— Ну что, убедился? — встретила Наталья Леонидовна сына на пороге не пламенными объятиями соскучившейся по кровиночке родительницы, а обескураживающим вопросом в лоб, походившим даже не на вопрос, а на щелбан, причем довольно болезненный.

Арс же поприветствовал мать тяжелым звучным выдохом, а еще назло честным ответом:

— Нет. Нормальные соседи. Всем бы рекомендовал. Держи. Италия. Полусладкое. Все, как ты любишь, — протянул матери бутылку дорогого красного и не смог себя остановить: — Думал, сегодня можно было бы открыть. Но, судя по выражению твоего лица, глупо расценивать мой переезд, как радостное событие.

Та взяла вино без особого энтузиазма и застучала звонкими каблуками в сторону кухни.

— Твой брат сбился с верного пути, Сеня. Мне не до праздников.

— В смысле, с того, что выбрали ему вы? — оперся Арс плечом на косяк полукруглой на кухню арки и заправил руки в карманы треников, похожих на те, что любил таскать Димка, но пошире и посвободнее. — А по-моему, он слегка припозднился. Лично мне было семнадцать, когда я от вас свалил.

— Он переехал к мальчику, Сеня, — заявила мать твердо и вперила в сына пытливый взгляд.

— И?.. — взглянул Арс на женщину исподлобья.

Сжав губы в тонкую линию, Наталья Леонидовна выразительно промолчала. Обиженно крутанула носом к кухонному гарнитуру и, открыв один из верхних шкафчиков, поставила в него вино.

— О, господи, — дошло до сына, к чему клонит мать. — Серьезно думаешь, что вам с детьми дважды так крупно не подфартило? Да даже я не верю в подобные совпадения.

— Тогда почему не Вика, Арсений?

— У предков ее спроси, если запамятовала.

— Это не оправдание. Они могли бы расписаться сейчас, жить вместе, а обвенчаться и отпраздновать можно и после.

— Обвенчаться… — сжал Арс переносицу пальцами устало и усмехнулся в ладонь. — А еще можно передумать. Они же со школы вроде с Викой встречаются. Это нормально. Тимка молод. Хочет вкусить прелести свободы по полной программе. Он же не к другой переехал в конце концов. Всего лишь безобидный пацаненок.

— Да лучше бы уж к другой…

— Не параной.

— Тебе стоит с ним доходчиво поговорить, Сеня.

— Думаешь? И что я должен буду ему сказать? Чтоб срочно к вам возвращался, иначе кровожадный гей Митька его развратит и заставит переметнуться на темную сторону? — На слове «гей» Арс на всякий случай нарисовал возле висков кавычки.

— Это не смешно, Сеня.

— А по-моему, очень.

— Понятно все с тобой. Не знаю, на что я надеялась, — промчала Наталья Леонидовна мимо сына в комнату напротив, по сути в кухню над однушкой снизу, по факту в постирочную. Щелкнула дверцей стиральной машины и принялась перекидывать в сушильную мокрое белье.

— А я вообще не понимаю, что вы от меня хотите, — поменял Арс дверные проемы. — Поучавствовать в его воспитании? Поздно уже. К тому же я пытался. Ваша взяла. Хотите чтоб он поменял поведение, начните с себя, предки. Говорю, что думаю. И кстати, сними каблуки. Внизу ощущение такое, что ты здесь на кирпичах ходишь.

Мать раздраженно хмыкнула:

— Еще один нервный нашелся. Ничего не собираюсь снимать. Это домашние мюли. С чего бы мне менять то, что мне нравится, на страшные тапки, только потому что у кого-то психика нестабильная.

— Слушай, серьезно, ты там не была. Эхо такое, что…

— Эхо такое, потому что квартира пустая. Пусть обставит нормально, и не будет никакого эха.

— Господи, с тобой вообще можно по-человечески разговаривать или как?! — сорвал Арс голос на тот, что погрубее и погромче. — Аж тошнит! В самом, блять, деле! Иди и послушай, раз не веришь!

— Голос на меня не повышай.

— Прекрасно. Я сделаю это молча, — подошел Арс к матери бойким шагом, взял закудахтавшую женщину за плечи и опустил ее зад за плетеную корзину для грязного белья.

— Пусти, нахал! Ты что себе позволяешь?!

