Чу Ваньнин проснулся в кровати один и сначала не мог понять, откуда эти разочарование и пустота взялись. Разве он не привык так просыпаться?

На втором ярусе не было окон, свет проникал только c первого этажа и, хотя был день, кровать оставалась в тени. Чу Ваньнин, протирая лицо, вспомнил, чем кончился вчерашний вечер — Мо Жань остался ночевать, но на диване. Возможно, заметил замешательство Чу Ваньнина и понял его как-то по-своему, решив не переходить границы. Чу Ваньнин же был совсем не против, чтобы он остался в его кровати, просто задумался о том, как не убрано на втором ярусе и что он не менял постельное белье уже месяца полтора. По этим же причинам он не смел возразить и попросить Мо Жаня подняться с ним.

И все же. Ночью, когда очень долго в квартире была тишина, Чу Ваньнин вдруг услышал шаги. Неторопливые, не прячущиеся. Чу Ваньнин тогда не придумал ничего лучше, чем сделать вид, что спит. Он лежал спиной к лестнице и не стал поворачиваться даже будто бы случайно. Шаги остановились у его кровати и мучительно долго, не происходило ничего. Чу Ваньнин спросил себя, чего именно он ждет? Того, что Мо Жань невинно скользнет под одеяло и будет спать рядом или того, что Мо Жань рывком развернет его, придавит к кровати и трахнет? Тишина царила так долго, что Чу Ваньнин уже готов был на оба варианта, если выбирать между ними и этой паузой.

Однако Мо Жань не сделал ничего. Он развернулся и ушел, даже не коснувшись белья на кровати. Чу Ваньнину стало стыдно — конечно, Мо Жань уважал его и не стал бы трогать спящего или нарушать правила дома, в котором ему разрешили остаться.

В темноте Чу Ваньнин ощутил иррациональный страх. Сейчас же, при свете дня, это казалось ему глупым и недостойным. Но тогда ему было страшно просто от того, что в доме есть кто-то еще, кроме него. Впервые на его памяти.

Да, это был Мо Жань, и к тому же Чу Ваньнин сам позволил ему остаться. Конечно, под подушкой был пистолет (не от Мо Жаня, а просто на случай, если в квартиру выбьют дверь, и придется защищаться). И все же иррациональный страх, будто перед призраком, парализовал Чу Ваньнина, когда Мо Жань уходил обратно на диван.

Он не сразу сообразил, что его вообще разбудило — с первого яруса доносился божественный запах кофе, ванили и чего-то сладкого. Вафли или блинчики — именно так пахло.

Чу Ваньнин был ошеломлен этим запахом. Никто утром не пек для него. Он не знал, что это значит. У людей так принято? Готовить после секса? Он тоже должен был встать и заняться завтраком, или это нужно было сделать в следующий раз? О боже, ведь будет следующий раз, непременно.

Чу Ваньнин закрыл лицо руками и панически соображал, что должен делать, когда услышал шаги на лестнице. Чуть ли не более страшные, чем ночью. Мужчина нашел самый верный для него способ не выбирать ничего — быстро завернулся в одеяло и сделал вид, что еще спит. Он знал, что сделал это поздно и Мо Жань, скорее всего, заметил вспорхнувшее одеяло. Мо Жань подошел к кровати, присел на краешек и спросил:

— Будешь завтрак в кровать или не ешь в постели?

Чу Ваньнин в постели ел. И читал, и смешивал лекарства, и чинил технику, и чего только не делал, но почему-то именно в этот момент захотелось побыть чуть более благовоспитанным, поэтому он тихо отозвался:

— Я спущусь.

И выдал окончательно, что проснулся. Мо Жань обнаглел настолько, что потащил с него одеяло. Чу Ваньнин рефлекторно схватился за подушку, чтобы запустить в него, но стоило приподняться на кровати, как Мо Жань оказался рядом — коснулся губами носа, промахнувшись. Подушка от руки уже не отделилась, так и замерла поднятой. У Чу Ваньнина оказалась занята одна рука, он, даже если бы захотел, не смог оттолкнуть. Но он не хотел.

Мо Жань, встав коленом на кровать и поставив руки по обе стороны от бедер Чу Ваньнина, целовал его осторожно, словно все ждал негативной реакции. Словно спрашивал. Эта нерешительность раздражала. Серьезно? После вчерашнего он еще мог думать, что Чу Ваньнин ему чего-то не позволит?.. Ну разве что белье надо было сменить.

