Все должно было случиться не так. Точнее, так, но не так закончиться. Хотя… последние события местами не были полностью плохими, просто…

Нина взревела, схватившись за голову, и принялась ерошить волосы. Никого рядом, кроме Азазеля, не оказалось, так что ее эмоциональный всплеск был встречен холодной стеной отчуждения. Конечно, после того, что с ними случилось, он имел на это немного права, но…

<i>— А что тебе в нем нравится?

— Все!</i>

Именно так, уверенно и безоговорочно должны были сложиться ее первые отношения, но не сложились. Во многом благодаря демону, с которым Нина сейчас делила комнату, пока ожидала своей участи, в большей степени из-за бесконтрольности силы и падкости на красивых мужчин. Люцифера, в частности.

— Можешь это прекратить? — произнес Азазель, имея в виду ее пристальный взгляд, ощущаемый им спиной. Нина пропустила его слова мимо ушей.

— Азазель, а ты когда-нибудь влюблялся?

Плохая была идея, но других кандидатур для разговора, мучающего ее сознание, не нашлось. Нина пересилила стеснение и спросила в лоб, надеясь, по крайней мере, избавить себя от части напряжения.

— С -ч-чего такие вопросы?

Дернувшийся на месте Азазель и его странно высокий тон, моментально придали ей уверенности. Привстав со стула, Нина перекинулась через стол, почти что на нем разлегшись, и тыкнула Азазеля в бок, кажется, в пол силы, вот только не рассчитала, так что его отбросило к стене и он ударился плечом. Стараясь говорить как можно более невинно, будто она вовсе не при чем, Нина слащаво протянула:

— А что это ты застеснялся? ~

Она едва успела отпрыгнуть назад на стул, когда Азазель резко вскочил с пола.

— Кто это тут стесняется?! — громогласно раздалось на всю комнату. Оба моментально зажали рты и прислушались. Переполненная любопытством Нина, ждала их участи и одним глазом следила за демоном, лицо которого до сих пор скрывал капюшон потрепанного плаща и сейчас, самую малость, но изменило оттенок с бледного на более темный, что она приняла за румянец от смущения. Присмотревшись, Нина подметила и другую необычность — Азазель сиял. Отвернувшись в сторону двери, он не дал ей увериться в этом. Нина протерла глаза и взглянула на него еще раз спустя несколько секунд, но Азазель продолжил сиять. Сияние это отличалось от прошлого света, в котором она его видела, будучи «влюбленной». Это было более… реалистичное. Заключив так, Нина вспомнила о Крисе и Азазель в ее глазах отступил на второй план. Пока не сел обратно за стол, скинув капюшон.

— Ч-ч-что за?! П-почему ты светишься?!

Принявшись то тереть глаза, то проверять то, что они видят, Нина, повторив это действие несколько раз и не получив другого результата, прекратила. Азазель насмешливо наблюдал за этим, ничего не говоря и опять отвернулся, когда она закончила. Его бледная кожа испускала мягкий приятный свет, переливающийся бело-желтым, контрастирующим с темным цветом его одежды. Будто миниатюрное солнце. Или… нет, ей нельзя было о нем думать.

— Азазель… — он не отреагировал. — Азазе-ель.

— Что? — Его голос сквозь ладонь, которой он подпирал подбородок, прозвучал приглушенно.

— Так… почему… ты светишься?

— Из-за Люцифера-сама.

Краткое пояснение Нину, разумеется, не удовлетворило. Но было нужно ли оно ей сейчас? Девушка вновь приложила руки к лицу. Каша, творившаяся в ее голове и без него, буквально убивала, а тут Азазель прямо упомянул Люцифера. Даже пустячная мысль о великолепной внешности шестикрылого демона, вынуждала ее изо всех сил сдерживать желающее выпрыгнуть из груди сердце, путала чувства, оставленные в нем Крисом. Хоть о них обоих она знала едва ли что-то весомое, Люцифер испускал ауру не загадочного аристократичного шарма, но природной привлекательности, сравнимой разве что с любованием живописного пейзажа. Им хотелось восхищаться вечно, позабыв обо всем на свете, наблюдать как за неприкосновенным совершенством. Эти чувства Нину пугали. В них не было свойственной ей искренней дурашливости, напротив просыпалась сдержанность. Чувства к Крису же заставляли испытывать восхитительный трепет, забываться о том, кто она есть и просто… наслаждаться его компанией. С ним ей удалось даже не превратиться во время танца! А Люцифер… Люцифер…

Аазель встал и подошел к окну. Нина неосознанно проследила за его спиной, ловя каждое подрагивание рваного плаща. Азазель и в правду переливчато сиял даже сквозь ткань, почти как Люцифер. Пелена света пульсировала с меньшим интервалом, не касалась четырех рогов, едва замечалась на волосах, росой свисая с прядей. Будто Азазеля облили святым сиянием богов. Да только передалось это от Люцифера, пусть и ангела, но падшего ангела, что даже такой неосведомленной как Нине, не понимающей исключительности этого, казалось странным и неестественным.

