Сфинкс пытается сдержать себя, чтобы спокойно выйти к незваному гостю, а не вылететь как чёрт из табакерки.

“Чёрный всё ещё звонит, но он ведь только звонит, никогда не приезжает.”

Ну вот и приехал…

– Надо же, кто почтил нас своим визитом, – с усмешкой говорит Сфинкс, надеясь, что его голос не слишком пропитан ядом.

Чёрный хмурится, с непониманием переводя взгляд с Курильщика на Сфинкса и обратно.

  Это "нас" могло звучать вполне себе двусмысленно.

– А мы тут как раз завершение выставки празднуем, – оповестил Курильщик, откатывая коляску чуть ближе к Сфинксу.

– Не знал, что вы поддерживаете общение… Я пройду? – Чёрный бы не был Чёрным, если бы так просто отступал.

Курильщик растерянно кивнул, а потом спохватился и всё ещё растерянно поинтересовался:

– Чаю?

– Не откажусь, – ответил бывший вожак Псов, уже стягивая обувь.

“Ну, чай – это всё-таки не вино…” – утешил себя Сфинкс.

Он надеялся, что его нежелание видеть Чёрного и Курильщика вместе связанно с неприязнью, которую оставил после себя Спортсмен, но это мог бы и страх потерять того, кто вдруг стал ему ближе прочих, как он потерял Волка, Слепого, Русалку. Сфинкс старался быть всегда с собой предельно честным, но в ревности сознаваться было до ужаса неприятно.

– Да-к, что ты делал на выставке? Вы же стараетесь избегать людных мест, пока официально не объявите об Общине, – поинтересовался Курильщик, ставя чайник на плиту.

– Ну, ради такого события можно сделать и исключение, – хмыкнул Чёрный. – Жаль только, что о выставке я узнал не от тебя, случайно от Рыжего услышал. 

Откуда об этом узнал Рыжий при том, что выставка была совсем небольшой и тихой, оставалось не ясным, но это как-никак был Рыжий.

– Я не думал, что тебе это будет интересно, – пожал плечами Эрик.

Фраза была слишком знакомой для Сфинкса. Только крёстному Курильщик говорил о своих успехах, конкурсах, выставках, интересных заданиях в академии, потому что тому нравились картины Эрика, а в картины тот вкладывал частичку души.

– Ну, в любом случае поздравляю тебя. Я тут… вино принёс, - Чёрный протянул ему бутылку из бумажного пакета, который до этого Сфинкс у него даже не заметил.

– Спасибо, – вежливо улыбнулся Курильщик.

Сфинксу начинало думаться, что для сына того, кто только недавно бросил пить, Эрику в руки слишком часто попадал алкоголь, пусть и не без повода.

Вино они всё же отставили в сторону, решая начать с чая, и беседа пошла о делах в общине и учёбе Курильщика и Сфинкса.

– И короче Рыжий опять… – Чёрный запнулся на середине предложения.

Эрик вопросительно глянул на него, продолжая сидеть так, как сидел – в руке его была сигарета, которой затягивался Сфинкс.

– Всё же слишком непривычно видеть вас в тандеме, – невесело хмыкнул Чёрный.

– Ну да… В Доме всё не так было… – от чего-то вид Курильщика стал растерянным.

– Ещё чаю? – поинтересовался Сфинкс, надеясь сменить тему.

Никто не ответил.

– Эрик… – позвал Сфинкс. Он всё ещё редко звал Курильщика по имени, но старался привыкать.

– А? – художник рассеянно повернулся к нему.

– Будешь ещё чай?

– Ага.

И Сфинкс встал и поставил чайник, доставая свежую заварку. Он уже давно знал что и где находится в доме Циммерманов, даже лучше чем в собственной комнате в общаге. Когда Сфинкс развернулся, чтобы взять со стола кружки, его встретил удивлённый взгляд Чёрного, и теперь уже безрукий вопросительно глянул в ответ.

