Отлучившийся в уборную Вэй Ин, заверявший, что это всего на пару минут, за стол так и не возвратился.

      Исчез. Сбежал? Похищен?

      Лань Чжаню чудилось, он видит дурной сон или медленно лишается рассудка.

      Почему сегодня?

      Происходящее не укладывалось в голове. Вэй Ин снова оставил его — по своей воле или же нет, но он вновь был вне досягаемости. Лань Чжань помнил о его психических отклонениях и посттравматическом синдроме и корил себя, что слишком давил, требуя от него принятия решений, к которым тот, похоже, оказался не готов. Они совсем недавно воссоединились после долгой разлуки, а сегодня уже поставили подписи на брачном договоре и вроде бы многие преграды, стоявшие на их пути, должны были пасть, но Вэй Ин, видимо, чувствовал иначе.

      — Господин Вэй, на территории ресторана отсутствует, — неловко откашлявшись, доложил управляющий с перекошенным от беспокойства лицом после того, как был обшарен каждый угол подконтрольного ему заведения.

      Даже всегда уравновешенный и мало чему удивляющийся в этой жизни Лань Сичэнь поначалу не знал, как реагировать на исчезновение новоиспеченного супруга брата. Ничто не предвещало подобного поворота. Мэн Яо даже умудрился неудачно пошутить на тему «сбежавшей невесты», когда, тоже посетив уборную, не обнаружил там Вэй Ина и в недоумении объявил об этом спутникам. Растерянность быстро сменилась чувством надвигающейся беды. Джиа первой заподозрила худшее и сразу после слов Мэн Яо потребовала от персонала найти Вэй Ина. Когда её опасения подтвердились, она мельком взглянула на Сичэня и, ничего не говоря, набрала номер, дав ориентировку своим людям относительно пропавшего.

      Параллельно этому, отказывающийся верить в происходящее, Лань Чжань деревянными пальцами механически касался дисплея смартфона, запуская программу, благодаря которой он сумел разыскать избранника после побега из клиники. Изобретение, носившее временное название — «Х», было неидеально — вживлённый в тело механизм являлся экспериментальной версией оборудования, в разработку которого вложилась семья. Его не могли засечь современные датчики и не фиксировала техника, помимо той, что ловила сигнал самого устройства посредством частного спутника.

      Узнай Вэй Ин, что внутрь него помещён следящий жучок, наверняка бы устроил разнос, но внедряя в его плоть подобный девайс, Лань Чжань руководствовался лишь одним намерением — не утратить с ним связь и сберечь любой ценой. Благодаря этому прибору, он быстро вышел на Вэй Ина, когда тот под покровом ночи рванул к Не Хуайсану, и знал, куда направляться, когда его схватил Вэнь Чао даже без наводки Сюэ Яна. После побега Вэй Ина из клиники, Лань Чжань также воспользовался проверенным методом и отследил его перемещение при помощи датчика, хотя и не сразу — помешало собственное пленение в наркологическом центре, организованное Лань Цижэнем, и лишение всех средств связи.

      Нынешний кризис вновь толкал использовать «Х». В несколько кликов Лань Чжань развернул приложение и вывел на экран систему слежения. Настройки значились верные. Лань Чжань нервно ткнул запуск поиска, с замиранием сердца всматриваясь в пульсирующие строчки кода, пока до его окружения за столом только доходило, какой удар в очередной раз пришёлся по его состоянию и аккурат перед турниром.

      Бег цифр и символов на дисплее через пару секунд остановился, сменившись интерактивной картой города, но яркая красная точка, что обычно возвещала о нахождении Вэй Ина, приближенном к охвату примерно сотни ярдов, отсутствовала, что могло означать — либо жучок по какой-то причине отказал, либо тот, кто его в себе носил, перестал существовать физически.