— Давно проснулся? — спросил Мо Жань, оторвавшись. Чу Ваньнин, не отводя от него глаз и не моргая, отрицательно покачал головой. — Хорошо. Спускайся, я накрою внизу.

Для начала Чу Ваньнину пришлось пройти мимо Мо Жаня в ванную. Проблему с маленьким обеденным столом Мо Жань решил просто — поставил еду на журнальный столик, куда-то убрав с него отчеты и неаппетитные фотографии. Когда Чу Ваньнин вернулся из ванной, Мо Жань уже сидел на диване с краю и задумчиво мазал тост джемом. Когда Чу Ваньнин подумал, что на завтрак только тосты, он наконец рассмотрел стол.

Кроме тостов на нем были и блинчики, и вафли, и порезанные на четвертинки очищенные персики, джем, паштет, сваренные яйца и яйца глазуньей, а так же кастрюлька риса.

— Сколько я спал? — опомнился Чу Ваньнин. Он не успел прийти в себя, как Мо Жань вручил ему большую чашку кофе и усадил на диван. — В моем холодильнике всего этого не было.

— Я заказал продукты. Попросил не звонить в дверь. У тебя в холодильнике было только молоко и немного яиц, — с улыбкой объяснил Мо Жань, как бы невзначай придвинув вафли и клубничный джем. Чу Ваньнин задумчиво намазал вафлю, потом нахмурился и предупредил:

— Это не значит, что я буду с тобой жить.

— Да, конечно, — кивнул Мо Жань, словно это касалось какой-то мелочи. Прежде, чем надкусить еще горячую вафлю, Чу Ваньнин спросил:

— Пока мы спали, что-нибудь произошло?

— Нет. Ты что, алиби мне обеспечивал? — Мо Жань попытался изобразить возмущение, но не получилось. Чу Ваньнин снова погрузился в свои мысли, пожевал так, словно не ощущал вкуса. И снова задал вопрос, на этот раз неуверенно:

— Что ты помнишь о том времени, когда ты был с мамой?

— Почти ничего, — Мо Жань откинулся на спинку дивана. — Учитель решил помочь мне в этом деле?

На секунду Чу Ваньнину стало неудобно. Только после вопроса он задумался о том, что и правда мог бы попытаться помочь Мо Жаню с поисками, куда исчезла женщина. Но, даже будучи полицейским, он не знал, как за это браться. Чу Ваньнин только неловко помотал головой, но следующий вопрос задал:

— Вы были там одни? Никого больше? Я хочу сказать… не было ли второго ребенка?

— Был, — не задумавшись ни на секунду, ответил Мо Жань. Чу Ваньнин был так поражен, что чуть не выронил чашку с кофе.

— Вас было трое?! Ты, мама и?..

— И брат, — кивнул Мо Жань. Чу Ваньнин все же отставил кофе. Он перебирал в голове все вопросы, отметая один за другим. Как выглядел брат? Какая разница, если прошло семнадцать лет. Наконец, Чу Ваньнин задал тот единственный вопрос, который не показался ему глупым:

— Почему вас не отправили в один детский дом? Почему не поставили обоих на усыновление?

Мо Жань только теперь задумался, нахмурившись.

— Честно говоря, я не помню его в детском доме.

— Он не мог погибнуть там же?

— Нет. Нас забрали обоих. Но потом был только я.

— Ты не пытался найти его? — Чу Ваньнину казалось, что они на пороге важного открытия. Если просто дать Сюэ Чженъюну сведения, что есть человек, который может быть так сильно похож на Мо Жаня, тот сосредоточится на поиске преступника, не отвлекаясь на подозрения.

— Нет. Честно говоря, я не задумывался об этом, — Мо Жань теперь смотрел в сторону, хотя там не было ничего интересного, кроме двери в ванную комнату. Чу Ваньнин вернул себе бесстрастный деловой тон, спросил:

— Я могу сделать официальный запрос?

— А Вы подозреваете, что это делает он? — Мо Жань повернулся, улыбнувшись. Подхватил выбившуюся из хвоста прядь Чу Ваньнина, заправил ее за ухо. — Тогда у нас схожий вкус.

