгаардцы обернулись. Иорвет среагировал мгновенно. Он кинулся вперед, сбивая с ног одного из воинов. Роше взял на себя второго, который кинулся на помощь товарищу. Вернон легко ушел от летящего меча, оказался за спиной противника и ударил ногой точно в колено. Нильф зашипел, выронил меч и упал на колени. Роше схватил оружие, ударил снизу, рассекая чужое лицо.

Он повернулся и едва успел заблокировать удар. Лезвие скользнуло по мечу, Роше вывернул руки, сделал пируэт и оказался лицом к лицу с нильфгардцем.

Иорвет сидел сверху на втором, старался перехватить его руки и схватиться за горло. Противник сопротивлялся, упирался латной перчаткой худое лицо, царапая кожу. Иорвет наклонился, перчатка скользнула дальше. Когда пальцы нильфа оказались в опасной близости от здорового глаза, Иорвет дотянулся до ножа на поясе противника. Замахнулся и вспорол ему глотку.

Капитан отряда скинул шлем. В ушах все еще звенело от удара. Он тряхнул головой, откинул нож, достал меч и замахнулся на Ибрис. Она отскочила в сторону. Нога предательски заболела, и медичка рухнула на землю. Второй удар тоже прошел мимо — Ибрис успела перекатиться по траве. Нильф рыкнул, подошел ближе и наступил на раненую ногу Ибрис. Она закричала, попыталась вырваться. Лезвие сверкнуло в свете весеннего солнца. Медичка отчаянно выставила трость перед собой.

Иорвет успел вовремя. Он разбежался и повалил капитана на землю. Кинулся, за мечом. Нильф схватил эльфа за лодыжку. Тот упал, перевернулся и на горло опустился тяжелый ботинок. Воздуха стало не хватать. Иорвет вцепился в ногу, попытался спихнуть с себя. Ибрис оказалась рядом. Она запрыгнула на капитана, со спины. Вцепилась ногтями в веки и нос. Нильфгаардец попытался сбросить ее с себя, наклонился назад. Иорвет спихнул ногу с шеи, поднялся, выхватил из чужих рук нож и несколько раз ударил в незащищенные места брони.

Ибрис села на траву и заскулила, держась за больную ногу. Роше вскрикнул. Иорвет тут же обернулся. Нильф ударил мечом, прошелся кончиком по руке Вернона. Вторым ударом он выбил меч из рук противника. Иорвет помчал на помощь.

Силы кончались, но Иорвет смог схватить нильфгаардца за руку. Он потянул, попытался отобрать оружие. И едва успел отпрыгнуть от ножа, который противник взял во вторую руку.

Пятый воин стоял поодаль. По испуганному детскому лицу Ибрис поняла — мальчишка новобранец. Он долго не решался напасть, но, когда его последний однополчанин стал проигрывать, кинулся в бой. Ибрис крикнула. Иорвет обернулся и тут же получил латной перчаткой в лицо. В ушах запищало, меч опасливо свистнул рядом. Роше успел схватить нильфа за пояс. Враг тут же переключился на него.

Новобранец уверенно шел в бой. Ибрис оскалилась, встала, превозмогая боль и пошла на помощь друзьям. Она успела перехватить паренька на полпути, вцепилась ему в руку.

Голова все еще легко кружилась от удара. Иорвет собрал последние силы, набросился на нильфа, стянул с него шлем. Противник обернулся, замахнулся мечом. Вернон напрыгнул сзади. Он зажал предплечьем горло нильфа и резким движением свернул ему шею.

Раздался вопль Ибрис. Иорвет и Роше обернулись. Их подруга упала на траву, а рядом с ней стоял напуганный новобранец. Он глянул на окровавленный нож, на бегущих к нему Иорвета и Вернона. Нильф кинул кинжал на траву и бросился бежать в лес.

Роше побежал к Ибрис и упал возле нее на колени. Иорвет пробежал дальше, кинулся в погоню. Но понял, что подруга ранена, а догнать новобранца он уже не сможет. Сплюнув на траву, он кинулся обратно.

Роше старался зажать рану руками, но кровь просачивалась сквозь пальцы. Иорвет опустился рядом, сорвал с шеи платок и прижал к груди подруги. Ибрис скулила, стучала зубами, дышала шумно, хрипло.

— Бегом в дом, там должно быть что-то! — закричал Иорвет. Роше дернулся в сторону избы, но Ибрис слабо ухватила его за рукав.

— Останься, — пискнула она.

— Нет, мы тебя заштопаем, — заверил Вернон, — все хорошо, мы что-то придумаем!