      Лань Чжань раз десять перезапускал прогу, перенастраивал схему координат, менял режимы слежения через спутник — система работала исправно, но Вэй Ина не находила. Сказать, что Лань Чжань пережил ошеломление — ничего не сказать. Его словно шибануло кувалдой в грудь, смяв в кровавую котлету всё, что внутри.

      — Нашёл? — напряжённо бросил Лань Сичэнь, со всё большим опасением наблюдая за трясущимися руками брата и выражением ужаса, прописавшегося на его, как правило, непроницаемом лице.

      — Нет.

      — Как это нет? Подключение к спутнику сбоит?

      — Связь в порядке.

      — Тогда что?

      — Сигнал отсутствует.

      — Это невозможно, разве что… — Лань Сичэнь не закончил фразу, вместо этого с его уст сорвался мат.

      Глава Лань был в курсе примененной к теперь уже супругу Лань Чжаня системы слежки. С его личного разрешения во время операции докторами клана и был введён в действие данный механизм. Как и в случае с согласием на брак, Сичэнь полагал, что это снизит волнение брата и в некоторой степени повысит безопасность Вэй Ина, но выдвинул условие, при котором и сам Лань Чжань стал частью экспериментальной разработки.

      — Уверен, что настройки не слетели? — хмурился Сичэнь.

      В глазах Лань Чжаня застыла боль.

      — Сам посмотри.

      Сичэнь кинул взгляд на его телефон, затем воспользовался собственным, чтобы проверить. Сигнал, испускаемый жучком Лань Чжаня, стабильно мерцал синим огоньком, тогда как прежде горевший алым индикатор Вэй Ина отсутствовал вовсе.

      — Не спеши с выводами, — обронил Лань Сичэнь. — Может, всё-таки сбой.

      Его слова не утешили Лань Чжаня, скованного дурным предчувствием.

      — Спутник исправен, раз я в системе, — подчеркнул он.

      — На всякий случай я всё же свяжусь со специалистами, пусть проверят.

      К несчастью, выяснения лишь подтвердили, что дело не в аппаратуре, а в объекте — Вэй Ин покинул систему. Спустя некоторое время также выяснилось, что видеонаблюдение высокоуровневого во всех смыслах ресторана дистанционно отключено, исходя из чего уже не приходилось сомневаться, что Вэй Ина в действительности похитили. При этом охрана заведения ничего не видела. Люди Сичэня снаружи, следившие за всеми входами и выходами, тоже не заметили подозрительной активности и разводили руками.

      После боя с Вэнь Ли Вэй Ин не имитировал слабость и навряд ли был способен оказать существенное сопротивление, столкнувшись с внезапной атакой, тем более, если та была хорошо спланирована. Не исключался и вариант, при котором ему могли пригрозить, вынуждая следовать требованиям, что обеспечило возможность провернуть всё быстро, чисто и тихо.

      В следующие полчаса подчинённые Лань Сичэня вслед за персоналом ресторана перевернули заведение вверх дном — от подвала до чердака — увы, безрезультатно. Джиа отправила группы парней прочёсывать ближайшие улицы. Мэн Яо пытался узнать по своим каналам, не засветился ли номер карт или телефонов, которыми когда-либо пользовался Вэй Ин, имели ли место сомнительные сообщения или звонки. Помимо этого, в курс инцидента ввели и членов Совета, так как нынешнее положение Вэй Ина имело прямое отношение к клану Лань.

      Вскоре все стояли на ушах и сотни человек были брошены на поиски. Бездействовал только Лань Чжань. Убедившись, что он более не способен найти Вэй Ина посредством датчика, его накрыл шок и подкосило настолько, что он не делал ничего — не потому что не хотел — не мог. Лань Чжань будто внезапно пережил полное обесточивание организма. Подскочившее от волнения давление породило головокружение и слабость в ногах. Сродни сломанной марионетке в последующие минуты Лань Чжань подчинялся рукам брата, буквально силой впихнувшего его в машину и доставившего к дяде. Мозг отказывался разбирать слова. Панорама перед глазами плыла и искажалась, как если бы Лань Чжаня от души накачали веществами.