– Так тебя Эрик зовут… – Чёрный развернулся к Курильщику.

– А? Да. Я не говорил?

– Ни разу.

– Как-то забыл представиться повторно, – Эрик неуверенно улыбнулся, надеясь, что Чёрный не будет на него обижен.

– Красивое имя, тебе подходит.

Чёрного вдруг стало почти жалко, а за себя почти стыдно. Сфинкс не специально закурил из чужих рук – это стало привычно, не специально назвал Курильщика по имени – он старался чаще использовать его последние полгода, но вдруг Сфинкса забеспокоило то, что Чёрный действительно мог неправильно всё это понять. Никаких "их" не было, Курильщик был свободен, и Чёрный Курильщика вероятно любил.

Вот только, как уладить всё это, было непонятно.

– А ты когда свободен в ближайшее время, – Чёрный сделал небольшую паузу, а потом почти нежно договорил, – Эрик?

Сфинкс развернулся обратно к чайнику, игнорируя то чувство, что вдруг неприятно сдавило грудь.

– Д-да, после пар в любой день, – нервный голос Курильщика, почти как в Доме, заставлял Сфинкса чуть ли не передёрнуть плечами. Он уже успел отвыкнуть.

Вероятно, Чёрный всегда сталкивался только с таким Эриком, с растерянным, застигнутым врасплох. Может поэтому он и воспринимал Курильщика как того, кого Сфинкс пытался обмануть и заманить в свои глупые игры, поэтому настраивал крестника против него. И сейчас после всего того, что могло сложиться в сильное недопонимание, бывший вожак Псов видимо вообще не представлял, что Курильщик и Сфинкс могут быть вместе, раз так легко звал его на свидание.

***

Чёрный ушёл незадолго до прихода отца Курильщика, поэтому наедине они так и не посидели.

Циммерман старший с интересом слушал о визите бывшего состайника с упущение некоторых моментов. Вроде того, что Чёрный, как и все из его автобуса, считались пропавшими без вести… Вместо этого они говорили "был вынужден уехать раньше, поэтому вы не пересеклись после выпуска".

Курильщик казался немного отстранённым, видимо ещё не до конца осознавал тот факт, что Чёрный таки приехал к нему.

***

     Про само свидание, кроме того факта, что оно состоялось в понедельник, Сфинкс от Курильщика ничего так и не узнал.

Зато узнал от самого Чёрного.

Выходя из университета, Сфинкс не ожидал увидеть знакомую фигуру у ворот. Чёрный стоял, опираясь о забор, и со скучающим видом пинал землю.

– Мне казалось, что Курильщика должен после пар встречать, а не меня, – усмехнулся Сфинкс.

Чёрный шутки не оценил, если судить по хмурому лицу, но и не подколол никак в ответ.

– Эрик сказал, что вы теперь вроде как лучшие друзья, – пробурчал блондин.

Сфинксу понадобилось несколько секунд, чтобы обработать это высказывание, удивлённо моргнуть и кивнуть Чёрному. Разговор намечался непростой.

– Вроде как, – согласился Сфинкс. Если после того, как Чёрный перешёл к Псам Мудрому коту и казалось, что тот начал относиться к нему куда лучше, то теперь их взаимоотношения пережили серьёзный откат.

– Так он теперь тебе Слепого заменяет? – это было ударом ниже пояса, потому что Слепой был его незажившей раной, а Курильщик был совсем на него не похож, хотя и помогал ему теперь, как и Слепой когда-то.

– Нет.

– Хорошо, – и чуть погодя добавил. – Если бы ты сказал, что да, я бы тебя ударил.

Чёрный старался на Сфинкса не смотреть, а Сфинксу не нужно было видеть собеседника, чтобы понять его. Лицо Слепого редко выражало хоть что-то, нужно было смотреть на руки, настрой Волка угадывался в движениях, а Курильщик… Эрик был открытой книгой со своими жестами, мимикой, интонациями, но, как выяснилось, над глубоким смыслом этой книги ещё предстоит подумать.