Ибрис качнула головой. Она подняла окровавленные пальцы.

— Нет, не смотри, — сказал Иорвет. Его голос дрогнул.

Медичка прикрыла глаза, отерла губы, размазывая по ним кровь. Она махнула рукой, подзывая. Иорвет и Вернон подошли ближе, наклонились. Ибрис схватила за ворот эльфа, коротко поцеловала его в губы, отпустила и так же поцеловала человека. Она откинулась на землю, скривилась от боли. По щекам покатились редкие слезинки.

— Под детскими вещами… Последняя… за…пись… — прохрипела Ибрис, собрав последние силы.

В голубых глазах отражалось чистое небо. Она слабо улыбалась, держась за руку Вернона. Иорвет отпустил пропитавшуюся кровью тряпку и сжал вторую ладнь. Ибрис опустила затуманенный взгляд на друзей, улыбнулась чуть шире. Устало, по-детски искренне. В тяжелом вздохе слышалось облегчение.

Ибрис уже не чувствовала боли. Она чувствовала легкость и покалывание в пальцах. Привычный холод отступил, оставляя место теплу от весеннего солнышка.

Она тихо выдохнула в последний раз.

***

Роше в который раз набрал в руку сырой земли и по крупицам просыпал на свежую могилу. Солнце мягко освещало поляну и опушку, обнимало дом золотистыми лучами и отбрасывал тень на вырезанное имя.

«Ибрис».

Роше сам сделал надгробие из ивовых веток — совсем как на могиле рядом — и вырезал ее имя. Он сам отмыл разводы с ее лица, рук и шеи. Иорвет нашел на опушке подснежники и вплел в темные косы. Именно тогда он заметил серебристые пряди, которые прятались в тугой прическе.

Гроб делать не стали. Времени не было. И Иорвет сказал, что земля живая. Она согреет Ибрис своим теплом и проводит душу в Яблоневую рощу. Чтобы вернуть ее дикой яблоней. Роше не верил. Понимал, что это слепая надежда и утешение. Но приятнее думать, что Ибрис вернется цветущим деревом, чем знать, что ее плоть будет кормить червей.

Иорвет не стал задерживаться у могилы. Он бросил тяжелый взгляд на горку земли и ушел в дом. Вернон остался наедине со своими мыслями.

Сил идти нет. Мир вокруг казался тусклым, блеклым. Теперь миссия Роше, которой он грезил с первого дня в доме Ибрис, казалась неисполнимой. Глупой и наивной мечтой идеалиста.

Скольких он похоронил по пути? Мать, Фольтест, «Полоски»… Каждого он похоронил вот этими руками. Вот этими самыми, покрытыми по локоть в крови, руками. Крови не только врагов, но и друзей. Теперь к ней добавилась кровь Ибрис.

Даже если доберется он до Новиграда, что дальше? Объединить Север задача непосильная. Армия Темерии разбита, Каэдвен наверняка все еще без власти, а Радовид слишком своенравный, чтобы согласится на сотрудничество. Нильфгаард победит — у них и армия больше, и полководцы опытнее. И раскола внутри нет. Нет смысла сопротивляться неизбежному.

Роше уже нечего терять. Только Бьянку. Если она все еще жива.

Иорвет вернулся через час. Лицо у него было нечитаемым, словно из камня. Он молча сел рядом и протянул Роше потрепанную книжку с лопнувшим корешком. Вернон не поднял глаза.

— Прочитай, — сипло сказал эльф, — она просила его найти.

— Иди уже отсюда, — отрешенно ответил Роше. Он продолжал сверлить взглядом могилу, — видеть твою рожу не хочу.

— Если бы мог, уже свалил, — раздраженно буркнул Иорвет, — прочитай.

— Если прочитаю, ты оставишь меня в покое? — устало спросил человек. Иорвет кивнул, открыл дневник на нужной странице и протянул.

Роше перевел тяжелый взгляд на книженцию. Поколебался секунду, но взял в руки. Он провел пальцами по шершавой, пожелтевшей от времени бумаге. Вернон чувствовал себя неправильно. Это дневник Ибрис, личная вещь, где она писала самое сокровенное. Как будто он собирался подслушать чей-то приватный разговор. Но раз Ибрис просила найти его, значит, она хотела что-то сказать.

***

Мне был сон о собственной смерти. Очередное видение — слишком настоящее, чтобы быть простым сном. Я проснулась от ужаса и боли в груди. Такой сон мне снился только осенью, несколько месяцев назад. Мне так страшно, я не хочу умирать. Но если так сказала судьба, так оно и будет.

Моя смерть наделает очень много проблем. И пока я могу, пока я еще жива, я сделаю все, чтобы это не случилось.

