— Ким Тэхен и Пак Чимин, — объявил Хосок настолько церемониальным голосом, что у Юнги скрутило живот.

Юнги смотрел на две фигуры, идущие по тронному залу на нетвердых ногах. У того, что ниже, светлые волосы зачесаны назад за исключением нескольких прядей, намеренно падающих на лоб и придающих ему ангельский вид. Парень с темными волосами пристально смотрел в пол, из-за чего его длинная челка закрывала бóльшую часть лица.

Вид того, как эти двое преклонили колени и в безупречной синхронности согнулись в глубоком поклоне у его ног, вызвал у Юнги мурашки, словно он стал свидетелем чего-то неподобающего. Люди до этого кланялись перед ним тысячи раз, но это всегда не имело значения. Но момент, когда колени мужчин коснулись ковра, почувствовался точкой невозврата их еще даже не сформировавшихся отношений. На камне судьбы словно стали высечены одновременно четкие и расплывшиеся линии. В тот момент Юнги был уверен, Хосок каким-то образом подставил его, чтобы устроить шоу и унизить его, заставить споткнуться о его неспособность отделить личную жизнь от публичной.

Несмотря на растущую тревогу, Юнги не мог оторвать взгляд от блондина с неземными чертами лица. Он был одет в расширяющееся к низу темно-зеленое пальто с туго затянутым поясом. Верхняя одежда была плотно застегнута на все пуговицы, не выставляя на показ ни кусочка кожи, даже воротник плотно прилегал к бледной шее мужчины, делая разницу между тканью и кожей слишком резкой и соблазнительной. Это заставило Юнги думать о том, что произошло бы, если бы он просунул палец под воротник и потянул.

И, конечно, его поймали пялящимся. Мужчина поднял взгляд с пола, прежде чем Юнги смог сказать что-то умное и уместное, чтобы произвести хоть какое-нибудь первое впечатление. К своему большому стыду он не смог придумать ничего кроме тупых клише, но затем блондин удивил его еще больше, удивил именно тогда, когда король чувствовал себя наиболее уязвимым: с нелепо приоткрытым ртом и ощущением отяжелевшего и пересохшего языка во рту. В глазах мужчины он заметил безмолвный трепет, что заставило его чувствовать себя еще более неуютно.

Юнги спросил его имя только для того, чтобы убедиться, что это он — фантазия, посеянная Хосоком и разросшаяся до совершенно глупых размеров всего за считанные минуты нахождения в одной комнате с этим человеком. Он хотел увидеть, как пухлые губы мужчины, нет, Чимина, приоткроются по его ненужной просьбе, ведь не было вероятности, при которой это прекрасное создание перед ним оказалось бы не Пак Чимином, его предполагаемой влажной мечтой. Скорее всего, потом он будет ненавидеть себя за то, что поступил так неуважительно по отношению к человеку, который пришел к нему с благими намерениями. Который верил, что король не отчаявшийся подонок, изголодавшийся по какому-либо вниманию за последнее десятилетие.

Чимин ответил на вопрос, нахмурив брови, словно он уже раскусил жалкие планы Юнги. Когда Чимин повернул голову в сторону, возможно, ища утешение в молчаливом присутствии Тэхена, Юнги заметил слабый блеск золотых сережек. Юнги неохотно проследил за взглядом Чимина и перевел его на Тэхена, который все еще держал голову опущенной. Когда он ее все-таки поднял, Юнги, наконец, увидел какой красивый Тэхен. Резкие черты лица и задумчивые глаза. Невероятно, как Хосоку удалось найти таких людей, тихо существующих и, видимо, выжидающих своего часа.

Юнги был чертовым лжецом, говоря, что просто встретится с ними один раз и закончит на этом. От этого бардака теперь не куда было деться, и, если честно, он бы совершил геноцид, если бы это означало, что он снова увидит…

Его бегущие мысли прервал Хосок, зашедший вскоре после того, как двое мужчин покинули его, нервно поклонившись и рассыпавшись в щедрых любезностях перед этим.

— Ну как, хён? — спросил он с ухмылкой.

— Ваше Величество, — сквозь зубы поправил его Юнги.

— Ох, ты слишком льстишь своему скромному советнику.

— Я хочу прибить тебя.

 — Это не очень-то вежливо с твоей стороны, может, лучше поцелуешь меня? Ну разве они не идеальны? — быстро поинтересовался Хосок, бесстыдно широко распахнув глаза, в которых отчетливо плескалось довольство собой.

Юнги шумно выдохнул носом воздух. Следующий вдох превратился в фырканье, а затем он издал тихий смешок.

— Да, — признание получилось застенчивым, что удивило самого Юнги.

— Я так и знал! До следующей весны у нас точно появится королева, я уверен, — взгляд Хосока стал задумчивым. Может, перебирал в уме кого ему теперь доставать вместо короля.

Юнги хотел сказать что-нибудь умное, что-нибудь, чтобы Хосок заткнулся. Но он слишком долго собирался с мыслями.

— Кто тебе понравился больше? Актер-ходячий-секс или крошка-блондин, который словно сбежал из сказки?

Слова Хосока заставили скрытое ранее раздражение Юнги вылиться на поверхность. Он схватил советника за воротник рубашки и встряхнул с такой силой, что у того стукнули друг о друга зубы. Сейчас он был не королем, а хёном, который должен преподать пару серьезных уроков своему тонсену.

