— Джисон, тебе нужно поесть.

Сон едва взглянул на Чанбина, буркнув что-то уклончивое в ответ, прежде чем продолжил смотреть на экран ноутбука Сынмина. Он услышал вздох старшего, затем стул рядом с ним сдвинулся — его занял Бин. Он поставил тарелку с супом и стакан воды на стол рядом с компьютером.

— Пожалуйста, Джисон.

— Прошло три дня, — сказал Джисон. Его голос прозвучал быстрее, чем младший успел осознать, что он говорит, и его слова доносились будто сквозь толщу воды. Тем не менее, он продолжал смотреть на экран. — Они отключили все камеры, кроме этой. Что это может означать, хен?

Чанбин долго молчал, и Джисон подумал, что он, вероятно, тоже смотрит на экран. За последние три дня мало что изменилось — Минхо все еще был на том же месте, где был, когда они впервые обнаружили камеру. Он редко двигался, а иногда кто-то заходил, немного разговаривал и затем уходил. Минхо почти не отвечал. Большую часть времени он даже не поднимал глаз, и Хану хотелось увидеть его лицо, но понимал, что был слишком напуган чтобы посмотреть на старшего. Тем не менее, младший не мог заставить себя надолго отводить взгляд от экрана, и ни у кого в банде не хватило духу выключить компьютер.

Наконец, Со снова вздохнул, отодвигаясь от стола. Джисон подумал, не из-за того ли это, что он не мог нормально увидеть экран.

— Я не знаю, Джисон, — сказал он, но Хан знал, что Чанбин лжет. Чанбин точно знал, что это значит.

Сон сухо засмеялся.

— Это означает, что они знают, что мы смотрим.

— Это означает, что они хотят, чтобы мы смотрели, Джисон. Ты просто мучаешь себя, — сказал Чанбин максимально мягким голосом. — Если бы они хотели причинить ему боль, они бы давно это сделали.

Джисон покачал головой.

— Нет, они ждут, что мы что-то сделаем, и я не знаю что именно. Как будто наш палец находится на спусковом крючке, и мы постоянно немного нажимаем на него. И никто из нас не знает, когда он выстрелит. Просто знаем, куда он нацелен.

— Джисон, пожалуйста, поешь, — попытался Чанбин еще раз, чуть дрогнувшим голосом.

— Как ты думаешь, он ел? — прямо спросил Джисон. Хан плакал долгое время, особенно последние пару ночей, и теперь у него совсем не осталось сил на слезы. Сейчас Сон просто чувствовал себя опустошенным и не мог заставить себя делать что-то большее, чем смотрение на экран, в ожидании, что что-то произойдет. Он не знал, чего именно ждет, но знал, что что бы ни случилось, когда это что-то случится — это будет плохо.

 — Это ты смотришь, Джисон. Ты мне скажи, — сказал Чанбин, он медленно начинал закипать.

— Нет, — ответил младший. — Хотя у него есть немного воды. Вчера занесли.

— Джисон, тебе нужно прекратить, — уже умолял Чанбин. — Я знаю, что это тяжело для тебя, но отказ от еды не решит никакую проблему. Мы собираемся вернуть его, обещаю, но сейчас тебе нужно убрать ноутбук и просто поесть. — Последние слова прозвучали слишком резко, и Джисон услышал, как Бин глубоко вздохнул, прежде чем пробормотать: — Пожалуйста.

Хан кивнул, выдвигая стул. Он взглянул на экран в последний раз, и теперь боль в груди стала еще более надоедливой и тяжелой, прежде чем Сон закрыл ноутбук. Он подавил волну беспокойства, зная, что может уделить час или два, чтобы хотя бы поесть и, возможно, поспать.

— Мне очень жаль, хен. Ты прав, — сказал он. Джисон взглянул вверх, понимая, как пристально Со наблюдает за ним, поэтому он попробовал ложку супа, а затем заставил себя улыбнуться.

Чанбин посмотрел на него с грустным выражением лица. Джисона было слишком легко прочитать, и он мог сказать, что старший знал — Хан ел только для того, чтобы сделать Со счастливым. Тем не менее, Джисон ел до тех пор, пока суп почти полностью не исчез, даже несмотря на то, что он был пресноватым, и у Хана не было аппетита. Даже сделал пару глотков воды. Младший откинулся на спинку стула, чтобы со спокойной душой взглянуть старшему в глаза.

Бин указал на ноутбук.

