— О... Черт возьми, проклятье!

Джон уставился на расстроивший его предмет. Это была последняя коробка, которую он привез в 221Б, и, хотя она выполнила свою работу с точки зрения хранения одежды, но не защитила ее же от внезапно начавшегося ливня, под который он попал на полпути от станции метро. Коробка насквозь пропиталась водой, а на мокрых рубашках, лежавших в ней сверху, щедро разбрызгался мокрый картон.

— Что случилось? — услышал он позади. Его новый сосед по квартире, Шерлок, вошел в комнату так, будто это была его комната, и заглянул через плечо. — Оу. Надо было накрыть пластиковым пакетом, — посоветовал он. В голосе явно слышалась снисходительность, сочившаяся из-под приобретенного акцента частного образования.

— Ага, это чертовски помогло, спасибо, — саркастично произнес Джон, доставая верхнюю рубашку и начиная счищать прилипший мусор.

— Я не пытался быть полезным, — возразил Шерлок, проходя дальше в комнату и рассматривая открытый шкаф с нескрываемым интересом.

— Я в курсе, ты говорил.

Джон четко помнил, как Шерлок в недвусмысленных выражениях сообщил, чтобы тот не ждал от него никакой помощи при переезде — как будто Джон вообще хотел от него помощи. В остальной части квартиры был срач; Джон бы вообще предпочел, чтобы Шерлок никогда не заходил к нему в комнату, даже для чего-то полезного.

Но это не означало, что Шерлок был неприятен, как минимум, не неприемлем. Не невыносим?

Да, он был ехидным, грубым, ленивым, неряшливым — с большей вероятностью, он насмехался над вами, чем приветствовал… но он также был забавным, в каком-то темном, перекрученном смысле. И умным — намного умнее всех, кого Джон когда-либо встречал. Кроме того, с ним жизнь стала намного веселее и интереснее, а это означало, что взамен Джон был готов терпеть очень многое.

Значит, выносимый.

Шерлок приподнял одну бровь, осматривая уже развешанную на вешалках одежду.

— Что-то не так? — поинтересовался Джон, откладывая рубашку, а затем, вздохнув, добавляя к ней еще три — со всеми нужно будет разобраться позже.

— Ты всегда так упорядочиваешь одежду?

— Как так? — нахмурившись, спросил Джон. — Я просто... вешаю ее, если надо.

— Хм. — Шерлок задумчиво постучал пальцами по губам. На нем была пижама и один из халатов, в которых он, казалось, жил, а также пара тапочек в персидском стиле, по мнению Джона, вышедших из моды еще в девятнадцатом веке.

— Тебе больше нечем заняться? — спросил Джон, целеустремленно направляясь к шкафу с охапкой одежды, так что Шерлоку пришлось отойти в сторонку.

— Скучно, — произнес Шерлок, используя тон, каким Джон бы говорил лишь в случае серьезной травмы. Шерлок даже привалился к боку шкафа, будто едва мог пережить такое бедствие.

— А что с твоим экспериментом с плесенью? — слегка оттолкнул его Джон, бросая одежду на пол и потянувшись за проволочной вешалкой. Джон немного наклонился вправо, и, конечно же, вместо того, чтобы позволить тому подойти слишком близко, Шерлок выпрямился и отступил за пределы досягаемости. Однако, к замешательству Джона, вместо того, чтобы покинуть комнату, Шерлок добрался до кровати и картинно развалился на ней, словно персидская принцесса.

И Джон внезапно осознал, что Шерлок даже не трудился делать так специально — все получалось естественно... сверх. 

— Плесень растет, Джон, — скорбно произнес Шерлок, выуживая из промокшей картонной коробки один грустный мокрый носок. — Плесень растет, — добавил он, глядя на него, очевидно, на случай, если кто-то в пределах слышимости был слишком глуп, чтобы не понять с первого раза. Он держал его кончиками пальцев, уставившись так, словно в том содержались ответы на загадки жизни.

