Повсюду, докуда могли рассмотреть глаза сквозь полумрак через бинокль, раскинулся лес, укрытый снегом. В километре к западу темнел пятном олень меж кустов без листьев. Ближе метров на пятьсот пробежала лиса, преследовавшая зайца. Людей вокруг не наблюдалось.
Повесив бинокль на шею, Огата слез с дерева. Поправил винтовку и направился в сторону лагеря. Иней на несвежем снегу похрустывал под ногами, выдавая местоположение. Слушая скорее по привычке, Огата водил ушами из стороны в сторону. Асирпа еще не должна была вернуться с уловом, но он поторопился обратно. Всего пара часов сна не была для него проблемой, а вот холода он предпочел бы избежать, пока была возможность, а Сугимото все еще спал — бодрствующий, тот был слишком непредсказуемым.
Врагами они не были. Скорее всего. У Сугимото было что скрывать и, пока Огата не знал, чего именно тот опасался, не мог полноценно расслабиться рядом. Они воевали на одном поле боя вместе всего раз, однако он хорошо запомнил солдата, заслужившего себе прозвище Бессмертный, увидев в деле своими глазами: все, что вставало перед ним — умирало или от его голых рук, или штыка. Тогда Огата принял его за медведя, нежели волка.
Побороть такого монстра в ближнем бою без потерь было сродни чуду. Пока он лежал без сознания — всего лишь спустить курок. По прошествии дней Сугимото все здоровел и здоровел и шансов, чтобы провернуть это без усилий, становилось все меньше и меньше, но он так и не дал подходящего оправдания для своего убийства. А без него Асирпа бы этого не простила. Благосклонность девушки терять не хотелось и пришлось ждать.
Еще не доходя до лагеря, Огата разглядел меж голых стволов деревьев большую фигуру у костра. Возможность поспать отпала, и он замедлил шаг. Не стараясь скрыть присутствия, подошел достаточно близко, что огонь осветил его с ног до головы. Сугимото ничем не проявил, что заметил, смотря перед собой и, лишь когда Огата сел напротив него, поднял руку к козырьку и кивнул вместо приветствия.
Не видя ни ушей, ни хвоста, ни лица, Огата не мог даже начать предполагать чужой настрой, когда его собственные черные кончики ясно выдали, что он настороже. Своей фуражки у него уже давно не было, а плащ покоился на чужих плечах.
Сугимото неожиданно широко зевнул. Пошерудив ветки под котелком с водой, заглянул внутрь, но та еще не кипела.
— Огата.
Тот покосился в ответ. Фамильярное обращение ему очень не понравилось. Сугимото продолжил спокойным тоном:
— Думаю, можно уже оставить звания. Ты же мне не доверяешь, не так ли? — не делая паузы для ответа, посмотрел в сторону на оставленные небольшими ногами следы на снегу. Никак, ожидал, что Асирпа может вернуться в любой момент. — Меня это устраивает. Мне нужно, чтобы ты поверил мне в одном: я не хочу, чтобы Асирпа-сан ввязывалась во что-то опасное.
Добавленное к имени девушки «сан» Огату удивило, но он ничем это не проявил. Если таким образом Сугимото хотел показать ей благодарность, это было не его дело. Не зная, к чему тот клонит, Огата прознес:
— Я бы отпустил тебя одного, но не думаю, что она согласится с моим решением.
— Значит, выбора у меня нет…
Рука Огаты лежала на ремне, готовая в любую секунду сдернуть с плеча винтовку. После того, как Сугимото замолк, прошло секунды три, но он все еще медлил.
— Ты же видел мою винтовку?
Оружие было первым, что Огата бегло осмотрел после того, как убедился, что медведь мертв. Когда они наспех связали шалаш, он предоставил солдата Асирпе и перебрал все пожитки Сугимото, после чего пришел к заключению, что тот или совершенно не ухаживал за винтовкой или туда попала влага, отчего она пришла в негодность после первого же выстрела.
— Перед тем, как пойти на охоту, я ходил покупать пули, и хозяин магазина предложил проверить винтовку бесплатно. Я согласился. — Сугимото сделал паузу. — Результат ты знаешь.
Сказанное не противоречило вчерашнему объяснению и пролило свет на его недоверие. Едва не рассмеявшись, Огата спросил:
— У тебя есть предположение доброжелателя?
— Семья Сибата. Я работал на них охранником последние два месяца. Между ними и Накано начались стычки, и на той неделе я сказал, что не нанимался убийцей и ухожу. Внешне они согласились, и я знал, что этим все не кончится, но чтобы пытаться убить меня таким трусливым способом!..