Содрав с чужих ног злосчастные мюли, Арс дернул на себя большую створку кухонного окна и отправил обувь в наползающий вечер:

— Уловила намек?

— Ты что наделал, бесстыдник?!

— Рискнешь снова, то же самое будет со всем остальным. Босиком по улице будешь ходить. И голая, если не угомонишься.

— Нахал! — вскочила мать с корзины и треснула по бугристому плечу сына расправленной ладонью в тот самый момент, когда в постирочную важно зашел хмурый предок.

— Так. Замолчал и вышел, — подтолкнул Роман Алексеевич сына в сторону прихожей, подхватив его под локоть больно. Тот отмахнулся рывком и подчинился даже, пожалуй, с большим удовольствием.

— И че звали, спрашивается?

— Сначала успокойся, после приходи.

— А вы табличку на дверь повесьте с условиями посещения этого места. Для посторонних, — забрал Арс с полки в прихожей вторую бутылку вина для Мити, коробку со сладкой закуской и, обувшись, вышел в подъезд.

***

Митька пригубил, было вкусно. А еще неловко. Оттого что он слышал происходящее этажом выше чуть ранее. Слышал и молчал. Собственно, как и остальные двое, сидящих на его кухне и упорно делающих вид, что ничего сверхъестественного не происходит. Вернее, Тима молчал, прикрывая рукой горящие скулы и продолжал вымучивать волка. Макс сперва хохотнул, выдал что-то типа «ни хуя себе разборочки», а после тоже заткнул рот чипсами, встретившись с убийственным взглядом Димки. Деталей разборок парни не слышали — Макс подсуетился и включил на телефоне болтливый ютуб. Но летящую за окном пару туфлей Димка заметить успел и проникся в этот момент к Арсу невиданных размеров симпатией. Не за ор и ругань с собственной матерью, а за то, что вступившись за нервные Димкины клетки, Арс не стал ни перед кем лебезить и что-то выдумывать, не боясь выглядеть в глазах родительницы каким-то неправильным.

— Ну как? — поинтересовался вернувшийся в квартиру Арс, вполне себе, кстати, бодрый, открывший для Димки белое сухое и поставивший в центр стола коробку с марципаном, который Димка по счастливой случайности и удивительному совпадению просто обожал, но позволял себе крайне редко из-за стабильно заоблачных для десерта цен.

Падать в грязь лицом и выдавать что-то по типу «вкусно» Дима постеснялся, поэтому просто одобрительно закивал и в качестве похвалы сделал очередной глоток побольше.

— Сомелье от бога, просто, — не упустил возможности Макс выставить Митю в нелучшем перед всеми свете. — Это вкус пяти штук, между прочим.

— Ого, Макс, ты где таких слов-то умных понабрался? На тебя не похоже… — ловко перевел стрелки Арс. — И не пяти, кстати. Семи.

Макс усмехнулся над бесстыжей попыткой Арса покрасоваться и, крутанув на него глазами, сграбастал в форме звезды сладкую конфету прежде, чем сказал:

— А когда это ты стал защитником униженных и оскорбленных, мистер Богачка?

— Не становился. На тебя, например, мне насрать.

— Завязывайте, — неожиданно буркнул Тим в руку, на которой лежал его подбородок и которая все еще прикрывала половину порозовевшего в момент чужой ссоры лица.

— Забейте, — подключился Митя, не желая выглядеть олененком Бемби хотя бы в серых глазах напротив. — Это взаимная непереносимость. У меня на Макса фильтр стоит.

— Ну, не знаю… — помотал Арс на ситуацию головой. — Чужой дом и такое отношение к его хозяину. Ты бы у меня уже в окно летел, Макс.

Димка хохотнул, ибо летающие мюли из троицы видел только он. Добавил:

— Улетит, если переступит границы.

— Пфф! Что означает этому не бывать. Нет там никаких границ. Мазохист, — махнул Макс на Диму чипсиной.

— Самые терпеливые люди самые жестокие, Макс, — вперил Арс выразительный взгляд исподлобья на легкомысленного гостя. — Так что не нарвись.

— Бу-у, как страшно…

Арс помотал на этого ребенка головой и посмотрел на Тиму:

— Почему ты это не прекратишь?

