Утро для Мии началось несколько непривычно – мужчина уже привык, что в прошлой жизни его либо будили либо тюремщики с обходами, либо он, еще находясь в башне, просыпался от боли в какой-нибудь затекшей части тела. Ему вновь показалось, что все произошедшее вчера осталось где-то во сне, но часы, которые он умудрился сжимать в руке, вновь обожгли его ладонь, словно напоминая, что встреча с Хроносом была наяву.

Миа с неохотой приоткрыл глаза и слегка приподнялся на локте, широко зевая и с каким-то удивлением отмечая про себя то, что он находится не в своей части покоев. Потом посмотрел немного вбок и мягко улыбнулся, видя, что Диана, уснувшая рядом, еще не проснулась. Переведя все еще немного сонный взгляд с макушки женщины на часы, Миа аккуратно попробовал вытянуть свою руку из хватки герцогини, но та лишь недовольно заворчала во сне и сжала ее крепче. Решив сдаться, Миа послушно лег на место и снова прикрыл глаза, решив, наконец, спокойно обдумать все то, что произошло с ним ранее.

Карманные часы словно накалялись каждый раз, когда Миа пытался подумать о пережитом с позиции кошмарного сна, так что ему ничего не оставалось, кроме как смириться с произошедшем. Разумеется, не в том смысле, что покорно сложить лапки – каждый раз, стоило ему вспомнить надменное лицо графа Рейндта или пустой взгляд Джонатана, внутри что-то начинало кипеть, но сейчас он никак не мог показать того, что он испытывает. Миа не знал, какое сегодня число и год, а еще он не знал ничего о том, что происходит в высшем обществе, ведь он несколько лет практически не покидал пределов башни. Конечно, эти два обстоятельства были не самыми страшными, ведь дату можно уточнить у горничной или дворецкого, а последние новости – у жены, но что делать дальше, герцог не знал.

Если так подумать, то он стал затворником без своего на то желания. Однажды один из магов в башне начал странно себя вести: сначала перестал узнавать окружающих, постоянно спрашивал, где он и что это за место… Совет старших магов сначала решил, что несчастный стал жертвой амнезии или какой-нибудь душевной болезни, но во время одной из проверок, выяснилось, что маг и вовсе 'другая личность – его аура и душа не принадлежали изначальному владельцу этого тела. Сразу же было решено скрыть это от общественности, началось расследование, которое и выявило разрыв в пространственной ткани, в котором регулярно происходила странная активность… И за попытками понять, что это за странное явление и как с ним бороться незаметно пролетело несколько лет, в течение которых Миа растерял и свое уважение как герцога, главы южной фракции, и упустил множество важных вещей, касавшихся его семьи. Интересно, как они не возненавидели его? Герцог не очень понимал этого, но был благодарен и своей жене, и своим детям.

«И, раз я смог вернуться, я должен защитить их,» - пронеслась в голове герцога мысль, но завершить для себя он ее не успел. Где-то за дверью раздался шум и громкий голос его старшей дочери, которая спорила с кем-то из прислуги, видимо из-за возможности войти в спальню матери, и громкий смех младшего сына. Сначала хлопнула соседняя дверь, но, видимо, нежданный утренний визитер не обнаружил там искомую персону, из-за чего демонстративно громко вздохнул и закрыл дверь, хоть и мог пройти насквозь. Видимо, Диана достаточно строго относилась к утренним приветствиям, в отличие от Мии, к которому можно было забежать в любое время суток. Жена, помнится, ворчала из-за того, что герцог слишком балует Леону, в ответ на что Миа лишь улыбался и Диана устало вздыхала.

- Проснулся? – неожиданно раздался сонный голос женщины. Она слегка ослабила свою хватку и села в постели, чуть склонив голову вперед. Миа кивнул и протянул руку к лицу герцогини, аккуратно убирая от ее лица спутанные со сна пряди.

- Доброе утро, - с улыбкой ответил герцог. Диана слегка кивнула в ответ; мягкие губы женщины легко коснулись скулы Мии, после чего она поднялась с кровати и накинула на плечи шаль. Попытку встать мужа она пресекла движением руки.

- Лежи и жди доктора, - Диана слегка нахмурилась. – Ночью у тебя был жар, надо узнать, не подцепил ли ты что-то.