Что же, Вернон, Иорвет, если вы это читаете — я мертва. Иначе я бы не дала вам в руки свой дневник, засранцы.

Я не знаю, как рассказать то, что я натворила.

Теперь вы прокляты по моей вине. Проклятие это — настоящий мор. Оно отравляет землю и воздух, убивая все живое вокруг вас. Кто покрепче может жить года, но многие сгорают за пару дней. И вы ничего не можете с этим поделать. Только снять проклятие.

Я удивилась, что вы прожили всю зиму. Наверное, потому что второй носитель много лет назад умер. Но в последнее время эта скверна задела и вас. Я так жалею, что позволила себе навредить вам.

Это проклятие связывает носителей. Из-за него вы чувствуете друг друга. И боль, и щекотку, и касания. Не так четко, как свои, но чувствуете. Далеко разбежаться тоже не сможете, проклятие не даст. Можете даже помереть, а если помрете оба, то проклятие вырвется. Что случится я точно не знаю, но явно ничего хорошего. Чума наверняка захватит огромные земли и убьет много людей.

Но страшнее всего — Орден Крови. Сумасшедшие ублюдки, которые поклоняются проклятию как богу и приносят ему жертвы. Не дайте им поймать себя. Страшно вспомнить, что они могут. Они безжалостны и жестоки. Они пытают людей, убивают, режут на куски и бьют до крови. Будьте внимательны.

Они есть и в Вызиме, и в Махакаме, но их основной храм в Корво. Там, рядом, должен быть храм в земле. Охраны там нет, но за ним наблюдают.

Я не знаю, как снять проклятие. Там, в храме, на стенах есть текст. Мне говорили, что он похож на эльфский язык, Иорвет разберется. Помимо этого, есть половины амулета, они рядом с моим дневником. Без них нельзя, они теперь часть вас. Это символ проклятия.

Это все, что я знаю.

Наверное, стоит написать какое-то напутствие?

Я не понимаю, каково это, когда на тебя рассчитывает целый народ. Будь то темерцы или эльфы. Но я точно знаю, что вы справитесь. Вы прошли такой длинный путь, что сдаваться уже нельзя. Вы сильные, вы все сможете. Я верю в вас и всегда буду верить. Даже если я умру, я буду приглядывать за вами.

Вы такие дурачки. А я привязалась к вам. Пусть руки у вас бегут впереди головы, сердца у вас большие. Вы знаете, что такое боль и ненависть. Но не забывайте, что есть еще любовь. Пускай все думают, что сердец у вас нет, это ложь.

Я не знаю, как умру. Во сне мне грудь огнем жгло. Наверное, это от лезвия.

Не вините себя. Раз судьба сказала, так оно и будет. Чему быть, того не миновать.

В дневнике моем два письма. Для Элланиана и Элеоноры — моей дочери и мужа. Они в Вызиме. Умоляю, передайте их. Считайте это моей последней волей.

Не опускайте руки. Идите вперед, с вольным ветром. Ради себя, своего народа, ради друзей.

Берегите себя и друг друга.

С любовью,

Ваша Ибрис. 

***

Роше еще раз пробежался глазами по строчкам и передал Иорвету дневник. Эльф взял книжку. Он молчал и наблюдал за Верноном. Не торопил — хотел дать время человеку осознать прочитанное. Минуты тянулись часами, а лицо Роше оставалось бледным и помятым. Он продолжал пялится на могилу и не реагировать ни на что.

— Эй, — позвал Иорвет, — ты так и будешь молчать?

— Мне нечего тебе сказать, — вздохнул Роше. Он сгорбился и спрятал лицо в сгибе локтя.

— Ты читать не умеешь? — недовольно проворчал элф.

— Тебе так сильно треснули, мозги съехали? Это все бред! Сказки, — неожиданно громко рыкнул Вернон не отрывая локоть от лица. Голос у него дрожал, — Ибрис мертва. Все, вали на все четыре стороны. Попадешься — убью не раздумывая.

— Значит, не умеешь. Ничего, научу. В дело посвящу по пути. Мы идем в Корво, — объяснил Иорвет. Он поднялся с земли, отряхнул штаны и пошел в дом, за сумками.

— Я с тобой никуда не пойду, сученыш! — закричал Роше. Он вскочил на ноги и пошел вслед за эльфом.

— Значит, потащу силой, — угрожающе протянул Иорвет, — Ибрис заботилась о нас. Умерла, защищая нас. Тебе настолько было наплевать на нее?

