Прошла неделя. Время продолжало идти своим чередом. Мишель убиралась в особняке, развешивая на каждый угол разноцветные ленточки с непонятными китайскими надписями. Хотя, если подумать, даже она толком не знала китайского.

Тогда, спрашивается, зачем нужны такие приготовления, тем более с китайскими надписями? Всё просто. Совсем скоро в особняк должна приехать Моника. А женщина всей душой боготворила различные национальные традиции, тем более азиатские. Так как род Мишель происходил в Китае, девушке не составило труда попросить родню об одолжении. Хотя она совсем не ожидала получить целую коробку различных ленточек и украшений. Это было за рамками понимания девушки, выросшей в Америке.

Джек же относился к приезду матери безразлично. Если подумать, парень и вовсе не помнил, как она выглядит. Лишь короткие лимонные волосы, завитые ближе к концу навевали о ней воспоминания. И лишь по расказам Мишель, Джек хоть немного представлял внешний вид женщины. Небольшие угловатые очки с тёмно-коричневой оправой и заколка в виде апельсина, это единственное, что помнила о ней горничная.

Чтобы не загружать голову лишними мыслями, Джек решил прогуляться, а по пути зайти в Коктейльную.

В этот день погода стояла тёплая, и вовсе не жаркая, какой была несколько дней назад. Облака следовали по небу, подобно огромным клёцкам, плывущим по поверхности супа. По всюду чувствовался аромат свежеиспечённого хлеба и булочек. Казалось, будто бы сегодня международный день выпечки, и лишь один Джек не ведал об этом до последнего.

Как обычно, зайдя внутрь заведения, Трефил помахал рукой, в надежде встретить господина Лемелена, но, как ни странно, вместо него на стуле красовалась высокая брюнетка в полурастёгнутой рубашке. Заметив девушку, Джек скривился в недовольной гримассе, что-то промычав про себя:

— Утро доброе, Марта.

Девушка иронично улыбнулась:

— Было добрым, пока ты на горизонте не появился.

После чего девушка хмыкнула, и достав из кармана сигарету, подожгла её.

— Разве господин Лемелен не говорил, что курить в заведении запрещено?

— Ничего не знаю, — Марта выдохнула дым, — Сегодня я вместо него.

Трефил поднял брови:

— Да чтобы господин Лемелен оставлял лавку без присмотра, это что же такого с ним должно случится?

— Отец уехал во Францию, проведать могилу матери. Меня же он оставил следить за заведением, видимо от таких, как ты.

— Опять ты воображаешь себя не пойми кем, — протянул Джек, — Не помешало бы тебе манерам выучиться, дорогая Марта.

Девушка прошипела:

— А тебе, мой дорогой Джек, вежливости. Не подобало аристократу вести себя, словно последний бедняк.

— А тебе больше видать, какого являться бедняком.

Марта прикусила нижнюю губу, отбросив недотушённую сигарету в пепельницу:

— У тебя гордости добавилось? А по мне, как был сопляком, так им и остался. Мешаешь взрослым нормально покурить.

— Взрослым? Где ты тут взрослых увидела? Сигареты и огромные кольца, вместо серёжек не делают тебя взрослой.

Марта улыбнулась:

— Мне уже за двадцать, а тебе – жалкие семнадцать. Замечай разницу.

— То же мне, — промычал зелёноволосый, — А по уму не превзошла и десятилетку.

— Кто бы говорил, — девушка начала иронизировать ситуацию, пока за дверью не послышался звон колокольчиков.

— А ну прекратите! — воскликнул парень, еле проходящий сквозь дверной проход. Короткие каштановые волосы, казалось, уложены не одним слоем лака. А выразительные карие глаза ничуть не отличались от тех, которыми обладала Марта.

— Рановато ты, Венсан, вернулся.

Девушка разочарованно помотала головой. В её глазах читалось недовольство, по причине, что её великодушные речи соизволили прервать.

— Время, ещё и обеда нет, а вы уже собачитесь, как последние идиоты, — парень прошёл по коридору, займя место, расположенное между Джеком и Мартой.

— Почему «как»? Слышишь Трефил, тебя идиотом назвали? — рассмеялась девушка.

— Марта, прекрати, — обрезал парень, — Это и тебя касается.

Девушка подняла руки вверх, расплываясь ещё в более ироничной улыбке:

— Ладно, братец, твоя взяла. Сдаюсь!

Венсан закрыл лицо рукой, что-то про себя напевая:

— Когда же у неё пройдёт «этот возраст»?

Джек кивнул:

— Ведёт себя, словно ребёнок.

— Ты не лучше, Трефил. Кстати говоря, зачем сюда заведомился?

— Чтобы ты знал, Венсан, — цокнула Марта, — Он часто просто так появляется здесь.

Парень прищурился, взглядом парализуя Джека:

— Как видишь, отца здесь нет, а Марта предпочёт светскую беседу, соревнованием, кто знает больше оскорблений.

