С тех пор прошел месяц, и Джейс был вынужден вновь посетить очередной Гала-концерт. Каждый раз, когда люди спрашивали его о хекстеке, когда они проявляли интерес к происходящему в лаборатории, по спине пробегали мурашки, и горький ком вставал поперек горла. Он улыбался, проводя экскурсию по их с Виктором рабочему месту, которое за последнее время удалось значительно расширить.

Талису так же пришлось принять у себя Маркуса, когда он заявил о своем желании нанести "дружеский визит" – если это можно так назвать – после чего остался стоять посреди лаборатории с ушибленными коленями. Наверное, Джейсу стоило бы чувствовать большее облегчение за то, что Виктор в тот нелицеприятный момент помогал Хеймердингеру в проведении нескольких лекций и физически не мог застать своего партнёра в самое неподходящее время.

Ожидание следующего приглашения "к столу" нервировало, давило на виски, ни на секунду не покидая мысли Джейса. И чем дольше приходилось его ждать – тем хуже Талис себя чувствовал. Никогда не знаешь, в какой момент они захотят повеселиться, в какой момент они его позовут.

Джейс хотел бы ненавидеть всё происходящее сильнее, но демассийская сталь, чёрт возьми, идеально подходила для их с Виктором работы. Лучше и придумать нельзя. Благодаря ей их эксперименты стали более безопасными, а это, несомненно, чего-то стоило.

Джейс дрогнул и оторвался от своих записей, когда тень загородила ему свет. Запах мази, которой Виктор смазывал колено зимой, сильный и резкий, забился в нос. У Вика не было трости в руке, так что он, должно быть, подошёл к нему только что.

Талис даже не заметил, настолько погрузился в свои мысли.

– Джейс, это только что доставили для тебя. Но ты, э, выглядел... – Джейс мог представить, как Виктор качает головой. – Занятым. Так что я позаботился о курьере.

Джейс развернул свой стул, чтобы посмотреть на Виктора, и наконец-то увидел его. Поверх застегнутой на все пуговицы рубашки был надет насыщенный кремовый свитер, заменивший обычный форменный жилет мужчины. Волосы Виктора все еще были растрёпаны из-за испортившей укладку шапки, или, возможно, из-за досадного недочёта в уравнениях. Джейс не мог знать наверняка. Они просто выглядели мягкими и пушистыми.

Когда он отвел взгляд от шеи Виктора, от звёздочек-родинок, что Талису так хотелось соединить в созвездия, он увидел посылку в руках Виктора. Эмблема Бернарди сияла на конверте, прикрепленном к коробке сбоку.

– Я удивлен, что они прислали, мм, это. Мы ничего не слышали от них с тех пор, как ты поужинал с ними. – Виктор поставил коробку на верстак и вынул карточку, выглядывавшую из неё. – "Джейсу из Младшего Дома Талис". Все для тебя, я погляжу. Полагаю, это хорошо, что ты им настолько нравишься.

– Да, наверное, это так. – Это было просто еще одно напоминание о том, что Джейс слишком остро реагировал на события, явно не являющиеся концом света. Всё нормально. Джейс просто не хотел открывать эту коробку перед Виктором. Поэтому, вместо этого, первым делом потянулся за письмом.

Это было приглашение, запечатанное в тисненый конверт. Тяжелое. Конечно, это было обычное пригласительное на простую вечеринку в семейном поместье Бернарди. Ничего особенного. Однако Джейс перевернул письмо и обнаружил безупречный почерк Коры на обратной стороне листка: "Пожалуйста, наденьте то, что приготовил для тебя Маркус. Уверена, это будет смотреться на вас особенно эффектно. Убедитесь, что вы надели абсолютно всё". Джейс не хотел смотреть, что они там ему прислали, не мог заставить себя открыть ее, он мог только догадываться, что было в коробке, основываясь на комментариях, которые Кора оставила для него в письме.

