Жуткая головная боль никак не давала Артему прийти в себя. Перед глазами все расплывалось, а единственное, что парнишка четко осознавал – это то, что его крепко ухватив за кисти рук, тащили по земле в неизвестном направлении. Рейнджер пытался понять, сколько человек было рядом, но мог четко расслышать лишь три незнакомых голоса, которые словно доносились от одного и того же человека.

– У нас тут незваный гость. Теперь он станет нашим козлом.

– О, он подойдет.

– Маленький кусочек плоти между нами и столом.

– Отдадим его Глускину.

– Это хорошая идея.

– Подарочек жениху.

– Не хочу привлекать внимание Глускина. Он причинит нам боль.

– Он причинит тебе боль. Из тебя бы вышла красавица.

– Все вы идиоты и трусы. Позор!

Противно скрипнула очередная дверь, после чего Артема опустили на пол и ушли, подперев выход каким-то ящиком. Рейнджер вновь попытался встать, стараясь не делать резких движений, при каждом из которых боль раздавалась в висках с новой силой.

– Вот ваша невеста, мистер Глускин, – послышался удаляющийся голос.

– Дадим ему одну плоть, взамен он пощадит нашу.

«Невеста?» – недовольно прищурившись, подумал парнишка, разглядывая помещение в котором оказался. Все двери были наглухо заперты, поэтому ему оставалось лишь спуститься по лестнице в темное помещение. Стоило Артему спуститься вниз, как за ним следом резко захлопнулся люк, коим оказалась лестница, заранее пресекая любые попытки на возвращение. «Черт! Похоже, я сам загнал себя в ловушку…» – осознал Артем, вглядываясь в обступившую его тьму. Парень начал медленно продвигаться вперед, с интересом разглядывая соединяющиеся между собой помещения, что оказались огромным швейным цехом. «Надеюсь, Парк не успеет натворить глупостей, пытаясь спасти меня, пока я буду искать выход!» – на ходу размышлял Артемка, пока не услышал тихую песню, что доносилась из радиоприемника прямо за освещенной ширмой, оказавшейся чуть дальше по коридору. Когда же рейнджер преодолел преграду, перед его взором предстала странная инсталляция, состоящая из двух трупов: на столе расположилась сама роженица, что до проведенных с телом манипуляций была мужчиной, а рядом стоял счастливый отец, заботливо придерживающий за руку жену во время родов. Для большей устойчивости труп мужа привязали к столбу, как и разведенные в стороны ноги супруги, а так же крепко перевязав сплетенные руки возлюбленных. У второго мужчины были огромные шрамы на груди и животе, и было видно, что в этих местах под кожу что–то специально набили внутрь, пытаясь создать иллюзию женского тела. Половой орган отсутствовал, а из промежности якобы показалась головка самого ребенка, которая на самом деле являлась головой еще одного неизвестного. Чтобы добавить еще большей реалистичности, автор сего творения, добавил побольше крови, забрызгав ноги и стол. В помещении уже начал постепенно распространятся запах гниющей плоти вызывающий легкие рвотные позывы. У Артема в голове начала складываться неприятная картина, толкающая парня уйти как можно дальше, чтобы более не лицезреть, эту сцену.

Сразу, так ни кстати, вспомнились строчки стихотворения, что он нашел ранее в небольшой пристройке, и разговор мужчин или же мужчины, перед тем как рейнджер попал сюда. «Что за ублюдок здесь обитает?» – промелькнула мысль в голове парнишки. Чем дальше он шел, тем темнее становились помещения, и еще больше не хватало фонаря. Наконец, когда Артем зашел в самую дальнюю комнату, он окончательно перестал ориентироваться в окутавшей его мгле. Теперь парень двигался вдоль стен, ощупывая их на наличие дверей. И вот удача. Он нащупал ручку и попытался открыть дверь, но та не поддалась. Вдруг, кто-то резко прислонился к двери с другой стороны, чем весьма напугал Артема, и довольным голосом обратился к нему:

– Дорогая, – за стеклом блеснули чьи-то глаза.

