У матушки был неплохой талант к рисованию — видимо, его и унаследовал Цинсюань. В ее школьных дневниках помимо записей можно было встретить и зарисовки. То тут, то там на страницах попадались цветы или животные, а еще — портреты. Именно здесь Ши Уду впервые увидел Альбуса Дамблдора — достаточно молодого и, на удивление, вполне привлекательного. Еще периодически мелькал мужчина с жестким и волевым лицом — судя по тексту, преподаватель ЗоТИ. По этим зарисовкам можно было сделать вывод, что матушка с юности была неравнодушна к высоким худощавым мужчинам.

      Но чаще всего страницы дневников украшал один юноша. Впервые он появился на них мальчиком лет двенадцати, а с последнего портрета смотрел уже почти взрослый молодой человек исключительной красоты. Лицо его было по-западному тяжеловатым, но, несомненно, породистым. Большие темные глаза под ровными росчерками бровей, классический римский нос, губы тонкие, но изящного рисунка. Лицо чересчур резкое: глубокие глазницы, острые скулы, упрямо выступающий подбородок — однако оно выглядело удивительно притягательным.

      Прошло пятьдесят лет, и Ши Уду, конечно же, понимал, что тот юноша с портрета не мог не измениться. Отяжелел, постарел, возможно, подурнел. Матушка писала, что верит: Тому Риддлу удалось сформировать золотое ядро, — но Ши Уду сомневался в этом. Слишком уж темный путь избрал для себя этот человек, и даже если золотое ядро было, пережило ли оно возрождение?

      Однако то, что предстало взору Ши Уду, даже человеком назвать уже было сложно. От Темного Лорда настолько ощутимо разило иньской энергией, что Ши Уду пошатнулся и едва не отпрянул. Мертвенно-бледное лицо, на которым потусторонним светом сверкали алые глаза, по-змеиному плоский нос с узкими ноздрями, практически безгубый рот… Какие бы слухи о возрождении Темного Лорда ни ходили, сейчас стало совершенно ясно: никакое это было не возрождение. Перед Ши Уду сидел самый настоящий лютый мертвец, каким-то чудом сохранивший разум.

      Сделав на негнущихся ногах несколько шагов вперед, Ши Уду, не дожидаясь обращенных к нему слов, рухнул на колени и простерся ниц как перед императором. На душе было мерзко, и все в его гордой душе сопротивлялось, но от того, насколько убедительный спектакль разыграет Ши Уду, будет зависеть его жизнь и благосостояние Цинсюаня.

      — Мне всегда нравилась китайская культура, — высокий резкий голос буквально ввинтился в голову. — Вот страна, в которой знают все о почтении и повиновении. Встань, мальчик.

      — Этот недостойный не смеет, — не поднимаясь, произнес Ши Уду.

      — Встань, — в голосе Темного Лорда лязгнул металл. — Я хочу посмотреть тебе в глаза.

      Ши Уду выпрямил спину, но остался стоять на коленях. Он поднял голову так, чтобы его взгляд встретился с алыми глазами Темного Лорда и, обмирая внутри, спрятался за своей завесой.

      — Надо же, как похож на свою мать, — усмехнулся Темный Лорд, изучая его лицо. — Тебе повезло, мальчик. Твой отец был довольно заурядным, а вот мать — настоящей красавицей. Как там у вас говорят? Цветок пиона?

      — У Повелителя прекрасная память, — склонил голову Ши Уду.

      — Мне жаль Тан Бао, — обронил Темный Лорд. — Она была украшением собраний и одной из самых преданных моих сторонниц. Когда-то она обещала привести ко мне своего старшего сына — на его совершеннолетие. Но, к сожалению, наша встреча состоялась значительно позже.

      — Отец и матушка скончались, — вновь потупившись, произнес Ши Уду.

      — Однако ты жив, — припечатал Темный Лорд. — И мог появиться раньше. Что же тебя задержало?

      — Да простит меня Повелитель, — Ши Уду вновь распростерся по полу, а затем поднялся, не дожидаясь окрика, — но сперва я не ведал о его возвращении.