Тима буркнул:

— Мне нравится смотреть, как Макса игнорят… Тоже…

Пренебрежительное «тоже» Димку кольнуло прямо в грудь. То, что посвящено оно было Димкиному поведению, он догадался. Отчего срочно нырнул носом в узкий фужер.

— Лучше расскажи, как тебе в браке, Арс? В смысле было конечно же, — довольно растянул Макс губы в широченной издевательской улыбочке.

Арса не смутило в вопросе ровным счетом ничего:

— В разводе лучше.

— Во! — двинул Макс тыльной стороной ладони по предплечью Тимы. Тот слегка покачнулся, но промолчал. Димка с удовольствием двинул бы тоже, но позволить себе подобной вольности не мог. Отчего просто отправил Максу луч не любви, но благодарности и решил непринужденно тему развить.

— Тогда зачем заключали?

— Сейчас я задаю себе тот же вопрос, Дим. По сути… штамп в паспорте — это защита твоего права на имущество, нажитое в браке, и показуха удавшейся жизни для окружающих. Собственно, все.

— Разве показуха — это не кольцо?

— Кольцо тоже. Но его основная функция заключается в другом. Смотри, Дим, для любой женщины в первую очередь кольцо — это что?.. Способ уменьшить количество предлагаемого соблазна у мужчины. Это же не он в определенный момент смотрит на него, вспоминает, что он женат, и его интерес в противоположном поле резко затухает. Это противоположный пол смотрит на кольцо, понимает, что шанс невелик и ищет другие варианты, дабы не тратить на женатика свое время и нервы. А значит, что?

— Что? — сложил Макс руки на столе и на автопилоте подался к Арсу чуть ближе.

— Кольцо — это основной разрушитель брака.

— О как… — изогнул Макс губы полумесяцем уголками вниз. — Тим, ты слушаешь? Слушай. Брат плохого не посоветует.

Арс продолжил:

— Если женщины не обращают внимания на мужчину, он теряет в себе уверенность. У него возникает необходимость самоутверждения. Он идет налево намеренно. Спит с другой. И возвращается в семью удовлетворенный — в лучшем случае. В худшем — уходит к любовнице.

— Вы изменили жене? — поднял Митя на Арса бровь и сделал преждевременные выводы, для себя решив «яблоко от яблони недалеко падает».

— Не успел. Она меня опередила, — глотнул Арс терпкого вина и перевел взгляд на вдруг заговорившего с планшетом брата.

— Никогда не видел, чтобы мужика останавливало кольцо на пальце девушки, чтобы с ней пофлиртовать.

— Я тоже, кстати, — подтвердил Макс. — Ты ведь понимаешь, к чему мы клоним, Арс? Ты уверен, что все правильно делал в постели? Девушка все-таки. Мало ли…

— А давай я на тебе покажу как я делал, а ты мне скажешь, что и где я делал по-твоему не так? — подался Арс к Максу чуть ли не впритык и заставил того откинуться на спинку кухонного диванчика.

— А вот и Митя пригодился! — восторженно всплеснул Макс руками. — Арс, он же по твоей части! Мить, давай! По десятибалльной шкале. За технику и исполнение.

— Макс, блять, — убрал Тима руку ото рта, повысил голос неожиданно и резанул друга взглядом, словно лезвием. — Серьезно, либо завязывай, либо вали на хуй отсюда такие вещи из себя изрыгать.

Дима на такого вот Тиму захлопал глазами сконфуженно, снова вспомнив яблоню и ссору этажом выше. Воспринял выговор как попытку Тимы за Митю постоять и снова проникся к соседу теплом, которое, он так старательно в себе прятал. Арс на поджавшего губы Макса поднял уголок своих:

— Самые жестокие, Макс… Помни…

Тима вернул внимание волку, Арс Диме свое:

— Ну а ты, Дим?

— Я?

— Да, ты. Я тут всех знаю как облупленных. Тебя — нет. Ты любишь сухое и сладкое. Чего ты не любишь?

— Не люблю? — слегка Димка растерялся. Не стал ничего выдумывать и сказал первое, что пришло на ум. Это был триггер и психологическая травма. А еще вино. — Когда на прощание говорят «давай».

— Хмм… Вроде бы стандартное выражение, нет?

— Не в тот момент, когда уходят навсегда, наверное.