Сугимото скрипнул зубами. Его ярость напомнила Огате о том дне, когда они сражались вместе. Тогда чужое желание убивать было настолько сильным, что чувствовалось издалека сквозь прицел. Якудза, явно не знавшие через что прошли ветераны войны, видимо решили, что могут припугнуть такого солдата. Хмыкнув, Огата растянул губы в слабой улыбке.
— Звучит интересно. Я в деле.
Сугимото вскинул голову. В его потерявших злость глазах над низко посаженными бровями читалось замешательство. Заживший шрам на пол лица вытянулся, исказив впечатление искренности.
— Зачем тебе это?
Разведя уши плашмя в стороны, Огата отпустил винтовку и, подняв руку, провел ей по макушке назад, пригладив волосы до затылка.
— Я предпочел бы, чтобы оружейными магазинами управляли люди, которые знают, благодаря кому могут вести свои детские игры.
Сугимото выглядел неубежденным.
— Насколько ужасного ты обо мне мнения, что считаешь, что мне нужны гроши за твою голову?
Изобразив, что уязвлен, Огата положил ладонь на грудь и вытащил перед собой хвост. Сугимото потупил взгляд.
— Прости, ты прав… К тому же, Асирпа-сан вряд ли бы тебе доверяла, будь ты таким ублюдком.
— Ха-ха. Мне счесть это за комплимент? — искренне рассмеялся Огата.
Взявшись за козырек двумя пальцами, Сугимото поправил зашевелившуюся фуражку.
— Как хочешь.
◉•◉•◉
В Отару они пришли к утру. Город из кучи деревянных домов в два-три этажа уже шумел повседневными заботами его жителей. Асирпа настояла на том, чтобы сначала сбыть шкуры, что они добыли, пока жили в лесу, и Сугимото обязательно должен составить им компанию. Но до скупщика дошел только Огата.
— Почему ты отправила его одного? — спросил Сугимото, пронаблюдав, как двое мужчин обменялись приветствиями. Скупщик Огате был рад.
Остановившись с Асирпой на другой стороне улицы, они заговорили, сделав вид, что заняты. Сугимото подозревал, что как айну ей могли быть и не рады, но качество ее товара должно было перевесить предубеждение.
Стоящие торчком уши Асирпы дрогнули и серьги на них звякнули. Чуть склонив голову, она, словно родитель, объясняющий неразумному ребенку, назидательно подняла палец.
— Я мало того что женщина, так и айну, а хоть Огата особо и не торгуется, но выглядит солидно и поставщик из него хороший, так что выручает он больше меня и за мою добычу. К тому же… — она понизила голос, кивнув в сторону, — вон видишь напротив них лавку? Мужчина из окна на улицу смотрит.
Сугимото смотрел именно туда и, прищурившись, сразу разглядел за запотевшим стеклом окна мало интересующегося товаром покупателя. Все, что удалось разобрать на его лице это большой нос между надвинутой на лоб шапкой и воротом темного пальто.
— Вижу.
— Не могу ничем это подтвердить, но скорее всего это один из тех, кто недавно начал нападать на охотников. Если бы шкуры продала я, то могла бы стать их следующей целью. А вот на солдата они так просто не нападут.
Если бы Асирпе была нужна помощь, она бы уже попросила его или проблема была бы решена Огатой еще до их с Сугимото знакомства. Убеждая себя в этом, Сугимото решил, что стоило поскорее отправить ее домой.
— Ты хотела что-то еще? Я бы отблагодарил тебя деньгами, но, охотник из меня не вышел, как знаешь, а еще надо винтовку починить.
Асирпа помотала головой.
— Я же уже говорила, что мне ничего не нужно. Я просто рада, что повстречала другого волка и помогла.
В ее голубых глазах читалось твердое намерение. Покопавшись в карманах и, достав небольшой мешочек, она протянула его Сугимото.
— Что это? — Приняв мешочек, Сугимото встряхнул его в руке, на что тот звякнул. — Деньги? За что?
— За медведя, которого ты убил. Мы продали его шкуру, мясо и внутренности.
— Спасибо, но я не могу принять эти деньги.
Сугимото улыбнулся, и, было вернул мешочек, как Асирпа отказалась вновь.
— Этот медведь был вен-камуи — людоед. Мы, айну, не берем от них ничего. Если хочешь, можешь отдать деньги Огате.
— А ему-то за что?
Асирпа сдвинула брови вместе. Махнула хвостом так, что кончик выставился из-за спины. Сугимото удивленно заморгал.
— Ты выжил не только благодаря мне, но и ему. Пока я отлучалась в котан за лекарством, Огата был с тобой всю ночь. И потом, когда у тебя был жар, он заботился о тебе, пока отдыхала я.