— Не смей говорить о них, как об актерах дешевого порно, имей чертово уважение. Я делаю это не для того, чтобы просто перепихнуться, и ты это прекрасно знаешь, Хосок, — рычание вырвалось из горла Юнги.

— Прости, — Хосок опустил голову, признав поражение. — Правда прости. Это было неподобающее для меня поведение.

Юнги отпустил его, но продолжал следить даже когда советник отступил на пару шагов назад.

— Должен ли я назначить пару встреч, чтобы ты смог увидеться с ними еще раз? — Хосок говорил спокойно, так словно не его Юнги гневно отчитывал пару мгновений назад.

— Айщ, я не знаю. Или знаю, но..

— Но? — попытался помочь Хосок.

Юнги судорожно сглотнул.

— Не будет ли лучше держать их пока что вместе? Я не хочу, чтобы кто-то из них почувствовал себя мишенью и думал, что я использую свою власть, чтобы принудить их к чему-то. Я прошу у тебя совета, как у королевского советника, — он почувствовал себя измождённым и просто надеялся, что Хосок будет вести себя как подобает хотя бы две минуты.

— Как Ваш советник, — чинно начал Хосок. — Я бы посоветовал быть открытым. Просто

пригласите их обоих вернуться на какое-то время и хоть немного насладитесь жизнью, Вам нечего терять. И даже если Вы окажетесь самым ужасным и скучным кавалером, они будут молчать.

Юнги тяжело вздохнул.

— Спасибо за твой потрясающий совет.

Хосок открыл рот, чтобы что-то сказать, а затем захлопнул его обратно. Его взгляд метался из стороны в сторону. Он явно размышлял стоит ли подливать масла в огонь.

— На самом деле, у меня есть еще кое-что, — в итоге пробормотал Хосок после короткого внутреннего конфликта.

— Кое-что что?

— Основываясь на профайле Чимина, он будет совсем не против, если с ним Вы воспользуетесь своей властью.

И прежде чем Юнги успел среагировать хоть как-то кроме как открытым в изумлении ртом, Хосок выскочил за дверь со скоростью олимпийца.

Чонгук лениво поднял голову, чтобы взглянуть на Чимина из-за спинки дивана. Чон лежал под толстым одеялом и возился со своим новеньким PS5. Чимин не знал откуда у его соседа деньги, но в тот момент спрашивать побоялся.

— Тебя долго не было, — пожаловался Чонгук. Он раздраженно фыркнул и повернулся обратно к телевизору.

Чимин пробормотал что-то неопределенное в ответ, играясь с ключами и перенося вес с одной ноги на другу. Может Чонгук просто оставит эту тему, раз у него появилась новая игрушка?

Задаваясь этим вопрос, Чимин прошел через гостиную в маленькую кухоньку в задней части квартиры, страстно желая заварить рамен. Удача сегодня была не на его стороне.

— Ты не отвечал на телефон, когда я звонил.

— Ох, прости, что-то важное?

Чонгук не ответил, явно будучи разозленным.

— Чонгуки, — начал Чимин самым нежным голосом, на который был способен. — Я не игнорировал тебя специально. Телефон просто разрядился. Может лучше покажешь мне ту новую игру, о которой говорил, где все выглядит супер эпичным и футуристичным?

Чонгук посмотрел на Чимина, испытывая противоречивые чувства и крепко сжимая контроллер.

— Сделай мне лапшу. И тебе нельзя ничего трогать, ты полный отстой в видео-играх.

На эти условия Чимин мог согласиться.

Довольный после рамена Чонгук и увлекшийся сюжетом игры Чимин провели остаток вечера в дружеском спокойствии. Чимин уткнулся носом в шею Чонгука, как делал всегда, когда сильно переживал. Не было ничего романтического в таких касаниях, они знали друг друга слишком долго, чтобы совершить глупость и позволить дружбе перерасти во что-то бóльшее.

Чонгук скорее всего чувствовал, что что-то произошло, мог слышать, как шестеренки крутятся в голове Чимина, пытаясь обработать события дня, но оттолкнуть его не мог. Чонгук позволил оставаться так дольше положенного и не начал жаловаться на затекшую шею или слишком тяжелую голову Чимина, или его вонючие волосы. Они так вместе и заснули, устроившись друг на дружке, и не просыпались вплоть до девяти утра следующего дня.

Чимин обслюнявил чонгукову футболку, у него болела шея, но он чувствовал, что прошедшая ночь пошла ему на пользу. Чонгук обладал потрясающей способностью возвращать его к реальности, когда разум ударялся во всевозможные «что если» и идеи, находящие за гранью человеческого понимания. Чимин соскользнул с друга и укрыл его одеялом, причин будить Чонгука так рано не было.

И как только он оказался вне досягаемости успокаивающей чонгуковой ауры, вчерашние события нахлынули на него приливной волной. Чимин заперся в ванной и, чтобы удержаться на ногах, оперся рукой на кафель.

После разговора, из которого Тэхен точно вышел победителем, а Чимин по-королевски облажавшимся, король Юнги мягко извинился перед ними, поблагодарив за то, что пришли и пожелали провести с ним время. Он сверлил Чимина взглядом пока говорил, и тому хотелось провалиться под землю от беспокойства из-за незнания неприязнь или любопытство испытывает король по отношению к нему. Они также столкнулись с Хосоком в коридоре, и советник был так взволнован чем-то, что напевал себе под нос, периодически подпрыгивая на ходу. Чимин слепо предположил, что его волнение могло иметь прямое отношению к их визиту.

