Вообще за свои восемнадцать лет КёнСу еще ни разу не пытался пойти против решений, принятых семьёй, а уж тем более стаей. В его голове никогда даже мысли не закрадывалось о том, чтобы перечить отцу или папе. Бурый жизнерадостный волчонок — омега. Он был безукоризненно вежлив и скромен: папа хорошо постарался воспитать из него приличного омегу. Поэтому в их поселении каждый родитель альфы, годного к женитьбе, норовил заполучить КёнСу в свою семью. Ведь такой покладистый и хозяйственный омега был бы прекрасным супругом сыну и идеальным помощником в доме. Останавливал сватов и будущих женихов только возраст самого КёнСу. Еще чуть-чуть, только один годик, и, согласно всё тем же традициям, в дом к родителям омеги потянется вереница из заигрывающих соседей, стремящихся раньше других предложить выкуп за завидного жениха и своего сына-альфу в откуп.

      Сам же КёнСу, по папиной науке, лишь ярко улыбался всем вокруг и, конечно же, мечтал о собственном доме, детишках и любящем муже.

      Однако, эта история бы не родилась, если бы всё пошло по плану, и в один погожий летний день не произошло то, что произошло.

      Стоял солнечный полдень, но ветер дул сильный. Из-за этого на улице было не так тепло, как хотелось бы. Впрочем, для их леса, что находился ближе всех к северным границам, это было достаточно обычное явление. КёнСу сидел дома с иголкой в руках, зашивая дырку на штанах, которые успел потрепать, собирая морошку в колючих кустах. Омега мурлыкал себе под нос известный только ему мотив, и, повернув голову, заметил, что все начали выходить из своих маленьких домиков. Люди спешили к небольшой площади, что была в центре их поселения. Там же стоял дом их вожака.

— Папа, что случилось? — КёнСу выбежал на крыльцо. Родитель сидел тут же и перебирал ягоды, принесенные сегодня из леса.

— Кто-то пересек границу. Их привели к вожаку.

— А можно посмотреть?

— Это дело альф, — папа, наконец, поднял глаза на КёнСу. — Зачем тебе это?

— Посмотреть на чужаков, — омега не скрывал своего нетерпения. — Пожалуйста, папа. Я их никогда не видел. А вдруг там кто-то…необычный? — Глаза КёнСу загорелись.

— Ладно, но пойдем вместе, — родитель, как всегда, не смог противостоять своему ребенку.

      А КёнСу подскакивал от нетерпения, когда лавировал между людьми, подбираясь поближе к центру. Там стояли четыре коричневых волка — постовые. Рядом с ними, невольно прижимаясь к друг другу, находились четверо мужчин. Трое из них были альфами: двое выглядели лет на тридцать-сорок. Третий был молодым, может, даже ровесником КёнСу, последний был омегой с русыми волосами.

— Они сказали, что ведут омегу в другую стаю, и им нужно пройти по нашей территории, — зашептались в толпе. — Вожак требует подтверждение, а его нет.

— И что будут делать? — раздалось с другой стороны.

— Тихо! Вожак говорит!

      Толпа тут же успокоилась.

— Пока нам не пришлют подтверждение из вашей стаи, вы будете находиться здесь, — громогласно сказал вожак. — Отведите их в Пустой дом.

      КёнСу медленно проследил за чужаками, как постовые показывают им, куда идти. Пустой дом находился тут же. Такие строились всегда для чужаков или же гостей. Сами «гости» были явно не в восторге от такого расклада, но ничего поделать не могли, поэтому быстро поспешили пойти за постовыми.

— Папа, а кто их кормить будет? — КёнСу, наконец, нашел родителя и тронул того за плечо.

— Какая-нибудь семья раз в день. Пойдем домой, мой дорогой, — родитель утянул омегу за руку. Но КёнСу еще не раз поворачивал голову в сторону Пустого дома.

***

  Когда пришла очередь семьи КёнСу кормить чужаков, омега сам взялся за готовку. Простой суп с мясом, немного вареных овощей, домашний хлеб, кувшин молока. Папа только поглядывал на своего ребенка и не знал, отговорить КёнСу от похода к чужакам или же оставить все, как есть. Отец и подавно не одобрил такой энтузиазм, но грустные глаза и даже упавшая слезинка сделали свое дело.

      Когда все было готово, КёнСу деловито завернул еду в теплую ткань и повернулся к папе. Отец где-то пропадал в лесу, скорее всего, запасался деревом для растопки печи.