– У них хороший вкус, хотя я бы не стал выбирать для тебя зеленый цвет. – Джейс резко обернулся, чтобы посмотреть на Виктора, который, к великому его облегчению, держал в своих руках пиджак.

– Ты ведь знаешь, что вскрывать чужие посылки незаконно, да? – поддразнил Джейс патнёра, забирая у него пиджак, чтобы положить его обратно в коробку, мельком заметив корсет и что-то похожее на кружево, выглядывающее из самого угла.

Часто ли Виктор выбирал подобные вещи для людей? Он упомянул об их хорошем вкусе. Может быть, он имел в виду просто костюм и корсет? Он уже видел Виктора в корсете раньше, на балу, который тот не смог не посетить.

Джейс на мгновение задумался, понравится ли он Виктору, если будет одет в кружево.

Вот бы эта мимолетная мысль казалась менее сокровенной и более бессмысленной, но нет. Это что-то да значило для него, и это не было чем-то хорошим, в отличие от тех любовных романов, которые Виктор притворялся, что не читал.

На самом деле не было никакого смысла думать об этом, в попытках представить ситуацию, которая никогда не произойдет.

– Я прямо вижу это: иду я, значит, по Тихому Омуту, и какой-нибудь огромный и страшный бугай спрашивает меня: "Что ты сделал?", и я отвечаю: "Я открывал посылки своих партнёров по лаборатории". – поддразнил Виктор Талиса в ответ с легкой ухмылкой, которую Джейсу до зубного скрежета захотелось сцеловать.

– Ты заставишь этого преступника забиться в истерике от того, что посмел натворить, – Джейс убрал одежду обратно в коробку. Вероятно, ему придётся придумать способ улизнуть из лаборатории и в одиночестве просмотреть содержимое посылки.

– Я заметил еще кое-что в коробке. – Джейс замер. Он не знал, что произойдёт дальше. Казалось, что-то ужасное и тёмное сейчас нависло над ним, собираясь разрушить ту легкую атмосферу в лаборатории, что царила в ней сейчас.

– Если тебе нужна помощь с корсетом, я мог бы дать несколько советов или помочь тебе его зашнуровать. Мне приходилось делать это в одиночку несколько раз, что было трудно, но не невозможно.

Виктор говорил так обыденно и небрежно, даже не глядя в глаза своему другу, и именно так Джейс понял, что Виктор выходит из своей зоны комфорта. Он был слишком небрежным. И Джейс может поклясться, что, когда они впервые начали это партнерство, в первый раз, когда он посмотрел на Виктора и понял, что влюбляется в этого чудесного человека, он бы никогда и не подумал сознательно вытолкнуть Виктора из его зоны комфорта.

– Было бы кстати, Вик. Ты сильно поможешь мне, если расскажешь, как правильно его надеть.

Джейс закрыл коробку и отложил ее в сторону. Ну, по крайней мере, попытался. Свободного места в их лаборатории почти не было.

– Но чуть позже. Я немного застрял на этом уравнении, посмотри.

Это сделало свое дело, как всегда случалось при их совместной работе. И так это было хорошо, что Джейс забыл обо всём предстоящем, пока не услышал звонок, громом раскатившийся по стенам Академии.

– Похоже, тебе нужно идти. – Виктор выглядел почти разочарованным. – Я посмотрю, что смогу сделать с этим сегодня вечером.

– Хорошо, тогда я проверю завтра утром. – пообещал Джейс.

Он хотел вернуться сюда, в безопасность их лаборатории, в пространство, настолько заполненное ими, что вызывало стойкое ощущение, будто он дома. Талис хотел остаться здесь, рядом с Виктором. Голос худощавого мужчины успокаивал нервы Джейса и подталкивал его к большему, а не к меньшему.

– Возможно, я еще буду здесь. – Джейс видел, как кончики ушей Виктора медленно краснеют. – Когда ты закончишь.

– О, это было бы здорово.

Джейс взял коробку и пошел к выходу, как человек, идущий на виселицу.

– Джейс.

Он замер. Вот бы Виктор попросил его остаться, дал бы ему выход, решение проблемы, даже не зная, как спасает этим Джейса.

