В королевской конюшне Белой Королевы было много прекрасных коней. И хотя все они, разумеется, были белыми, все были абсолютно разными.

Ах да, люди, которые никогда не бывали в Стране Чудес, не знают, что лошади здесь как люди, а иногда, извините за нескромность, лучше, чем люди, в некоторых отношениях. У каждой лошади есть своё лицо, свой характер и даже свои любимые словечки. Да, конечно, лошади в Подземелье умеют разговаривать, да ещё как. Многие кони могут декламировать стихи известного Мрамореальского поэта, имени которого никто не знал и которого никто никогда не видел, а кое-кто очень артистично, с выражением, читает знаменитую поэму «Бармаглот»*, вставая на дыбы и разражаясь довольным ржанием на строках:

Ува! Ува! И голова

Барабардает с плеч!

Дивные, дивные стихи… Короче говоря, лошади Белой королевы были далеко не только средством передвижения, но и приятными собеседниками с кучей разнообразных талантов, и, в конце концов, просто друзьями.

Алиса долго бродила по конюшням, любуясь её обитателями, и наконец выбрала себе спутницу – молодую кобылку с добрыми, нежными глазами и вьющейся белоснежной гривой по имени Амали. Амали не обладала даром ораторства и декламации, но готова была стать верным другом для человека, который станет за ней ухаживать, ласково относиться к ней и водить на цветущие луга Мрамории. Амали, как и любая лошадь, да и вообще любой житель Страны Чудес, сочла за великую честь стать напарником Бравного воина. Так, их союз немедленно состоялся.

В назначенное утро Алиса проснулась раньше обыкновенного. Она распахнула окно в своей комнате и принялась было рассматривать сад, но не утерпела и вновь побежала на улицу. Ноги сами принесли её к заветному дереву, откуда была видна комната Шляпника. Но шторы в комнате были закрыты, и Алиса не полезла наверх. Она уселась на землю, прислонившись спиной к стволу дерева, и мечтательно посмотрела вверх, на корявые плетущиеся ветви, покрытые зелёной листвой, через которую проглядывали утренние солнечные лучи. Потом девушка посмотрела прямо перед собой, и взгляд её упал на маленькие луговые цветочки. Алиса вспомнила, как помогала графу Мариусу пристроить один такой цветочек в петлицу сюртука, и тихонько прыснула, представляя себе выражение лица графа, растерянное и смешавшееся. Всё-таки странный он, этот граф. Странный и забавный. Мари. Граф Мари. Алиса мысленно проговорила это несколько раз и засмеялась: а что, если назвать его так? Он, наверное, снова скажет, что не терпит фамильярности, или ещё выдумает какую-нибудь забавную витиеватую фразу, какие часто слетали с языка её дедушки, бывшего лондонского денди. Вообще Алиса заметила, что граф Мариус очень походил на английских джентльменов прошлого века**, на первых денди, и обладал всеми их напыщенными, модными в то время манерами.

Слушая робкое чириканье просыпающихся птиц, Алисе казалось, что её снова затягивает в сон. Мысли её начинали путаться, голова склонялась всё ниже. Вдруг ей вспомнился Бравный день, и победа над Бармаглотом, и прощание с Шляпником, и возвращение, и этот поцелуй… Алиса резко открыла глаза и вздрогнула. При мысли о поцелуе щёки девушки снова раскраснелись и загорели, она потёрла их ладонями, как будто это помогло бы охладить внезапно накативший жар. Всё в этом свежем воспоминании было новое, неизведанное, немного опасное и необычайно притягательное. Алиса не хотела думать об этом, но всё думала и думала, как назло всё ярче становилась картинка в её воображении. Это было ужасно и прекрасно одновременно. Алиса вскочила, судорожно и неловко отряхнула подол ночного платья и побежала обратно в конюшню, чтобы подготовить Амали к предстоящей прогулке.