— Не волнуйся, папа. Там охрана, меня никто не тронет! — омега подхватил свертки и аккуратно спустился с крыльца.

      Стараясь сильно не трясти чугунки и кувшин, омега мелкими, но быстрыми шагами преодолел расстояние от дома до центра поселения. Чуть помялся возле двери Пустого дома, кивнул двум волкам-охранникам и зашел внутрь, оглядываясь.

      Чужаков в их стае держали в очень хороших условиях. Их обеспечили теплыми одеялами, кормили, поили и даже водили каждый день в баню, если им требовалось.

      КёнСу еще раз покрутил головой. Русый омега сидел на двух одеялах и, развлекаясь, сплетал различные веревочки. Двое взрослых альф развалились на полу и тихо переговаривались. Молодой альфа сидел, облокотившись на стену.

      На звук открывшейся двери чужаки повернули голову и оглядели КёнСу. Приметив свертки, чуть улыбнулись и поспешили помочь.

— Спасибо, — КёнСу расставил чугунки, последним на стол опустился кувшин с молоком. — Еще горячее, кушайте быстрее.

      Чужаки с удовольствием накинулись на еду.

— Ты сам все приготовил? — один из старших альф поднял глаза на КёнСу. Омега смутился.

— Да, — КёнСу опустил голову.

— Очень вкусно, — это уже сказал молодой альфа, пробуя суп. КёнСу осторожно оглядывал чужака. Черные, как смоль, волосы, прямой нос и острый разрез глаз, которые сейчас от горячей пищи светились каким-то своим теплом. Неожиданно альфа поднял глаза на него, и КёнСу забыл вдохнуть, настолько глубокими показались эти темные омуты. Заметив, что омега его разглядывает, альфа улыбнулся.

      КёнСу от неожиданности даже подавился воздухом. В их деревне хватало молодых альф, но не было ни одного с такими хищными темными глазами. Но, несмотря на все отпугивающие черты лица, у альфы была достаточно яркая улыбка, которая заставила сердце КёнСу стучать быстрее, а губы сами сложились в ответ в красивую улыбку — сердечком.

— Как думаете, сколько еще мы тут пробудем? — вновь заговорил один из старших альф, отламывая кусок от круглого хлеба.

— Пока не придет подтверждение, — ответил ему второй.

— Скорей бы. Меня муж заждался у Северных волков, — русый омега потянулся и отложил ложку. — Спасибо большое, — парень вышел из-за стола и чуть поклонился. КёнСу поспешил наклонить голову в ответ. Русый омега сел обратно на одеяла.

— Ты думаешь, он тебя ждет, Лухан? — молодой альфа ухмыльнулся.

— Он сам меня выбрал, значит, ждет, — хитро улыбнулся омега в ответ, не смотря на альфу.

— Эх, наивная душа ты, Лу, — взрослый альфа покачал головой. — Тогда почему он сам за тобой не пришел, этот твой Сехун? А, как видишь, мы тебя ведем к нему.

— Он — сын вожака, а на их деревню напали снежные барсы. Но свадьба уже назначена. Я и сам могу прийти, — Лухан натянул на себя второе одеяло и вознамерился поспать.

      Молодой альфа рассмеялся.

— Вот вечно с ним так, — он повернулся к КёнСу, что внимательно слушал их небольшую перепалку. — Не зря его выбрал сам сын вожака Северных волков. Мы хоть и серые волки, но Луханни наш светленький, поэтому приглянулся ему.

— Серые? — КёнСу удивленно распахнул глаза. — Первый раз вижу в живую серых волков.

      Альфа улыбнулся еще раз, а затем протянул руку.

— Меня Тао зовут. Познакомимся?

— КёнСу.

— Красивое имя, — альфа чуть сжал протянутую ладошку омеги. — Ты сам-то замужем уже? Или свободен?

— Еще год, и пойдут все свататься, — омега смущенно опустил голову и начал потихоньку заворачивать чугунки обратно в ткань.

— А сколько тебе? — теперь Тао смотрел на КёнСу удивленно.

— Восемнадцать.

— Интересно, у нас бы тебя уже давно женили. Уже бы с животиком ходил, — Тао рассмеялся, заметив покрасневшие щеки.

— У нас в деревне строгие правила — только когда наступит девятнадцать лет, в дом приходят женихи, — КёнСу поднял глаза на альфу, на этот раз уже уверенно смотря на собеседника.