Перепугавшись до полусмерти, сталкер отскочил назад, сильно ударившись копчиком о какой-то стол и чуть не повалив то, что стояло наверху. Он попытался разглядеть мужчину, но ничего не вышло, мало того, темный силуэт человека за стеклом исчез, а в коридоре раздались чьи-то шаги сначала отдаляющиеся, а после вновь медленно приближающиеся к парнишке, только уже с другой стороны. Рейнджер вновь коснулся железной дверной ручки, но дверь так и осталась запертой, судя по всему с противоположной стороны. В это время вдалеке вновь раздался голос мужчины:

– Я испугал тебя? Я извиняюсь, я не хотел.

От этих слов по коже пробежались мурашки. «Дебил! Не хотел он… А, может это он убил тех бедолаг, что я видел ранее? О, Боже, пусть это будет не так!» – подумал Артем, медленно опускаясь на корточки и продвигаясь в обратном направлении, чтобы проверить, не открыл ли этот псих какую-нибудь дверь.

– Сейчас это похоже на сон – быть здесь с тобой. Позволь мне наполнить тебя.

– Чего?! – прошептал Артем, скривившись от отвращения.

– Тебе больше не нужно быть одной. Ты могла бы дополнять меня, а я бы смог заполнить эту пустоту в тебе.

– Пожалуй, я откажусь от столь лестного предложения, – проползая под очередным столом, проговорил парень.

Ему повезло, что соседнюю комнату немного освещал свет, пробивающийся сквозь грязные окна, но при этом еще и возрастал риск, что его заметит женишок. Боясь быть пойманным, Артем аккуратно переползал от баррикады к баррикаде, вслушиваясь в каждый шорох. Спустя пару минут, примерно в двух метрах от рейнджера прошел Глускин, быстро растворившись во тьме. Подождав, пока звук шагов не отдалился на достаточное расстояние, Артем двинулся дальше. Наконец, когда он вновь приблизился к трупам, парнишка заметил открытую дверь, что была напротив. Тогда он попросту выпустил ее из виду, отвлекшись на ужасное произведение. Дверь была распахнута, а из коридора лился яркий свет, который поначалу даже немного успокоил, пока Артем не вошел в узкий коридорчик. Повсюду была кровь, а на стенах были пугающие, в подобной ситуации, надписи. «Добро пожаловать домой? Он что серьезно считает это место домом?!» – рейнджера слегка передернуло от подобной мысли. Рядом с надписью была приоткрытая дверь, которая вела в небольшую темную комнату. Опять на ощупь, он выбрался в еще один коридор, с левой стороны которого виднелась очередная дверь. Пока Артемка пробирался к выходу, в полной темноте он чуть было не сбил манекен с надетым на него белым платьем. Облегченно выдохнув, когда осознал, что перед ним была лишь кукла, Артем бросился дальше. Уже подходя к двери, он услышал знакомый голос. Мужчина напевал песню, пока бродил по помещениям, разыскивая свою жену.

– Когда я был маленьким, мама часто говорила мне: «Женись, сынок, и ты поймешь, как счастлив ты можешь быть». Я искал повсюду, но так и не смог найти ту единственную, которая была бы похожа на девушку, чей образ стоит перед моими глазами. Я продолжу поиски, до тех пор, пока не отыщу ее.

Артем старался не обращать внимания на песнопения и просто продвигался вперед, отодвигая железный ящик и проскальзывая, словно тень, в очередную комнатку. По пути он встретился взглядом с мужчиной, что прошел мимо заваленной двери, мило улыбнувшись при виде парня. Подобное поведение ухажера ничуть не радовало рейнджера, а потому он быстро скрылся в тени, стараясь не смотреть ему в глаза, так как при виде мужчины, Артем тут же вспоминал случай в тюремном блоке. Чувство вины вновь вспыхивало в груди, но еще больше рос страх, страх за собственную шкуру и задницу, когда рядом в очередной раз оказывался Глускин.

