Когда время близилось к тому, что пора вновь отправляться в путь, то перед ними встало неожиданное препятствие. Тропа, возле которой они легли ночевать, просто исчезла. Так, словно её и не было. Люси сидела на траве, скрестив ноги и озадаченно ткнувшись взглядом в землю. Позади, прямо за её спиной ходил туда-сюда и Роуг, чем изрядно раздражал девушку.

- Хватит! Сядь рядом со мной и сиди тихо, - мрачно прикрикнула на него Хартфилия и тут же добавила, - сейчас ты своим хождением ничего не добьёшься. Надо хорошенько подумать.

Тот, что удивительно, беспрекословно подчинился и сел рядом с ней, начиная рассматривать её переменившиеся после игр черты лица и высветленные волосы.

"Как могли мы потерять тропу? Мы же остановились прямо рядом с ней. Впрочем, тропка была очень узкой и могло случиться так, что теперь-то её точно так просто не отыщешь. Что же делать..." - продолжала истязать свой мозг вопросами она.

Внезапно девушка почувствовала на руке странного рода легкое покалывание. Она резко перевела взгляд на свои запястья и с удивлением обнаружила на них два браслета из тонких травинок. Те были такими невесомыми, что вчера она их даже не заметила. Мягкое сияние, что по определённому стечению обстоятельств было заметно только для Люси, казалось таким манящим и даже несколько родным. Неожиданно, что-то щелкнуло в голове у девушки и она поднялась на ноги, произнося:

- Я знаю, как нам дальше идти.

Немало удивлённый Роуг повел бровью, но всё же последовал за спутницей, на ходу подхватывая её сумку и лютню, которые она едва ли не оставила на земле. Единственное, что осталось забытым возле того дерева была карминовая лента из шелка, которой Люси порой подвязывала волосы.

Они стремительно и быстро продвигались по лесу. Шли так уже несколько часов без отдыха. Чени подивился, откуда в этой девушке вдруг взялось столько сил? Вчера, примерно в это же время, они сделали привал и прервались на перекус, а сейчас неумолимо двигались вперёд, даже не смотря на то, что прошли маги куда большее расстояние, чем в минувший день.

Зачарованные браслеты Мирсэ и Трисы вселяли в девушку уверенность в том, что навязанная колдовством дорога по скрытой в траве тропке была выбрана Хартфилией совершенно добровольно. Но гораздо более удивительным оказалось то, что совсем скоро они вышли к высокому каменному древу, в чьём неимоверно широком стволе виднелась большая дубовая резная дверь. Роуг и Люси переглянулись и парень устало пробормотал:

- Куда же ты нас завела, чародейка?

Девушка лишь пожала плечами и шагнула к массивной двери, тихонько приоткрывая ту.

Если снаружи данное место не казалось особенно большим, то изнутри можно было в полной мере оценить весь его масштаб и величие. Стены украшены красочными росписями и мозаиками с причудливыми существами на них. Проходя мимо высокого окна, маги обратили внимание на удивительной красоты витраж с танцующими феями. Каждую каменную колонну, подпирающую высокие своды зала, обвивали ветви дикой розы. Та, что было довольно удивительно, всё ещё цвела. Цветы те выглядели очень свежими и живыми, а запах их полностью заполнил собою зал.

Взгляд Люси прошелся по украшенному цветами и травами потолку и затем наткнулся на стоящий в конце зала величественный трон из зелёного мрамора с золоченной резной спинкой, к которому вело лишь три ступени. Девушка подошла к нему и остановилась у подножия. Но стоило ей подойти туда, как по залу прокатился звонкий и радостный женский голосок, заставивший её отшатнуться и начать озираться по сторонам:

- Отец, они уже здесь! Они дошли домой!

В следующую минуту перед троном, словно из воздуха, появился высокий мужчина и присел на своё законное место, произнося в ответ на этот голосок:

-Триса, не нужно так громко. Ты их испугаешь.

Люси подняла взгляд на обладателя столь глубокого, но в то же время мягкого голоса. И тогда она буквально обомлела. Никогда в жизни ей ещё не доводилось видеть создания более прекрасного. Сперва кажущееся суровым, лицо смягчилось при виде прибывших магов, а взгляд сверкающих золотых глаз стал ласковее. По плечам мужчины рассыпались длинные огненные волосы, а на голове сияли золотые оленьи рога.

Мужчина отряхнул невидимые пылинки с широких рукавов алой мантии и обратился к путникам:

- Наконец вы дошли ко мне, дети мои.

