— Нх, местечко так себе, однако, — черноглазый потёр затылок, недовольно зажмурившись, — когда мы только пришли, я спотыкался о каждую ветку, и где они теперь?
От нечего делать, высокий юноша пнул небольшой камень, что мирно лежал в траве. До прихода Томаса, конечно. Камень лишь отлетел на более дальнее расстояние, а после продолжил мирно лежать на своём месте.
— Может, пешком до дома дойти? — сам себя спрашивает русоволосый, устало вздыхая, — Ах, да, ветки…
Лень одолевает черноглазого и тот аккуратно садится под первым деревом попавшимся на глаза. Довольно тихо, а воздух не такой тяжёлый, как в городе. Неудивительно, лес всё-таки. Том осматривает землю под ногами. В последнее время, парня одолевала сонливость и он был готов спать часами напролёт, хотя, кто бы этого не хотел? Ну, да ладно, в общем-то. Но именно сейчас Риджуэлла беспокоила иная проблема: рогатая, сероглазая, мило-улыбающаяся проблема. Не зная почему, но Риджуэлл обратил внимание на цветы, что росли рядышком. Может этому злюке цветочки нарвать или венок сплести? Забавно было бы увидеть, как злостно он будет хмурить брови и ворчать, хотя бы посмеяться можно будет. Немного поразмыслив над своей идеей, Том, слабо улыбнувшись, аккуратно начинает срывать растущие вблизи цветы, напрочь забыв с какой именно целью Ларссон отправил его в лес.
Тем временем у Торда
Ларссон тихонько сидит на пледе, уткнувшись носом в свои ладони, в которых держал полотенце. Мытьё рук после рукоблудия никто не отменял. Как? Как он до такого докатился? Что это сейчас было? С каких пор? Когда он упустил эту маленькую нить, что от ненависти привела его к… Симпатии? Все эти вопросы крутятся у него в голове. Щёки и уши горят, а мысли о собственном поступке заполоняют собой все другие. Где-то в районе груди неприятно кольнуло… Парниша аккуратно натянул на голову капюшон красной худи, тихо шипя, от пожирающего чувства стыда и понимания того, кто является объёктом всех этих мыслей. Эдд бы сейчас мигом успокоил сказав, что всякое в жизни бывает, но нет его рядом, он сидит дома. С Мэттом. Торд, в какой-то степени завидует этим двоим, ведь можно закрыться в собственной комнате и сидеть там до скончания веков, а тут у них даже палатка одна на двоих… Стоп, точно, палатка! Торд же взял с собой свою палатку. Так, главное, быстро её установить до прихода Томаса. Из размышлений Ларссона вывела тяжелая ладонь, что неожиданно легла на его плечо.
— Хей, Торд, — мурашки покрывают всё тело, заставляя сероглазого вздрогнуть, — смотри, что я сделал для твоей чёрствой душонки.
Русоволосый аккуратно стягивает капюшон парнишки, замечая его розоватые уши.
— Что это? — Ларссон, хмурится, смотря на венок, что черноглазый осторожно держал в руках.
Различные цветы, были сплетены меж собой с завидным усердием, но, правда, вышел он немного кривоватым, но это не в коем разе не препятствовало тому, чтобы изумлённо открыть рот и с вопросом «какого хрена?» оглядеть сначала венок, а потом и Риджуэлла.
— Это, — Том делает небольшую паузу, — это тебе.
Он осторожно укладывает сплетённую конструкцию, но ни криков ни ворчаний не последовало, а сам подросток, улыбаясь краем губ и отводя взгляд, тихо мямлит тёплое «спасибо», чувствуя, как Риджуэлл сел рядом, потрепав Торда по голове.
— Том, знаешь… — неловко, но не молчать же.
Ладони Ларссона опустились на собственные колени, а пальцы приняли положение «треугольником». Сероглазый был немного не уверен.
— М? — вопросительно мыкнул его собеседник.
— Не мог бы ты мне помочь с палаткой? — он коротко кашлянул, в целях избавиться от лёгкой хрипотцы в голосе, — пожалуйста.
— Ох, да, конечно.
Риджуэлл аккуратно встаёт, а за ним следует и сам Ларссон, тихонько шагая к палатке Томаса, дабы забрать свой рюкзак, да и убрать полотенце.
— Начинаем мучения? — с улыбкой говорит русоволосый, смотря, как сероглазый пошатывается, держа в руках рюкзак.
— Похоже на то.
Риджуэлл тихо смеётся, на что Ларссон легко улыбается краешком губ.