Когда Алиса уже бежала в свою комнату, чтобы переодеться, спрашивая на ходу, который час, и понимая, что непростительно опаздывает, Мирана фон Кримс, Шляпник и граф Мариус уже стояли у входа во дворец в окружении толпы придворных. Белая Королева беззаботно щебетала с фрейлинами о делах насущных, Шляпник с улыбкой слушал этот милый, как ему казалось, разговор, а граф Мариус нетерпеливо топтался на месте, выкуривая трубку и находя болтовню фрейлин навязчивой и глупой.

– Чего Ваше Величество изволит ждать? – наконец буркнул он недовольно.

– Как же, граф! – Королева изумлённо захлопала ресницами. – Ты же сам настоял пригласить Алису присоединиться к нам. Мы ждём её.

Граф закатил глаза и в очередной раз затянулся. Дурацкая, дурацкая девчонка. Вот лишнее тому доказательство.

– Вот и она! – мягко окликнул Мирану Шляпник, указывая на торопившуюся, запыхавшуюся девушку.

– Ах, простите! Я опоздала! – прерывисто затараторила Алиса, стараясь отдышаться.

– О, не тревожьтесь, куда нам спешить, – иронично протянул граф Мариус в ответ, усаживаясь на своего приземистого, чуть нервного скакуна и даже не глядя на девушку.

Белая Королева дружелюбно улыбнулась и по ступенькам, услужливо подставленным слугой, грациозно поднялась и устроилась на своей лошади. Шляпник оседлал своего небольшого, но юркого коня. Все двинулись в путь.

Поначалу ехали молча. Мерный стук копыт поднимал настроение, Алиса смотрела вокруг и не могла нарадоваться этой знакомой необычной красоте Страны Чудес. Она внимала всему, что видела и слышала, старалась понять, осознать, что это теперь её дом, её настоящий дом, что она проживёт здесь долгую и счастливую жизнь. Мечты её уходили далеко в будущее, и предстоящие годы представлялись ей светлыми, радостными и полными добрых чудес. Мирана, чья лошадь неторопливой рысью скакала рядом с Амали, изредка косилась на Алису, замечала в ней этот дух весёлого воодушевления и улыбалась, как улыбается мать, видя счастье своего ребёнка. Шляпник ехал с другой стороны от Алисы, задумчиво глядя то на неё, то на гриву своего коня и поминутно поправляя шляпу, будто усиленно пытался разобраться в чём-то. Конь графа Мариуса скакал по правую руку Королевы, а сам наездник смотрел только прямо, напряжённо поджимая губы и чуть хмуря брови.

– Выходит, мисс Алиса, – начал он разговор, слегка поворачиваясь к девушке, – Вы с этих пор становитесь подданным Её Величества?

Алиса как будто очнулась ото сна и, помедлив секунду, осмысливая вопрос, оживлённо ответила:

– Да, граф Мариус, – в голове снова пронеслось выдуманное утром «граф Мари», и Алиса улыбнулась ещё шире. – Я готова служить Её Величеству и защищать Её честь.

– Надеюсь, мисс, Вы поймёте и оцените великолепную Мраморию и найдёте её самым благодатным королевством мира, – размеренно-ленивым тоном продолжал Мариус, вытягивая привычные формальные выражения.

– Я верю, граф, – согласилась Алиса, – что Мрамория станет для меня приветливым и любимым домом. Конечно, мне, наверное, придётся первое время привыкать к этому миру, ведь я не была рождена здесь, как вы.

– Никто из людей не был рождён в Подземелье, дорогая, – вступила в беседу Мирана.

– Никто, кроме одной девушки, – деликатно дополнил Королеву Шляпник, обратившись к собеседникам и не дав Алисе выразить своё удивление. Он немного помедлил, взглянув на Мирану, и, получив её молчаливое разрешение, продолжил: – Ведь давным-давно в Подземелье попал один человек. И так вышло, что сама Чёрная Королева из рода фон Кримс, похожая своим обликом на человека (как и Илосович Стейн, Червонный Валет) стала его женой. У королевской четы родилось две дочери. Старшая походила на мать, а младшая – на отца. Так и появился в стране первый, единственный рождённый здесь человек, Мирана фон Кримс, то есть Белая Королева Мрамории.

