Песок снова летит мне в глаза, мешает рассмотреть огромную армию Преисподней. Перед первым легионом, за которым расположилась Гвардия, остатки дворцовой стражи и личных телохранителей Сатаны, стоят рядом Люцифер с сыном. Если все же побороть ужасную резь в глазах и, прищурившись, приглядеться, можно увидеть доспехи из темной демонической стали, покрывающие почти все тело и щерящиеся острейшими выступами на плечах. Открыто выпустив четыре крыла, Люцифер легко показывает их всей армии. Даже для Падших крылья — это святое, но сегодня день особенный, и никто почти не обращает внимания на иссиня-черные перья; все взгляды устремлены к сияющим ярчайшим светом Вратам.

Эта массивная конструкция не идет ни в какое сравнение с нашей, Врата Ада рядом с таким блистающим великолепием кажутся не более чем проржавевшей старенькой калиткой. Сооружение Рая нацелено именно на защиту снаружи, а не изнутри — и правильно, кто в здравом уме попытается сбежать с Небес? Но вот штурмовать их нам приходилось часто, кроваво и бессильно: за всю свою жизнь я помню более сотни набегов, и точно в памяти отпечаталось одно: нас разгромили тут наголову. Это и не удивительно, ведь защита Рая надежна настолько, что способна сдержать силу самого Дьявола, по мощи равного Ему; я бы не удивилась, узнай, что и Бог не сможет снести Врата. Выкованные из небесной стали искуснейшими мастерами, они представляют поистине монументальное зрелище: громада цвета золота с узором из серебряных символов, называющих самые древние Его имена, должна остановить любого противника, в чьем сердце есть хоть капля Тьмы. Прикосновение к Вратам губительно для демона, который просто рассыплется в прах, а Падший получит тяжелые ожоги, так что о силовом прорыве речи не шло, да и о магическом тоже.

Никто никогда не мог взять Врата боем, хотя иногда и проскальзывали в щели по одному — как я сама, отправляясь за Ишим. Но слишком рискованно было бы отправлять таким путем целую армию: ангелы могли засечь нас, едва переправились бы несколько отрядов. Отчасти поэтому Люцифер не желал начинать Войну; он знал, что рано или поздно мы придем сюда. С мечом шансы увеличивались, но все же были недостаточно высоки, и эта атака закончилась бы поражением и братской могилой для нас. Сатана не мог так рисковать своими подданными (отчасти боясь бунта разочаровавшихся Высших, который, впрочем, и так случился). Так что затея была бы провальной в любом случае.

Ключевое слово, как всегда, именно «бы». Было бы, не появись на пути некого Падшего случайный венгерский священник, совершивший прорыв в алхимии и боевой тактике. И именно благодаря ему мы сегодня стоим здесь, ожидая сигнала, и — о, Дьявол! — надеемся. Вот и не верь после такого в Судьбу.

Люцифер что-то говорит сыну на ухо, тихо так, на пределе слуха, и делает небольшой шаг вперед. Щурясь, я вижу, как он задумчиво касается рукояти меча кончиками пальцев. Армия демонов застывает на полувздохе, только тонко воет какая-то дурная гончая и шипят в клетках гарпии. Боком чувствую колотящуюся от страха Ишим, она кусает губы почти до крови, в руке кулон; осторожно накрываю ее ладонь своей, хотя сама охвачена всеобщим беспокойством.

Все застывают, потому что они знают: сейчас творится история.

Потому что это мы ее творим.

С тихим шелестом, похожим на звук, издаваемый крыльями мотылька, меч выскальзывает из ножен; свет преломляется о черный голодный клинок. Помедлив несколько мгновений, Сатана легко, будто разминаясь перед битвой, крутит его в руке, и сталь поет, пронзая горячий воздух. Люцифер вскидывает меч высоко над головой, блик света пляшет на лезвии, словно пойманный в клетку Тьмой. Земля под ногами чуть ощутимо дрожит, откликаясь его силе.

Меч видно всем. Когда же Люцифер начинает говорить, его слышит тоже абсолютно каждый; у меня по спине ползут мурашки, там, где обычно раскрываются крылья. Его голос — рокот Преисподней; жуткий, выворачивающий душу, вой адского пламени; отчаянные крики грешников и сладкий шепот Искусителя одновременно.

