– Забери, пожалуйста, эти. И принеси мне те, что лежат на столе.

Стид протянул Шведу два тома эдинбургской энциклопедии, для чего ему пришлось ощутимо напрячь мышцы предплечья. Тот принял книги с видом, словно ему доверили новорожденного, и осторожно понес к лестнице.

В ожидании новой порции книг Стид так и остался сидеть у перил квартердека, свесив ноги вниз. Пока у него было, что читать, он не обращал внимания на то, что делается внизу, но теперь разговор матросов неожиданно привлек его внимание.

– Я считаю, это не только несправедливо, но и небезопасно, – прозвучал глуховатый голос Джона.

– Ну даже если так, – отвечал ему Таракан, – что ты предлагаешь?

– Составить расписание и дежурить по очереди. Британцы же не просто так придумали вахты…

Таракан громко фыркнул, но, как ни странно, тут же зазвучали голоса в поддержку идеи здоровяка.

– Я согласен с Крошкой Джоном, – проговорил Олуванде. – Баттонс не должен делать это за всех. Я, конечно, понимаю, что никто не горит желанием стоять «собачью вахту» в сыром тумане…

– Но так у нас будет больше шансов выжить, если мы снова встретим злобного коротышку или кого-нибудь еще, – договорила за него Джим.

– Это все понятно, но, если, к примеру, я увижу вдалеке эту черную громадину… что вы прикажете мне делать?

– Бежать к капитану. А лучше – сразу к Кракену.

– Ты серьезно?

– Ну да. У морских хищников реакция быстрее, чем у таких миролюбивых людей, как наш капитан…

При этом Олуванде поднял голову вверх и глянул на Стида, открытой улыбкой давая понять, что не боится быть услышанным им, так как считает сказанное чистой правдой. Стид рассеянно улыбнулся в ответ, думая о том, что Кракен действительно способен защитить корабль от любой опасности, и не признавать это попросту глупо.

Но, хотя команда «Возмездия» уже пережила мгновения, когда ярость морского хозяина была обращена против нее, матросы не до конца понимали, насколько непредсказуемым является соседство с Кракеном в открытом море. Осознавая это все с болезненной остротой, Стид пытался найти в книгах хоть какие-то упоминания о мистических существах и их способностях. Для него благополучие его людей и корабля неразрывно сплеталось с судьбой самого Кракена, ставшего марионеткой враждебных людям сил.

– Если ты такой умный, буду нести вахту с тобой, чтобы в случае чего именно ты бегал предупреждал его.

– Иногда приходится делать то, что не слишком нравится. Может быть, он тоже спасал нас без особой охоты…

– Ох, ну нет! Он делал это по собственному желанию. Ради капитана.

Тон разговора неожиданно понизился до шепота, но Стид не стал прислушиваться, и так представляя себе, о чем могла пойти речь у матросов, чья осведомленность значительно возросла благодаря болтливому языку Люциуса.

Впрочем, это лишь заставило Стида мысленно вернуться в тот момент, когда рядом с ним спал согретый его теплом, такой прекрасный и такой беззащитный Кракен. Если он и смущался, представляя, что команда обсуждает его личную жизнь, то сквозь слой этого смущения, точно сквозь нанесенный на кожу грим, проступало истинное желание, чтобы у нее никогда не переводились поводы судачить об этом.

Но после того, как прошлой ночью Кракен попросил оставить его одного, Стид так и не преодолел свой страх нарушить одиночество морского хозяина и потому весь сегодняшний день провел на палубе, поглощая тома энциклопедии один за другим. Правда, единственным, чего он добился, стала сгустившаяся до предела тоска по хрупкой и ранимой близости между ними...

– Капитан!

Оклик Шведа заставил его вздрогнуть и вынырнуть из омута размышлений. Растолкав стоящих у входа в полуют товарищей, матрос остановился прямо под балюстрадой, у которой сидел Стид, и взволнованно проговорил:

– Мистер Кракен зовет вас…

Войдя в каюту после многих часов, проведенных на палубе, Стид принялся слепо оглядываться по сторонам.

