Глупо было пытаться уснуть прямо сейчас, когда на губах ещё оставался его вкус, а затылок помнил хватку крепкой руки, диктующей ему, что делать. Тело пронизывала сладкая истома, рука тянулась к низу живота. Его тело тоже требовало разрядки, но Алекс не привык часто себя баловать. Хотелось побежать к Райану, прыгнуть к нему под одеяло, обнять, ощутить на себе его дыхание, шептать глупости — главное, чтобы он был рядом, на расстоянии касания. Он стал ему нужен, как воздух, он пьянил, так что хотелось вдыхать его и растворяться.

Но холодный голос разума подсказывал, что сейчас нужно дать напарнику время побыть одному. Обдумать и принять случившееся, расставить преграду или смыть ее; дать выбор в том, как идти дальше. Позволит ли тот ещё раз коснуться себя, захочет пойти дальше, или сделает вид, что ничего не было? В любом случае, на сегодня шагов в его сторону уже достаточно. Нужно постараться дожить до утра. 

Алекс встал, выключил стоявший у кровати обогреватель, накинул поверх футболки и треников свой любимый мохнатый халат, взял фонарик и побрел куда глаза глядят. А они углядели примеченный накануне музыкальный магазин, где стояли синтезаторы, виолончели, внушительного размера рояль и множество более мелких инструментов: скрипок, гитар, саксофонов. 

Алекс прогулялся вдоль ряда с синтезаторами, выбрал один, поменьше, и поволок его из магазина в холл, где уселся на одну из скамей и положил инструмент на колени. Поставил фонарь так, чтобы свет попадал на клавиши. Привычным движением заправил прядь волос за ухо, нажал на кнопку включения, настроил. 

Вспомнив любимую песню, он неуверенно попробовал взять аккорд. Пальцы левой руки послушно ложились на клавиши, но мелодия не получалась: правая рука хромала, не попадала куда нужно и вела себя, как коряга. Он чертыхнулся, встряхнул ее, силой попытался согнуть пальцы, помогая себе левой. Костяшки хрустнули, он зашипел от боли. «Ну пожалуйста!» — взмолился он вполголоса и снова опустил руки на клавиши. Тихонько замычал без слов, затем повторил аккорд. Бесполезно… И на что он вообще надеялся? 

Гулкий холл приумножил его попытки, отразив от множества поверхностей его отчаяние. «С такой акустикой можно было бы столько всего сыграть» — угрюмо подумал Алекс, подперев голову левой рукой и указательным пальцем правой натыкивая незамысловатую мелодию, словно какой-нибудь дилетант. 

Услышав за спиной шаги, он едва не заорал от неожиданности.

— Тоже не спится? — спросил Райан, присаживаясь рядом.

— Угу. — Алекс продолжил уныло наигрывать. 

— Ты прям человек-сюрприз сегодня, — улыбнулся Райан, следя за руками напарника. — Ещё и на пианино умеешь! 

— Это не пи… а, пофиг. Все равно, как раньше я уже не смогу. — Алекс с досадой отодвинул инструмент. Райан бережно взял его правую руку в свою, повертел, попробовал согнуть и разогнуть тонкие непослушные пальцы. Коснулся прохладного белёсого шрама на бледном запястье. 

— Эх, тебе бы хорошего физиотерапевта...

— Сейчас позвоню одному, как раз есть знакомый, — сказал Алекс, и уголки его рта дрогнули в улыбке. 

— Что играл-то? — спросил Райан, аккуратно возвращая ладонь ее хозяину. 

— Вряд ли ты это знаешь…  

— Ну я старше тебя, конечно, но ещё не старпер! — Райан изобразил оскорбленный вид. 

— Акустическую версию Blue Stahli — Scrape, — закатил глаза Алекс. 

Райан поджал губы.

— Ладно, признаю: видимо, всё-таки старпер. 

Алекс негромко рассмеялся. Смех эхом приумножился в огромном пустом холле, делая его немного жутким. 

— Да это просто не очень известный чувак, так что расслабься. Ты ещё ого-го! 

— Правда? — хитро переспросил Райан. 

— Уж поверь. 

Они помолчали. 

— А я вот на гитаре умею немного, — ни с того ни с чего заявил Райан. — Хочешь, покажу?

— Конечно! — у Алекса загорелись глаза. — Кстати, тот трек, что я играл, как раз-таки гитарный. 

Пока напарник бродил в магазине, выбирая себе инструмент, настроение Алекса заметно улучшилось. Было что-то интимное в том, как Райан держал его руку, как они сидят совсем близко в темноте, соприкасаясь бёдрами, и болтают. Пожалуй, лучшего продолжения их дружбы после случившегося в комнате отдыха сложно и представить. Нет, Алекс представлял, конечно, но осмелился бы он это предложить? С другой стороны, разве это не естественно для двух людей, оставшихся совсем одни среди смерти, холода и страха — держаться друг за друга, помогать, оберегать… любить?

— Ну что ж, хм… — Райан зачем-то прокашлялся, усаживаясь поудобнее и располагая гитару на коленях. — Что бы такое сыграть? 

— Что-то из вечного и старперского, — улыбнулся Алекс. — Нирвану?

— О, это я могу, — просиял Райан. 