      Он впервые в жизни испытал абсолютно тотальную беспомощность перед обстоятельствами. Нечто подобное настигло его, когда сердце Вэй Ина остановилось, и нужно было сделать всё возможное, чтобы возобновить его ход, но тогда события развивались столь стремительно, что места для осмысления и рефлексии попросту не осталось, а ныне Лань Чжнь сполна прочувствовал, как все процессы в теле блокирует потрясение. И никакая сила характера, воля, моральная закалка не могли заставить его встряхнуться и взять эмоции под контроль, потому что сами эмоции куда-то схлынули — всё вытеснил ледяной незыблемый ужас перед мыслью, что на этот раз он потерял Вэй Ина навсегда.

      Каждый миг мучительного ожидания новостей наедине с осознанием, что любимого человека умыкнули в прямом смысле из-под носа, и безызвестностью о его судьбе жгли нутро как раскалённое железо. Страх за Вэй Ина в свою очередь закреплял состояние, при котором Лань Чжань был готов ползти на коленях к Вэнь Жоханю и молить выменять жизнь Вэй Ина на свою. Только зная главу Вэнь и учитывая все сопутствующие творящемуся факты, уповать на снисхождение мстительного мафиози не приходилось.

      То, что за исчезновением Вэй Ина стоял прямо или косвенно именно Вэнь Жохань, представлялось очевидным. Желание Вэй Ина заявить о себе и одобренная Лань Сичэнем схватка с Вэнь Ли возымела поразительно скорый отклик. Впрочем, нерешительность и тонкость методов не были свойственны Вэнь Жоханю никогда. За последние месяцы он многое потерял, пойдя на прямую конфронтацию с Советом Кланов, после чего весьма прямолинейно дал понять, что более не станет подчиняться общим для всех организаций города правилам. Турнир, который, как многие уповали, положит конец набирающим охваты участников трениям, всё более явственно выступал лишь затягиванием времени — ширмой, обеспечивавшей главе Вэнь фору в достижении скрытых целей.

      Лань Чжаня затягивало в смуту переживаний и всё сильнее мутило. Он не запомнил, какой дорогой они ехали к резиденции, где на время восстановления Cloudy Depths Hall, поселилась семья Лань. Ноги подгибались. Мышцы на икрах и бёдрах напряглись и подрагивали так, словно Лань Чжаню довелось бежать марафонскую дистанцию. Казалось, ещё немного, и он попросту рухнет лицом в землю.

      — Ты как? — удручённо интересовался Лань Сичэнь, не удивлённый, но по-настоящему испуганный тем, как жестоко сказывалось исчезновение Вэй Ина на брате.

       Ему пришлось поддерживать Лань Чжаня, пока они двигались к крыльцу и поднимались по ступеням.

      — Послать за доктором?

      — Нет.

      — Ты ненормально бледный.

      Перед глазами Лань Чжаня всё раскачивалось, клубилось, вращалось. Он чудом удержался на ногах, переступив порог дома. Одолевала небывалая слабость.

      — Я позвоню Лань Чжэ, — твёрдо сказал Лань Сичэнь.

      — Не беспокой его по пустякам, — невнятно возразил Лань Чжань, самому себе боясь признаться, что ему и впрямь необходима медицинская помощь.

      Рухнув как подкошенный в кресло в кабинете дяди, он запустил руки в волосы и, глубоко вбирая в себя воздух, попытался сосредоточиться на дыхании. Выслушав Сичэня, в нескольких фразах обрисовавшего ситуацию, Лань Цижэнь, не изменяя себе, принялся гневно отчитывать старшего племянника, пеняя ему безрассудство и бездумное потакание брату. Новость о подписанных документах о браке и подавно вывела мужчину из себя, вынудив носится по комнате из стороны в сторону как тигра в клетке.

      — Почему я узнаю об этом только сейчас?! — ярился Цижэнь. — Да что с вами обоими такое?! Неужели я не заслужил высказать своё мнение по данному вопросу!

