Легко ступая большими мягкими лапами по глубокому снегу, к берегу замерзшего озера вышел молодой саблезуб. Шкура его была белоснежной с едва заметными мелкими светло-серыми пятнами, рассыпанными вдоль позвоночника от холки и до самого хвоста, а мех густым и теплым, что выдавало в нем, как минимум, уроженца не менее холодных мест, чем Зимние Ключи. На спине грациозного хищника крепилось прочное кожаное седло с утепленным вальтрапом, в котором непринужденно восседала калдорайская воительница. Эльфийка выглядела рослой и подтянутой, с выправкой и статью бывалого кавалериста, о чем красноречиво говорила ее характерная манера верховой езды.
На девушке красовалось не по погоде легкое облачение, сильно напоминающее форму дарнасских часовых, состоящее из кожаного корсажа, набедренников и наплечников с серебряной гравировкой, усиленных металлическими вставками. Высокие сапоги-ботфорты и перчатки стрелка с открытыми пальцами тоже мало подходили для здешнего климата, практически не сохраняя тепло, как и короткая накидка с капюшоном из тонкого вышитого сукна. Однако под доспехами воительницы все же проглядывали облегающие штаны и шелковая рубаха, хоть и слабо, но укрывавшие от мороза незащищенные предплечья, живот и бедра.
Найтариэль Лунная Тень осадила саблезуба и быстро огляделась по сторонам. Капюшон ее накидки откинулся назад, подставляя под редкие порывы северного ветра красивое и фактурное, но с виду совсем еще юное лицо, отмеченное продольными линиями татуировок-когтей. Бледно-лавандовая кожа, несмотря на крепчающий к вечеру мороз, выглядела на удивление гладкой и матовой, сохраняя достаточно здоровый вид, а длинные платиновые волосы девушки, свитые в нетугую косу, развевались за спиной. Из оружия при ночной эльфийке имелся изящный лук, сработанный из ашенвальского дуба с серебряной отделкой, который покрывала затейливая руническая вязь, колчан с эльфийскими стрелами, да два узких клинка в плетеных ножнах у пояса, подходящих только для не слишком активной самообороны. Наружная сторона левого уха охотницы-калдорай сверкала целой чередой крохотных серебряных колечек, в то время как соседнее ухо украшала лишь одна единственная подвеска на цепочке, собранная из пучка совиных перьев и ограненного в форме капли лунного камня.
Девушка прислушалась, обшаривая еще более внимательным, чем прежде, взглядом лучащихся серебристым светом глаз округу, а затем слегка толкнула стременами своего ледопарда, понукая ступить на кромку льда. Шаг, другой. Берег постепенно удалялся, пропадая из виду. Тревога не покидала ее уже ни на миг.
И только сейчас охотница, наконец, поняла, что значила эта подозрительная многочасовая тишина, сопровождавшая ее с того самого момента, когда она решилась свернуть с дороги и немного срезать путь к Крепости Древобрюхов. Перед самым носом саблезуба просвистела толстая стрела с жестким щетинистым оперением, приводя большую кошку в секундное замешательство.
«Засада!» — пронеслась отчаянная мысль в голове у воительницы.
Не успела она опомниться, как из береговых кустов появилось несколько мелких кобальтовых драконидов. Младшие Хранители Кладки резво перемещались по льду на четырех крепких драконьих лапах с острыми когтями, яростно размахивая кривыми клинками и копьями, зажатыми в сильно напоминающих руки верхних конечностях. Они явно поджидали ее здесь, и теперь с громким шипением бросились в атаку.
Найтариэль среагировала мгновенно. Двое нападавших упали на лед, не успев пробежать и полуметра, сраженные эльфийскими стрелами. Однако остальные ничуть не оробели, ведь из укрытия на смену погибшим уже спешил новый отряд. К тому же, все те же злосчастные кусты вдруг ощетинились целой тучей стрел. Они, одна за другой, звенели в воздухе, вонзаясь в лед у ног ледопарда.
— Плохо дело, Шелл! — заметила охотница, уворачиваясь от очередной стрелы и заставляя маневрировать ездовую кошку. — Нам с тобой нужно сматываться отсюда и побыстрее!
Найтариэль развернула саблезуба, рассчитывая укрыться там, откуда приехала, но тут же с ужасом обнаружила, что путь к отступлению отрезан. Сзади с угрожающим шипением на нее надвигался огромный драконид, закованный в броню и вооруженный тяжелой зазубренной алебардой. За необъятной спиной вожака, тем не менее, без труда угадывались очертания тварей помельче.
— Черт! — она лихорадочно закрутила головой в поисках выхода.
Враги приближались, методично смыкая ряды и беря ее в кольцо.
«Ну же, шевелись, Лунная Тень! Придумай что-нибудь! Эти гады вот-вот зажмут тебя! — панически затараторил в голове эльфийки внутренний голос. — Неужели ты решила сдаться без боя?!»
— Еще чего! — вслух фыркнула девушка. — Эти ублюдки познают на своей шкуре всю силу гнева Богини!
Стреляла она с поразительной точностью, не израсходовав ни одного выстрела впустую, но и этого оказалось недостаточно. Врагов было слишком много, поэтому рукопашная завязалась гораздо раньше, чем того бы хотелось Найтариэль. У нее еще оставались стрелы, но прицелиться уже не представлялось возможным. Дракониды с шипящими боевыми кличами, режущими тонкий эльфийский слух, набросились со всех сторон. Ночная эльфийка выхватила клинки и, пришпорив ледопарда, встретила первых противников на подходе. Она понимала, что ей во что бы то ни стало нужно было двигаться, ведь верховому требовалось гораздо больше пространства, чем пешему.
