На теле Ловино едва не начали расти грибы, ведь он два дня подряд пролежал в кровати в темноте своей спальни. Единственным звуком являлось тихое тиканье наручных часов на ночном столике.
У него ни на что не было настроения. Вообще-то в этот день ему нужно было идти на собеседование для приема на работу, но он просто не мог подняться. В глубине своей души он понимал, что просто боялся выходить на улицу.
Сколько раз ему уже приходилось переживать подобное? Всегда одно и то же, будто рецидивы неизлечимой болезни. Но зато он знал, что скоро поправится, поэтому позволял себе еще какое-то время оставаться в кровати.
Лежа в ней, с вытянутыми руками и ногами и глядя на неопределенную точку в комнате, он вдруг услышал царапание на стекле окна, но успешно игнорировал его, пока этот звук не стал звучать слегка отчаянно.
Борясь против собственной инертности, парень с усилием встал и потащился к окну. Раздвинув занавески, он встретился с тем же уличным котом, что копался в его мусоре и принимал солнечные ванны у него на пороге.
- Опять ты, — сказал Варгас хриплым голосом, ставшим таким от того, что долго не разговаривал. Затем открыл окно и кот, мяукая, залез в дом.
Циничное животное своими светлыми глазами оглянулось в комнате и наконец решило, что кровать Ловино выглядела удобной.
- Эй! Кто тебе разрешил туда прыгнуть? - крикнул тот на кота, который, будто насмехаясь над ним, посмотрел пару секунд на итальянца, а затем стал мыть языком свои лапы в высокомерной позе. По крайней мере, так это выглядело для Ловино. Он вернулся к кровати и лег рядом с котом.
Нахмурившись, он стал гладить его по голове, пока тот продолжал вылизывать себя и время от времени мурлыкал.
Ловино водил руками по мягкой шерсти кота, осматривал его синие глаза и иногда просто для веселья нажимал на лапки, чтобы посмотреть, как выходили когти. Кота не тревожило, что Ловино играл с его лапами, он спокойно продолжал мыть свое изящное тело.
- Какая у тебя всё-таки простая жизнь. Залезаешь в чужие дома и ничего не делаешь, только ешь и спишь, — сказал парень, оставляя лапы в покое и почесывая его теперь за ушами. Кот растянулся на кровати.
- У вас есть что-нибудь, о чем можно волноваться? ... Или люди единственные, кто слишком много думают и врут, чтобы легче переносить жизнь ...
Ему казалось, что животное внимательно слушало его монолог, ведь оно не отрывало от него глаз. Ловино спокойно продолжал гладить кота, который ему это с удовольствием позволял.
- Или тебе тоже уже все надоело? ... Если да, то я тебя прекрасно понимаю, — спросил итальянец, оставляя руку на его теплом животе.
- Как бы мне тоже хотелось всю жизнь лежать и делать, что мне захочется, не беспокоясь об остальных... А тебе люди хоть как-нибудь важны или ты их только эксплуатируешь? - на этот раз кот лишь облизал свою мордочку. Ловино слегка улыбнулся.
- Понятно. Значит, ты их только эксплуатируешь и берешь у них все, что можешь. Да, кошки такие, говорят, они ни к кому не привязываются. Нет, серьезно, я тебе завидую, мне бы так, я бы даже от Феличиано ушел. Черт знает, какой идиот придумал, что "люди социальные существа" ... Если это правда, то почему бог из них сделал таких ублюдков? Да нет у меня сомнения в боге, просто я иногда задаю себе вопрос, что он себе думал, когда создал меня и остальных ... Мы такие жалкие, лучше нам всем пойти в ад.
Кот, которому он все еще гладил живот, продолжал урчать, а его глаза медленно начали закрываться.
- Если бы я мог пожелать хоть одну вещь у бога, я бы не просил, чтобы он убрал с меня это проклятие ... Думаю, что если у меня будет такой шанс ... тогда я лучше пожелаю, чтоб все исчезли, - заметил Ловино, который, зараженный котом, также начал чувствовать себя сонным и засыпал рядом с ним, при этом думая о своем грустном желании.
Он проспал все утро и часть второй половины дня без никакого настроения даже на ненадолго открыть глаза. А когда Варгас наконец это сделал, заметил, что кот смылся и оставил лишь волосы на его кровати и открытое окно, в которое дул холодный ветер. Ну и оппортунист.
