Цансэ Саньжэнь даже не попыталась сделать вид, что она не при чем. Лань Цижэнь еще только спускался вниз по лестнице, а она уже впилась в его лицо любопытным взглядом. Несомненно, Цансэ Саньжэнь очень хотелось при свете дня оценить свою работу, которая, следовало признать, была проделана весьма аккуратно. Лань Цижэнь не удивлялся, что она его не поцарапала: как бы крепко он ни спал вообще, и как бы он ни вымотался за вчерашний день, несомненно, порез заставил бы его проснуться. Однако Цансэ Саньжэнь так же умудрилась не пропустить ни волоска на его подбородке, и даже верхняя губа — весьма чувствительное место — оказалась абсолютно гладкой. Перед тем, как спуститься вниз, Лань Цижэнь придирчиво осмотрел себя в зеркале, но подправлять ничего не пришлось.
— Ну вот, совсем другое дело! — весело заявила Цансэ Саньжэнь. — Внутри ты, пожалуй, все еще остаешься козлом, но, по крайней мере, снаружи этого больше не видно.
Цзян Фэнмянь пробормотал что-то укоризненное, отчего Цансэ Саньжэнь лишь звонко рассмеялась. Лань Цижэнь предпочел сделать вид, что не заметил ни того, ни другого. Он с достоинством поклонился и произнес:
— Благодарю за прекрасную ночную охоту и за компанию. А теперь я вынужден с вами попрощаться.
— Как, а завтрак?! — встрепенулся Цзян Фэнмянь.
— Нет нужды, я не голоден, — сухо ответил Лань Цижэнь.
Это не было правдой: за вчерашней борьбой они пропустили обед, перехвативший горло ужас не дал Лань Цижэню поужинать, и вот теперь он отказывался от завтрака. Однако сесть сейчас за стол с этими двумя, казалось, было выше его сил. Цансэ Саньжэнь вела себя как капризная девчонка, идущая на поводу у любой своей прихоти, и Цзян Фэнмянь потакал ей в этом. Лань Цижэню все равно кусок не полез бы в рот рядом с ними.
Тем более, что с Вэй Чанцзэ они уже попрощались — так горячо и так нежно, что Лань Цижэню казалось, что он просто не сможет уйти, если они увидятся снова. Вэй Чанцзэ должен был вот-вот спуститься, поэтому Лань Цижэнь вновь поклонился и, повторив слова прощания, покинул гостиницу.
Полет до Гусу занял несколько часов. Время завтрака в Облачных Глубинах давно миновало, а обед должен был начаться еще не скоро. Прямого запрета на перекусы не имелось, и все же Лань Цижэнь почувствовал себя неловко, осознав, что подумывает о том, чтобы все-таки зайти куда-нибудь поесть. Вчера он потратил много энергии, сражаясь с темной сущностью, а этим утром они с Вэй Чанцзэ весьма бурно прощались. Взамен же его тело не получало ничего уже более суток.
Наконец Лань Цижэнь пришел к выводу, что не может сейчас ни на чем толком сосредоточиться. Его мысли либо крутились вокруг покинутого Вэй Чанцзэ, либо раз за разом возвращались к пустому желудку. Лань Цижэню было несколько стыдно от того, что его мысли о высоком то и дело сменяются тягой к низменному, но все же он осознавал, что ему никак нельзя лишаться сил.
Придя к такому мнению, Лань Цижэнь начал оглядываться в поисках таверны. Однако, странное дело: если во время прогулок с юньмэнецами трактиры и чайные попадались им буквально на каждом шагу, то сейчас Лань Цижэнь не видел ничего похожего.
Он почти уже смирился с тем, что придется все-таки вернуться в Облачные Глубины и дотерпеть до обеда, как его окликнул такой знакомый и родной голос:
— Цижэнь! Какая удача!
Брат налетел на него бело-голубым вихрем и приобнял за плечи, как весенний бриз. От неожиданности Лань Цижэнь даже не стал привычно уворачиваться, лишь, прищурившись, окинул Лань Дуншэна внимательным взглядом.
Лань Дуншэн сиял. Не так, как обычно: приятным и ровным мягким светом, — а как-то по-особенному ярко. Будто вместо одного солнца в нем сейчас зажглось десять.