- Да я просто переработал и все. Отдохну несколько дней и буду как новенький, - однако, было очевидно, что бодрость духа Мии Диану совершенно не убедила. Она изогнула бровь, максимально скептически глядя на своего мужа, и тяжело вздохнула, попытавшись уложить герцога обратно. Тот, в свою очередь, с позицией герцогини был не согласен – несмотря на то, что по его внутренним ощущениям температура осталась, чувствовал себя куда лучше.

- Доктор придет и скажет, что с тобой делать, - герцогиня пожала плечами. Конечно же, Миа мог бы продолжить их спор, но желания это делать он не имел. Да и что хорошего в том, что они начнут спорить из-за такой мелочи?

- Ладно-ладно, - сев в постели, герцог поднял руки вверх, словно сдаваясь своей непреклонной жене, которая, в свою очередь, скрестила руки на груди, словно давая знать, что разговор окончен - герцог остается здесь и никуда не пытается умчаться, особенно - к себе на работу. - Но, может, мне стоит вернуться к себе, пока ты переодеваешься? Мне-то ничего, но горничных мое присутствие смутит.

В каких отношениях были хозяева этого дома ни для кого не было секретом - герцог и герцогиня были женаты около двадцати лет и все еще сохраняли ту близость, которая присуща едва помолвленным молодым людям. Однако горничные, помогавшие переодеваться Диане, всегда были смущены присутствием мужчины в комнате в такие моменты.

Диана изогнула бровь, скептическим взглядом окинув Мию, и уперла руки в бока.

– Надеюсь, ты не планировал сбежать на работу в таком состоянии?

В ответ герцог покачал головой - проинформировать о “болезни” своих коллег для того, чтобы спокойно обдумать, что делать с разрывом пространства и в целом с работой башни, было не сложно, и своим временным недомоганием бессмертный планировал воспользоваться сполна, если, конечно, не случится ничего из чего-то очень важного и требующего его присутствия.

– Я планировал отправить всех на выходной, - Миа слегка улыбнулся, подходя к двери, ведущей в его спальню. - Себя в том числе. Так что можешь считать, что я в небольшом отпуске.

Еще немного помявшись, Диана кивнула и устало улыбнулась. С одной стороны, ей хотелось верить своему мужу - было в нем сегодня что-то странное и непривычное, что она чувствовала на подсознательном уровне, но не могла сказать, в чем эта странность заключалась конкретно. С другой стороны - если в башне произойдет что-то из ряда вон выходящее, герцог на всех парах помчится на работу, позабыв и про свои планы, и про свою простуду. Поделать она с этим ничего не могла, ведь еще в юности она поняла, что если Миа что-то решит для себя или ответственен за что-то важное, он ни перед чем не остановится если захочет исполнить свое решение или свою роль. В данном случае, в своем понимании, Миа был прежде всего главой башни, а роль главы рода была отведена Диане. Женщина не была против, и поначалу ей было несложно выполнять свои обязанности, ведь первое время муж всегда приходил домой с работы и помогал с бумажной волокитой и иногда выбирался в ближайшие поселения, чтобы разобраться с той или иной проблемой. Потом свою помощь предложила подрастающая Леона, благодаря чему Миа смог сосредоточиться на своих исследованиях и деятельности придворного мага. Но в какой-то момент, когда к власти пришел новый король, - помнится, Миа говорил, что у предыдущего короля не было желания делать Джонатана своим наследником? - начало появляться очень много странных новых законопроектов, касающихся, в частности, ограничения возможности женщин управлять той или иной территорией без мужского ведома, и, как ни странно, магии. Свой голос подал главный храм, что удивило не только магов башни, но и всех остальных, и из-за нового указа магию можно было применять в ограниченном количестве мест. В частности, пришлось перенести Туманную башню подальше от дворца и сейчас она находилась в пригороде. Отсутствие Мии дома герцогиня связывала с указом о магии, но, в те моменты, когда у них выдавалась возможность увидеть друг друга, муж всегда был вымотан больше, чем можно было занимаясь исключительно политикой. Но о работе Миа говорил редко, особенно если дело касалось чего-то, о чем должны были знать только маги башни.