Парень потянулся и вышел из своей темной спальни, чтобы поискать себе что-нибудь поесть. Но так как он не сходил в магазин, обнаружил всего лишь несколько банок с рыбными консервами. Не вытаскивая даже тарелку, он взял себе ложку и начал есть прямо из банки, замечая, что автоответчик опять был полон сообщений от Феличиано.
- Ве~ братик, ты в порядке? Я знаю, что ты дома, не игнорируй меня, пожалуйста... ответь мне хоть раз. Мама тоже о тебе спрашивала. Я ей сказал, что ты занят, но она мне не поверила. Подай хоть какой-то признак жизни, хватит прятаться.
Это повторялось и во всех остальных сообщениях, как бесконечный круг. Ловино уже не знал, беспокоился Феличиано ли на самом деле о нем или это для него уже стало простой привычкой, о которой он не задумывался. Может, младший только потому спрашивал о его благополучии, поскольку делал это всю жизнь и считал своей обязанностью.
Отлично... Значит, он даже брата затащил в свое несчастье.
Ловино отставил полусъеденную банку и вернулся в спальню, где снова лег, обнимая подушку и прислушиваясь к звукам, которые доносились с улицы. Глядя в пустоту, он принялся размышлять, как бы могла выглядеть его жизнь, если бы он не родился с этим проклятием.
Он начал мечтать о разных сценариях, где имел друзей, потому что даже не подозревал, какими люди являлись на самом деле, где имел партнера и не обязан был слушать злые мысли и секреты, которые не хотел знать ... да ... хорошая была бы жизнь.
Парень мог целыми днями заниматься этим, но один уже слишком знакомый кот снова прервал его фантазии. Его мяуканье доносилось с задней двери.
- Чего ты опять хочешь? - спросил у него итальянец. Видя, что тот снова копался в мусоре, он вышел и поднял его на руки, убирая его когти с мусорных мешков. Кот мяукнул, давая ему понять, что хотел есть.
- Если будешь продолжать в том же духе, я буду вынужден тебя принять, и не думаю, что тебе понравится жить с таким, как я, — проворчал Ловино и понес его в дом, чтобы отдать ему свою недоеденную банку консервов. Кот сразу же с удовольствием проглотил лакомство и облизал себе усы. Затем он потерся об ногу Ловино. Тот его выругал за оставленные волосы на его штанах, но на самом деле вообще не злился на него.
Парень уже так давно ни с кем не общался, что, поскольку не имел настроения позвонить брату, решил довольствоваться котом, с которым вскоре начал играть ... ну, вообще-то, он даже не знал, играл кот ли с ним или пытался на него напасть.
Он чесал ему живот, а животное хватало его руку лапами и осторожно кусало её, будто сражалось с ней.
- Если сделаешь мне больно, пожалеешь, — предупредил его Ловино.
Вдруг недалеко от его дома начали доноситься звуки. Шаги и голос, кричащий имя. Кот моментально остановился и застыл, двигая одни лишь уши, словно пытался узнать, кому принадлежал этот голос.
Ловино сморщил лоб, взял кота на руки и вышел, чтобы посмотреть, кто посмел так близко подойти к его дому.
- Котик мой! Иди сюда, — звал мужской голос, издавая звуки, чтобы привлечь к себе кота, который вдруг начал дергаться в руках Ловино, из-за чего тот подошел поближе. Чем лучше голос был слышен, тем сильнее животное старалось вырваться из его хватки.
- Кис, кис~ - продолжал звать другой. Добравшись до забора возле входной двери, Ловино узрел парня с коричневыми волосами и зелеными глазами ... уже знакомого.
- Что, черт возьми, ты здесь делаешь? - спросил итальянец своим типичным грубым тоном, когда заметил, что этот парень был официантом из того кафе, в котором произошел случай два дня назад.
Тот испугался и обернулся к Ловино, но не узнал его сразу, а лишь заметил кота у него на руках.
- Вот где ты был, Тортуга! - воскликнул он с испанским акцентом, на что кот выпрыгнул из рук Ловино и спокойно пошел к Антонио, который нагнулся, чтобы ласково погладить его.
- Ну где же ты гулял, а? Хорошо ты меня напугал, - он почесал ему подбородок, а потом уши.
