«Хорошо ешь, тепло одевайся зимой и будь осторожен в битвах».

Такие слова сказали Чан Мингли (Чан (昌 — «процветание») Мингли (明里 — «яркая уместность»)) перед тем, как он

последний раз взглянул на дом, в котором родился и жил шестнадцать лет, и который покинул с целью овладеть сильнейшим мечом Шуабиен.

— Ну что, силачи с Юнхэн, берегитесь!

Чан Мингли прогулочным шагом брёл по лесу. Ветер свободно обдувал светло-серое ханьфу и перебирал высокий русый хвост. От кроны деревьев на землю падала затейливая тень. Как же ему всё-таки повезло, что жил он на той территории меча Кайхуа, что находится совсем близко к подножию горы Юнхэн. Вот это везение так везение! Тогда как остальные кандидаты в ученики с дальних территорий мечей будут долго маяться в дороге, Чан Мингли на раз-два преодолеет расстояние до нужного пункта, спокойно запишется и с лёгкостью, полный сил и энергии, поубивает всех демонов, которых предоставят в лесу!

Но Чан Мингли рано радовался.

Спустя несколько часов всё-таки немного утомительного пути, парень прибыл в пункт записи желающих попасть на отбор. Пункт представлял собой достаточно масштабный лагерь, раскинувшийся неподалёку от леса, окружённый защитным барьером от монстров и демонов не слишком высокого уровня. Но этого барьера было достаточно для защиты лагеря — в окрестностях Йоншен адепты всех трёх школ очень следили за количеством тварей всех родов и видов, а те, что находились в самом лесу, прошли тщательное наблюдение и изучение.

— Мест для школ Суду и Шуабиен не осталось. Извини, парень, но видимо, сегодня не твой день. — такими словами встретили Чан Мингли на записи.

Сердце Чан Мингли пропустило пару ударов, и только через некоторое время он осознал весь масштаб проблемы.

— Чего-о-о-о-о! Но это ведь только соревнование и пробы!

— Парень, в лесу демонов не бесконечное количество, пойми. Места на пробы в эти школы были разобраны ещё час назад. Возвращайся через пять лет, и приходи пораньше в следующий раз. Может, и сможешь попытать силы.

«Час назад», «пять лет» — отчаянно пульсировало в голове Чан Мингли. Ужас, ужас, какой ужас!

— Что сказал бы шицзу-у-унь!.. — уныло протянул он, припоминая годы усердных тренировок.

В памяти тут же всплыл образ седого старика-учителя, от которого он каждый раз получал нагоняй после неудавшихся упражнений и длительного отсутствия результата. Только представив его лицо, исказившееся от гнева и отчаяния, Чан Мингли ощутил, как на коже выступают мурашки. Нет, лучше уж умереть или сбежать из дома, чем возвращаться к учителю вот так, ни с чем!

Ужасные ситуации требуют ужасных решений.

— Что насчёт школы меча Кайхуа? Неужели, и там разобраны все места? — упадшим голосом протянул Чан Мингли.

Его встретил вопросительный удивлённый взгляд адепта. Он изогнул бровь и изучающе уставился на Чан Мингли. Вздохнул и сморщился.

— Куда не посмотри, ты не утончённая и хрупкая девушка, чьё сердце трепещет при взгляде на сильных заклинателей, даже если ты пройдёшь отбор, тебя не выберет меч Кайхуа. — на одном дыхании сказал он, явно желая поскорее избавиться от нежелательного посетителя отбора.

— Пф! Я, может, и не утончённая и хрупкая девушка, зато утончённый и сильный парень! Разве это так плохо? Никогда не слышал о том, что меч Кайхуа выбирает исключительно девушек.

Адепт побледнел и свёл брови. Обстановка между этими двумя накалялась с каждой секундой и так и норовила перейти допустимые мирные границы. Адепт отчаянно не желал записывать Чан Мингли на отбор!