— Сегодня удивительный день. Сегодня человечество лишится кого-то: кого они боялись или кому они благоволили, и это нам выбирать, кто окажется повержен и стерт из памяти миров. Мы в силах закончить многовековую борьбу, освободиться от цепей, сковавших нам руки и заперших нас в Пекле. Мы создадим новый мир, построим его на обломках Рая, мы выйдем из тени перед всеми и предъявим свои права на мир людей.

Сатана облизывает пересохшие губы: говорить тяжело из-за жара.

— Но сейчас мы должны выстоять. Не могу обещать, что защищу вас всех, вы должны сами бороться за выживание, как боролись все это время. Когда откроются Врата, каждый будет сам за себя. Когда Небеса разверзнутся и сгорят, мы все будем единым целым — победителем, но пока… пока выживите. Мы шли к этому долгие годы, за это сражались ваши предки. Мы можем стоять тут лишь благодаря славным деяниям предшественников.

Меч дрожит в его руке — не от страха, но от ярости.

— Вперед. Пусть этот день озарится яркой вспышкой, пусть она будет нашим провозглашением: мы сильны, и мы идем!

Широкой отмашкой Люцифер дает знак. Тысячи клинков выходят из ножен. Вперед, к отцу, осторожно выступает Самаэль, сжимая в руке большой дубовый лук. Тонкий звук натягивающейся тетивы звучит музыкой нашим ушам, и я жадно слежу за движениями Антихриста. Натягивая лук, он смотрит исключительно прямо, туда, где оставлена перед Вратами алхимическая смесь, ихор и черная демоническая кровь. Шелковая тетива легко касается щеки Самаэля, лук нетерпеливо дрожит от напряжения. Коротко вспыхивает кончик стрелы, на нем тлеет едва различимый огонек, маленькая, несмелая искра.

Этого хватит. Искра всегда порождает большой пожар, эта же станет концом Небес.

— Огонь! — коротко выкрикивает Люцифер.

Послушно срываясь с места, стрела взвивается в воздух, описывая широкую дугу, и на потрясающей ум скорости несется к приготовленной взрывчатке. Вся армия с замиранием сердца следит за небольшим огоньком.

Стрела вгрызается в песок в миллиметре от Врат. Точнехонько в пенящуюся лужу крови, в которой Тьма и Свет все еще пытаются уничтожить друг друга.

Искорка соскальзывает вниз за долю секунды.

Несколько мгновений ничего не происходит. Я не умею молиться, но скрещиваю пальцы, вкладывая все отчаяние, боль и надежду в этот жест.

И он срабатывает.

Во Врата ударяет мощь огня такой громадной силы, что небесная сталь не выдерживает. Она дрожит, по поверхности ее расползаются громадные трещины, будто укусы и следы когтей обезумевшего дикого зверя. Земля стонет и содрогается, трясется так сильно, что первый строй буквально падает.

Врата взрываются, разлетаясь горящими осколками во все стороны. Коротко взвыв, Влад пытается развернуть над нами защитный барьер по примеру магов-демонов, но ошметки небесной стали просто перелетают, врезаются в песок где-то позади. Пытаясь оттереть лицо от въедливой копоти, я оборачиваюсь к Вратам.

Из них будто кусок выдрали — края неровные и острые, но сквозь Врата виден свет Рая и кусочек окраин города Архангелов. Зрение Падшего позволяет во всей красе рассмотреть приземистые, но аккуратные домишки и далекие шпили золотого цвета. А еще там, кажется, панически кричат.

Люцифер резко поворачивается к нам лицом, взметая песок крыльями, бегло оглядывает ряды демонов, бесов и даже духов и решительно командует:

— В атаку!

Дополнительного приглашения не требуется, первый легион подрывается вперед сразу же, мы едва успеваем за ними. Пересекая границу миров, сзади спускают с цепей гончих и открывают клетки с тварями из Тартара, надеясь, что этот шерстисто-клыкастый вихрь посеет больше разрушений. Пока основных сил не видно, на пути стоят окраинные поселения тех праведников, которые предпочли жить поближе к ангелам.