— Извольте, Венсан, я пришёл сюда не просто так, — добавил Трефил, — Мне необходимо взять литр лимонада, по просьбе Мишель.

— Марта, подай бутылку с лимонадом! — воскликнул парень.

— На! — на её лице читалось недовольство. А вместе с бутылкой, Джек получил массу пожирающих взглядов.

— Премного благодарен, — парень достал из кармана зелёную купюру, — Думаю, этого будет достаточно.

А вскоре, положив бутылку в небольшой полиэтиленовый пакет, Джек хлопнул дверью, скрывшись за поворотом.

— Не зря отец говорит, что вы друг для друга созданы. Два идота.

Венсан тяжело выдохнул, расглаживая растрёпанные пряди назад. Парень недовольно бросил взгляд на Марту, которая достала очередную сигарету.

— Имею право, братец. Имею.

Это спровоцировало старшего свернуть в соседнюю комнату, чтобы не добавлять масло в огонь в ещё более напряжённую обстановку.

Со стороны Венсан ничем не отличался от порядочного «отличника», обладающим стереотипным мышлением. А короткая, уложенная лаком причёска, превращала парня в идеального «маменькеного сыночка». На левой стороне лица, поперёк брови, проходил глубокий шрам. Многих он пугал, и в какой-то степени ужасал.

Венсана наградили шрамом во время очередных французских волнений, когда парень имел звание военного с высоким статусом. Но всё изменилось, когда мать парня — Эвелина умерла. Это произошло в то время, когда на свет вот вот должна была появиться Марта. Женщины не стало именно в этот день. В какой-то степени, благодаря этому Венсан относился к сестре с пренебрежением. Он не мог простить ей смерть самого близкого человека — матери, хотя, если подумать, Марта здесь была совершенно не причём. Это воля судьбы, воля обстоятельств.

Тем не менее, в свои сорок с небольшим, Венсан состоял в браке с очаровательной американкой, от которой имел двух прекрасных девочек. В какой-то мере, парень был доволен своей жизнью, не считая привередливой сестры, которой досталась и любовь и забота со стороны отца. В то время, как будучи мальчишкой, кроме наставлений от отца, Венсан не получал ничего. Это раздражало парня.

Хотя, если присмотреться, Марту это мало волновало. Девушка совершенно не интересовалась чужими чувствами, а уж тем более чувствами братца, которого ей постоянно ставили в пример. По словам отца, он и бывший военный, и глава семьи, и работу хорошую имеет, в то время как Марта из всего этого имела лишь непостоянные отношения и подработку в соседнем кафе. Большего девушке было и не нужно. А красоваться перед братом или отцом, было ей чуждо.

Единственное, о чём мечтала, с виду высокомерная брюнетка, было накопить денег и уехать обратно — на Родину. О Франции Марта слышала лишь бывалые сплетни отца, но лично там никогда не бывала. Но это не останавливало девушку. Она лишь хотела своими глазами взглянуть на то, о чём с таким трепетом рассказывал отец. Это единственная вещь, разжигавшая огонь в давно потухшем сердце девушки.

***

Выйдя из заведения, Джек обернулся, вспоминая недовольное выражение лица Марты. Парень выдохнул, поправляя воротник съехавшей толстовки. «Какая же она всё же стерва», — подумал про себя Трефил, шагая вдоль тротуара.

Бессмысленно предполагать, будто бы ребята когда-то были друзьями. Может это и так, но это лишь дела минувших дней. Сейчас же, они, словно лютые враги, готовые покусать друг друга при первой возможности. Во всяком случае, задача Джека, которую поставил он сам, была выполнена, осталось лишь занести бутылку в особняк, и можно считать себя свободным. А времени на прогулку оставалось предостаточно, к тому же никто парня не ограничивал. «Значит можно не торопиться», — улыбнулся зеленоволосый, смотря вверх — на облака.

Через какое-то время Трефил добрался до особняка и, не дожидаясь прихода Мишель, направился на пляж. Старый, Богом забытый пляж, оставивил в сердце парня искру. Искру, благодаря которой, он чувствовал себя живым.

Пройдя ненавистный парк гордыми, скорыми шагами, Джек остановился. Волны всё так, как и неделю назад разбивались о друг друга. Одуванчики, которые так красиво расцветали, куда-то пропали, оставляя странные, немного пугающие бутоны. Парень поднял голову. Он вспомнил ту самую веснушчатую шатенку, которую встретил ровно неделю назад. Трефил улыбнулся. В какой-то степени, он восхищался её красотой, ведь из девушек её возраста, таких же странных, безмерно изящных, Джек не встречал никогда. Но парня беспокоил тот факт, что за всё время пребывания в Нантакете эта девушка ни разу не встречалась в поле его зрения.

