— Это всегда ты, Хан, — с горечью говорит Виви, отбрасывая кинжал в сторону. — Камень Жизни начинает действовать, когда появляется принц, и вдруг появляешься ты? Ты что, держишь меня за дуру?

Джисон потирает место ранения, но кровь больше не течет. Рана затянулась сама собой.

— Клянусь тебе, никто из принцев не знает. Он здесь только ради своего брата.

Минхо медленно встает, делая несколько шагов назад от Виви и Джисона.

— Что происходит?

— Минхо, просто позволь Джисону объяснить, — говорит Хенджин.

Минхо поворачивается к своим друзьям и с облегчением видит, что Чэвон и Эрик выглядят такими же растерянными и испуганными, как и он. Что касается Хенджина, Феликса и Сынмина, они просто смотрят на него сочувственно, без следа замешательства на их лицах.

— Вы трое знаете о… о том, что, черт возьми, происходит? — Минхо понимает. — Я думал, ты просто оставишь его умирать, но ты знал, что с ним все будет в порядке, не так ли? Вот почему ты удержал Эрика и попытался схватить меня.

— Мы с Хенджином узнали об этом случайно, — объясняет Феликс. Он пытается сделать шаг вперед, но меч Джиу останавливает его.

— Я знаю только потому, что он пришел ко мне за помощью, — добавляет Сынмин.

Минхо мог только ошеломленно смотреть, прежде чем снова повернуться, чтобы посмотреть на Хана.

С выражением раскаяния на лице, Джисон делает шаг к Минхо и тянется к его руке, и чувствует облегчение, когда тот не отстраняется.

— Клянусь, я собирался тебе рассказать. Пожалуйста, не сердись.

— Я не злюсь, я просто… — Минхо вздыхает. — Мне просто нужны объяснения.

Джисон поворачивается к Виви, которая пристально смотрит на него.

— Давай, — выплевывает она, — В конце концов, у тебя полно времени.

Сон снова смотрит на Минхо и сжимает его руку.

— Ну, это довольно длинная история…

***

В возрасте десяти лет Джисон впервые умер.

Отец чинил флюгер на крыше и вернулся в дом за чем-то, оставив лестницу наверху. И так, Джисон сделал то, что сделал бы каждый любопытный ребенок, — забрался на крышу. Он помнит чувство страха внутри себя, когда он споткнулся об один из инструментов и почувствовал, что падает, прежде чем все потемнело.

Он очнулся с родителями, склонившимися над ним в ужасе. Он посмотрел вниз, туда, где приземлился, и почти потерял сознание от количества крови, скопившейся на земле и покрывавшей камень, на котором лежала его голова. Протянув руку, он коснулся затылка, но не почувствовал ни боли, ни травм, только остатки крови.

Голос Джисона дрогнул, когда он посмотрел на родителей.

— Что случилось?

Родители обеспокоенно переглянулись.

— Джисон, — сказал отец, держа сына за руки, — Ты помнишь, когда тебе было восемь лет, мы с мамой взяли тебя в то волшебное место?

Маленький Сон кивнул, все еще сбитый с толку.

— Я знаю, что ты мало что помнишь, но на то есть причина.

Джисон и его родители иногда ездили продавать выращенную ими еду, и в одной из таких поездок они заметили Виви, которая замаскировалась под человека, и сидела в таверне в одиночестве. Что еще важнее, они заметили драгоценный камень, выглядывающий из ее кармана.

Их отчаянный, полусырой план лучшей жизни был прост. Его родители разговорили Виви, в то время как Джисон украдкой вытаскивал драгоценный камень из ее кармана.

Это сработало, по крайней мере, так они думали сначала. Когда они выходили из таверны и направлялись домой, Джисон мог вспомнить, как его зрение затуманилось, прежде чем он моргнул, и разъяренная Виви появилась перед ними в своей форме фейри.

— Ты думаешь, что сможешь обокрасть меня? — прошипела она.

Его родители открыли рты, чтобы попытаться заговорить, но Виви сжала кулак, и его родители буквально потеряли дар речи. Они могли только испуганно таращить глаза и стоять перед сыном, пытаясь защитить его от ее гнева.

Виви принялась расхаживать туда-сюда

— Я отваживаюсь на простую встречу в человеческом мире, я встречаю двух прекрасных людей, которые, как я думала, просто хотят приятно поболтать, но они оказываются ворами, которые заставляют своего сына выполнять их приказы.

Мама Джисона пытается закричать на нее, но все, что выходит, — это сдавленный писк.

Виви закатывает глаза.

— Камень Жизни не может быть далеко от меня, понимаешь? Я сама его сделала. Я очень волновалась, когда вернулась домой и не нашла его в кармане, так что лучше молитесь, чтобы не было серьезных последствий. Хотя…

Она повернулась и посмотрела на двор позади себя.