Чувств Чу Ваньнина хватило на секундную задержку, после чего он хлопнул Мо Жаня по руке.

— Но мы же одни, — возмутился тот. Чу Ваньнин уже вставал с дивана, направившись к открытому ноутбуку у окна. Тот стоял прямо на широком подоконнике, который все чаще заменял Чу Ваньнину рабочий стол и потому тоже был завален бумагами и записками. Рядом стоял барный стул — оптимально для такой высоты.

— Я сделаю официальный запрос. Если выбирать кому сидеть, тебе или брату, то я все же попробую защитить тебя, — Чу Ваньнин говорил это спокойно, словно и правда только о бывшем ученике рассуждал. Словно его не касалась вся эта история. Мо Жань бросил грустный взгляд в сторону только до половины выпитого кофе и спросил осторожно:

— Значит, учитель мне верит?

— Само собой, — фыркнул Чу Ваньнин. Внутренне он ликовал. Еще вчера он ощущал себя бессильным наблюдателем, а сегодня так просто нашел выход из этого тупика. Странно, что никто в группе не догадался проверить Мо Жаня на родственные связи.

— Когда тебе на работу? — спросил Чу Ваньнин, пока загружалась почта.

— Сегодня вечером, — Мо Жань, который понял, что совместный завтрак не получается, отправился проверять, высохла ли форма. Он не мог найти у Чу Ваньнина утюг, а значит нужно было успеть заехать домой, чтобы ее погладить. — Учитель выходной сегодня?

Чу Ваньнин не ответил. Он замер, сидя спиной к Мо Жаню и глядя на экран ноутбука.

«Почта!» — вспомнил Мо Жань и перепрыгнул через спинку дивана так, словно с монитора в Чу Ваньнина целились. Подскочил к нему, но на ноутбуке была открыта всего лишь новостная лента. Чу Ваньнин не отреагировал, продолжая смотреть в экран, и тогда Мо Жань наклонился, всмотревшись в заголовки.

Один из учредителей компании Жуфен был убит.

 ***

Они ничего не могли сделать. Им не сообщили потому, что оба были отстранены от дела и проходили по нему только как свидетели. Не нужно было бежать на место преступления, их бы не пустили, даже если бы они пришли.

После новости Чу Ваньнин погрузился в размышления. Мог ли он предотвратить эту смерть, если бы телефон был при нем? Смог бы найти слова, что-то стоящее, чем можно было бы выкупить еще одну жизнь? Или это произошло бы все равно, и никто не собирался предупреждать об этом Чу Ваньнина.

Не знать ничего было сложно. Ему хотелось побыть одному. Обеспокоенный взгляд Мо Жаня раздражал — словно он мысли его читал.

В конце концов, Мо Жань сам ушел, чтобы зайти к себе домой перед сменой. Чу Ваньнин закрыл за ним дверь и некоторое время слушал шаги в коридоре. Когда все стихло, он вдруг ощутил себя еще более печальным и одиноким. Его дом всегда был таким темным и пустым? Таким холодным? Как Мо Жань меньше чем за сутки стал тут настолько своим? Как смог осветить его жизнь?

Мо Жань же успел доехать до дома, принять душ, погладить форму и поужинать. Все это автоматически, размышляя о чем-то своем. Когда он вышел на работу, уже в подъезде у него зазвонил телефон.

Мо Жань так же рефлекторно достал его из кармана, занес палец, чтобы принять вызов, но уткнулся взглядом в «номер не определен». Нахмурившись, Мо Жань осмотрелся по сторонам и сбросил вызов. Свой старый телефон он оставил в полиции, ему выдали временный новый — уже от начальства, а не как от полиции подозреваемому. Но номер и почта у него остались прежними, в отличие от Чу Ваньнина, которому сменили все аккаунты. Хотя раньше, конечно, никто подозрительный с Мо Жанем не пытался связаться, к тому же это мог быть спам.

Мо Жань на самом деле боялся, что пропустит вызов, в котором бы ему сказали: «Чу Ваньнин у нас. Вот условия, при которых мы вернем его». Поэтому он перезвонил учителю и, спускаясь по лестнице, постарался как можно беззаботнее произнести:

— Просто соскучился по тебе. Ты завтра с утра работаешь?