— О, время увеселительных историй! — вскинул Макс бутылку с пивом над головой.

— Не думаю, что это уместно, — засмущался Митя, уставившись в стол.

— Почему же? — уточнил Арс.

— Говорить о моем бывшем?

— Мне не интересен твой бывший. Мне интересно, почему он им стал. Я же должен знать, к чему готовиться.

Димку от неожиданного откровения кинуло в жар. Макс скорчил мину. Повернулся к непьющему Тиме и забрал его неоткупоренную бутылку с пивом, прикончив свою вторую:

— Будешь? Не? Тогда я сам.

— Не смущайся, Мить, — произнес Арс умиротворенно. — Это твой дом. Если кому-то что-то не понравится, Макс встанет и уйдет. Да, Макс?

Макс покосился на Арса с претензией и пьяненькой ухмылкой. Димка выпил вина еще. После заговорил:

— Он расстался со мной… накануне моего дня рождения.

Макс прыснул:

— Чтоб подарок не дарить?

— Не знаю… Чтоб побольнее было, наверное.

— Какой приятный человек, однако, — сыронизировал Арс.

Дима добавил:

— По переписке…

— Ебать-колотить, так еще делают?

— Спустя полтора года совместного проживания, — забыл Митя об остальных на кухне присутствующих и говорил теперь только с Арсом.

— Это не все, ведь так?

— Написал: «Ты не такой, как я думал. Ничего не выйдет. Ты не тот».

— Долго же до него доходило, однако.

— А когда вещи забирал, выдал: «Ну все. Давай».

— Вот же повезет кому-то.

— И чего он ушел? — произнес Макс заинтригованно.

Димка признался:

— Ссоры по мелочам… Невозможность найти компромисс… Он предпочитал забить, я же начинал копаться. Отсюда долгие примирения. Постоянное напряжение. На хера? Пострадать я могу и в одиночестве.

— В общем, Митя его довел, — добавил Тима между делом, заставив Митю сменить тон.

— Я думал, он изменится! Но он предпочел сделать то, что проще, видимо.

— Что за мелочи? — уточнил Арс.

— Блин… — зарылся Димка пальцами в волосах, отодвигая их на макушку. Страшно раскраснелся, пожалев, что рискнул откровенничать.

— Знаю, жесть, но я заинтригован, — снова опустил Макс локти на стол. — Ну? Не томи, Митьк. Колись давай уже. Я в нетерпении.

— Деньги. В частности его зарплата.

— Пха! — хлопнул Макс над головой ладонями. — Так я и думал! Вот же ты падла меркантильная, Митьк!

— То есть размер все-таки имеет значение? — поднял Тима на Митю бровь.

Митя зачастил:

— Мне важно было не сколько он зарабатывает, а как он тратит эти деньги. Он предпочитал вейп, онлайн-игры и пиво, а не наше с ним будущее.

— О! Наш человек! — хохотнул Макс, естественно, прикалываясь.

— Учеба? Работа поперспективнее? Свое жилье? Нет, не слышал… В итоге, да, я стал одной из тех самых меркантильных тварей, сосущих за айфон, в его понимании, естественно.

Макс глумливо прыснул. Тима промолчал. Арс проявил понимание:

— Ясно. Сочувствую, Димк.

— Не стоит. Его уход одно из лучших событий в моей жизни.

— Еще бы! — не удержал Макс при себе очередного словесного высера. — Если бы не это, ты бы не встретил красивого, умного, щедрого миллионера и не пил бы сейчас винишко за пять штук! Ой-ой, за семь, простите… А ты везунчик, Митяй. Ты в курсе вообще?

Димка задумался. Вспомнил переезд, судьбоносную встречу с братьями, Сашкины предсказания, глотнул вина за семерку и предсказуемо осмелел. В голове нежно растекался приятный хмель.

— А что, если… он вдруг мне написал?

— Он тебе написал? — напрягся Арс нескрываемо.

— Мм. На днях.

— Без повода?

— Ну… мы увиделись случайно.

— Подошел?

— Нет. Я был не один.

— А с кем?..

Димка подвис. Посмотрел в бок противоположный от Тимы. Задумался. Тима Димке с ответом помог:

— С парнем он был. В клубе. И они целовались.

