«Доброе утро» — количество раз, произносимое каждый день, можно назвать размером популярности. Сугино повторял эту фразу, как и множество других ровесников и взрослых, и число, казалось бы, не превышало нормы, однако он не мог назвать себя средне популярным. Он состоял в бейсбольном клубе и, хоть и был в команде вторым номером, имел достаточно фанатов, большинство которых составляли девушки. Учился он средне, уделяя все время спорту, впрочем, поддерживал некий баланс, чтобы оставаться в команде. И он продолжал бы жить этой привычной жизнью, если бы не одно «но»: проснувшись одним летним днем, он неожиданно осознал, что, кажется, влюбился. Потрясло ли это его достаточно, или же дело было в переутомлении, сразу после этого он слег с простудой.

Температура, как и прочие проявления болезни, подобные головной боли, несколько отбили у него желание думать о чем-либо, кроме как быстрейшего выздоровления, чтобы вернуться к бейсболу, и вроде бы оградили его от мыслей об отношениях, не превышающих дружбу, так что, поддавшись соблазну, почувствовав себя лучше, он решил прогуляться. Улицы родного города он знал достаточно, чтобы не уходить от дома далеко в случае чего, но и заглянуть в пару любимых магазинов. Мимо одного такого он пройти не сумел и зашел в поисках знакомой манги. Как некстати, а тех томов, что его интересовали, он не нашел, зато маркетинговый ход, отведший под новую нашумевшую серию для девушек целую полку копий последнего вышедшего тома, невольно, но приковал его внимание.

Название и обложка не кричали о своей целевой аудитории и Сугино, поддавшись соблазну, вспомнив, с каким жаром несколько одноклассниц обсуждали эту историю, сам не понял, как взял книгу и раскрыл на первой странице. Первоначальное желание только ознакомиться, вылетело у него из головы, стоило ему погрузиться в мир на фреймах. История была неказистой и старой как мир: девушка влюбилась и преодолевала препятствия на пути к раскрытию своих чувств. Ничего особенного она не представляла, кроме разве что симпатичной рисовки, однако Сугино, переживающего чувство, подобное тем, от которого страдали главные герои, захватило. Да так, что он пропустил продвижение своей собственной истории любви, которой, впрочем, для него еще не существовало осмысленным сюжетом.

Ставшая внезапно дорогой сердцу девушка вмиг поставила его на место. Появившаяся Акабане вынудила его за каких-то несколько минут пережить больше, чем за время болезни, что внесло сумятицу в его мысли, и он не нашел в оправдание своим сомнительным действиям ничего, кроме частичной правды. И, когда Сугино уже думал, что, отказавшись его расспрашивать, она оставила больную тему позади, то его ждало большое разочарование в виде того, что она поделилась своими успехами в покорении другого парня, взяв обещание, что это станет и достоянием всей школы. Как тут Сугино мог отказать? Достаточно просто, но разочарование не дало ему поступить, как хотелось, и он, пойдя у девушки на поводу, согласился без возражений.

Произошедшее весь оставшийся день заставляло о себе вспоминать никак не связанными с ним действиями, так что к вечеру он все же перестал упрямиться и уже спокойно все обдумал, придя к неутешительному выводу: определенно влюбился. Оскорбившее бы любого человека требование извиниться в форме, которой потребовала Акабане, перевернуло его видение девушки, а последующее проявленное ею милосердие довершило дело окончательно. Она долгое время нравилась ему как очаг веселья, существующий ради рассеивания скуки, да и как человек, способный отстаивать собственное мнение, однако, узнав, что ее весьма оригинально проявленный интерес к популярному парню увенчался успехом, она нравилась ему еще больше. Работало пресловутое выражение о желании иметь то, что уже кому-то принадлежит, хотя раньше и вовсе было не нужно.

Что же касается следующего дня и тех, что прошли без присутствия Акабане в школе, вспоминал девушку не только Сугино, но и большинство учащихся. Если кого-то не захватили слухи о хулиганке и ее выходке, вместо обсуждения привычных будничных вещей они сменялись обсуждением ее наглых приставаний к Асано или же неблагоразумием самого президента, который, как ни странно, занимался не совсем своими обязанностями, пресекая все эти слухи, в чем ему хорошо помогал дисциплинарный комитет, призванный следить за здоровой моралью школьников. Многого Асано не добился и, когда Акабане появилась-таки после «изгнания», предпринял отчаянную попытку ей помочь. По крайней мере, так подумал Сугино, услышав новость, что они теперь пара. Как и многие учащиеся, он принял это за фарс, в который захотелось поиграть любимчикам всеобщего внимания.