— А разговаривать с чужаками можно до девятнадцати? — Тао вновь улыбнулся, за что получил подзатыльник от одного из взрослых альф.

— Ну, ты еще тут пофлиртуй! Один вот уже нафлиртовался! Ведем его в другую деревню! — проворчал тот.

      КёнСу хихикнул, скрывая улыбку в кулаке. Как бы он хотел еще поговорить с чужаками, но его папа, наверно, все глаза проглядел. Пора было возвращаться. Омега подхватил чугунки и поклонился, прощаясь.

— Спасибо за все, — русый омега поднял голову и помахал рукой, прощаясь.

— Спасибо, КёнСу, за вкусный ужин, — взрослый альфа отворил дверь, помогая омежке. Тао подошел чуть ближе и помог поудобнее перехватить полегчавшие чугунки. На миг их пальцы соприкоснулись и почувствовали тепло друг друга. Жар вновь коснулся щек КёнСу, а Тао лишь еще раз ярко улыбнулся в ответ. Омега вновь поклонился и поспешил выйти за дверь. Казалось, что сейчас он просто задохнется от нехватки воздуха, если не выйдет наружу.

***

Прошло еще несколько дней после похода КёнСу к чужакам, но из его головы все никак не мог выветриться образ Тао. Темные глаза в тот день глядели прямо в душу, а розовые губы складывались в красивую, но ненахальную улыбку. Даже, помогая папе по дому или разговаривая с кем-то, КёнСу в мыслях невольно возвращался к короткому знакомству, вспоминал русые волосы Лухана и ворчание двух старших альф.

      А еще он неожиданно осознал, что чужаки вовсе не страшные и не пугающие, как их описывали старцы. Когда КёнСу был маленький, он любил забираться на колени к папиному отцу, который всегда тешил любимого внука историями о Великой войне. Он говорил, что все чужаки кровожадные и точно бы загрызли всю стаю, если бы не один герой из их деревни, что вовремя сообщил о нападении. Маленький КёнСу слушал внимательно и теребил большой клык на веревочке, что висел на дедушкиной шее. Но тогда ему был лет шесть или семь, а сейчас он уже понимал, что образ из историй не совпадает с чужаками, которые даже не пытались обратиться в волков и сбежать.

      Поэтому омега невольно стал ходить мимо Пустого дома, пытаясь хоть чуть-чуть заглянуть в окна и узнать, чем же занимаются чужаки. Иногда спрашивал у папы, кто сегодня их кормит, и не может ли семья До сделать это. Родитель лишь качал головой и хмурился, видя отчаянные попытки сына попасть к чужакам. Нужно было что-то делать с этим, поэтому, не долго думая, старший омега решил поговорить с отцом семейства.

— КёнСу, почему ты постоянно спрашиваешь папу о чужаках? — отец-альфа любил единственного сына-омегу и всегда баловал его в детстве. И сейчас, как никто другой, он был обеспокоен усердием КёнСу.

      Семья До сидела за ужином, и старший альфа решил, что это самый нужный момент, чтобы начать разговор.

— Потому что они другие, — сын пожал плечами и опустил глаза в тарелку. — И они вовсе не страшные. То, что мне дедушка рассказывал о злых Серых волках — неправда.

— Это сейчас уже для всех для нас — неправда. Но война, действительно, была, мой дорогой, и Серые Волки были одними из самых кровожадных в этих битвах.

— Но ведь они даже не сопротивлялись, когда их привели сюда постовые, — КёнСу поднял глаза вновь, натыкаясь на серьезный взгляд отца. Папа сидел напротив и тоже смотрел на сына. — Почему вы не даете никому с ними пообщаться? У нас ведь нет таких необычных людей! Только один отшельник возле леса со своим приемышем.

— Это ты всего лишь за два часа общения с ними решил, что они необычные? — теперь папа вклинился в разговор. Он, наконец, смог узнать, что творилось в голове у его сына.

— Да, — КёнСу уверенно кивнул и отложил ложку. Все равно уже кусок в горло не лез.

— Сынок, они такие же, как и мы. Ведут такой же замкнутый образ жизни… — начала было папа.

