Домик стоял у леса, самый крайний в деревне. Чтобы добраться до ближайших соседей, нужно было пересечь крупное поле пшеницы, охватить глазом границы которого можно было только с высоты птичьего полета. В гости никто не ходил, приятельств не заводил. Не было гуляний и совместных вечеров. Тишь да гладь.

      Такое место и нужно было Хоке, чтобы залечь на дно после того, как Литэ создала её двойника из льда и отправила саму недоучку восвояси. Наемница скрывалась, как ей и велела ледяная, но всё-таки одно письмецо матери отправила — не удержалась. Она не хотела беспокоить Ясу, поэтому решила сразу рассказать причину своего отсутствия. Письмо, конечно, вышло длинным, но не длиннее, чем их разговоры в Академии, когда она была маленькой. Яса научила её всему: от шитья до убийства. Держать маму в известности — меньшее, что Хока могла отдать взамен.

      Она никогда не была из пугливых. За те десятки лет, что она прожила, ей было страшно всего несколько раз: когда приказали убить Ясу на экзамене, когда она оказалась пленницей Дали, и во время того, как Дали же превращала её конечности в месиво из мяса, крови и костей. Хока по-прежнему иногда просыпалась посреди ночи в холодном поту, потому что черный дракон с лиловыми глазами по-прежнему не оставлял её во снах.

      Металлические руки, конечно, не были такими же подвижными и ловкими, как собственные, но… хоть какие-то. Без рук она бы сгинула. Сделанные из редкого, неизвестного Хоке металла, они переливались и в пасмурный день, будто натертые тряпками. Они были прочными и служили на совесть. Порой, в месте, где живые ткани сочленялись с железом, болело на дождливую погоду, но недоучка не жаловалась. Она могла продолжать жить, благодаря людям, создавшим эти протезы с помощью науки и магии.

      А потом на пороге её уединенного домика появилась голодная и замученная дорогой Ир. Хока сперва не поверила своим глазам, но это была она — девушка из Араты, любившая недоучку и никогда не просившая ничего взамен. Ир молча прошла в дом и свалила мешок с вещами в углу. После губы Хоки долго сминали в поцелуях истосковавшейся женщины. Не то чтобы южанка возражала против ее компании…

      Но стоило возражать.

      В мешке, который надели на голову наемники из Академии, толком нечем было дышать. Впрочем, это была меньшая проблема. Хока знала, к чему всё шло. Её не собирались оставлять в живых. Слишком быстро спустили с лошади, что означало, что они проехали не больше нескольких миль. Дело было не в старых счетах лично с ней. Хоку хотели убить напоказ. Она уже слышала разговоры наемников о том, какая из веток дерева точно способна выдержать ее вес.

      Яд полностью сковал тело, и всё, что недоучка могла — думать.

      «Литэ. Я верю, ты услышишь меня.

      Я скажу лишь одно: не жалей. Нас. Рута бы никогда не согласилась с тем, что я скажу, но это единственный выход. Дай неизбежному случиться. Дай нам умереть. Только так ты сможешь подобраться к Рагне достаточно близко. Именно ты — слабое место колдуньи. Воспользуйся этим. У неё остался последний медальон из черного чугуна. Не думаю, что она предусмотрела то, что я восприму ее давние слова всерьез. Черный чугун способен покорять не только пространство, но в умелых руках — само время. Позволь ей убить всех, оставив тебя одну, и сделай так, чтобы эта сука пожалела о том, что недооценила нас. Здесь лишь один вариант для тебя: никогда не встречаться с ней.

      Я знаю, тебе по силам и не такое, богиня. А мы дождемся новой жизни. И на этот раз она будет куда лучше».

      Мужской голос раздался над ухом Хоки. На шею накинули петлю, и она сделала последний глубокий вдох в попытках урвать еще пару мгновений на жизнь. Её в несколько рук подняли. До слуха донесся хруст натянутой веревки, и тело стало поднимать вверх. Петля затянулась, причиняя жуткую боль и забирая остатки сил. Трахею передавило, пока недоучка носками сапог тянулась к земле. Но вот и ноги оказались в воздухе, и всё, что ей осталось — вытерпеть минуты агонии.

      Чтобы иметь шанс снова жить.