– Я здесь, – мягко окликнул его Кракен, оказавшийся гораздо ближе, чем Стид мог предположить.

Тот дернулся от неожиданности, но потом, когда сердце начало запоздало колотиться в ребра, облегченно вздохнул.

– Ох, прости. Мои глаза не так остры в темноте…

– Это ты прости. Я испугал тебя...

Приблизившись, Кракен несмело коснулся локтя Стида, словно желая загладить вину.

– Ты звал меня? – проговорил тот, борясь с порывом броситься морскому хозяину на шею, чтобы разом уничтожить все сомнения и страхи, что истязали его на протяжении дня.

– Приближается шторм...

– Ты его чувствуешь?

– Да… Пока он движется в сторону, но может быстро поменять направление. Нам лучше уйти от него, – когда глубинный монстр произнес эту фразу, значительно длиннее предыдущих, Стид явственно услышал то, что прежде счел лишь игрой своего воображения, — голос Кракена заметно дрожал.

– Что нужно сделать? – с готовностью ответил он, разом отбросив все мечты о том, что сможет хоть немного побыть с любимым наедине.

– Твоим людям следует зарифить паруса, задраить люки, надежно закрепить шлюпку и пушки. Когда все будет готово, прикажи им уйти с палубы.

– Ты же не собираешься один?.. – Стид неосознанно шагнул вперед, ощущая, как в густом сумраке трепещет и колеблется незримая сущность темноглазого монстра.

– Шторм мне не страшен…

– А если это… не просто шторм?..

– Не знаю, Стид… Не знаю…

Стид остановился в коридоре, прислушиваясь к голосам собравшихся на камбузе матросов. Привычка пересчитывать их, чтобы убедиться, что все в сборе, стала для него уже неотъемлемой частью быта на корабле, но сейчас это было особенно важно.

Звуки разговоров прерывались и тонули в свисте ветра, от которого было не скрыться даже в самой дальней каморке полуюта. «Возмездие» неслось вперед, дрожа и жалобно скрипя, будто чувствуя приближение опасности.

Взгляд Стида, в котором сосредоточилась сейчас вся его тревога, все его почти непреодолимое тяготение, был обращен на дверь, ведущую на палубу. Если бы мог, он рванулся бы наружу, но слова Кракена звучали в его голове громче шума приближающегося шторма: «Прошу тебя, Стид, оставайся в каюте».

Он должен был доверять Кракену. И не только потому, что тот обладал звериным чутьем и мог предвидеть, что жизни дорогих ему существ находятся под угрозой… Стид обязан был продемонстрировать готовность во всем поддерживать его, всегда действовать с ним заодно. В этих зыбких водах, именующихся жизнью, у морского существа должно было оставаться хоть что-то, на что можно было опереться…

Касаясь ладонью стены, Стид двинулся назад, к себе. Ему ничего не оставалось, кроме как ждать, когда буря уляжется и Кракен вернется с палубы.

Он оставил дверь открытой на случай, если кто-то из команды захочет перебраться из трюма в более безопасную каюту капитана на время шторма, медленно, почти на цыпочках подошел к панорамным окнам и застыл, завороженный открывшейся картиной.

Совсем еще недавно спокойный простор вздыбился волнами, ощерился темными провалами, в которые, точно слюна с обнаженных клыков, стекала белоснежная пена. Стихия не спешила демонстрировать всю свою мощь, но ее ярость, растравляемая словно бы самим существованием «Возмездия», нарастала с каждым мгновением.

Могло ли быть так, что сам ветер, сами волны обладали разумом, пугающим в своей бестелесной, чудовищной целостности? Могло ли Саргассово море или даже великий Атлантический океан иметь осмысленную цель? И могла ли этой целью быть первозданная девственность вод, не нарушаемая движением кораблей?