Ждать утомляло, и Нина решила попробовать еще раз. С другой стороны.

— Слушай, Азазель, — сделав паузу, она посмотрела на его спину и разумеется не поняла, слушал ли он, что ее не остановило, — я… мне жаль, что так вышло… с тобой и Люцифером.

Сложив руки перед собой на столе, девушка замерла в ожидании. Не поворачивая головы, Азазель четко произнес:

— Люцифер-сама.

— Что?

— Не называй его так фамильярно, девчонка. Кем ты себя возомнила?

Нина нахмурилась, встретив его недовольный взгляд. Что же, по крайней мере, чтобы сказать это, он повернул в ее сторону голову. И не обиделся. И, кажется, принял извинение. Несмотря на это, она ощутила еще большую неловкость, нежели раньше, не зная, как продолжить.

— А Люцифер все… Люцифер-сама, — она поправилась, посчитав, что не стоит спорить об этом сейчас, — он всегда был таким?

— Таким?

Тон стал более озлобленным. Нина прикусила язык.

— Ну… таким. Привлекательным. Я думала, что сердце проглочу, — честно призналась она.

— Не знаю. Он уже был падшим, когда я впервые о нем ус… — Азазель запнулся на полуслове, — и с чего я это тебе рассказываю?

— Надо же чем-то себя занять, пока мы ждем. Кстати говоря, Люцифер довольно долго переодевается…

Нина осеклась под его пронзающим взглядом. У глаз Люцифера цвет был почти такой же… Покраснев, Нина опустила голову.

— Он сказал нам сидеть здесь, чтобы мы подумали над содеянным, а не чтобы мы его ждали, — процедил сквозь зубы Азазель. Прозвучало обидно, и Нина возмутилась.

— Но я ничего не сделала!

— Ничего не сделала? Да ты!..

— Если бы Рита не сказала, что ты весь израненный пошел спасать рабов, я бы там не появилась!

— У меня все было под контролем! — последовало упрямое возражение.

— И именно поэтому тебя пришлось спасать Люциферу?!

Разговаривая на повышенных тонах, увлеченные, они отреагировали на открывшуюся в комнату дверь рефлекторно, нежели осознанно, одновременно туда посмотрев. И оба замолкли, увидев Люцифера. Он все-таки сменил рубашку. Нина моментально отвернулась, закрыв лицо ладонями. Азазель покорно опустил взгляд.

— Если вы не закончили, я могу дать вам еще немного времени.

Голос Люцифера был спокоен. Увидев в его руке книгу, успокоился и Азазель — тот злился не настолько, чтобы оставить свое хобби. Впрочем, стоило Люциферу занять место за столом, как его лицо приняло отнюдь не бесстрастное выражение. Азазель сглотнул.

— Итак, понимаете ли вы, что натворили?

Те не ответили. А как можно было оправдать то, что Азазель, будучи не полностью восстановившимся, посчитал, что раз энергия из него так и хлещет, так можно и в ловушку ради собратьев попасть, не заботясь о прикрытии спины, а Нина, оказавшись там совершенно случайно, решила в этом поучаствовать, вместо прогулки по вечернему городу и случайно превратилась в дракона, увидев Люцифера, когда тот примчался Азазелю на выручку.

Неожиданно в дверь постучали. Нетвердо, но громко. Азазель открыл дверь и впустил гостя, оказавшегося Мугаро. Мальчик своей обеспокоенности не скрыл и сразу же пустился проверять, нет ли у того новых ран.

— Он в порядке, Мугаро. Если что и было, то уже зажило.

Мугаро удовлетворенно кивнул, улыбнувшись. Свел брови вместе и неодобрительно посмотрел на Азазеля. Нина, было, засмеялась комичности сцены, как ребенок осуждает взрослого и неожиданно поняла — ее это тоже ждет. Мугаро с Люцифером будут отчитывать их за безрассудство вместе.