      — Малфои сказали мне, что давно зазывали тебя повидаться, — холодно заявил Темный Лорд.

      Ши Уду едва заметно покачал головой.

      — Этих людей не интересовала моя судьба, когда я бедствовал, — ответил он тихо, но с достоинством. — Когда у нашей семьи отняли все, а родителей отправили в Азкабан, мы с братом остались на попечении старой бабушки. Когда мне исполнилось шестнадцать, то не стало и ее. И пришел ли хоть кто-нибудь из соратников наших родителей тогда? Хоть кто-нибудь протянул нам руку?

      Ши Уду, не отрываясь, смотрел Темному Лорду в глаза. В его памяти мелькали воспоминания, как бабушка, подслеповато щурясь, перешивает матушкино платье на школьную мантию, как Ши Уду роется на чердаке дома с протекающей крышей, выискивая среди старых потрепанных книг своего отца его учебники, как они с братом, подсчитывая фунты, решают, что в этом месяце им придется обойтись без мяса…

      — Что ж, — после небольшой паузы резюмировал Темный Лорд. — Я признаю, что с тобой поступили несправедливо. Нарцисса, что же никто из вас не позаботился о мальчиках Ши?

      Высокая белокурая женщина, стоявшая в отдалении, нервно мяла в руках платок. На обращенные к ней слова она лишь опустила взгляд и прикусила губу.

      — А если бы твоего щенка выкинули на улицу из этого мэнора? — с обманчивой мягкостью продолжил Темный Лорд. — Как думаешь, сколько бы он протянул один?

      — Простите, Повелитель, — прошептала Нарцисса Малфой. — Сразу после… сразу после суда мы ничего не могли поделать: против Люциуса тоже было заведено дело… А потом мы просто не смогли их найти. Старуха увезла мальчиков, и…

      — И вы все равно даже не искали, — отмахнулся Темный Лорд и вновь вернул свое внимание Ши Уду. — А что же потом? Ведь уже больше года известно о моем возвращении?

      — Этот ничтожный виноват, — поклонился Ши Уду. — Сперва я не поверил. После той… забавы на Чемпионате по квиддичу, где нам с братом едва опять не досталось за чужие развлечения, я опасался участвовать в сомнительных мероприятиях.

      — Сын Тан Бао такой трус? — опасно усмехнулся Темный Лорд.

      — Я не боялся бы за себя, — покачал головой Ши Уду. — Но если со мною что-нибудь случится, мой брат останется совершенно беззащитным.

      — Он разве ребенок? — Темный Лорд склонил голову к плечу. — Кажется, он тоже уже должен быть совершеннолетним?

      — По годам — да, — вздохнул Ши Уду. — Но, Повелитель… Горе нашей семьи тяжело далось моему брату. Он… не слишком хорошо разбирается в жизни.

      — Северус, — окликнул Темный Лорд. Из шеренги людей в черных плащах выступил один. Он откинул капюшон, и Ши Уду увидел изжелта-бледное лицо своего бывшего декана. — Что он плетет?

      — Мой Лорд, — склонив голову, негромко произнес Северус Снейп. — Мистер Ши, желая сохранить лицо, слишком мягко высказался о своем брате. Младший мистер Ши инфантилен и не приспособлен к жизни. Хаффлпафф — чего вы хотите?

      В шеренге раздались приглушенные смешки, но ледяной взгляд Темного Лорда заставил их смолкнуть. Когда алые глаза остановились на Ши Уду, тот покорно признал:

      — Простите, Повелитель, профессор Снейп прав. Родители растили Цинсюаня избалованным ребенком, и когда их не стало, его разум не выдержал этого. Он еще способен учиться в школе, воспринимая уроки как игру, однако он беззащитен перед взрослым миром. Любой может его обидеть, а он будет только улыбаться. Но если я не уберегу его, то как смогу смотреть в глаза моим предкам? Что скажут родители, если узнают, что я не защитил брата?