В книгах Стид встретил множество упоминаний о божественном происхождении морских тварей, способных уничтожить даже крупное судно с пугающей легкостью. Но Кракен не верил в христианского Бога… и сам являлся воплощением того, что некие силы вели собственную игру, заботясь не о том, чтобы души смертных попадали в ад или рай, а лишь о том, чтобы человек не мыслил себя хозяином водной стихии…

В этот миг, встревоженно скользя взглядом по призрачным холмам, что за мгновение оборачивались низинами, Стид почувствовал, что нащупал нечто важное… Нечто, способное дать ему если не надежду, то хотя бы направление…

И тут же он увидел, как ближайший к кораблю вал начал откатываться назад, нарастая словно бы незаметно, но пугающе быстро. Корма ушла вниз, и на какое-то время серое, сумеречное небо исчезло из виду. С ужасом, сжавшим сердце, Стид уставился в темноту, проступающую сквозь полупрозрачный слой воды. В этой тьме что-то ворочалось, расправляя невиданные плечи, поднимая огромную голову…

Стихия знала, что Кракен на «Возмездии»!

От нее невозможно было скрыться тому, в кого она вдохнула жизнь…

Не помня себя от страха, Стид отскочил от окна и попятился. Чудовище не могло заметить его, да и не сочло бы достойным внимания одного из бесчисленных смертных, но вот Кракен, что стоял сейчас у штурвала и пытался вывести корабль из шторма…

Только подумав об этом, Стид потерял равновесие и упал на колени, потому что пол вдруг перестал быть хоть сколько-нибудь надежной твердью. В окна ударил поток воды, и стекла затрещали, как и весь корабль, вздрогнувший от пугающе мощной атаки.

Опомнившись, Стид поднялся на ноги и тут же бросился прочь из каюты. Не без труда пробежав по раскачивающемуся коридору, он добрался до двери и распахнул ее.

Сильный порыв ветра тут же наотмашь хлестнул его по лицу, будто пытаясь заставить униженно отступить назад, в помещения корабля, но Стид лишь сощурился и крепко вцепился в дверной косяк.  

Палуба то возносилась к угрожающе сгустившимся облакам, то уходила вниз, в бездну, захлестываемая пенящимися потоками. Пройти по ней было бы сейчас чистым самоубийством. К счастью, Стиду требовалось сделать лишь пару шагов, чтобы добраться до лестницы на квартердек.

Сцепив зубы и оттолкнувшись от дверного косяка, он рванулся вперед. Стараясь не смотреть за борт, где творилось совершенное безумие, он начал подниматься по лестнице, когда вдруг корабль накренился вбок, да так сильно, что он невольно налег на перила всем весом. Но не успел он ухватиться понадежнее, как судно резко качнуло в противоположную сторону.

Пальцы скользнули по мокрому дереву, и Стид полетел вниз, на палубу.

Он упал навзничь и на какое-то время лишился возможности вдохнуть. Пока он сдавленно кашлял, не в силах подняться, мимо него проносились все новые потоки воды. Стихия подбиралась ближе, примеряясь к «Возмездию» своей жадной пастью.

Как только Стид пришел в себя, его взгляд устремился вверх, к квартердеку. Туда, где за колесом штурвала возвышалась непоколебимо прямая фигура Кракена.

В этот момент морской хозяин заметил его присутствие на палубе. Он вздрогнул и подался вперед. В его темных глазах отразился невыразимый ужас. Стид хотел было крикнуть ему, что собирается подняться, но вдруг со спины на него обрушилась волна, и все, что он успел сделать – коротко вдохнуть немного воздуха перед тем, как оказаться в неудержимом потоке.

Понимая, что сейчас его протащит мимо противоположного борта, Стид собрался ухватиться за релинг, но не нащупал его. Властная сила потянула его куда-то в темноту. Ослепший и оглохший, он принялся судорожно барахтаться, но все было тщетно. Верх и низ перепутались в круговороте, грудь начало сдавливать удушьем.