- Извини, что мой кот тебя побеспо-, - наконец увидя, с кем он имел дело, Антонио внезапно замолк. Ловино стоял на месте со сложенными руками и мрачно на него глядел.
- А, это ты ... какое совпадение, — сказал испанец и нервно засмеялся, чувствуя на себе пронзительный взгляд Ловино.
- Ты мне не ответил. Что, черт возьми, ты здесь делаешь? - повторил тот, еще больше повышая его нервозность.
- Э ... Ну, я искал своего кота, — ответил Антонио.
《Обязательно мне надо было встретить именно его. Он недавно сюда переехал? Никогда его здесь не видел.》
Ловино нахмурился, на что Антонио инстинктивно взял кота на руки.
- А я ... не знал, что ты здесь живешь, то есть ... никогда тебя здесь не видел, хотя мы соседи. Вот, смотри, там мой дом, — сказал тот и показал на еле видимый белый забор вдалеке.
Итальянец молчал. Испанец еще больше разволновался.
《Как страшно ... Как-то странно он на меня смотрит. Хочу, чтобы прекратил.》
Ловино вздохнул.
- Смотри лучше за своим котом, он чуть не сдох от голода, — сказал он, собираясь повернуться и пойти домой.
- Его зовут Тортуга, — пояснил Антонио, прежде чем Ловино успел уйти. Тот посмотрел на него и поднял бровь.
- Ну, я всегда хотел черепашек, но вместо этого мне подарили кота, поэтому я его так назвал, — объяснил испанец со смехом и потерся щекой о морду животного, которое недовольно мяукнуло.
- Ага, - Ловино опять двинулся в путь, но снова был остановлен.
- Кстати, ты в порядке? Я вот все думаю о том, что случилось тогда в кафе, и волнуюсь, — спросил Антонио. Итальянец с подозрением на него уставился. Он не верил ни единому слову.
《Может, у него какая-то болезнь, судя по тому, как он себя вел и что он живет здесь совсем изолированно ... А не тяжелая ли?》
Ну конечно. Вот оно что. Всего лишь любопытство, как всегда, ведь настоящая забота не появлялась просто так. Вечно что-нибудь пряталось за добротой и хорошими словами, как часть красивой сцены, где каждая деталь была продуманна с тревожной точностью.
Ловино скривил рот и подошел к испанцу, который несознательно выпрямил спину. Его пугали глаза итальянца, которые выглядели так, будто видели насквозь него и находили каждый его секрет ... Не обычный проницательный взгляд, а другой, который мог найти даже самую мрачную сторону человека.
- Сам бы задал себе этот вопрос. Ты в порядке? - Антонио на несколько секунд выпучил глаза, достаточно времени, чтобы Ловино услышал настоящий ответ.
《... Мне кажется, будто я умираю...》
- Ну да, конечно, — соврал Антонио и автоматически начал улыбаться. Кот мяукнул, словно тоже ощущал, что это ложь.
Ловино долго на него смотрел.
《Прекрати, хватит на меня так смотреть. Прекрати, пожалуйста.》
- Корми его как следует, если не хочешь, чтобы он опять сбежал. Пока, - Ничего больше не добавляя, в этот раз Ловино пошел обратно домой.
《Да, да ... прощай навсегда.》
Услышав эту фразу, Ловино обернулся ... Зачем кому-нибудь так прощаться голосом сердца, но не выговаривать вслух?
Итальянец смотрел вслед испанцу, который, гладя своего кота, направился домой, все еще с этой искусственной улыбкой на лице. Его мысли также становились все тише, пока совсем не притихли. Ловино стало как-то не по себе, у него появилось что-то типо предчувствия, находивщегося у него в желудке, вперемешку с каким-то странным беспокойством.
Разумеется, это был далеко не первый раз, что он слышал такие мысли; когда ходил в школу, он счет потерял, сколько раз в старших классах до него доносились желания самоубийства от одноклассников. Но почему-то Антонио только пробуждал в нем это странное чувство... Нет, это было никакое не сочувствие и тем более не эмпатия, ведь жизнь заставила его превратится в существо, которому другие были безразличны.
Эта манера, как испанец ему улыбался. Если бы он мог как-нибудь описать её, тогда сказал бы, что его невероятно нервировало, как Антонио всем улыбался, а тем временем страдал изнутри и никто этого не замечал. Он кричал о помощи, а сам себя вел как спаситель всех остальных.