— А ты-то откуда в курсе? Свечку, что ли, держал? — хрустнул Макс чипсиной.

— У тебя парень? — уточнил Арс у Мити.

— Нет. Я был пьян. А он…

— Что?

— Просто… предложил поцеловаться.

— Че?! — почти взвизгнул Макс в изумлении. — Тупо предложил? Что за придурок непрошаренный?

Митя поджал разъезжающиеся в улыбке губы, Тима прикрыл снова порозовевшие щеки рукой. Макс уставился в потолок:

— Хотя… У вас всегда все так просто, что ли? В натуре? — посерьезнел. — Везет…

— Поня-ятно, — протянул Арс с выражением знатока. — Решил самоутвердиться за чужой счет?

— Ну-у-у… — подумал Дима о скрытых намерениях соседушки и его способностях повыделываться перед публикой.

Тима прочитал его мысли:

— Он про бывшего, Мить.

— А, — тряхнул Митя головой, приводя мысли в порядок. — Почему самоутвердиться?

— Наверное, парень был шибко симпатичный? — ответил Арс на вопрос вопросом.

— Хмм… — вспомнил Митя бывшего, сравнил с теми же братьями, слегка сморщился.

Тима произнес:

— Это он про того, который тебя поцеловал, Мить.

— А… Че-то я ваще запутался, если честно.

— Просто не отвечай, Мить, — дал Арс Мите совет. — Там нечего ловить. Сто процентов.

— Мм.

— А что с симпатичным?

Митя уставился на фужер, с трудом не покосился на симпатичного и тихо пробурчал:

— Не знаю, что. Сейчас мне уже все равно. Наверное…

— Тогда за отличные новости, — вскинул Арс руку с бокалом перед носом Макса, получил от Макса щипок под мышкой и зажал его шею за это в сгибе локтя.

На двух придуривающихся лбов Димка посмотрел, как на братьев. На Тиму — как на совершенно чужого для Арса человека. Испытал к парню нежность вкупе с жалостью и захотел Тиму «приласкать». Повернулся к нему носом и скромно предложил, забыв про обиды:

— Может, вина хочешь?

— Нет, Мить. Спасибо.

— А марципан? Он вкусный. Не любишь?

Тима пожал плечами молча. Димка потянулся за конфетой для Тимы сам. Выбрал ту, что в форме сердечка, ясно осознавая, что на трезвую голову взял бы звезду, и просто положил ее рядом с планшетом.

А после потолок снова звонко противно раздражающе застучал.

— Уау! — оставил Арс голову Макса в покое и уставился наверх, готовый взорваться.

— Ох… — прикрыл Тима на две секунды глаза. После открыл, поднялся и мотнул Максу виском на прихожую. — Пошли.

— Далеко? — поинтересовался тот, слушаясь и повинуясь.

— Ты на выход. Я домой. Я сегодня там, по всей видимости, Мить. Спокойной ночи.

— Пока, — проводил Митя парочку взглядом не вставая, заметил нетронутое сердечко на столе, принял мелочь за очередной отказ и посмотрел на все еще сидящего напротив Арса как на утешительный приз. Арс был классным, Димка не мог отрицать столь очевидного факта, но распирающая его изнутри нежность к другому была сейчас сильнее мимолетного восхищения в сто крат, и ничего поделать он с этим не мог.

А после Митя услышал:

— Арс, захвати мусор, пожалуйста, а то я уже обулся.

Митька хлюпнул в фужер, невольно усмехнувшись. Арс завис, замер с бокалом у рта, покосился в сторону прихожей с претензией, усмехнулся аналогично и, помотав на просьбу брата головой с видом «ну что за балда?», вышел из-за стола. Снял с ручки кухонного шкафа мусорный пакет и прошел на выход. Теперь Димка встал.

— Не закрывай, — обернулся Арс за плечо на Митю и перевел взгляд на тихо лежащего под кухонным столом Кокса, мол, вернусь как минимум за ним.

Тима гаркнул:

— Кокс! — Собака зашевелилась и потащилась к двери. Добавил: — Закройся, Мить.

Арс подпихнул Тиму в бок раздраженно:

— Иди уже.

Димка улыбнулся, Тима притормозил. Пропустил Арса вперед, дождался его исчезновения в тамбуре и обратился к Мите, слегка потянув на себя дверь:

— Конфету забыл. Подай, пожалуйста, Мить.