Выдергивая из ножен клинок, я неприятно усмехаюсь. Приказа убивать людей не было, но, вероятно, ничто не сможет остановить демонов от желания разорвать парочку святош. Удерживать их Люцифер явно не собирается, закрывая глаза на все это. Пусть первый легион поразвлекается немного, пока Гвардия, пользуясь общей паникой, проберется в центральную часть.

— По возможности не ввязываемся в сражение, нам надо пробраться к центру. Не терять товарищей, страховать друг друга. Увидели архангела — прячемся и стреляем сигнальной ракетой. Все ясно?

Не тратя силы на слова, мои подчиненные кивают. Гвардия быстро продвигается вперед, не обращая внимание на людские крики. Знаком приказываю разбиться на боевые пары и разделиться, чтобы охватить больше территории. Надеюсь, им хватит ума не влезать в сражение.

Прежде чем разбежаться, хватаю за руку Рахаб.

— За Ишим головой отвечаешь, понятно?

Демоница молча отдает честь, кивая. Если не приглядываться, то плескающегося в глазах страха и не заметно совсем. У меня язык чешется сказать что-нибудь еще, но тут нас отвлекает жуткий грохот — обваливается одно из трехэтажных зданий. Несколько праведников пытаются выпрыгнуть в окно, но их на лету перехватывает гарпия, точными ударами когтей лишающая жизней. Дом падает, поднимая столп пыли и вызывая дикий вопль придавленных обломками.

Когда я оборачиваюсь, большинство гвардейцев уже устремляется дальше по узким улочкам. Рядом со мной остается Габриэль, хмуро оглядывающая беспорядочно носящихся по городу духов. Несколько из них с надеждой на лицах кидаются к стоящему на месте архангелу, но не успевает она как-то отреагировать, как я разряжаю револьвер. Нельзя, чтобы нас обнаружили стараниями каких-то недобитых праведников.

— Ты знаешь, кто наша цель.

Архангел кивает, беспокойно оглядываясь по сторонам:

— Да. Нужно дать знак Люциферу и задержать Михаила на это время. Но будь готова к тому, что так просто в главный дворец мы не пробьемся, а он вряд ли его покинет, едва узнает, что мы прорвались в Рай.

— Значит, займемся другими, пока будем продвигаться дальше, — решаю я, отточенным движением перезаряжая оружие. — Идем.

Взлететь было бы легче, но в то же время нас могли быстрее обнаружить, поэтому приходится передвигаться пешком, на бегу вынося наиболее наглых духов. Пытаясь не сбиться с пути, я ориентируюсь по поднимающемуся к небу черному дыму. Похоже, мы отклонились немного вправо…

Резко торможу, едва не врезаясь в какого-то человека, не глядя взмахиваю мечом, снося голову широким ударом. Следующий мужчина уже сам кидается на меня, сжимая в руках какой-то кривой железный обломок. Поднырнув под удар, я быстро вспарываю его горло, отталкиваю захлебывающегося кровью духа в сторону и блокирую удар следующего. Габриэль заходит с другой стороны и сначала поражает его в ногу, а потом добивает падающего ударом в голову.

Похоже, это будет не так быстро, как ожидалось. С помощью выработанного в Преисподней языка жестов приказываю двигаться дальше. Кивнув, Габриэль брезгливо вытирает тонкий, похожий на рапиру клинок об одежду убитого. Попеременно оглядываясь, мы перебегаем вперед.

Здесь крики становятся чуть тише, видимо, мы немного опережаем основные силы, как и ожидалось. Духов больше, над головами носятся ангелы, из-за чего приходится оставаться в тени переулков. Если бы не четкий приказ от Сатаны, я давно вмешалась бы в битву, но приходится сдерживаться.