— Я думаю, они должны усвоить урок, верно?

— Да, Ваше Высочество, — тянет придворный.

Виви машет рукой родителям Джисона, и двое охранников хватают их и тащат в сторону, удерживая на месте, оставляя Виви наедине с Джисоном.

Она наклонилась к нему.

— Я должна попросить вернуть мой драгоценный камень, милый. Это очень важно для Девятого Царства.

Джисон видит, как его родители борются с охраной, но все равно возвращает ей камень.

— Теперь ты отпустишь их? — тихо спросил он, в то время как его руки дрожали.

Виви сначала не отвечает. Она просто берет камень и убирает его за спину.

— Чанхи.

Розоволосая фейри, стоявшая справа от ее трона, подбегает и берет камень, после возвращаясь на свое место. И потом Виви отвечает Джисону:

— Я не трону их, не беспокойся. Однако им все еще нужно преподать урок, — Она протянула руку и коснулась щеки Хана. — Вот тут-то и вступаешь ты. Думай об этом как о незначительном неудобстве. У тебя может быть небольшая потеря памяти, но это нормальный побочный эффект.

Родители Джисона начали сопротивляться еще больше, но им не удалось вырваться. Что же касается Джисона, то он слишком боялся что-либо сделать, как будто один неверный вдох только усилил бы гнев Виви.

— Ваше Высочество.

Один из членов суда, темноволосый мужчина в кожаном фартуке и с поясом для инструментов, встал со своего места и поклонился. Он нерешительно посмотрел на нее.

— Не слишком ли… втягивать в это ребенка? Наказать настоящих преступников было бы достаточной мерой, разве нет?

Виви только рассмеялась.

— Они втянули его в это дело сами. Кроме того, смотреть, как их сына проклинают, не имея возможности ничего сделать, тоже своего рода наказание для них, верно?

Мужчина выглядел обезумевшим, когда он взглянул на родителей Джисона, прежде чем окончательно сдаться.

Виви мягко улыбается Джисону.

— Не волнуйся, я позабочусь о том, чтобы у тебя была хорошая и долгая жизнь.

Рука на щеке Джисона начала светиться, и все, что он увидел, был ослепительный свет, а после потерял сознание.

Это был не самый лучший способ обрести бессмертие, и Джисон даже не хотел этого с самого начала. Да, тебя нельзя убить, и да, ты перестаешь стареть в определенный момент, но Джисон быстро понял, что бесконечная жизнь, когда все стареют без тебя, — это не та жизнь, которую он хотел.

Вот почему он начал искать лекарство от этого проклятия, когда переехал в столицу.

Бездомный двенадцатилетний подросток, бродящий по улицам, не смог бы получить много информации, но ситуация начала налаживаться, как только Ынби открыла ему свои двери, и он был так рад этому.

Женщина обращалась с ним только по-доброму, и другие люди, жившие с ним, сразу же приняли его. Йерим была ему как сестра, они с Хитоми всегда пробирались в пекарню за угощениями, и все остальные дети старались сделать так, чтобы он чувствовал себя одним из них.

Он вспомнил один инцидент, обычно называемый «Инцидентом с пианино», суть которого в том, что Чэен просыпалась посреди ночи и играла на пианино у двери Хитоми каждую ночь в течение месяца подряд, пугая бедную девушку, которая думала, что в подвале есть призрак. Когда Хан поймал Чэен в действии через две недели после розыгрыша, она просто протянула ему несколько серебряных монет и сказала, чтобы он держал рот на замке.

Он так и сделал, и Хитоми до сих пор обижается на него за то, что он держит это в секрете и позволяет ей так себя опозорить.

Поначалу он просто выполнял случайные поручения Юнби, но годы спустя, когда он стал старше, особенно в последние месяцы, он исчез на несколько дней в надежде найти лекарство, но вернулся с пустыми руками.

Его спасительная милость пришла в виде ясновидящего, который однажды зашел в пекарню в поисках убийцы, и девушки предложили услуги Джисона.

— На самом деле, не надо убивать, — объяснил Джейкоб. — Но у меня украли мои вещи, и мне нужен кто-то тайный, чтобы вернуть их.

— Я могу это сделать, — ответил Джисон, — Просто дайте мне всю информацию и половину оплаты.

Джейкоб передает всю информацию Джисону и вручает ему небольшой мешочек с золотом. Уходя, он оборачивается в последний раз.

— Когда вернешься, если меня не будет в магазине, зайди в «Поцелованную сталь». Это новая кузница, и я, вероятно, буду там.

Работа была проще простого, и Хану удалось справиться с ней только с одной жертвой — он потерял свой кинжал по дороге домой. На следующее утро он долго смотрел на закрытую лавку, принадлежавшую Джейкобу, прежде чем отправиться в новую кузницу.