Митька прищурился. Поборол свое недоверие. Вернулся на кухню молча и взял из коробки звезду.

— А сердечко где? — осмотрел Тима лежащую в центре Митиной ладони пятиконечную сладость недовольно.

— Какая разница? Вкус одинаковый. Бери звезду.

— «Бери звезду»… Мне не нравится, как это звучит. Слышится другое. Хочу сердечко.

Димка кинул руки по швам с видом утомленного, Тима скрестил свои на груди полный уверенности в своих желаниях, проследил Димин променад до стола и обратно и получил сердечком в зубы словно кирпичом. Но не обозлился, а обернул Димкино запястье ладонью ласково, разомкнул губы и забрал конфету ртом, задев кончики Димкиных пальцев совершенно осознано. Заставил Диму враз порозоветь и добил парня милым поцелуем в основание его ладони с внутренней стороны. Улыбнулся обомлевшему Димке на развороте нежно и сладко добавил:

— Все. Закрывайся, Мить. Я позвоню тебе чуть позже. Много не пей.

***

— Я сам, — остановил Тима намерение брата устроить очередную громкую разборку с матерью.

Тот резко выдохнул через нос, сунул руки в карманы брюк и с вызовом мотнул на дверь квартиры родственников щетинистым подбородком:

— Пробуй.

Радостная мать встретила на пороге младшенького довольная:

— Пришел, сыночек? Кушать будешь?

— Будем, мам. А чего ты не в тапочках? — не стал Тима нервировать Арса своим талантом умасливания и задал насущный вопрос родительнице с ходу.

— Да Кокс погрыз, чего… — покосилась на прошедшую на кухню собаку обиженно.

— Его тут даже не было, — вступился старший за своего питомца.

— Здесь не было тебя, Арсений, чтобы это утверждать. А собака твоя с нами три недели жила и позволяла себе очень даже многое.

— Мам, надень мои, — вклинился Тима в разговор спешно. — В туфлях же ноги устанут.

— Да они удобные, Тимош. Как тапочки.

— Он пришел, — не выдержал Арс этой несговорчивости и жалких попыток брата избежать ругани, понизив голос машинально. — Будет ночевать дома. Я уйду. А теперь сними гребаные туфли, пока я не перешел на мат. Договорились? — уверенно прошел в комнату Тимы, как в свою, и залез в ящик его прикроватной тумбы.

— Нахал, — кинула вдогонку уязвленная родительница и, демонстративно сбросив с ног туфли, прошлепала на кухню босая и оскорбленная.

— Арс… — зашел младший в спальню, прикрыл за собой дверь и посверлил спину брата, осуждая его лишь за несдержанность. К бесцеремонности старшего он давно привык. Да и Тиме было от него нечего скрывать. По крайней мере, в плане физическом.

— Я одолжу парочку? — махнул Арс в воздухе лентой фольгированных квадратиков и зубами оторвал себе три.

По выпрямившейся в струну спине Тимы пробежал холодок:

— Далеко собрался?

— Да не то что бы очень.

— К Мите?

— А к кому еще?

— Ты, я смотрю, времени зря не теряешь.

— Просто наверстываю.

— С первым встречным-поперечным готов в койку прыгнуть?

— Со вторым. Первый был в «Сапсане», — не обратил Арс внимания на пренебрежительный в свой адрес тон и ответил с сарказмом. — Меня обсосали, давай теперь тебя обсудим. Что за спонтанное решение съехать на этаж вниз? И почему, собственно, Митька?

— Потому что он не против, наверное.

— Допустим.

Тима вздохнул.

— Я работаю, Арс. У отца. Он мне мозги выносит целыми днями. Дом не исключение.

— Не проще ли было вообще к нему тогда не устраиваться?

Тима устало потер лоб, чувствуя, как начинает пухнуть голова, избежал подробностей своих непростых взаимоотношений с предками и пояснил скупо:

— Боюсь, что не проще.

— И каков твой план, Тим? Получить стаж, набраться опыта и благополучно свалить? Не-а, ниче не выйдет, Тимош. К партнерам не уйдешь — отец не позволит. К конкурентам позовут — совесть замучает. Останешься — с ума сойдешь, он же тебя из-под земли достанет. А если не он, то мать так точно. С тринадцатого же приволокла в итоге. Как раз плюнула. В чем план-то, Тим?