Чимин умылся холодной водой, но едва ли это помогло отвлечься на что-то менее.. драматичное? Он решил принять душ, его футболка сильно липла к спине, а по вискам внезапно скатилось несколько пота.

Он стоял под струями горячей воды слишком долго, чтобы Чонгук обратил на это внимание и начал долбиться в дверь.

— Хён, выходи оттуда. Мне нужно почистить зубы.

Чимин игнорировал его минуту, пока вода продолжала смывать все мысли, которые были слишком большие, чтобы поместиться в голове, и как только спасительное воздействие прекращалось, ему снова приходилось сталкиваться со штормом.

— Пак Чимин! Твой телефон продолжает тревознить каждые две минуты. Я устал, у меня все болит, после того как ты заснул на мне, и мое терпение на исходе.

Слова Чонгука заставляют его, спотыкаясь, выйти из душа, завязав на талии полотенце. Он наверняка оставил кучу мокрых следов на полу, пока шаркал обратно в свою спальню под злым чонгуковым взглядом.

Телефон все еще звонил, когда он взял его в руки. Номер был скрыт, и Чимин быстро догадался, откуда идет звонок.

— Добрый день, говорит Пак Чимин.

— Здравствуй, Чимин, так приятно наконец дозвониться до тебя, — сказал мужчина с хриплым и безошибочно узнаваемым голосом.

Чимин зачесал мокрые волосы назад, чтобы капли не стекали на глаза и телефон.

— Да, простите. Я был занят, — ответил Чимин. Хосок звучал слишком жизнерадостно для раннего субботнего утра.

— Очевидно, — сухо проговорил Хосок. — Я звоню, чтобы узнать кое-что. Что ты делаешь на выходных и всю следующую неделю?

Чимин был ошеломлен вопросом и прямолинейностью советника.

— Эм, у меня несколько танцевальных уроков, а также индивидуальные практики, — это было самым невинным способом сказать, что на данный момент он разрывался между работами.

— Так, значит, ничего особо важного.

Чимин собирался возразить, но это заставило бы его звучать еще более жалко.

— Тогда, я приму это за согласие.

— Что Вы имеете в виду, господин.. советник? — Чимин поморщился. Хосок застал его врасплох.

Советник издал скептический смешок.

— Ну, разве не очаровательно, как ты пытаешься быть вежливым и все такое? Но помяни мои слова, пройдет совсем немного времени, и ты будешь называть меня Хосок-хён

— С чего бы это? — Чимин почувствовал раздражение из-за того, что его назвали очаровательным, и Хосок его совсем не пугал, по крайней мере по телефону.

— Потому что Его Величество был так доволен вами обоими, что хочет пригласить вас в королевский дворец на неделю, — объяснил советник, звуча нарочито радостно.

— Чего он хочет?

Хосок усмехнулся небрежному тону Чимина.

— Я имею в виду, — попробовал Чимин снова, — Его Величество хочет, типа, встречаться с нами обоими? — Чимин старался говорить тише на случай, если Чонгук был бы на кухне. Из-за этого голос прозвучал немного хрипло, что заставило парня волноваться, что Хосок поймет его неправильно.

— Скорее это может стать твоим шансом узнать его немного лучше. Но это ни в коем случае не реалити-шоу, в котором последний оставшийся получит большой приз.

Чимин может слышать, как Хосок улыбается своей же остроумной аналогии. Пак пытался обработать полученную информацию, но его мозг работал со сбоями.

— Или эта неделя может стать коротким отпуском со своей изюминкой, — предложил Хосок. Он все еще был радостным, но в голосе одновременно слышались нотки беспокойства и настойчивости.

— Да, так.. это звучит.. нормально, — потому что так и вправду было. Перспектива настоящего свидания с королем Юнги ощущалась чертовски волнующей.

— Мы, естественно, компенсируем все твои финансовые потери. Если ты свободен, то мы отправим за тобой машину прямо сейчас, — в разговор снова вернулась деловая манера речи, словно жизнь Чимина была чем-то, что можно отложить по чужой прихоти. Что, конечно же, было правдой, но не менее обидной.

— Что на счет моего соседа? — спросил он тихо. — Что мне ему сказать, когда я уеду на неделю, а за мной приедет шикарная машина с тонированными окнами?

— Ты будешь меньше волноваться, если я отправлю за тобой красный хендай?

Чимину захотелось выругаться, и он едва успел прикусить язык, чтобы не сболтнуть глупость.

— Я просто хочу знать, что мне можно рассказать.

— Ну, вообще-то ничего, ты подписал договор, если помнишь. Придумай что-нибудь о больной бабушке. Мне нужно бежать, увидимся совсем скоро, Чимини!

— Моя бабушка мертва! — прокричал Чимин в трубку, но звонок уже завершился.

Он услышал, как входная дверь закрылась, электрический замок издал резкий писк. Чонгук, видимо, ушел на работу и вернется домой, где не будет ни Чимина, ни объяснений. Подобный поступок со стороны Чимина не только сильно ранил бы Чонгука, но и заставил бы усомниться в их дружбе

Чимин схватил со своего стола фиолетовые стикеры и маркер. Открыв его зубами, он пытался найти хоть какой-то предлог, чтобы заставить Чонгука не беспокоиться об его отсутствии. По крайней мере не до такой степени, чтобы вызвать полицию и печатать его фотографии на листовках.

Писать начал аккуратно, не желая создавать нечитаемый беспорядок толстым маркером.