Он вошел в магазин и сразу же увидел за прилавком темноволосого мужчину. Мужчина посмотрел на Джисона, его сердце замерло.

Он чувствовал себя плохо из-за того, что замерз, но в последний раз, когда он смотрел фейри в глаза, его жизнь была разрушена проклятьем.

— Чем могу помочь? — спросил эльф.

— Гм… — Джисон нерешительно поднял сумку, которую держал. — Джейкоб сказал, что я могу найти его здесь.

Мужчина за прилавком закатил глаза.

— Конечно, он сказал тебе это. Он так часто бывает здесь, что кажется, будто он тут живёт.

Мужчина уходит в боковую комнату, оставляя Джисона одного, чтобы тот успокоился.

— Какого хрена здесь делает фейри, — шепчет Хан самому себе.

Вскоре после этого человек возвращается с Джейкобом.

— Мои вещи! — Джейкоб ликует.

Он подходит к Джисону, протягивая руки вперед, но тот поднимает руку, чтобы остановить его.

— Оплата?

— О, конечно! — Джейкоб достает из-под плаща мешочек с золотом и протягивает Сону. — Оперативно сработано.

— Это было несложно, — Джисон бросает взгляд на эльфа. — Ты здесь новенький?

— Переехал в столицу несколько месяцев назад. Кстати, меня зовут Бан Чан, — ответил он.

— Джисон.

— Быть гадалкой означает, что я знаю много людей, и я считаю своим долгом знать всех здесь, — сказал Джейкоб. — Так уж вышло, что Чан оказался отличным другом.

Чан рассмеялся.

— Очевидно, да, поскольку я никак не могу от тебя избавиться.

— Ну, если ты не хочешь, чтобы я был здесь, я побуду со своим новым другом Джисоном. — Джейкоб обнимает Джисона за плечи. — Позволь мне угостить тебя выпивкой в благодарность за то, как быстро ты вернул мои вещи.

— Тебе действительно не нужно-…

— Но я настаиваю!

Джисон снова посмотрел на Чана, тот посмотрел на него в ответ.

— Все в порядке? — спросил Чан.

— Извини, я просто… — Джисон смотрит на кожаный фартук и пояс с инструментами. — Ты выглядишь знакомо.

Чан только усмехнулся.

— Поверь мне, в человеческом мире трудно забыть это лицо.

Джисон позволяет вытащить себя из лавки, пытаясь вспомнить, где он видел Чана.

— Мой друг владеет этой великолепной таверной, — объяснил Джейкоб. — Он тоже очень хороший парень. Ты знаешь про «Полумесяц»?

— Все знают. Место огромное, — ответил Джисон. — Когда я был маленьким, один из рабочих давал мне бесплатно остатки еды, когда я заходил.

Джейкоб улыбнулся.

— Хасыль такая милая. Она думает, что она хитрит, когда на самом деле все знают, но просто позволяют давать еду нуждающимся.

Пока они шли, Джисон начал думать.

 — Ты действительно всех здесь знаешь, да?

— Только не придворных, но только потому, что они либо большую часть времени находятся в замке, либо живут там.

— Итак, гипотетически, если я назову имя, ты сможешь сказать мне, кто этот человек и где я могу его найти?

Джейкоб останавливается и смотрит на Джисона.

— Ты просишь меня быть твоим информатором?

— Я имею в виду-…

— Потому что ответ — определенно да, но при условии, что ты упомянешь мою лавку людям, которых не убьешь.

Джисон стоит там, удивленный тем, как легко было убедить его.

— Без проблем. А чем ты занимаешься?

— Я ясновидящий, — ответил Джейкоб. — Тебе интересно?

— Можешь ли ты предсказать будущее, если это будущее бесконечно?

— Я пас, но мне бы хотелось. Могу только рассказывать о настоящем.

— Это довольно круто. О, мы уже пришли.

Войдя в «Полумесяце», Сон удивился, увидев, что в полдень там так много народу. Джейкоб ведет Джисона к столику в углу и машет мускулистому рабочему, который пробирается к ним.

— Эй, Джейкоб, кто это?

Джейкоб представил их друг другу.

— Чанбин, познакомься с Джисоном. Чанбин, это тот парень, который вернул мне мои вещи.

Они пожимают друг другу руки, и Джисон поражается тому, насколько сильна его хватка.

— И на том спасибо. Я знал, что это хорошая идея — рекомендовать тебя Джейкобу.

— Ты работал с нами раньше? — спросил Джисон.

— Не я, но мой друг Джуён сказал мне, что вы, ребята, неплохие. Вот почему я рассказал Джейкобу о тебе. Это было не слишком сложно?

