«Всё, чего я когда-либо хотел…»

      Кей посмотрел в зеркало на заднее сиденье, где безмятежно спал хлороформным сном Такума, и интуитивно свернул с главной улицы в проулок. Здесь было не так много машин и ещё меньше людей. Следовало проявить осторожность: полиция могла остановить, если бы он превысил скорость. И тогда всё, конец. Нет, Кей не мог себе этого позволить. Слишком многое поставлено на карту. И даже к дому Кей подъехал с чёрного хода: соседи были любопытны.

      Парень заглушил мотор и откинулся всей спиной на сиденье, пытаясь привести мысли и чувства в порядок. Когда он вытащит его из машины и переступит порог дома, наступит точка невозврата. Ещё не поздно…

      «Назад пути уже нет», — заключил он минуту спустя и больше не колебался.

      Кей вынул ключи из замка, вылез из машины и открыл заднюю дверцу. Эффект хлороформа должен был развеяться где-нибудь через полчаса, стоило поторопиться. Парень не без труда вытащил «пассажира», перекинул его через плечо, как мешок, и прошмыгнул в дом через чёрный ход.

      Не зажигая света, Кей прошёл к незаметной с первого взгляда двери, толкнул её ногой и очутился перед зияющим ступенями входом в подвал. Спускаться вниз с такой ношей на плече было сложно, и Кей рисковал свернуть себе шею, споткнувшись и упав вниз. Но всё прошло благополучно: Кей спрыгнул с последней ступеньки, нашарил рукой на стене выключатель и зажёг свет.

      Подвалом он никогда не пользовался, но несколько дней назад вытащил оттуда всякий хлам и подготовил помещение для приёма «гостя». Здесь было ковровое покрытие на полу и обои «под дерево» ещё от прежнего хозяина, интерьер Кей не стал менять. Честно говоря, он не совсем представлял, как и что будет делать дальше, но всё же загодя привинтил к стене крепкий станок с цепью и перетащил из гостиной узенький диван. Это на первое время.

      Кей положил Такуму на пол и…

      «Что же я наделал? — озадаченно подумал он. — И что дальше?»

      Кей почесал затылок, глядя на спящего. Косые пряди чёлки закрывали почти всё лицо Такумы. Губы дрожали неровным дыханием. Из-под рубашки выбился кулон на цепочке, похожий на медальоны военных. Кей присел на корточки, осторожно отводя волосы с лица парня и разглядывая его. Так близко…

      Он испытал фантастический подъём, какого с ним давно уже не было, и некий страх, которого вообще никогда не испытывал до этого момента. Наверное, именно тогда Кей впервые осознал, что это дорога в один конец и отступать уже поздно.

      Кей перевернул Такуму на бок, стараясь стянуть с него рубашку (та была без пуговиц и надевалась через голову). Справившись с этой сложной задачей, художник ненадолго замер, разглядывая обнажённый торс спящего. Да, это было прекрасное тело, наполненное жизненной энергией и страстью. Кей провёл ладонью по груди Такумы, чувствуя, как отзываются на прикосновение острые соски. Этот жест, пожалуй, уже не имел никакого отношения к первоначальным замыслам Кея.

      Такума что-то промычал. Кей встрепенулся и поспешил закончить начатое: подтянул Такуму за подмышки вверх, прислонил его спиной к стене и занялся руками, защёлкнув на запястьях спящего наручники, а потом подтянул Такуму выше, зацепляя наручники к цепи (руки теперь оказались поднятыми над головой).

      «Чёрт, я и не думал, что будет выглядеть так эротично», — подумалось Кею, и он ещё раз проверил наручники, чтобы удостовериться, что они защёлкнулись до конца.

      Оставалось лишь свернуть платок и завязать Такуме рот. Кей полагал, что тот, очнувшись, может поднять шум. «Лучше первое время подержать его с кляпом», — решил он, оглаживая платок (а скорее, губы под платком).