Хотя, можно предложить, что Люси просто родом из такого же безвестного особняка, расположенного по ту сторону от основной части города. Или же Джек попросту не знал большой части этого места? Порой казалось, что все эти мысли собрались воедино для того, чтобы окончательно вывести парня из себя. Трефил стучал ногтями по холодному песку, иногда поднимая ладонь вверх, всматриваясь в каждую песчинку, камешек, а после, отпускал их.

— Разве тебе не надоедает просиживать часами на одном месте.

Опять этот голос... Кажется, словно парень потерял контроль над мыслями, пропустив через голову множество лишних, посторонних звуков. Когда же девушка наконец оставит его в покое?

— А тебе за мной следить?

— Разве я за тобой следила?— девушка призадумалась, раскачивая из стороны в сторону рыжими хвостиками. — Ты попросту занимаешь моё излюбленное место.

Парень вдохнул свежий морской воздух, блестящими глазами очеричивая горизонт:

— Прежде я не замечал тебя на этом месте. Люси, ты разве часто здесь бываешь?

Шатенка похлопала глазами:

— Довольно часто, просто прежде, ты меня не замечал.

На лице Люси показалась улыбка, а изумрудно-травянистые глаза зажглись новыми огоньками, яркими и блестящими.

— Либо я сумасшедший, либо твои появления ничем не обусловлены! — воскликнул Джек, сжимая ладонь в кулаке.

— Не злись, — девушка пошатнулась, — Кажется, ты что-то хотел спросить?

Джек отодвинулся:

— Ты правда живая?

Люси хихикнула:

— Что за странные вопросы? Конечно же...

Трефил оборвал девушку, прижав ладонь поверх её розоватых потресканных губ. Глаза наполнились злостью и непониманием. Неровное горячее дыхание струилось поверх застывшей в положении шатенки. Джек переспросил:

— Ты действительно живая?!

Простояв какое-то время в таком положении, парень вскоре отпустил Люси. Он откинул голову назад, злобно смотря в сторону девушки.

— Успокоился наконец? — рыжая сглотнула, внешне ничем не показывая волнения, — Впервые вижу, чтобы мальчик-одуванчик злился. Может мне просто показалось?

— Прости, — Трефил побледнел, — Что-то на меня нашло. Я просто устал от недопонимания.

— Ничего страшного. Я понимаю, — девушка сфальшивила, переплетая пальцы между собой, — Каждый волен снимать маски недопонимания. Твои предположения не совсем верны. Я ни жива и ни мертва. Скорее, что-то промежуточное между этими двумя мирами.

По спине парня пробежали мурашки. С одной стороны Трефил ожидал услышать подобного рода ответ, а с другой, всё произошедшее с ним казалось сказкой, страшным сном. Тогда, когда же он должен проснуться? Когда вся иллюзия развеется? Когда в мире наконец наступит тот самый, необыкновенно важный и особенный момент? Это оставалось загадкой.

— Извини, — Джек успокоился, сменив резкие порывы дыхания, лёгкими вздохами. — Я должен был сначала спросить, а уже потом бросаться с кулаками. Но всё же, как такое может быть возможно? Я совсем тебя не понимаю. Ты призрак или, как там говорилось в одной книжке? Может неупокоенный дух? Когда и как ты умерла? И почему осталась здесь?

Девушка подняла глаза вверх:

— Слишком много вопросов. Отвечу на всё по порядку. Я не призрак, но и не дух. Я что-то вроде души, крепко-накрепко привязанной к этому месту. Почему именно к этому? Да просто при жизни этот пляж был моим самым любимым местом. В вечернее время здесь часто слышались трели кузнечиков, шелест листьев, и моё самое любимое – морской прибой. Я часто распологалась среди этих зарослей и наблюдала за течением жизни. Не за людской, что может быть скучнее, нежели наблюдать за людьми, которые одним лишь взглядом дают понять своё отвращение и нежелание лезть в чужие проблемы, а именно за жизнью природы. Порой, казалось, что в этом месте время останавливается. Будто бы здесь никто не в состоянии помешать, притронуться к тебе. Ведь об этом месте знаешь лишь ты, и никто более. Теперь, — вздохнула девушка, — И ты знаешь об этом месте.

— Я всегда считал, — предположил парень, — Что никто, кроме меня не знает об этом месте. К тому же, сколько бы раз я не приезжал сюда, кроме криков чаек и плеска волн я ничего не слышал. Люди обходят этот пляж стороной, скорее, из-за парка, ведущего к нему. Соглашусь, парк действительно не самое приятное место. Порой кажется, лучше бы его здесь и не было. Но к счастью или нет, парк и пляж два неразрывных между собой места. Жаль, что парк превратился в некое подобие ужаса. А пляж продолжает поражать своей красотой...

— В моё время, парк казался мне ещё более прекрасным, нежели пляж. Но в какой-то момент, после бури, он превратился в то, что сейчас имеем.

Люси потрясла головой, растрёпывая хвостики из стороны в сторону. Глаза наполнились необыкновенной грустью. Девушка начала рассказывать свою историю, поразившую Джека до глубины души.