— Что-то случилось? — то ли у Чу Ваньнина была хорошая интуиция, то ли он ждал чего-то плохого и любой звонок воспринял как ужасные новости. А Мо Жаню, по сути, просто звонил незнакомый номер.

— Ничего, — со смешком ответил он. — Я же сказал — просто соскучился.

— Ты не мог бы не звонить просто так, — устало попросил Чу Ваньнин. — По крайней мере не сейчас.

— Учитель, Вы так несправедливы. А вдруг что-то случилось бы со мной, — с наигранной досадой упрекнул Мо Жань.

Он открыл дверь в подземный гараж и вздрогнул, потому что на расстоянии вытянутой руки от двери, почти вплотную, была черная дверь легкого грузовика. И дверь эта распахнулась, стоило появиться Мо Жаню. За ней были трое неизвестных в черных одеждах и масках.

 ***

Чу Ваньнин появился в управлении запыхавшись так, словно бежал до него всю дорогу. Одет он был как попало: пуговицы на рубашке местами пропущены, а местами перепутаны, волосы растрепались.

Офицер на первом этаже словно все это время ждал его, как ценного и срочного эксперта. Сразу вышел из-за стойки, позвал одного из проходивших мимо полицейских и подсказал, куда проводить. Словно Чу Ваньнин не знал сам, куда. Он не стал дожидаться сопровождения и побежал. «Кабинет травмы в медицинском».

Их разговор просто прервался. Вот только что Мо Жань шутил и пытался скрыть смехом свою нервозность. А потом раздался резкий звук, оклик. Потом грохот — упал на бетонный пол телефон и тут же выключился. Чу Ваньнин дважды попытался перезвонить Мо Жаню, а потом набрал начальника, не зная, чья сегодня смена и не спит ли Сюэ Чжэнъюн сейчас. После этого Чу Ваньнин не мог найти себе места. Он поехал к Мо Жаню домой, нашел там наряд полиции, но его самого — нет.

Телефон был разбит, а машина Мо Жаня стояла на месте. И никаких его следов. Чу Ваньнин как раз собирался с остальными просмотреть запись с камер, когда пришла новость, что Мо Жань в участке. Никто не знал, в каком состоянии и что с ним, но он был жив и находился сейчас в участке. Чу Ваньнин забыл обо всем на свете и помчался туда. Ему было все равно, что он отстранен, что теперь весь участок поймет про них. Он не мог ждать. Он должен был убедиться.

Медицинский кабинет был небольшим. Срочных обычно увозили в больницу, для более тяжелых случаев можно было заглянуть в лабораторию, потом везти в больницу.

Чу Ваньнин распахнул дверь, замер на пороге — в глазах потемнело на секунду. Комната показалась пустой, не сразу он понял, что если здесь и есть пациент — то он за ширмой. И Чу Ваньнин направился туда, не обратив внимания на полицейского в коридоре, который следовал за ним, настойчиво спрашивая, кого он ищет.

За ширмой стоял голый по пояс Мо Жань, подняв руки. Кожа на боку была свезена, но, по сути, это было царапиной. Просто она была большой — он содрал кожу с предплечья и бока, след уходил вниз, под край штанов. Мо Жань сначала не придал значения шуму в кабинете, в конце концов, это полицейский участок. Он стоял лицом к стене, пока его царапины обрабатывали, обернулся только когда Чу Ваньнин остановился за ширмой. Рядом с Мо Жанем находился фельдшер, но Чу Ваньнин его словно и не заметил.

— Учитель! — опомнился Мо Жань и тут же попытался прикрыться, непонятно от кого или для кого. Полицейский, который до этого преследовал Чу Ваньнина до самой ширмы, убедился, что тот пришел к знакомому, и оставил его в покое. — Я правда хотел Вам позвонить! Но у Вас же теперь сменился номер. Я не успел запомнить, простите. А мой телефон остался там.

— Что произошло? — очень тихо спросил Чу Ваньнин. Фельдшер продолжил разбираться с царапинами, только теперь он понял, что рано обрадовался — он доставал мелкие осколки из рассеченной кожи.

— Ничего страшного, — заверил Мо Жань. Именно из-за его спокойствия Чу Ваньнину и показалось, что это просто царапина.

— Я найду Сюэ Чжэнъюна, — развернулся Чу Ваньнин, решив, что из Мо Жаня как и из него самого сейчас слова не вытащить, но тот поймал учителя за руку, дернул обратно за ширму.

