Мугаро чихнул. Леденящий воздух проникал до самых легких, морозя тело изнутри. Не привыкший к низким температурам, мальчик только и мог, как думать о возвращении обратно в город. Но упрямство брало свое. Люцифер считал, что он не готов. Сам Мугаро до недавнего времени с ним соглашался. Пока не осознал, что страх измениться ни к чему не приведет. Следом за его решением к нему был приставлен падший ангел. Мугаро мысленно называл его «надсмотрщик», потому что тот никогда от него не отходил. Он был одним из слуг какого-то слуги подчиненному Азазелю. Не знающий ничего, но, по словам Азазеля, способный позаботиться о Мугаро. Это мальчика задело больше всего. Ему обещали, что он будет в ответе сам за себя, а в итоге… Вспоминая все, что он пережил за всю свою короткую жизнь, Мугаро с удивлением обнаружил, что ему никогда не давали выбора. Единственным исключением был его выбор жить среди демонов.

Мугаро обернулся. Позади него высился черный единый монолит города, выглядящий как коготь монструозно огромного дракона. Разглядеть изгиб когтя, как и идущий из редких отверстий, служивших редкими окнами, он не мог, но видев раз, был способен вообразить.

— Мугаро-сама?

Развернувшись на голос, Мугаро вздрогнул. Падший ангел, имени которого он так и не узнал, оказался с ним рядом на расстоянии вытянутой руки. Несмотря на звенящую тишину в заснеженной пустыне мальчик не смог ни заметить его присутствие, ни услышать, как тот подошел. Мугаро кивнул ему.

— Вы застыли. Вернемся. Понимаю, что вы устали сидеть взаперти, но у вас еще будет шанс побывать снаружи.

Мугаро покачал головой. Ему было холодно, но возвращаться ему ничуть не хотелось. Сейчас он жил не в комнатах для гостей, откуда он не мог выходить, а в самом городе. «Один». Гулять без сопровождения он все еще не мог, работу по дому выполнял слуга, самому Мугаро оставалось лишь слоняться по комнатам без дела — все книги, что у него были, он уже прочел. Азазель за все время появился раз, и то ненадолго. А Люцифер… все-таки эта своеобразная «ссылка» была что-то вроде наказания за непослушание. И после всего пережитого Мугаро смог воспринять его серьезно лишь оказавшись там, где не смог помешать своим присутствием. Он просчитался, все это время думая, что раз Люциферу важен Азазель, важен будет и он сам, раз дорог Азазелю. Как оказалось, пустыми слова Люцифера, как и его действия, не были.

Потоптавшись на месте, Мугаро потер одетые в толстые перчатки руки друг о друга. Озноб пробирал глубоко, но не настолько, как мысли Мугаро о своей дальнейшей судьбе. Мать говорила ему последовать за первым, кто его спасет. Большего он не помнил, однако и этого хватало, чтобы понять, что следовать за Люцифером было слишком спонтанным решением. Мугаро просто не смог отпустить Азазеля.

О том, чтобы что-то написать в текущих условиях не было и речи. Мугаро покопался в карманах и извлек тонкую пачку бумаги. На каждом листке его рукой были выведены слова, которые он не мог передать жестами или выразить на лице. Найдя нужный, он показал его сопровождающему. «Рынок». Падший кивнул.

— Как скажете. Но затем нам следует вернуться. Позже Азазель-сама велел привести вас к себе.

Отойдя на приличное расстояние, Мугаро остановился. Было странно, что он слышал это только сейчас. Уверив себя, что перепутал значение слов из-за ветра, он кивнул падшему. Тот, видя его недоумение, повторил.

— Не знаю о причинах, но вас вновь переселят.

Когда-то у Мугаро были крылья и другой цвет волос. Он знал о том, что необычен, но не более. Знал это и Люцифер. Поэтому Мугаро и было разрешено ошиваться рядом с Азазелем. К такому заключению пришел мальчик, тщательно взвесив все доводы, когда наконец-то попав к Люциферу на аудиенцию. Полноценную, с приглашенной свитой из ближайших подчиненных, где, разумеется, присутствовал и Азазель, отчего-то совсем не рвущийся выделиться из ряда остальных. Исключая демона, похожего на старика, и нескольких женщин с тонкими ветвистыми, как у оленей рогами, все были падшими ангелами.

