Они встречались уже больше месяца. Знойное лето перевалило за середину, и конец июля струился на Чхонджу жарким потоком, наполненным душным ароматом цветов вперемешку с запахом раскалённого асфальта.

      У Чонгука свободного времени — вагон и тележка, а у Тэхёна, как всегда, куча работы, поэтому Чон часто подолгу зависает в автомастерской. Cначала он даже загорелся идеей обучиться каким-нибудь секретам починки и покраски автомобилей, но после того, как несколько раз чуть не покалечил себя крупным гаечным ключом, неправильной стороной повернул баллончик с лаком, едва не брызнув себе в лицо (от чего его спас вовремя среагировавший Юнги), и никак не мог заставить себя не смотреть на огонь сварки (Хосоку пришлось закрывать глаза Чона своими ладонями и уводить в сторону), было решено усадить Чонгука на уже отмытый диван в углу, всучить ему его книжки и не подпускать к инструментам.

      Чимин часто составлял ему компанию, плюхаясь рядом, и, закидывая ноги на колени Чону, показывал забавные видео, над которыми оба смеялись до слёз.

      Тэхён за работой почти не разговаривал, оставаясь крайне сосредоточенным и собранным. Чонгуку нравилось наблюдать за ним исподтишка, хлопая своими огромными глазами, выглядывая над книгой. Когда Ким, бывало, перехватывал его взгляд, Чон резко утыкался носом в страницы, делая вид, что поглощён чтением, скрывая таким образом разливающийся по щекам румянец и робкую улыбку. Тэхён, отворачиваясь, улыбался точно так же.

      По вечерам Ким всегда отвозил Чонгука домой, иногда заезжая с ним в какие-нибудь закусочные или просто катая по городу, пока Чон с блаженной улыбкой на лице прижимался к спине своего парня, уложив голову ему на плечо.

      У подъезда младшего они долго целовались, сидя на лавочке за уже отцветшим кустом жасмина. Наедине с Тэхёном Чонгук был менее застенчивым, не стесняясь седлать бёдра парня и прижиматься теснее и горячее, целуя напористее. Ким отметил, что навыки Чона в поцелуях значительно улучшились, и наблюдал в ответ на комплимент зарумянившиеся милые щёчки и широкую искреннюю улыбку на ещё влажных припухших губах.

      Чонгук каждый вечер ярким розовым пятном светился на чёрном мотоцикле Тэхёна, прижимаясь к одетому в такое же чёрное парню. Его белые кроссовки с цветными шнурками контрастировали с чёрными ботинками Кима, а выглядывающие из-под широких розовых и оранжевых футболок руки с браслетами на запястьях очень нежно и уже привычно сжимали широкий торс байкера.

      Чонгук растягивал сверкающие вишнёвым блеском губы в довольной улыбке, тёплый ветер трепал пушистые слегка кудрявые волосы, и весь его образ был до того сладким и мягким, что такой сильный контраст с постоянно серьёзным и безэмоциональным Тэхёном не мог не вызывать интереса у местной молодёжи. Пара Чонгук плюс Тэхён была самой обсуждаемой в Чхонджу, а Чон, до этого никому не известный и не замечаемый даже собственными одногруппниками, стал врагом номер один для поклонников Кима, которых, к слову, было достаточно много.

      Однако всё это было слишком далеко от их собственного мира, который они постепенно строили между собой, укрепляя день за днём. Наедине Тэхён преображался, одаривая Чонгука самыми нежными улыбками, самым ласковым смехом и самыми смущающими, но от того не менее приятными, комплиментами.

      Сидя на коленях Кима, путая пальцы в тёмных волосах своего парня, окутанный тёплым вечерним воздухом, Чон чувствовал себя предельно счастливым. Каждый раз, расставаясь с Тэхёном, который никогда не мог просто отпустить Чонгука, продолжая покрывать его лицо короткими поцелуями, пока тот со смехом не скроется за дверью, Чон чувствовал себя таким окрылённым, полным сил и вдохновения. В эти дни улыбка практически не сходила с его губ, став, вкупе с горящими от счастья глазами, таким же естественным выражением его лица, как слегка растерянное и напуганное — до встречи с Тэхёном.

