На квартердек вышел молодой парень, с виду ровесник мальчиков, может чуть старше. Белая рубашка со стоячим воротником и воздушными рукавами, закатанные по колено темные штаны и шпага на поясе: одним словом капитан.

Берег уже смутно виднелся вдали, и капитан приказал поднять флаг.

— Но ведь он уже поднят… — с подозрением заметил Хосок, а Юнги, как любитель книг о мореплавателях, уже начал понимать на каком судне они находятся.

Трехцветное полотно сменилось черным с белым черепом и костями.

— Что ж, мои господа пираты! — капитан спустился на палубу, уверенно вышагивая посреди двух рядов моряков. — Держать пу-… Эй, а вы кто такие?

— Новобранцы, капитан Чон! — сделал шаг вперед из строя мужчина, что и затолкал их на корабль.

— Но я не брал их! — капитан нахмурился, оценивающе оглядывая подростков. — Держать курс на восток! А вы… а вы за мной

Увел он их в свою каюту. Кажется, капитан пытался ее обустроить так, как было в его доме, ведь мебель стояла невпопад, в непривычном для глаза беспорядке. Картина на стене, а если уж быть точным, на тумбе у стены, была перевернута.

Дверь захлопнулась, и Хосок схватил друга за руку, инстинктивно прячась за спиной старшего.

— Мы случайно попали сюда, правда. — «лучшая защита — это нападение» — Мин принял эту позицию.

— Вы находитесь на пиратском корабле. — боле спокойно начал парень. — И просто так вас отпустить никто не может

— Мы никому ничего не расскажем! — вскрикнул Хосок.

— Правда-правда! — поддержал его Мин. — Как только вы остановитесь вновь, мы сразу уйдем. А до этого помогать будем, честно слово! Капитан…

— Капитан Чон Чонгук — парень чувствовал свое явное превосходство, чем и наслаждался. Его губы растянулись в ухмылке. — Ну… В лучшем случае вы сможете сойти с борта месяца через три

Три месяца? Три месяца им бултыхаться в воде и участвовать в их разбойничьих делах? Или, что хуже, сидеть взаперти в трюме.

— А в худшем?

— Хммм… — Чонгук стал улыбаться пуще прежнего и покачнулся в сторону. — Года два-три

Капитан Чон сел за стол, взял в руки одну из лежащих на нем бумаг и, видимо, не обнаружив в ней ничего важного уму и сердцу, смахнул вообще все на пол, кроме чернильницы. В книгу, поднятую откуда-то, он приготовился записывать все необходимое:

— Как звать? Откуда? Лет сколько? Умеете что?

— Мин Юнги, — Хоби неуверенно глянул на старшего, который четко и емко отвечал на все поставленные вопросы.

Хосок повторил все те же действия, замечая удивленное лицо капитана.

— Так мы с вами одногодки, что-ли? — засветился мальчик, хотя внешне и не скажешь, что ему 14. — Да-к отбросим формальности!

Парень заискрился, достал из глобуса несколько стаканов и бутылку, приглашая сесть с ним за стол и поболтать «по душам».

— Вы это…эээ. — капитан Чон огляделся в поисках чего-либо, на что мальчикам можно будет присесть. — О! Я за бочками. Попробуете выйти, к мачте привяжу на ночь!

Никто из них и не сомневался, что Чонгук мог это сделать, и в его отсутствие стало немного спокойнее.

— Не верю я ему что-то

— Юнги-хен, а может он просто одинок на этом корабле? — Хосок так и остается лучезарным мальчиком, что ищет в людях только хорошее.

— Ну…

***

— И после смерти отца, я так и не спускался с корабля ни разу!

— Как же ты тогда матросов искал? — Юнги было совершенно непонятно, как это могло происходить. Или это странного вкуса напиток на него странно действует?

Перед глазами все плыло, но мальчик списывал все это на то, что море этой ночью неспокойно. Да и Гук вроде вот сидит себе, посмеивается. Один Хосок молчит, что странно.

— А вот так! — поставил на стол свой стакан капитан корабля. — Мне их приводили, я смотрел и делал метки, кого да. Но подростков я никогда не брал

— Почему? — удивился Хоби. Они ведь теперь знают, что капитану всю жизнь не хватало именно друзей своего возраста, с которыми у них будут схожие интересы, с которыми можно будет поболтать о том, что не поймут взрослые моряки, и это не будет грозить падением статуса.

— Да много-ль от них проку на корабле? — парень отставил пустой стакан на край стола. — Я не буду ставить на кон всю свою команду только из-за нелепой прихоти

— Но всем нужны друзья! — уж кто-кто, а Хосок остается все таким же. — Вы ведь останавливаетесь, так найти их на берегу и.!

— Какой смысл, если все равно уплыву?!

— Они дождутся! — Чонгук хотел сказать еще что-то, но слова комом застряли в горле. Хосок не собирался отступать от своего. — Они обязательно дождутся, а ты вернешься! Вернешься к ним. Или еще лучше — они поплывут с тобой, куда бы не лежал твой путь!

И настала тишина, прерываемая одним только звуком ударов волн о борт корабля. Хосок стал серьезнее. Он всегда такой, если нужно доказать что-то человеку. А Гук аж напрягся, и на лбу его выступили капельки пота.

— Идите спать. — капитан Чон подошел к двери и раскрыл ее нараспашку. — Дверь сразу под этой.

Чонгуку нужно побыть одному и успокоить бушующее море в своей душе.