— Вот… Оно как.
Сжав в ладони мешочек, Сугимото посмотрел в сторону и сунул его в карман. После того, как Огата вел себя, когда они вчера легли спать, он догадывался, что тот приложил руку к его спасению, но из-за недоверчивого отношения принял этот факт только сейчас, получив в лоб. Асирпа восприняла его ответ по-своему. Внезапно сменив гнев на милость, состроила хитрую мину и дразняще произнесла:
— Неужели ты стесняешься? Знаешь, Огата, хоть и кажется неприступным, но он же кошка — если найти правильный подход, то становится шелковым, так что если ты хочешь с ним подружиться, я могу помочь.
Представив Асирпу подманивающей Огату стебельком травы, Сугимото издал смешок, что вынудило ее продолжить подначивать.
— Мы можем тебя подождать, прежде чем возвращаться в котан и, будь уверен, что я найду способ его разговорить!
— О чем это ты?
— У-а?! Огата, не подкрадывайся!
Едва не подскочив, девушка крутанулась назад, посмотрев на Огату. Тот тут же отвел взгляд от Сугимото и накинул на голову капюшон.
— Ты была права и ко мне приглядываются. На всякий случай в котан вернемся раздельно. Деньги передам там.
— Хорошо, а насчет… — живо начав, она осеклась. — Насчет того, о чем мы говорили, рассчитываю на тебя.
Огата промолчал, лишь кивнув, и она обратилась к Сугимото. Выглядела она то ли виновато, то ли взволнованно, но явно расстроенно. Не надо было гадать, что расставаться ей не хотелось, но поводы остаться исчерпали себя. Асирпа сказала, что уже не ребенок, и Сугимото видел это в ее почти потерявшем округлость лице и женственной фигуре, но врать она все еще не умела. Возможно, будь у него сестра, она могла бы быть такой. Сугимото тепло ей улыбнулся.
— Еще раз спасибо, Асирпа-сан.
Та, наконец-то определившись с чувствами, ответила добрым взглядом и беззаботно произнесла:
— Увидимся, Сугимото.
Когда черный хвост выставляющийся из-под темно-фиолетового кимоно Асирпы пропал за углом улицы, Огата заговорил первым.
— Она так старается пересилить себя, чтобы не сказать, чтобы ты остался, что это даже мило.
Тон его голоса не оставил простора для фантазии, явно надавив на то, что Сугимото старался не замечать. Была ли это провокация, чтобы защитить принадлежащее себе или неудачная попытка развеять между ними напряжение? Не став на нее реагировать, Сугимото произнес:
— Ты не передумал мне помогать?
Вместо ответа Огата пошел прямо по дороге, и Сугимото не оставалось ничего, кроме как последовать за ним.
◉•◉•◉
В Отару, как и любом другом значимом городе рядом с морем на торговых путях, можно было как сказочно разбогатеть, вложившись вовремя в рисковое дело, так и прогореть. Мужчина, заведовавший одним из оружейных магазинов, причислял себя к первым. Подмазавшись перед властями, он одновременно прислушивался и к темной стороне управляющей городом, что позволило еще более увеличить прибыль.
Женат он все еще не был, хотя ему уже шел почти четвертый десяток. Последняя «работа», не потребовавшая никаких побочных затрат наконец-то вывела его заработок на достаточный уровень, чтобы он мог открыто начать ухаживать за вдовой магазина тканей. Ее семья, разумеется, была против вхождения в нее лишь недавно состоявшегося заработком мужчины и, как бы женские чувства были не сильны, возражать его избранница не смела. К счастью, он нашел способ и против этого — оказал услугу одной из семей их постоянных клиентов и теперь ждал ответных действий.
Сегодняшний день обещал быть спокойным. Мужчина чувствовал это с самого утра, получив от любимой весточку, принесенную служанкой. Вечером она звала его встретиться, чтобы вновь обсудить, как они могли бы переубедить ее семью. Из клиентов еще никто не приходил, но стояла середина недели, а основной их поток закупался или в ее начале, или конце.
Звонок над дверью задребезжал, и мужчина, державший в руке письмо, быстро, но аккуратно сунул его в карман. Приподняв очки с носа выше, взглянул на вошедших. В последнее время к нему захаживали не очень приятные типы, похожие скорее не на охотников, а на тех, кто хотел бы поживиться их добычей, и у ремесленника не было никакого желания иметь с ними дело.