Сказать, что маги были в недоумении, значило бы ничего не сказать. В голове у Роуга крутился лишь один вопрос: "Кто этот странный мужчина?" Но Люси по какой-то причине была почти полностью спокойна и это было непонятно Чени ещё больше. Она, не испытывая никаких сомнений даже на миг, подняла взгляд и посмотрела прямо в глаза сидящему на троне мужчине:

- Вас люди зовут Рогатым Королём?

Тот посмотрел на девушку с нежной снисходительностью, как смотрят лишь родители на собственных детей:

- Если угодно. Но моё имя Кернунн. Я повелеваю землями Запада.

Девушка слегка склонила голову в знак почтения и жестом показала, что Роугу стоило бы сделать тоже самое.

Король не мог и ожидать, что его будущая дочь окажется такой прекрасной. Ветра доносили до его слуха песни, что слетали с её уст и как же рад он был получить известия от Трисы и Мирсэ о том, что эти шальные полевые феи зачаровали браслеты и надели их на одинокую путницу, чтоб та дошла до дворца. Тогда же он рассказал им и про юношу, и приказал лесным девам открыть для путников зачарованную тропу. И эти двое ведь ещё не знают, что уже давно находятся в самом сердце леса, а не на его окраине.

- Почему вы нас назвали детьми, владыка? - решительно спросила девушка, решив, что сейчас данный вопрос более приоритетный, чем рога товарища.

- Один из вас испил вод из лесной реки. Та вода сама решает, кому стать одним из моих детей. А вот ты... - он спустился по ступеням вниз и склонился к Люси, чей рост по сравнению с его казался совсем уж никчёмным. - Нет для меня на свете дочери более желанной, чем та, которую признала спутница моего первого дитя.

И на этих словах он указал на лютню, которую всё ещё держал в руке Роуг. Люси удивленно взглянула на инструмент и мягко забрала его из рук парня, разглядывая. Лютня как лютня. Подумаешь, магическая...

- Чем она так особенна? - недоуменно спросила девушка, проводя тонкими пальчиками по серебряным узорам на тёмной деке.

- Моя первая дочь была смертна. И перед своей кончиной наложила на свой инструмент заклятие. Затем она сказала мне: "Тому, кому она покориться, должно будет стать твоим любимым детищем, ибо в нем будет часть моего духа", - терпеливо и мягко разъяснял Кернунн, рассматривая лицо Люси. - Потому ты не покинешь Запад.

Она повела бровью, но промолчала. Если уж родной отец удержать её не смог, то второму и подавно не суждено. Но вот в чём дело, желания сбегать почему-то нет. На минуту она задумалась, почему ей не захотелось вопреки всему покинуть этот лес? Но тут же возник противоположный вопрос: "А почему я должна возвращаться туда? Снова вступить в гильдию и вновь встретиться где-то с Хвостом Феи по воле глупой случайности? Не затем я ушла от них, чтоб потом они уговорили вернуться назад".

Люси подняла взгляд с лютни на мужчину, совершенно не обращая внимания на потуги Роуга воззвать к ней. Сейчас весь мир сузился до неё и стоящего перед ней властелина, жаждущего вернуть себе часть души любимой дочери.

- Я останусь в твоём чертоге, властелин. Но только, если выполнишь мои условия, - твёрдо произнесла она.

Кернунн проникся ещё большей симпатией к этой молодой девушке. Ему понравилось, что она решилась отстоять свои желания и полностью покорился её воле. В этот раз.

- Что пожелаешь, то сей же час исполню, - мягко произнес он, заправляя за ушко девушки прядь её длинных светлых волос.

Она почувствовала приливший к щекам жар после едва ощутимого прикосновения, но не отстранилась, а начала говорить:

- Ты дашь мне облик и имя, какие сам изберёшь. Не станешь держать меня взаперти, как узницу и разрешишь гулять по своим землям. И если мой спутник не захочет стать одним из твоих сыновей, то ты расколдуешь и отпустишь его.

По его меркам это не было невыполнимыми желаниями. Даже более, он сам намеревался предложить ей облик с именем. Сердце короля дрогнуло от радости и он не стал сдерживаться, а подошел к Люси и крепко обнял, любовно целуя в макушку:

- Я клянусь, что буду любить тебя свыше остальных моих дочерей и сыновей.

Роуг пораженно смотрел за тем, с какой лёгкостью она отдала жизнь тому, кого видела впервые и как бессовестно поставила его перед выбором: оставить её тут совсем одну или вернуться к прежней жизни. В это же время из-за одной колонны краем глаза выглядывали две шальные полевые феи, которым теперь полагалась большая награда за то, что они так сильно осчастливили своего великого отца.