Поворачивая за угол, я слышу предупреждающий крик Габриэль, но не успеваю уйти с небезопасного маршрута — на меня наступают трое ангелов. Тратить на них пули не хочется, поэтому я убираю мушкеты и удобнее берусь за меч. Не Сотня, но на них требуется чуть больше времени, чем на праведников. Один уже готовится нападать, тело автоматически принимает оборонную позу, но тут из переулка, разнося тонкие стены домов, рвутся несколько гончих. Выругавшись, отскакиваю в сторону, освобождая дорогу адским псам, на пути которых лучше не становиться. Молодой ангел немного медлит и за это оказывается сбит на землю поджарым телом громадной гончей. Черная тварь вгрызается в лицо парня, вырывая куски плоти. Ангел еще пытается вырваться, но чем больше становится рваных ран, тем меньше он судорожно дергает ногами. Его ошарашенные товарищи застывают на месте, в немом ужасе глядя на чудовищную расправу.

Оставляя их гончим, я буквально за рукав тащу смущенную зрелищем Габриэль дальше. Архангел не сопротивляется, она просто не в состоянии двигаться. Не вовремя вспоминается, что она довольно редко участвовала в битвах, а больше разносила Его волю людям. Не самый лучший напарник, но зато город ангелов как свои пять пальцев знает.

Оборачиваясь, я вижу, как в небе гарпии рвут на части попытавшихся взлететь ангелов — зрелище не из приятных, но в очередной раз напоминает, что не следует использовать крылья. У чудовищ из Тартара не слишком-то много мозгов, а в таком месиве они и подавно разбираться не будут.

К воплям и грохоту оружия примешивается еще какой-то резкий звук — выстрел. Над невысокими домами виден далекий красный дым, который должен означать появление архангела в той стороне. Едва заметив сигнал, Габриэль пытается броситься на помощь, но я успеваю ее остановить, ловко подсекая и практически заставляя упасть.

— У нас другая задача. Не отвлекайся.

Габриэль зло дергает крыльями, кусая губы, но не решаясь спорить — у нее все же есть представления о подчинении командиру. А сама бы рада помочь друзьям, но до них и добираться достаточно долго, и приказ нарушать не собираюсь. Спешно вспоминаю план, пытаясь понять, кто находится в той стороне. Вроде бы это ребята из моего приграничного отряда, а где-то рядом и Эл с Азраэль. Думаю, справятся.

— Вперед, я сказала, — подгоняю еще колеблющуюся Габриэль. — Это приказ, сержант!

Прошипев что-то, что совсем не приличествует архангелу, она подчиняется и едва не обгоняет меня. Впереди несколько врагов, которых мы легко сметаем. Выбивая дух из очередного ангела, который, может, и в армии не состоит, слышу еще один сигнал. Похоже, становится интереснее.

Еще два сигнала — справа и впереди. Тут я Габриэль удержать уже не успеваю — та несется на выручку, прямо расталкивая праведников. Похоже, придется и мне поучаствовать. Несколькими прыжками по крышам я догоняю ее и падаю прямо перед архангелом, заставляя ее вскрикнуть от неожиданности. Колени болят от резкого приземления, но в остальном я в порядке.

Высокий темноволосый архангел с явно восточными чертами лица небрежно держит за горло слабо пытающегося сопротивляться Влада. Каким бы крутым магом ты ни был, заклинания нужно произносить, что сделать довольно затруднительно, когда тебя душат. Войцек пытается что-то проскулить, но не получается.

Твою мать, не успеваю. В безумной попытке сократить расстояние я взмываю вверх, но все равно остается еще метров пять до Разиила, когда Влад закатывает глаза и бессильно повисает в воздухе.

Архангел, единственное, не учел, что хоть в Преисподней обитают те еще ублюдки, своих они не бросают. Так что Разиил только удивленно хватается за пронзенную насквозь грудь, глядя на испачканный в ихоре кончик лезвия. Он и забыл про второго, — а Ройс учился лично у меня. Пусть и бесчестно, зато действенно.

— Впервые вижу, чтобы бес убил архангела, — признается Габриэль.

Криво усмехаясь, киваю. Слегка опаленного магическим огнем и изрядно потрепанного архангела убил бы даже дух, только Влад решил взять на себя отвлекающую роль. Сработались, блядь. А я на какой-то миг поверила, что Влад при смерти.