Покупателями оказались двое мужчин. Первый был в плаще, скрывающем все, кроме ног, но судя по красной линии идущей по бокам штанов и винтовке 30 типа — солдат. Следовавшего за ним мужчина узнал сразу — Сугимото Бессмертный — нахлобученная на темную непослушную шевелюру фуражка не могла скрыть всего перечеркнутого шрамом лица. Поврежденная кожа, как и говорили слухи, действительно выглядела так, будто кто-то специально вырезал «са» катаканой. Сглотнув, ремесленник натянул улыбку и, оттолкнувшись от стойки, на которую опирался локтями, выпрямился и поприветствовал посетителей. Не обратив на него внимания, один обратился к другому.
— Дверь.
Осознав слова слишком поздно, как их услышал, мужчина ничего не смог противопоставить сильному толчку в грудь. Солдат в плаще опрокинул его спиной на стойку, пинком раскрыл разделявшую их дверцу-перегородку и, перехватив за шею, когда он попытался вскочить, выпрямил сам. Капюшон изошел волной и приоткрыл бледный подбородок с аккуратно выстриженной короткой бородкой.
— Ты же!..
Мужчина прикусил губу, но было поздно. Осознав, что его узнали, солдат усмехнулся и сдернул с головы капюшон.
— А ведь я заходил сюда всего раз.
Сочетание глубоких больших темных глаз и странной для солдата прически — длинные густые пряди были прилизаны назад меж светлых звериных ушей до коротко бритого затылка, и бритые до него же виски — могло вылететь из головы, не будь этот солдат настолько дотошен к качеству пуль. Говорить это было бессмысленно, и мужчина нервно спросил:
— Чего вы хотите?
Закрыв дверь, Сугимото Бессмертный присоединился к своему спутнику и, треснув кулаком по стене рядом, так что та изошла трещинами, рявкнул:
— Уже забыл?!
Трусом мужчина себя никогда не считал, но направленная на него ярость отозвалась в его теле дрожью. Зажмурившись, он заговорил, заикаясь, не узнавая своего голоса:
— У-у мен-ня выбора н-не было! Я бес-сплатно все возмещ-щу!
Сугимото Бессмертный на мгновение умолк, а затем протянул к нему обе руки, будто собираясь схватить за шею. Бежать было некуда — второй солдат отрезал собой путь в соседнюю комнату. Неожиданно его ладонь взметнулась между ними, вынуждая Сугимото помедлить.
— Ты обещал не вмешиваться! — рявкнул Сугимото.
— А ты хотел починить винтовку, — спокойно парировал тот.
Сугимото отступил, и мужчина вздохнул с облегчением. Сняв с плеча тканевый сверток, солдат бросил его ремесленнику в руки. Оглянулся на дверь, за которой послышались проходящие мимо шаги и угрожающе прошипел:
— Давай, за работу!
Мужчина пересилил себя и тихо возразил:
— Я отдам новую винтовку взамен этой.
— Без гарантии, что она проверена не так же, как и эта? Ты за идиотов нас держишь?
Солдат в плаще пригладил волосы, хотя все пряди аккуратно лежали назад и обратился к товарищу:
— Хватит терять время, Сугимото. Иди, я здесь разберусь.
Губы Сугимото изогнулись вниз. Мужчина невольно сжался, ожидая, что он вновь рявкнет на спутника, однако взрыва не последовало.
— Не предавай моего доверия, Огата.
Сугимото ушел так же стремительно, как и появился, воспользовавшись задней дверью магазина. Тот, кого он назвал Огатой, провел мужчину в соседнюю комнату и усадил за стол с инструментами. Развязывая узел на свертке, ремесленник вынудил пальцы не дрожать, подумав о любимой. Огата, в отличие от Сугимото убивать его, видимо, не собирался, имея свое мнение. Постаравшись сказать это настолько легко, насколько возможно, мужчина спросил:
— Интересно, какую же добычу он упустил, что настолько разозлился?
Солдат ответил пустым взглядом.
— Когда я закончу, вы же отпустите меня? Этим вечером меня ждет…
— Благодаря тебе, Сугимото встретился с медведем безоружным. Ты действительно думаешь, что этим вечером ты встретишься с кем-то, кроме смерти?
Внутри свертка находилось нечто, некогда бывшее винтовкой: местами раздробленное дерево едва держало в себе металл, изогнувшееся дуло торчало сломанной острой гранью. Чтобы починить такое, требовалось чудо. Не веря своим глазам, мужчина захлопал ртом.
— У меня будет к тебе много вопросов, так что поскорее приходи в себя.
От очередного испуга его осенило всплывшим в памяти воспоминанием. Кроме примечательной внешности и того, что этот солдат раз заходил к нему, оставив за собой впечатление человека, с которым лучше не связываться, была и еще одна причина, вынудившая его не забыть — имя. Про Огату Хякуноске спрашивали солдаты, закупавшиеся для седьмого дивизиона.