— Значит, ты здесь лишь потому, что смотреть на то, как я распаковываю вещи, интереснее, чем наблюдать, как растет плесень? — уточнил Джон, закатывая глаза, но не в силах удержаться от улыбки при виде Шерлокова драматизма. Тот бросил на него испытующий взгляд краем глаза, но затем уголок его рта тоже слегка дернулся вверх.

— Немного.

Джон фыркнул, повернулся к шкафу и потянулся за другой вешалкой.

— Я польщен, — ответствовал Джон, поднимая свитер и засовывая внутрь него вешалку.

— Ты и должен быть… Ты же ведь не всерьез собираешься так его вешать?

— Как так? — вздохнул Джон, разворачиваясь к Шерлоку со свитером и вешалкой в руках.

— В смысле, ты не должен вешать шерстяной свитер на тонкую вешалку, которая явно слишком мала для него. Это ужасно растянет плечи. — Шерлок многозначительно посмотрел на футболку, в которую Джон поспешно переоделся, промокнув по дороге, и тот, проследив за взглядом, увидел, что да, в области плеча она немного растянулась…

— Это что, важно? — нахмурившись, спросил Джон.

— Может быть, не для всех... Но это твой любимый свитер. Ты его часто надеваешь и бережно к нему относишься — он дорог тебе. Он не растянут, в твоей старой квартире были лишь полки, а до этого ты хранил его...

— Ну, все, хватит, — произнес Джон, бросая свитер цвета овсянки и вешалку обратно в груду одежды у своих ног и закрывая дверцу шкафа. Когда он вновь повернулся к Шерлоку, тот уже сидел на кровати, выглядя слегка настороженно. — Ты же говорил, что не собираешься помогать? — спросил Джон, скрестив на груди руки. Брови Шерлока взлетели вверх.

— Я не помогаю, я... советую.

— Консультируешь? — насмешливо уточнил Джон. Черные брови взлетели еще выше.

— Если ты предпочтешь, чтобы я ушел, тогда...

— Я бы предпочел, чтобы ты ушел, — решительно произнес Джон. После этого последовала пауза. Шерлок моргнул, и через мгновение Джон обругал себя за вспыльчивость. Шерлок не знал о важности этого конкретного свитера…

— Прекрасно, — ледяным тоном ответил Шерлок. Он встал, очевидно собираясь исчезнуть, спустившись по лестнице, шурша шелковым халатом, и надуться.

— Я не это имел в виду, — сгладил ситуацию Джон. Шерлок замер на полпути, снова моргнув. — Я просто... устал. Попал под дождь, вещи испачкались, я... мне жаль. Ты можешь остаться, если хочешь. 

Последовала еще одна пауза, так как, очевидно, Шерлок не знал, как на это ответить. Джон вздохнул, поднял свитер и вытащил из него вешалку. Аккуратно его сложил, открыл шкаф и положил на полку. Шерлок наблюдал за происходящим, стоя у порога.

— Ты часто говоришь то, что не имеешь в виду? — спросил Шерлок Джона. В его тоне все еще слышался холодок, но уже с оттенком интереса.

— Я не знаю, — честно ответил Джон. — Но, вероятно, да, чаще, чем я думал.

— Похоже, не очень удобно, — сказал Шерлок, постукивая пальцами по дверному косяку. — Я всегда говорю только то, что имею в виду.

— Я заметил, — уныло произнес Джон. Снова стало тихо, и Джон огляделся, пытаясь придумать, что же еще сказать, но Шерлок уже развернулся и направился к лестнице.

— Индийская, — крикнул Шерлок.

— Что? — вопросительно крикнул Джон в ответ, подходя к началу лестницы и глядя вниз, успевая увидеть, как Шерлок исчезает внизу.

— Я заказываю еду, — донесся голос Шерлока. — Ты попал под дождь, устал и голоден. Возможно, будет больше пользы, когда ты поешь. 

Джон усмехнулся про себя, ухватился за перила и, перегнувшись через них, произнес в глубь квартиры: 

— Я думал, ты не помогаешь? 

— Я не помогаю, я... консультирую.