— Они играют с нами. Я не совсем уверен в том, что нахождение флешки не было частью их плана.

Джисон задумчиво нахмурил брови, прежде чем покачал головой.

— Я так не думаю. Если бы это было так, с этой информацией было бы больше предосторожностей. Мы знаем больше, чем они хотели бы. Я думаю, они просто пользуются сложившейся ситуацией.

Чанбин усмехнулся, но смешок получился сухим.

— «Пользуются сложившейся ситуацией». Это только один из кучи вариантов.

Джисон не ответил. Он знал, что все, чего хотел сейчас от него Чанбин, — это поговорить или получить какой-то знак, что с ним, Соном, все в порядке. В глазах старшего было отчаяние, и он продолжал смотреть на Хана с такой надеждой… Бина практически убило, когда Джисон отвернулся. Ему не хотелось разочаровывать старшего, но он не знал, что еще сказать.

Он никогда не винил Чанбина в том, что произошло, даже после того, как услышал эту историю. Хенджин был прав — все произошедшее это выбор Минхо, но Джисон так же не мог заставить себя винить Хо. Хан так сильно хотел свалить вину на кого-то, потому что тогда было бы где и на ком выплеснуть все его эмоции. Потому что тогда, возможно, он рассердился бы и показал хоть как-нибудь свое не безразличие, а не просто грустно лежал и смотрел на ноутбук. Но Джисон знал — это было бы неправильно и что в этом нет чьей-либо вины.

Слабая улыбка Со исчезла, когда Джисон отвернулся, но он быстро отбросил ненужные мысли, откашлявшись.

— У меня есть новости, — сказал он несколько нерешительно.

Джисон оживился, но все равно не повернулся, чтобы посмотреть на Бина. На случай, если новость окажется не такой полезной, как Сон надеялся. Он не хотел, чтобы Чанбин снова увидел, как он ломается. И так плохо, что все вокруг Хана в кой-то мере страдали.

— Что это? — спросил он.

Чанбин глубоко вздохнул.

— Я думал, Чан должен сказать тебе, но… — он остановился на секунду, и, когда Джисон, наконец, взглянул на него, выражение лица старшего смягчилось, и он сдался. — У нас есть имя — кто их лидер.

Джисон удивленно моргнул.

— Сынмин откопал?

После того, как они нашли всю информацию на флешке, Стреи перенесли большую часть ее на другой компьютер, который лучше подойдет для Кима, чтобы её запрограммировать, чтобы они параллельно могли наблюдать за происходящим в комнате с Минхо. Даже после того, как Акулы отключили все свои камеры (кроме камеры Ли), Стреи решили, что она все равно должна быть на случай чего включенной. Так они могли наблюдать и удостоверятся, что с Минхо ничего не случилось.

Бин кивнул, по-прежнему одарив его тем же осторожным взглядом, который так ненавидел Джисон.

— Было нелегко расшифровывать код, но Минн-и это сделал. Мужчина по имени Ким Хёнсок.

— Я никогда о нем не слышал, — сказал Джисон, нахмурив брови. — Неужели он такой скрытный?

— Акулы хорошо постарались, чтобы эту информацию никто не нашел, — подтвердил Чанбин.

— Так что мы будем с этим делать? — потребовал ответа Джисон.

Со недоверчиво посмотрел на него.

— Мы? Джисон, ты едва можешь ходить. Мы не собираемся ничего делать. Мне очень жаль, но на этот раз тебе просто придется нам довериться.

Хан усмехнулся.

— Ага, и в прошлый раз у вас все прошло просто блестяще, — выплюнул он, отворачиваясь.

Чанбин вздохнул.

— Я знаю, что ты не это имел в виду, Джисон. Я понимаю, что тебе больно, но ты не можешь как баран лезть на рожон. Ты ведь не глупый.

— Не глупый, верно! — Джисон ответил, повысив голос. Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, прежде чем продолжить. — Не глупый. Хен, если это… если это был Феликс. Что бы ты сделал?

Чанбин грустно посмотрел на него, сжав челюсти, и отвел взгляд. Хан повернул голову, дабы снова заглянуть в глаза старшему, как бы надавливая.

— Чтобы ты сделал, м? — повторился, и он все еще не ответил, тогда Джисон сказал: — Хен.

— Все, что угодно, — наконец пробормотал Чанбин.

Джисон вздохнул с облегчением, затем кивнул и откинулся назад.