– Как Русалка поживает? – видимо Чёрный решил пройтись по всем болезненным темам.

– Иногда пересекаемся.

Чёрный хмыкнул, видимо делая для себя какие-то очередные далёкие от реальности выводы.

Повисла тишина.

     Сфинкс ждал вопроса, ради которого этот разговор и был затеян, но он всё не звучал, поэтому он двинулся с места, давая понять, что Чёрный может пойти с ним, но стоять на месте и ждать он больше не намерен.

– Вы часто видитесь с Курильщиком? – продолжил расспрос Чёрный.

– Довольно часто, я лажу с его отцом и с ним самим, – Сфинкс не мог дождаться, когда это закончится, но отвечал с вполне беззаботным видом.

– У него кто-нибудь был за это время?

Зеленоглазый почти запнулся, но вовремя спохватился и ответил:

– Нет.

– А обо мне вы говорили?

– Да.

Чёрный нахмурился.

– Обсуждали типажи в отношениях, – добавил Сфинкс, хотя и не знал стоило ли вообще говорить что-то такое.

И тут Чёрного таки прорвало. Он всё ещё хмуро смотрел в землю и медленно плёлся за Сфинксом, но теперь подробно рассказывал ему о том, как тяжело вдруг оказалось найти контакт с Курильщиков при личной встрече спустя столько времени, как Курильщик был молчалив, как не рассказывал ему больше о своих картинах, зато упомянул про то, что они с его отцом и Сфинксом пытались запечь курицу, которую никто из них никогда не запекал, да и вообще с духовкой они почти никогда не контактировали, и вообще у Чёрного создалось вдруг впечатление, что он Курильщика бросил в самый неподходящий момент, а Сфинкс оказал ему необходимую поддержку.

О том, что это скорее Курильщик оказывал поддержку, Сфинкс решил промолчать, как и про то, и что Чёрный действительно Эрика бросил.

После своей тирады Чёрный растерянно посмотрел на Сфинкса. Никакой действительно важный вопрос всё ещё не звучал.

Сфинкс не знал стоит ли ему продолжить молчать или прямо дать ответ. В итоге он решил начать с другого.

– Курильщик говорил, что тебе не очень нравятся его картины…

– Я думал, что это Дом на него так влияет, а потом пришёл на выставку и… Я в любом случае пытаюсь сложить отношения с ним, а не с его картинами.

"Пытаюсь сложить отношения" из уст бывшего Спортсмена Сфинкса почти впечатлило.

– Может, если у нас всё хорошо будет, то и картины будут не такие мрачные, - напоследок брякнул Чёрный.

Сфинксу было жаль и Чёрного, и Курильщика, и себя. Больше всего себя, потому что к нему Чёрный пришёл со всем этим на душе.

И пока Сфинкс думал над тем, что следует на это всё сказать, Чёрного вдруг озаботило совсем другое:

– Ты живёшь рядом с Эриком?

Видимо Чёрный был хотя бы частично знаком с местностью, раз понял, что они двигаются прямо к дому Циммерманов, возможно даже понял, что поворот к общаге они давно миновали.

– Я сейчас иду к ним, мы договорились встретиться.

На самом деле они не договаривались, Сфинкс просто проводил у них дома кучу времени, приходя в общагу только вечером, чтобы разобраться с домашней работой и поспать. Они часто вместе ходили за покупками, сначала в целях адаптации в Наружности, а потом уже потому что часто если вместе, так выходило экономнее и проще. Сфинксу с его протезами готовить было не сильно удобно, но он старался принимать участие в этом процессе.

– О, вы к нам? – раздался голос отца Эрика прямо за их спинами.

Сфинкс не знал, где он растерял всю свою удачу.

Мужчина стоял позади них с неудобно конструкцией из холстов и коробок в руках.

– Ты, должно быть, тот самый друг из Дома, – обратился он к Чёрному.