**********************

Быть соседом Шерлока Холмса, очевидно, имело определенные преимущества. Например, люди в кафе на первом этаже положили дополнительный ломтик бекона на бутерброд Джона или «забыли» взять с него плату за булочку, которую тот купил к чаю. Владелец местной лавки, торгующий рыбой и жареной картошкой, оказался столь же рассеян, как и те, кто работал в прачечной самообслуживания* и в магазине на углу. Когда Джон попытался расспросить этих людей, почему они с такой решимостью оказывают Шерлоку (а теперь, по-видимому, и ему) поблажки, то так и не получил прямого ответа. Они всегда отвечали неопределенно, например, — «О, он мне кое в чем помог». Джон был сбит с толку. Он знал, что Шерлок проживает в этом районе всего месяц, а уже успел приобрести сторонников? Как он это делал? Не могли же они все нуждаться в доказательстве их алиби во время совершения различных убийств… да?

Шерлок был столь же немногословен.

— Какое это имеет значение, Джон? — произнес он с некоторым раздражением в голосе, когда Джон подвел его к этому вопросу на пятый день их совместного проживания. Шерлок что-то писал в своем блокноте по химии и раздраженно отбросил ручку, тем самым подчеркивая свою точку зрения. Джон услышал, как ручка с грохотом ударилась об угол чего-то позади него, и вздохнул, а Шерлок продолжал разглагольствовать, сидя, скрючившись, в кресле. — Разве это плохо, что соседи счастливы? Лучше пусть они будут счастливы, и тогда дадут тебе жареного картофеля, или яичницу, или чего-нибудь еще, что захотят, чем...

— Чем что? — спросил Джон, но Шерлок поджал губы, а затем вообще отвернулся от него. Он выглядел как особенно разгневанный крендель, скрючившись в кресле, — и вновь Джон не смог удержаться от улыбки. Он должен быть... недоволен? Раздражен? Особенно из-за беспорядочно разбросанных вещей, но было что-то такое в сумасшедшем соседе, что заставляло его чувствовать…

Нежность.

Возможно, тому послужило общее состояние растрепанности Шерлока, когда он был дома. Когда тот выходил (что, казалось, случалось не часто), то, конечно, выглядел совершенно безупречно. Но находясь в квартире, Шерлок был каждым дюймом похож на безумного профессора — с торчащими во все стороны волосами, и богемным выбором домашней одежды. Возможно, так казалось из-за того, что его лицо всегда было слегка напряжено, даже во время отдыха, как будто он никогда не расслаблялся полностью. Вероятно, во многом это было связано с тем, что Шерлок оказался совершенно не подготовлен к проживанию с кем-то. Так что даже самые раздражающие вещи в его исполнении все еще выглядели до странности невинно.

Возьмем, к примеру, инцидент со стиркой.

— Я иду в прачечную, — крикнул Джон в сторону открытой двери в спальню Шерлока на третий день проживания. — Хочешь, я возьму что-нибудь твое?

Шерлок появился в дверном проеме так быстро, что Джон мог подумать, будто своими словами вызвал его из воздуха.

— Зачем? — вопросительно рявкнул Шерлок. Глаза прищурены, губы сжаты в тонкую линию, и в одном лишь слове сквозило какое-то глубокое подозрение.

— Э-э... потому что я иду в прачечную самообслуживания? — заикаясь, ответил сбитый с толку Джон. Пару раз моргнул и добавил: — Я могу взять сумку для тебя, если хочешь. — Глаза Шерлока сузились еще больше, пока не превратились в щелочки.

— То есть, в следующий раз, когда я пойду, мне нужно будет взять твою одежду, так? — огрызнулся он.

— Что? Нет, я...

— Не трогай мою одежду, — процедил Шерлок сквозь зубы и исчез в спальне, хлопнув напоследок дверью.

Джон был настолько ошеломлен, что даже не разозлился, и в таком состоянии дошел до прачечной. Наблюдая, как одежда крутится сначала в стиральной машине, а затем в сушилке, он думал (и уже не в первый раз), а сможет ли он жить с таким колючим гением, какой бы ни была интересной эта жизнь. Но потом, когда он вернулся в квартиру и подумывал о том, чтобы просто провести вечер в своей комнате, подальше от посторонних глаз, из кухни выскользнул Шерлок, опустив глаза и выглядя как провинившийся ребенок в дорогом, сшитом на заказ костюме. Джону вручили как попало приготовленный сэндвич, который не мог выглядеть еще более кривобоким, даже если бы Шерлок специально старался. Ошеломленный, Джон уронил пакет с чистым бельем на пол и молча взял предложенную тарелку.