***

      После работы Чонгук по обыкновению направился в автомастерскую, однако, придя туда, не обнаружил никого кроме Тэхёна.

      — Привет, — Чон сладко улыбнулся, тут же подбегая к байкеру и буквально наваливаясь на него с объятиями, прижимая того поясницей к рабочему столу.

      Ким усмехнулся, чмокая парня в губы и прижимая ближе к себе за талию.

      — Привет, Сейлор Мун, ты сегодня рано.

      — Джин прогнал — сказал, чтобы я шёл светить своей довольной рожей в каком-нибудь другом месте, — Чонгук абсолютно счастливо улыбнулся, заставляя Тэхёна на мгновение задержать дыхание. Он не перестаёт восхищаться тем, как красив Чон, когда по-настоящему рад — светится, словно лампочка — и не удивится, если однажды у него от этого вида окончательно тормознёт сердце. — А где остальные?

      — Сегодня очень крупная байкерская сходка, они полдня мне над ухом ныли о том, как хотят туда пойти, даже Юнги. Я решил, что будет разумнее выгнать их к чёртовой матери и спокойно поработать в одиночестве.

      — А ты почему не пошёл?

      — Не хочу, — последовал короткий ответ.

      Тэхён никогда не объяснял причин своего нежелания. Он просто говорил «нет» или «не хочу» и возвращался к своим делам, и Чонгуку, на самом деле, это открыло глаза, когда он только-только заметил эту особенность. Сам Чон привык постоянно оправдываться. Если он чего-то не хотел, его всегда спрашивали: «почему?» и вынуждали дать какой-то внятный ответ, и Чонгук постепенно стал бояться отказывать, потому что, когда ты соглашаешься, от тебя не ждут дальнейших разъяснений.

      А ведь всё было гораздо проще: не хочу — это уже полноценный ответ, не требующий обоснований. Чону стало значительно легче, когда он это понял.

      — Ты ещё долго будешь занят? — спросил Чонгук, отходя от Тэхёна и доставая из принесённого с собой пакета контейнер с домашней едой. Он постоянно хлопал байкера по рукам, когда тот тянулся за очередной упаковкой лапши быстрого приготовления, и недовольно бубнел что-то про то, что такими темпами Ким очень быстро заработает себе язву.

      — Работы ещё довольно много, — Тэхён указал на свой полуразобранный мотоцикл, — придётся над ним попотеть, хотя я уже устал, честно говоря.

      — Можем прогуляться пешком, завтра его дочинишь.

      Ким, начав есть приготовленный для него ужин, посмотрел на Чонгука такими глазами, будто тот заговорил на незнакомом языке.

      Тэхён не ходил пешком лет сто, и ему давно никто не предлагал прогуляться. У него даже на секунду возникло паническое ощущение, что он не помнит, как ходить.

      — Что ты вылупился на меня, как удав на кролика? — подтрунивал Чонгук. — Погода отличная, можем по пути зайти куда-нибудь.

      Ким спорить не стал. Он действительно устал, и ему страшно хотелось провести время с Чонгуком. Не виделись всего чуть больше суток, а ощущение, будто прошли месяцы. Тэхён одновременно радовался и впадал в ступор от того, насколько сильна была его влюблённость.

      Когда с ужином было покончено, инструменты разложены по местам, а сам Тэхён отмылся и переоделся, они вдвоём вышли на уже потонувшую в сумерках улицу. В этом районе многие фонари были сломаны, поэтому сейчас парни вышагивали по горячему асфальту в темноте, что делало обстановку ещё более расслабляющей. По пути никого не встречалось, было тихо, и Киму ничто не мешало любоваться Чонгуком, который в вечерней дымке выглядел ещё волшебнее, чем обычно. Тени гуляли по его лицу, рисуя причудливые узоры, а глаза светились сотнями дрожащих звёзд даже в темноте. Он улыбался, глядя на Тэхёна в ответ, и крепче сжимал ладонь байкера, другой рукой закладывая прядь за поалевшее ушко. Пусть Чонгук уже привык к Киму, пусть стал более раскованным и расслабленным, он всё равно продолжал мило краснеть, когда байкер смотрел на него так или делал комплименты.