— Все, что угодно, — повторил он. — Вот именно. Что бы вы там ни планировали — я иду с вами. Даже если вы должны, блять, нести меня, меня не волнует, я иду с вами.

Со закусил губу.

— У нас пока нет плана, — признался он. — Сегодня вечером мы идем в метро. Чан собирался спросить кое-что у некоторых бойцов… У тех, кто не связан с бандой. Мы также посоветовали большинству Стреям быть начеку, только самым преданным.

Джисон нахмурил брови.

— Чан все еще думает, что среди нас есть предатель?

— Это просто мера предосторожности, — заверил Чанбин. — Мы надеемся, что информацию слила только Наён, но с уверенностью это сказать пока нельзя.

— Верно, — согласился Сон. — Тогда я пойду с тобой.

— Джисон, ты не можешь. Это просто подземка, даже ничего не произойдет, мы просто ищем информацию, — возразил Чанбин.

Хан фыркнул. К этому моменту их дружбы Со должен был знать, что Джисон был упрямее чем кто-либо другой, и он не собирался так легко сдаваться.

— Человек, который был с Минхо, назвал мое имя, — сказал Джисон. — Они будут пытаться добраться до меня.

— Это и причина, по которой ты должен оставаться здесь.

Хан закатил глаза.

— Пожалуйста, хен. Ты правда думаешь, что я их цель? Я всего лишь пешка.

Чанбин посерьёзнел, отводя взгляд, будто задумываясь.

— Да, но мы пока не знаем всех их скрытых мотивов. Это будет очень опасно.

— Все на свете опасно, — неопределенно сказал Джисон, снисходительно взмахнув рукой. — Это не имеет значения. Если хочешь, чтобы я остался здесь, тебе придется приковать меня к кровати. На твоем месте, я бы этого не делал.

Со внезапно встал, громко отодвигая стул. Он вздохнул с тяжелым, протяжным и тихим звуком, прежде чем кивнуть в знак согласия.

— Чан знал, что ты не сдашься, — сказал Бин серьезно, хотя на его лице был намек на улыбку. — Ничто не сломает тебя, Джисон. Я восхищаюсь этим качеством в тебе. Я не думаю, что есть что-то, что могло бы тебя остановить или сбить с толку. — Чанбин остановился, не глядя на него. — Мы уезжаем через два часа. Сделаешь вид, что у тебя нет ранения, и можешь спускаться.

***

Младший глубоко вздохнул, мысленно готовясь в последний раз перед тем, как они войдут в большую толпу людей. Он все еще испытывал боль в боку, несмотря на то, что он принял все лекарства (может быть, немного больше, чем было рекомендовано), и его бок был плотно перевязан. Феликс хмурился, помогая Хану обматывать ткань вокруг талии и обеззараживать тем самым бок, но все же ничего не сказал, зная, что его слова не будут восприняты упрямцем.

Стоящий рядом с ним Хенджин с трепетом оглядел толпу.

— Это и есть то место, где Минхо-хен приходил драться? — спросил он с явным недоверием.

Джисон кивнул, и легкая улыбка появилась на его губах.

— Ага, — ответил Сон. — Он был действительно хорош. — Джисон рассмеялся, чувствуя небольшое дежа вю. — В первый раз, когда я увидел его здесь, его ранили. Я запаниковал, но в конечном счете он победил.

Хенджин задумался.

— Я не думал, что его когда-нибудь задевали, — сказал он почти позабавившись. — Так что мы будем здесь делать?

Джисон усмехнулся. Хотя Хван, очевидно, ничего не знал о подполье или жизни местных обитателей, он настоял на том, чтобы он пошел с ними. Чан и Чанбин заставили его пообещать оставаться рядом с кем-нибудь (что в основном означало стоять рядом с Джисоном, ради их безопасности обоих).

— Просто не отставай, — сказал Хан. — Мы должны попытаться избежать Акул. Здесь они ничего не могут сделать нам, это нейтральная зона, но я бы не стал маячить перед их глазами. Можем нарваться на словесную стычку.

Хенджин оглянулся и внезапно запаниковал.

— Куда делись Чан-хен и Чанбин-хен?

Джисон пожал плечами.

— Мы разделяемся, когда попадаем сюда, так мы можем быстрее и обширнее прощупать территорию.

Хван вздохнул, наклонив голову.

— Не думаю, что когда-нибудь привыкну к твоей жизни.

Джисон бросил на него вопросительный взгляд, проходя мимо кого-то в толпе.