Ройс задумчиво разглядывает меч архангела, колеблется несколько секунд, а потом легко меняется с мертвецом — забирать трофеи еще никто не запрещал. Со стоном держась за горло, Влад наконец пробирается к нам с Габриэль, брезгливо стараясь не наступать в лужи ангельской крови на брусчатке. Неужели это все они?.. Хотя глупый вопрос, видно же, что половину светлокрылых убили с помощью магии.

— Живы еще, — усмехаюсь, не желая показывать радости. — Я даже удивлена.

— Спасибо за то, что так хорошо о нас думаешь, — морщится Ройс. — Пока вы там прохлаждались, мы нашли арку.

Насколько я помню, город разделен между праведниками и самими ангелами, и сейчас мы все находимся на территории людей. Центр города обнесен чуть ли не крепостной стеной, которую сейчас и охраняют лично архангелы с отрядами. Если проследить за алыми сигналами в небе, можно очертить по ним круг, который и будет повторять защитную стену.

Я облегченно вздыхаю: пока все идет по плану, ангелы предсказуемы до безобразия.

— Дайте черный сигнал, пусть остальные знают, что тут зачищено, — командую я, следя за носящимися над головами ангелами, Падшими и визжащими гарпиями. — Влад, Ройс, остаетесь здесь, а мы с Габри идем дальше. Проход держать ценой своей жизни, приказ ясен?

— Так точно, — кривится Ройс. — Удачи там.

— Удача — это миф.

Теперь, когда в бой открыто вступили отряды Падших наемников, можно попытаться взлететь и так быстрее преодолеть расстояние до дворца Архангелов. Небрежно жестикулируя напарнице, я первая набираю высоту, двигаясь неровными кругами. За спиной слышны мерные взмахи четырех крыльев — Габриэль.

На нас кидаются с разных сторон сразу несколько ангелов, но незнакомые мне наемники отбивают удар и отшвыривают светлокрылых на десяток метров ниже, кто-то из них даже не удерживается в воздухе. Не оборачиваясь на крики, спешно ухожу дальше, пытаясь обогнать тех немногих, кому приходит в голову нас преследовать. Нескольких убирает Габриэль точными бросками ножей в голову — удар навскидку у нее поставлен хорошо.

Шпили дворца кажутся уже совсем близкими, и я наддаю скорости, отрываясь от Габриэль. Крылья Падшего предназначены больше для скорости, чем для высокого пилотажа, так что я легко обхожу даже архангела. Полузабытый, пахнущий цветами ветер треплет волосы, но город ангелов уже не кажется таким идеально чистеньким: дома разрушены, улицы в крови, а чадящий дым поднимается от обломков.

Мы это сделали! Мы смогли!

Ликование наполняет все мысли, и я едва не сбиваюсь, но все-таки сдерживаюсь и продолжаю лететь к дворцу над когда-то родными домами. Где-то позади в центральный город отовсюду просачиваются демоны, одуревшие от запаха чужой крови. Тут живут уже ангелы, и сверху прекрасно видно, как даже мирных жителей Рая выдергивают из домов и приканчивают прямо перед порогом.

Первый легион не берет пленных и не оставляет сирот. Не в этот раз. Это бойня, тут не до красивых приемов и блистающих мечей, тут просто… смерть. Просто огонь, который сожжет твой дом, и тошнотворный запах крови твоих родных. Ничего личного.

— Кара, впереди! — надрываясь, орет Габриэль.

С площади перед дворцом Архангелов снимаются ангелы в золотых доспехах — Сотня, от которой осталось чуть меньше половины, да и та явно набрана второпях и не обучена как следует. Надо бы уйти все-таки с дороги и затаиться: со всеми в воздухе я не справлюсь, там нужно и на лету держаться, и одновременно пытаться не умереть…

Мои размышления прерывает какой-то обезумевший ангел, врезающийся в меня на лету и толкающий меня вниз. Не успев сгруппироваться, я валюсь на крышу, снося черепицу и воя от неожиданной боли. Дыхание сбивается, и я не успеваю вскочить прежде, чем рядом приземляется ангел, заранее занесший меч над головой. Инстинктивно закрывая глаза и выставляя вперед руки, я внезапно цепенею, а в голове бьется всего одна мысль — о жуткой боли в ребрах.