И вот, сталкер добрался до второго ящика, что в очередной раз перекрывал проход. Стоило ему начать отодвигать препятствие, как на жуткий скрежет пришел Глускин. Он ловко перемахнул через стол и двинулся к Артему, что изрядно вспотев, пихал в сторону ящик. Последние сантиметры и вот он хватается за ручку двери, но ему не позволяют выйти. Мужчина резко бьет кулаком о дверь, заставляя ее вновь захлопнуться прямо перед носом взволнованной невесты, а парня нервно вздрогнуть.

– Дорогая, – нежно и немного настойчиво произносит жених, ожидая ответной реакции.

По коже парнишки пробежали мелкие мурашки, заставившие его поежиться. Не желая получить удар в спину, Артем медленно обернулся к своему противнику. Он удивленно разглядывал представшего перед ним широкоплечего и очень высокого мужчину: черные классические брюки, белая рубашка, темно синий жилет, галстук бабочка, виски были выбриты, а волосы аккуратно приглажены назад, а еще он был ростом более двух метров. Артем поднял взгляд с мощной груди вверх, заглядывая в голубые, заплывшие кровью, глаза. На устах была все та же обворожительная и притом весьма искренняя улыбка, что никак не вязалась с образом маньяка-психопата. Правая часть лица, видимо после жутких экспериментов, была покрыта крупными язвами: начиная от бритого виска и заканчивая подбородком.

– Ты могла бы стать очень красивой, – говорит жених и подается вперед, словно желая поцеловать парнишку.

Артемка прилипает спиной к двери, стараясь отстраниться как можно дальше, но дальше просто некуда. В левой руке Глускина поблескивает крепко сжатый большой нож, что добавляет остроты ощущений и сдерживает рейнджера от глупых попыток сопротивляться. Пусть он и был хорошо подготовлен и закален в сражениях с туннельной нечистью – тут он был бессилен. Мужчина был подобен огромному хищному зверю, что на данный момент охотился за своей будущей невестой.

– Я хочу, чтобы ты носила моего ребенка.

Эти слова окончательно и бесповоротно выбили Артема из колеи. Он удивленно распахнул глаза, не отрываясь, разглядывая мужчину в надежде увидеть оттенки лжи на его лице, но все было напрасно. Он не шутил, даже, более того, верил в то, что это возможно. «И что мне теперь делать?» – думал рейнджер, в то же время, просчитывая свои шансы на успешный побег. Не найдя адекватного решения, он просто пригнулся и пробежал под правой рукой Глускина, после чего, быстро оббежав опешившего врага со спины бросился бежать обратно. Вот только, когда парнишка перепрыгнул стол, он споткнулся о какой-то хлам и рухнул на пол. И не успел он подняться, как кто-то сильно ударил его по затылку чем-то тяжелым.

Очнулся парень в темном коридорчике, где ранее столкнулся с манекеном в каком–то платье. Руки были привязаны прямо над головой к холодной решетке с запертой дверью, что вела в другой коридорчик. Судя по ощущениям не найдя веревки, Глускин воспользовался какой-то тканью, что нашел в одном из цехов, дабы привязать рейнджера. Первым делом парнишка хотел убедиться, что рядом нет жениха, и лишь после заметил, что что-то не так. Ощущения стали совершенно иными: сверху одежда как-то непривычно жала, тогда как снизу было довольно-таки легко и даже немного прохладно, это если не учитывать того факта, что ноги были босыми. Он опустил голову пытаясь разглядеть изменения, что могли произойти за это время, и не поверил своим, глазам. На нем было то самое белое, как оказалось, свадебное платье, надетое, судя по ощущениям прямо на голое тело. «Твою мать!» – возмущенно закатив глаза, подумал парень. Он начал судорожно дергать руками в попытке высвободить затекшие запястья, но тут из темноты раздался знакомый голос, заставивший его остановиться и обратить свой взор на гостя.