      Ши Уду перевел дыхание и продолжил:

      — Поэтому я медлил. Если бы я знал — если бы я точно знал, — что ваше возвращение настоящее, а не выдумка мальчишки, жаждущего внимания, я не отклонял бы навязчивые приглашения, хотя, не скрою, они поступали от людей, неприятных мне. Мне больно видеть, что эти люди наслаждались роскошной жизнью в ту пору, когда мой брат донашивал за мною рубашки и ботинки.

      — Но ведь у вас есть деньги! — не выдержала Нарцисса Малфой. — Вы живете как состоятельный господин и балуете брата как… как молодую жену!

      Ши Уду ощутил прилив горячей волны к щекам.

      — Цинсюань имеет право! — огрызнулся он. — Ничуть не меньшее, чем у вашего сына! Если у него отняли отца, и никто другой не пожелал помочь, то мой долг, как старшего брата, возместить ему утрату! Ваш муж приобрел дорогие метлы для всей команды, чтобы купить место своему отпрыску, а Цинсюаня попрекнули одной, на которую я откладывал ему целый год, и, припомнив уже умерших родителей, выпихнули из команды в угоду министерскому чиновнику!

      — Молчать! — рявкнул Темный Лорд и взмахнул палочкой.

      Заклятие полетело сразу в обе стороны: и Ши Уду, и Нарциссу Малфой прошибло пыточными чарами.

      Такой боли Ши Уду не испытывал никогда. Казалось, каждый его сустав выкручивают наизнанку, а кости дробятся, срастаются и тут же дробятся вновь. Голову словно сдавило огненным обручем, из которого в мозг впились острейшие иглы.

      Когда все закончилось, Ши Уду обнаружил себя лежащим на полу. Пальцы еще дергало от фантомной боли, а тело ощущалось как единый переломанный комок.

      — Какие же вы все торгаши, — прогремел сверху презрительный голос Темного Лорда. — Собачитесь за каждый кнат.

      По подбородку Ши Уду текло что-то теплое, и он машинально вытер дрожащей рукой эту тонкую струйку. Пальцы окрасились алым. К горлу подступила тошнота, и Ши Уду едва не вывернуло.

      — Мой Лорд, — донесся издалека скучающий голос профессора Снейпа. — Я ни в коей мере не желаю вмешиваться, но просто на случай, если мистер Ши нужен вам живым…

      — Ну-ну, Северус, ты же не думаешь, что мальчишка может сдохнуть от одного Крусио? — усмехнулся Темный Лорд.

      Краем сознания Ши Уду догадывался, что тот не злится всерьез, просто показывает свою силу, но дышать все равно получалось через раз.

      — Конкретно этот — боюсь, может, — Северус Снейп продолжал излучать равнодушие. — Я был деканом у мистера Ши, и в этой роли изрядно намучился и с ним, и с его здоровьем.

      — Да брось, — отмахнулся Темный Лорд. — Китайцы только выглядят хлипкими. Знаешь, какой сильной на самом деле была моя Тан Бао?

      — Эта «сильная» женщина не прожила в Азкабане и пяти лет, — низко поклонившись, напомнил профессор Снейп. — А мистеру Ши я ежегодно вливал больше желудочных зелий, чем всему остальному Хогвартсу за все время работы там.

      Ши Уду почуял, что сейчас не время сдерживаться, и позволил своему желудку сократиться.

      — Эванеско, — брезгливо взмахнул палочкой профессор Снейп. — Сами видите, мой Лорд, гонору в нем куда больше, чем силы.

      Повисла тяжелая пауза, во время которой немногие Пожиратели Смерти, находившиеся в пышно убранной гостиной, старались дышать как можно тише. Наконец Темный Лорд вновь соизволил заговорить.

      — Вставай, — бросил он отрывисто. — Хватит валяться на полу. Вон, и Нарцисса уже поднялась.

      Ши Уду медленно, с трудом, заставил себя сперва сесть, а затем и встать на подгибающиеся ноги.

      — Так откуда у тебя деньги, которым так завидовали Малфои? — поигрывая своей палочкой, поинтересовался Темный Лорд.