Парень сконфуженно представился, подтверждая его слова, но уже спустя пару мгновений вызвался помогать мужчине с его нелёгкой ношей.

– Эрик рвался сам забирать всё, что назаказывал, но ему пришлось задержаться после пар, а я подумал, что раз не очень далеко, то и без машины обойдусь, – мужчина хрипло рассмеялся, передавая часть коробок Сфинксу, а холсты – Чёрному.

Надежда Сфинкса на то, что они с Чёрным просто разойдутся, умирала в муках.

Отец Курильщика налил ему чаю и засыпал вопросами о жизни, а также щедро сыпал фактами и историями из их с Эриком и Сфинксом повседневности. 

– Я ведь всё рвался Эрика забрать из Дома, когда дело шло к выпуску, а он отказывался. Теперь ясно, что он всё-таки смог найти хороших друзей, вот и не хотел, – с улыбкой поделился Циммерман-старший.

– Ну, с Чёрным они вообще замечательно общались. Жаль, что после выпуска только совсем недавно смогли встретиться, – хмыкнул Сфинкс.

– Да, действительно жаль. Я думал, что Эрик только с тобой общался. У него всегда были трудности со сверстниками, так что я не ожидал…

– Трудности? – удивился Чёрный, и Сфинкс не вполне понимал, что его так удивило.

Отец Эрика печально вздохнул:

– Вы его первые друзья, – мужчина принялся медленно помешивать чай, хотя сахар в нём уже давно растворился. – Я даже думал, что он не хочет возвращаться из-за чувства, что его не ждут. Всё-таки наш с его матерью развод он переживал тяжело…

Чёрный замер, опустив глаза.

– Она, кстати, приедет к нам в выходные повидаться, – тон Циммермана изменился на почти преувеличенно радостный.

Ни Сфинкс, ни Чёрный ничего ответить на это не успели, хлопнул входная дверь.

– Я дома, – крикнули из прихожей. – О, Сфинкс уже пришёл? А кто ещё? – поинтересовался Курильщик, видимо созерцая две лишние пары обуви в коридоре.

– Чёрный, – крикнул ему Сфинкс.

– А-а, я сейчас, – и направился в комнату.

Отец Эрика тут же начал накладывать и разогревать еду.

– А он тебя всё ещё Сфинксом зовёт? – поинтересовался Чёрный.

– Я тебе больше скажу, меня все Сфинксом зовут, потому что на имя я почти не отзываюсь, – хмурясь объяснил Сфинкс…

Он легко перестал быть “Кузнечиком” и стал “Сфинксом”. В конце концов, после шести лет на Изнанке он просто не мог ощущать себя всё тем же Кузнечиком. Однако, оказавшись в Наружности, он держался за “Сфинкса” и не мог перестать им быть. Сначала это мучало его. Он ведь предпочёл Наружность Изнанке, он не должен продолжать жить по правилам Дома, под прозвищем из Дома, он не смеет оглядываться, когда уже сделал выбор. Тогда ему на выручку, как ни странно, пришёл Курильщик. “Ты прожил столько лет в Доме, нельзя же просто отказаться от своего прошлого и от этой части себя. Ты идёшь дальше, ты здесь, но я даже не представляю тебя не-Сфинксом, и в этом нет ничего страшного. Ты – это ты как-никак…” - сказал ему тогда Эрик, и принять его слова оказалось так легко, как будто бы это он наставлял многих в Доме, а не Сфинкс.

Чёрный не стал засиживаться у Циммерманов надолго, но обещал обязательно зайти потом.

– Он что-то спрашивал у тебя? – поинтересовался Курильщик, стоило входной двери захлопнуться за гостем.

– Ничего конкретного… Интересовался встречался ли ты с кем-то после выпуска и жаловался, что не может сблизиться с тобой так, как в Доме.

Эрик лишь вздохнул и не стал это комментировать.

Дальнейший вечер выдался спокойным настолько, что Сфинксу не хотелось уходить.

3 августа 2022