Для Криса это был обычный вечер. Работа таксистом ему нравилась — хоть и вынужден он был сюда устроиться исключительно для того, чтобы выплатить долг. Разговаривать с людьми он умел, ездить любил, город знал, как свои пять пальцев — а еще отлично знал английский, что давало ему ряд преимуществ в общении с иностранцами, которых в Шанхае было пруд пруди.

Все идет своим чередом — до того момента, как появляется он. Кай. Спокойный и вежливый иностранец в костюме и с совершенно не сочетающейся с этим костюмом спортивной сумкой.

Через пару минут поездки Кай говорит, что хочет ездить с Крисом всю ночь. Тот мнется и не решается ни отказать, ни согласиться — ему же деньги нужны, а не катать одного клиента. Только вот Кай с легкостью обещает ему заплатить столько, сколько он разве что за месяц заработает — Ву не по себе, если честно, но парень слишком притягателен, а деньги очень уж нужны. И Крис соглашается.

За несколько часов, наполненных странными просьбами в духе «покружи вокруг этого квартала минут двадцать», «едь за этой машиной», «теперь — адрес», Криса прошибает догадкой. Он вообще-то сообразительный — только вот, кажется, не всегда знает, когда стоит держать язык за зубами.

— И… Каково это? Быть наемником? — буднично спрашивает он, когда они едут по оживленному шоссе. Ловит быстрый взгляд холодных глаз и стискивает руки на руле чуть сильнее.

— Не хуже, чем быть таксистом, — спокойно отвечает Кай, будто не видя в этом вопросе ничего такого, — впрочем, и не лучше. Такая же работа, как и у остальных.

— Не боишься, что я позвоню в полицию?

— Ты будешь со мной всю ночь. А если я пойму, что ты меня сдал — всажу пулю в затылок.

Кай пару секунд смотрит на него — и растягивает в ухмылке мясистые губы.

— Да и не сдашь ты меня.

— С чего ты взял?

— Ты умный парень. И ты меня хочешь.

Крис сглатывает, кидая взгляд на зеркало заднего вида. Кай смотрит на него не отрываясь, буквально гипнотизирует взглядом — и Ву понимает, что в полицию действительно не обратится. И даже не потому, что его клиент обещает вышибить ему мозги.

От Кая буквально разит опасностью. Выглядит при этом он максимально обычно — особенно если забыть о том, что двадцать минут назад, после очередной остановки, он переодевал рубашку, совсем не стесняясь Криса. Старую, испачканную кровью (пара пятнышек, Крис бы не обратил внимания, если бы не пригляделся) он выбросил в какую-то урну на светофоре. И Ву бы рад сказать, что не пялился жадно в зеркало заднего вида, чтобы насладиться видом опасного поджарого тела, обтянутого бронзовой кожей, да только вот врать нехорошо.

Но больше всего внимания в Кае притягивают глаза — с холодным блеском, глубокие и притягательные. Ву даже радуется малодушно тому, что клиент сидит на заднем сиденьи, а не на переднем — будто это не давало ему провалиться в эти темные омуты.

Хотя Крису, если честно, очень хотелось. Раствориться, стать частью, отравить собой — или хотя бы прикоснуться к этой опасной красоте.

И Крис действительно хочет Кая. И совсем не хочет, чтобы ночь заканчивалась. Осталось всего два адреса, третий — аэропорт. И, скорее всего, они больше никогда не увидятся.

Ву приходится совершить над собой усилие, чтобы концентрироваться на дороге, а не на глазах, в которых он, кажется, готов погибнуть.

<center>***</center>

— Я не хочу отпускать тебя просто так, — негромко говорит Крис, когда до аэропорта остается ехать всего ничего. Кай смотрит на него внимательно, ждет продолжения — и Ву буквально затылком чувствует, что его пассажир готов выпустить ему пулю в голову в любой момент. И Крис, наверное, больной, но сейчас это заводит его еще больше.

— Ты сам сказал, что я тебя хочу, — продолжает Крис, стараясь концентрироваться на дороге.

— Настолько, что готов дать мне себя трахнуть? — мясистые губы изгибаются в усмешке, и Ву отчетливо не хватает воздуха.

— Готов.

Спустя пару минут Крис, заехавший в одну из неприметных и безлюдных подворотен, уже сидит на заднем сиденьи и широко разводит длинные ноги. Джинсы уже болтаются на щиколотке одной ноги, другая неловко закидывается на спинку заднего сиденья — а сам Ву облизывает свои длинные пальцы, щедро смазывает слюной — чтобы минутой позже втолкнуть в себя сразу два. Мысленно благодарит всё живое за свою любовь к развлечениям с игрушками по нескольку раз в неделю — тратить так много времени на растяжку сейчас было бы просто кощунственно. Сейчас же Крис почти сразу добавляет третий палец, шумно дышит, наблюдает сквозь полуопущенные веки за Каем — который раздеваться не спешит, просто расстегивает и приспускает брюки. Ву прикусывает нижнюю губу, глядя на то, как чужие пальцы оглаживают крупный и крепкий член.

Глаза Кая блестят. Он, не отрываясь, смотрит, как вокруг длинных пальцев сжимается порозовевшее колечко мышц, и тянется к Ву, заменяя его пальцы своими и стягивая с Криса футболку. Китаец довольно выдыхает и тянет пассажира к себе для поцелуя; посасывает, лижет чужие губы и скользит меж них языком. Кай отвечает — и это больше похоже на борьбу, чем на поцелуй. Они сталкиваются языками, кусаются — Крис шумно выдыхает в чужие губы, когда сжимается на узловатых пальцах.

— Давай уже, — шипит он, дотрагиваясь до горячего и влажного члена пальцами. Тянет Кая к себе — грубо, за ворот рубашки — заставляет буквально лечь на него. Обхватывает руками, шарит по одетому партнеру — и это совсем не входит в планы Кая, судя по всему.

Он точно знал, что делал, когда вытаскивал Криса из душного салона и почти бросал на капот, кусая над лопаткой и потираясь членом о обнаженные ягодицы — и спустя минуту Крис шипит и выгибает спину сильнее, когда в него входит горячее и твердое. Он дает Каю трахать себя прямо на капоте своего автомобиля, благодаря всех богов, что выключил видеорегистратор еще в начале их поездки. Хотя он был бы не против посмотреть, как это выглядит со стороны. Судя по тому, как его вбивали в теплый металл и как сжимали запястья, прижимая к лобовому стеклу, это было невероятно горячо — и Ву был бы очень рад видеть лицо Кая сейчас, тонуть в глазах и пытаться притянуть к себе для поцелуя.

Вместо этого он слышит тихое рычание, чувствует ритмичные толчки, царапает свои же предплечья от полноты ощущений. Кай почти ложится на него, метит плечи и спину поцелуями-укусами и буквально сводит с ума.

И плевать на самолет, деньги и долг. И на то, что-то твердое, что иногда тычется Крису в бок через ткань пиджака — наверняка пистолет, если не что похуже.

Крис хочет Кая себе — но совершенно не знает, как это сделать.