Охотница отражала атаку за атакой, вовремя уклоняясь от ответных ударов, но нападавших, казалось, ничуть не убавлялось. Лед под лапами саблезуба уже сплошь был залит темной кровью, отчего сделался предательски скользким и еще более опасным. И когда Найтариэль в очередной раз резко развернула ездовую хищницу, произошло непоправимое: зверь, не удержав равновесие, рухнул на лед. Это еще сильнее усугубило ее и без того незавидное положение.
Как только Лунной Тени удалось выпутаться из стремян, на нее тут же набросились сразу трое средних драконидов, не позволяя вновь взобраться в седло и одновременно оттесняя подальше отчаянно царапающуюся большую кошку. Через считанные секунды ледопард скрылся из виду за их широкими чешуйчатыми спинами. Найтариэль осталась один на один с полчищем врагов, готовых разорвать незадачливую воительницу на месте. Ситуация теперь виделась ей и вовсе безвыходной.
— Прощай, Шелл! Кажется, настал мой час! Скоро увидимся, девочка! — воскликнула эльфийка, и, сжав покрепче зубы, бросилась навстречу драконидам, готовясь встретить свою смерть достойно.
— Рано помирать собралась, дура! — вдруг неожиданно громко раздался совсем рядом незнакомый грубый голос на ломаном всеобщем.
У говорившего был дичайший акцент, из-за которого охотница с трудом могла уловить смысл сказанного. Но как только это случилось, она едва не взвизгнула от радости.
Предчувствуя скорое избавление, сердце Найтариэль бешено заколотилось в груди.
«Подмога! Подмога! — билось в голове. — Сама Богиня послала мне спасителя!»
Навскидку определив, откуда именно раздался тот самый обнадеживающий возглас, девушка ринулась на неприятеля, достаточно быстро, хоть и с переменным успехом, прорубаясь через нестройные ряды чешуйчатых тварей.
Она двигалась наугад, ведомая лишь интуицией и глухим лязгом металла впереди. Кто-то пробивался к ней, шел навстречу, и это значительно придавало сил. Под двусторонним напором дракониды ожидаемо дрогнули и слегка попятились, хотя числом по-прежнему превосходили во много раз.
Заметив возникшую незначительную брешь во вражеском строю, Лунная Тень юркой змейкой поднырнула под рукоять палаша ближайшего противника, избегая схватки и в следующий же миг, буквально нос к носу, столкнулась со своим «спасителем».
«Орк?! Вот тебе и раз! — подумала она, ошарашено разглядывая массивную нижнюю челюсть с торчащими из нее клыками и грубые, совершенно топорные, на ее взгляд, черты лица зеленокожего. — Судя по телосложению — самец. Или, как это правильнее сказать, особь мужского пола?»
Представитель Орды же, в отличие от нее, удивленным совсем не выглядел. Удостоив эльфийку лишь мимолетным взглядом, единственной целью которого было убедиться в ее боеспособности и отсутствии угрожающих жизни повреждений, орк вернулся к своей основной задаче — окончательному прорыву окружения. В этом ему помогал большой белый волк, бесстрашно бросающийся на врага. Свирепый хищник, подобно серебристой молнии, метался от одного противника к другому, вгрызаясь в сухожилия ног и мягкие, лишенные чешуи места на брюхе ящеров, тем самым сея порядочную неразбериху, а еще добивая раненых орком драконид, которым не посчастливилось упасть на лед.
Неожиданность удалась на славу. Найтариэль была поражена до глубины души как самим появлением орка, так и его желанием помочь ей, верноподданной Альянса, рискуя собственной жизнью. Однако же времени поразмыслить над превратностями судьбы у нее не было. Оправившись от столь неожиданного появления на поле боя неведомого врага, нападающие вновь сомкнули ряды и бросились в наступление.
Но никто из них не мог устоять против ее нового союзника. При всей своей мощной комплекции, орк невероятно ловко отражал все выпады неприятелей, нанося сокрушительные и точные ответные удары тяжелым топором. Сражавшаяся рядом Найтариэль невольно отметила для себя его искусность и мастерство ведения ближнего боя.
Около десятка драконид уже лежали замертво на окровавленном льду, многие из еще державшихся на ногах, были серьезно ранены, но столкновение все никак не прекращалось. Лунная Тень и Белый Клык, находясь практически спина к спине, успешно отбивали атаку за атакой. Как вдруг, ни с того ни сего, бой начал стремительно затихать. Это произошло настолько быстро, что они даже не сразу поняли, что происходит. Над озером пронесся шипящий клич, и оставшиеся дракониды начали поспешно отступать, без раздумий подставляя спины под удары вошедшего в раж орка.
Найтариэль не сочла нужным продолжать погоню и осталась стоять посреди горы изувеченных тел, наблюдая за удаляющимся воином Орды и его верным спутником. Но так расслабляться ей явно не стоило. Позади ей внезапно почудилось чужое присутствие, и через голову эльфийки на лед легла чья-то размытая черная тень.
Девушка резко обернулась и обмерла от ужаса. Прямо над ней высился чешуйчатой громадой вожак драконид, заносящий для удара алебарду. В этот же момент орк-охотник, словно спиной почуяв неладное, бросился обратно к ней, расшвыривая на ходу бегущих ящеров.
Драконид, тем временем, нанес удар. Однако вышло все немного не так, как планировал змееподобный гигант. Эльфийка, проявив кошачью прыть, сумела избежать прямого попадания, откатившись в сторону и частично отразив выпад скрещенными лезвиями клинков. Между ними завязался неравный бой. Пусть Найтариэль и удалось вскочить на ноги, но она знала наверняка — долго ей против такого исполина не продержаться. Встретив сопротивление, бронированное чудище буквально озверело. Его удары набирали все больший размах и мощь, грозя вновь сбить охотницу с ног. Лунная Тень предсказуемо быстро теряла силы под столь яростным напором врага.