— Мы лечимся или разговариваем? — спросил зло фельдшер, но после улыбки Мо Жаня вернулся к ране.

— Что он сделал с тобой? — тихо спросил Чу Ваньнин, пытаясь найти на Мо Жане еще травмы.

— Ничего. Это мой дом, я его подробно знаю. Я ушел через крышу, потом на соседний дом. Потом они услышали сирены и сбежали.

— Они?! — в ужасе прошептал Чу Ваньнин.

У Мо Жаня защемило сердце. Чу Ваньнин всегда такой рассудительный, невозмутимый, холодный. Сама утонченность и величественность. А теперь из-за него он был растрепанным, напуганным настолько, что это прорывалось и во внешний облик. И Мо Жань даже не мог ему сказать, что оно того не стоит. Не мог сказать, что все в порядке.

— Все хорошо, — снова попытался Мо Жань. Одновременно с этим фельдшер поспешил объявить: «Я все» — и сбежать из своего же кабинета, захлопнув дверь. Чу Ваньнин больше не смотрел на Мо Жаня, он уставился вниз, на пол. Казалось, он был на грани срыва, но никто не знал, чего ожидать, когда наконец прорвет такую плотину, как Чу Ваньнин. Мо Жань обнял его за плечи, притянул к себе и погладил по волосам.

— Не трогай! — потребовал Чу Ваньнин, но отстраниться попытался как-то слабо. — Откуда он узнал? Он же тебе мстил!

— Мало ли у меня врагов, — попытался Мо Жань и тут же получил суровое:

— Врешь!

Мо Жань поцеловал его в макушку. Его тело неприятно пахло какой-то мазью и ему было неловко за этот запах перед Чу Ваньнином, но одеться он не мог — для этого пришлось бы отпустить учителя.

***

Чу Ваньнин с завидным упорством нашел Сюэ Чжэнъюна в столовой, сел напротив и без приветствия потребовал:

— Мо Жаня нужно спрятать. Если в этот раз не получилось, они доберутся в следующий.

— Нет, — спокойно отозвался Сюэ Чжэнъюн, отставив поднос, словно только что потерял аппетит.

— Вы готовы нести ответственность за его смерть? — глаза Чу Ваньнина метали молнии. Он весь, казалось, вот-вот вспыхнет.

— Нет. Но если я его спрячу, то ответственность за последующие смерти точно будет на мне, — смягчился Сюэ Чжэнъюн. — В этот раз у нас есть зацепки. Именно потому, что они прокололись, попытавшись похитить Мо Жаня. И кстати, еще не доказано, что это было связано с тобой.

Чу Ваньнин растерялся, уткнулся взглядом в поднос. На нем осталась недоеденная лапша, зеленый чай и оранжевое желе с фруктами, наверное персиковое. Чу Ваньнин не мог подобрать слов. Ему было все равно, кого могут выманить, оставив Мо Жаня на виду. Он слишком боялся за него, чтобы продолжать играть в эти игры.

— Что он писал? — спросил Чу Ваньнин, и хотя он не уточнял, оба поняли, о ком тот спрашивает.

— Ничего, — ответил Сюэ Чжэнъюн, и какое-то время Чу Ваньнин пытался угадать — врет он или ответил честно. Он оба варианта мог бы понять.

— Почему бы не использовать меня приманкой?

— Пожалуйста, успокойся. Никто не использует Мо Жаня приманкой. Просто я надеюсь, что мы в скором времени поймаем этого мерзавца, и тогда все встанет на свои места, с него снимут все подозрения…

— Это из-за подозрений? — тут же вскинулся Чу Ваньнин. Сюэ Чжэнъюн подвинул к нему чай, почти приказал:

— Выпей. Чу Ваньнин, возможно, ты хороший преподаватель и хороший судмедэксперт. Но детектив тут я. Руководитель тут я. Пожалуйста, успокойся. Я не позволю пострадать вам обоим.

***

Несколько дней после этого у Мо Жаня и Чу Ваньнина были только мимолетные встречи в участке и долгие телефонные разговоры вечером или утром — в зависимости от смен.

Они по-прежнему были отстранены от всеобщей суеты других расследований. Но на новый номер Чу Ваньнина больше не писали странных сообщений. Кроме Мо Жаня. 