      Такума между тем потихоньку приходил в себя. Он снова замычал и открыл глаза, ещё не видя ничего вокруг. Голова кружилась, а кроме того, его немилосердно тошнило. Казалось, что глаза сами собой вращаются в орбитах и никак не могут сфокусироваться на чём-то одном.

      «Что это было?» — подумал Такума, моргая, чтобы разогнать липкий туман перед глазами. Это не помогло, и глаза заволокло ещё больше. Нужно протереть их пальцами. Такума двинул рукой, но что-то помешало ему дотянуться до лица. Раздался клацающий звон.

      «А-а?» — растерянно подумал Такума, силясь перевести глаза вверх и разглядеть, что это там звенит. Ему удалось разглядеть своё собственное запястье, окольцованное блестящим металлическим браслетом.

      «Что за хрень?» — вяло подумал Такума, дёргая рукой. Цепь снова зазвенела. В этот момент парень осознал, что происходит, и его взгляд стал диким, как у загнанного зверя: кто-то надел на него наручники и заковал в цепи!

      Кей, который сидел у стены напротив и наблюдал за его телодвижениями, спросил:

      — Очнулся?

      Такума вздрогнул и только теперь заметил, что не один. Напротив него сидел мило улыбающийся парень. Лёгкий румянец играл на его щеках, глаза были прищурены в улыбке. На Такуму он произвёл отвратное впечатление.

      «Это ещё кто?» — мрачно подумал Такума, дёргая рукой.

      Его невроз был заметен и невооружённым глазом, и Кей постарался сгладить ситуацию.

      — Не бойся, я тебе ничего не сделаю, — произнёс он, а сам подумал: «Какие глупые слова!»

      Такума изогнул бровь, не слишком понимая, что вообще тут происходит. Кей чуть наклонился вперёд, пряча глаза под длинными прядями чёлки, и добавил:

      — Слушайся меня, и всё будет в порядке, Такума.

      Такума похолодел, потому что понял: «Это он похитил меня!»

      Кей подался ещё вперёд и протянул руку к лицу Такумы. Тот испуганно дёрнулся.

      — Не волнуйся. — Кей взялся за платок и сдвинул его вниз. — Я просто хотел снять это.

      Такуму прорвало, он мотнул головой, стараясь попасть подбородком в лицо похитителю:

      — Какого хрена? Кто ты такой?

      Кей был очень гибкий по природе, поэтому легко уклонился от атаки и впечатал ладонь в губы Такумы:

      — Тише!

      Зрачки Такумы сузились до предела. Кей улыбнулся ему обезоруживающей улыбкой. И чем дольше он улыбался, тем зловещее казался Такуме.

      «Этот парень… — дрожа, подумал Такума. — Да что с ним такое? Почему он улыбается?»

      Если бы Кей ударил его или пригрозил, Такума был бы меньше испуган. Но от этой спокойной улыбки становилось холодно на душе. От таких можно ждать чего угодно и никогда не поймёшь, что у них на уме.

      Кей выждал пару минут и убрал ладонь от лица «гостя»:

      — Ну вот. Я Кей. Рад с тобой познакомиться.

      Такума нахмурился:

      — Что всё это значит?

      — Я не причиню тебе вреда, не бойся.

      Кей почти не слышал самого себя. Он был в экзальтации.

      «Я говорю с ним… Не верится! — Мысли порхали вокруг, превращаясь в сластолюбивых ангелочков. — Моя мечта сбылась. Я так счастлив, что не чувствую ног…»

      «Что ему от меня нужно? — думал в этот момент Такума. — Зачем всё это?»

      Интуитивно парень понимал, что нужно попытаться взять ситуацию в свои руки, проявить превосходство и…

      — Эй, ты! — Он свёл брови, чтобы казаться увереннее, хотя на душе у него по-прежнему было паршиво. — Зачем ты меня похитил? Из-за денег? Сколько ты хочешь?

      Кей отвлёкся от мыслей и смерил Такуму пристальным взглядом.

      — Что? — поёжился тот.

      «Я могу в любой момент его коснуться. Чувствовать его запах…» — Кей расплылся в улыбке, от которой Такуму передёрнуло.