Как его это злило, как его это выводило! ... Так ... раздражало ...
Впервые в своей жизни ему захотелось содрать маску с лица человека и показать на свет всех этих червей, которые всё пожирали, которые являлись его настоящим характером. Он желал всё убрать и выставить напоказ всю внутреннюю гниль ... Ведь он предпочитал находить красоту в жестокой правде, чем дальше терпеть изысканную скульптуру совершенства, построенную из лжи, которая ему всю жизнь была противна.
Поверхностность, фривольность, жизнь с лицом, которое все хотели видеть. Ведь когда люди узнают, как дела, они никогда не ожидают слышать "Плохо", и этому способу все следуют. И врут, и страдают, и все сильнее заражаются, и их тела наполняются гноем из подавленных эмоций, не давая заживать ранам.
Именно таким был Антонио, и Ловино злило, что тот накладывал на свои раны повязки из счастья и позволял инфекции распространяться и пожирать его изнутри. Черт побери! Каким надо быть придурком, чтобы позволить себе так умереть?!
Нет, не волновался он за испанца, а кипел от ярости! Эти тупые и фальшивые люди так его злили ... Ну и пусть этот Антонио идет к черту, пусть ведет себя как идиот и убивает себя ... будет не первый раз, когда он увидит, как кто-то надорвётся от тяжести собственного сердца, и этот не будет последним.
И вот он сидел дома, но это неприятное ощущение никак не проходило. Ни одна попытка отвлечь себя чем-нибудь не помогала. Это предчувствие продолжало бродить по его телу и было абсолютно невыносимым.
Время проходило, а чувство становилось все острее и острее. Волнение заставляло его ходить туда-сюда по своему маленькому дому, пока в его голове бесконечно повторялось это отчаянное прощание, направленное в пустоту и не посвящённое определённому человеку.
Каждый раз, как он мысленно слышал эти слова голосом испанца, перед его глазами появлялось покинутое мертвое тело. Само представление об этом казалось ему слегка отвратительным и он себе задал вопрос, почему именно этот парень произвел на него такое сильное впечатление, если он почти не отличался от остальных людей, с которыми итальянец сталкивался за свою жизнь. Ну что имелось в этом типе с двумя лицами, что заставляло его постоянно о нем думать?
Лежа на диване, Ловино пытался прочитать книгу, но напрасно, ведь как часто он ни читал один и тот же абзац, не понимал ни слова. Вдруг до него донеслось отчаянное царапание у двери, и он положил книгу, прислушиваясь. Нет, он не ошибся, кто-то или что-то явно царапало его дверь.
Может, опять кот этого идиота? Он был единственным зверем, который подходил близко к его дому, а у собаки звук был бы громче. Вероятнее всего, этот дурак, страдающий депрессией снова забыл покормить своего питомца.
Ловино оставил книгу на диване и пошел открывать дверь. И в самом деле, это был кот, который так царапал деревянную дверь, что даже оставил следы. Итальянец уже собирался его выругать, но животное вдруг начало громко мяукать.
- Что с тобой? - спросил он у кота и нагнулся, чтобы его погладить, но тот ему не дал, а продолжал кричать, как будто у него что-то болело.
- Ты что, заболел? - узнавал Ловино, чувствуя себя дураком, ведь кот ему ответить, конечно же, не сможет.
Его слегка удивляло странное поведение этого животного, которое совсем недавно было таким спокойным и доверчивым. Ловино попытался взять его на руки и проверить, не ранен ли он, но Тортуга, как он вспомнил, его звали, казалось, был другого мнения, ловко выпрыгнул из его рук на пол и начал бежать в сторону дома своего хозяина.
Это парня изумило еще больше; он знал, что звери легко воспринимали все события, происходящие вокруг них, часто видел это у собак, но если кошка так себя вела, тогда уж точно произошло что-то ужасное.
Ловино выругался сквозь зубы. Да, мир ему был до заднего места, но он всё-таки остался человеком, поэтому побежал за котом и догнал его возле дома испанца.
Тот почти не отличался от его собственного, оба были маленькими и не имели ничего особенного. Но замечалось, что дом Антонио был немного менее ухоженным и выглядел старым и слегка разваленным.