Тот начал осторожно, спросил разрешения и, получив его, уже вывалил на Чу Ваньнина вкратце добрую часть своих эротических фантазий. Чу Ваньнин после этого долго не отвечал, настолько долго, что Мо Жань уже, наверное, мчался покупать цветы. Но Чу Ваньнин все это время провалялся, зарывшись с головой в подушки и пытаясь унять сердцебиение. Хотя они оба были заняты и не совпадали по сменам, постельное белье он готов был на всякий случай менять каждую неделю. Его дом впервые за все время казался ему таким… одиноким. Появились мысли о том, что жить вместе — не такая уж плохая идея, ведь тогда даже при такой рабочей загрузке они бы виделись чаще.

Чу Ваньнину хватило этих нескольких дней, чтобы забыть, что происходило вокруг. Реальность обрушилась на него, когда как-то вечером Мо Жань перестал отвечать на сообщения. Его телефон был выключен. У Мо Жаня стояла ночная смена, и Чу Ваньнин решил не паниковать раньше времени — кто знает, может просто сломался телефон? Его и после того «приключения» еле починили…

И все же несколько часов Чу Ваньнин не мог заснуть, ворочался и все ждал, когда Мо Жань вернется в сеть. Утром, когда телефон все еще был выключен, Чу Ваньнин нашел в бумагах из академии телефон Сюэ Мэна и позвонил ему, пока заваривал себе кофе.

— Я хотел спросить, был ли Мо Жань на смене? У него телефон не отвечает и…

— Учитель, пожалуйста, можете держаться от Мо Жаня подальше? — шепотом попросил Сюэ Мэн. Чу Ваньнин молча выключил плиту, сел на стул и лаконично произнес:

— Я слушаю.

— В общем… полиция думает, что все же это дело его рук… Слушайте, я не имею права это говорить, но…

— И ты думаешь? — сурово спросил Чу Ваньнин.

— Нет… конечно нет. Он слишком тупой для этого. Но кто-то очень хочет, чтобы так думали мы… Слушайте, у меня скоро заканчивается смена, я дождусь Вас в участке, нам надо поговорить не по телефону. Я все объясню.

— Где Мо Жань? — гнул свое Чу Ваньнин. Сюэ Мэн громко простонал, как-то жалко и обреченно, и признался:

— Сбежал. Ему кто-то помог — подсказал, что его собираются арестовать, и он сбежал…

— Зачем? Он мог сдаться и доказать, что это не он.

— Да, но он боится, что его пытаются убрать из-за Вас… Что что-то случится с Вами, когда его не будет рядом…

Чу Ваньнин помолчал немного, потом отрезал безапелляционно:

— Дурак.

И сбросил вызов.

Он уже оделся и заплетал волосы перед зеркалом, когда в дверь позвонили. Чу Ваньнин был настолько напряжен, что даже вздрогнул. В голове пронеслась шальная мысль: «Вдруг это Мо Жань?» 

Но открывал он дверь все же осторожно и при виде троих людей в черных костюмах вздрогнул повторно.

— Да? — спросил Чу Ваньнин, прикрывшись дверью. Один из незнакомцев развернул удостоверение — федеральное бюро расследований. Все подозревали, что дойдет и до этих ребят.

— Можем ли мы проверить дом? — спросил человек вроде и вежливо, а вроде и ответ на это должен был быть только: «Да».

— Я опаздываю на работу, — попытался Чу Ваньнин, уже понимая, что это не оправдание. Центральный кивнул, заверил снова вежливо:

— Не волнуйтесь, Ваше начальство предупреждено.

Чу Ваньнину оставалось только кивнуть. Двое агентов проскользнули мимо него как тени, а главный по-прежнему остался напротив, только в квартиру зашел. Заговорил осторожно, словно с жертвой.

— Мо Жань раньше учился у Вас? Какие отношения связывают вас сейчас?

— Я отказываюсь отвечать, — отрезал Чу Ваньнин, отвернувшись. Он нахмурился, на переносице пролегла складка, словно он скалился. У него было право не давать показания против себя. В конце концов, скоро придет ответ на его запрос, и они поймут, что ошибались.

— Но он ночевал у Вас не так давно. Чу Ваньнин, Вам лучше сотрудничать. Он же Вас за собой утянет.