Алиса завороженно слушала эту странную историю, радуясь тому, что беседа потеряла взятый графом Мариусом светский характер.

– А где теперь Король и Королева? – спросила она, когда Шляпник закончил.

– Чёрный Король исчез во время охоты на Брандашмыга, когда лучшие королевские охотники рыскали по лесам Подземелья, одурманенные жаждой схватить и приручить этого дикого зверя, – пафосно подражая бардам, ответил Шляпник. – Говорят, он всё ещё скрывается в тех лесах и никто не может его найти.

– Надо отметить, – вставил граф Мариус, – ему не составляет труда заметать следы: достаточно следовать простой человеческой логике, которая здешним жителям сложно поддаётся.

– Верно подметил, граф, – кивнул Шляпник. – Ну а Королева до сих пор правит в Шахматном королевстве, прыгая с поля на поле и всё стараясь поставить кому-то мат. Плохо, конечно, так говорить, но у неё, к слову, есть козырь, такой, что никто не может обыграть Чёрную Королеву. Ведь Короля-то нет, и шах и мат поставить некому.

– Да, действительно, поразительная история, – вздохнула Алиса. – А есть ещё люди в Подземелье?

– Их совсем немного, – отозвалась Мирана, – большинство живут в деревушке неподалёку отсюда, остальные – отшельники. Но ни один человек больше не рождается в Подземелье, у людей здесь нет такой возможности. Ведь если их число разрастётся, они неминуемо пожелают захватить всю страну, а мы не можем допустить этого. Людям положено находиться в своём мире. Нора пропускает их сюда только в исключительных случаях: если так суждено судьбой, как тебе, Бравный воин, – улыбнулась Королева, кивая Алисе, – или же отчаявшихся и верящих только в чудо. Но верить нужно искренне и по-настоящему глубоко, иначе путь не откроется. Лишь однажды Нора провела сюда человека не по правилам, а по воле случая…

– Кого, Ваше Величество? – томясь от любопытства, спросила Алиса.

Королева промолчала, а Шляпник и Мариус как-то смущённо опустили взгляд. Алиса закусила губу от досады. Ну надо же, прерывать историю на самом интересном месте! Девушка припустила Амали галопом, сильно вырываясь вперёд. Ветер бил ей в лицо, развевая волосы и лёгкое платье. Шляпник и граф Мариус смотрели ей вслед. Взгляд Шляпника был полон какого-то непреодолимого чувства нежности к этой хрупкой, но бойкой девушке, к её заразительной, открытой улыбке и задорному безрассудству. Зелёные глаза улавливали воздушные трепещущие на ветру рукава её платья, отражающийся блеск солнца на золотых волосах девушки, изящную осанку юной леди в седле, тонкие пальцы, цепко ухватившиеся за гриву резвой лошади. Граф Мариус видел совсем другое. Наблюдательный, пристальный взор его замечал спутанные локоны волос, неуклюжую посадку Алисы в седле, смятое голубое платье. Как вообще можно девушке кататься на лошади в платье? Да ещё и пренебрегать сбруей, хватаясь за гриву несчастной лошади и наверняка причиняя ей боль? Это совершенно глупо. Впрочем, не глупее, чем всё остальное, что делает эта несуразная девица. К горлу графа снова подкатывало раздражение, и ему снова захотелось закурить. «Так лучше, не правда ли?» – вдруг прозвенела в голове фраза, сказанная её противным голоском. Граф безотчётно кинул взгляд на петлицу. Конечно, цветка там уже не было, да и сюртук был другой, но воспоминание осталось и почему-то именно сейчас так неожиданно кольнуло его. На Мариуса вновь нахлынуло недавнее недоумение, он пришпорил коня и стал поспешно догонять Алису. Он позволил девушке чуть уйти вперёд и, следуя за ней по пятам, продолжал молча наблюдать, параллельно размышляя и приводя разум в порядок. Алиса скакала, казалось, абсолютно не замечая его присутствия, подставляя лицо ветру, и граф Мариус радовался тому, что не было надобности отвлекаться на ненужную и пустую беседу.