В пылу битвы она совсем не обратила внимание на то, что коварный драконид все ближе теснит ее к центру озера, где всегда в это время года имелись участки тонкого льда. В голове монстра уже созрел дьявольский план, и теперь он жаждал скорейшего его осуществления. Ее вынужденные маневры продолжались до тех пор, пока эльфийская воительница не подошла вплотную к опасному месту. Негромкое потрескивание под ногами возвестило охотнице, что отступать дальше некуда. Она бросила испуганный взгляд через плечо, пытаясь наскоро оценить прочность льда, и тут же была наказана за свою оплошность. Драконид стремительно выбил из рук охотницы один из клинков, а последовавший за этим удар древком алебарды отбросил ее наземь.
Девушка упала на спину, больно ударившись об лед. Дыхание перехватило, перед глазами поплыли черные точки. Со всех сторон слышался страшный треск, от которого сердце невольно ушло в пятки. Найтариэль замерла, не смея шевельнуться, ведь любое неосторожное движение сейчас могло сломать хрупкий растрескавшийся лед, на котором она лежала плашмя.
Вожак Хранителей Кладки, торжествуя, вновь склонился над ней, готовый нанести решающий удар. Но и на сей раз ему помешали. Подоспевший орк напал на драконида сзади, сильным ударом перерубив сухожилие на задней лапе монстра. Тот взвился от боли, грозно шипя, и в мгновение ока обернулся к новому противнику, казалось, совершенно забыв про эльфийку. Рана на ноге ящера сильно кровила, окрашивая лед алым. Прихрамывая, вожак бросился на орка, надеясь смять его одним ударом. Но тот без труда увернулся и пропустив ведомого силой инерции драконида немного вперед, оказался за его спиной. Этого гигант никак не ожидал. Пользуясь временной дезориентацией чудовища, Белый Клык подпрыгнул и нанес новый удар поперек позвоночника, пришедшийся аккурат между стальных пластин защитного панциря. Послышался отвратительный хруст ломаемых костей и рвущихся связок, во все стороны дымящимися на морозном воздухе струйками брызнула кровь. С оглушительным ревом чешуйчатый монстр завалился на бок, извиваясь в предсмертной агонии и пытаясь оторвать от себя когтистыми передними лапами вцепившегося ему в глотку белого волка. Гигант отчаянно дергался, захлебываясь собственной кровью, но зверь охотника проявлял упорство и бесстрашие, все сильнее сжимая челюсти и мотая из стороны в сторону головой, дабы поскорее перекрыть жертве дыхание.
И тут злобный взгляд умирающей в муках твари остановился на Найтариэль. И во взгляде этом она без труда прочла нечто ужасное. В горле драконида булькало, но он все равно разразился громким шипением, подозрительно напоминающим ехидный смех. Собрав последние силы, гигант чуть приподнялся и обрушил свой массивный плохо слушающийся хвост на растрескавшийся лед, на котором все еще лежала охотница, после чего окончательно обмяк и замолк навсегда.
Однако самое страшное все же произошло. На месте удара образовался разлом, который с невероятной скоростью начал расползаться в разные стороны, охватывая все большую площадь. Найтариэль инстинктивно ринулась прочь, но это было напрасно. Лед под ней тут же с хрустом провалился, образуя обширную полынью.
Вода была настолько ледяная, что эльфийка поначалу даже не могла сделать вдох. Девушке казалось, что в ее тело одновременно вонзилось бесчисленное множество острых ножей. Чуть отойдя от шока, она попыталась ухватиться за кромку льда, но он предательски обломился, стоило только его коснуться. Доспехи и моментально намокшая одежда ощутимо потянули ко дну.
— Эй, помоги мне! — в панике воскликнула она, в очередной раз безуспешно цепляясь за край полыньи.
Орк без раздумий бросился к ней. Возле самого разлома он лег на живот и протянул ей свою широкую ладонь в кожаной перчатке. Но сколько бы Найтариэль ни старалась, у нее ничего не выходило. Каждый раз, как только охотнице удавалось подтянуться к краю, дабы принять руку помощи, лед ломался, сводя на нет все ее усилия. Она ощущала, как цепенеют пальцы, отказываются подчиняться ноги. Холод все сильнее растекался по телу, отнимая последние силы и лишая желания бороться за жизнь. Ей было невероятно трудно даже просто дышать, ведь каждый вздох был болезненным напоминанием о том, что она еще жива.
— Боюсь… боюсь ничего не…ничего не выйдет… — сбивчиво зашептала она дрожащими синими губами. — Похоже…это моя судьба…погибнуть…здесь…
— Что еще за бред ты несешь, длинноухая?!
— Все… кончено…
— Не смей сдаваться! Слышь, ты?!
— Оставь… я знаю… мне крышка… — ответила она. Мне не… не выбраться… отсюда…
— Заткнись! — рявкнул на нее орк. — Ты воин или размазня, крольчиха ашенвальская?! Ну?! Давай, подтягивайся!
— Это бесполезно…
— Шевелись, я сказал, мать твою! Я не для того тебя спасал от этой чешуйчатой братии, чтобы глядеть, как ты распускаешь тут нюни! Баба, как есть баба! — в сердцах сплюнул охотник.
Последняя реплика крепко задела эльфийку за живое. Ее, тайного эмиссара самой Верховной Жрицы Тиранды, еще никто не смел называть «бабой»! И уж тем более неотесанный зеленокожий варвар, который и двух слов на всеобщем нормально связать не может!
Превозмогая боль, девушка вновь устремилась к краю полыньи. Орк придвинулся чуть ближе и наконец ухватил ее за руку. Держал он, надо сказать, крепко, что вселило в душу Лунной Тени хоть и совсем слабую, но надежду на спасение.
Ей удалось почти наполовину выбраться из воды, как вновь раздался знакомый треск. По остекленевшим от безысходности глазам эльфийки Белый Клык понял: еще одного провала она не выдержит. Нужно было действовать быстро. Презрев риск самому провалиться под лед, Храгош, что было силы, рванул ее к себе, вытаскивая целиком, и тут же отбросил прочь, на твердую поверхность.