– Дорогая. Тебе так идет это платье. Я сам сшил его для тебя, любимая, – проговорил Глускин, появившись, словно, из пустоты, с неописуемым удовольствием разглядывая свое творение.

– Правда?! Я польщена!!! Ты такой заботливый у меня! Только есть небольшааааая проблемка… Я, блять, парень, урод ты гребаный!!! – прокричал разгневанный Артем, с вызовом глядя в глаза жениху, – И именно по этому, у нас не может быть детей! ХАХАХА!

– Дорогая, тебя что-то расстроило? Или тебе не понравилось платье? – взволнованно проговорил Глускин.

«Он меня вообще слушает? Похоже, что женишок вообще не соображает, что несет!!!» – терпение вновь покинуло рейнджера, он больше не желал сдерживаться и мечтал хорошенько избить того ублюдка, что надел на него платье, а после и Хана – за тупую идею отправиться к реке судьбы. На малыша черного рука так и не поднялась бы, хотя он уже не раз вспоминал слова о помощи и присмотре, которых сейчас сильно не хватало. Не дожидаясь ответа, жених вновь приблизился к парню, внимательно глядя тому в глаза. В руке мелькнул нож, и вот он приставил его к паху и, нахмурившись, проговорил:

– Вы все хотите бросить меня? Да? Хочешь бросить меня? – он угрожающе замахнулся, намереваясь нанести удар.

«Блять» – подумал Артем и резко разорвал ткань, стягивающую запястья. На решение не было и секунды, рейнджер просто обхватил руками лицо Глускина и притянул к себе, чтобы неумело поцеловать в губы, заставив противника опешить от подобного поступка. Этого замешательства сталкеру хватило на то, чтобы резко оттолкнуть жениха на пару метров от себя и прошмыгнуть в соседнюю комнату. Глускин даже не сдвинулся с места, лишь коснулся кончиками пальцев своих губ, удивленно и отчасти восхищенно наблюдая за тем, как драпает к лифту, придерживая подол платья, его невеста. Жутко матерясь, Артем бежал сквозь знакомые комнаты, стараясь не поскользнуться, так как бежал по холодному, испачканному кровью полу. Все двери в округе были заперты и единственное, что пришло ему в голову – это спуститься по шахте лифта, где была небольшая лестница, ведущая вниз. Не раздумывая, он прыгнул к лесенке и не успел ухватиться за перекладины, как она начала разваливаться на части, а после он рухнул на крышу лифта, проломив правой ногой деревяшку. Один обломок впился в ногу, заставив Артема вскрикнуть от боли.

– О боже. О боже, ты в порядке?

Услышав взволнованный голос жениха, Артем, стиснул зубы и резким движением вытащил кусок дерева, проткнувший ногу, после чего оторвал лоскут от платья и быстро перевязал рану. Ненависть буквально кипела в нем по отношению к этому мужчине, и подобная рана была несущественна по сравнению с тем, что могло случиться, не прыгни он сюда.

– Скажи, что с тобой все в порядке. Ненавижу мысль о том, что ты страдаешь без меня, – он взволнованно смотрел вниз, наблюдая за происходящим, – Зачем тебе делать с собой такое?

– Потому что ты хотел меня убить, придурок! – прокричал в ответ рейнджер и, подтянувшись, взобрался на этаж ниже жениха, не желая ждать пока его догонят.

За спиной послышался шум от поднимающегося выше лифта, что означало лишь одно – жених скоро приедет за своей невестой. «Да, чтоб его! Никогда бы не подумал, что подарю свой первый поцелуй подобному ублюдку…» – размышлял парень, хромая, продвигаясь дальше по петляющим коридорам и комнаткам, выслушивая странные комментарии преследователя.