      Они медленно прогуливались по Чхонджу, петляя по узким улочкам и дворам, превращая путь к дому Чонгука в маленькое путешествие. Чон приобнял байкера за талию, пальцы другой руки нежно переплетая с ладонью Тэхёна, покоящейся на плече Чонгука. Парни никуда не спешили, наслаждаясь приятным жаром июльского вечера, напитываясь густым запахом цветов, полностью погрузивших городок в своё пышное цветение.

      Ким рассказывал какие-то истории из детства, связанные с местами, мимо которых они проходили, много шутил, заставляя Чона заливисто смеяться. Они купили мороженого, а затем по молочному коктейлю и всецело наслаждались компанией друг друга, чувствуя себя до краёв наполненными нежностью и счастьем.

      Косые взгляды и перешёптывания больших компаний молодёжи, мимо которых они проходили, не имели и малейшего шанса пробиться через стену этой идиллии и потревожить её. Вечер оказался по-настоящему тёплым во всех смыслах.

      Когда они уже подходили к улице, на которой жил Чонгук, ветер резко усилился и похолодел, черными тучами затягивая звёздное небо. Первые капли дождя застали их на подходе ко двору, и, со смехом побежав к подъезду, держась за руки, они едва успели спрятаться под козырёк от хлынувшего стеной ливня.

      Успевшие подмочиться волосы Чонгука завились милыми кудряшками, а влажные розовые щёки так и просили быть расцелованными. Тэхён со всей имеющейся в нём нежностью поцеловал до сих пор смеющегося Чона, который не переставал хихикать в поцелуй, крепко обнимая Кима за талию, плавясь в его горячих объятиях.

      — Зайдёшь на чай? — Чонгук отстранился, тяжело дыша, прижимаясь лбом ко лбу Тэхёна.

      — Что за чай такой? — Ким лукаво улыбнулся и подмигнул.

      — О боже, Тэхён! — Чон хлопнул парня по плечу. — Обычный зелёный чай, — сказал со всей строгостью, задрав нос и потянув смеющегося байкера за собой в подъезд.

      Поднимаясь в квартиру Чонгука, Ким запоздало осознал, что это первый раз, когда он попадёт к Чону в гости, и это, по правде говоря, было немного волнительно. Тэхён уже понял, что его парень очень избирателен в том, кого впускать в свою квартиру. По словам Чонгука, там бывает только его мать, и один раз заходил Сокджин, но тот просто ждал его у порога, пока Чон быстро искал забытый кошелёк.

      Киму жутко интересно посмотреть, где живёт его Сейлор Мун.

      Чонгук, в свою очередь, тоже нервничал. Он надеялся, что Тэхёну понравится у него дома.

Как только они вошли в квартиру, их встретил кот Чона, вставший на задние лапы и потянувшийся к лицу наклонившегося к нему хозяина, чтобы ткнуться тому в нос. Чонгук довольно засмеялся, начиная сюсюкаться с питомцем и почёсывать его за ушами.

      — Он всегда так встречает меня, — с гордым и довольным лицом сообщил Чон.

      Тэхён на это лишь улыбнулся, а сам про себя в очередной раз подумал, что его парень самый милый на свете. И квартира его такая же милая. Всё светлое, мягкое и приятно пахнущее. После регулярных ночёвок в гараже Киму сейчас кажется, что его окунули в нежное облако. На мгновение стало даже немного некомфортно от того, что Тэхён выглядит слишком мрачно и грязно на фоне этой чистоты.

      Чонгук потянул байкера за руку на кухню, принимаясь стучать дверцами тумбочек, что-то выискивая.

      — Мама привозила в прошлый раз своё домашнее вино, и мы с ней выпили совсем чуть-чуть. Хочешь?