— Добрый день, сюнчжан, — первым делом вежливо поздоровался Лань Цижэнь. — Я как раз возвращался в Облачные Глубины. Я предоставлю тебе отчет сразу, как только…
— Потом, все потом! — нарушая правило не перебивать собеседника, отмахнулся Лань Дуншэн. — Цижэнь, ты как нельзя кстати! Пойдем со мною!
И он почти поволок Лань Цижэня за собой. Тому ничего не оставалось, кроме как послушно последовать за братом. Впрочем, обнаружив, что ведут его к таверне, Лань Цижэнь немного приободрился. Они уселись за столик, и Лань Дуншэн предложил сделать заказ. Сам он попросил только чая, Лань Цижэнь добавил к этому пару лепешек.
В ожидании заказа Лань Дуншэн притих и вовсе не стремился продолжать разговор. Он смотрел куда-то за правое плечо младшего брата и мечтательно улыбался. Наконец Лань Цижэнь не выдержал и обернулся, но не увидел за своей спиной ничего необычного. Несколько человек, каждый за своим столом, мирно трапезничали — именно такое зрелище и ожидаешь застать в трактире. Лань Цижэнь мысленно пожал плечами и спокойно приступил к обеду, который как раз успели принести.
Лань Дуншэн рассеянно крутил по столу свою чашку с чаем. Он не отпил ни глотка, все это время продолжая смотреть в одну точку. Лань Цижэнь рискнул глянуть туда еще раз — и снова ничего не привлекло его внимания, отчего состояние брата начало его тревожить.
— Сюнчжан? — осторожно спросил Лань Цижэнь. — Зачем мы здесь?
— Я хотел познакомить тебя кое с кем, — отозвался Лань Дуншэн, не переставая счастливо улыбаться. — По правде говоря, я и сам хотел познакомиться поближе, но, как понимаешь, мужчине и женщине знакомиться тет-а-тет немного неприлично, а на троих это выйдет вполне пристойный разговор.
«И женщине»?
Лань Цижэнь оглянулся в третий раз. Где-то там, позади него и чуть правее, действительно сидела молодая девушка. На ней были довольно простые одежды, но их крой и, главное, меч, лежащий рядом, выдавали в ней заклинательницу. Девушка обладала приятной внешностью и ела с несомненным изяществом, однако Лань Цижэнь не разглядел в ней ничего особенно выдающегося.
— Она чудесная, правда? — стоило ему сесть снова ровно, как Лань Дуншэн впился в его лицо ищущим взглядом. — Самая чудесная девушка на свете!
— Она… эм… привлекательная, — признал Лань Цижэнь.
Он едва не ляпнул, что видел девушек и покрасивее — та же Юй Цзыюань выглядела гораздо величественнее, и даже Цансэ Саньжэнь, при всей ее взбалмошности, обладала большим очарованием. Однако общение с мягким и тактичным Вэй Чанцзэ сыграло свою роль, и Лань Цижэнь успел удержать свое искреннее мнение при себе. Не оставалось сомнений, что сюнчжану нравится именно эта девушка, а значит, в его глазах она должна была казаться самой красивой из всех.
— Хорошо, что она тебе нравится! — с утроенной силой просиял Лань Дуншэн. — Ибо она — мать твоих будущих племянников!
— Сюнчжан! — шокировано пробормотал Лань Цижэнь.
В его голове за мгновение промелькнул целый табун панический мыслей, возглавляемый подозрением, что старший брат уже успел возлечь с неведомой девицей. Лишь неимоверным усилием воли Лань Цижэнь сумел напомнить самому себе, что эти двое еще толком не знакомы — раз уж Лань Дуншэну требуется поддержка при знакомстве.
Не подозревая, какая буря пронеслась в душе его младшего брата, Лань Дуншэн безмятежно рассмеялся.
— Извини, я не хотел тебя смущать, — произнес он вполне искренне, однако в его глазах замелькали лукавые огоньки. — Но я чувствую, что мы с этой девушкой предназначены друг другу — и она обязательно станет моей женой!
Он внезапно вскочил со своего места, и Лань Цижэнь последовал его примеру. Загадочная незнакомка прошла мимо них, не повернув даже головы в их сторону. Лань Дуншэн, снова схватив брата за руку, резко и крепко пожал ее, а затем устремился следом.