– Корсет, – Виктор повернулся к нему лицом, все еще опираясь о стол для поддержки. Вик ткнул его в грудь чуть ниже ребер. – Сначала закрепи переднюю часть, один крючок будет вот тут. Затем закрой его одним движением. Если начнешь с середины, это облегчит работу.

– Спасибо тебе, Виктор. Спокойной ночи.

– Да, повеселись сегодня вечером. – Виктор было вернулся к своей работе, оставив тяжелый груз на Джейсе, но вновь внезапно промолвил: – И еще одно, если тебе будет больно или трудно дышать, непременно ослабь его.

Домой Джейс шел, как в тумане. По пути он машинально махал рукой знакомым, но это была скорее привычка, нежели что-то еще.

Добравшись до своей квартиры, он запер дверь и поставил коробку на кровать, установленную в главной комнате. Такой была его спальня, захламленная записями, исследовательскими материалами и сменной одеждой, лежащими буквально на каждой поверхности, даже на запасном футоне для Виктора. Джейс все еще надеялся, что однажды он снова останется на ночь.

Он взял шелк и кружево, глядя на то, что, как оказалось, было нижним бельем. Таким, которое Джейс никогда бы не выбрал для себя сам. Это, безусловно, было красиво, и мужчина был уверен, что подобное бельё будет хорошо смотреться на ком-либо другом, но только не на нем. Ни за что.

Он облачался в подаренную парой Бернарди одежду, дрожа от ощущения, как материал цепляется за волосы на ногах, за шрамы и царапины, коих было огромное множество. Джейс не осмеливался взглянуть на себя до тех пор, пока не натянул сверху темно-зеленые брюки с черными пуговицами.

Джейс бросил взгляд на корсет, такого же глубокого изумрудного цвета, как и весь остальной костюм. Спереди он выглядел как обычный пиджачный жилет, и Джейс не понял совета Виктора, пока не расстегнул корсет и не увидел ряд металлических застежек.

Талис вздохнул, ослабляя шнурки так, как, он видел, делал Виктор, и обернул корсет вокруг себя, следуя данным ему советам – как можно плотнее, но при этом стараясь не причинить себе боли. Джейс накинул пиджак, чтобы закончить образ, и, наконец, глянул на себя в зеркало и увидел... Черт, он не был уверен, что он увидел там, на самом деле. Он был словно кукла, наряженная в то, что он никогда бы не выбрал сам.

Однако, у него не было времени, чтобы как следует обдумать это, ведь он мог опоздать, если бы задержался дома ещё хоть на минуту. Джейс видел коллекцию хлыстов, собранную Корой, хоть она никогда и не демонстрировала ему их напрямую. Что-то подсказывало Джейсу: он не хочет, чтобы она брала их в руки.

Будучи уже на улице, Джейс увидел карету с тем же самым символом, что до этого украшал коробку и пригласительный конверт.

Талис забрался внутрь и устроился на сидении. Карета тронулась практически сразу, с каждым стуком копыт всё ближе и ближе приближая Джейса к источнику его ужаса, свернувшегося гадюкой в животе.

Джейс не знал, чего ему стоит ожидать, когда он вошел в поместье. Воспоминание о том, как он был здесь в последний раз, заставило Талиса покрыться холодными мурашками.

– Привет, красавчик, – поприветствовала его Кора в своём сногсшибательном платье, задрапированном яркими зелеными тканями и затянутым всеми возможными способами. Он хотел бы восхититься ей, но не смог.

– О, ты надел всё почти правильно. – Она указала на его наряд.

– Да, но есть одно "но", - Маркус подошел к нему сзади, – Недостаточно туго.

– Недостаточно плотно.

Кора улыбнулась, расстегивая его рубашку, пока она не коснулась верха корсета, демонстрируя его грудь.

– Я думаю, тебе следует помочь ему затянуть корсет, как следует, дорогой. – Кора стянула с плеч Джейса пиджак, пока Маркус вытаскивал ленты из петель корсета, развязывая его.