— Вовсе нет. Я потерял кинжал, но могу достать новый.

— Почему бы тебе не взять нам всем выпивку и не посидеть с нами немного? — спросил Джейкоб.

Чанбин оглядывается на таверну и видит, что гам от посетителей ненадолго утих.

— Только если немного.

Выполнив всего одну работу за один день, Джисон неосознанно встретил трех своих будущих лучших друзей. Не было ничего необычного в том, чтобы увидеть его в таверне Чанбина, сидящим в магазине Джейкоба, наблюдающим за его работой, или, что удивительно, болтающим с Чаном за прилавком.

К счастью, его первая неловкая встреча с Чаном не оставила плохого первого впечатления, и после того, как Джейкоб несколько раз тащил его в свой магазин, они быстро подружились. На самом деле, Джисон даже появлялся в магазине без Джейкоба.

Он не был уверен, что в конце концов заставило его задать Чану эти вопросы. Может быть, это было потому, что он умер на работе дважды в тот день, может быть, он много думал о том дне, или, может быть, он просто чувствовал разочарование, но когда Чан начал закрывать магазин, Джисон заговорил:

— Это правда, что ты не можешь ни войти в мир фейри, ни покинуть его?

Чан нерешительно посмотрел на Джисона.

— Если ты фейри, ты можешь уйти, но не можешь вернуться. Если ты из этого мира, ты не можешь сделать ни того, ни другого. Единственное исключение — если королева разрешит.

— «Это объясняет то, как мы вошли и ушли», — подумал Джисон.

— Чан, ты знаешь, что такое Камень Жизненной силы?

Чан, вероятно, был самым спокойным парнем из всех, кого знал Джисон, но в этот момент он замер и посмотрел на него со страхом в глазах.

— Где ты услышал это название? — прошептал он.

— Значит, ты знаешь об этом. — Джисон прошел за прилавок, чтобы встретиться с Чаном. — А это значит, что ты, вероятно, знаешь кое-что о магии королевы Виви, поскольку именно она его создала.

— Стой, стой, подожди секунду. — Чан пододвигает табурет и садится, положив голову на руки. Он огорченно смотрит на Джисона. — Откуда ты все это знаешь? Откуда ты знаешь?

— Я… — Джисон поколебался, прежде чем ответить. Он и так уже сказал слишком много, так что можно идти до конца. — Ты не можешь никому об этом говорить. Ни Чанбину, ни Джейкобу.

— Ты действительно пугаешь меня.

— Мои воспоминания о том дне были туманными, но родители рассказали мне, что произошло. Они попросили меня украсть этот камень у женщины, чтобы они могли продать его за какие-то деньги, но они не знали, что эта женщина была королевой Виви, поэтому, когда она узнала, она привела наших родителей в Девятое царство, и она прокляла меня-…

— Бессмертием, — прошептал Чан, с благоговением глядя на Джисона. — Ты и есть тот ребенок.

— О чем ты говор… — Джисон обрывает себя и делает шаг назад. Он не был сумасшедшим, когда думал, что Чан ему знаком. Фартук, пояс с инструментами, темные волосы. Наконец картинка сложилась. — Ты пытался помешать ей проклинать меня.

— И у меня не очень хорошо получилось, не так ли? — Чан медленно встает и нерешительно делает шаг вперед, протягивая руку Джисону. Джисон делает шаг вперед в ответ, и вскоре они уже крепко обнимают друг друга.

— Прости, что не смог, — прошептал Чан.

— Никто не смог бы ее остановить, — ответил Джисон.

Они перестают обниматься, но Чан не отпускает плечи Хана.

— Вот почему я работаю… наемником, — говорит Джисон. — Я надеюсь установить достаточно связей или, в конце концов, найти человека, у которого есть информация, которая поможет мне изменить ситуацию.

Чан вздыхает.

— Мне очень жаль, но я ничем не могу помочь. Виви специализируется на магии жизни, а я — на чарах.

— Все в порядке, просто… — Джисон делает глубокий вдох и улыбается. — Приятно наконец поговорить с кем-нибудь об этом.

Чан улыбается в ответ.

— Не стесняйся приходить ко мне в любое время, хорошо?

Джисон кивает, и Чан внезапно оживляется.

— Вообще-то, я только что вспомнил, что мне нужно тебе кое-что отдать.

Он бросается в заднюю комнату и возвращается с кинжалом.

— Причиной, по которой я покинул Девятое Царство был ты, — объяснил он. — Чувство вины за то, что произошло, грызло меня, поэтому я чувствовал, что должен уйти. Я был королевским кузнецом и чародеем. Как только я уезжал, я постоянно перемещался и открывал разные магазины, но я никогда ничего не заколдовывал. — Чан протягивает ему кинжал. — По крайней мере, до сих пор.