Чонгуки,

по причине, которую я не могу рассказать, меня не будет дома неделю. Я обещаю, все в порядке. Никто не умер, и я не в больнице. Я не уезжаю далеко, так что ты всегда можешь написать или позвонить мне, но я не могу обещать, что сразу отвечу. Скоро увидимся.

P.S. Не смей продолжать ту игру без меня!

Люблю тебя,

ЧМ

У него не оставалось выбора, кроме как писать короткими предложениями без особого смысла и эмоций. Чонгук знал всех чиминовых друзей и всю его семью, так что он не мог использовать их как оправдание. За столько лет их жизни переплелись настолько сильно, что, как бы банально не звучало, они не всегда знали, где начинался Чимин, и где заканчивался Чонгук.

Чимин позволил грусти накрыть его с головой на считанные секунды, одинокая слеза скатилась по щеке, исчезая за свободным воротом футболки. Он со стоном встал и приклеил записку на дверь чонгуковой спальни.

Чимин понятия не имел, сколько времени у него осталось, так что он достал большой чемодан со дна шкафа и начал беспорядочно бросать в него одежду, не особо задумываясь, что делает, а затем вывалил содержимое своей косметички поверх и захлопнул крышку.

Точно по расписанию, громкий и требовательный дииинь выдернул Чимина из оцепенения. Кто-то звонил в дверь на несколько секунд дольше, чем было необходимо. Чимин осознал, что стоит на коленях перед чемоданом, остекленевшим взглядом пялясь в пустоту. Он поднялся на ноги, которые касались онемевшими и тяжелыми.

— Иду! — прокричал он на случай, если человек за дверью окажется хотя бы вполовину таким же нетерпеливым как Хосок.

Чимин в порыве раздражения распахнул дверь и встретился с суровым взглядом женщины средних лет. При виде него она низко поклонилась. Чимин неловко поклонился в ответ, рука метнулась к затылку, как будто пытаясь стереть смущение с кожи. Никогда еще в его жизни не случалось, чтобы человек значительно старше поклонился ему настолько низко, будто сам Чимин в социальной иерархии стоял значительно выше.

— Королевский советник попросил меня срочно доставить Вас во дворец. Вы готовы ехать, господин Пак? — даже ее речь была очень формальной и уважительной. Чимин пытался не показывать как взволновал он был.

— Эм, да. Я принесу чемодан и захвачу куртку. Вы можете спокойно подождать здесь, водитель-ним.

Женщина улыбнулась уголком рта.

— Позвольте мне.

Она начала уверенно приближаться к чиминовой спальне, каким-то образом угадав правильную дверь без единой подсказки.

— Нет! Я сам все сделаю, — Чимин не особо-то желал показывать беспорядок из одежды и другого барахла, которые было разбросано по всей комнате и полу.

Она немедленно сцепила руки за спиной и повернулась к нему. Чимин был сбит с толку, он никогда не видел, чтобы пожилая кореянка вела себя так.

— Тогда мне следует пойти завести машину, — предложила она, уходя с коротким кивком.

Чимин стоял перед зеркалом рядом с дверью около минуты, пытаясь собрать себя по кусочкам. Глаза широко раскрыты, губы из-за напряжения сжаты в линию, а на щеках заметный румянец предвкушения. Именно тогда он полностью осознал, что каким бы странным не было соглашение, как бы сильно не давил на него Хосок или даже сам король, он все равно последует за женщиной во дворец со сладким предвкушением.

Чимин был в жопе.

Водитель привезла его во дворец в рекордное время, словно она обладала способностью контролировать все светофоры на их пути. Машина была электрической и менее бросающейся в глаза, чем ожидал Чимин. Единственным звуком был едва слышный шорох шин по асфальту, потому что радио не работало, а женщина явно не была заинтересована в светской беседе с Чимином.

Она сделала круг вокруг дворца, чтобы проехать через другие ворота. Документы Чимина опять проверили, но это скорее была чистая формальность — охранник был тот же самый, который водил Чимина по территории всего день назад. Ощущалось тем не менее так, словно все произошло год назад.

Машина притормозила перед великолепным зданием, почти таким же впечатляющим как сам дворец.

— Мы приехали в резиденцию Его Величества, — объявила водитель нейтральным тоном. Она немного повернула голову, едва смотря Чимину в глаза. — Я никогда не привозила сюда гостей. Ни разу за двадцать пять лет службы королевскому двору.

Чимин пытался пробормотать что-нибудь в ответ, но в итоге получилось что-то среднее между «ага» и «круто».

— Приятно провести время, — пожелала женщина, сверкнув улыбкой, и на краткий миг она выглядела как обычная аджумма.

Чимин маленькими шажками подошел к двери, где стояли еще два охранника. Они остановили его и быстро осмотрели его и багаж.

— Можете войти, — сухо вынес вердикт один из них.

Если главный дворец представлял из себя пыльную реликвию, защищенную от вреда солнечного света, то королевская резиденция оказалась полной его противоположностью. Интерьер был смесью традиционного и современного стилей, Чимин заметил, что даже узкий коридор, уходящий в глубь дома, был наполнен теплым солнечным светом, проходящим через большие окна с видом на красивый сад.

Никто за ним пока не пришел, поэтому он воспользовался возможностью полюбоваться видом.

— Чимин? — раздался низкий неуверенный голос.

Чимин повернул голову и увидел Тэхена, стоящего позади него. Мужчина был одет в льняную рубашку на пуговицах и изумрудно-зеленые брюки, а на переносице сидели очки в тонкой золотой оправе. Тэхен излучал ауру крутого университетского профессора и умудрялся при этом выглядеть прекрасно как никто другой.

