Конечно Генри не смог обойти вниманием Темного мага и по-совместительству его дедушку, когда приехал провести каникулы в Сторибрук. И уж раз парню в голову пришла идея переписать некоторые главы Книги Сказок, то почему бы не посетить Мудрейшего гражданина города – мистера Голда, который знает много, но говорит мало. К тому же, у него есть уникальная вещь – кинжал. Ножик, который много знает.
И пока Нил с Крюком развлекаются на корабле, Эмма ловит «ходячего мертвеца», а Регина осмысливает бытие, Генри решает, что ему необходимо узнать о своем дедушке больше.
- Генри! – Румпельштильцхен улыбнулся уголком губ и облокотился на прилавок. – Я знал, что ты приехал в город, но не думал, что заглянешь ко мне. Что привело?
Парень вошел, огляделся. Все было почти так же, как тогда, когда он уезжал в Портленд учится. Ничего не поменялось. Тот же полумрак помещения, те же старинные вещи, будто бы время и впрямь останавливается здесь.
- Мне нужна консультация, мистер Голд – серьезно заявил парень, кладя на прилавок перед мужчиной папку. – А еще мне очень нужна правдивая история вашего кинжала.
Голд застыл на пару минут в недоумении.
- Зачем? – после паузы спросил он.
- Хочу написать об этом в новой версии Книги Сказок. А еще мне нужна услуга.
Глаза Румпеля сверкнули азартом.
- Какая?
- Мне нужно, чтобы вы пошли к Регине и сказали ей, что ее судьба может быть иной. И я сейчас вам расскажу, какой именно.
- Бут, зачем мы снова идем через это чертово кладбище? – ныла Свон. – Мне надоело, что ты меня водишь, как Сусанин. Только мы все равно по делу о «ходячем мертвеце» топчемся на месте.
Писатель, как заправский Индиана Джонс уверенно шагал через городское кладбище, почти не замечая того, что Эмме совсем это не нравилось.
- Не ворчи, как старая бабка, тебе не идет! – буркнул он. – Знаешь, если бы ты поменьше тормозила в нужных моментах, мы бы давно уже и «мертвеца» поймали, и Нила нашли, и с мэром у тебя все было бы тип-топ. А вместо этого…
Эмма не выдержала нотаций и толкнула писателя локтем в бок, так, что тот стиснув зубы остановился, направляя фонарь прямо в глаза шерифу.
- Бут!!! – прищурилась Эмма. – Черт тебя дери!
- Слушай, Свон, если я дуб, то кто ты после того, как побывала в душе мэра, щеголяла по ее дому полуголая и в результате даже не призналась ей?! Никак не пойму, ты сама дура, или родители тебя такой сделали?!
Вот тут Бут явно с «комплиментами» перегнул, за что и получил кулаком в свой милый писательский нос.
Повалившись на землю, мужчина схватился на переносицу. Перед глазами все плыло.
- Аущ!
- Оставь моих родителей в покое, следи лучше за собой и за своими манерами. Не учили тебя культуре общения с женщинами! – зарычала Эмма, начиная злиться.
Август все еще тер ушибленный нос.
- Можно подумать, ты умеешь общаться с женщинами – пробурчал Бут, рискуя получить не только по носу. – То-то видна вся твоя культура, когда есть ум и сила, чтобы прижать мэра к тумбочке, но нет ума и смелости ее поцеловать…
Свон замахнулась, но от очередной драки их отвлек волчий протяжный вой.
- Не твоя подружка? – подколола шериф, видя, как писатель поднялся на ноги.
Теперь пришла очередь Августу злиться. Его злость вылилась в нехилый тычок Свон под ребра.
- Может, хватит издеваться над всеми, Свон! – сказал он серьезно. – У меня этот «ходячий» уже в печенках, давай его изловим наконец!
Девушка фыркнула, глядя на сгущающиеся сумерки.
- Я не знала, что у тебя в печенках трупы! – продолжала свои игры с огнем Эмма. – Кому-то пить меньше надо.
Писатель направил фонарик в чащу леса перед ними.
- Кто бы говорил, мисс «мне двойной виски безо льда»!
Что-то громко хрустнуло впереди и два шерифа устремили свои сосредоточенные взгляды на то, как из чащи леса словно выплыла девушка, вся в белом, как и подобает призракам. А за ней шел какой-то странный субъект со свернутой на бок шеей.
Бут наклонился к Эмме и прошептал:
- На твоем месте, я бы позвонила не Коронеру, а Голду.
Оказалось, что мистер Голд не такой уж темный. Во всяком случае, хоть он далеко не все рассказал Генри, парень был доволен общением с дедушкой и о многом от него узнал. Оказалось, что он был давно избавился от кинжала, но… Этот ножик дает ему не только силу и смелость, но и защищает город от несанкционированных проникновений чужаков.
- Поэтому, мальчик мой, он необходим мне. Моя сила не в нем. В этом кинжале защита города – заключил антиквар, когда раздался звонок его мобильного телефона.
Пока Генри записывал заключительную мысль Голда, сам Темный ответил на звонок и узнал из него только то, что ему стоит немедля приехать на городское кладбище. Он бы принял это за шутку, но когда Свон упомянула имя «Мила», Румпельштильцхен решил, что лучше поехать и разобраться.
- Генри, прости, но у меня образовались дела. Но я рад, что мы повидались.
Парень кивнул и тоже улыбнулся в ответ.