На рынке Мугаро зачем-то купил щетку специально для ангельских крыльев. Вспомнил о ней он только сейчас, когда она уперлась резной ручкой в живот, не так перевернувшись в кармане. Щетка была украшена парой каких-то демонических огней лилового цвета. Под стать глазам Азазеля. Не то чтобы Мугаро хотел ее ему подарить. Или, как раньше, помочь ему избавиться от лишних перьев…

Мугаро положил дрожащую ладонь на карман и сжал через него ручку щетки. Ничего другого своего собственного сейчас при нем не было. Все смотрели на него, а он не мог поднять глаз. Преклонив колено перед троном Люцифера, самое большее, на что был способен мальчик, это дышать. Он ждал этого момента, но дождавшись, захотел вновь оттянуть.

— …кто-нибудь желает что-то сказать?

Слова Люцифера тяжелым эхом разнеслись по большому залу. Мугаро резко вздрогнул. Войдя, он видел, как Люцифер отложил книгу, встретившись с ним взглядом. С этого момента прошли считанные секунды. Люцифер скорее для паузы, нежели действительно желая услышать чье-то мнение, дал мальчику краткую передышку. Встав, Люцифер сошел с трона. Мугаро зажмурился, увидев перед собой его ноги.

— Встань, Мугаро.

Уперев руки в колено, мальчик заставил себя выпрямиться. Поднял лицо на главного падшего ангела и, насколько у него это могло выйти, нагло заглянул ему в глаза. Чтобы не жалеть, если он все-таки будет бесполезен даже после «лечения». Воздев над ним ладонь, Люцифер произнес несколько длинных слов на неизвестном, но откуда-то знакомом Мугаро языке. Прежде, чем мальчик задумался над тем, где мог их слышать, из сознания пришел ответ, потерявшийся в накрывшем мысли потоке информации. Ослепляющий свет пентаграммы, центром которой он стал, он и не заметил вовсе.

 Схватившись за голову, Мугаро осел на пол. По его щекам потекли слезы. Больно не было, отнюдь, пустоту беспамятства заполнили нежные чувства к матери. Закрыв глаза, Мугаро наконец-то мог увидеть ее лицо, ощутить прикосновение ее рук. Обняв себя, мальчик тяжело выдохнул, и из его спины прорезались крылья. Изначально белые, светлее обелившихся волос, перья моментально потускнели, потеряв чистоту.

Когда Мугаро раскрыл веки, вокруг ничего не изменилось. Люцифер все так же смотрел на него со снисхождением. Другие падшие ангелы, не впечатленные трансформацией, которую, похоже, видели не в первый раз, так же не выказали своего впечатления. А Азазель… Мугаро отвернулся. Полностью вспомнив, кем он является и, сопоставив известное, мальчик отложил страх быть непринятым, вновь обратив внимание на Люцифера.

— Я… — хрипло произнес он. Положив руку на горло, сглотнул, — мое имя — Эль. Я…

Вернув возможность говорить, мальчику было что сказать, но он осекся — Люцифер вернулся обратно на трон. Тот, кого еще недавно звали одним именем, прижал руку к груди и в нерешительности застыл. Вернувшиеся к нему силы и память дурманили голову. Мальчику казалось, что теперь-то для него нет ничего невозможного, но живое доказательство обратного не дало ему обмануться. Пробудившись, он смог оценить по достоинству Люцифера лишь сейчас. Будто видя главного падшего ангела впервые, он поразился огромным сверкающим магической энергией крыльям. Плотный слой силы покрывал все тело Люцифера от каблуков до кончиков рогов. Возращенного было катастрофически мало даже для помыслов о возражении.

— Эль.

Эль вновь опустился перед ним на одно колено. Повинуясь не Люциферу, но чувству самосохранения, он отчеканил не своим голосом:

— Люцифер-сама.

— Азазель.

За спиной Эля раздались шаги. Мальчик впился взглядом в ставшие рядом черные сапоги. Азазель колено не преклонил. Повторил имя главного падшего ангела с не меньшим уважением, чем Эль.

— Я еще раз повторюсь. Азазель не будет наказан за самовольность в качестве исключения. Его действия позволили нам сгладить потери при Кокитосе.

Голос Люцифера эхом разнесся по зале. Никто не возразил.

— Сейчас ребенок святой, которым так хвастали боги наш. Отпразднуем же это.

Округлив глаза, Эль вскинул голову. Сам он вспомнил об этом лишь сейчас. Откуда же это было известно Люциферу? Наконец-то взглянув на Азазеля он не получил ответа — тот был удивлен сказанному гораздо больше. Подняв глаза выше, мальчик остановил взгляд на краю круглого постамента для трона. Посмотреть выше ему не дала легшая на макушку рука Азезеля, заставившая вновь опустить голову.