Джисон осторожно берет кинжал, не желая случайно спровоцировать какую-либо магию.

— Ты серьезно? Почему именно сейчас? Почему я?

— Похоже, я питаю к тебе некую слабость. Джейкоб упомянул, что ты потерял свой кинжал, поэтому я сделал тебе такой, который ты не можешь потерять. Ты просто должен настроиться на него.

Джисон одаривает его легкомысленной улыбкой.

— Я понятия не имею, что все это значит, но это действительно круто.

Чан закидывает руку ему на плечо.

— Объясню по дороге к Чанбину. Думаю, нам обоим не помешает выпить.

Вот так, воссоединившись спустя почти двенадцать лет, Джисон наконец обрел

доверенное лицо в своих поисках лекарства. Чан рассказал ему все, что знал о магии Виви, что, к сожалению, было не так уж много, и Джисон сообщил ему о любых зацепках, которые, к сожалению, ни к чему не привели. И только месяц спустя, когда он проводил день с Чанбином, может быть, только может быть, наконец появилась какая-то надежда.

Они вдвоем прогуливались по рынку и болтали.

— Значит, Чан заколдовал для тебя этот маленький нож? — спросил Чанбин.

— Это так круто! — сказал Джисон. — Если я отшвырну его очень далеко, я смогу просто вызвать его обратно!

— Я бы все отдал, чтобы увидеть чары в действии. Я несколько раз видел магию вблизи, но никогда не видел чар.

Джисон поднял бровь, глядя на Чанбина.

— Ты видел магию раньше?

Чанбин улыбнулся.

— Мой друг Ким Сынмин — маг, и довольно могущественный.

Это привлекло внимание Джисона.

— Насколько могущественный?

— Ну, ты же знаешь, что люди не могут войти или выйти из старого дома Чана? Сынмин — исключение. Он почти ничего не объяснил, но я знаю, что их королева разрешает ему входить и выходить.

Мысли Джисона стали роиться, неприятно путаясь между собой. Если Сынмин был настолько могущественным, то у Хана мог быть ответ, как снять проклятье.

— Он часто встречается с королевой? — спросил Джисон, стараясь, чтобы его голос звучал ровно.

— Ага, вот почему он туда ходит. Они совершают какие-то магические сделки и тому подобное, — ответил Чанбин, не подозревая о нервозности Джисона.

— Он говорит о магии?

— Ты начинаешь говорить, как принц Чонин.

Джисон остановился на месте.

— Ты говорил с принцем?

Чанбин выглядел взволнованным, когда ответил.

 — Я провел с ним часть вчерашнего дня, когда он посетил деревню. Он очень милый ребенок.

— Меня это не удивляет, но вы говорили с ним о Сынмине?

Чанбин потащил Джисона за собой, пока тот объяснял.

— У нас с принцем в основном был тот же разговор, что и только что. Я говорил о некоторых моих друзьях здесь, включая Чана, я упомянул Девятое Царство, Сынмина, и некоторые вещи, которые Мин видел там. Как только я упомянул о Камне Жизненной Силы, принц очень заинтересовался и даже спросил, где он живет. Он любопытный ребенок.

Джисон почувствовал, как у него упало сердце. Конечно, все вернулось к этому дурацкому камню. Тем не менее, ему нужно было держать себя в руках еще немного.

— Драгоценный камень жизненной силы? Звучит драматично.

— Это в основном драгоценный камень, который может «принести жизнь любому живому существу» или что-то в этом роде. Я бы не возражал заполучить один из них, так как урожай в беспорядке.

— Я совсем забыл об этом, — пробормотал Джисон. — Юнби недовольна тем, что теперь меньше растет пшеницы.

— Эй, ты там!

Джисон и Чанбин обернулись и увидели двух охранников, приближающихся к ним.

— Что ты сделал? — прошипел Чанбин.

— Что ты сделал, Волчок? — прошептал в ответ Джисон.

Эти двое изобразили фальшивую улыбку, когда стражники подошли ближе, и Джисон увидел, как они встревожены.

— Кто-нибудь из вас видел сегодня в деревне принца Чонина? — спросил один.

— Вовсе нет, — ответил Чанбин.

— Не слишком ли он староват для няньки? — спросил Джисон. — Каждый раз, когда я вижу его в последнее время, он был один.

— Он не убежал, просто… его нет дома, — нерешительно ответил второй охранник.

Прежде чем Джисон успел спросить что-то еще, первый стражник откашлялся слишком громко.

— Ну, вот и все. Большое спасибо.

Они ушли, не сказав больше ни слова, но Джисон видел, как первый стражник ругает второго.

Чанбин пожал плечами.

— Думаю, сегодня он должен был остаться дома.