— Я... — начал было Шерлок, но тут же неловко кашлянул. — Я тут... готовил кое-что для себя и подумал, что, может, ты тоже захочешь.

Поскольку Джон не видел, чтобы Шерлок съедал больше одного печенья с тех пор, как они встретились, то с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться над такой очевидной ложью.

— Должен ли я огрызнуться, чтобы ты не трогал мою еду? — спросил Джон, но в голосе не слышно было гнева.

— Если хочешь, — произнес Шерлок, буквально протирая дыру в ковре носком начищенного ботинка, как будто учился раскаиваться по мультфильмам пятидесятых годов.

— Соседи так не поступают, — сказал Джон, и Шерлок кивнул, все еще глядя в пол. Джон воспринял это как согласие и извинение, чем оно и было, а затем откусил кусочек от сэндвича. Ему вообще не пришлось притворяться, когда он пробормотал с набитым ртом: 

— О боже, это восхитительно! Какой соус ты добавил?

— Что-то из шкафа, — пожал плечами Шерлок, но затем принял свою обычную позу гордой напряженности, глаза его заблестели, когда он поймал взгляд Джона. — Неважно, ешь быстрее, у нас дело. Лестрейд сказал, что по меньшей мере восьмерка, но вероятнее всего это означает, что всего лишь шестерка...

— Подожди, у тебя что, есть система оценки преступлений?

— Конечно.

Только позже, когда они вернулись домой, уставшие, но ликующие, Джон снова почувствовал голод и вспомнил удивительный вкус сэндвича. Он отправился на поиски того соуса, который Шерлок нашел в шкафах, но, кроме купленного Джоном, там были только специи и какие-то другие ингредиенты. Он открыл было рот, чтобы спросить Шерлока, а не сам ли он приготовил соус, но осекся, когда услышал, как из гостиной внезапно донеслись звуки скрипки. Это был первый раз, когда Шерлок сыграл на ней что-то, помимо визга, и Джон был абсолютно очарован не только нежными звуками, но и движениями Шерлока во время игры. То, что в чьем-то другом исполнении выглядело бы чересчур драматичным и нарочитым, у Шерлока было совершенно естественно; полшага, сделанные, чтобы акцентировать внимание, то, как он поднял руку повыше, а пальцы стали еще тоньше, чем, по-видимому, необходимо, покачивание бедер... Он играл на скрипке, как будто боялся ее сломать, — и внезапно вопрос, почему Шерлок солгал насчет соуса, перестал занимать Джона.

**********************

Участие в расследованиях с Шерлоком, безусловно, было бесценным опытом. Одно из них, совместно с раздраженным детективом-инспектором Лестрейдом, занявшее весь день, показало Джону, что Шерлок был настолько же груб, сколь умен (хотя он уже понял это), и оказался в невероятно отличной... форме.

Джон почти покраснел, всего лишь подумав об этом слове, поскольку он не привык так думать о мужчинах... или, по крайней мере, не думал о них довольно давно. Но в данном случае он действительно говорил буквально… Почти. Шерлок был силен и проворен, и мог вскружить голову, если того требовала ситуация — что и произошло в конце того насыщенного событиями дня.

Жестокий партнер похитил маленькую дочь своей подруги до того, как женщина смогла увезти девочку в безопасное место. Столичная полиция проследила за похитителем до оживленного лондонского торгового центра, куда он, предположительно, отправился, избавляясь от преследователей. На камерах видеонаблюдения, установленных на первом этаже, было видно, как он подходит к эскалатору с маленькой девочкой на руках, но на камерах на втором они так и не появились. Он как будто исчез между этажами, эскалатор мгновенно поглотил его и девочку, как только они пропали из виду.