      — Заработал, — криво усмехнулся Ши Уду. — В Китае говорили: «Деньги любят семью Ши. Дай Ши цянь — и получишь лян, дай лян — и получишь ямб».

      — Значит, кто-то все же дал тебе денег? — пристально всмотрелся в него Темный Лорд.

      — О да, — усмешка Ши Уду стала горькой. — И это, мой Повелитель, стало причиной того, почему я не осмелился прийти к вам даже тогда, когда вы открыто объявили о своем возвращении.

      Взгляд Темного Лорда стал еще более цепким, и Ши Уду продолжил:

      — Мне пришлось идти на поклон к гоблинам. Они знали, как мой отец презирал их, и взяли меня, скорее, из-за того, чтобы всласть отыграться на мне. Однако у гоблинов есть деньги — и я сумел пустить их в дело.

      — Ты разбогател на гоблинских деньгах? — развеселился Темный Лорд. — Вот уж воистину золотые руки! Обычно гоблины только обдирают всех как липку.

      — Да, Повелитель, — склонил голову Ши Уду. — Но при этом гоблины вынудили меня подписать кабальный контракт: я обязан отработать на них десять лет, и на этот срок принадлежу им телом и душой.

      Темный Лорд нахмурился. Он, несомненно, знал, что именно это означает. Гоблины не терпели конкурентов и никогда бы не позволили своему служащему работать на два лагеря. Во времена магической войны семидесятых гоблины не выступили ни против Темного Лорда, ни за него, делая вид, что проблемы волшебников их не касаются.

      — Я с детских лет мечтал принять вашу метку, Повелитель! — в очередной раз падая на колени и простираясь по полу, выпалил Ши Уду. — Матушка столько рассказывала мне про вас! Но из-за гоблинов я больше не имею права даже думать о подобной чести… Я не в состоянии разорвать контракт с гоблинами, это убьет меня! Но вам-то мой труп тоже не будет нужен…

      Темный Лорд молчал так долго, что у Ши Уду вновь мучительно заныло внутри. Он не рискнул распрямиться сам, и на этот раз приказа встать не поступало.

      — Все вон, — прозвучало вдруг отрывисто. Ши Уду приподнялся было над полом, но голос Темного Лорда будто придавил его. — Кроме мальчишки Ши. Ты — останься.

      Справа и слева послышался топот ног, немного приглушенных ковром с густым ворсом. Открылась и снова закрылась дверь. Вновь воцарилась тишина.

      — Встань и подойди, — наконец заговорил Темный Лорд.

      Сам он тоже покинул свое кресло, и, шагнув к нему, Ши Уду склонил голову и слегка ссутулился: он оказался немного выше Темного Лорда. Однако тот обеими руками взял его за плечи и развернул к себе, пристально всматриваясь в глаза. Если бы профессор Снейп не предупредил Ши Уду, тот, пожалуй, не заметил бы мягкого проникновения в свой разум. Однако водная иллюзия надежно скрывала как истинные чувства, так и те воспоминания, что Ши Уду не хотел бы выставлять напоказ. Профессор Снейп в своих заметках предостерегал его от откровенной лжи: выдуманные воспоминания диссонируют с настоящими, тем самым выдавая себя. Поэтому Ши Уду пришлось потрудиться, плавно подправляя уже имеющиеся в памяти события. Вот кабинет Гримпбуха, в котором Ши Уду подписывает с гоблинами контракт. Все так и было — но эмоции к этой картинке прикреплены другие. Вместо сдержанного торжества и радости от сбывшейся надежды — ощущение унижения и бессильной злости.

      Вот ссора с друзьями — в реальности начавшаяся из-за пустяка и не продлившаяся и пяти минут, но на специально вытканном для Темного Лорда полотне разросшаяся до смертельной обиды. Пэй Мин в аврорской мантии попрекает уже бывшего приятеля родителями, а Лин Вэнь в строгом костюме заявляет, что подобные связи вредят ее карьере.

      А вот аэропорт Хитроу: Ши Уду провожает брата. Только Цинсюань не школьник, летящий в летний лагерь во Франции или в Испании, а уже взрослый юноша, чересчур бледный и слишком рассеянный. И еще воспоминания о Цинсюане: как тот виснет на шее старшего брата, болтая ногами, или как он спит в обнимку с плюшевым синим осьминогом.