— Добрый день, молодая госпожа! — окликнул девушку Лань Дуншэн, обгоняя ее так, чтобы оказаться спереди — но все же не загораживая по-настоящему дороги.
Лань Цижэнь успел заметить, что девушка закатила глаза прежде, чем ответить:
— Здравствуйте, глава Лань. И — прощайте.
— Нет, погодите! — Лань Дуншэн сделал еще небольшой шаг ей наперерез, не давая продолжить движение. Еще чуть-чуть — и он бы переступил границы приличий. — Позвольте представить вам моего брата.
— Не думаю, что с вашим братом мне захочется познакомиться больше, чем с вами, — холодно ответила девушка, окинув Лань Цижэня нечитаемым взглядом.
Тот и сам не желал подобного знакомства, поэтому, осторожно выдернув свою руку из хватки Лань Дуншэна, отошел чуть в сторону. Однако взгляд его против воли все же скользнул по лицу строптивой незнакомки.
Пожалуй, вблизи она выглядела красивее, чем издалека. Ее лицо оказалось очень правильным, с аккуратными и гармоничными чертами. Однако самыми прекрасными, пожалуй, были ее глаза: большие, чуть оттянутые к вискам, они обладали удивительно светлым оттенком, словно золотистая дымка на восходе. Строгие и очень серьезные, они сейчас смотрели почти сердито, и Лань Цижэнь на мгновение даже испытал симпатию к ней и сочувствие — к своему брату.
Лань Дуншэна не отпускала охватившая его влюбленность. Она лишь усилилась с тех времен, как Лань Цижэнь впервые услышал признание брата. Загадочная незнакомка то появлялась в Гусу, то исчезала. Здесь у нее были какие-то дела, но она решительно отказывалась принять любую помощь, хотя Лань Дуншэн предлагал ей это и от себя лично, и от лица главы ордена Гусу Лань. На орденские дела за всем этим у него оставалось совсем мало времени, и Лань Цижэнь, изо всех сил помогая брату разгрести отчеты, счета и прочие документы, едва сумел вставить в бесконечный монолог брата свою просьбу.
— Странствовать? — рассеянно повторил Лань Дуншэн. У него и дела ордена с трудом укладывались в голове, занятой любовными размышлениями, а всю прочую информацию он и вовсе почти пропускал мимо ушей. Однако тут вдруг встрепенулся. — Цижэнь, я правильно понял: ты хочешь отправиться странствовать? Ты?!
— Да, — очень тихо ответил Лань Цижэнь и потупился. — Я подумал: я даю наставления ученикам, но при этом сам почти ничего не видел в этой жизни. Книги, которые я им пересказываю, они могут прочитать и без меня. А собственного опыта у меня нет никакого.
— Тебе не нужно оправдываться! — широко улыбнулся Лань Дуншэн. — Диди, это же прекрасно!
Лань Цижэнь вздрогнул. Старший брат не называл его так с тех пор, как он был совсем маленьким. А Лань Дуншэн тем временем продолжал с энтузиазмом:
— Я был прав! Общение с нашими друзьями из Юньмэна пошло тебе на пользу! — он схватил Лань Цижэня за руки и крепко пожал их: — Цижэнь, я так рад, что ты наконец поверил, что Облачные Глубины никуда от тебя не денутся! Ты всегда сможешь вернуться — как только пожелаешь! Но если сейчас твоя душа жаждет странствий, то не стоит противиться этому зову!
Он поколебался немного, а затем чуть недоуменно нахмурился:
— Я понимаю, что ты сейчас находишься в поиске себя, — произнес Лань Дуншэн. — Хотя, на мой взгляд, ты зря опять отращиваешь бороду: я обрадовался, что ты ее сбрил, так ты выглядел гораздо симпатичнее…
Лань Цижэнь покраснел. Он так и не смог сказать брату, что лишился бороды вовсе не по своей воле, и тот расценил это как попытки поработать над своей внешностью.
— Не сердись! — по-своему понял его Лань Дуншэн. — Делай так, как тебе больше нравится! К тому же в дороге, наверное, так даже удобнее: не придется бриться…
— Спасибо, сюнчжан, — искренне поблагодарил Лань Цижэнь.
— За что? — удивился Лань Дуншэн. — Цижэнь, ты заслуживаешь жить своей собственной жизнью!