– Глубокий выдох, красавчик. – промурлыкал Маркус ему на ухо, и Джейс с удивлением обнаружил, что повинуется, выталкивая воздух из груди, втягивая живот, пока Маркус затягивал ленты сильнее.

Не так давно Джейс задавался вопросом, что имел в виду Виктор, когда упомянул о возможной боли при перетягивании корсета. Когда же Маркус закончил, Талис всё понял сам. Ему казалось, что его легкие сжали в тиски, он чувствовал, как рёбра впивались в кожу, готовые её вспороть.

– А теперь, – Маркус помог Джейсу снова надеть пиджак. – У тебя на эту ночь только одна работа: быть таким же сногсшибательным, как и всегда.

Кора улыбнулась и потащила его за собой, перед Джейсом открылся большой банкетный зал. Там он увидел мужчин и женщин, одетых так же, как он, украшенных цветами высших домов. Их было немного, возможно, человек десять, но Джейсу было легче от знания, что он был не одинок.

Он задавался вопросом, чего жаждут эти люди, перед какими идеалами преклоняют колени. Какие свершения ждут их за поворотом, не слишком ли надежды отягощают их смертные тела?

Стремились ли они увидеть ещё одну улыбку в свой адрес, разделяли ли они между собой одну мечту на двоих, словно самое дорогое дитя?

Джейс обошел весь зал, как велела Кора, и не жаловался, когда чужие руки касались его тела.

Не то, чтобы он мог долго раздумывать об этом: чем дольше тянулась ночь, тем больше его разум ускользал от него, а лёгкие не могли втянуть ни капли воздуха.

Он мог только слышать мир вокруг себя, шепот и комментарии, слетающие с уст людей, погружающие его в их разум, в их руки.

Он пил всё, что ему давали, чувствуя, что вряд ли сможет проглотить хоть кусочек твердой пищи сегодня вечером. Он позволил ночи проскользнуть мимо, превратиться в ничто, оставив после себя разве что огни каждой из сотен свечей и отблеск цветных витражей.

Он вздрогнул, когда чья-то рука схватила его за плечо.

– Вечеринка окончена, красавчик. Маркус улыбнулся, потянув его вверх по лестнице в роскошную комнату с большим матрасом, окруженным тонкими занавесками всё того же насыщенного зеленого цвета, что и его костюм.

Кора сняла с него пиджак, а Маркус расстегнул его брюки и спустил их вниз.

Джейс, спотыкаясь, вывалился из ботинок зажатый между парой Бернарди. Его тело было горячим от алкоголя и невозможности нормально дышать.

Маркус повел его к кровати, а Кора подползла к её изголовью, положа голову Джейса себе на колени.

– Ты делал это раньше? – Спросил Маркус, чьи слишком мягкие руки прикасались к нему там, где тот только хотел и имел возможность прикоснуться.

– Ответь ему, красавчик, – Кора наклонилась, и ее волосы защекотали плечо Джейса, мягкость ее груди ласкала его голову.

– Нет. – срывается с его губ ответ, когда что-то скользкое растекается по его коже, когда что-то входит в него. Он хотел убежать. Оттолкнуть этого человека.

– Я думаю, он готов. – Слышал он слова Коры, пока ее рука скользила по его бедру, отодвигая. Открывая.

То небольшое количество воздуха в запасе, что было у Талиса, рывком вышибло из него, когда Маркус ворвался внутрь. Джейс не думал о девственности, как о чем-то святом или важном, но в душе он был романтиком. Он хотел, по крайней мере, спать с тем человеком, который ему нравился.

Абсолютно ничего в этом человеке не соответствовало тому, чего хотел бы сам Джейс, о чем он мечтал. Точно не был тем, с кем ему хотелось разделить свой первый раз.

Ему хотелось, чтобы это, по крайней мере, не было бы так грубо, не вскрыло бы его грудь наживо и не украло бы осколок его сердца.

