Следующий день Сергей ждал, как никогда. Лететь на работу снова раньше времени смысла не было, потому что Алиса не придёт раньше восьми. Она позвонила поздно вечером, сказала, что кое-что есть, потом пообещала покопаться в кое-каких документах на работе. Но ровно в восемь Сергей стоял возле фармахимического отделения, ожидая Алису, нервно расхаживая взад-вперёд.

 — Леонидов, Господи… — Алиса прошла мимо и открыла дверь, в руке её был стаканчик с кофе из кофейни по пути. Эту кофейню посещало девяносто процентов сотрудников, поэтому их жёлтые стаканчики всегда валялись во всех мусорных вёдрах. — Ты хоть не с шести утра тут сидишь под дверью?

 — Нет, всего пару минут, — Сергей влетел следом и, не дожидаясь, пока загорятся все лампочки, приступил к делу. — Что ты узнала?

 — Я попыталась очень осторожно узнать у Басова, что это за лекарства, — быстро заговорила она, останавливаясь посредине коридора, двери которого вели в лаборатории и кабинеты. — Как жопой чувствовала, что что-то здесь не так.

 — Что не так-то?

Алиса оглянулась по сторонам, хотя, судя по выключенному свету, никого кроме них в отделении не было. На всякий случай она поманила его за собой и зашла в свой кабинет.

 — Слушай сюда. Об этих лекарствах — ни слова. Не вынюхивай. Я спросила Басова, где найти Эф Пять и Ка Двести Девятнадцать для Волкова. На что он сказал, что у нас больше они не хранятся. Я осторожно спросила, а что, Волков единственный, кто принимает их? Я тут два года, а про лекарства эти не слышала. Тогда он назвал ещё две фамилии, Савин и Чернобоков. Но самое интересное, что после этого он сказал, что мне не надо этим забивать голову, а потом и вовсе заявил, чтобы я забыла, что он рассказал. Мол, информация секретная, всем влетит, если кто-то язык развяжет свой.

Разумовский почесал щёку, переваривая всё услышанное.

 — Значит у нас есть два препарата, данные о которых засекретили, — подвёл итоги Сергей. — И эти препараты из всех известных нам пациентов принимает только Волков. У тебя есть доступ к базе пациентов?

 — Конечно, — Алиса села за компьютер и запустила процессор. — Если этих двоих тоже не засекретили.

 — Если засекретили — не страшно, — сказал он, прокручивая в голове пароль от аккаунта второго уровня.

Дождавшись, когда прогрузится программа, Алиса ввела фамилию «Савин», ей высветилось два результата. Первый парень был у них в последний раз год назад, судя по всему — ничего интересного, стандартная программа. Второй в строке результатов был у них четыре года назад, а ещё у него стояла красная пометка «мёртв», в списке принимаемых им препаратов Эф 5 и К-219 отсутствовали. Пробив вторую фамилию, они нашли только одного солдата, и у того, какое совпадение, тоже стояла пометка «мёртв». Причём дата смерти расходилась с Савиным на один день.

 — Интересно, — прошептал Сергей. Затем оглянулся на камеру в углу комнаты. — Камера пишет?

 — Конечно, — нахмурилась Алиса. — А что ты…

 — Я пошёл, — бросил ей Сергей, и уже у выхода добавил: — Спасибо огромное за помощь!

До приёма пациентов оставалось ещё сорок минут. Ежедневный утренний осмотр. Двоим другим прибывшим он уменьшил дозировку и ввёл транквилизаторы для начала, поэтому проблем быть не должно. Сергей снова открыл чужой аккаунт и пробил новые имена. Оба упоминались в одном рапорте. Он придвинулся ближе к экрану и с каждой строчкой его всё больше охватывал страх. Это был рапорт о последних днях их жизни, проходивших прямо здесь, в этом бункере. Там говорилось о том, что пациенты испытывали неописуемую головную боль несколько дней, после чего начали терять рассудок. Начался психоз, который спустя несколько часов перешёл в апатию, затем наступали судороги, кома и скорая смерть. В конце было скромное упоминание Волкова «непродолжительные головные боли, далее состояние стабильное».