Вдруг дорогу всадникам преградили двое псов, поразительно похожих друг на друга, и Алиса, остановившись, соскочила с лошади и подбежала к ним.

– Баярд, Ларс! – воскликнула девушка, буквально с разбега падая на колени перед собаками. Очередной дурацкий поступок, – отметил про себя Мариус и, тяжело вздохнув, остановился немного поодаль, слушая разговор.

– Алиса! Наша Алиса! – псы радостно залаяли в ответ, виляя хвостами. – Вот уж не думали, что вы так свалитесь нам с ног на голову!

«Вот уж точно свалилась с одной земли на другую и поставила тут всё с ног на голову», – пробурчал про себя граф. Он ненавидел эту особенность жителей Страны Чудес коверкать нормальную, правильную речь.

– Как я рада видеть тебя, милый Баярд! Как ты? Ты знаешь, какой у тебя хороший сын? – поток глупых слов лился из её уст с потрясающей скоростью, и граф Мариус боролся с желанием заткнуть уши, чтобы не слышать его. Ему приходилось терпеть радостные повизгивания двух псов о том, как они рады возвращению Алисы, о том, как все в этом мире рады возвращению Алисы, о том, как щенки Баярда росли и воспитывались, и ещё много того, чего Мариусу совершенно не хотелось знать. Он поражался тому, как Алиса всё это внимательно выслушивала, почёсывая обоим собакам за ухом и реагируя на каждое их бессмысленное слово. Либо она отменная лицемерка, либо такая же дура – только к такому выводу мог прийти граф, наблюдая за этой трогательной компанией.

Наконец псы пересказали Алисе все дни своей жизни, и Алиса, на прощанье потрепав их по загривку, вновь уселась на Амали. Лошадь довольно фыркнула и, помотав головой, припустила рысью. Граф Мариус, спохватившись, направился за ней.

– Что ж, мисс Алиса, – как можно более едко проговорил он, поравнявшись с девушкой, – вижу, Вы прекрасно уживаетесь в этом мире.

– Я хочу быть похожей на них. Не правда ли, они замечательные? – Алиса обратила на Мариуса горящий взор, от которого тот в очередной раз смутился.

– Кто замечательный? – непонимающе спросил он.

– Все! Жители Страны Чудес!

Страна Чудес. Боже, какая детская, отвратительная наивность.

– О, безусловно, – снисходительно подняв брови, сдержанно согласился Мариус. – Вы ведь уже чувствуете себя одной из них, Алиса Кингсли?

Алиса, оторопев, так ослабила пальцы, держащие гриву, что чуть не упала с лошади. Но уже через мгновение она собралась с духом и запальчиво, шутливо прищуриваясь, высказала:

– Называя меня так, Вы пытаетесь показать, что знаете обо мне больше, чем я думаю, верно? Но, верьте или не верьте, мне всё равно. Мне настолько всё равно, что я даже не буду спрашивать, откуда Вы узнали мою фамилию, хотя моё любопытство яростно против… граф Мари.

Вытворив-таки эту маленькую шалость, Алиса погнала лошадь так быстро, как только смогла, оставляя поверженного графа Мариуса с застывшим взглядом и отвисшей челюстью, сведённой судорогой от страшной выходки. Граф опомнился только тогда, когда его нагнали Шляпник и Белая Королева, уводя с собой и вовлекая в непрекращающуюся бессмысленную беседу о погоде, о шляпах, о пирожных и о благоденствии Страны Чудес.