Пока представители школьной власти пытались утихомирить учащихся, в отсутствие Акабане зашевелились те, за счет кого она приобрела себе славу хулиганки. Дисциплинарный комитет продолжал свою работу, пожалуй, только из-за них, потому как не многие решались нарушать правила в строгих условиях, какие ставила школа, и Сугино невольно стал наблюдателем их уже которого возвращения к власти. Точнее, части их группы. В общей сложности их было человек двадцать, активно из которых вела себя только половина, да и то по отдельности, из-за чего спортивная Акабане спокойно с ними справлялась, конечно, не без использования грязных приемов, о чем никто не подозревал.

Все начиналось довольно невинно: хулиганы приглашали девушек с параллели отобедать с ними и, когда те явное дело отказывались, не желая оставаться наедине с кучей парней, уже возникали и проблемы. Обычно в настолько явное нарушение дисциплины вмешивалась Хирано, зорко следившая как за одноклассниками, так и ровесниками, или Акабане, любившая подпортить другим веселье. Рядом с Асано действовать никто никогда не решался, так он помочь не мог. Таким образом, развлечения хулиганов пресечь не могли: Хирано поглотили виновные в инциденте с соком, а Акабане пропадала из класса сразу же после звонка, спеша провести большую перемену рядом с Асано. Видеть, как девушка, что ему нравится, проявляет симпатию к другому было неприятно, так что Сугино предпочитал оставаться в классе и дожидаться ее ухода, чтобы случайно не увидеть ее, мило разговаривающей с Асано, что и послужило его встрече с хулиганами одного из параллельных классов. Красные галстуки да смутное воспоминание о лицах, заглянувших в кабинет учеников, подсказали Сугино, что они скорее из «3-3» или «3-4». Школьники оживились и заулыбались, не найдя в кабинете Акабане, однако затем разочарованно хмыкнули и вышли: из тех девушек, кто решил сегодня обедать в классе, им, похоже, не понравилась ни одна.

— Не повезло тебе, Каяно-чан! Будешь с нами сегодня одна! — громко произнес кто-то из незнакомцев в коридоре, и Сугино невольно вслушался в его следующие слова. — Надеюсь, ты приготовила достаточно на всех?

Едва ли успев осознать, что девушку, которую хулиганы, похоже, привели к его классу с собой, собирались не только принудить ее провести с ними время, но и съесть ее еду, Сугино вздрогнул от неожиданности, настолько громким оказался раздавшийся после этого шум снаружи кабинета. В коридор, толкая друг друга, высыпались почти что все одноклассники. Сугино оказался одним из последних, так что ему пришлось постараться, чтобы разглядеть участников ссоры, в начале которой он не сомневался. Приподнявшись на цыпочки, он так и застыл, едва не раскрыв рот от удивления — там был Шиота. Светловолосый хрупкий парень загораживал собой испуганную девушку, а хулиганы в нерешительности переглядывались, не зная, что с ним делать — Шиота, пусть в данный момент и под вопросом, являлся другом Акабане.

Неожиданно между школьниками вырос еще один парень. Из-за чужих голов пол было не видно, так что, скорее всего он был все время именно там. Каким образом Шиота опрокинул его, никто не знал, судя по перешептываниям одноклассников, но по выражению хулигана, которого Сугино узнал, школьник сделал для этого что-то унизительное, возможно, использовав прием из арсенала Акабане. Всего хулиганов было трое, возглавлял их «только что» появившийся высокий широкоплечий Терасака. Стоило бы тут вмешаться и предотвратить драку, да только вот желающих лезть меж двух огней — лицо Шиоты тоже не лучилось дружелюбием — не нашлось. Сугино предпочел не встревать отнюдь не из-за страха быть побитым, а из-за решимости, что впервые проявил его одноклассник, не дрогнувший, даже когда Терасака выпрямился во весь рост и к нему подоспели пара подпевал.

— Оставьте эту девушку в покое! Она вам ничем не обязана!

Шиота даже не знал ту, которую защищал, что вызвало большой ажиотаж. Стоявшие в первых рядах толпы девушки оказались подкуплены храбростью парня, совсем забыв, что он являлся другом Акабане, пусть и под вопросом, которую все предпочли по возможности избегать, и выразили громкие возмущения в его поддержку. Хулиганы смену атмосферы прочувствовали слабо, однако съежились от криков, осознав, что сейчас они привлекают много внимания. Предугадывая мысли о побеге, чтобы не попасться учителям, Терасака хмыкнул, обернувшись на друзей, и хрустнул кулаками. Намек был понят и все трое приняли надменный грозный вид. Казалось, драка была неизбежна.

— Ты испортил нам все настроение, так что можешь оставить девчонку себе.

Сделав шаг вперед к Шиоте, Терасака злобно улыбнулся, когда на чужом лице скользнула тень недоверия к сказанному. Воспользовавшись моментом, Терасака дернулся вперед, выкинув перед собой ладонь. Толчок оказался такой силы, что худощавый парень не устоял на ногах и повалился назад, увлекая за собой и стоявшую за спиной девушку, сумевшую сохранить равновесие благодаря близости стены и поймать своего спасителя, не дав ему упасть на пол.