      — Давно следовало поженить их, а не запирать в психушках, может, не пришлось бы сейчас разгребать этот бардак, — спокойно парировал Лань Сичэнь, изначально подозревавший именно такой отклик дяди на известие.

      — Бардак пришёл в нашу жизнь вместе с Вэй Усянем, — повысив тон, напирал Цижэнь. — Этот мальчишка сущее проклятие!

      — Теперь он часть семьи, — отстаивал своё решение Сичэнь, изумившись тому, что Лань Чжань до сих пор молчит.

      — Я не давал на это согласие.

      — Я дал.

      — Ты забываешь о традициях и ценностях, которые исповедует наша фамилия.

      — Я думаю о счастье Ванцзи, тебе бы тоже не помешало им озаботиться вперёд того, что скажут твои партнёры по бизнесу и светским раутам.

      — Да как ты смеешь! Я растил вас как сыновей, вся моя жизнь это забота о вашем благополучии!

      — И мы благодарны тебе, но время не стоит на месте. У тебя была возможности убедиться в серьёзности чувств Ванцзи.

      — О серьёзности его чувств поговорим через год или два. Пока что всё похоже на юношеский бунт и больную одержимость, граничащую с помешательством.

      — Нравится тебе или нет, я одобрил присоединение Вэй Усяня к клану через его вступление в брак с Ванцзи. Хочешь собрать старейшин и оспорить моё решение как главы, дерзай, но не удивляйся, если сделаешь этим хуже.

      — Куда уж хуже?! История и так доведена до абсурда! — холодно отрезал Цижэнь. — Я не буду ничего оспаривать — не вижу смысла! Тем более, что мальчишка снова потерян.

      — Ряд очевидных фактов подводят к тому, что Вэй Ин похищен людьми организации «Небо без Ночи» или теми, кто с ней сотрудничает. Бой Вэй Ина в Dragons Residence с Вэнь Ли произвёл впечатление. Полагаю, известие о его возвращении, молниеносно достигло разыскивавшего его Жоханя, и он решил открыто саботировать турнир или, как минимум, упрочить свои шансы на победу в нём. Если последнее, нам вскоре выдвинут условия.

      Сражаясь за сознание, Лань Чжань мысленно молился о том, чтобы брат оказался прав — и Вэй Ин пребывал в заложниках, а не на том свете, ведь устройство в его теле больше не проявляло себя. Мозг разрывало предположениями, как клан Вэнь провернул похищение. Лань Чжань стремился во всём разобраться. Он не мог позволить себе праздно сидеть и ждать — нужно было что-то делать. И срочно! Но не выходило даже шевелиться без усилий. Холодный пот пропитывал одежду. Мышцы пронзало мучительными судорогами, чему не находилось адекватного объяснения.

      Цижэнь и Сичэнь, немало озадаченные тем, что он не попытался влиться в их диалог, наконец заострили на этом внимание и начинали волноваться.

      — Ванцзи, — несколько раз повторил Лань Сичэнь, прежде чем Лань Чжань сглотнул и повернул голову на звук его голоса. — Что с тобой?

      Хороший вопрос! Лань Чжань сам искал на него ответ, оторопев от того, что не удалось различить лицо брата.

      — Я… Можно мне воды?

      — Конечно.

      Лань Сичэнь двигался и что-то говорил — вероятно, отправлял прислугу за водой. Лань Цижэнь с растущей настороженностью приглядывался к племяннику, вдруг резко утратил желание спорить, а ещё через пару минут до Лань Чжаня донеслось:

      — Доктор в пути.

      Зачем? Лань Чжань вновь попытался найти глазами брата, но вдруг осознал, что пространство рябит, тает и превращается в бледные цветные блики.

      — Пей, — коснулось слуха.

      Лань Чжань испуганно дёрнулся, потёр глаза, поморгал, но обзор не стал чётче.