Он предпринял ещё одну попытку, ввёл в поиск название лекарств, но ничего не нашёл. Зайти на первый уровень не было возможности, пароли менялись каждую смену. И Сергей даже не знал, найдёт ли там нужную информацию. Он откинулся на стуле и отъехал назад. Взгляд упал на шкафы с макулатурой. Вдруг в дверь раздался стук, заставивший вздрогнуть. Сергей быстро рванул обратно и нашёл на значок «выйти».

 — Секунду, — зачем-то выключив экран, Сергей поднялся так резко, что стул откатился назад, и нажал кнопку открытия двери.

Белая дверь без скрипа открылась, на пороге оказался никто иной, как Волков. Сергей не сразу понял, что с ним не так, пока не пригляделся: взгляд плавал, глаза покрасневшие, а всё лицо наоборот — белое.

 — Кнопка, кажется, не работает, — устало сказал тот и махнул рукой.

 — Чёрт, — Сергей проверил карманы. Кнопка работала, он просто забыл датчик в столе, когда торопился к Алисе. — Прости, пожалуйста. Побочки пошли, да?

 — Наверное, — Олег выдохнул и прикрыл глаза. — Мне не очень…

 — Проходи, пожалуйста, — Сергей отошёл в сторону и пропустил его в кабинет, указав на стул. Когда Волков рухнул на стул, дверь снова закрылась, а Сергей уже доставал хранившийся в столе тонометр. Тащить Волкова до приёмного кабинета не было времени, если тот рухнет в коридоре, то придётся десять страниц отчёта заполнять и объяснительную, почему на вызов не пришёл, ещё и панику среди военных устроит. Те не участвовали в экспериментах, если работали здесь, и даже наоборот — очень опасались любых лекарств, поэтому любое отклонения от нормы вызывало у них бурю непонимания.

 — Жалобы на что? — спросил Сергей, торопливо надевая манжет на руку.

 — Плохо спал, потом бросило в жар, мышцы словно разрывало, теперь болит спина и голова, не считая общей слабости, — выдавил из себя Олег.

 — Понятно. Давление сильно упало, — экран тонометра показывал несчастные 105/51. — Сиди здесь, сейчас вернусь.

Кажется, не успел он исчезнуть за дверью, как тут же вернулся. В экстренных ситуациях у Разумовского открывалось не только второе дыхание, но и дополнительный мотор. Он бросил рядом с клавиатурой упаковку с ампулами и пару шприцов, открыл зажатую под мышкой бутылку воды и налил в пластиковый прозрачный стаканчик.

 — Пей, — сказал он, осторожно передав воду в руки Волкова. Тот послушно сделал несколько больших глотков и поставил пустой стаканчик на стол, его рука словно без сил свесилась со стула.

 — Руку на стол, — скомандовал вполголоса Разумовский, пододвигая стул ближе. — Молодец. Сейчас полегчает, подожди.

Он быстро протёр сгиб локтя спиртовыми салфетками, забрал в шприц прозрачную жидкость, и осторожно вошёл иглой в толстую вену.

 — Подождём пару минут, он быстро действует, — Сергей бросил шприц обратно на стол и придвинул поближе стул Леонида Васильевича. — Правда, от болей это не поможет.

 — Спасибо Вам, — Волков откинул назад голову и закрыл глаза.

 — Было бы за что, — Сергей грустно улыбнулся.

На душе, несмотря на ситуацию, странно потеплело. Потому что это напомнило о тех днях, когда Волков приползал после очередной стрелы, которую ему забили, или забили Серёже, но он всё равно впрягся. И сейчас он сидел такой спокойный, не напряжённый, не было видно его пустого взгляда солдафона. Сергей взял его руку в свою и приложил два пальца к артерии на запястье.

 — У нас же ночью врач дежурный есть, — тихо сказал Сергей. — Чего ты ночью-то его не вызвал?

 — Думал, пройдёт, — прохрипел Волков.

 — Думал… Ты думалку ещё в детстве отбил, Волков. В следующий раз сразу вызывай.

Тяжкий вздох, Волков открыл глаза и уставше посмотрел на Разумовского.

 — Почему Вы продолжаете? Я же сказал, Вы меня путаете, я впервые Вас вижу.

 — Конечно. Как скажешь, — Сергей слегка улыбнулся краем губ и опустил взгляд. — Как себя чувствуешь?

 — Получше. Голова и спина всё равно болят.