— Не зазнавайся. В следующий раз мокрого места не оставлю.

Бросив угрозу, Терасака махнул рукой, веля друзьям следовать за собой. Как он ни старался показать, что ничего не боится, однако все сочли, что он струсил. Акабане не раз играючи прилюдно принижала его достоинство, так что никто не принял слабый по меркам этого хулигана удар и ничтожную угрозу. Впрочем, восхититься Шиотой это никому не помешало, ведь он вмешался по собственному желанию, не имея поддержки подруги.

Спасенная девушка помогла подняться Шиоте как раз тогда, когда Сугино смог протиснуться через начавшую расходиться толпу. Только он хотел было поздравить одноклассника с какой-никакой, а победой, как вовлеченные в ссору с Терасакой принялись спрашивать друг друга о том, в порядке ли они. Выглядели они взволнованно и смущенно, как пара нервных кроликов, избежавших хищников, так что сдержать смех оказалось трудной задачей.

— Классно ты его приструнил, — похлопал по плечу одноклассника Сугино, оказавшись в этом деле уже пятым, что вновь ввело Шиоту в смущение.

— Спасибо… — пробормотал он, а затем вновь обратился к девушке. 

— Каяно-чан, ты точно в порядке?

— Благодаря тебе они и пальцем меня не тронули, — просияла та, успокоившись гораздо быстрее его.

Обменявшись еще несколькими репликами, не без помощи Сугино, троица попрощалась и разошлась по своим делам. Шиота вернулся с Сугино в класс, а Каяно ушла обедать в свой кабинет. Произошедшее особо ни к чему не привело, так что одноклассники забыли о стычке в коридоре довольно быстро, вернувшись к обсуждению своих тем в тот же день, чего не сказать о Сугино. Он продолжил выпытывать у Шиоты «супер-прием», удививший даже самого Терасаку. Только удовлетворив любопытство, он, наконец, оставил эту тему и позабыл о ней, когда Акабане ввязала его в свою авантюру.

— Привет! Мы с моим приятелем совсем не прочь сегодня погулять с девушками!

Это был уже пятый подобный подкат, а Сугино все не мог к нему привыкнуть. Развязно растягивая слова, Акабане подходила к незнакомкам и действовала как парень, ужасно пытающийся клеить девушек. Те, на ком она испытывала эти чары, подходили под выбранное ей поведение и клевали, так что под сомнения ее действия Сугино не ставил, однако… Перестроенный совсем недавно образ Акабане трещал по швам и разрывался на части, как какой-то Франкенштейн. Короткостриженая девушка в мужской одежде проявляла себя во всей красе своего экспансивного характера. Никогда не видя полностью ее истиной натуры — эгоистичной, добивающейся своего по головам другим, бесчувственной к искренности других — Сугино оказался поставлен перед фактом, что он ее совсем не знал. Девушка лгала как дышала, придумывая множество имен и названий вместо настоящих, играя так, что позавидовала бы любая актриса. Вершиной айсберга неприятных открытий было то, что делала она все это ради Асано. Конечно, выгода в этом имелась и у нее самой в качестве мести за проблемы, но основной причиной новой стрижки, просьбы о помощи и всего устроенного ею цирка являлся Асано, возможность беспрепятственно состоять с ним в отношениях.

Каким образом Коро поддержал идею взбалмошной ученицы Сугино догадывался — оба были едва ли не с приветом, а вот что на этот счет сказал бы сам Асано, ему было очень и очень интересно. Рискованный скорее в плане потери репутации, нежели угрозы для жизни, план Акабане явно вывел бы президента из себя. Хотя, вполне возможно, что Сугино просто пытался так себя утешить, ведь об Асано он знал еще меньше, чем об однокласснице. Была ли это ревность? Возможно.

— …-кун, а какие девушки тебе нравятся?

Услышав вопрос, похоже, адресованный ему, Сугино напрягся. До этих пор Акабане справлялась без его вмешательства, и он только и делал, что улыбался да изображал послушного друга-собачку ради показушности авторитета. В этот раз обаяние девушки не сработало, или же она оказалась не во вкусе новой «жертвы», так что Сугино пришлось раскрыть рот и участвовать на первых ролях.

— Ты очень милая!

Слащаво улыбаться у него не получалось, а вот искренне — вполне. Наградой на свою улыбку ему послужила чужая от вполне себе симпатичной девушки. Нахмурившаяся Акабане, недовольная как могло показаться тем, что ее отшили, проявила несдержанность и смерила парня тяжелым взглядом, хотя он все сделал правильно.