— Тэхен, рад снова увидеть тебя, — поздоровался Чимин, кивая головой. Они говорили друг с другом вежливо, но было какое-то скрытое напряжение, которое могло перерасти как в полную непринужденность между ними, так и в горячий конфликт. Но пока было рано судить. Сейчас с закатанными рукавами рубашки и рукой в кармане брюк мужчина выглядел совсем непринужденно.

— Я тоже. Ты только приехал? Мне позвонили рано утром и сразу же отправили машину.

— Ага, со мной произошло то же самое, — сухо ответил Чимин. — Не знаешь, где будут наши комнаты?

Лицо Тэхена озарила улыбка.

— Пошли со мной.

Их комнаты оказались рядом друг с другом, словно двое мужчин должны сражаться за место и внимание. Обе оформлены в традиционном стиле с минимальным количеством мебели и тонким матрасом, который можно было расстелить на полу. И все же чувство роскоши оставалось. Деревянный пол сиял без единой вмятины или царапины, а простыни и несколько одеял, аккуратно сложенные сбоку, выглядели словно к ним никогда раньше не прикасались.

Даже мыло в ванной пахло божественно, с удивлением заметил Чимин.

Тэхен пытался помочь Чимину распаковать вещи в гардеробную, но в итоге стал для него больше помехой с его бесконечными вопросами где Чимин покупает одежду и могут ли они одалживать вещи друг у друга. Чимин был слишком озадачен, чтобы сказать «нет» и не отвечать на ряд вопросов и комментариев, видя Тэхена с совершенно другой стороны.

Раздался стук в дверь.

— Господин Пак, Его Величество ожидает, что Вы пообедаете с ним, — произнес голос молодой женщины.

Чимин остановился перед большим зеркалом в углу комнаты и попытался сделать хоть что-нибудь с волосами, чтобы они не выглядели безжизненным месивом.

— Ты идешь или…? — спросил Чимин, все еще пытаясь уложить челку.

— Нет, у меня был дли-и-инный бранч с Его Величеством. Увидимся позже, Чимин, — а затем Тэхен вышел из комнаты словно его слова должны были все объяснить.

Чимин хотел крикнуть ему что-нибудь, потребовать ответов, но было слишком поздно. Он увидел женщину, ждущую его в дверном проеме, и понял, что у него нет на это времени.

Бросив последний взгляд на свой жалкий вид, Чимин последовал за ней в красивый обеденный зал. Ничто не могло подготовить его морально к виду короля Юнги, развалившемуся на одном из стульев со скрещенными ногами и элегантно потягивающему кофе из маленькой чашки. Рядом стоял большой кофейник, чтобы быстро обновлять напиток.

Увидеть короля в нормальной одежде стало большим шоком. Конечно глупо предполагать, что мужчина всегда носил мерцающие одежды в собственном доме, но видеть его в темных джинсах и простой футболке было все же не тем, что он представлял. Волосы короля, выбеленные почти до пепельного блонда, были вьющимися на концах, а в каждом ухе висело по две большие серьги.

Чимин почти забыл поклониться, но сделал это несколько неловко и в унисон с женщиной, которая стояла позади него. Король ответил легким кивком, обнажив, к ужасу Чимина, часть длинной бледной шеи.

— Садись, пожалуйста, — проговорил король, получилось что-то между предложением и приказом. Чимин устроился напротив короля.

— Ты голоден? — спросил он, когда Чимин не смог выдавить и слова из себя.

— Не-немного, Ваше Величество, — он решил отвечать честно, чувствуя, как бурчащий желудок может предать его в любую минуту.

— Хорошо. Есть ли у тебя какие-то ограничения из-за диеты или, может, пожелания? Сокджин, мой личный повар, с которым вы встретились в прошлый раз, умирает от желания баловать вас в течение всего вашего визита.

— Нет, мне нравится все, Ваше Величество, — Чимин был настолько одержим тем, чтобы отточить свою речь и не допускать никаких промахов, что начинал звучать как заевшая пластинка.

Король, кажется, заметил это, недовольно причмокнул губами и нахмурился.

— Я пока не разрешаю тебе называться себя Юнги, звучало бы слишком интимно, но, знаешь, тебе не обязательно повторять мой титул в каждом предложении. В моих глазах ты и так достаточно почтителен.

Чимину думается, что он, возможно, сильно краснеет только при одной мысли о том, чтобы так обыденно использовать имя короля. Имена королей не должны были произноситься вслух простолюдинами. Но опять же, его король был одет как рок-звезда, а пару минут назад чуть не поклонился Чимину в ответ.

— Не возражаешь, если я пока ограничусь кофе? — спросил король, явно будучи сытым после трапезы с Тэхеном.

Чимин трясет головой как щенок, попавший под дождь, и хватается за край стола, чтобы удержать самообладание. Он чувствовал на себе любопытный взгляд короля, такой же наполовину успокаивающий, наполовину пугающий, какой был в тронном зале.

— Я думал о том, могу ли я спросить у Вас кое-что? — пропищал Чимин.

— Конечно, — король звучал довольным.

— Не могли бы Вы рассказать о Вашем детстве, может, Вашей семье?

Король беззаботно усмехнулся.

— А ты смелее, чем я думал. Единственная загадка, которую СМИ так и не смогли решить. Уверен, что справишься с ответственностью быть единственным среди людей снаружи дворцовых стен, обладающим такой информацией? — королевский тон был подразнивающим, но Чимин чувствовал искренний интерес за насмешкой.