От очередного удара она едва не потеряла сознание.
— Ну, жива? — спросил орк, через пару мгновений, опускаясь рядом с ней.
— Не… не… не знаю, — сама не понимая зачем, она попыталась улыбнуться.
Силящуюся встать эльфийку буквально трясло от холода.
Следом за охотником подошел и его зверь. Морда волка была сплошь перепачкана в крови, как и густая белая шерсть, слипшаяся в нескольких местах. Зверь оценивающе оглядел девушку своими золотистыми глазами, осторожно принюхиваясь. Лунная Тень решила, что она ему вовсе не понравилась, судя по тому, как хищник еле заметно оскалил клыки, и не сводя с нее пристального взгляда, уселся подле хозяина.
— Черт подери! — выругался Храгош, поднимая глаза к вечернему небу.
Хмурясь, он наблюдал за тем, как солнце рыбкой нырнуло в плотные серые тучи, сгрудившиеся у самого горизонта, которые явно не предвещали ничего хорошего.
— Через пару часов стемнеет. Встать сможешь, длинноухая?
— Постараюсь. Нужно найти Шелл…
— Кого? — не понял орк, с подозрением уставившись на стучащую зубами эльфийку.
— Моего ледопарда. Нельзя… бросать ее здесь.
Поглядев пару минут на мытарства девушки, безуспешно барахтающейся на льду, Белый Клык с глухим ворчанием схватил ее за предплечье и бесцеремонно поставил на ноги. Однако отпустить сразу так и не решился. Уж больно жалкий вид та имела.
— Давай уже, шагай! — буркнул охотник, направляясь к берегу и увлекая ее за собой.
— Куда ты меня тащишь?! — возмутилась Найтариэль, преодолев пару метров на буксире у зеленокожего.
Громадная лапища орка, сжимающая ее руку чуть пониже локтя, причиняла ощутимую боль. Охотница резко остановилась и попыталась высвободиться из захвата:
— Отпусти немедленно! Я и сама могу идти!
На что орк лишь презрительно фыркнул, несколько грубовато отпихнув ее от себя, и продолжил путь, даже не оборачиваясь.
С минуту Найтариэль просто глядела ему вслед, почему-то остро чувствуя себя оскорбленной его равнодушием. Но затем, осознав безвыходность своего положения, не придумала ничего лучше, чем поплестись за удаляющимся зеленокожим.
Лунной Тени было плохо, но она старалась не подавать и виду. Перед глазами все плыло и ходило ходуном, руки и ноги едва слушались ее. От многочисленных ударов об лед охотницу слегка подташнивало, голова зверски кружилась и буквально раскалывалась от тупой боли, пульсирующей в висках. Шатаясь, она-таки выбралась на берег, едва не зарывшись носом в сугроб у подножия первого попавшегося дерева. Впрочем, дерево пришлось очень даже кстати. Найтариэль с облегчением прислонилась к нему спиной, пытаясь перевести дух и хоть немного унять хаотичное кружение назойливых мушек перед глазами.
Немного постояв, она заметила, что белый волк, оказывается, увязался за ней и теперь сидел неподалеку от облюбованного ею дерева, периодически поглядывая в ее сторону.
«Просто замечательно, — подумала эльфийская воительница, морща аккуратный, чуть курносый носик. — Видимо, этот варвар решил, что я сбегу, и приставил свою зверюгу пасти меня. И на кой черт я вообще я ему сдалась?»
Оставив своего спутника стеречь абсолютно дурную, на его взгляд, девицу, Храгош, быстро обошел поле боя. После недолгих поисков, обнаружился тонкий клинок эльфийки, выбитый драконидом в пылу сражения. Второй, точно такой же, орк так и не нашел, придя к логичному выводу, что тот упал в воду вместе с владелицей, и теперь, в отличие от нее, покоился на самом дне.
«Верну, как очухается» — решил орк, задумчиво повертев в руках оружие и затем заткнув его за широкий пояс. — «И как она только умудрилась хоть кого-то кокнуть этой зубочисткой?»
А вот с ездовой кошкой пришлось повозиться. Саблезуба не требовалось разыскивать, он с тоскливым рычанием бродил поблизости, растерянно озираясь и обнюхивая окровавленный лед. Однако стоило только орку приблизиться, как ледопард выпустил когти и оскалился, готовясь к прыжку.
«Вот же глупый комок шерсти! — ругался себе под нос Белый Клык, резво отпрыгивая от преследующего его зверя и с трудом подавляя острое желание просто взять и пристрелить неблагодарную скотину. — Этому вообще ничего не докажешь! Длинноухая хоть понимает, что если бы я хотел ее прищучить, то уже сделал бы это!»
По счастью, ледопард вскоре отстал, предпочтя вернуться к остывшему трупу вожака драконид, туда, где его нос все еще улавливал знакомый запах эльфийки.
— По крайней мере, выяснил, где ошивается ее зверушка, — вслух заметил орк, двинувшись в обратном направлении. — Если комок шерсти не идет к ушастой, то ушастая сама идет к комку шерсти. Тьфу! Терпеть не могу кошек!
Горизонт, между тем, окончательно заволокло. Низкое серо-фиолетовое небо, словно нехотя, выплюнуло первые крупные снежинки.
— Эй, ты, порядок? — Храгош залез по колено в сугроб, подойдя почти вплотную к скорчившейся у ствола дерева эльфийке. — Нужно двигать отсюда, слышь?
Найтариэль кивнула, хотя так и не смогла понять ни слова из сказанного им. Все звуки на свете слились для нее в один сплошной неясный гул. Поминутно накатывающая тяжкая усталость заставила покачнуться. Лунная Тень вдруг поняла, что ее просто непреодолимо клонит в сон.
«Может, если прилечь здесь у корней и немного вздремнуть, то мне удастся согреться?» — промелькнула в голове девушки очень странная, но крайне навязчивая мысль.