- Только посмей творить какую-то дурость, — прошипел Ловино и постучал в дверь. Никакого ответа.
Мяукающий Тортуга подбежал к нему, а Ловино стучал снова и снова и, наконец, ударил дверь кулаком, но никто не спешил открывать. Взволнованный кот ходил кругами. Морща лоб, Ловино подошел к одному из окон, чтобы посмотреть внутрь.
- Сильно пахнет газом... — заметил он, когда услышал резкий запах. Спустя пару секунд его инстинкт среагировал.
- Этот придурок! - заорал он и не думая о том, что ломает частную собственность, взял камень и разбил окно.
Кот моментально прыгнул в дом, но Ловино сначала снял с себя толстовку и намотал её себе на руку, чтобы убрать остатки стекла с оконной рамы. Когда это было сделано, он залез внутрь, где запах газа прямо ударил ему в нос. Закрывая лицо той же толстовкой, он взял кота и вытащил его на улицу, чтобы тот не отравился.
Затем парень пошел разыскивать кухню и, к счастью, довольно быстро ее нашел. Как он и предполагал, идиот Антонио неподвижно сидел за столом, на котором лежала его голова, а все конфорки газовой плиты были включены до максимума.
- Идиот, — прошипел Ловино и побежал их выключать, прежде чем обхватить испанца за плечи и практически вытянуть его из дома.
По дороге он заметил, что тот всё ещё слабо дышал. Скорей всего, он не слишком долго там сидел, но без скорой помощи все равно не обойтись.
- Не смей мне здесь умереть, идиот! У меня нет настроения иметь дело с полицией, — сказал он бессознательному испанцу, когда вытащил парня на улицу, положил на землю и прислушался к его сердцу.
Оно стучало. Ловино вздохнул от облегчения и плюхнулся на траву, чувствуя усталость после всего выплеска адреналина. Но времени отдохнуть не было, ему всё ещё надо вызвать скорую, чтобы этот дурак, лежавший возле него, все-таки не отдал концы.
Не менее через пятнадцать минут приехала скорая помощь с включенными сиренами, из-за чего несколько жителей деревни высунулись из окон, чтобы проверить, что случилось. Как хорошо, что никто из них не подошел, а то Ловино бы не выдержал их мысленные предположения.
Врачи быстро вышли и обсмотрели Антонио, тут же надевая ему кислородную маску. Потом они проверили его на признаки жизни. Итальянец лишь уловил непонятные ему слова.
Постепенно испанец начал открывать глаза. По его виду казалось, что он пытался понять, где находился.
- К счастью, вы не так много вдохнули газа, ничего серьезного не успело случиться, — объяснял ему один из врачей, продолжая давать ему кислород. Антонио потерянным взглядом осматривался.
《Где я? ... Голова болит.》
Ловино слышал, как он это думал.
- Вы сейчас находитесь возле вашего дома, вас нашли без сознания. Вы можете нам рассказать, что произошло? - спросил врач, который маленькой лампой проверял реакцию его зрачков, а потом пульс.
- Сильно пахнет газом ... Вы знаете что-то о возможной утечке или ...? - узнавал дальше мужчина скорой помощи. Ловино было известно, что он хотел сказать и чем дополнить фразу.
Он знал, что тот думал "или это была попытка самоубийства?", а еще прекрасно знал, что если это подтвердится, Антонио сразу заберут в больницу, в психиатрический отдел. Что ему, кстати, нисколько бы не помешало.
- Да, это утечка, — поспешил Антонио ответить слабым и дрожащим голосом, неуклюже убирая с лица кислородную маску.
- Соседи меня уже предупредили, но у меня просто не было времени позвать мастера ... стоило бы послушать их ... это было опасно, — придумал он, даже сейчас улыбаясь и тихо смеясь.
《Почему я еще жив?》
Когда Ловино это услышал, он так разозлился, что, не будь врача рядом, он этого идиота бы вместо газа задушил собственными руками.
Кот, который все это время наблюдал за ними издалека, наконец осторожно подошёл к своему хозяину, залез ему на живот и несколько раз на него мяукнул, тоже проверяя, жив ли он или нет.
- Я тебя напугал, да, Тортуга? Прости, — сказал тот, слегка дрожащей рукой гладя его по голове.