— Я родился в Пусане. Мои родители были в ужасе, когда узнали, что в течение года у меня были два парня и одна девушка. Так что моя семья — это мой лучший друг, — выпалил Чимин, не останавливаясь, чтобы вдохнуть. — Ваша очередь, Ваше Величество.

Король скрестил руки на груди, слегка наклонив голову, явно не замечая этого. Он открывал и закрывал рот несколько раз. Чимин уже было хотел отозвать свой вопрос, когда тот наконец-то заговорил тихим голосом.

— Моя мама, королева, поехала рожать в Тэгу, потому что как можно дольше хотела держать меня подальше от общественности. Она умерла вскоре после этого, но ее желание дать мне нормальное детство — нет. Меня оставили с горничными и нянями вдали от всего.

Поразительно, как спокойно король говорил о смерти своей матери. Причина ее смерти так и не была обнародована.

— Я избавлю тебя от подробностей моего скучного детства, но несколько лет я ходил в обычную школу. У меня был псевдоним, и это работало, потому чо люди не знали моего лица. Хотя в школе меня больше называли Шуга, я любил играть в баскетбол. Сомневаюсь, что мои тогдашние одноклассники знают, что учились вместе с наследным принцем. Я был худощавым ребенком с вечным гнездом на голове.

Чимин подумал, что в таком детстве нет ничего необычно. Ему хотелось сказать что-нибудь сочувствующее и вежливое, но вместо этого все клетки его мозга внезапно столкнулись друг с другом и выдали:

— Вы выглядите довольно низким, чтобы хорошо играть в баскетбол.

Король низко засмеялся, откинув голову назад. Вероятно, это была смесь скептического веселья и раздражения.

— Я сказал, что любил играть, а не что был потрясающе хорош в этом.

Затем он поднял голову и сфокусировал взгляд на лице Чимина, а тот в свою очередь почувствовал острую необходимость спрятаться.

— Я не хотел так говорить, Ваше Величество, — захныкал он как маленькая сучка.

— О, так это вышло случайно? — в глазах короля появился опасный блеск. Он насаждался происходящим, осознал Чимин. Он наслаждался, наблюдая за отчаянием Чимина, попавшего в собственноручно расставленную ловушку.

Чимин задержал дыхание, прижав язык к нёбу, не зная, как ответить, как сбежать из-под пристального взгляда, пожирающего каждый дюйм его кожи.

— А вот и наш Чимин! — внезапно воскликнул Сокджин, врываясь через дверь в задней части обеденного зала. Напряжение между ними оборвалось, Чимин опустил взгляд на стол, а затем взглянул на повара, который нес серебряный поднос.

— Вот, немного чапчхэ для тебя, — сказал повар, не обращающий внимания на тяжелую атмосферу.

— Я люблю чапчхэ, спасибо, — кротко поблагодарил Чимин.

— Не то что все они. Его Величество все еще не голоден? — спросил Сокджин, выгнув бровь.

— Я хочу еще кофе, — сказал король. Скорее всего он все еще продолжал пялиться на Чимина, судя по тому как небрежно он обращался со своим поваром. Чимин не осмелился проверить.

— Вы и вправду ведете себя как ребенок, — спокойно заявил Сокджин и схватил кофейник с бóльшей силой, чем это было необходимо. Вскоре его шаги стали отдаляться, а затем совсем стихли, что ознаменовало конец их небольшой передышки.

— Ты должен попробовать, прежде чем остынет, — предложил король. Вся резкость растаяла в его голосе. Чимин попробовал лапшу и почти не мог поверить, насколько она оказалась вкусной.

— Посмотри на меня, я хочу видеть тебя.

Это определенно был приказ.

Чимин бросил на короля бесстыдно вопросительный взгляд с полным ртом чапчхэ. Их взгляды встретились всего на секунду, и что-то вздрогнуло внизу чиминова живота. Он не уверен, произошло это из-за множества сережек, темных глаз или природной властной ауры, но в итоге Чимин пришел к заключению, что что-то гораздо бóльшее, чем простое любопытство, заставило его приостановить свою жизнь на целую неделю только для того, чтобы поиграть в свидания во дворце.

Он естественным образом вошел в роль, которую ему нравилось играть, роль, которая работала в его пользу во многих предыдущих отношениях. Однако, что заставило его вздрогнуть, так это желание короля подыграть.

Король был на встрече с Тэхеном где-то на территории дворца, так что Чимину не оставалось ничего, кроме как сидеть смирно и ждать очереди, как послушный мальчик, гадая было ли между Тэхеном и королем такое же странное напряжение. Чонгук не звонил и не писал, что Чимин воспринял как горькое подтверждение того, что друг действительно сильно обиделся.

В какой-то момент ему надоело слоняться по комнате, поэтому он маленьким ураганом ворвался в вестибюль, намереваясь как сумасшедший побеситься в личном королевском саду в своем полосатом свитере, чтобы высвободить немного застоявшейся энергии.

Он остановился, когда увидел высокого, хорошо одетого мужчину, который горячо спорил с охраной. Одной ногой мужчина стоял в здании, а охранник физически удерживал его, раскинув руки и ноги по всей ширине дверного проема. Охранник, должно быть, хлебнул зелья храбрости, потому что мужчиной был никто иной как премьер-министр Ким Намджун.

Чимин хотел что-нибудь сказать, вмешаться, потому что эта маленькая сцена сделала его унылый день немного более захватывающим.