— Как насчет того, чтобы перекусить? — Сугино дал незнакомке обхватить руку. Благодарная вниманию она потянула его к ближайшему кафе, даже не попрощавшись с другим «парнем».

— Пока, Юко-чан! — громко крикнула им вслед Акабане, и только после этого Сугино понял, что злилась она из-за его невнимательности — имя-то он прослушал.

Отсидев положенное приличию время и кое-как, но расспросив у Юко о школе, в которой она училась, Сугино умчался от нее быстрее, чем ожидал. Девушка оказалась до того ему интересна, что он едва не забылся, благо укол совести, напомнивший, что ему вообще-то нравится другая, вовремя разбудил его от мечтаний.

— Это не она, — «отрапортовал» он Акабане, найдя одноклассницу в парке, как они и договорились еще во время обсуждения плана. 

Девушка, уплетающая блинчик в бумаге, кивнула сначала ему, а затем в сторону ларька напротив скамейки, на которой она сидела. На совестный взгляд она ответила уставшим и, наконец, прожевав, произнесла:

— Это в благодарность за трату твоего времени.

Сугино вздохнул, но подчинился и встал в короткую очередь. Несмотря на большой выбор, взял он отнюдь не то, что хотел бы, а то, что дешевле — деньги были не его — Акабане взялась оплатить сегодняшний день целиком и полностью, начиная от билетов на автобус и заканчивая едой для перекусов между беготней по городу. Тяжелее всего Сугино было от осознания, что, хоть и со стороны выглядела вся эта беготня как свидание, на самом деле она таковой не являлась. Он даже не мог просто ради себя вообразить подобное. Для такого хорошего парня как он это была непозволительная роскошь — творить все, что заблагорассудится.

Время перевалило за полдень, так что жара стояла уже не такая страшная. Пережить температуру помогали ветерок да раскинувшиеся над скамейками на аллее парка ветвистые клены, отбрасывающие спасительную тень. Сладкая прохладная еда да небольшой фонтан чуть дальше, пониже, на перекрестке мощеных дорожек, также способствовали нахождению на улице. Людей, пожелавших жариться в эту погоду, оказалось не так много, но достаточно, чтобы парк казался оживленным. Сев рядом с Акабане, Сугино ободряюще улыбнулся — та раскисла, видимо, утомившись за те пару часов, что они провели вместе. Желая отвлечь ее от невеселых мыслей, он затронул болезненную, но интересующую его больше всего тему.

— Так у вас все серьезно?

Все еще уминавшая блинчик девушка принялась жевать активнее и в качестве подтверждения кивнула. Пользуясь тем, что ничем другим она сейчас ответить не может, Сугино дал ей услышать свои завуалированные дружескими чувства.

— Знаешь, я думал, что ты с ним играешься. Я не хочу сказать о нем ничего плохого, но, по-моему, Асано-сан тебе не подходит. Не ты ему, а именно он тебе.

— И почему же он меня недостоин?

Нескрываемая смешливость Акабане дала понять, что сказанное она восприняла в лучшем случае как шутку. Сам уже понимая, что это совсем не то, что творилось у него в голове, Сугино перефразировал.

— Разве он не показался тебе скучным и унылым? Он официально представляет всех учеников, так что он при всех своих талантах явно неспособен на что-нибудь эдакое вроде того, чем мы сейчас занимаемся.

Расплывшись в многозначительной улыбке, девушка фыркнула, сдерживая смех. Махнув рукой в воздухе и затем ударив ладонью по скамейке, этим она выместила энергию на неодушевленное, а затем наклонилась к блинчику Сугино и откусила.

— А-а-а! За что?

Сдерживаясь, чтобы не покраснеть, Сугино силился выбрать: отдать ли еду и купить другую на свои деньги или же доесть то, что осталось в руке. Пока он сверлил взглядом место укуса, девушка успела прожевать украденное.

— Можешь спокойно есть. Ты же не нравишься мне в этом плане, так что поцелуй не считается.

Остальные слова Акабане на счет незаурядности ее парня потонули и воспринялись Сугино, скорее, как соль на рану, нежели обоснованное мнение, так что он выслушал пояснения девушки о том, что он и ее, и президента не так хорошо знает, как считает. Он заметил, как ее лицо приобрело выражение, которое он никогда на ней не видел, и внутренне похлопал себя по плечу, жалея. С теперешним настроем да в дружеской зоне у него не было и шанса, тем более что к такой Акабане — беззлобно-игривой, как и полностью лживой, он явно не привык. Видя мягкую сторону, что она непроизвольно показывала ему, рассказывая об Асано, Сугино почувствовал отторжение такого видения знакомой хулиганки. Вызвано это преображение было не им, так что, кроме горечи разочарования и собой, и ею, в то время, пока он ел свой блин, продолжая слушать, в нем ничего не откликнулось.