— А ты не гадай, Арс. Наслаждайся своей независимостью. С чего вдруг ты стал в принципе переживать о моем будущем?

— О твоем-то как раз вообще не переживаю. Скоро квартирой обзаведешься, двушкой. А то и трешкой в новостройке. Родители вон суетятся че-то, деньги по ближайшим родственникам собирают. И на Мальдивы, говорят, полетишь в августе. Откладывать умудряются. Мать просто сказала с тобой поболтать. Боится, по ходу, что Митька из тебя меня сделает. Вот я и говорю. Семейный долг, так сказать, выполняю.

— А. То есть долг ты как бы сейчас выполнил и сразу удочки сматываешь.

— А ты реально полагаешь, что мне тут кто-то из них рад?

— Так ты приходишь и с порога сам агрессируешь на родителей постоянно.

— Так они все для этого только и делают, Тим! — рванул Арс дверь на себя нервно, вышел в прихожую и громко свистнул: — Йо, псина! Давай, малыш. Где Димка? Вперед!

— Не ходи, Арс, — отчаянно подступил Тима к брату вплотную и вперил в него озабоченный взгляд. Зубы принялись сдирать с нижней губы тонкую кожицу.

— Это еще почему?

— Только не к Мите, — произнес еле слышно себе под нос и в неловком жесте обхватил ладонью затылок.

— А с ним чего не так?.. — посмотрел Арс на брата хмуро. Дал ему время на ответ. Ничего не услышал. Поднажал: — Ну?

Из гостиной в коридор вышел предок:

— О, ты сегодня дома? Отлично, — помял Тимино плечо. — Как раз договор с Краснодаром обсудить надо.

Тима обреченно бросил руку вдоль тела, взглянул на брата с выражением «что и требовалось доказать» и был предательски брошен:

— Все, ребзя. Ушел. Классный повод открыть винишко, кстати. Надеюсь, понравится.

***

— Да, Тим, — не сразу ответил Димка на вызов, с трудом услышав сквозь шум от фена трек мобильного. Почувствовал волнение, увидев на экране милое лицо, вспомнил конфету и то, как желал в этот дивный момент ответить Тиме как минимум поцелуем, шлепнул себя пятерней по щеке, приводя в чувства, и пообещал держать себя в форме и молодцом, а не холодцом и превращаться во что-то желеобразное от голоса, согревающего его душу и сердечко.

— Не открывай, — отрезал Тима с ходу, словно за дверью Митьку поджидал не Арс с Коксом, а Джек Николсон с топором.

— В смысле? — сдвинул Митя брови то ли на просьбу, то ли на приказ непонимающе.

— Сейчас к тебе Арс заявится. Не открывай ему, Мить. Не надо.

— Э-э… По… чему?

— Просто прошу.

— Это не причина, Тим.

— Прости, Дим. Ладно? За воскресенье. Я не мог тогда не уйти. Ты же и сам это отлично понимаешь.

— Хах… — не поверил Димка в услышанное, невольно хохотнув, но не глумливо, скорее, осуждающе. А после без стеснения и пауз предъявил Тиме по фактам: — Ты забрал гребаную зарядку и просто свалил, Тим.

— Знаю. Мне жаль.

— А после вы трахались с Викой именно в комнате над этой долбаной однушкой.

— Нет же, Дим. Мы всю ночь с ней ругались. Я думал, ты в курсе.

— Ругались?.. — снова Димка обмяк.

— Ну конечно, Мить.

— Из-за чего?

— Из-за девушки. Из-за клуба. Из-за тебя. И если бы ты не ушел спать на кухню в наушниках, ты бы это все отлично слышал.

Из динамика у зеркала в прихожей защебетала знакомая птичка.

— Не открывай, Мить. Пожалуйста.

Голову Мити заполонили вопросы. Почему только сейчас? Почему Тима говорит это именно тогда, когда в поле его зрения появляется братец? Почему Тим считал, что Митя в курсе их ссоры с Викой и при этом никак не пытался решить вопрос Митиного игнора? Почему он не отвечает прямо на элементарный вопрос «почему?»? Почему избегает так необходимых Димке признаний, все время только извиняется и что-то требует, по факту ничего не предлагая Диме взамен?

