Было хорошо за полночь, когда Лотар и Северин вернулись в замок.

— Ночь сегодня холодная, выпьешь со мной травяного чая? — спросил, улыбаясь, Лотар.

Северин вымотался за день и мечтал только доползти до кровати, но… улыбка Лотара, как всегда, подействовала на него безотказно.

— Да, — только и смог ответить он.

Лайми и Фейтель подали чай в гостиной. Горячий, горько-сладкий, благодаря добавленному в него меду, он действительно помогал согреться.

Северин привычно пил чай из тонкостенной фарфоровой чашки. Даже самые богатые жители города не смогли бы похвастать таким дорогим сервизом. Раньше Северин не решился бы и дотронуться до подобного роскошества из опасения разбить, испортить. Но теперь эта красота стала для него обыденностью. Он пил чай мелкими глотками и смотрел в камин, в котором ярко пылало пламя. Он вспомнил дом. Отец наверняка бы отругал Лайми и Фейтеля за расточительство. Дома он никогда не позволял Мельхису изводить столько дров за раз. Мельхис?! И Северин едва не выронил из рук чашку с недопитым чаем.

— Что-то случилось? — тихо спросил Лотар.

— Демон… — прошептал Северин, не решаясь посмотреть в глаза Лотару. — Ты ведь знаешь, что я выпустил демона?

— Да, конечно, я не мог не заметить, как стремительно он удирал из дома твоего родителя, — теперь Лотар говорил насмешливо.

— Отец всегда повторял, что если Мельхис освободится, то порешит бессчётное число людей, — прошептал Северин.

— Вряд ли он смог бы найти бессчётное число людей на побережье, — теперь Лотар с трудом сдерживал смех.

— Но… ведь кого-то же он действительно убил, — прошептал Северин, не решаясь посмотреть на Лотара, он всё так же пристально разглядывал рыжие языки пламени в камине.

— Милый Северин, вот теперь ты и в правду стал достойным представителем Дивного Народа, — Лотар рассмеялся громко, в голос.

— Прекрати! — возмутился Северин. — Я думал только, как бы насолить отцу и выпустил его…

— И вспомнил лишь сейчас! — Лотар продолжал смеяться.

— По-твоему смерть смешна?! — Северин уже готов был броситься на него с кулаками, но что-то остановило его.

— Я догадывался, что ты будешь терзаться угрызениями совести из-за своего поступка, милый Северин, — сказал Лотар, — а потому проследил за вашим бывшим слугой.

— Он… — Северин не решался спросить.

— Он, как и твоя мать, слишком долго прожил среди людей, — сказал Лотар.

Северин допил остывший чай и не почувствовал вкуса.

— А знаешь что, — сказал Лотар, — завтра мы с тобой вместе наведаемся в город.

— Зачем? — недоверчиво спросил Северин.

— Навестим кое-кого, — сказал Лотар и улыбнулся.

— Мельхиса? — удивлённо спросил Северин.

— И всё-то тебе надо знать наверняка! — притворно возмутился Лотар.

— Уйдёшь спать к себе или останешься?

— Останусь… Ты ведь… не против?

— Почему я должен быть против?

— Я… мы…

— Да, ты прав. Сегодня мы будем… только спать.

— Только… спать?

— Ты слишком вымотан, мой милый.

Лунный свет пробивался в окно сквозь неплотно задернутые шторы, а в камине догорал огонь. Северин прислушался к равномерному дыханию заснувшего Лотара. Эльф оказался, как всегда прав, усталость взяла своё, он и сам не мог думать ни о чём, кроме сна. Северин ещё крепче прижался к Лотару и с удовольствием ощутил близость и тепло его совершенного тела. Мышцы и суставы ломило от бесконечных превращений. Северин закрыл глаза и мгновенно провалился в бархатно чернильный сон.

Северин увидел море, темное и сердитое, подёрнутое рябью волн. Ему даже не понадобилось прислушиваться. Море разозлилось и очень скоро, обрушит свой гнев на тех несчастных, кто рискнул заплыть слишком далеко.

Северин, бывший бестелесным и в этом сне, как и во всех других, парил над морем высоко в небе, почти на высоте птичьего полёта. И он мог хорошо разглядеть крошечную рыбацкую лодку, нос которой уже предательски сильно зарывался в волны. В лодке был всего один человек, и он отчаянно грёб вёслами, желая быстрее добраться до берега, уже тёмной полосой показавшегося вдали. Но волны, будто насмехаясь над ним, отбрасывали хлипкую лодчонку всё дальше.