 — Я уменьшу дозу. Так и думал, что начинать с двух миллилитров будет слишком лихо.

 — Спасибо, — сказал на это Олег и поднялся с места, он постоял ровно пару секунд, пытаясь понять, что он чувствует, затем выпрямился и направился к двери всё ещё неуверенным шагом, но явно намереваясь поскорее покинуть кабинет.

 — Кнопка работает, — кинул ему напоследок Разумовский, глядя на использованный шприц.

— С сегодняшнего дня я сам отдаю ему лекарства, понял? — Разумовский взял с подноса стаканчик «В.О.С.». — Будешь приносить их лично мне в руки.

 — А… — солдат осёкся, но встретившись с не принимающем возражения взглядом врача кивнул. — Так точно.

 — Вот и отлично.

Сергей дождался, пока парень скроется в соседней комнате, и быстрым шагом удалился с места преступления. Хорошо, что военные здесь стоят на ступень ниже учёных, а солдаты, выполняющие здесь почти любую низшую роль от уборщиков до ассистентов, вовсе относились к ним как к генералам каким-нибудь. Обычно Сергей не пользовался своим положением, предпочитая, чтобы его принимали за равного, но разок можно этим воспользоваться. Зажимая стаканчик в руке, он прошёл через несколько коридоров и вновь оказался в химико-фармацевтическом отделе. Два раза постучал в привычную белую дверь, а затем открыл её. На него уставилось несколько пар глаз.

 — Привет, — сказала Алиса, развернувшись на стуле, и остальные обитатели кабинета тут же потеряли к нему интерес.

 — Можно тебя на минутку? — Сергей кивнул в сторону выхода.

Алиса поднялась, расправила халат и пошла за ним. Она подняла очки на голову и внимательно посмотрела на Сергея, ожидая объяснений, тот протянул ей руку с чем-то внутри, она осторожно взяла это, даже не глядя на содержимое, и быстро спрятала в карман.

 — Узнай, что это за лекарства, — прошептал Разумовский.

 — Это… Волкова? — ещё тише спросила она.

 — Да. Некоторые там очевидны, но некоторые я не могу опознать. Так найдём тех двух засранцев.

 — А потом что? — спросила она, уже зная ответ.

 — Он перестанет их принимать.

 — Ты не думал, что так просто отменять лекарства может быть опасным?

 — Думал. Буду постепенно уменьшать дозу. Пока не один из наших препаратов не давал синдрома отмены, на это я тоже рассчитываю.

 — Ладно, — вздохнула Алиса. — Блин, но если что, всё на твоей совести. И если ты кому-то расскажешь, что я тебе помогаю, я тебя в могилу зарою, понял?

Сергей усмехнулся. Алиса покачала головой, ещё раз вздохнула, глядя в голубые глаза, и провела раскрытой ладошкой по улыбке Разумовского.

 — Сотри эту ухмылку с лица. Животное, ты пользуешься моей добротой.

 — Я буду в долгу. Проси чего хочешь.

 — Отдых на Мальдивах, — прошептала она, скрываясь в кабинете.

Ответа пришлось ждать недолго, за это время Сергей успел только записать результаты сегодняшних анализов в карты и в компьютер и написать отчёт о состоянии пациентов. Сеть в бункере не ловила, поэтому ждать сообщения от Алисы было бесполезно, она сама зайдёт, как только что-то прояснится. Не раз его посещала мысль, что она может легко спалиться перед другими сотрудниками, перебирая какие-то таблетки, но успокаивало то, что в принципе ей не составит особого труда найти пустой кабинет или лабораторию. Ещё он думал о том, что Олег уже должен был получить свои лекарства, и не пойдёт ли он интересоваться в чём дело у кого-нибудь ещё. Хотя военный склад ума подразумевает не задавать вопросы, а только выполнять приказы. Сказано пить — будет пить, не принесли — не будет.

Как только Сергей поставил последнюю точку, в кабинет постучали. Надеясь, что это Алиса, он быстро поднялся и нажал на кнопку. После писка, в кабинете оказалась она самая.

 — Нашла их, — сказала она и глянула на камеру в углу. — Она всё ещё не работает?

 — Нет, расслабься.

 — Тогда вот.