– Эта часть твоего тела, которая открыта всем. Ее считают совершенной. Работа бога. Даже эти идиоты и лунатики это видят. В тебе есть что-то особенное. Снаружи. Но если они посмотрят глубже, то увидят, какая ты на самом деле. Поэтому они тебе не доверяют. Ты не такая, какой тебе было преднамеренно стать. Пока что не такая. Это место может заглянуть тебе в разум. Увидеть все, что ты натворила. Все твои грехи, Дорогая. Но цветок сладок лишь из-за удобрений, которыми его посыпают. И тебя тоже нужно удобрять, обрезать и ухаживать, – говорил жених, следуя по пятам за рейнджером.

«Это место может увидеть мои грехи? Что бы это значило?» – подумал Артемка, заворачивая в темную комнатку, которая оказалась очередным тупиком. Единственным шансом на спасение оказался большой металлический шкафчик для вещей, что стоял возле запертой двери, за которой промелькнул силуэт мужчины. Вероятность того, что Глускин его найдет, была слишком велика, но и прятаться больше было некуда, а потому он быстро залез в ящик, стараясь как можно тише прикрыть за собой дверцу. Дыхание постоянно сбивалось, руки и ноги дрожали от холода и легкой боли разносящейся по всему телу. И вот, в комнатке послышались шаги, что стремительно приближались к цели. Только сейчас сталкер заметил огромную щель, прямо у себя перед носом, через которую можно было спокойно увидеть содержимое шкафчика и в это же мгновенье, совсем рядом раздался голос жениха.

– Хм. Ближе. Я могу… Ах, запах моего любовного гнездышка. Дорогая, ты от меня не спрячешься.

Услышав его слова, Артем попытался выскочить наружу, но дверь не поддавалась. Прямо перед ним стоял Глускин, судя по звуку, нацепивший на металлический шкафчик замок, что не позволял парнишке открыть дверцу.

– Ты сделала из себя подарок. Деликатес, который можно разделать и… снова разделать, затем смаковать. Наконец-то. И…

Довольно улыбаясь, мужчина повернул шкафчик, а после немного опустил его над полом и с жутким скрежетом начал перетаскивать свою тяжелую ношу в неизвестном направлении. «Куда это он меня потащил? Какой нахрен подарок?!» – не произнося и слова, подумал Артем, явно не ожидавший подобного развития событий и с удивлением слушая то, что продолжал говорить мужчина, изредка поглядывая через щель на свою невесту.

– Я был слишком… вульгарен. Я знаю и хочу извиниться за это. Я просто… ну знаешь, что становится с мужчиной, когда он хочет познакомиться с женщиной. Но после церемонии, когда я сделаю тебя честной женщиной… обещаю стать другим мужчиной.

– Эмм… постой, но я же, – Артем попытался вновь вразумить психа, но тот его оборвал на полуслове, продолжая свою праздную речь.

– Мне нужна семья, наследие. Стать отцом, которого у меня никогда не было. Я никогда не допущу, чтобы что-то случилось с нашими детьми. Ничего такого, как… – оборвав разговор, он продолжил тянуть ящик, не произнося больше ни единого слова, пока не прибыл на место.

Артем уже ничего не понимал, так же как и не пытался выбраться, ибо это было бесполезно и бессмысленно. Рейнджер просто слушал психопата, пытаясь представить, куда же его притащит жених. И вот, он поставил шкафчик.

– Тебе придется подождать здесь. Я, конечно, понимаю – тебе тоже не терпится завершить наш брачный обряд. Но попробуй насладиться предвкушением.

Наконец, когда Глускин отошел и Артем смог разглядеть помещение, в котором очутился, ему стало, мягко говоря, не по себе. Прямо перед ним был большой стол, на котором раньше распиливали древесину, с огромным забрызганным кровью диском пилы. Но, не только он был в крови, здесь все было покрыто ей. А еще повсюду на полу лежали трупы, а на крюках, прямо под потолком подвешены части человеческих тел, рядом с которыми свисали массивные цепи. Все это наталкивало парня лишь на одну мысль: «А какой именно обряд собрался завершить мой муженек…». Но его мысли были прерваны. Глускин подошел к шкафчику и через щель пустил из странного флакончика зеленоватый газ, от которого Артема тут же потянуло в сон.