      — О, так чай отменяется? — Чон сердито зыркнул в ответ на очевидную издёвку. — Не отказался бы, на самом деле.

      — Сыр будешь?

      — Буду.

      — А печенье будешь?

      — Буду.

      — А консервы кошачьи будешь? — Чонгук хотел подловить Тэхёна, отвечавшего словно робот.

      — Буду.

      — И меня тоже будешь? — Чон хохотнул, ожидая услышать такой же монотонный ответ.

      — Тебя буду в первую очередь, — Ким подмигнул и демонстративно закусил губу, заставляя своего парня смущённо улыбнуться и отвернуться обратно к холодильнику. Не того проверять решил.

***

      Чонгук быстро охмелел от вина, став более раскрепощённым и тактильным. Подёрнутый сонной дымкой вперемешку с опьянением взгляд влюблённо скользил по Тэхёну, а лёгкая блаженная улыбка не сходила с лица, когда парень забирался к байкеру на колени, прижимая к спинке кровати своим весом и запуская руки в волосы.

      Он уже завёлся, Тэхён заметил, и сам, пусть и был гораздо более трезвым, возбуждался так же стремительно. Чон елозит задницей, обтянутой белыми трусиками с какими-то бабочками, по чужому паху, дразнясь, и рвано выдыхает в тэхёновы приоткрытые губы, прижимаясь к его лбу своим.

      Ким понимает, что Сейлор Мун, пусть и весь из себя скромняга, надеялся, что всё может дойти до постели, и, вероятно, дождь стал лишь подспорьем его плану, потому что вряд ли он носит такое бельё регулярно.

      Байкер нежно, но настойчиво целует, при этом предельно аккуратно укладывая Чонгука на спину и мягко прижимая его увешанные цветастыми браслетами запястья над головой. Ему нравится целоваться вот так, с напором, чувствовать, как охотно Чон отвечает ему, слышать тихие полустоны между поцелуями, ощущать, как подрагивает чужое разгорячённое тело, остро реагирующее на прикосновения.

      Ким отстраняется ненадолго, тяжело дыша, и рассматривает лицо лежащего под ним парня.

      У Чонгука нежный румянец на щеках, сияющие глаза и красные от поцелуев губы, дыхание частое, а взгляд — на всё готовый. Тэхён видит, что его парень сейчас полностью доверяет ему, что он абсолютно беззащитен перед Кимом и не боится этого, и для байкера это показалось таким значимым, что он уже спокойно опустился к чужому лицу, оставляя на губах нежный благодарный поцелуй.

      Чонгук думает, что готов, но Тэхён знает, что ещё рано: наутро Чон бы пожалел, что они так поторопились. Но Ким, тем не менее, не оставит своего драгоценного ни с чем.

      Байкер покрывает поцелуями лицо Чонгука, его шею, ключицы, мягко оглаживая горячими ладонями бока и живот под розовой футболкой. Тот в ответ сжимает пальцами чужие волосы, часто дыша и подрагивая от каждого жаркого прикосновения к своему чувствительному, не привыкшему к подобным ласкам телу.

      Ни в одной из сотен книг, которые Чон прочёл, не найдётся нужных слов, чтобы описать хотя бы долю тех эмоций, которые он сейчас испытывает, жидким золотом растекаясь в руках любимого человека.

      Парень закидывает ноги на торс Кима, прижимая ближе, пока тот, задрав футболку, размашисто лижет языком около пупка, выбивая тихий рваный стон из чужого горла. Член слегка выглядывает из трусиков, блестя смазкой, и Тэхён совершенно бесстыдно слизывает несколько капель, упавших на кожу.

      Встретившись взглядом с Чонгуком, который тяжело дышит, наблюдая за манипуляциями парня, байкер стягивает бельё, аккуратно касаясь члена языком, ведя снизу-вверх, не прерывая зрительного контакта. Чонгук закрывает лицо ладонями и, застонав, падает обратно на подушки.