Играл он неуверенно, кое-где ошибаясь, но это было неважно: Алекс счастлив был слышать живую музыку, любоваться трогающими струны пальцами, сосредоточенным и довольным собой напарником. Он сначала мычал без слов, задавая ритм, направляя Райана в нужные ноты, затем тихонько запел:

I'm worse at what I do best

And for this gift I feel blessed

Our little group has always been

And always will until the end

На минуту закрыл глаза, вообразив себя на сцене с микрофоном. Перед ним десятки тысяч людей: они держат в руках телефоны с включёнными фонариками, плавно двигают ими в унисон с его чистым мелодичным голосом, под гитарные аккорды эхом разносящемуся по стадиону. Он пел все увереннее, забывая о том, где он и кто он, ощущая какой-то космический экстаз и словно бы растворяясь в этой музыке и тысячах воображаемых огней. 

Гитара затихла. Он открыл глаза и увидел полный восхищения взгляд — взгляд, который был ценнее, чем тысячи тысяч других влюблённых глаз. Райан был так близко, что Алекс ощущал его тёплое дыхание на своём лице и видел в глазах блики от фонаря. Ещё мгновение, и он почувствовал, что его берут за подбородок, заставляя немного приподнять голову, касаются тёплыми губами уголка рта, а затем, уже увереннее, самих губ, ласково и настойчиво раздвигая их. Вздохнув от нарастающего волнения, Алекс обнял напарника за шею и с готовностью отозвался на поцелуй, всем своим видом стараясь показать, что ему нравится и он готов на большее. 

Большее он получил минут через пятнадцать, когда после беглого посещения аптечного отдела супермаркета они наконец очутились в прохладной постели. Словно услышав мысли друга, Райан вздернул того себе на колени, целуя и покусывая кожу шеи и плеч, а Алекс нетерпеливо дергал ткань, силясь избавиться от мешающей одежды. Низ живота скрутило судорогой от желания. Он наконец избавил себя и Райана от футболок и штанов, оставшись в одном белье. Улыбаясь, он смотрел на напарника сверху вниз, сидя у того на бёдрах и чувствуя своё и чужое возбуждение сквозь тонкую ткань трусов. Выгнулся в пояснице, поерзал, потершись животом о живот и сорвав с губ Райана сдавленное «Ох-х». Нетерпеливо впился в губы, царапаясь о жёсткую щетину. Чуть с опаской понаблюдал, как Райан изучающе смотрит на его тело, боясь увидеть брезгливость или разочарование; но нет, кажется, напарника все устраивало — тот шарил широкими ладонями по его животу, спине, ягодицам, сминая бледную кожу, изучая, смакуя. Особенно ему нравились волосы Алекса: Райан то и дело трогал их, пропускал пряди сквозь пальцы, наматывал на кулак, притягивая его для очередного поцелуя. 

Минут пять они просто наслаждались положением, так что Алекс стал бояться, как бы не кончить прямо в трусы. Затем до него дошло, что, вероятно, у Райана ещё не было секса с мужчинами, вот напарник и не спешил с дальнейшими действиями — поэтому инициативу снова нужно было брать в свои руки. Он нежно коснулся губами живота Райана, сполз с него, перегнулся через кровать и взял с пола прихваченный из аптеки тюбик. Раздевшись окончательно, он щедро смазал себя и улёгшись на живот, кивнул Райану. Тот живо оказался сверху, придавил своим весом к кровати, заставив Алекса судорожно вдыхать кислород, чтобы не задохнуться. 

— Можно? — промурчал Райан на ухо, пощипывая его за зад. 

— Да-а! — выдохнул Алекс. С губ сорвалось возбуждённое шипение, когда он ощутил внутри себя напряженную горячую плоть. Шипение перешло в стоны, когда Райан, войдя во вкус, стал глубоко и размашисто трахать его, вжимая щекой в матрас. Затем все на время растворилось в ослепительном вихре ощущений, эмоций и чувств, захвативших тело и разум. А затем движения Райана внутри него стали все острее, судорожнее; Алекс вскрикнул, когда тот задел особо чувствительную точку внутри — и, не без труда просунув руку между собой и матрасом, он буквально в три движения довёл себя до исступленного удовольствия, а следом за ним обмяк в изнеможении и Райан, обильно изливаясь Алексу на бедро и счастливо матерясь.

Вернувшись с упаковкой нового чистого постельного белья, Алекс застал голого Райана, сидящим на кровати в какой-то странной позе и таращившегося в темноту с полураскрытым ртом. Алекс собрался было согнать его, чтобы перестелить кровать, но вместо этого обеспокоенно спросил:

— Эй, ты в порядке?

Райан молчал, что было ему не свойственно. Алекс подсел к нему и погладил по плечу.

— Райан! Хэлло! Ты там инфаркт случайно не схватил от двух-то раз…

— Тш-ш, — Райан резко прижал палец к губам Алекса, заставив замолчать. Тот сразу весь подобрался, насторожился и стал напряжённо прислушиваться.

— Зараженные?! Где? — обеспокоенно прошептал он. 

Райан медленно повернул к нему лицо. Глаза его сияли, рот был раскрыт в безумной улыбке. 

— Алекс!

— Что?!

— Я вспомнил!..

Алекс обрадованно вцепился ему в руку. 

— Что вспомнил? Давай рассказывай! 

— Твои слова про вертолёт, они никак не выходили из головы, я думал, а потом… Ты был прав! — Райан сбивчиво тараторил, держа Алекса за плечи. — Я летел на вертолете… Случилось возгорание, я эвакуировался… Вернее, спрыгнул с парашютом… Как видишь, не очень удачно! — он нервно хихикнул. — Это все херня… Есть база, Алекс! Военная база в Тихом океане, и на ней выжившие, много выживших! Мы… я прилетел оттуда!