      Воспоминания про родителей Ши Уду оставил последним рубежом. Они — правдивые, без капли корректировки, и потому — самые достоверные. С ними связаны безграничная любовь и сжегшие, задушившие ее боль, отчаянье и многолетнее одиночество. Вместе с ними Ши Уду потерял все, и потому сейчас с особой горячностью исполнял наказы родителей, старательно используя то единственное, что досталось ему в наследство: свой талант. Матушка велела заботиться о младшем брате, а отец — заботиться о благосостоянии семьи Ши. Этим двум делам, тесно связанным друг с другом, Ши Уду и посвятил свою пока еще недолгую жизнь.

      — Да уж, лицо у тебя матери, а вот характер — отца, — отпуская его, заявил Темный Лорд.

      Ши Уду с трудом удержался от того, чтобы повести плечами. Там, где его касались костлявые пальцы, под кожу будто бы врезались ледяные отпечатки.

      — Ты знаешь, о чем я договаривался с твоим отцом? — тем временем спросил Темный Лорд.

      — Нет, — покачал головой Ши Уду. — Мне было всего десять лет, и отец не разговаривал со мной на столь серьезные темы.

      — Неважно, — отмахнулся Темный Лорд. — Я сам тебе расскажу. Цзиньян Ши сообщил мне, что еще его отца удивило и возмутило, что британские волшебники доверяют свои финансы гоблинам. Он попытался создать альтернативный банк, но маги не пошли ему навстречу, опасаясь за сохранность своих денег в Гринготтсе. Я обещал Цзиньяну, что когда приду к власти, мои сторонники заберут свои средства у гоблинов… Ну а мои враги просто не выживут. После того, как я стану повелителем волшебников, гоблинов можно и уничтожить: слишком уж они обнаглели со времен окончания гоблинских войн.

      Ши Уду слушал его молча, почтительно склонив голову, однако сердце у него колотилось как у загнанного оленя.

      — У нас с Цзиньяном был уговор, — как ни в чем не бывало продолжал Темный Лорд. — Он помогает мне с деньгами сейчас, а после того, как я займу положенное мне достойное место, он получит право создать в магической Британии финансовую систему по своему усмотрению.

      — Кажется, — холодные пальцы снова впились в Ши Уду, на сей раз приподнимая подбородок, — ты в достаточной мере унаследовал талант и хватку своего отца. Надеюсь, родительские амбиции тоже при тебе. Мое предложение в силе.

      — Мой Повелитель, но метка… — в лучших традициях Цинсюаня округлив глаза, пробормотал Ши Уду.

      Темный Лорд поморщился.

      — Неприятно, да, — качнул он головой. — Обычно я не делаю исключений, но из тебя, как я понял, боевого мага все равно не получится. Не думал я, что у моей Тан Бао будут такие хлипкие сыновья…

      — Простите недостойного, Повелитель, — Ши Уду склонился в низком поклоне.

      — Что ж, — не обращая на него внимания, продолжил свою мысль Темный Лорд. — Скажу прямо: от тебя мне нужны деньги. Средства Малфоев слегка поистощились, Лестрейнджи не могут пока добраться до Гринготтса… Состояние Блэков ушло к этому мальчишке Поттеру! Принеси мне гоблинское золото, Уду, и со временем я освобожу тебя от рабства. Ты удостоишься моей метки и будешь принадлежать исключительно мне. Получишь возможность отомстить за родителей, а в конце концов — осуществишь мечту своего отца и станешь заправлять всеми финансами в магической Британии.

      — А если ты вздумаешь обмануть меня, — взгляд алых глаз впился в лицо Ши Уду, — я найду способ убить и тебя, и твоего брата. Метка мне для этого не понадобится.

      — Благодарю Повелителя за доверие!.. — выдохнул Ши Уду, в который раз за сегодняшний день падая на колени. — Этот недостойный сделает все, чтобы оправдать его.