— Моей жизни?

— Вообще к жизни каждого из вас, — поправил себя Хенджин. — Была причина, по которой я всегда держался подальше от того, чтобы поглазеть на дерущегося Минхо. После Джинёна… — он замолчал, и Джисон кивнул, показывая, что понял, а Хенджин улыбнулся ему с неким облегчением. — Я оставался с ним рядом, но это всегда было отдельной частью его жизни. Думаю, это означало, что между нами всегда была какая-то стена. Особенно когда Чонин стал ближе к нам, я подумал, что для Нини было бы безопаснее всего, если мы бы никогда не затрагивали данную тему.

— Вероятно, так оно и было, — согласился Джисон. — Боюсь, сейчас вы оба зашли слишком далеко.

Хван глубоко вздохнул и огляделся. Сон проследил за его взглядом, вздрогнув, когда понял, что тот сосредоточился на происходящем вокруг. Повсюду были пятна крови, следы от наркотиков и алкоголя. Джисон никогда не любил эту сторону метро, но это было тем, к чему он привык и уже знал. Только для Хенджина все было в новинку, и, как надеялся Джисон, только для Джина. Хенджин с честностью в глазах посмотрел на Хана.

— Есть хорошие и плохие вещи, безусловно, — осторожно сказал он. — Я не хочу, чтобы Чонину снова угрожала опасность, но я бы не стал отрывать его от семьи, что мы нашли в вас, ребята.

Джисон не был уверен, легло ли это на его плечи облегчением или просто другим грузом.

— Мы разберемся, — сказал он наконец. — Ты знаешь, что никто из нас никогда не сделает ничего, чтобы подвергнуть тебя с Чонином опасности, да?

Хенджин кивнул.

— Я знаю, — сказал он. — Мы чувствуем себя в безопасности, но это не меняет того, что мы беспокоимся обо всех вас.

Джисон моргнул, склонив голову.

— Беспокоитесь?

Хенджин с недоверием посмотрел на него.

— Конечно, Джисон! Мы были в ужасе, когда остальные отправились в рейд, и не только потому что там был Минхо.

— Мне очень жаль, — сказал Джисон, чувствуя себя виноватым. Хенджин прозвучал по-настоящему обиженным. Он волнуется, правда, и теперь вокруг них витала атмосфера неловкости. Хан переступил с ноги на ногу, чувствуя себя немного теплее в толпе. Вдруг, ему показалось, что на него смотрит пара глаз, хотя они никого вокруг не заботили настолько, чтобы бросать на них второй взгляд.

— Послушай, Джисон, я-…

— Хан Джисон?

Джисон подпрыгнул, удивленный тем, что услышал свое имя, к тому же женским голосом. Он повернулся, в поисках источника голоса, и его глаза остановились на странно знакомом лице. Он прищурился, разглядывая черты лица, прежде чем его осенило.

— На? — сказал Хан.

Девушка ухмыльнулась.

— Рада снова тебя видеть, милый, — сказала она болезненно-сладким голосом, как будто это не она выбила из него все дерьмо в их прошлую встречу.

Хенджин придвинулся ближе к Сону, прошептав ему на ухо:

— Ты ее знаешь?

— Эту змею? — Джисон ответил достаточно громко, чтобы На его услышала. — Да, мы встретились как-то… — Он ответил на фальшивую улыбку На такой же ядовитой своей.

На сделала вид, что проверяет свои ногти, затем взглянула на Хенджина. Ее ухмылка стала шире, когда Хан подсознательно сделал шаг перед Хваном, закрывая ей обзор.

— Что ты хочешь? — прошипел Сон, заканчивая играть с ней.

На хихикнула.

— Я ничего не хочу от тебя, — сказала она. — Я здесь, чтобы сказать тебе кое-что.

Джисон приподнял бровь.

— И кто тебя подослал? — спросил он, понимая, что у них есть хоть какая-то информация, даже если она об этом еще не знает. Имя — это не так уж и много, но когда речь идет о тайном лидере банды, оно может значить больше, чем кажется. Лидер Акул сильно отличался от Чана, который никогда не скрывался, а всегда был открытым. Это был другой вид страха, потому что из-за него Чан казался сильнее, но страх перед неизвестностью, сопутствующий лидеру Акул, всегда был хуже. Но теперь Стреи знали о нем.

На посмотрела на него поверх ногтей, улыбка исчезла.