Во взаимность Диме не верилось совсем. А вот в чувство уязвленного чужого достоинства — запросто. Все в точности так же, как и с написавшем Диме бывшим. Просто в точности! Еще и Сашка со своими предсказаниями отчетливо нарисовалась. «Не взаимно» говорит, «не судьба». Димка никогда не верил в магию подруги, но именно сейчас был готов полностью довериться интуиции Сашки, нежели снова закрывать на действительность глаза и растекаться жижой перед чужим над ним всевластием. Димка взял себя в руки, взвесил все за и против, вспомнил, какой букашкой он себя чувствовал, когда Тима от него уходил, а Митя так жалостливо просил его остаться, и включил, как бы выразилась подруга, «адски гордую, злопамятную, мстительную скотину», с трудом, но все же заставив себя твердо проговорить:

— Я тебе не верю, Тим. Извини. Спокойной ночи, — сбросил он вызов, будто это спам, а не мальчик его мечты, и выключил звук, то ли благодаря силе духа, то ли благодаря вину за семь штук. Отбросил гаджет на стол в прихожей экраном вниз и вышел в тамбур. Приоткрыл для пришельца металлическую дверь.

Арс держал очередную бутылку сухого белого. Не из Питера, из местного «Ароматного мира». Попроще и подешевле, чем недожатое предыдущее. Но тоже очень даже неплохое по его личному мнению и рекомендации консультанта. Димка поднял уголок губ:

— Мне хватило и первой, Арс. Там даже осталось. Как раз для тебя.

— Это так, чисто символически. Чтоб не с пустыми руками, как сказал бы Макс. И лапами… — перевел Арс взгляд вниз. Кокс вилял похожим на «Нимбус 2000» лохматым хвостом в ногах хозяина.

— Заползайте, — расширил Димка для гостей дверной зазор. Прошел в квартиру. Дождался, когда дверь за Арсом закроется на замок, и прочесал пятерней слегка влажную после душа недосушенную шевелюру. Та снова эффектно (по мнению Арса) рассыпалась на верхней половине скуластого привлекательного лица и открыла медовые глаза, когда Димка прочесал ее снова.

Кокс предпочел темноте комнаты с диваном свет кухни и лениво процокал лапами-плюхами под любимый стеклянный кухонный стол. Арс отставил вино к Димкиному мобильнику и заключил непринужденно, подходя и забирая Димку в объятие, будто знает его миллион лет:

— Выбор сделан. Забираем комнату, — накрыл Димкин рот своим смело и, обхватив упругие бока, направил обвившего его шею хрупкого на ощупь парня в сторону неразложенного ложа. Всосался в рот жадно, в какой-то момент отлип, оперативно стянул с себя футболку, заставив Димкину челюсть уехать вниз, и властно развернул впечатленного видом многочисленных выпуклых сочных мышц Димку к себе его симпатичным изгибом в районе поясницы. Вытянул из кармана треников не свой презерватив и чмокнул самостоятельно обнажившего торс Димку в район загривка. Между делом поинтересовался: — Чего не писал-то, Дим?

— А я стеснительный, — опустил Димка веки, немножко пьянея уже от происходящего, и почувствовал сползающую с бедер под давлением чужих рук ткань хлопковых брюк.

— Оно и видно, — сжал Арс Димкину оголенную ягодицу пальцами несдержанно. Заставил Диму опуститься на мягкую съемную сидушку дивана коленями. Проследил его плечо горячими после поцелуя губами, прикусив напоследок забитую черным пигментом сладко пахнущую кокосовым гелем для душа кожу и потянул аппетитные бедра чуть на себя, пристраиваясь коленями рядом.

— Просто вино классное, — осмелел Димка вконец, оттопырил зад пошло и закусил нижнюю губу, когда там к нему прикоснулись теплыми настойчивыми жесткими пальцами.

— Надо будет организовать тебе погреб, — не постеснялся Арс в очередной раз продемонстрировать свои финансовые возможности и состоятельность, прижался к раздвинутым испачканным своей слюной Димкиным ягодицам пахом плотно и бойко двинул напряженными бедрами вперед под звонкий стон соблазнительного мальчика, точно слышимый как минимум этажом ниже…