— Он не виновен, — покачал головой Чу Ваньнин, осторожно поглядывая на остальных агентов.

Они заглядывали в ванную, на пожарную лестницу, на второй ярус. Чу Ваньнину нечего было скрывать, но он все равно нервничал — в его доме были чужие, а он не мог их ни выгнать, ни пристрелить.

— О? Правда? — спросил агент, будто был удивлен. — А, точно, Вас же отстранили… Мо Жань виновен. Накопилось достаточно доказательств для ареста. И его побег доказывает это. Поэтому, пожалуйста, если он появится тут, позвоните мне, — агент передал ему визитку, но Чу Ваньнин замешкался прежде, чем принять ее. — И постарайтесь сделать это тихо. Этот человек очень опасен, Вы сами видели, сколько людей погибло по его вине.

Чу Ваньнин молчал — все равно ему не поверят. Снова тенью мимо проскочили агенты и вышли из квартиры. Чу Ваньнину захотелось открыть окна, проветрить дом, хотя раньше он не был таким любителем свежего воздуха.

— Если будете укрывать его, пойдете как соучастник… Хотя, впрочем, я настоятельно советую не играть с огнем. Когда Вы снова с ним столкнетесь — обвинение в пособничестве будет самым мягким, что может случиться.

 ***

Сюэ Мэн стоял на парковке. Дождавшись, когда остановится машина учителя, он без приглашения забрался на переднее сидение и быстро заговорил:

— Я не знаю, как у него это получилось. Там все против Мо Жаня. Даже те ребята, которых мы поймали и которые за ним тогда гнались, утверждают, что это он их нанял! Отпечатки пальцев принадлежат ему! Его дома не было в дни налетов. Я не знаю, правда.

Чу Ваньнин, который до этого хотел вытащить Сюэ Мэна из машины обратно в гараж, замер, прислушиваясь. Не сразу, но до него стало доходить:

— Мо Жаня предупредил ты? — Чу Ваньнин спросил шепотом. Он ощутил прилив доброты к бывшему ученику. Было заметно, как Сюэ Мэн сам мучился от своего предательства, но поступить иначе он не мог.

— Просто будьте осторожны. Они же явно Мо Жаня от Вас убрали. И ладно, если убрали просто, но если там тоже план… Учитель, может быть, дать Вам оружие?

— У меня есть, — спокойно отозвался Чу Ваньнин, достав пистолет из кобуры под пиджаком. Сюэ Мэн выглядел удивленным, но успокоенным.

Во время смены к Чу Ваньнину несколько раз пытался подойти и поговорить Сюэ Чжэнъюн, но, когда эксперт не хотел, чтобы его трогали, он был неуловим. Ему не хотелось слушать оправдания. Не важно за что: за то, что отправили к нему агентов; за то, что все еще не верили в Мо Жаня; за то, что и в него не верили или, пожалуй, уже…

К машине мужчина пробирался так, словно угнать ее собирался. К счастью, парковка была большая, а Сюэ Чжэнъюн ждал его у другой машины, приняв ее за тойоту Чу Ваньнина. Так с работы учитель смог сбежать незаметно.

К вечеру начался проливной дождь, из-за этого резко похолодало, и пиджак, который раньше только мешался, вдруг стал очень кстати. Чу Ваньнин, сильно уставший за этот день, из машины вышел все также настороженно. Прислушался к шорохам на парковке. И едва не упал, резко развернувшись, когда услышал шаги.

Мо Жань стоял напротив него, ближе к стене, в тени. На нем была черная толстовка с капюшоном, который он сейчас приподнял, чтобы показаться бывшему учителю. Чу Ваньнин почувствовал иррациональную радость. Хотя его разыскивали, хотя ему грозило обвинение — Мо Жань был тут.

— Простите, — шепотом заговорил Мо Жань. — Я понимаю, что за Вами могут следить, и будут проблемы, но я должен был убедиться, что Вы в порядке.

Чу Ваньнин, больше не глядя на него, запер машину и направился спокойно к выходу с парковки, шепотом бросив:

— Тут камеры. Надень капюшон обратно и держись к стенам поближе, подальше от машин. Поднимайся ко мне, держись левой стороны в коридоре.

— У Вас же… — начал говорить Мо Жань, но Чу Ваньнин уже вышел с парковки.