Что — то случилось с принцем, и теперь Джисон знал это благодаря ужасающей хитрости стражников. Вопрос был в том, не вернулся ли принц домой по своей воле.

— На чем я остановился? — пробормотал Чанбин. — О да! В принципе, принц был очень милым и очень любопытным о Сынмине, но я не виню его. Кто не хотел бы знать больше о могущественном маге, верно?

— Ой… — Точки начали соединяться. Неудавшийся урожай, любопытство принца Чонина о драгоценном камне, расспросы о том, где живет Сынмин, а теперь еще и стражники расспрашивают о его местонахождении.

Ему предстояло еще кое-что раскопать и спланировать, а это займет дня два. Продолжая идти вместе с Чанбином, он посмотрел на замок.

Его ведь не так уж трудно взломать, верно?

План был прост. Путешествуй с королевской свитой и не умирай.

Ему удалось выполнить одно из заданий, и он, честно говоря, должен был предвидеть многочисленные случаи смерти с тех пор, как услышал о судьбе Джейкоба Минхо. Он также сумел завершить бонусный шаг-влюбиться в наследного принца, но он просто собирался отложить это на потом.

Еще одной проблемой было дополнительное напряжение двух фейри. Чэвон сказала, что она и ее брат покинули Девятое Царство по тем же причинам, что и Чан, а это означало, что он должен следить за тем, что говорит вокруг них двоих. Он просто хотел, чтобы Минхо не мешал ему спрашивать, почему они ушли. Чан не выдал им Джисона, значит, он им солгал? Был ли он неопределенным, когда говорил о том, что произошло? Или, может быть, близнецы просто сказали ему, что ушли, потому что им надоела Виви. Что бы это ни было, он был по крайней мере благодарен, что они все еще не знали о нем. Это дало ему больше времени, чтобы сосредоточиться на других вещах.

Хитоми всегда говорила, что он импульсивен, и он не удивился бы, если бы она предупредила об этом Эрика, но быть настолько привязанным к мужчине, что пускает стрелу ему в сердце? Для него это был новый рекорд.

Он проснулся и вытащил стрелу из себя, оглядываясь на хаос, только чтобы встретиться взглядом с Хенджином, чье лицо побледнело и смотрело на него в страхе.

Джисон прикладывает палец к губам и смотрит на лучника в лесу, который переключил свое внимание на Феликса.

Джисон быстро вскарабкался на дерево и ударил его в сердце, позволив упасть на землю. Он спустился вниз как раз вовремя, чтобы увидеть, как Феликс добивал последнего бандита, и сел на землю, потирая грудь в том месте, где его ранили.

Он возблагодарил небеса за то, что Хенджин поддержал его ложь, когда Минхо начал задавать вопросы, даже если он чувствовал себя плохо из-за того, что обманул Минхо, но теперь он должен был столкнуться с проблемой в виде самого Хенджина.

Они сидели в повозке в тишине во время своей вахты, пока Хенджин, наконец, не раскололся.

— Я своими глазами видел, что произошло. Я знаю, что у Минхо не было галлюцинаций, так что выкладывай.

Так он и сделал. Было намного проще просто сказать Хенджину правду, а не лгать, и к концу его истории Хенджин смотрел на него с отвисшей челюстью.

— Я не лгу, — сказал Джисон.

— Твоя история слишком сложна, чтобы быть ложью, — сказал Хенджин, все еще выглядя ошеломленным. — Значит, ты каждый раз возвращаешься к жизни?

— Тебе нужны доказательства?

— Я не буду убивать тебя, Джисон.

— По крайней мере, я предложил.

Хенджин на мгновение задумывается.

— Значит, предсказание Чана о многочисленных жертвах…?

— Наверное, обо мне.

— Если это какой-то большой секрет, то почему ты рисковал им ради Минхо? — спросил Хенджин. — Вы только что познакомились.

Джисон открыл рот, чтобы ответить, но ничего не сказал. Это был один из тех редких случаев, когда у Джисона не было ответа.

— Я… Я не знаю, — наконец сказал он. — Я не хотел, чтобы он умирал, поэтому оттолкнул его. Я не думаю, что смог бы жить с собой, если не сделал бы этого.

Хенджин рассмеялся.

— Твоя маленькая игра в телеге так сильно повлияла на тебя?

— Что это значит?

— Ты мог бы просто сказать, что он наследный принц и твой долг — защищать его или что-то в этом роде. Вместо этого ты теряешь дар речи, прежде чем сказать мне, что не хочешь, чтобы он умер, и как ты будешь чувствовать себя виноватым, если не спасешь его.

— Я… я веду себя как порядочный человек! — пробормотал Джисон. — Все проще, чем ты думаешь!

— Тогда почему ты так старался помочь ему заснуть сегодня?

Джисон почувствовал, как его лицо вспыхнуло.