      — Мне не нужны деньги, — возразил Кей, опуская ресницы.

      — А?! — опешил Такума. Пожалуй, он впервые слышал, чтобы кому-то были не нужны деньги. — Тогда… что тебе нужно?

      — Ничего. — Кей заглянул в глаза парню взглядом, исполненным бесконечной нежности. — Потому что…

      Такума запаниковал и нервно переспросил:

      — Потому что?

      — Потому что у меня уже есть то, чего я хочу.

      Кей наклонился вперёд, обхватывая лицо Такумы руками, и поцеловал его практически взасос.

      «Извращенец… — подумал Такума в абсолютном шоке. — Я попал, блядь!»

      Но сдаваться он не привык! Он клацнул зубами. Кей вскрикнул и отшатнулся, зажимая рот, из края которого закапала кровь.

      — Так просто меня не получишь, извращенец хренов! — торжествующе провозгласил Такума, а сам запоздало подумал, что, может быть, не стоило нарываться.

      Кей сел на пол, всё ещё зажимая рот и морщась. Даже глаза заслезились.

      — Чёрт… — сказал он.

      Такума сжался, но реакция Кея была совершенно непредсказуема. Он облизнул прокушенную губу и улыбнулся:

      — Конечно, я сам виноват, но больше так не делай.

      — А?! — воскликнул Такума.

      — Сделаешь так ещё раз, — прямо-таки светясь, заключил Кей, — и я тебя накажу!

      «Да что такое с этим парнем? — брезгливо подумал Такума. — Псих… настоящий псих!»

      — Так! — Кей поднялся, отряхнул с джинсов пыль и направился к выходу. — У тебя, наверное, голова болит. Я принесу таблетку.

      — А ну стоять! — взбешённо воскликнул Такума. — Ты мне так и не ответил, зачем ты меня похитил!

      Кей замер, потом полуобернулся. Волосы лёгкой волной обвились вокруг его шеи, открывая крупную родинку с левой стороны от кадыка.

      — Я тебе ничего не сделаю, честно, — сказал он. — Я просто хочу рисовать тебя, вот и всё.

      — «Рисовать»? — в замешательстве переспросил Такума. — В каком смысле «рисовать»?!

      — Да, и ты не думай… я не извращенец, ничего такого. Не о чем волноваться. Ну, я люблю парней, конечно, но это не тот случай.

      — «Не тот случай»? — Такума ощетинился как ёж. — А ну немедленно выпустил меня отсюда, придурок!

      Улыбка Кея застыла.

      «А он с характером! — подумалось ему. — Мне нравится. Ладно, поиграем немного в злодея…»

      — Хм? — вслух произнёс Кей, полностью поворачиваясь к Такуме. — Я же сказал: всё будет хорошо, если будешь меня слушаться. А это значит: не орать и уж тем более не обзывать меня придурком!

      — Чёрт… — пробормотал Такума, чувствуя, как всё больше холодеет в животе, — теперь точно разозлился. — И спросил громче: — Эй, ты… ты серьёзно? Похитил, чтобы рисовать?

      — Да. — Кей снова стал белым и пушистым.

      — На самом деле?

      — Да.

      — Безо всякой извращённой подоплёки? — скептически уточнил Такума.

      — Да. — Кей просто сиял: кажется, диалог завязался и разговор налаживался.

      — Да ты точно придурок! — не сдержался Такума, дёргая руки, чтобы разорвать цепи, но тщетно.

      Кей глубоко вздохнул. Нет, никакого диалога. Что ж, вполне естественная реакция.

      — Хм… — Он вернулся к тону главного злодея. — Ну вот, опять. Пожалуй, мне всё-таки стоит тебя наказать.

      — А?!

      Кей с самым серьёзным видом дотянулся до ширинки Такумы и расстегнул её.

      — Ты какого хрена… — возмутился тот. — Эй!