— Но почему-то они ведут омегу в другую стаю. Стаю Северных волков. А почему мы живем так замкнуто? Почему? Я, может быть, тоже хочу мир посмотреть, хочу видеть море и снежные горы, о которых рассказывал дедушка…

— Хватит, — отец стукнул ладонью по столу. Звук получился не громкий, но четкий. — Не забывай, что еще год, и тебя будут выдавать замуж, поэтому, КёнСу, пожалуйста, будь не таким наивным. Не зря в нашей стае такие законы, поэтому, если наши предки чтили их, то и мы будем. Спасибо за ужин. — Отец встал из-за стола и ушел в другую комнату. Папа, строго посмотрев на сына, отправился за ним.

      КёнСу остался один. Он восемнадцать лет жил, как все, и не думал, что, оказывается, мир вокруг него — это не только его деревня и лес с ягодой. Есть и другие красивые края, где жители гораздо интереснее и веселее. Собирая посуду и выкидывая остатки еды, КёнСу выстраивал у себя в голове план, который помог бы ему еще раз поговорить с чужаками.

      Но его задумкам не суждено было осуществиться. Омега прогуливался по деревне, надеясь поговорить с семьей Ким, что сегодня должна была накормить чужаков. Начал накрапывать мелкий летний дождик, как в поселение вошли постовые. В их окружении было два молодых парня-альфы. У одного в руках был небольшой сундук, а у другого — сумка наперевес.

— Мы к вожаку! Мы принесли подтверждение! — громогласно заявил тот, что держал в руках сундук. Второй же вытащил из сумки письмо. Все всполошились, окружили центральную площадь. Только КёнСу опустил голову и пытался скрыть слезы, которые почему-то выступили на глазах. Омега быстро вытер их пальцами и поспешил к центру деревни. Нужно было попрощаться с чужаками, пускай даже так издалека.

      Он видел, как незнакомцы вручают их вождю небольшое письмо, отмеченное печатью вождя Серых волков. Затем они низко поклонились и преподнесли тот самый сундук. В нем, как оказалось, были небольшие самоцветы, что серые волки находили только на своей территории. Вожак стаи КёнСу тоже поклонился за такой подарок и с легкой улыбкой махнул рукой, чтобы привели чужаков из Пустого дома. Те вышли спустя какое-то время, а на их лицах сияли широкие улыбки. Лухан обнял одного из молодых альф, а Тао покрутил головой, осматривая столпившихся селян. КёнСу прикусил нижнюю губу, раздумывая. Нужно ли ему подать знак? Нужно ли махнуть Тао рукой? Но решение пришло само. Толпе тоже стало любопытно посмотреть на яркие камушки в сундуке, поэтому они начали невольно подталкивать омегу ближе к вожаку. В конце концов его выпихнули в первые ряды, и КёнСу появился прямо перед Тао. Альфа, приметив его, что-то быстро сказал одному из незнакомцев. Тот, взглянув на альфу, вытащил что-то из сумки и передал Тао. Теперь КёнСу любовался крепкой спиной чужака и его темными волосами, пытаясь отпечатать его образ в своей памяти. А Тао что-то усердно делал, отвернувшись и больше не взглянув на КёнСу.

— Ну что ж, поскольку подтверждение из вашей стаи пришло, вы можете продолжать свой путь. Постовые проводят вас как раз до границ нашей территории, а там вам еще около трех дней пути до границ Северных волков.

— Спасибо большое за гостеприимство, — один из старших альф-чужаков еще раз склонил голову. — Но теперь мы бы хотели разделиться. Лухан, омега, пойдет с нами к Северным волкам. А Тао, — он указал рукой на альфу, — отправится домой.

— Хорошо, пускай так, — кивнул вожак. — Желаю вам удачи! — громогласно произнес он, чуть кланяясь, желая тем самым хорошего пути.

      Чужаки поклонились в ответ. Затем они разделились на две группы и пошли в разные стороны. Но, когда они пробирались через толпу, Тао прошел мимо КёнСу, и незаметно вложил что-то в его ладошку. Омега вновь позволил сердцу стучать быстрее от мимолетного прикосновения, а рука уверенней сжала огрызок бумаги. Только когда спины чужаков скрылись с глаз, а жители разошлись по своим делам, КёнСу смог найти в себе силы побежать домой и там, забившись в уголок от любопытных папиных глаз, наконец, прочитал записку.

«Если ты хочешь еще раз со мной встретиться, то приходи на поляну, что находится на западе от главной дороги в вашу деревню. Буду ждать тебя там через два дня».

      КёнСу лишь улыбнулся и прижал записку к груди. Нет, еще не все потеряно. Он сможет стать счастливым.