Человек выбивался из сил, сбивался с ритма, но продолжал грести.

Ветер подхватил Северина, бывшего в этом сне лёгким, как пушинка, и понес вперед. И Северину удалось спуститься к самой воде. Теперь он вполне хорошо мог разглядеть человека в лодке. И совсем не удивился, когда увидел Андреаса, лет на двадцать моложе. Его лицо ещё не было испещрено огромным количеством морщин, а в уголках рта ещё не появилось неприятных складок от постоянных презрительных гримас. Но одежда его была грязной и изношенной, неумело заштопанной темными, грубыми нитками, а на ногах – стоптанные до безобразности разваливающиеся сапоги, которые он, определенно приобрёл по дешёвке у старьёвщика. Северин брезгливо поморщился. Андреас, которого он знал, даже в самые худшие годы их жизни, никогда бы не унизился до таких лохмотьев.

Сети в лодке лежали пустыми – ни одна, даже самая маленькая рыбёшка не запуталась в них.

Волны становились всё выше, и вот они уже перехлёстывали через борта маленькой лодчонки. Андреас, кашляя и отплёвываясь от попадавшей в рот морской воды, принялся кричать молитвы самым разным богам, а затем перешёл на обережьи заклятья. Только море осталось безразличным, оно и не думало смирить свой гнев. 

Северин наблюдал. Сейчас он почти сочувствовал своему будущему отцу.

Огромная волна перевернула лодку. Голова Андреаса на мгновение мелькнула над водой. Его захлестнуло. И ещё раз ему удалось выплыть на поверхность, но море вновь оказалось сильнее.

И тогда Северин увидел мать и даже смог рассмотреть её лицо. Она плыла красиво и изящно, так, словно море и не штормило вовсе. Её золотые волосы были уложены в сложную, аккуратную причёску, которую украшали заколки с драгоценными камнями. Часть прядей свободно спадала на шею и плечи. Северин любовался ею, свободной и прекрасной. Как же хотелось крикнуть ему, чтобы она плыла прочь, чтобы даже и не думала помогать! Но увы, он видел события прошлого, случившиеся ещё до его рождения, и, как и во всех других снах, в этом он тоже оставался лишь бестелесным и безгласным призраком.

Северин увидел золотой русалий хвост, мгновенно скрывшийся под волной, а секундой позже он увидел Амфитри, поддерживающую Андреаса так, чтобы его голова оставалась над водой, и он мог дышать. Там, где плыла Амфитри, море успокаивалось, а потому ей достаточно быстро удалось добраться до берега вместе с Андреасом.

Уже рядом с прибрежными камнями, в пене сердитых волн, Амфитри поцеловала спасенного ею и к нему вернулось сознание. Он кашлял и отплёвывался морской водой, а спасительница продолжала поддерживать его.

- Впредь не плавай так далеко в непогоду, - сказала она.

- Моя лодка! – прохрипел Андреас. – Как же я смогу обойтись без лодки?!

Северин горько усмехнулся. Первые слова отца после спасения не были словами благодарности. Он сожалел о потерянной собственности.

— Вот, возьми, - Амфитри вытащила из волос тонкую золотую шпильку, украшенную аметистом, и протянула ему.

Андреас быстро схватил шпильку, и секундой позже уже смог встать на ноги – Амфитри подплыла с ним к самому берегу.

Амфитри немного отдалилась от него.

- А ещё одну можешь дать? – спросил Андреас.

- Извини, но нет, - морская красавица виновато улыбнулась, - тогда отец точно заметит пропажу и будет бранить меня.

- Этой вполне хватит на лодку с парусом, да ещё и на починку крыши, - радостно перечислял Андреас, но снова закашлялся, - может, и сапоги приличные смогу прикупить!

Амфитри ещё немного отплыла в глубину.

- Я… увижу тебя снова? – поспешно спросил Андреас.

- Да, - ответила она, немного смущённо, - но не ищи меня, я… сама смогу тебя найти.

- Как… тебя зовут? – спросил Андреас.

Он не устоял на прибрежных камнях и поскользнулся. И его спасительница тут же вернулась, чтобы поддержать его.  