— Он был взволнован и выглядел дерьмово.

Хенджин пожимает плечами, наслаждаясь поддразниванием.

— Не так уж плохо признать, что ты слегка влюблен в Минхо, тем более что вы так легко поладили.

Джисон фыркнул.

— Ладно, как бы то ни было, я думаю, что он интересный, и он был немного горячим, когда приставил свой меч к моему подбородку и угрожал мне. Ну и что?

Хенджин молча уставился на него.

— Мне… не нужно было знать эту часть.

— А еще было чертовски горячо, когда он сделал это во второй раз, и его лицо было в нескольких дюймах от моего.

— ПОЖАЛУЙСТА, перестань говорить об этом.

Джисон начал смеяться, наблюдая, как Хенджин стонет, пытаясь стереть этот образ из своей головы. По крайней мере, он отомстил за все эти насмешки.

— Ладно, поговорим о чем-нибудь другом. Хочешь услышать самые глупые способы моей смерти?

Хенджин поднял голову.

— Почему я даже не удивляюсь тому, что ты глупо умирал?

Джисон пихает Хенджина, но начинает рассказывать свои истории на протяжении всей их вахты.

В его груди возникло теплое чувство, когда эти двое захихикали, как будто они были на ночевке. Джисон беспокоился о том, чтобы вернуться к своей прежней жизни, где он должен был держать все в секрете. Может быть, этот несчастный случай был не так уж и плох. Он приобрел нового наперсника, и, как оказалось, Хенджин был не такой уж палкой в грязи, как он думал. Он чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы называть его другом после той ночи.

Конечно, тайна между ними длилась недолго, потому что Джисон был глупым, безнадежным романтиком, который не знал, как следовать инструкциям, и потому что единственное, что было у него на уме, — это Минхо и его красивое лицо и воображение его красивого лица с определенным цветком за ухом. Он честно не думал, что Сынмин будет настолько сумасшедшим, чтобы положить ядовитые растения в свой туннель головоломки, но теперь он знает, что никогда больше не стоит недооценивать мага.

Как только он почувствовал, что его одурманивает, он сразу же занял позицию, чтобы упасть за алтарь, спрятавшись от всех остальных. Так же, как он чувствовал, что его жизнь угасает, он надеялся, что Хенджин, по крайней мере, остановит остальных от преследования его.

Он открыл глаза и увидел, что Феликс смотрит на него, почти плача, прежде чем закричать, как только увидел, что его глаза открыты.

— Ш-ш-ш, Феликс! — говорит Джисон, садясь в панике.

— У тебя не было пульса! Твое лицо было таким странным, и на нем были эти вены. Ты был мертв, — чуть не взвизгнул Феликс.

Джисон хватает Феликса за руки, чтобы успокоить.

— Да, я знаю, и это обычное явление, и все, что я прошу тебя сделать, это не говорить об этом никому, кроме Хенджина, пока у меня не будет возможности объяснить.

— Хенджин знает?

— Я солгал. Вчера в меня действительно стреляли, и он видел.

Феликс выглядел так, словно вот-вот потеряет сознание.

Они встали и вышли из-за алтаря.

— Как только мы останемся одни, я все объясню, хорошо?

Феликс медленно кивнул.

— Ладно.

Это была своего рода ложь. В конце концов он объяснился и с Сынмином в комнате, но это было прекрасно, и Феликс, конечно, не возражал. Он убивал двух зайцев одним выстрелом.

— Бессмертный? Серьёзно? — спросил Сынмин, когда Джисон закончил свой рассказ.

— Вам нужны доказательства? — предложил Джисон.

— Мы не убьем тебя, Джисон, — сказал Феликс.

— Ну, у меня есть хорошие и плохие новости, — начал Сынмин. — Плохая новость заключается в том, что я не могу обратить вспять нечто столь могущественное, тем более что оно было брошено королевой Виви. Хорошая новость заключается в том, что ты можешь продолжать путешествовать со своим парнем и его друзьями в Девятое Царство и попросить саму королеву отменить его.

— Он не мой парень, — бурчит смущенный Джисон.

— Пока что, — усмехается Феликс.

— Кроме того, ты только что сказал нам, как трудно будет убедить ее освободить принца Чонина. Ты действительно думаешь, что она поможет нам дважды?

— Она вообще тебе поможет? Разве она не ненавидит твоих родителей? — добавляет Феликс.

Джисон чувствует боль в груди.

— Тебе не нужно беспокоиться обо всем этом. Я сказал всем, что иду навестить Сынмина, и теперь мне нужно завтра отправиться домой.

— Джисон, ты все еще можешь пойти с нами.

— Ты хоть знаешь, все ли хотят, чтобы я поехал с вами?

Феликс закатывает глаза.