- Конечно, мистер Голд, мне самому уже нужно навестить Прекрастных, они, наверное, заждались меня к ужину. Спасибо, вам.
Посмотрев в след парню, Румпель посетовал, что дети слишком быстро растут и слишком много знают о том, о чем лучше даже не думать. Затем он закрыл антикварную лавку и отправился на кладбище.
В офисе шерифа горел приглушенный свет. Руби тихо шелестела заявками, что-то напевая под нос и попутно играя сама с собой в крестики-нолики. И уж конечно за этим важным делом, она не заметила, как на пороге появилась мадам мэр. Регина, очевидно, какое-то время наблюдала за ней, перед тем как осведомиться:
- Ты не правильно поешь последний куплет, милочка! - громко сказала Миллс, из-за чего Руби аж подпрыгнула.
На самом деле Шапка давно почуяла запах этой женщины, но так как мадам мэр частенько заходила сюда к Эмме, она не придала этому значения.
- Эммы и Августа нет, - улыбнулась замечательным волчьим оскалом Руби. – Ушли по делам.
- Куда?
Руби пожала плечами.
- Все туда же. На кладбище.
Королева уставилась на спокойную Шапку, размышляя, какого рожна Эмму и Бута понесло на кладбище, снова. Они что решили там теперь офис устроить, наряду с трупами. А что, там тишина и спокойствие.
- Что передать? – нарушила спокойные и беспокойные мысли Мэра девушка.
- Вообще-то, - начала Миллс, - если ты не против, я хотела бы подождать их.
Руби взяла заявки и уложила их аккуратно в папку, затем положила эту папку на полку и повернулась к Миллс.
- Я не против, конечно, но это вы зря. Лучше с Генри побудьте побольше, а то того и гляди он чего-нибудь лишнее напишет в своей версии Книги Сказок, - наставленчески сказала Шапка, глядя прямо в глаза женщине.
- Например? – поинтересовалась мадам мэр, прислоняясь уже привычно к косяку, как еще пять часов назад делала у нее в кухне, Эмма.
- Например рейтинговые сцены приправленные безудержным сексом на обеденном столе, в душевой кабинке и в лавке у Мистера Голда! – без запинки пояснила Руби, смотря на то, как у мэра расширяются зрачки.
- Знаешь, что, ты права. Пойду-ка я лучше поищу Генри – согласилась Королева. – Не в курсе, куда он мог бы пойти?
- К Прекрасным. Они пригласили его на ужин.
Миллс только выдохнула. Вечер обещал быть кровавым.
- Мисс Свон, вам что делать нечего, на кладбище тусоваться?! – сразу обозначил свое недовольство Голд. – Хм, да я вижу вы тут не одни, - кивнул он Буту.
Эмма вся в счастье смотрела на антиквара. Сказать, что она была рада его видеть, это нагло соврать. Ведь только он мог опознать того, кто стоял в тридцати футах от них и держал на привязи «мертвеца».
- Мистер Голд, я рада вас видеть! – искренне сказала Свон.
Румпель кашлянул в кулак.
- И что я здесь делаю, позвольте спросить?
- Вы приехали на опознание, - сообщил Август, поглядывая в сторону «ходящих мертвецов». – Вы видите здесь кого-нибудь знакомого? – и писатель указал пальцем в сторону призрака Милы.
По мере того, как Голд вглядывался в пропадающий у них на глазах призрак, его лицо приобретало форму вытянутой боксерской груши, и у Свон чесались руки эту грушу опробовать, но Бут схватил ее за запястье так, что кости хрустнули.
- Ты чего? – шепнула она ему. – Хочешь меня без рук оставить?
- А зачем тебе руки, Свон, ты все равно ими пользоваться не умеешь, - подколол Бут, за что получил презрительный взгляд серых глаз, в которых отражались звезды, призраки и молчаливый Голд.
Все замолчали. И воцарилась тишина а-ля «Спят курганы темные».
- Так что? – нарушил идиллию молчания писатель. – Вы узнаете эту женщину в белом?
Голд какое-то время молчал, затем поинтересовался:
- И что же она натворила, шериф?
Эмма с умным видом глянула на призрак Милы и изрекла:
- Умерла. И теперь, когда она мертвая ходит и разоряет могилы, мне это не нравится. Она же ваша жена, может вы с ней поговорите, а?
- Мисс Свон, это не моя жена. Моя жена Белль Френч. А это… - он указал на Милу, - это не ко мне, это Крюка вызывайте.
Свон вздохнула.
- Я вызову Коронера!
- Коронер тебе не поможет, - вышел из сумрака Крюк. – Тебе поможет лишь чудо-ножик Румпельштильцхена, но он ни за что с ним не расстанется. И тем более, не станет нам помогать.
Бут чуть не поперхнулся воздухом, когда из-за плеча пирата выглянул вполне живой Нил Кэссиди.
Эмма снова вздохнула.
- Как вы мне все надоели. Я хочу домой, в кровать и видеть хорошие сны!
Бут хохотнул, а Крюк осклабился.
- Размечталась, - сказал пират. – Но я знаю способ как нам обойтись без кинжала.
Все воззрились на Крюка.
- И? Вырезать весь город твоим крюком? – подколола Эмма. – Не смешно. Я – шериф, между прочим.
- Тогда помолчи, - рявкнул Джонс. – Я говорю о заклинании, которое знает только один человек – Злая Королева!