Вдруг слышится грохот, и, распахивая глаза, я вижу только мелькающие перья сцепившихся ангелов. Только вот крыльев обоих всего два, да и Габриэль не успела бы так быстро нагнать. Тот самый мужчина, кто сбросил меня на крышу, отбивается от какой-то быстрой фигурки, уверенно наносящей удар за ударом. С трудом удерживаясь от болезненного шипения, пытаюсь отползти к краю крыши — лучше будет упасть, чем оставаться в бездействии. Где-то наверху Габриэль пытается отбиваться от троих противников, так что помощи от нее ждать не приходится.

Мужчина наконец оступается, из-под ног его валится черепица, и он с изумленным воем падает вниз. Слышен только короткий хруст — наверняка свернул шею, не успев взлететь. Но времени выяснять это нет, я, чувствуя пустоту за спиной, и готовая в любой момент спрыгнуть, изумленно разглядываю неожиданную спасительницу. Невысокая худая девушка, сжимающая в руках короткий меч, кажется странно знакомой, но я вдруг обнаруживаю, что не помню ее. Она медленно, как к дикому зверю, приближается, отбрасывая с лица растрепанные волосы… В изумлении застываю, глядя на нее. У нее волосы… правда розового цвета?..

Над нами проносится громадный огненный шар, созданный кем-то из магов, и на месте нескольких домов чуть впереди образуется кратер. От сильного толчка я едва не падаю с края, но ангел успевает схватить меня за руку и дернуть на себя, вызвав град ругательств.

— Ты ведь Привратник, да? — с какой-то странной надеждой спрашивает она.

До меня не сразу доходит, что от меня вообще хотят. А когда доходит, я могу выдавить из себя только рваные, нервные смешки, что, возможно, со стороны выглядит как помутнение рассудка. Вот где я видела эту девушку: она ж из бывшего приграничного гарнизона, который распустили уже, казалось бы, сотню лет назад.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спрашивает ангел.

— Я капитан вражеской Гвардии, который отдал приказ вырезать любого светлокрылого на пути, который вторгся в твой дом и снес квартал Праведников, а ты спасаешь мою шкуру. Надо спросить, в порядке ли ты… как звать, запамятовала?

— Кафриэль, — смущенно говорит она. — Я просто… никто же все равно не заметит, и я хотела спросить… где Нат?

Точно, они же служили вместе, с трудом вспоминаю я. Наверное, это логично, что Кафриэль переживает за старую подругу… только вот Нат это уже никак не поможет.

— Она мертва, — холодно произношу я. — Сгорела во время нападения Сотни.

Кафриэль каменеет, поджимая губы. С изумлением слежу за катящимися по ее щекам слезами — что, серьезно, плачущий ангел? Да уж, такой реакции я от нее не ожидала. Неужели не учили, что врагу слабость показывать нельзя?

— И она тоже… — всхлипывает Кафриэль. — Все они…

— Кара! — сверху кричит Габриэль. — Быстрее, пока не пришли их новые силы, мы можем пробиться!

— Уже лечу. Сейчас, секунду.

Кафриэль слепо смотрит, как я достаю мушкет.

Ничего личного, ангел, просто мы на разных сторонах. Просто ты расскажешь своим, что видела нас, расскажешь, даже если не хочешь, ведь эти святоши хорошо умеют убеждать. Спасибо за спасение, конечно, но я все-таки враг. И та еще тварь, которая ни капли не ценит чужие жизни. Мне правда жаль, что все сложилось так.

Нат бы поступила так же. Ты не знаешь, но она была сильной. Очень сильной.

Вслух я не произношу ни слова, глядя в заплаканное лицо ангела. И она тоже молчит, сжимая руки в кулаки, но не делая ни малейшей попытки спастись. Ей просто уже все равно, ей наплевать даже на револьвер, нацеленный ей точно в голову.

Коротко гремит выстрел. По красноватой черепице расползается золото и рассыпаются кудрявые волосы ярко-розового, закатного, цвета.

Не глядя на нее, я взмываю вверх и стремительно догоняю Габриэль.

Впереди нас ждет дворец Архангелов — бьющееся в агонии сердце Рая.

Пока еще бьющееся.