— Эй! — ее, что было силы, тряхнули за плечи, а сквозь «вату» в ушах таки пробился недовольный грубый голос орка. — Приди в себя, крольчиха безмозглая! Если ты заснешь или хлопнешься в обморок, то тебя уже ничто не спасет!
Она вновь кивнула, на этот раз вполне осознанно, и зябко поежившись, побрела прочь от дерева, подгоняемая и направляемая окриками зеленокожего и периодическими тычками в спину.
Кое-как дотащив заторможенную эльфийку до места и дождавшись, пока ездовая кошка, радостно урча, подбежит к ней, Храгош вновь осторожно приблизился к животному. Ледопард предсказуемо зарычал, но девушка, проявив чудеса благоразумия, что-то промямлила по-эльфийски, чем мгновенно успокоила хищника.
Не дожидаясь дальнейших указаний, Найтариэль с трудом взобралась в седло, от души радуясь тому, что ее любимица осталась цела и невредима.
Белый Клык еще раз внимательно оглядел эльфийку и пришел к выводу, что времени на ее спасение оставалось не так уж и много. Зрелище было, как минимум, жутковатым. Она сидела верхом, сгорбившись и крупно дрожа всем телом, пустым взглядом глядела в одну точку, и словно не замечала ничего вокруг.
«Если не удастся в ближайшие час-полтора найти убежище, то эта ушастая плохо кончит, — заключил про себя охотник. — На таком морозе, да еще и после вынужденной ледяной ванны, ее шансы на выживание практически равны нулю»
— Поводья! — как можно громче рявкнул Храгош, дабы вывести девицу из ступора. — И скажи своему комку шерсти, чтоб не рыпался!
Найтариэль, слишком замерзшая, чтобы возражать, подчинилась. Она склонилась к уху Шелл и что-то тихо прошептала, а затем послушно протянула тонкую узду орку.
Ледопард поглядел на Белого Клыка с откровенной враждебностью. На что орк ответил столь же неприязненным взглядом, беря большую кошку под уздцы. Время поджимало, и Храгош поспешно зашагал на юг, прочь от озера, в сторону ближайшего холма, в надежде отыскать там хоть какой-нибудь намек на то, что поблизости есть жилище. Снегогрив вскоре нагнал его, держась на шаг впереди хозяина, дабы успевать разнюхивать тропу.
Темнело невероятно быстро, а снег все продолжал падать, заметая все возможные следы. Крупные белые хлопья срывались с неба, ложась толстым холодным покрывалом на плечи и головы путников, заставляя даже привычного к такой погоде волка то и дело отряхиваться, а саблезуба нервно прижимать уши и мотать головой. Всего через каких-то полчаса, вопреки подсчетам охотника, мгла сгустилась окончательно.
Лунная Тень стремительно угасала, жизнь, вместе с оставшимся теплом, по капле покидала ее. Мокрая одежда промерзла насквозь, взявшись плотной ледяной коркой, так что практически нельзя было пошевелиться. Она едва держалась в седле, из последних сил борясь с беспамятством, жаждущим поглотить ее сознание.
— Слышь, ты, длинноухая, — бросил на ходу орк, чтобы хоть немного привести в чувство постепенно превращающуюся в сугроб эльфийку. — Тебя как звать-то? Не то чтобы мне сильно интересно, но раз уж ты свалилась на мою голову, хочу знать, с кем имею дело.
— Найтариэль Лунная Тень, — отозвалась охотница, стараясь придать своему осипшему слабому голосу как можно больше торжественности и значимости. — Я офицер корпуса Дарнасских Часовых и…
— Этого достаточно, — бесцеремонно прервал ее орк. — Можешь не утруждаться. Все равно не запомню. Об ваши имена, как и об прозвища ушастых из Луносвета, язык сломать можно! Понапридумывают всякой чуши, а потом дерут друг перед другом носы, у кого имечко заковыристей. Как дети малые!
Белый Клык раскатисто хохотнул, чем изрядно вывел из себя эльфийку, незамедлительно принявшую все сказанное на свой счет.
— Ну, а сам-то ты кто и откуда? — обиженно процедила она.
— Храгош Белый Клык, сын Заггрона, из Клана Северных Волков, — пробасил он в ответ. — А это Снегогрив.
Орк махнул рукой в сторону семенящего рядом волка:
— Вашего брата на дух не переносит. Так что не советую делать резких движений, когда оклемаешься.
Эльфийка невольно покосилась на хищника. Тот, словно уловив о чем речь, смерил ее уничижительным взглядом светящихся в темноте глаз.
— Послушай, — начала охотница, все же решившись задать волнующий ее вопрос. — А где ты так сносно научился говорить на всеобщем? Насколько я знаю, твои сородичи обычно не утруждает себя изучением языков других народов, даже тех, что принадлежат к Орде…
— Много ты смыслишь, крольчиха! — вновь ворчливо перебил ее Белый Клык. –Поглядите-ка на нее! Да ни черта ты не знаешь ни обо мне, ни о моем народе!
— И все же? — «проглотив» обиду за очередное оскорбление, Найтариэль решила во что бы то ни стало докопаться до истины.
— Я — свободный охотник, — нехотя буркнул Храгош. — Еще подростком я покинул свой Клан, чтобы увидеть чужие земли. Пошатайся по миру с мое, и не только на всеобщем тогда залопочешь.
— А…
— Моя очередь! — Белый Клык зыркнул на нее из-под низко надвинутого капюшона и девушка примолкла. — Теперь ты мне скажи, какого черта за тобой плелись дракониды от самого Мазторила? Ни за что не поверю, длинноухая, что ты не знаешь, почему тебя так сильно хотели закопать в снег. Отдавила хвост Синей Стае, не иначе?