      Член Такумы произвёл на Кея большое впечатление. Он отлично подходил ко всей фигуре Такумы. Может быть, несколько узковат, если сравнивать со среднестатистическими размерами, но Кей точно знал, что именно такие пенисы доставляют гораздо больше удовольствия, чем толстенные полена.

      «О нет, — подумал он, — я сейчас возбужусь…»

      — Прекрати! — взвыл Такума, но Кей решительно сжал его член в ладони и припал к головке ртом.

      — Извращенец! — Такума напрягся, стараясь передвинуть ноги, чтобы пинком отпихнуть Кея от себя, но ничего не вышло, и он просто провис на цепях, ссадив наручниками кожу на запястьях.

      Кей обвился языком вокруг ствола, проталкивая его в рот и жадно посасывая. Щёки разгорелись, придавая лицу выражение, которое появлялось на нём очень редко, — выражение расслабленной нежности.

      — Это отвратительно! — продолжал ругаться Такума.

      Но, как бы он ни ругался, у него всё-таки встал, и с этим он ничего не мог поделать: так уж он был устроен. Кей с восхищением почувствовал, что пенис во рту наливается и набухает, и занялся им ещё усерднее. Так, как Кей делал минеты, мало кто умел, а теперь, когда перед ним был объект его вожделения, он просто не сдержался. Узнать его вкус…

      Тело Такумы покрылось испариной. Он пытался бороться с собой, но член в тот момент жил собственной жизнью, охотно выстреливая спермой на каждый пируэт ловкого языка.

      Кей отодвинулся, облизывая губы. Такума с отвращением посмотрел на его испачканный рот и подумал, что его сейчас стошнит.

      — Это твоё наказание, — объявил Кей, застёгивая Такуме штаны. — Если не будешь меня слушаться, то я буду это делать постоянно.

      — Да как ты вообще можешь делать такие вещи! — воскликнул Такума, подавляя рвотные рефлексы. — Отвратительно!

      «Хочу сделать это с ним снова…» — Кей с трудом избавился от этих мыслей и вернулся к нравоучительному тону:

      — Поскольку я бисексуал, то я не вижу в этом ничего отвратительного. Я не думал делать такое с тобой, с личной жизнью у меня всё в порядке… и это было исключительно… чтобы «привести тебя в чувства», так сказать. Тебе стоит подумать над своим поведением. — Кей пожал плечами и прибавил: — Мне ведь ничего не стоит сделать это снова… или ещё что-нибудь сделать.

      «Ещё что-нибудь? Это он о чём?» — с испугом подумал Такума.

      (Пожалуй, вариантов тут было много.)

      Кей счастливо вздохнул и упорхнул из подвала со словами: «Принесу тебе таблетку, как и обещал».

      Такума выдохнул. Ушёл…

      «Нужно выбираться отсюда», — с остервенением подумал он, снова и снова дёргая руки, но наручники лишь ещё глубже врезались в плоть и не поддавались.

      — Чёрт… — сквозь зубы пробормотал Такума, — никак… Чёрт!

      Он упрямо продолжал выкручивать себе кисти, пока не задохнулся от боли и не осознал, что это бесполезно.

      На лестнице послышались шаги. Такума напрягся: возвращается!

      Кей, мурлыча, спустился в подвал, держа в руках пластиковый стаканчик с водой и таблетницу.

      — А вот и таблетка, — доложил он, приветливо улыбаясь, но улыбка тут же застыла, а взгляд стал холодным: он заметил кровь на кистях Такумы.

      Тот съёжился, предполагая, что похититель разозлится и не ровён час сделает с ним ещё что-нибудь. Но губы Кея задрожали, и он едва ли не со слезами спросил:

      — Зачем ты так? Чем больше будешь пытаться освободиться, тем сильнее поранишься.

      Такума снова растерялся. Почему этот маньяк так реагирует? Разве он не должен быть в бешенстве? Что это за жалостливое выражение лица? Такума дёрнулся назад всем телом, потому что Кей встал возле него на колени и сжал его запястье.

      — Больно? — Кей закрыл глаза и осторожно провёл языком по окровавленному запястью. — Меньше всего я хочу причинять тебе боль.