- Скажите спасибо своему соседу. Он вас нашел, — сказал врач, пряча инструменты обратно. Как ему казалось, Антонио не нужно было везти в больницу, потому что газ не успел причинить ему никакого вреда кроме потери сознания. Но ему все равно порекомендовали поскорее посетить своего домашнего врача.
Антонио посмотрел, куда мужчина ему указал, и обнаружил вечно нахмуренного Ловино. Ему он тоже улыбнулся, пока пытался подняться.
- И вот так мы встречаемся снова. Спасибо тебе большое за все, — сказал он со своим чертовски искусственным выражением лица.
《Почему ты это сделал? Никто тебя не просил!》
Ловино скривился от отвращения и гнева.
- Я не ради тебя пришел, придурок, а ради кота, — ответил он, на что испанец слегка расширил глаза.
Врач предложил Антонио отвести его в клинику, чтобы его там тщательнее осмотрели. Конечно же, тот был вынужден дальше играть роль пострадавшего и согласился.
《Не получилось ... надо будет еще раз попробовать.》
С этой мыслью он уехал на скорой помощи, а Ловино остался позади с котом на коленях, в сотый раз вспоминая, почему он так ненавидел людей. Может, было бы лучше оставить его умереть, если он уж так хотел.
В клинике деревни доктор и медсестры удивились, когда увидели всегда веселого у дружелюбного Антонио в отделении экстренной медицинской помощи. Испанец был вынужден им детально рассказать о "несчастном случае". Конечно, все поверили в его сенсационную историю про утечку газа и начали обсуждать, как важны регулярная проверка труб и осторожность.
После утомляющего осмотра доктор решил, что Антонио здоров и отпустил его домой, но прежде задал еще кучу вопросов об этой "утечке газа". Испанец так точно отвечал, будто успел выучить наизусть сценарий.
Доктор не сомневался, видя такую улыбку и дальше не приставал к нему, ведь Антонио казался нормальным молодым парнем, который всего лишь пострадал от несчастного случая, где едва не потерял жизнь, но выжил благодаря соседу. Ничего плохого или странного он не заметил, поэтому дал ему еще пару советов и наконец отпустил.
Антонио направился домой. Уже скоро начнет темнеть, и небо обливалось красным цветом. В деревне в это время уже никого не было на улице, только какая-то бродячая собака копалась где-то в мусоре. Парень шел медленным, спокойным шагом с опущенной головой, всегда готовый надеть улыбку, если вдруг по дороге встретит одного из соседей, который захочет узнать, что случилось.
Он прекрасно знал, что ему сейчас надо было делать, все было тщательно продумано. Поэтому особо не спешил. Его шаги были медленными, такими медленными, что, казалось, он специально тянул время, поскольку не хотел домой. Хотя, он честно не ожидал обнаружить Ловино на ступеньках возле входной двери.
Итальянец держал Тортугу на коленях. Казалось, он именно ждал Антонио, потому что сразу встал, когда увидел, что тот идет.
- Добрый вечер, — приветствовал его испанец, будто ничего не произошло, но не получил ответа, а лишь очередной неприятный взгляд и длинное, напряженное молчание.
- Э ... спасибо тебе еще раз. Много проблем я тебе создал за один единственный день, — сказал испанец с нервным смехом.
- Расскажи свою ложь лучше кому-то другому, и в следующий раз, когда попытаешься убить себя, пожалей хоть бедного кота, понятно? - гаркнул на него Ловино. Антонио снова выпучил глаза.
- Убить себя? Ты что, — ответил он, улыбаясь. - Разве я выгляжу как человек, который хочет совершить самоубийство? - добавил он, снова с ямочками на щеках.
《Я самый лучший актер в мире. Могли бы вручить мне за это премию.》
- Вот именно в этом и проблема, что не выглядишь и поэтому никто ничего не замечает, - Ловино спустился по ступенькам и прошел мимо Антонио, который был на пару сантиметров выше его.
- Сколько раз ты кричал и никто тебя не слышал? Это дурацкая улыбка уже стала твоим намордником, — добавил он. Испанец вдруг к нему обернулся, а его выражение лица радикально изменилось.
- Прекрати разговаривать так с людьми, ты невыносим! - разозлился Антонио, в первый раз за все это короткое время их знакомства.