— Это не твоего ума дело! — насупилась эльфийка, со стыдом вспоминая проваленную накануне разведывательную миссию. — Я не обязана перед тобой отчитываться, даже принимая во внимание то, что ты мне помог!
— Помог? — насмешливо фыркнул орк. — Да я вообще-то спас твою шкуру, крольчиха, если ты вдруг не заметила!
— Я тебя об этом не просила! — огрызнулась раздосадованная Найтариэль. — Так шел бы мимо! Какие проблемы?! Ведь мог же?!
В последнее время неудачи преследовали её. Она совершала ошибку за ошибкой и оттого постоянно находилась на взводе. Естественно, что от подобного не особо учтивого тычка носом в ее собственные промахи, она быстро вскипела.
— Мог, — угрюмо пробасил помрачневший Белый Клык. — И уже жалею, что не прошел.
Храгош отвернулся и замолчал, а Найтариэль сразу же почувствовала себя виноватой. Ее несдержанность и вспыльчивость вечно доставляли ей массу проблем. Однако вновь заставить себя заговорить с орком она так и не сумела. Даже с вертящимися на языке словами извинения и благодарности, она упрямо сжала бледные губы и еще раз прокрутила в памяти все эпитеты, сказанные в ее адрес зеленокожим. Нет уж! Не станет она унижаться перед этим неотесанным ордынским чурбаном, как бы сильно ни была ему обязана!
Белый Клык начал подъем на холм. Никого и ничего. Вокруг лишь ледяная пустошь, да пара корявых, скрюченных деревьев на горизонте. Вскоре северный ветер, вначале дувший слабо, начал основательно крепчать и набирать силу. Идти стало тяжелее. И орк, и Снегогрив, и ледопард, на котором сидела эльфийка, прилагали существенные усилия, дабы осилить подъем.
Храгош остановился и перевел дух. Воющий во тьме ветер с колючим мелким снегом обжигал лицо.
— Черт бы побрал эти Зимние Ключи с их переменчивой погодой! — выругался охотник на родном языке, безуспешно вглядываясь в темень впереди, не позволяющую видеть дальше собственного носа. — Угораздило же эту тупую ашенвальскую крольчиху сунуться в такую глухомань!
«А сам-то ты, между прочим, тоже хорош, — ехидно заметил внутренний голос. — Не вмешайся ты, сейчас сидел бы где-нибудь в тепле и попивал эль, а не морозил бы задницу черт пойми где и зачем!»
Эльфийка выглядела совсем измученной, и орк вновь двинулся в путь, с непрерывной руганью, пробираясь сквозь сугробы, которые доходили ему уже до колена. Когда Храгош уже начал было терять надежду на удачный исход, долгий подъем неожиданно кончился.
Он поглядел с высоты и еще некоторое время не мог поверить своим глазам. Там, внизу, у подножия холма маячили какие-то смутные огоньки, и вилась в небо едва различимая струйка серого дыма.
— Держись, еще немного! — крикнул орк, оборачиваясь к Лунной Тени, но она не услышала его.
Встречный ветер с ураганной скоростью унес его слова в снежную даль, клубящуюся непроглядной чернотой.
Спуск был коротким, но тяжелым. С подветренной стороны снега намело так много, что Храгошу кое-где приходилось вручную прорывать проход для ледопарда. Местность постепенно понижалась, а огоньки, медленно, но верно приближались. Вскоре стало ясно, что впереди лежало одно из многочисленных поселений гоблинов-ремесленников, состоящее из нескольких дворов. Эти проныры умудрялись селиться повсюду, где хоть мало-мальски мог пригодиться их товар. Несмотря на погодные условия, в Зимних Ключах их тоже хватало. Чего только стоил один Круговзор — большая перевалочная база контрабандистов, умело замаскированная под мирный инженерно-исследовательский городишко. В основном гоблины работали здесь на себя и на благо Орды, но умудрялись, в то же время, приторговывать по мелочи с местными жителями и даже с воинами Альянса.
Когда Белый Клык вместе с Лунной Тенью добрались до поселения, мело уже не на шутку. Ветер ревел и ожесточенно бушевал, нанося ростовые сугробы и поднимая в воздух тяжелые клубы снега. Самый грозный в этом году буран стремительно набирал свою силу.
Не привыкший особо церемониться Храгош, обрушил на ворота первой попавшейся низенькой глинобитной хижины, с укрепленными металлическими распорками стенами, несколько тяжёлых и громких ударов. Наполовину занесенная снегом дверь отворилась почти сразу, бросив на снег пятно уютного желтого света. Из образовавшегося проема тут же показалась лопоухая гоблинская голова с маленькими хитрыми глазками, которые с удивлением вытаращились на пришельца, в большей степени напоминающего ходячий сугроб, чем представителя своей расы.
— Вот это да! Укуси меня кобольд за пятку! — воскликнул гоблин. — Орк? Здесь?
— Хозяин? — без лишних предисловий осведомился Белый Клык, стряхнув одним движением снег с широченных плеч.
— Точно так. Нузак Искровзрыв, парень. Инженер на вольных хлебах, — отозвался тот, без тени опасения глядя на огромного орка снизу вверх. — Чем могу быть полезен?
— Нам нужен ночлег, — отрезал Белый Клык.
— Нам? — искренне удивился гоблин, с сомнением поглядев на визитера, но на всякий случай все же попытался заглянуть ему за спину.
— Да, мне и моему другу! — рявкнул замерзший охотник. — И хватит таращиться на меня, как на полоумного!
— Эй, не кипятись ты так, парень! — гоблин моментально расплылся в заискивающей улыбке и шире отворил дверь, приглашая гостя войти. — Милости прошу! Мы с женой с радостью приютим наших дражайших союзников из Орды.
— Дверь держи, малыш-гоблин!
Храгош благодарно кивнул хозяину, и на несколько минут скрылся из виду. Вернулся он уже с полузамерзшей эльфийкой на руках. Следом за ним в дом, отряхиваясь от налипшего снега, вбежал Снегогрив и уселся у ног охотника.