— В чем дело? — спросил он с ноткой власти в голосе, жалея, что на нем только полосатый свитер.

— У меня прямой приказ от Его Величества никого не пускать, пока он принимает личных гостей, — объяснил охранник, а затем со страдальческим выражением лица повернулся обратно к премьер-министру. Высокий мужчина смотрел на Чимина с усмешкой, сильно отличаясь от того, как выглядел на национальном телевидении.

— Личные гости, понимаю, — сказал Ким Намджун голосом, сочащимся медом.

Чимин улыбнулся и поклонился. Возможно, король и запретил людям заходить сюда, но он может по крайней мере пообщаться с премьер-министром страны через дверной проем.

— Меня зовут Пак Чимин. Я могу Вам как-то помочь?

Премьер-министр сухо рассмеялся.

— Возможно и можете, господин Пак. Не будете ли Вы так добры, сказать Его Величеству, чтобы он подумал о том, чтобы вытащить голову из задницы и ответить на мои звонки. Я здесь в субботу днем, потому что все еще обеспокоен тем, что мы обсуждали вчера, — мужчина глубоко вдохнул. — Как думаете, сможете ли Вы все это уместить в своей прекрасной маленькой головушке?

В любых других обстоятельствах Чимин может и принял бы его слова за тонкий флирт, но не было ни малейшего шанса, что премьер-министр Кореи клеил его таким снисходительным тоном в то время, пока охранник стоял прямо перед ним, чтобы убедиться, что упомянутый премьер-министр ни за что не зайдет в королевскую резиденцию.

Вместо этого Чимин начал злиться.

— Да, моя голова достаточно большая для такого.

Премьер-министр фыркнул и повернулся, чтобы уйти, но в последний момент, прежде чем забраться в свой черный внедорожник, украдкой бросил последний взгляд на Чимина, который все еще стоял в дверях, не находя в себе сил пошевелиться и пытаясь осмыслить, что только произошло.

Следующие два дня прошли также, в череде долгих разговоров во время еды или кофе, или стаканчика чего-то более крепкого. Король любил говорить о чем угодно, кроме событий, оставивших длинный шрам на его лице. Тэхен спросил однажды, за что был отправлен к себе словно нашкодивший ребенок.

Когда Чимин упомянул неожиданный визит премьер-министра, он постарался его процитировать слово в слово, что заставило короля усмехнуться и в приступе веселья шлепнуть себя по бедру. Когда Чимин дошел до части, где тот назвал его симпатичным, но по сути тупым, в королевском взгляде что-то поменялось, и весь остаток вечера король постоянно зависал на Чимине, наблюдая за каждым его движением с особой внимательностью.

Иногда они встречались втроем. Такие встречи были веселыми и беззаботными, и Чимин заметил, что Тэхен слишком быстро становится ему другом. С ним было просто раздражающе приятно находиться рядом.

Во вторник король пришел в чиминову комнату впервые. На нем были узкие бриджи для верховой езды и сапоги до колен, на запястье висел короткий хлыст.

— Прошлым вечером ты сказал, что любишь животных, — сказал король.

— Да, Ваше Величество, — немного растерянно подтвердил Чимин.

— Полагаю, ты не умеешь ездить верхом.

Чимин чувствовал, что каким-то образом подвел короля.

— Боюсь, что нет.

— К сожалению, у меня не так много времени сегодня, чтобы учить тебя, но я бы с удовольствием показал тебе конюшни и познакомил бы со светом моей жизни.

— Вашим светом?

— Да. Мой жеребец, он очень дорог для меня.

— Ох, да.

— Тебе нужна минутка? — спросил король.

— Нет. Нет, я просто... Просто захвачу куртку и тогда… — голос Чимина затих. До него наконец-то дошло. Король пришел, чтобы лично найти Чимина. Он просил его выйти с ним за пределы дворцовых стен. В некотором роде на настоящее свидание.

— Хорошо, тогда пошли.

Конюшни оказались неподалеку, так что король предложил им насладиться погодой и пройтись пешком, а Чимин, которому не терпелось размять ноги, немедленно согласился.

Гулять плечом к плечу с королем оказалось удивительно легко. Давящая королевская аура оказалась ослаблена множеством факторов: его одеждой, слегка пружинистой походкой и тем, как он искоса поглядывал на Чимина, думая, что тот не заметит. Король почти превратился в Юнги за время их короткой прогулки.

Они дошли до конюшен слишком быстро. Чимин хотел бы растянуть момент ощущения равенства на неопределенный срок, хотел бы понежиться в слабом сиянии осеннего солнца и, возможно, протянуть руку королю, чтобы тот непременно взял ее. На Чимине был бомбер сливового цвета и милые желтые солнцезащитные очки, которые он позаимствовал у Тэхена. В кои-то веки он чувствовал себя милым и уверенным в себе, будучи в радиусе трех метров от короля, но тот сосредоточил свое внимание на чем-то совершенно ином.

— Холли! — воскликнул король как маленький ребенок. Он открыл калитку в денник грациозной белой Арабской.

— Я думал, Вы говорили, что это мальчик, — растерялся Чимин.

— Он и есть мальчик, самый лучший мальчик из всех, — ворковал он, почесывая морду лошади между ноздрями.

— Могу я попробовать.. тоже? — спросил Чимин, с благоговение указывая на животное.

— Можешь, но Холли жеребец и не сильно любит незнакомцев. Ты можешь дать ему понюхать ладонь, и если он не попытается откусить пальцы, то сможешь погладить его.