— Не здесь, милый, — прошипела она. — Слишком много любопытных глаз и ушей, тебе не кажется?

Сон спокойно встретил ее хмурый взгляд, прежде чем повернуться к Джину.

— Я сейчас вернусь, — сказал он, сохраняя нейтральное и спокойное выражение лица. Он ненадолго наклонился к уху и прошептал: «Найди Чана. Скажи ему, с кем я».

Хван посмотрел на девушку через плечо, прежде чем кивнуть. Он прищурился, прожигая ее взглядом.

— Не думай ни секунды, что я не буду следить за тем, куда ты пойдешь, — сказал он ей обжигающим голосом. — Если ты что-нибудь сделаешь, я без колебаний-…

— То что, милый? — оборвала его На. — Ты похож на ребенка, ей богу. Такой маленький, и такой наивный. А теперь беги отсюда.

Хенджин напрягся, сжав руки в кулаки.

— Да пошла ты на хуй, — прошипел он.

— Может быть, в другой раз, детка, — выплюнула она в ответ, смотря острым взглядом.

Джин выглядел так, будто был готов ударить ее, поэтому Джисон выдавил улыбку, положив руку ему на плечо.

— Все в порядке, Хенджин. Я скоро вернусь.

Хан бросил последний взгляд через плечо на Хвана, и последовал за На на окраину улицы. Другой парень смотрел им вслед, убийственными глазами, прежде чем повернуться, вероятно, чтобы найти Чана.

На повела его в переулок, обходя его, когда он остановился прямо перед входом в него.

— Что случилось, сладкий? — спросила она. — Клаустрофобия?

Джисон сдержал резкое замечание, заставляя себя идти за ней.

— Нет, — огрызнулся он.

На прислонилась к стене напротив него, скрестив руки.

— Уютно, не правда ли? Если я правильно помню, ты хорошо знаком с такими местами, не так ли?

Его охватил гнев, и он понял, насколько сильно ненавидел девушку, стоящую напротив него.

— Что ты хотела мне сказать? — потребовал он.

— Какой нетерпеливый, — пропела она.

— Отъебись, — сказал Хан. — Если ты не собираешься ничего говорить, тогда…

— Успокойся, Джисон. Ты слишком напряжен. У тебя что-то случилось? — спросила она, нарочно делая как можно более невинный вид.

Сон сжал челюсти, ведь На прекрасно знала, что именно случилось.

Девушка вздохнула.

— Становится скучно. У меня есть одна работенка, и пусть никогда не говорят о том, что я не выполняю то, что должна. — Она оттолкнулась от стены, притесняя Джисона. Она наклонила голову, затем задрала его футболку, не давая ему времени отодвинуться. На быстро отпустила ткань, прежде чем отодвинуться. Она напевала, задумчиво глядя на Хана. — Так что… это правда.

Сердце Сона начало колотиться, но он проглотил страх того, что теперь о его слабости знают.

— Ну и? — сказал он, стараясь сохранять ровный голос.

На пожала плечами.

— Мне было любопытно. Мы потеряли несколько хороших людей, и ради чего? — сказала она. — Теперь я знаю, что это было не так бесполезно, как мы думали.

— Ближе к делу, На, — сказал Джисон, неосознанно прикрывая бок рукой.

— Ты хочешь вернуть свою маленькую игрушку? — огрызнулась На. — Мы пока не трогали его милое личико, но не обещаем не делать этого и дальше, если ты будешь продолжать в том же духе.

— Что вам надо? — спросил Хан, прикидываясь дурачком.

На фыркнула, закатывая глаза.

— Что ты здесь делаешь сегодня вечером, Джисон?

Хан закусил губу, промолчав.

— В прочем, забудь, — сказала она, подходя к выходу из переулка. — Проверь свой телефон. Прихвати своего лидера и отправляйся по этому адресу завтра вечером, и ты сможешь вернуть своего симпатичного паренька. Только вы двое, и если придете с кем-нибудь еще, мы его убьем.

Сон застыл на месте смотря, как она уходит. Он не знал, как долго простоял там, напряженный и испуганный, прежде чем трое других нашли его. Он почти не замечал их встревоженных лиц, слова пролетали мимо его ушей.

— Джисон? Джисон? Что она сказала?

Хан моргнул, глядя на Чана, глаза наполнялись слезами. Он не знал, от страха или несчастья, но он не мог сдержать слезы. Он уставился на Чана, его образ расплывался.

— Это ловушка, — выдохнул он.