      Ким улыбается, начиная медленно ублажать Чона, доставляя тому ещё больше удовольствия. Тэхён ритмично двигает головой, помогая себе ладонью, а Чонгук, не в силах больше сдерживать себя, стонет в голос, выгибаясь, сжимая бёдрами голову Кима, спутывая его волосы пальцами.

      Надолго его с непривычки не хватает, и Чонгук, чувствуя смущение вперемешку с отвратительно сильным возбуждением от осознания, что Ким сейчас между его ног, кончает с высоким полустоном-полувздохом. Чон смотрит в потолок, пытаясь отдышаться, пока обзор не заслоняет лицо Тэхёна, довольного словно кот. Он опускается к чужому лицу, нежно чмокая в губы.

      — Знаешь, не зря я тебя в первый же день конфеткой прозвал. Ты страшно сладкий, как бы у меня одно место не слиплось, — сгребает в охапку за талию, прижимая к себе.

      Чонгук, к которому после отпустившего оргазма вернулась способность смущаться, розовеет, приглушённо посмеиваясь в чужую грудь.

      — Не волнуйся, я как-нибудь с этим разберусь, — на лице красуется широченная довольная улыбка, когда он смотрит на Кима.

      — С чем? Со своей сладостью?

      — Нет, с твоей слипшейся задницей.

      Байкер тихо смеётся, говоря, что будет ждать с нетерпением.

      — А я... Ну... Должен ли я тоже... — Чон указывает взглядом на пах Тэхёна, не решаясь спросить прямо.

      Ким улыбается, убирая влажные пряди с чужого вспотевшего лба.

      — Нет, детка, ты ничего не должен.

      Чонгук долго смотрит Тэхёну в глаза, оглаживая его плечи ладонями, прижимая затем ближе и робко целуя. Байкер горячо отвечает на поцелуй, и Чон чувствует, что снова возбуждается.

      Он слегка давит на чужую грудь, переворачивая Кима на спину и усаживаясь сверху. Чонгук стесняется, но он не допустит, чтобы его парень дрочил сам в его, чонгуковой, ванной. Он съезжает ниже, задницей нащупывает чужое возбуждение, и, упираясь ладонями Тэхёну в грудь, несмотря на смущение, начинает осторожно двигать бёдрами, прижимаясь и потираясь о чужой пах.

      Ким всё это время не отрывает взгляда от своего парня, смотря твёрдо и цепко, но, когда тот начинает двигаться, прикрывает глаза, тихо простонав.

      Чонгук неописуемый.

      Сидит на нём голой задницей, но при этом выглядит как самое невинное создание на планете с этим румянцем и большими глазами, в своей розовой футболке, дыша через приоткрытый рот.

      Парень двигается ритмичнее, льнёт к горячему телу под собой и сам начинает часто дышать, возбудившись, кажется, сильнее, чем в первый раз.

      Он повторяет действие Тэхёна, когда тот прижимал к постели запястья Чонгука, но Чон при этом переплетает их пальцы, склоняясь ниже.

      Смазанно целуя Тэхёна в приоткрытые губы, он тихо просит, прерываясь из-за сбитого дыхания:

      — Мне кажется... Тебе нужно... Снять их... Потому что мне немного неприятно, — и слегка отстраняется от Кима, который до сих пор лежит под ним в расстёгнутых брюках.

      — Поможешь? — влажно целует, ловя ртом дрожащий стон Чонгука.

      Чон немного неуклюже сползает с байкера, стягивая брюки вместе с бельём вниз. У него не получается с первого, со второго раза, и парень начинает злиться:

      — Ты бы ещё колготки напялил, как ты вообще в эти узкие штаны влез, — злобно дёргает вниз, хмуря брови, чем вызывает смех у Тэхёна. — Сейчас досмеёшься и действительно пойдёшь дрочить в ванную.

      — Как тебе удаётся быть таким сексуальным и милым одновременно, жалуясь себе под нос на мои штаны? — Ким приподнялся на локтях, озорно поглядывая на раскрасневшегося надутого Чонгука. — Детка, ты просто космос, — нарочито томно произнёс Тэхён, закусывая губу.