Он подошел ближе и вовлек брата в объятия. Лань Цижэнь замер неподвижно, едва его коснулись, и окаменел вовсе, услышав:
— Родители так гордились бы тобой, диди! — ласково прошептал ему на ухо Лань Дуншэн. — Ты такой молодец!
— Сюнчжан слишком добр… — пробормотал Лань Цижэнь. — Наоборот, я оставляю и тебя, и орден, и своих учеников…
— Орден никуда не денется! — категорически заявил глава этого самого ордена. — Про учеников ты сам верно сказал: для них будет куда больше пользы, если их учитель сам наберется практического опыта. Что же касается меня…
Лань Дуншэн улыбнулся еще шире, хоть это и казалось невозможным. Он чуть отстранился, по-прежнему не убирая рук с плеч Лань Цижэня. Братья были практически одного роста и сейчас смотрели друг на друга почти как в зеркало.
— Что же касается меня, то я, скорее всего, вот-вот женюсь! — торжественно заявил Лань Дуншэн.
— Сюнчжан… — Лань Цижэню не хотелось портить так удачно сложившийся разговор, но честность и стремление к справедливости заставили его произнести неприятные слова: — Извини, но мне кажется, эта девушка… не испытывает к тебе тех же чувств, что и ты к ней.
— Ты еще такой юный, диди, — Лань Дуншэн мягко похлопал его ладонями по плечам. — Она — юная и невинная девушка. Разумеется, она стесняется, она смущена и, возможно, немного растеряна. Но разве может любовь не быть взаимной? Я так люблю ее, что не сомневаюсь: она тоже любит меня! Просто…
Лань Дуншэн замялся немного, а потом чуть виновато добавил:
— Просто я глава великого ордена, понимаешь? А она — бродячая заклинательница. Разумеется, она опасается, что ее обвинят в том, что она просто влезла ко мне в доверие. Даже наши собственные старейшины не слишком высокого мнения о ней. Но я докажу ей, что моя любовь — настоящая! Я никому не дам ее в обиду: ни своим, ни — тем более! — чужим. Мы вместе переживем все невзгоды, и я сберегу ее от любых нападок.
Лань Цижэнь беззвучно вздохнул.
Не то чтобы он был великим специалистом в любви, но все же несколько примеров он видел. Было совершенно непохоже, чтобы эта странствующая заклинательница питала к его брату хоть какие-то чувства помимо легкого раздражения от его навязчивости. Она не выглядела ни стеснительной, ни растерянной. Лань Дуншэн не привлекал ее ни как человек, ни как глава ордена.
И все же Лань Цижэнь не считал себя вправе говорить старшему брату о подобном. Тот верил во взаимную любовь и искренне не понимал, что его чувство, такое сильное и такое яркое, может быть и односторонним.
— Поэтому давай поступим так, — тем временем с энтузиазмом продолжал говорить Лань Дуншэн. — На носу зима — сам понимаешь, это не самое лучшее время для странствий. Сразу после Нового года состоится моя свадьба — и я очень хочу, чтобы мой младший брат присутствовал на ней. А вот затем, если к тому времени не передумаешь, ты сможешь отправиться в дорогу. Как тебе такой план?
Лань Цижэнь согласно кивнул. Обсуждая свои намерения с Вэй Чанцзэ, они тоже пришли к мнению, что зиму придется перетерпеть. Вэй Чанцзэ сам не любил зимние холода, к тому же считал почти преступным тащить совершенно неопытного в странствиях Лань Цижэня на подвиги именно в эту неласковую пору. Они договорились встретиться сразу после окончания новогодних праздников — но, пожалуй, свадьба Лань Дуншэна станет не слишком длительной отсрочкой.
Лань Цижэнь даже поймал себя на эгоистичной мысли, что брак старшего брата пойдет ему на пользу. Если, вернувшись после двух лет странствий, он застанет в Облачных Глубинах хотя бы одного маленького племянника, то старейшины наверняка достаточно благосклонно отнесутся к женитьбе Лань Цижэня на другом мужчине.
— Благодарю сюнчжана, — Лань Цижэнь попытался поклониться, но вместо этого вновь оказался в объятиях Лань Дуншэна.
Уткнувшись подбородком в плечо старшего брата, Лань Цижэнь осознал, что улыбается почти так же широко, как и он. Будущее, на которое у них было столько планов, наконец-то обещало быть безоблачным и абсолютно счастливым.