Король обернулся посмотреть на лицо Чимина и засмеялся.

— Это была шутка. Я бы никогда не позволил, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Чимин почувствовал жар и тяжесть от этих невинных слов. Такое уже случалось — время от времени король говорил что-то такое посреди шутки, а чиминовы внутренности вытворяли кульбиты без всякого предупреждения.

Чимин попытался стряхнуть с себя это чувство и шагнул ближе, раскрывая и расслабляя ладонь, стараясь держаться непринужденно.

— Молодец, именно так, — подбодрил его король.

Холли с подозрением прижал уши, одно из копыт немного оторвалось от земли.

— Привет, Холли, — сказал Чимин своим самым сладким голосом. — Я знаю, что ты дорог Его Величеству, что делает тебя тут принцем, на самом-то деле. Я… друг Его Величества, так что я подумал, со временем мы с тобой тоже можем стать друзьями.

Чимин знал, что несет чушь, но по какой-то причине это сработало. Холли с громким фырканьем опустил ногу обратно на землю.

— Привет, — повторял Чимин, протягивая раскрытую ладонь. Холли хорошенько вдохнул, а затем уткнулся своей элегантной головой прямо в чиминову грудь. Мягко и игриво, и за долю секунды Чимин понял, почему король так нежно любил это животное.

Губы короля приоткрылись в удивлении, сформировав идеальный круг, но Чимин решил не заострят на этом внимание. Он протянул руку, чтобы почесать Холли за ушами, которые теперь двигались абсолютно расслабленно. Лошадь была поистине прекрасным созданием.

— Ты сейчас серьезно, Чимин? — спросил король. — Ты сказал, что никогда не имел опыта с лошадьми.

— Так и есть. Но, кажется, я нравлюсь Холли.

— Холли не нравится никто, кроме меня.

Что-то в тоне короля заставило Чимина посмотреть на него. Знакомое тяни-толкай снова повисло между ними. Чимин хотел сказать что-нибудь слащавое вроде «мне тоже не нравится никто, кроме тебя», но это могло показаться неуместным. Не тогда, когда король все еще видится с ними обоими: и с Чимином, и с Тэхеном.

— Могу я посмотреть, как Вы ездите верхом? Думаю, было бы весело понаблюдать.

Даже сейчас Чимин не мог перестать думать ни о чем, кроме возможных сексуальных подтекстов собственных слов, и от этого слюна вмиг стала густой.

Король только согласно промычал, надел на Холли кожаную уздечку и седло и повел животное, свободно держа поводья в ладони правой руки.

Король Юнги превращался в свирепое существо объезжая кого-то другого. Холли, казалось, прислушивался к каждому его движению, поворачиваясь при малейшем прикосновении. Хлыст там был только номинально, лошадь и без него была полна нерастраченной энергии и от этого резвой. Чимин наблюдал за ними с бесконечным восхищением, положив подбородок на верхушку забора.

Чимин едва осознал, когда король притормозил рядом с Чимином, спрыгнул с седла и передал поводья ближайшему конюху. Ему также понадобилось некоторое время, чтобы распознать в глазах короля трепещущее пламя, разожженное действием адреналина и эндорфинов. Он подошел так близко, так внезапно, что теперь друг от друга их отделял только белый забор, ограждающий манеж.

Он наклонился ближе, невозможно близко, близко достаточно, чтобы прошептать на ухо его имя, полное неизвестных смыслов.

— Чимин, — выдохнул он, и Чимин превратился в податливый пластилин без единого прикосновения.

Король сгреб в ладони чиминову куртку, все также не касаясь кожи. Он держал его так несколько секунд, имя Чимина все еще застыло у него на губах. Затем он накрыл его губы своими. Не больше, чем простое прикосновение, но этого было достаточно, чтобы почувствовать теплое и сбитое дыхание у его приоткрытого рта. Чимин подумал, или скорее не подумал обо всех причинах, по которым это могло стать не лучшей затеей, а затем жадно ответил на поцелуй, не встречая сопротивления. Он терзал королевский, нет, юнгиев рот собственными влажными от слюны губами и провоцировал его на большее. Юнги, проглотив наживку, проскользнул языком в чужой рот, а Чимин только и смог, что издать жалобный стон. Он попытался приоткрыть рот еще шире, чтобы обеспечить Юнги бóльший доступ.

— Ваше Величество, Ваше Величество!

Чимин отпрыгнул назад со скоростью света, а ощущение от того, что их губы оторвали друг от друга, казалось физически болезненным. Король не двигался, но вцепился в столбик забора так сильно, что побелели костяшки пальцев. Чимин боялся, что король посадит заносы в ладони. Будто сейчас это была самая важная вещь.

— Это королевский советник, он звонил минуту назад. Вам нужно вернуться во дворец в течение пятнадцати минут. Я вызвал машину. Идемте скорее, — в голосе конюха слышалась настоящая паника. Он низко кланялся и пытался смотреть куда угодно, только не на Чимина или короля.

Король с бесстрастным лицом последовал за конюхом, на ходу достал телефон и сильно нахмурился, уставившись в экран.

Он оставил Чимина одного, не сказав ни слова и даже не взглянув в его сторону, чтобы убедиться, что он в порядке.

Чимин опустился на корточки и обхватил руками колени, чтобы остановить дрожь каждой конечности и каждой клеточки тела. Он прижал пылающие щеки к коленям, разгоряченный стыдом и замешательством, у которых не было ни начала, ни видимого конца.

Одного взгляда было бы достаточно.

 Редактировать часть