Любой воздух был вытеснен из лёгких прежде, чем Джейс смог бы втянуть его и никакие усилия, казалось, не могли заполнить их снова.

– Я думаю, что теперь он готов принять тебя, дорогая. – Маркус застонал, и, о, он был прав. Что-то в Джейсе отреагировало на происходящее, и Кора воспользовавщись этим, перелезла через него и оседлала того лицом к своему мужу. Не к нему.

Эти двое толкались и тянули, не обращая на него ни малейшего внимания, за исключением того удовольствия, которое они получали от любовника. Он чувствовал, что больше не выдержит этой пытки, его голова словно была заполнена ватой и кружилась, кружилась, кружилась.

Супруги покончили с ним, оставив свои следы на нем и в нем.

– Тебе следует отправиться домой, Талис. У входа вас будет ждать водитель.

Он едва мог стоять, трясущимися руками натягивая на себя минимум одежды, который позволил бы ему выбраться из этой ненавистной комнаты, из этого чёртового поместья. Когда Джейс, спотыкаясь, вышел из пустого поместья на ночной воздух, его внимание на секунды захватили звезды над головой, напоминающие об огнях мириада свечей и витражных стёклах.

– Куда? – спросил кучер.

– Лаборатория, Академия. – Джейс сипел и хрипел, едва не теряя сознание в карете. Он знал, что должен был сделать.

Он хотел быть сейчас в лаборатории, прилечь и отдохнуть на диване в углу, укрывшись темно-синим одеялом, которое мама Виктора сшила для худощавого мужчины, вечно мёрзнущего даже с отоплением.

Пахло это одеяло мылом и шампунем Виктора. Оно пахло домом, безопасностью и всем, о чём только сейчас мог мечтать Джейс.

– Джейс? – Голос Виктора был далеким, как будто Джейс был под водой.

– Помоги... Снять... – невнятно пробормотал Джейс, пытаясь стянуть корсет и совершенно не обращая внимания на беспорядок, стекающий по его бедрам под плотными брюками.

Виктор бросился к нему настолько быстро, насколько только способен со своей тростью.

– Насколько туго оно завязано? – Джейс чувствовал, как Виктор пытался развязать ленту, но в конце концов сдался и схватился за нож, чтобы разрезать ленты.

Тогда Джейс сделал первый глубокий вдох за последние несколько часов. Тяжело дыша, он пытался сделать полноценный вздох, глубоко и с нятягом, находя это все еще трудным, но более не невозможным. Талис чувствовал, как Виктор потирал его спину, пока он приходил в себя.

– Ты затянул его слишком сильно, Джейс. Я не удивлюсь, если у тебя останутся синяки после такого, если не гематомы.

Джейс посмотрел в золотые глаза Виктора, и, возможно, Талисом управлял лишь алкоголь в его организме, но он поддался своим желаниям, повернулся и притянул Виктора в свои объятия, положив голову на плечо Вику обвившись вокруг него подобно коале. Он мечтал только о том, чтобы это объятие никогда не разорвалось, чувствуя себя в безопасности, окружённый руками его друга, сжимающими его в ответ.

– Джейс?

Виктор звал его, и Джейс хотел бы посмотреть в эти глаза, но не мог. Он бы заговорил, выплескивая всё свои переживания и страхи, и это поглотило бы их обоих.

– Я немного пьян. – Солгал Джейс, отвернувшись и отстраняясь от человека, которого любил. Он был так влюблен в Виктора, что сделал бы все, чтобы воплотить их мечту в жизнь, увидеть свет в его глазах ярким и истинным. Наверное, ему нужно было бы принять душ, но он не смог найти в себе ни йоты сил позаботиться об этом сейчас.

– Отоспись здесь. Я сожалению, что мне пришлось разрезать корсет, извини. Это был щедрый подарок.

Слова Виктора действовали, как сладкий яд, но Джейс ничего не мог сказать в ответ, свернувшись калачиком на диване и сдерживая слезы, когда его накрыли одеялом.

– Спи спокойно, kočičko.