— Ни разу в истории не существовало мужчины-хранителя меча Кайхуа. Просто смирись, что ты не успел записаться в другие школы, и иди с миром в свой дом. — процедил он сквозь зубы, опасно зыркнув исподлобья.

Чан Мингли:

— Просто этот меч никогда не видел такого красивого и невинного душой парня как я, вот и причина тому, что в истории хранителей одни женщины!

Казалось, что адепт прямо сейчас вскочит со своего места и ударит Чан Мингли, настолько серьёзно он тогда разозлился. Он то бледнел, то краснел, и кажется, даже вспотел от напряжения.

Вдруг он и правда вскочил, всё с той же серьёзной миной на лице. Чан Мингли уже приготовился к тому, чтобы отбить удар адепта, как вдруг заметил, что взгляд его собеседника обращён куда-то левее плеча самого Мингли.

Тогда юноша обернулся и его взору предстала удивительная картина. Женщина неземной красоты стояла прямо позади него. Чан Мингли показалось, что от неё даже исходит ореол божественного сияния, так что он прищурился, чтобы рассмотреть его. Про таких, как она, говорят: тонущая рыба, падающий гусь. Прекрасные шелковистые тёмные волосы, изящное лицо и поразительные изгибы фигуры, подчёркнутые розовым ханьфу. Адепт вышел из-за стойки.

— Приветствую вас, шицзунь! — звонко и бодро отчеканил адепт, склонившись в уважительном поклоне. Чан Мингли никогда ещё не видел настолько уважительного поклона!

Очевидно, что перед ними предстала сама хранительница меча Кайхуа — Цяо Дзин (Цяо (谯 — «сторожевая башня») Дзин (金 — «золото»)), великий и непревзойдённый символ женской красоты. О её безупречности слагают песни и легенды, но воочию повстречавшись с ней, Чан Мингли осознал, что в жизни Цяо Дзин ещё прекраснее, чем в слухах. Поистине, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать!

Парень также сделал учтивый поклон и поздоровался с хранительницей. Подумать только! Если бы Чан Мингли рассказал в своей деревне о том, что повстречал саму хранительницу Кайхуа, никто бы ему не поверил и поднял бы на смех, посчитав, что он лжёт.

Теперь женщина рассматривала Чан Мингли, и от этого её изучающего взгляда становилось не по себе. Кажется, её карие глаза цеплялись за каждую деталь, каждую нить в ханьфу и каждую клетку кожи. Спустя около тридцати секунд, её губы расплылись в доброжелательной улыбке, что, несомненно, позволило парню облегчённо выдохнуть.

— Как редко наш отбор посещают такие красавцы, как ты.

Слышать подобные сладкие речи со стороны такой неземной красавицы было уж очень смущающе, но нельзя сказать, что эта лесть была для Чан Мингли неприятной. Наоборот – он даже скосил взгляд, чтобы посмотреть на того адепта, что так не хотел записывать его на отбор в школу Кайхуа. Но тот вёл себя максимально сдержанно и смотрел только на Цяо Дзин.

— Только не говори, что такой прекрасный натурой юноша собирается проходить отбор в школу Шуабиен или Суду. Это было бы настоящим кощунством по отношению к твоей прекрасной внешности!

— Нет, места для отбора в эти школы закончились, и я как раз хотел опробовать себя на отборе в школу Кайхуа. Только вот, — Чан Мингли зыркнул в сторону адепта, что стоял тише воды, ниже травы по его правое плечо. — столкнулся с небольшой проблемой.

Цяо Дзин:

— А-Гуанг, запиши этого парня на отбор в нашу школу. Я очень хочу посмотреть, какой результат он покажет.

Адепт покорно кивнул и вернулся за стойку. Очень нехотя, но со смирением, он спросил:

— Твоё имя и место рождения?

— Я Чан Мингли из деревни Золотых пионов, территория меча Кайхуа!