– Сюда, Дорогая. Это поможет тебе расслабиться.

Спустя какое-то время Артем вновь начал приходить в себя. Перед глазами все плыло, и словно на заднем фоне, в голове эхом отдавались голоса Глускина и каких-то мужчин, молящих о пощаде. Наконец, когда перед глазами прояснилась четкая картинка происходящего, рейнджер увидел на столе привязанного по рукам и ногам незнакомого мужчину. Он постоянно дергался и мычал, пытаясь высвободиться. Но вот к нему подошел Глускин. В этот миг сознание вновь помутилось, и он мог лишь слышать странные звуки и голос жениха:

– Дорогая, нужно, чтобы ты меньше кровоточила. Я понимаю, что представители слабого пола обычно сильнее страдают от одинаковых ран, но тебе действительно нужно потерпеть.

После этих слов, Артем снова смог разглядеть что происходит. Псих, что был связан, жутко кричал, вырываясь изо всех сил, но Глускин не обращал на это никакого внимания. Он занес свою руку для удара и резким движением нанес ужасающую воображение рану, вонзив нож прямо в пах жертвы. После последовала череда повторяющихся ударов, от которых на столе появлялись свежие лужи крови. Мужчина стал кричать еще истошнее, вызывая ноющие боли в паху у самого рейнджера. Но, спустя какое-то время, замолк. Глускин, явно разочарованный подобным, схватил труп за плечи и пару раз грубо приподнял его над столом и вновь с силой бросил обратно. После чего склонился над мужчиной и с горечью в голосе произнес:

– Нет. Прости, Дорогая. Любовь не для всех, – сказал жених, а после поднялся и столкнул труп на пол.

Артем вновь отключился, а когда пришел в себя, на столе уже лежала очередная жертва. Глускин широко расставил ноги мужчины, поглаживая грудь и бедра, при этом, не переставая, разговаривал с самой жертвой, которая на этот раз даже не пыталась бежать или же была без сознания.

– Теперь не двигайся, Дорогая. Все эти неприглядные волосы. Ой! Какие шелковистые. Снова как маленькая девочка. Теперь более утонченные черты, – закончив свою речь, он поднял со стола свой нож и начал делать медленно надрез вдоль ребер обнаженного мужчины.

Теперь, он начал было кричать, и даже пробовал вырваться, но не тут-то было. Доведя лезвие до промежности, Глускин обхватил нож обеими руками и одним движением сделал большой разрез жертве. Опять наступило легкое помутнение, а после жертва уже стояла на четвереньках, повернутая лицом к пиле.

– Ты сдалась. Уродина, ты отказалась от любви. Ты не достойна даже того, чтобы тебя зашили. Лежи и подыхай в крови, – сказал Глускин и схватил мужчину за голову, резко опустив лицом на работающую пилу.

Во все стороны разлетелись брызги крови, вперемешку с мозгами, и сразу же наступила тишина, а труп был, так же бесцеремонно, опрокинут на пол. И вот, сознание снова начало покидать парня, единственное, о чем он успел было подумать – «Черный, ну где же ты? Боюсь, что я не переживу эту церемонию…».

Следующее пробуждение не было столь приятным. Артем был полностью обнажен, руки были туго привязаны к столбу в таком положении, что парнишка лежал грудью на холодном испачканном кровью столе и не мог подняться или же лишний раз повернуть голову. Ноги устойчиво стояли на полу, только вот были весьма широко расставлены в стороны и привязаны к ножкам стола. Он повернул голову влево и увидел уже знакомое окровавленное лезвие, пугающей до дрожи пилы. Теперь уже все тело потрясывало не от холода, а скорее от страха. Он не понимал, где же был жених, но чувствовал, что ничего хорошего его не ждет.