《Да что ты вообще знаешь?! Что ты вообще знаешь обо мне?!》
Ловино поднял бровь и всунул руки в карманы, потому что начал дуть холодный ветер.
- Да, я невыносимый, но хоть честный. А что насчет тебя, лгун? - ответил он испанцу, который сморщил лоб. Без обычной улыбки его лицо выглядело странно.
- Не называй меня так, — велел он. Ловино все еще был мрачен, но не терял спокойствие.
- А как мне назвать человека, который только что чуть не "погиб" от утечки газа, но все равно преспокойно возвращается домой, зная, что эту "утечку" никто еще не починил? - переспросил он. На лице Антонио гнев заменился удивлением.
Зеленые глаза отвелись от парня и начали смотреть по сторонам в поиске отговорки.
- Когда я залез к тебе в дом, не было никакой чертовой утечки, все конфорки плиты были полностью включены, а ты сидел на кухне. Что-то не похоже на несчастный случай, — продолжал Ловино. Антонио снова открыл рот, чтобы дать хоть какое-нибудь объяснение.
《Замолчи, замолчи! Ты ничего не знаешь! Ты ... не имеешь понятия ... не можешь судить обо мне.》
- Да не сужу я о тебе, — сказал Ловино, на что Антонио поднял голову и посмотрел на него. У него было ощущение, будто итальянец прочитал его мысли, но, конечно, не подозревал, что так и было.
- Я о тебе и не сужу, но учти, что все эти чертовы люди, которые уже несколько часов подряд подходят к твоему дому, чтобы узнать, что произошло, ещё как будут. Значит, если они тебя здесь увидят, заметят твою ложь ... А люди могут быть жестокими, когда чего-нибудь не понимают ... - Теперь Ловино опустил голову. К нему вернулись горькие воспоминания.
- Ну и что же мне тогда делать? - спросил Антонио тихим голосом, почти шепотом.
《Ну скажи мне тогда, что делать, если ты такой умный! ... Это все-таки твоя вина, что я еще жив, не так ли? Скажи, что мне теперь делать.》
Этот беззвучный упрек разозлил Ловино, и он уже собирался на него накричать, что сначала ему бы стоило решить свои проклятые проблемы, пойти к психиатру и привести в порядок это говно, которое называл своей жизнью ... Но вместо этого он остановился, глубоко вздохнул и успокоился.
- Можешь переночевать у меня, а завтра притворишься, что починили твою несуществующую утечку. А еще советую тебе сделать что-то с твоей чертовой головой, — буркнул Ловино, повернулся к нему спиной и пошел. Как ни странно, Тортуга сразу же побежал за ним.
- Ничего не понимаю ... - сказал Антонио, не двигаясь с места. - Ты меня оскорбляешь, обзываешь и почему-то ненавидишь, но, несмотря на это, меня спасаешь и даже приглашаешь к себе. Почему?
- Потому что не хочу слушать возле моего дома бесконечные сплетни про тебя. Я всего лишь слежу, чтобы всё оставалось тихо. Всё, — ответил Ловино.
Честно, Антонио не понимал эту странную причину. Всё это только для того, чтобы люди не начали разговоры, которые были бы даже не о нём? Возможно, Ловино на самом деле был добрым человеком и пытался ему помочь, но не хотел говорить об этом вслух.
Естественно, он ошибался, Ловино не был таким хорошим. Его не хватило никакое чувство милосердия, филантропии или доброты; он на самом деле всего лишь не хотел, чтобы дурные и неприятные мысли мешали его покою. И если ему для этого даже придётся приютить на одну ночь потенциального самоубийцу, то он готов и на это.
Они шли, пока не начал показываться дом итальянца. Ловино вытащил ключи и принялся открывать дверь. Антонио смущённо подал голос:
- А что мне для тебя сделать? ... Что-то мне неудобно так просто ночевать у тебя, не давая тебе ничего взамен. Мы же все-таки не знакомы, - Ловино направил на него беглый взгляд.
- Просто постарайся не сильно много думать, — ответил он, когда дверь наконец открылась.
Антонио слегка улыбнулся, веря, что Ловино хотел этим сказать, чтобы он ни о чем не беспокоился, а просто принял его гостеприимство ... Конечно, он даже понятия не имел, что Ловино говорил в прямом смысле слова. Он ночью хотел спать, а не выслушивать вопли.