- Амфитри, - сказала она, - а ты – Андреас, я слышала, этим именем тебя называли на берегу.

Обладай он сейчас телом, Северин заскрипел бы зубами от злости, сжал кулаки и до боли вонзил ногти в ладони. Как могла она не понять, насколько жаден и меркантилен спасённый человечишка?!

- Ты… точно не можешь… дать мне что-нибудь ещё? – с надеждой спросил Андреас.

И Северин без труда узнал столь знакомый ему алчный блеск в глазах своего отца.

- Прости, но нет, - сказала Амфитри, - отец забранит. - Но я помогу тебе с уловом, когда снова выйдешь в море, - добавила она, - всегда будешь возвращаться с полными сетями.

Злость нахлынула на Северина подобно морской волне, настолько сильная, что он… проснулся.       

Северин пошевелился, не открывая глаз. Лотара рядом не оказалось. Северин открыл глаза и окончательно уверился, что остался один в огромной пустой кровати. Прежде, чем ему удалось забыться в полусне, полудреме, Северин долго ворочался с боку на бок.

Лотар разбудил его поцелуем, долгим и сладким. Не сразу, но Северин ответил на него. Бесцеремонно обнял эльфа.

— Просыпайся, соня, — прошептал Лотар ему в губы, тёплые и сухие после сна.

И Северин нетерпеливо потянул его к себе.

— Сколько страсти, милый, — Лотар рассмеялся.

И его смех ещё больше раззадорил Северина. Нетерпеливо, почти разрывая ткань, стащил он с Лотара тонкую шелковую рубаху. Торопливо огладил горячими ладонями плечи, грудь, живот. Остановился, не решаясь продолжить. Лотар улыбался и не препятствовал ему. И тогда Северин провел ладонями по спине и остановился на упругих ягодицах.

— Смелее, милый, — поддразнил его Лотар.

И подарил ещё один поцелуй, тягуче медленный, сладкий и нежный.

Северин решился и скользнул пальцами в жаркую ложбинку между ягодицами. От возбуждения, смешанного со стыдом, он густо покраснел.

Лотар… был влажный и скользкий… Северин почувствовал аромат цветочного масла.

— Ты… — прошептал Северин, и смущённый, посмотрел на скомканное одеяло.

— Знал, что утром тебе захочется большего, чем просто поцелуи, — тихо сказал Лотар и привлёк его к себе.

Но и на поцелуи, и на ласки он не скупился. И вскоре Северин окончательно забыл о смущении. Повалил Лотара на кровать и подмял под себя.

А потом снова нерешительно остановился, зачарованный красотой эльфа, всё ещё не в силах окончательно поверить в реальность происходящего.

— Я буду твоим, когда ты того пожелаешь, милый Северин, — прошептал Лотар и привлёк его к себе.

Он касался Северина нежно, почти осторожно, ласкал его возбуждённую плоть, вызывая долгие, сладкие стоны. И Северин позволил ему, отдался на волю его рук, знающих… умных рук. Он был сверху, но точно знал, что это Лотар берет его сейчас. Жаркий, упругий, влажный от цветочного масла. Без смущенья или стыда. Учивший и направлявший его.

Одурманенный страстью, Северин не мог больше ждать.

— Пожалуйста, — только и прошептал он.

И Лотар не возражал, и позволил ему проникнуть в себя, позволил потеряться, раствориться в огненном желании и больше не сдерживаться.

Северин наваливался на него, двигался в нем всё быстрее, не осознавая, что это Лотар задает ему темп, подталкивая его упругими, жаркими бёдрами. 

Перед глазами взорвались яркие звёзды и Северин закричал. Оргазм охватил всё его тело, накрыл, словно огромной морской волной, полностью вырывая из реальности. Он не слышал, как кричал под ним Лотар, и почти не почувствовал жаркое семя эльфа на своей коже.

Он упал на Лотара и вдавил его в перину, задышал ему в шею, на которой, под белоснежной кожей бешено билась жилка.

И после нескольких восхитительных, полных тишины, минут прошептал:

— Тебе… понравилось?

И Лотар не засмеялся, а обнял его и ещё крепче прижал к себе, и ответил только:

— Да.

Северин хотел что-то ещё спросить, но Лотар оборвал все его дальнейшие расспросы долгим нежным поцелуем.