Тут тишину прервал странный шорох, доносящийся из-за спины, а после послышались шаги. Рейнджер затаил дыхание и прикусил губу, ожидая, что вот-вот будет нанесен удар. Но ничего не происходило. Когда парнишка не выдержал и сделал-таки первый вздох, его спины коснулась большая теплая рука, а после жених навалился на него всем телом и прильнул губами к шее Артема. Легкий поцелуй, а после опаляющее кожу дыхание и низкий томный шепот прямо на ухо:

– Наконец-то, я нашел тебя Дорогая. Ты особенная для меня, не похожая на других. Тот поцелуй… ты ведь любишь меня, правда? – проговорил Глускин, легонько поглаживая Артема по спине.

Рейнджер не знал, что ответить, точнее знал, но не мог. В голове сразу же всплывали картины того, как мучительно погибли предыдущие претендентки на роль невесты и сейчас, когда у него вроде бы появился призрачный шанс на спасение, Артем просто не мог его упустить, глупо поддавшись эмоциям. Медленно до него начало доходить, что Черный не поможет, и никто не поможет в сложившейся ситуации, кроме него самого. Один на один с больным психопатом, режущим мужчин, чтобы создать себе идеальную невесту – такого нельзя было пожелать даже злейшему врагу. И вот, он, наконец, собрал всю оставшуюся смелость и уверенность, намереваясь, во что бы то ни стало отстоять право на жизнь, даже если придется переступить через себя.

– Д-да… дорогой, – шепотом с легкой дрожью в голосе произнес парень, на что получил еще один нежный поцелуй между лопаток.

– У тебя удивительная структура костей. Такая мягкая кожа. Ты очень красивая, – проговорил жених и ласково погладил парня по спине, медленно опуская руку к бедру.

Парнишку жутко коробило от подобного, он хотел все высказать жениху, но из последних сил сдерживал данное самому себе обещание. В какой-то момент поглаживания прекратились, а за спиной раздался звук расстегивающейся ширинки, что заставило рейнджера еще сильнее напрячься.

– Женщина… должна выстрадать некоторые вещи. Это неприятно, я знаю. Но просто попробуй… вытерпеть. Ради меня. Ради нашего совместного будущего. Я помню, ты говорила, что не можешь иметь детей, но… думаю, это не станет проблемой для наших отношений. Я все сильнее буду любить тебя день ото дня, – он немного помолчал, видимо что-то обдумывая, а после добавил, – Это не займет много времени. Я хорошо подготовлю тебя, ведь это твой первый раз. Наша первая брачная ночь, Дорогая.

У Артема от этих слов на глаза накатились слезы, выражающие полное отчаяние и безысходность, что он ощутил в этот миг. Он уткнулся лбом в стол, зажмурил глаза и вновь прикусил губу, ожидая ощутить на собственной шкуре то, что еще совсем недавно почувствовал Парк. Единственное на что он надеялся – это чтобы рядом не было ни кого, кто бы мог лицезреть подобное унижение.

Наконец, Глускин принялся за дело. Артемка спиной почувствовал, как жених медленно опустился перед ним на колени и, раздвинул его ягодицы, а после начал касаться горячим языком его ануса. Очертив небольшой круг, он медленно ввел свой влажный язык внутрь. Не ожидавший подобного парень тут же сжался, не давая двигаться жениху, за что тут же получил по заднице оглушительный шлепок. Выдохнув, он вновь постарался расслабиться, не желая доводить Глускина до грани. И вот, Артем снова почувствовал скользкий и влажный язык, что подобно змее начал извиваться внутри него, принося непонятные ощущения. «Что он делает? Зачем, он полез языком в мою задницу?» – пытался связно мыслить Артем, но получалось с трудом.