Алиса достала тот же стаканчик из кармана и выудила оттуда две таблетки. Одна была жёлтой и продолговатой, вторая розовой и круглой.

 — Что есть что — не знаю, но они не подходят по описанию ни к одним из известных мне здесь лекарств.

 — Так, — Сергей выдохнул и взял таблетки, внимательно посмотрел на них. — Тогда начнём.

Под внимательным взглядом Алисы, он достал из ящика стола канцелярский нож, положил таблетки на блестящих белизной стол, и разломал их пополам.

 — Что же ты делаешь, — Алиса прислонилась к закрытой двери. — Ты понимаешь, какие последствия это может возыметь?

 — Даже не представляю, — ответил Разумовский, стряхивая осыпавшийся порошок на пол. — Но надеюсь, что одним из этих последствия будет возвращение памяти.

 — А если не в таблетках дело? Если он просто повредил голову, это обычная амнезия?

 — В его карте об этом ни слова. У других об этом всегда делается пометка, а он чем особенный? К тому же, мне всё равно не нравится, что он принимает лекарства, информация о которых засекречена даже от нас.

 — А дальше что?

 — Если память вернётся, выведу его из программы. Не знаю как.

 — Если он не захочет?

У таблеток был сильный запах, что-то кислое и горькое. Интересно, как что-то такое маленькое, состоящее из чёрт знает чего, может перевернуть всю человеческую жизнь. До этого случая Сергей даже не задумывался, какой силой на самом деле обладают вещества, которые они здесь разрабатывают. Ему ни разу не пришла в голову мысль, что контрактники, которые лежат у них «добровольно», могут вовсе не осознавать, что происходит на самом деле.

 — Захочет, — тихо ответил Сергей. — Если это тот Волков, которого я знаю, он захочет уйти из программы, лишившей его жизни.

 — Будем надеяться, что это так. Иначе тебя в Сибирь сошлют. И меня за компанию.

Сергей усмехнулся и закинул таблетки обратно в стаканчик.

Волков нашёлся не в комнате, а в спортзале. Среди тренажёров для пресса, беговых дорожек и турников, прибитых к стенам, под светом ярких ламп он лежал на синем мате. Держа руки за головой, он в ритме сгибался пополам, направляя локоть к противоположному колену. Сергей смотрел на накаченное тело, вспоминая, каким Олег был раньше. Он был как бойцовая собака, бросался на всё, что его нервировало, да, был подтянутым, но никогда не был таким качком. Таблетки в кармане словно прожигали дыру. Уже десять раз его посетила мысль вовсе вычеркнуть неизвестные таблетки из его рациона, но он намеревался придерживаться плана.

 — Волков, — позвал Сергей, понимая, что тот может до бесконечности заниматься своим делом.

Тело тут же расслабилось и упало на мат, было видно только как быстро вздымается грудь. Через секунду Волков без проблем поднялся, подхватил полотенце с ручки беговой дорожки, и побежал к Сергею.

 — Слушаю, — сказал он, выпрямившись перед врачом, вытирая пот с лица и шеи.

 — Лекарства пора принимать. Пошли.

 — Разрешите сначала душ принять.

 — Разрешаю. Тогда в комнате встретимся.

Они разошлись в разные стороны. Конечно, можно было бы оставить таблетки на столе, но Сергей хотел в свободные минуты ещё немного поговорить с Волковым, или с тем, что от него осталось. Щёлкнул выключатель. Первые пару месяцев Сергей привыкал к этому всюду яркому свету, даже порывался купить себе затемнённые очки, чтобы так не беситься. А потом как-то привык. Да и очки он не любил носить, они то натирали нос, то терялись, поэтому его выбором были линзы. Поставив стаканчик на стол, он обратил внимание на появившиеся книги. На секунду его это улыбнуло, но потом он увидел, что это были за книги. «Энциклопедия огнестрельного оружия», «Холодное оружие мира» и «Искусство Войны» Сунь-Цзы. О последней Сергей много слышал, но никогда не читал. Не особо ему нравилась идея войны. Но всё же он попал именно сюда, в секретную лабораторию, создающую элитный отряд солдат. Он всегда оправдывал себя тем, что это интересно и даёт потенциал для развития, что не было в общем-то ложью. В конце концов, войны будут продолжаться, и правительство всегда найдёт людей, чтобы отправить туда, но если у них будет больше шансов выжить, то почему нет? Пойдёт либо обычный парень, который помирает от жажды после пятикилометрового марш-броска, либо тот, чья мускулатура развита в разы сильнее, выдержка не хуже лошадиной, с высокой внимательностью и…