      Такума насторожился. Не так уж это было и больно, скорее противно: с чего это он выдумал его облизывать? К тому же у похитителя при этом был прямо-таки страдальческий взгляд. Кей вздохнул и протянул парню на ладони таблетку:

      — Вот, выпей.

      Такума изогнул бровь и с подозрением спросил:

      — А почём я знаю, что это не клофелин какой-нибудь?

      Кей невольно засмеялся. Наивность Такумы его умилила.

      — А какой смысл мне пичкать тебя наркотиками? Если бы я захотел с тобой что-нибудь сделать, я бы предпочёл это делать на трезвую голову. Без наркоза, так сказать.

      — «Без наркоза»… — Глаза Такумы полезли из орбит. — Эй, это ты о чём, мать твою?!

      Кей прикрыл рот ладонью, закрывая глаза. Не стоило думать о таком сейчас: это его слишком взвинтило, и голова отказывалась соображать, сдаваясь похотливым фантазиям, роящимся в ней.

      — Эй! — Такума посерьёзнел. — Что конкретно ты со мной делать собираешься?

      Кей открыл глаза и ответил так же серьёзно:

      — Будешь моим натурщиком. А когда я нарисую картину, то я тебя отпущу.

      Но, когда Кей говорил это, что-то внутри закопошилось и зашептало: «Отпустить его? Не смогу…»

      Такума скептически прищурился:

      — Обещаешь?

      — Обещаю, — твёрдо сказал Кей, но втайне надеялся, что парень привыкнет к нему и забудет об этом «обещании».

      — Меня искать будут, — упавшим голосом добавил Такума.

      Кей только улыбнулся. Он прекрасно знал, что Такуму никто искать не будет.

      — Выпей таблетку. — Кей втолкнул лекарство Такуме в губы и поднёс к его рту стаканчик с водой.

      Такуме пришлось проглотить таблетку, но он с досадой подумал: «Вот чёрт, в таком положении я абсолютно беспомощен…»

      Он поперхнулся и мотнул головой, показывая, что достаточно воды. Кей со вздохом отставил стаканчик:

      — Понимаю, не очень удобно, но я пока не могу снять с тебя наручники, ты же понимаешь.

      Такума поджал губы и отвернулся. Да как на него вообще смотреть после того, что он сделал!

      — Чёрт тебя подери! Зачем ты это сделал, а?

      Кей насупился:

      — Ты так реагируешь, потому что я парень?

      — Ещё спрашивает! Я нормальный мужик! Мне плевать на парней!

      — Но ты всё-таки кончил, — не удержался Кей и подмигнул ему, показывая кончик языка.

      — Это просто естественная реакция организма, я ж не импотент! — Лицо Такумы залила гневная краска. — Мерзко даже думать об этом…

      Кей зарделся и сказал на полном серьёзе:

      — Ну, если это тебя утешит, ты вкусный. Я многих пробовал и…

      — Заткнись! — Такума зажмурился. — Меня стошнит сейчас.

      «Похоже, это его не утешило, — понял Кей. — Ой, наверное, не стоило таких вещей гетеросексуалу говорить…»

      Такума отдышался и спросил:

      — И долго ты собираешься меня здесь держать?

      Молчание. Это был вопрос, на который Кей не знал ответа. Тем не менее художник раздвинул губы в улыбке и произнёс:

      — До тех пор, пока не нарисую то, что хочу. Обещаю, что буду хорошо с тобой обращаться.

      Такума изогнул бровь, словно бы сомневаясь в его словах, но у него не было выбора, приходилось верить на слово.

      Кей прижал руку к груди и с воодушевлением добавил:

      — Я могу дать тебе всё, что попросишь, кроме свободы.

      «Я готов сделать что угодно, лишь бы это не кончалось», — хотел сказать он на самом деле, но, разумеется, не сказал.

      Такума фыркнул и демонстративно отвернул лицо.

      «Так началась наша совместная жизнь», — напишет позже Кей в дневнике.