Наконец, язык покинул его попку, а на смену пришли пальцы, что перед этим заставил хорошенько облизать рейнджера, ненавистный жених. Тот лишь, молча, повиновался, чувствуя кожей, что отказа от него не потерпят. Рейнджер хорошенько облизал его пальцы, обильно смачивая их слюной, на уровне интуиции понимая, что это может помочь ему. Вот пальцы покинули его ротик, а следом жених полностью ввел эти два пальца в попку парнишки, после чего немного повращал ими, ощущая горячие, мягкие и влажные от слюны стенки кишечника, что так приятно обволакивали его пальцы. Он плавно заскользил пальцами туда-сюда, порой останавливаясь и растягивая тугое колечко мышц. В какой-то момент пальцы коснулись простаты, заставив Артема приглушенно простонать от нахлынувшего удовольствия. Член парнишки дернулся и начал медленно подниматься, немало удивив своего хозяина. «Что это? Мнн… Почему, я чувствую подобное, когда меня трогают в таком месте?» – терялся в догадках парень, как и в собственных чувствах. Неприязнь, ненависть, отвращение, наслаждение и желание смешались в сногсшибательный коктейль. С каждым движением, Артем все больше расслаблялся, порой даже настолько что забывался и начинал в такт движениям стараться двигать бедрами, сам того не замечая. Глускин же, довольный подобной реакцией, наслаждался каждым вздохом и стоном невесты, возбудившись при этом не на шутку.

– Вначале будет немного больно, но после… я обещаю, тебе понравится, Дорогая, – проговорил жених и поднялся с колен.

Он вынул пальцы и, услышав разочарованный стон, приставил головку своего члена к влажному анусу, начиная тихонько проталкиваться внутрь. От неожиданности Артем лишь сильнее сжался, и попытался высвободить руки, но веревки до боли впились в затекшие запястья, отвлекая на себя внимание, от более существенной проблемы. Воспользовавшись ситуацией, Глускин начал проталкиваться дальше. Сначала вошла лишь головка, но после сантиметр за сантиметром он полностью проник внутрь. Артемка затаил дыхание, ощущая легкую боль и огромный горячий член в своей заднице.

Как только жених почувствовал, что полностью вошел, он положил руки на бедра и начал медленные ритмичные движения. С каждым новым толчком, движения становились более быстрыми и жесткими, пальцы жениха все сильнее сжимали под собой разгоряченную плоть. Боль становилась все сильнее, и парень уже не сдерживал слез, но когда жених в очередной раз остановился, почти полностью покинув его, а после резко вошел на всю длину, Артем вновь почувствовал странное удовольствие, разливающееся по всему телу от непонятной точки внутри его ануса. Он выгнулся насколько позволяли связанные руки и до крови прикусил губу, стараясь не вскрикнуть от накатившего возбуждения. Член еще раз предательски дрогнул, а на кончике выступили капли собственной смазки. Заметив реакцию партнера, Глускин склонился, прижимая парня к холодному столу и начал языком выводить странные узоры на разгоряченной коже парня, опаляя ее своим дыханием.

Боль и возбуждение смешались воедино. Рейнджер уже не отличал одно от другого, всем телом дрожа в умелых руках партнера, не в состоянии думать о чем-либо кроме приближающейся разрядки. Сзади были слышны хлюпающие звуки от влажной попки и хлопки, когда мужчина в очередной раз вбивался по самые яйца. Все это заводило и одного и другого в равной степени, распаляя желание. В какой-то момент Глускин переместил свои руки с бедер парнишки на его шею и начал сдавливать ее, перекрывая поступление кислорода в легкие и, при этом, продолжая без остановок насаживать парня на свой агрегат. У Артемки все поплыло перед глазами, но от этого ощущения стали лишь острее. Голова окончательно перестала работать, а член начал было пульсировать, пока в один прекрасный момент парень не кончил, содрогаясь всем телом и сильно сжимая партнера внутри, при этом забрызгав своей спермой пол, и тут же потерял сознание. Следом кончил и сам жених, наполняя дорогую своим семенем и разжимая крепкую хватку. Почистив себя, жених аккуратно перерезал веревки, а после уложил парнишку на стол, с довольной улыбкой оценивая произошедшее.

– Я постараюсь заполнить эту пустоту в тебе, и ты не сможешь бросить меня, Дорогая… не сможешь сбежать, – нежно и в то же время угрожающе произнес мужчина, а после коснулся щеки Артема, заботливо стирая выступившие слезы.