— Там, во дворе, еще кошак остался, — сказал Белый Клык гоблину, протискиваясь со своей необычной ношей в тесную темную прихожую. — Пристрой его куда-нибудь, если не трудно.
— Не вопрос, парень. Все будет сделано в лучшем виде! Джа, козочка моя, поди-ка сюда! — позвал хозяин.
Откуда-то из боковой двери вынырнула молоденькая шустрая гоблинша в мятом переднике и подбежала к ним. Руки ее были по локоть в муке, а из темных коротких волос, собранных на затылке в два хвоста, торчали кусочки сушеных овощей.
Заметив орка, она замерла на месте, оглядев его с ног до головы недоверчивым, но полным нескрываемого любопытства взглядом.
— Кто это к нам пожаловал, Нузак? — томно поинтересовалась гоблинша.
— Это наши гости, дорогуша, — ответил Искровзрыв натянув на лицо глуповатую ухмылку, но при этом сердито зыркнул на жену. — Позаботься о них.
— Само собой, муженек, — гоблинша виновато потупила свои большие глаза, но все равно продолжила исподтишка с интересом поглядывать на Храгоша.
— Моя жена Джасса, — тем временем представил ее гоблин. — Можешь поручить ей своего… эээ… друга, парень.
Нузак покосился на бесчувственное тело девушки в крепких руках орка.
— А я пока найду местечко для твоей зверушки, — добавил инженер, стаскивая с крючка на стене меховой плащ и вываливаясь в метель.
— Ну, идем, что ли, здоровяк! — хмыкнула жена Искровзрыва, как только дверь за гоблином захлопнулась. — Негоже толкаться у порога.
Гоблинша бодро зашагала по короткому узкому коридору, в который открывалось сразу несколько переходов, ведущих в смежные помещения. Белый клык последовал за ней, предварительно сделав знак своему спутнику, чтобы тот пока оставался лежать на облюбованном им коврике у входа. Пройдя немного вперед, провожатая остановилась у одной из дверей.
— Сюда, — возвестила она, небрежно толкнув крепкие деревянные створки, за которыми обнаружилась хорошо освещенная комната с достаточно высоким для гоблинского жилища потолком. — Располагайся. А я схожу за всем необходимым и сразу же приду, красавчик.
Джасса откровенно строила глазки, поправляя смешные хвостики на голове и отряхивая передник, надетый поверх домашнего платья. И прежде чем скрыться из виду, даже успела пару раз игриво подмигнуть орку.
«Гоблинши неисправимы, — фыркнул себе под нос Белый Клык, уже не раз сталкивавшийся с подобными заигрываниями в Оргриммаре и прочих уголках Азерота. — Всегда и везде ведут себя одинаково. Независимо от того, замужем она или нет, все равно будет пытаться меня охмурить. Вот ведь странная порода!»
За то время, что хозяйка отсутствовала, Храгош позволил себе зайти в помещение и чуть осмотреться. Судя по неприлично ярким, аляповатым коврам на стенах, непомерно дорогим звериным шкурам, расстеленным на полу, и ярко полыхающему в противоположной стене камину, жена инженера привела его в гостиную. Из мебели здесь имелся лишь низкий стол и пара таких же стульев, обитых пестренькой материей, красноречиво говорящих, что гости здесь появлялись не так уж и часто.
В комнате было тепло. Единственное окно, плотно заложенное снаружи ставнями и прикрытое шторами, надежно защищало от мороза. Так что, в итоге, несмотря на сравнительно небольшие размеры и вычурность обстановки, предложенная комната показалось охотнику достаточно уютной.
Вернувшаяся Джасса, с недовольным пыхтением прошествовала мимо орка и водрузила на стол большой пуховый валик, заменяющий подушку и пару теплых одеял. Отделавшись от своей поклажи, гоблинша торопливо подошла к Белому Клыку и, встав на цыпочки, заглянула в лицо эльфийке.
— Кажется, из ночных, — констатировала хозяйка. — Я не стану тебя спрашивать, где ты ее откопал, здоровяк, меня гораздо больше интересует, что с ней. Она больна?
— Нет. Просто замерзла. Попала в полынью в озере тут неподалеку, — ответил Храгош, не считая нужным посвящать кого бы то ни было в обстоятельства произошедшего.
— То-то я погляжу, синяя она вся! — покачала головой гоблинша, беря со стола одно из одеял и направляясь к камину.
«Вообще-то, она и до этого была синяя, — подумал Храгош, наблюдая за тем, как хозяйка поспешно расстилает на полу у камина одеяло. — Разве что чуток поменьше…»
— Ну, чего встал-то?! — между тем, возмутилась жена Искровзрыва. — Сюда ее клади!
Последовав указанию, охотник осторожно опустил девушку на расстеленное одеяло.
— Мне холодно… — внезапно пробормотала Найтариэль на дарнасском, никак не желая отпускать шею орка.
— Тише, тише, длинноухая. Сейчас что-нибудь придумаем, — Храгош ничего не понял, но счел нужным попытаться успокоить цепляющуюся за него эльфийку. — Ты, главное, держись.
Гоблинша за его спиной демонстративно кашлянула, заставив охотника обернуться.
— Может, свалишь отсюда? Ненадолго.
— Это еще зачем? — не понял орк.
— С нее нужно снять мокрые вещи. А ты что, планировал стоять тут и глазеть, красавчик? — гоблинша многозначительно приподняла бровь.- Или вы с ней…
— Нет! — рявкнул Храгош, неожиданно для самого себя, смутившись. — Ты что такое несешь?! Чтобы я, да с этой длинноухой… Тьфу!
Белый Клык поспешно, даже несколько грубовато, снял со своей шеи руки Лунной Тени и поднялся на ноги.