Слова Иорвета стали сигналом к атаке. Роше широким шагом оказался рядом. Он ухватил его за плечи и повалил на землю. Навалился сверху и сжал пальцы на чужом горле. Вернон вкладывал в мышцы всю злость, все отчаяние, что накопилось. Иорвет отчаянно тянул руки в попытке ткнуть Роше в глаза. Он царапал подбородок, впивался ногтями в руки на своем горле. Пытка продлилась всего минуту. Вернон убрал руки и ошарашенно уставился на собственные пальцы. Он тяжело дышал и стал лихорадочно щупать свою шею. Он чувствовал свои же руки на горле, словно душил сам себя.

— Быть не может, — сбивчиво шептал Роше, — бред какой-то. Я почувствовал… Как руки…

— Убедился? — откашливаясь, спросил Иорвет, — слезь с меня, ты тяжелый!

— Постой, я должен убедится еще раз, — Вернон наклонился над эльфом и потянул руки. Иорвет тут же шлепнул его по кисти, схватил за запястья и попытался скинуть с себя. Роше пытался вырваться, но Иорвет держал крепко. Он согнул колено, перекинул ногу через бедро противника и дернулся вперед. Они перекатились по траве, и теперь эльф сидел сверху, прижимая руки Вернона к земле.

— Успокойся, психованный! — крикнул Иорвет прямо в лицо Роше. Он ущипнул себя за бедро, — чувствуешь? Проверил?

— Я… проверил… — потерянно ответил Роше.

Иорвет слез с Вернона и отполз в сторону. Он чувствовал себя немного странно: в груди слегка горело, прямо под ребрами. Эльф бросил взгляд на Роше. Тот тер лицо до красных пятен.

Сложно верить в такое, но ничего не убеждает лучше, чем ощущение собственных рук на своей же шее, пока душишь другого.

— На, возьми, — бросил Иорвет. Он поднялся и вложил в руку Роше полукруглый кусок камня, — это половина амулета. С дневником лежали.

Вернон покрутил камень в руках. На вид обычный древний камень, коих было сотни в храмах. Складывалось впечатление, что редкость настолько древняя, что рассыплется, если сжать посильнее. Но нет, амулет оставался цел, как бы сильно Вернон не сжимал кулак. На камне были высечены символы. В строгом порядке, значит, текст осмысленный. Но символы не знакомы — они даже отдаленно не напоминали Старшую Речь.

Роше еще раз повертел амулет в руке, погладил шнурок, который был обмотан артефакт, и повесил на шею, спрятав под одеждой. Иорвет сделал так же.

— Если поторопимся, — начал Иорвет, — то успеем выйти до полудня. К вечеру будем у Ринде.

— Да, — кивнул Роше, — надо торопиться.

Вернон поднялся с земли и пошел вслед за эльфом, в дом. Сумки были готовы еще вечером. По старой привычке Иорвет стал перепроверять вещи в мешке. Роше не хотел проверять свой — он сделал это и вчера вечером, и сегодня утром. Вместо этого он решил осмотреть дом в последний раз, чтобы… Он сам не знал, зачем. Сердце выло и отчаянно требовало прощания.

Ничего не изменилось. Каждая вещь занимала свое место. Дрова лежали у печи, рядом валялась измазанная в золе кочерга. Ложки и котелки делили место на полке, на стенах висели сухи пучки трав. На стуле висел выцветший от времени платок, расшитый узорами. Ибрис накинула его этим утром. А потом ушла колоть дрова. И теперь этот платок уже не дождется, пока хозяйка вновь укрет им свои худые плечи.

В спальне все тоже осталось по-прежнему. Заправленная кровать вжалась в угол. В лучах солнца танцевала и кружилась пыль. Сундук с детскими вещами ютился у другой стены. Крышка у него была открыта. Вернон медленно подошел к ящику. Кажется, оттуда что-то пропало. То ли бусиков стало меньше, то ли пропала парочка резных фигурок. Роше плавно опустил крышку. Так правильнее.

Слева от сундука стояло старое, покосившееся трюмо. Древесина почернела от времени. Роше прикрыл глаза на секунду. Еще вечером зеркало было целым, а сейчас на нем красовалась кривая трещина от края до края. На столике рядом покоились скляночки с дамской косметикой. Судя по толстому слою пыли, ей давно не пользовались.

Рядом с баночками лежали украшения. Ожерелье с костяными бусами и клыком зверя в центре. Волка, наверное, Роше слышал их вой ночами. Рядом покоился браслет из тех же материалов. Бусины были кривые, отличались размером. Но от них чувствовалось тепло рук Ибрис. Воображение тут же нарисовало картину, как медичка сидит вечером у люльки дочери, напевает колыбельную и нанизывает на леску бусы, которые она вырезала вместе с мужем.