Шерлок, конечно, пришел в неподобающий восторг, что ему представили такую головоломку, и даже упрекнул Лестрейда за то, что тот недооценил ее, и приказал ИТ-специалистам вновь показать ему отснятый материал. Это вызвало у Джона сочувствие к седовласому инспектору, и заставило задуматься, понимал ли Шерлок, что своими выходками, по сути, преподносит Джону еще одного нового друга на блюдечке с голубой каемочкой. Еще раз пересмотрев запись и используя редкий талант видеть то, чего не увидели другие, достаточно скоро Шерлок (похоже, почти разочарованный тем, что уже понял это) показал им, что их умный похититель просто передал ребенка заговорщику, проезжавшему мимо на соседнем эскалаторе, и встал рядом со случайным покупателем на втором этаже, частично скрываясь от посторонних глаз.

— Поразительно! — воскликнул Джон, радостно улыбаясь. Легкий румянец от похвалы пробежал по щекам Шерлока, как случалось каждый раз, когда Джон хвалил его за то расследование о серийном самоубийстве. Мужчина очень старался не выглядеть слишком довольным, но, если от жестоких насмешек и выпадов он, казалось, мог сохранять маску безразличия, то против открытой похвалы, похоже, было не слишком много средств защиты.

— Ну да, — протянула Донован. — Фрик в этом хорош.

Румянец и намек на тихое счастье на лице Шерлока снова исчезли, и Джон наблюдал за колебаниями инспектора, думающего, стоит ли осадить сержанта, или нет. В итоге, он предпочел этого не делать, откашлялся и начал рассуждать о том, куда мог пойти похититель. И Джон решил, что, возможно, все-таки, Лестрейд не станет его новым другом.

Позже, как только они выследили преступника, сотрудники полиции снова упали в глазах Джона, поскольку, в конечном итоге, Шерлок бросился за преступником без них. Они поставили под сомнение заявление Шерлока о том, что мужчина направится к своей бывшей жене, сказав, что лучше подождут и посмотрят, что покажут камеры видеонаблюдения. Шерлок изложил им цепочку рассуждений, указывая на мельчайшие детали, которые никто другой не увидел бы, но даже в этом случае, все, что он получил в ответ, — едва заметное закатывание глаз от Лестрейда и слишком заметное — от Донован. Джон начал гадать, а почему Шерлок вообще беспокоился о них... Но все было сметено шквалом бурной деятельности. В какой-то миг они выходили из такси и направлялись в сторону переулка рядом с домом, а в следующий — Джон уже держал на руках кричащего младенца, а Шерлок стал проблеском длинного пальто, исчезающего за углом переулка вслед за убегающим мужчиной.

Из одного дома вышла соседка, посмотреть, из-за чего поднялся шум, за ней следовали двое детей, и у Джона появилась возможность передать ей ребенка, пообещав, что приедет полиция, набрать номер Лестрейда, чтобы наехать на него, и отругать про себя Шерлока — все это в течение пяти минут после исчезновения соседа из поля зрения.

— Надо было, черт возьми, слушать его раньше! — крикнул он в трубку, выбегая из переулка, чувствуя сжимающий внутренности страх.

— Послушайте, — сказал Лестрейд, очевидно пытаясь не сорваться, — у меня не всегда есть ресурсы, чтобы следить за всем, на что указывает Шерлок Холмс. Нам нужны доказательства, веские доказательства, а не выводы Шерлока, чтобы задействовать личный состав и...

— И вы счастливы полагаться на его выводы, когда вас это устраивает, да? Боже, Шерлок прав — вы все бесполезны. — Джон с отвращением повесил трубку, выходя из переулка и напрягая слух, пытаясь уловить хоть какую-то подсказку о том, куда эти двое могли исчезнуть, когда…

— Осторожнее, Джон!

Крик Шерлока донесся сверху, и первым побуждением Джона было посмотреть в сторону звука — вот почему он оказался застигнут врасплох, когда преступник сбил его с ног.

— Где она? — прорычал мужчина в лицо Джону, обхватив руками его шею. Джон начал задыхаться и хватал ртом воздух, но все же сумел нанести сильный удар сбоку по голове мужчины, пытаясь его сбросить. Этого хватило, чтобы Джон на мгновение увидел заднюю стену дома и скользящего по черепице крыши Шерлока. Казалось, тот утаскивал за собой изрядное ее количество, если судить по дождю из острых осколков, осыпавшихся вокруг Джона и нападавшего.