      — Ванцзи… — Лань Сичэнь осёкся. — Возьми стакан. Ты хотел пить.

      — Мгм.

      Лань Чжань выпрямился в кресле, усиленно фокусируясь, однако стремительно теряя очертания форм, линий, красок. Он не понимал, почему не может вернуть себе ясность зрения, и почти ничего не различал вокруг себя, как если бы комнату в мгновение ока наполнила густая, вибрирующая мгла.

      — Брат…

      Лань Чжань поёжился, начиная паниковать.

      — Мне нехорошо.

      — Что конкретно не так?

      — Не знаю… Что-то со зрением.

      — Чувствуешь дискомфорт?

      — Просто… не вижу.

      — Что?

      — Всё как в тумане.

      Пальцы Лань Чжаня рефлекторно ухватили воздух. Ясной оставалась лишь одна мысль: необходимо как можно скорее взять себя в руки, разогнать путающую разум пелену и присоединиться к поискам Вэй Ина, но ничего не получалось.

      — А-Чжань! — на этот раз говорил Лань Цижэнь — непривычно мягко, испуганно и будто совсем рядом. — Посмотри на меня! — просил он.

      Лань Чжань шумно глотнул воздух, продолжая смыкать и размыкать веки. И всё же комната не становилась чётче — напротив, она меркла, как меркнет день, разбавленный вечерними сумерками, пока весь свет не поглотит тьма. Внутренне он задыхался от собственного подавленного крика — не призыва на помощь, не мольбы о пощаде, а вопля достигшего своего предела человека, измученного неудачами. Лань Чжань впервые со всей честностью и ясностью постигал бездну усталости от борьбы. Неважно каким сильным и непоколебимым он выглядел снаружи — за невозмутимой оболочкой скрывались пласты не проработанных травм, страхов и отчаянья. Издёрганное сердце громогласно возвещало, что Вэй Ина — таким каким Лань Чжань его знал, он более не увидит, если вообще увидит.

      Всё это время Лань Чжаню хотелось верить, что он пишет свою судьбу сам. Это давало повод думать, что и судьбу Вэй Ина ему дано переписать на лучший лад, но теперь до Лань Чжаня дошло — он занимался самообманом. Они оба были совершенно бессильны перед тем, что диктовала и подбрасывала жизнь, и сколько бы не сражались с ней, переиграть её не выходило.

      Желание Лань Чжаня соединиться с Вэй Ином узами брака свершилось, но длилось счастье до смешного недолго. За последний час Лань Чжань был отброшен грянувшими событиями назад к своей детской беспомощности — к первородному примитивному ужасу перед невосполнимой утратой. После смерти матери Лань Чжань надеялся, что никогда больше ему не придется испытать подобных переживаний, но как и во многом прочем — ошибся. Кем бы не был похищен Вэй Ин, с кем бы не ушёл, он двигался навстречу смерти.

      Всепобеждающий, обезличивающий страх одним метким ударом послал Лань Чжаня в нокаут — лишил прежних представлений и уважения к себе, формируемых на протяжении прожитых лет. Из гениального юноши, подававшего фантастические надежды, он превратился в олицетворённую угрозу собственному клану и вовлёк близких в борьбу, которая некоторым уже стоила жизни.

      Силы покидали. Под гнётом вины, словно под тяжестью тернового венца, Лань Чжань склонил голову, обхватил плечи и сжался.

      — А-Чжань, что с твоими глазами? Ты не видишь? — повторил дядя, но каким-то новым для него, загнанным тоном, за которым скрывалась горечь.

      Лань Чжань не ответил — он даже не различил произнесённого. Взгляд, устремлённый в пустоту, застыл, более не пытаясь найти лицо говорившего.

      Вэй Ин! — разносилось в рвущимся на части сердце, цепляющемся за тающий облик возлюбленного. — Где ты?

      Ответом была тишина — непроницаемая и страшная — тишь и слепота во мраке, где Лань Чжаня больше не тревожило то, что причиняло боль.