Когда тот без спешки дошел до квартиры, то первым делом задернул шторы, только потом включил приглушенный свет. В этом освещении было что-то интимное, и даже в такой ситуации Чу Ваньнин задумался о том, насколько свежее белье в кровати.

Ему показалось, что Мо Жаня не было слишком долго. Вдруг его арестовали? Вдруг его похитили? Убили, раз он рискнул, несмотря на все намеки снова появиться рядом с бывшим учителем? Когда Чу Ваньнин в своих версиях дошел до: «Вдруг он провалился в параллельную реальность» — в дверь негромко постучали.

Одновременно пискнул ноутбук, предупреждая о новом письме. Чу Ваньнин даже не помнил, когда успел включить его.

Никаких сюрпризов — на пороге был смущенный Мо Жань. Он быстро вошел в квартиру, не дожидаясь приглашения. Чу Ваньнин потянулся, коснулся его щек — они были холодные. Сколько же Мо Жань прождал его там, внизу? А ведь на парковке было холоднее, чем на улице.

— В ванную, — скомандовал Чу Ваньнин. — Я сделаю чаю и что-нибудь поесть.

— А учитель успел запастись продуктами? — улыбнулся Мо Жань. Чу Ваньнин нахмурился, припоминая, что было в его холодильнике:

— У меня есть яйца и молоко. Сгодится.

Чу Ваньнин мог предложить ему только свой халат, чтобы переодеться. Тоже неплохо — отогреется в душе, а махровая мягкая ткань будет как раз кстати. Было все еще нервно — того и гляди снова нагрянет полиция, обнаружившая Мо Жаня у бывшего учителя. Но почему-то было тихо.

Возможно из-за нервов, но Чу Ваньнин готовил даже хуже, чем обычно. При попытке разбить яйцо в миску оно все растрескалось, и половина скорлупы скатилась вместе с жидкостью в миску. Некоторое время Чу Ваньнин вылавливал скорлупки из белка. Потом то же приключилось и с третьим яйцом, процедуру пришлось повторить. Обычно Чу Ваньнин был более расторопным…

Добавил к яйцам молоко и уже схватившийся омлет посыпал натертым сыром. При этом решил сэкономить время и тереть сыр прямо над сковородкой. Ожидаемо уронил кусок сыра в омлет, пару секунд смотрел на него так, словно сыр очень сильно подвел его. Потом достал, обтер полотенцем и убрал в холодильник, решив, что сыра достаточно. Воздушность омлета была испорчена.

Единственное, что получилось у Чу Ваньнина без происшествий - это вывалить еду на тарелку. Он поставил горячий зеленый чай и омлет на журнальный столик, положил на диван плед, которым Мо Жань мог бы укрыться после душа.

Вода в ванной все еще шумела, а с делами Чу Ваньнин закончил и теперь не находил себе места. Гордость не позволяла идти под дверь и звать Мо Жаня. Очень вовремя вспомнилось про новое письмо в почте.

Электронная почта у Чу Ваньнина сменилась, спамеры о новой еще не успели прознать, и отвечать сейчас могли либо на его запросы, либо писать с работы. Чу Ваньнин сел на барный стул, вытирая руки. Это был ответ на его письмо в детский дом. Чу Ваньнин быстро отложил полотенце и открыл письмо, наклонившись к ноутбуку ближе.

«На ваш запрос отвечаем, что Мо Жань поступил в наше учреждение один. У него никогда не было братьев. У ребенка было психологическое отклонение, подтвержденное нашими психологами. Из-за травмирующих событий он сам придумал себе брата.»

Чу Ваньнин подумал, что это шутка. Ошибка. Это была его последняя надежда. Ведь если брата у Мо Жаня нет, то, получается?..

— Нашли что-то интересное, учитель?

Голос был Мо Жаня и в то же время, кажется, не его. Едкий, довольный. Он словно бы издевался, словно уже успел прочитать, что за ответ пришел Чу Ваньнину, и понять, какие выводы тот мог сделать.

Прятаться или притворяться было бессмысленно. Чу Ваньнин обернулся, одновременно спускаясь со стула.

Мо Жань и смотрел на него иначе. Чу Ваньнин никогда не видел у него такого взгляда — жадного, обжигающего. В нем было что-то страшное, отчего по спине пробежал холодок.