А теперь это все будет забыто, заброшено и разграблено.

Роше хотел оставить что-то на память. Поэтому, недолго думая, он умыкнул бусы и браслет.

Уходить не хотелось. В груди горело сожаление. Он вернулся к детским вещам. Только бы побыть рядышком еще немножко, только бы почувствовать травяной запах еще разок.

Иорвет закончил осмотр сумки. Он хотел сказать, что пора уходить, но застал Роше у сундука с грязной тряпичной куклой в руках. Вернон стоял к нему спиной, но эльф знал, какими глазами человек глядит на игрушку. Иорвет молчал. Он крутил на языке слова, подбирал правильное сочетание. Но каждое слово, каждая буква казалась лишней и грубой.

Но время не ждет. Оно бежит с пугающей скоростью. Пора в путь.

Иорвет сделал шаг. Скрипнула половица, и Роше дернулся, расправил плечи. Он убрал куклу в сундук, закрыл крышку и обернулся.

— Пора? — сухо спросил он.

— Да. Но есть еще кое-что, — ответил эльф. Он снял висящий над кроватью меч и протянул Вернону, — прошлой ночью она сказала, что хочет отдать его тебе.

— Что вы делали вдвоем ночью? — прищурившись, протянул Роше.

— Тебя это так волнует? Ибрис рассказала об оружии и попросила взять с собой, — Иорвет продемонстрировал изящный тисовый лук с укрепленными плечами и резными узорами на рукояти, которые походили на татуировки на шее и груди эльфа. Работа мастеров, видно невооруженным взглядом.

В ответ Роше только скривился. Он взял из рук Иорвета оружие, покрутил в руках и достал меч из ножен. Вернон удивленно ахнул. Такого красавца он давненько не видал. Махакамская сталь, тончайшая работа краснлюдских мастеров. Резная рукоять отлично ложилась в ладонь. На лезвие красовались рунические знаки, а завершало картину круглое навершие, украшенное темерской лилией. Такое оружие очень кстати — его меч пострадал и едва ли годился для боя. А брать оружие нильфов не хотелось из принципа.

Лезвие новехонькое. Интересно, откуда в доме у Ибрис столько хорошего оружия. Даже жаль, что она так и не воспользовалась им. Ибрис… Он даже забыл о ней на секунду, пока любовался оружием. Кошки на душе заскребли с новой силой. Роше вновь опустил плечи. Он спрятал меч в ножны и затянул ремень на поясе.

— Пойдем, — сказал он.

В полной тишине они закинули на спину сумки, окинули взглядом дом в последний раз. задержались еще раз, у могили. Чтобы проститься раз и навсегда. Они стояли молча, слушая пение птиц и шорох листвы. Каждый думал о своем.

— Слушай, dh’oine, — негромко начал Иорвет, — давай забудем друг о друге, когда все кончится?

— Я не совсем понял, — Роше нахмурил брови.

— Сколько раз мы друг другу угрожали? А сколько раз пытались угрозы воплотить? Мы так давно сражаемся, так давно друг друга ненавидим… Я без родины, ты тоже, война на дворе. Мы оба понимаем, что наша игра в догонялки — это глупо. У нас есть дела серьезнее, чем это. Я предлагаю разойтись знакомыми. Без пожеланий смерти. Мы многовато задолжали друг другу за эти месяцы. Что скажешь? — сказал Иорвет. Он не отрывал взгляд от надгробия. Словно ждал, пока Ибрис вскочит, всплеснет руками и крикнет «наконец-то!».

— Вот уж не думал, что скажу это, но ты прав, — ответил Роше, растягивая каждое слово, — это будет лучшим решением. Хотя, насчет долгов не соглашусь. Думаю, мы в расчете. Или мне напомнить, как ты разрезал свою рубаху, чтобы замотать меня? А потом я вытирал тебе кровавые сопли.

–Ты заметил… — пробубнил эльф. Он фыркнул, отвернулся и насупился, как ребенок. Но от человека не скрылись кончики ушей, которые едва заметно покраснели.

— Да ладно тебе, — человек усмехнулся и похлопал Иорвета по плечу, — у тебя не было выбора.

— Разве что бросить твою arse обратно в воду, — огрызнулся эльф.

— Не куксись. Пойдем, у нас впереди длинная дорога. И кстати, не льсти себе. Не так уж сильно я тебя ненавижу.

Роше поправил лямку сумки и пошел в сторону Ринде. Иорвет окинул его спину удивленным взглядом и пошел следом, старательно скрывая улыбку.