Похоже, это был конец…

Когда что-то внезапно оплело его и сжало так, что он выпустил последние крупицы воздуха, Стид решил, что попал в руки того самого существа, увиденного им в сердце огромной волны, но через несколько мгновений его стремительно потащило в сторону света. Пара резких рывков – и он уже оказался на поверхности.

Прижав его к себе двумя растущими из плеч щупальцами, Кракен ловко забрался на борт корабля. Он не ослабил хватку даже тогда, когда они оба оказались на палубе.

– Зачем… ты?! – на Стида уставились золотистые глаза с горизонтальными зрачками.

Вместо ответа он бессильно уткнулся в шею Кракена, надсадно кашляя от попавшей в рот воды.

– Я больше не отпущу тебя! – прокричал морской хозяин, пытаясь перекрыть шум ветра.

Вслед за этими словами он подхватил Стида и без видимых усилий понес его по лестнице на квартердек. Он вновь встал за штурвал, при этом лишь одно из его щупалец превратилось в человеческую руку, второе же продолжало прижимать обессиленного Стида к груди, намертво впившись в него всеми своими присосками.

Казалось, что беснующийся шторм не поднимает последнюю, смертоносную волну лишь потому, что желает насладиться отчаянием живых существ на крохотном суденышке. Вода то и дело захлестывала палубу, доставая фонтаном брызг даже до стоящих на квартердеке. Плохо закрепленные снасти трепетали под напором обезумевшего урагана.

Выровняв дыхание, Стид повел плечами, прося освободить хотя бы его руки. Кракен нехотя ослабил хватку, и он тут же взялся за штурвал.

– Я помогу!

Глубинный монстр успел лишь утвердительно кивнуть, когда «Возмездие» в очередной раз опасно накренилось на один борт.

Вдвоем удерживая штурвал, они повели судно невидимой, то и дело пропадающей тропой, пытаясь избежать гибели в пасти ненасытного чудовища, взбешенного тем, что его добыча хочет ускользнуть.

Они ввалились в каюту, держась друг за друга, измотанные до полубессознательного состояния. Шторм остался позади, за штурвал встал опытный и надежный Баттонс, и теперь они могли хоть немного отдохнуть.

Стид чувствовал, как пропитанная солью одежда буквально деревенеет на нем. Собрав последние силы, он помог Кракену сесть на кровать и принялся снимать с него сюртук. Но тот лишь устало помотал головой. На миг его образ затуманился, а когда Стид уже привычно проморгался, то увидел его совершенно обнаженным.

Все тело морского существа, мертвенно-бледное, пронизанное сосудами, наполненными видимой сквозь кожу голубой кровью, было покрыто замысловатыми татуировками.

Кракен поднял встревоженный взгляд, будто ожидая, что Стид вскрикнет от отвращения, но тот лишь всплеснул руками и собрался искать для него одежду.

– Ты замерзнешь!

– Нет… Стид, нет, – мягко проговорил морской хозяин, остановив его осторожным прикосновением к руке. – Позаботься о себе. Я… надену то же, что и ты.

Кивнув, Стид кинулся в свою тайную гардеробную, чтобы как можно скорее сбросить мокрую одежду и сменить ее на что-то сухое и теплое. В итоге он выбрал длинную рубашку и тут же вернулся к Кракену. Тому потребовалось лишь мгновение, чтобы оказаться в такой же, но угольно-черной.

Они улеглись в постель и тут же прижались друг к другу так крепко, как только могли. Стида била дрожь, и он бесплодно пытался усмирить ее, заставляя себя дышать медленнее и глубже. Все тело гудело от перенапряжения, сознание исходило страхом от недавно пережитого.

Кракен не дрожал и какое-то время был тих, точно уже начал погружаться в сон. Но вскоре Стид почувствовал, как он пытается прижаться теснее, буквально впиваясь в кожу напряженными пальцами.

– Что такое, любимый? – прошептал Стид испуганно.

– Я мог потерять тебя… Ты мог достаться им…

Когда Стид обнял его еще нежнее и принялся гладить по влажным волосам, послышались глухие звуки, в которых он не сразу распознал сдавленные рыдания.