— Не имею привычки заводить интрижки с шавками Альянса, — угрюмо пробурчал орк, направляясь к выходу. — Советую зарубить себе это на носу, хозяйка!
«Что еще за чертовы намеки?! — пронеслось в голове у охотника. — Как она вообще могла такое подумать? Да это ни в какие ворота не лезет! У меня бы даже при большом желании не встал на эту пигалицу».
— Да не кипятись ты так, красавчик! — нагнал его голос Джассы уже в коридоре. — Пошутила я. Шагай лучше пока на кухню. Первая дверь слева от входа. Там ты найдешь, чем перекусить.
Храгош в крайнем раздражении громко захлопнул за собой дверь, и на ходу снимая мокрый от талого снега плащ, направился в прихожую к своему спутнику. Проходя мимо той самой двери, о которой говорила жена инженера, он волей-неволей приостановился, учуяв аппетитный запах жареного мяса.
В желудке громко заурчало, напоминая Белому Клыку, что у него с самого утра не было во рту ни крошки.
«Да и Снегогрив, наверное, голоден, — подумал орк, решительно толкая дверь и ступая внутрь. — В конце концов, я не подписывался из-за этой глупой крольчихи сидеть на сухом пайке еще сутки или двое!»
Свистнув волка, Храгош плюхнулся на низкую деревянную лавку, придвинутую к столу посреди крошечной кухоньки. На столе, очень кстати, обнаружился целый запеченный поросенок снежного вепря с картофелем и тыквой, соседствующий с раскупоренным бочонком дворфийской медовухи. Остатки сломанных печатей Хмелеварни Стальгорна на крышке исключали возможность подделки.
«Вот же мелкие засранцы, — хмыкнул про себя Белый Клык, отрывая от поросячьей тушки мясистую ногу и с удовольствием вонзая в нее зубы. — Торгуют с Альянсом. Иначе откуда здесь взяться такому приличному пойлу. Недаром же говорят, что гоблин свою выгоду через стену видит».
Запихивая в рот очередной кусок обильно приправленной горным шалфеем и тмином снеди, охотник, краем глаза, заметил показавшегося в дверях кухни Снегогрива. Как только волк оказался в пределах досягаемости, в его сторону незамедлительно полетела наполовину обглоданная свиная рулька, которую хищник поймал на лету.
Вскоре зверский голод орка начал утихать и он, пребывая в блаженной расслабленности, облокотился на крышку стола, потягивая из большой металлической кружки крепкую медовуху. Под столом у его ног, Снегогрив с хрустом и глухим ворчанием грыз кость, по всей видимости, тоже наслаждаясь процессом. Голова Храгоша приятно гудела от выпитого, приводя его в гораздо более благодушное состояние, чем до трапезы.
«Вот теперь можно и узнать, что там с этой ушастой» — сказал сам себе охотник, залпом заливая в глотку остатки спиртного из кружки и вываливаясь из-за стола.
Алкоголь ощутимо дал в голову и Белый Клык, пару раз икнув, неверной походкой потопал по коридору в сторону гостиной. Правда, прошло еще около десяти минут, прежде чем из-за запертых изнутри дверей комнаты показалась хозяйка с узелком мокрой одежды в руках.
— Ну? — пробасил Храгош, придерживаясь для верности за стену. — Лучше ей?
— Ну, — неопределенно протянула гоблинша. — Может быть, в какой-то мере. Но, в общем…
— Что, в общем? — нетерпеливо перебил ее изрядно захмелевший орк.
— Плохо дело, красавчик, — несколько притворно вздохнула жена инженера. — Боюсь, ей сложно будет отогреться. Слишком сильное переохлаждение.
— А камин на кой?
— Камин-то камином, но его маловато.
— И что, больше ничего нельзя сделать?! — возмутился Белый Клык, не желая признавать, что все его усилия по спасению эльфийки прошли даром.- Должен же быть какой-то другой способ?
Джасса Искровзрыв над чем-то ненадолго задумалась, оценивающе, искоса и с хитрецой, поглядывая на орка, но затем все-таки произнесла:
— Почему же? Способ есть. Правда, я не знаю, стоит ли вообще предлагать тебе подобное.
Она снова примолкла, буравя нетрезвого собеседника лукавым взглядом и ожидая его реакции.
— Выкладывай давай! — предсказуемо отозвался орк.
— И тебя не остановит даже то, что она из Альянса? — сочла нужным уточнить Джасса.
— Говори уже! Не тяни!
— О, какой решительный настрой, — его собеседница покачала головой, едва пряча за маской напускной серьезности ехидную улыбочку. — Значит, у ночной есть шанс. Ты просто идеальный кандидат, красавчик. Такой большой и сильный. Лучше не придумаешь!
— Что я должен делать-то? — Храгош в недоумении уставился на разглагольствующую хозяйку.
Гоблинша поманила охотника пальцем, заставив наклониться, а затем что-то быстро зашептала ему на ухо.
— Хмм… — Белый Клык вскинул бровь, в его темных, чуть раскосых глазах ясно читалось сомнение.
— Поверь мне на слово, — уверила его Искровзрыв, с деловым видом отстраняясь. — Лучшего метода еще не изобрели. Это, конечно, не панацея, но может помочь.
— А… — начал, было, орк, но его перебили.
— Не стоит об этом беспокоиться. Я дала ей настойку черного лотоса, и она гарантированно пробудет до утра в полной отключке.
— Как-то это… — хмурясь, снова попытался вставить словцо охотник.
— Обещаю, до утра вас никто не побеспокоит, — многозначительно добавила Джасса. — А пока ты тут стоишь и сомневаешься, время уходит, красавчик.
— Я учту, — буркнул Белый Клык, заходя в комнату и плотно притворяя за собой дверь.
Оставшаяся снаружи гоблинша тут же расплылась в дьявольской ухмылке, но затем, перехватив поудобнее куль с вещами, отправилась-таки по своим делам.