Оправдания, оправдания, оправдания. Хотя если бы сейчас можно было вставлять механические модификации в тело, было бы это плохо? А здесь те же модификации, только на химическом уровне. И всё добровольно. Слово «добровольно» вдруг перестало вписываться в общую концепцию происходящего последних дней. Олег считает себя другим человеком, ему кто-то даже придумал биографию, насколько этот человек вообще отвечает за свои решения?

 — Простите, что задерживаю, — Олег вошёл в комнату с мокрыми волосами, с которых всё ещё падала вода. — Вы же хотели что-то ещё?

 — Да так, — Сергей подал ему стаканчик. Волков, не глядя на содержимое, махом высыпал всё себе в рот и открутил бутылку с водой. — Просто поговорить.

 — Я слушаю, — после нескольких глотков сказал Волков и сел на кровать. Сергей занял стул у стола.

 — Это я бы тебя послушал. Скажи, тебя всё устраивает в твоей работе?

Волков непонимающе посмотрел на него, подняв бровь. Но молчание затягивалось, и он понял, что отвечать надо.

 — Так точно.

 — Нет, не «так точно». Слушай, я не генерал, не майор, не сержант. И сейчас говорю с тобой, как с другом. Давай начнём сначала, меня зовут Сергей.

Он протянул вперёд руку, стараясь при этом как можно непринуждённее улыбаться. На лице Олега было написано «ничего не понятно, но ладно». Тот протянул руку в ответ и пожал её, коротко и сильно.

 — Олег.

 — Расскажи мне немного о себе, Олег. Как ты попал в программу?

 — Я… — он вдруг замолчал, свёл брови и отвёл взгляд. — В армии мне предложили присоединиться к особому подразделению.

 — Кто предложил?

 — В смысле?

 — Кто был этот человек?

 — Кротов Сергей Павлович.

 — Ах, Сергей Павлович, — кивнул Сергей. Кротов был одним из его «начальников», если быть точнее, одним из учредителей их НПАО, носил звание генерала-полковника. Хотя сейчас, может, поднялся и выше. — А что-нибудь о том дне помнишь? Какое время года было? Где встреча была? Хоть что-то, любые детали. Это же такое событие.

 — Было… — Волков снова напрягся, задумался. — Зима… Две тысячи… — смотреть на его мучения было почти физически больно, но Сергей чувствовал, что ухватил иголку в стоге сена. — Не могу…

Олег вдруг схватился обеими руками за голову и завыл.

 — А семью свою помнишь? Голос мамы? Что она тебе на завтрак готовила?

 — Прекрати…те… — Олег прижался головой к ногам. — Я не помню, не… помню…

 — Олег, — Сергей рванул к нему и встал на колени, взял его за лицо и заставил посмотреть на себя. — Вспомни другое, давай. Вспомни рыжего паука в углу нашей спальни. Как мы мух и комаров ему ловили. Как утром в столовой пахло пирожками. Олеж, пожалуйста, представь это хотя бы. Просто представь, не вспоминая.

Но вместо ответа Олег вдруг схватил Сергея за плечи и отбросил от себя.

 — Голова болит! — громко сказал он искажённым от боли голосом, вновь сжимаясь в комок.

 — Чёрт, ладно, — Сергей понял, что перестарался, и отпустил эту иголку. — Хорошо, хорошо, расслабься. Дыши. Расслабься, расслабься, давай.

Олег с трудом слушал его и пытался повторять, пытался расслабиться, было заметно, как мышцы то расслаблялись, то напрягались вновь. Всё же дыхание выровнялось, стало размеренным и с паузами. Сергей всё это время осторожно поглаживал его по виску, пытаясь успокоить. Прошли долгие минуты, прежде чем тот снова открыл глаза и посмотрел трезвым взглядом.

 — Ложись спать, — Сергей попытался подавить в голосе тоску, которая охватила его. — И… если захочешь поговорить, я всегда готов.

Не дождавшись ответа, Сергей выключил свет и вышел за дверь.