      — Фу, Тэхён, что за пошлости! — Чон наконец стягивает злосчастные кожаные штаны и смотрит угрюмо снизу вверх, брыкается, когда Ким пытается приласкать его, поглаживая щёку.

      — Ну, мы тут голыми задницами друг перед другом светим, лучшего момента для пошлости не найти, мне кажется, — Ким тянет парня за запястье на себя, заставляя того снова улечься сверху. — Продолжишь начатое? — шёпот прямо в губы.

      — Ты убил всю романтику, прощаю в первый и последний раз.

      А затем горячий поцелуй, выбивающий из головы Чонгука все мысли, расползающийся по его внутренностям новой волной возбуждения.

      Чон резко выдыхает, когда чувствует, как их члены соприкасаются, потираясь друг о друга. Парень снова прижимает их сплетённые пальцы к постели у Тэхёна над головой и, выгибаясь в спине и запрокидывая назад голову, уже полноценно стонет, негромко, но сладко и тягуче, отчего у Кима внутри всё скручивается новыми узлами.

      Такой невинный, но такой горячий. Тэхён от него без ума.

      Чонгук набирает темп, не сдерживая стонов и жарких вздохов. Он боится даже представить, что почувствует, когда они займутся полноценным сексом, потому что от одного лишь петтинга он уже готов, кажется, умереть на месте — настолько это ново, приятно и горячо.

      Тэхён держит своего парня за бёдра, некрепко сжимая, поглаживая мягкую нежную кожу, помогая направлять движения. Чонгук снова близок к разрядке, весь раскраснелся, розовая футболка сползла с плеча, а заколки съехали, просто болтаясь на кончиках волос, упавших парню на лицо. Он прикрывает глаза, постанывая, часто дыша через открытый рот, и Ким не понимает, чем заслужил этого невероятного парня, такого милого и нежного, но в то же время ужасно сексуального в моменты, когда он забывается и перестаёт смущаться, просто отдаваясь возбуждению.

      Ким просовывает руку между ними, обхватывая сразу оба члена широкой ладонью.

Чонгук от неожиданности распахивает глаза и с писком выдыхает. Пользуясь замешательством парня, Тэхён переворачивает его, снова оказываясь сверху. Чон совсем не скромно раздвигает ноги, пока Ким продолжает доводить их до пика, не отводя взгляда от чёрных глаз напротив.

      Чонгук задерживает дыхание, чувствуя, что он на пределе, и негромко выстанывает имя Тэхёна, облегчённо выдыхая, когда оргазм наконец накрывает его, а чуть позднее и Кима, низко простонавшего куда-то Чону в шею.

      Некоторое время они просто лежат, обнимаясь. У Чонгука подрагивают ладони, которыми он гладит лежащего рядом на боку Тэхёна, мягко касаясь лопаток и ведя рукой к затылку, снова накручивая чужие волосы на палец. Байкер заметил, что его парень начинает проделывать подобное, когда чувствует себя максимально комфортно.

      Тэхён утыкается носом в ямочку между чонгуковых ключиц, предварительно поцеловав это место, и прижимается теснее, млея от таких нежных и неприхотливых ласк в виде поглаживаний и почёсываний.

      В комнату сквозь приоткрытую балконную дверь врывается новый поток прохладного воздуха, вздувая лёгкие занавески, а они продолжают молча лежать, греясь друг о друга, вслушиваясь в мерный рокот не прекращающегося дождя.

      — Ну что, теперь, может, правда чаю попьём? — спросил Чонгук, говоря куда-то в волосы Тэхёна, целуя в висок.

      — Чур мне самую большую кружку, — пробормотал Ким, не открывая глаз и не отстраняясь от нежной пахучей кожи своего парня.

      Чонгук тихо смеётся, обеими руками обнимая Кима за голову, бережно прижимая к себе, пытаясь не сорваться и не сжать байкера со всей силы всеми своими конечностями. Потому что он страшно сильно влюблён, и это определённо его самое любимое чувство из всех, что уже довелось испытать.