— Какого хрена? — закричал мужчина, схватившись от боли за голову и уставившись вверх, как раз в тот момент, когда Шерлок соскочил с желоба, изогнулся, как акробат, и каким-то образом сумел приземлиться прямо на него с приглушенным стуком и криком агонии, сорвавшимся с губ преступника.

— Ты в порядке? — побледнев, спросил Шерлок, по-видимому, без труда пригвоздив размахивающие руки мужчины к земле.

— Я... что?... Да, в порядке... — пробормотал Джон, садясь и начиная подниматься на ноги, с изумлением переводя взгляд с поврежденной крыши на Шерлока. — Как ты...

— У тебя кровь идет! — воскликнул Шерлок, все еще выглядя довольно расстроенным для человека, который только что приземлился с высоты пятнадцати футов, не получив при этом никаких травм. Мозг Джона работал слишком медленно, по мнению Шерлока, который поднял правую руку, чтобы указать на шею Джона, позволив тем самым мужчине под собой нанести сильный удар по плечу сломанным куском черепицы. Шерлок отшатнулся от боли, и мужчина замахнулся вновь, но тут настала очередь Джона спасать Шерлока, толкая похитителя в плечо.

— Отвали от меня! — закричал он, толкнув Джона локтем, чтобы тот отпустил его, а затем они оба оказались на ногах, и Джон, естественно, принял боевую стойку. Однако ему не нужно было беспокоиться, потому что тут же вмешался явно рассерженный Шерлок, который схватил мужчину за запястье, заставив согнуться.

Дело было не только в том, что рука изогнулась или изменилась поза; Шерлок потянул руку мужчины вниз, демонстрируя силу, которая была бы впечатляющей даже без сопровождающего ее мучительного вопля. Мужчина кричал так, будто ему ломали руку, и, увидев ледяной взгляд на лице Шерлока, Джон внезапно забеспокоился, а не это ли происходит именно сейчас. Одна часть Джона была в ужасе.

Другая часть, родившаяся в темных уголках дома его детства и окрепшая на ветрах пустыни, одобрительно усмехнулась.

И только когда они услышали приближающийся звук сирены, Джон поспешил подойти и взять ситуацию под контроль. Он схватил Шерлока за ту руку, которой тот все еще держал запястье преступника, а другой рукой ухватился за безвольно свисавшее запястье и многозначительно посмотрел тому в глаза. Шерлок уставился на него в ответ… Один удар сердца, второй... Похититель уже скулил…

А потом Шерлок отпустил его, отступив в сторону.

Мужчина тихо сидел, баюкая руку, пока не прибыла полиция. Во всей этой суматохе Джон забыл спросить о крыше, о том, как Шерлок смог удержаться на такой круче со скользкой плиткой, не упав при этой и не сломав шею. Нет, к тому моменту Джону было гораздо интереснее смотреть на Лестрейда, которому, по крайней мере, хватило благоразумия держаться в нескольких футах, когда тот попросил их объяснить, что же произошло. Пообещав дать свои показания на следующее утро, Шерлок поймал им такси до дома — навстречу тайне частного скрипичного концерта и исчезнувшего соуса для сэндвичей.

Итак, подумал Джон, обозревая общий хаос в квартире, которую он теперь делил с Шерлоком Холмсом: его новый сосед был беспощадным, властным, способным быть самым неорганизованным человеком в мире с самым организованным мозгом, а также он находился в отличной физической форме, как модель от Gucci, ставшая профессиональным боксером, и балующаяся на досуге паркуром. Когда тот работал, у него появлялся лазерный прицел ракеты, а когда злился... то просто полыхал в темноте.

Выносимый.

Даже приемлемый.

Располагающий?

— Джон, сделай что-нибудь, мне СКУЧНО!

Джон ухмыльнулся, затем нахмурился, когда сердце, казалось, забилось сильнее, потому что…

О, нет.

Возможно… Шерлок был немного более чем… располагающий.