— Мы оба знаем, что тебя волнует только то, что думает Минхо.

Джисон казался побежденным, когда говорил.

— И он должен быть сосредоточен на том, чтобы вернуть своего брата, а не помогать мне. Я просто отправлюсь в Девятое Царство позже.

Его невыполнимая задача стала еще более трудной, и Джисону больше всего хотелось просто кричать и плакать, но он этого не сделал. Он чувствовал себя так, словно ему снова десять лет и он впервые узнал о своем проклятии. Он не знал, что хуже: отсутствие решения или недостижимость.

Из раздумий его вывел Сынмин, который подошел к нему со стаканом воды.

— Ты все поймешь, — сказал он, протягивая Джисону чашку. — Я знаю, что наговорил много страшного, но с королевой Виви можно договориться, если правильно разыграть свои карты.

— Спасибо, — тихо сказал Джисон. Он сделал маленький глоток и наблюдал, как Сынмин начал вытаскивать овощи из своей сумки, давая Феликсу и Джисону немного времени.

— Просто наслаждайся сегодняшним днем, — мягко говорит Феликс, — И не волнуйся слишком сильно. Ты ведешь себя как Хенджин, и я не сразу побегу к тебе на помощь, как только мы вернемся домой.

Джисон мягко улыбается Феликсу.

— Спасибо. Я все вам компенсирую, ребята.

— Ты — причина, по которой мы смогли выйти на след Чонина. Если уж на то пошло, это мы тебе платим. Кроме того, встреча с Сынмином — это приятный бонус.

Мин ухмыльнулся Феликсу.

— Правда?

— Ладно, фу, это испортило момент, — Джисон протянул Сынмину чашку. — Я сваливаю, пока.

— Подожди, прежде чем ты уйдешь-…

Сынмин бежит к своему котлу и выхватывает цветок, а после отдает его Сону.

— Ты оставил его на столе перед тем, как подняться наверх, поэтому я предположил, что ты хочешь сохранить его, раз уж принес сюда, — объяснил Мин. — Я избавился от яда, не волнуйся.

Джисон одарил его ослепительной улыбкой.

— Спасибо, Сынмин.

Как раз перед тем, как выйти на улицу, Джисон быстро побежал наверх и схватил свою сумку, которая лежала на его и Минхо кровати.

Его с Минхо кровать. Одной этой мысли было достаточно, чтобы он покраснел. Он не был уверен, как переживет эту ночь.

Ничто не могло убить его, но Джисон был уверен, что принц Ли Минхо станет его смертью.

Если судьба была реальной, то Джисон не знал, как к ней относиться. С одной стороны, это давало ему дерьмовое проклятие. С другой стороны, это давало ему Минхо.

Любовь к нему вовсе не входила в его планы. Джисон не думал, что когда-нибудь это случится, особенно после их неудачного старта, но у него была склонность сталкиваться с вещами с головой, и романтика не была исключением.

Он бы солгал, если бы сказал, что флиртовал с принцем не ради забавы, но это были другие, подлинные моменты, которые, оглядываясь назад, заставили его понять, что он заботился о Минхо гораздо больше, чем он думал.

Игра в вопросы в повозке, принимая стрелу для него, умирая только для того, чтобы получить цветок для него, их день в саду Сынмина вместе, засыпая, держа друг друга за руки. Каждая секунда их совместной жизни давала Джисону еще одну причину желать, чтобы его проклятие было снято. Он не хотел, чтобы время, проведенное с Минхо, превратилось в далекое, туманное воспоминание через сотни лет. Он хотел, чтобы она запомнилась ему до конца его жизни, а для этого его жизнь должна иметь конец.

Ему было больно целиться кинжалом в Минхо, но он не мог рисковать, чтобы тот потревожил Виви. Он не мог допустить, чтобы счастье Минхо с Чонином оказалось под угрозой.

Он позволил ей взять кинжал и заколоть его без боя. Это был не первый раз, когда его ударили ножом, и, вероятно, не последний. Страх, который он испытывал, не был вызван смертью. Это было из-за беспокойства, что с ним здесь, Виви не будет слушать их, и если она не будет слушать, они никак не вернут Чонина, и Джисон не был уверен, сможет ли он жить с этим чувством вины.

Он почувствовал, как кто-то обнимает его и баюкает, поднял голову и увидел, что Минхо смотрит на него сверху вниз, испуганный и обезумевший.

Ему не понравилось выражение его лица. Это было не похоже на Минхо. Это не было похоже на парня, которого он любил.

О.

Джисон понял, что любит Минхо, как только прошептал его имя. Не Ваше Величество, просто Минхо.

Все вокруг Джисона начало исчезать, когда Минхо прижал его к себе, и на этот раз, умирая, он никогда не чувствовал себя так спокойно.