Что может быть лучше на завтрак, чем яичница-болтунья с целой горой сыра и салями? Только шокированные лица братьев, когда Майки поприветствовал их в своем новом образе — совершенно осветленными волосами, выкрашенными в радикально рыжий цвет. Он истратил почти все новогодние деньги последних трех лет, но оно того стоило.

 — М-майки? — Дон удивленно заморгал. — Чего это ты?

— Новый цвет — новый Микеланджело, — бодро сообщил он, мастерски разделяя поджаренную яичницу на четыре порции. — Как вам?

— Похож на перезревший одуванчик, — проворчал Раф, как обычно, мучаясь из-за раннего подъема. — Еще немного и облысеешь.

— Уж кто бы говорил, мистер крутой! — Майки надулся. — Сам-то осветлился еще в прошлом году!

— Всего пару прядей, — дернул плечом Рафаэль и принялся за еду.

Лео же снисходительно улыбнулся и спросил:

— А что сказал сенсей?

— Сказал, что моя индивидуальность важнее школьных правил, и вообще…

— Он еще не видел, да? — Донателло отпил из кружки с кофе, и Микеланджело сник:

— Как ты узнал?

— Отец точно скажет перекраситься обратно, — Леонардо пододвинул к себе тарелку. — Ниндзя не должны выделяться.

— Но мы ведь еще и подростки! — Микеланджело взглянул на Донни, ища поддержки. — И должны быть модными!

— Тысяча йен, что старик велит перекрасить этот ужас, — Рафаэль усмехнулся краем рта.

— Даже спорить не буду, — Лео подцепил вилкой кусочек салями. — Майки, лучше тебе самому подойти и…

В этот миг дверь кухни отъехала в сторону, и на пороге появился Сплинтер в своем неизменном темно-бордовом кимоно. Все за столом притихли, а Майки, до сих пор одетый в фартук с оборками, опустил голову под внимательным взглядом отца.

В глазах закипали обидные слезы, и, когда он был уже готов услышать неумолимый вердикт, Сплинтер стоически вздохнул и занял свое место во главе стола.

— Доброе утро, сыновья, давайте начинать трапезу, иначе вы опоздаете в школу. Приятного аппетита.

— Приятного аппетита! — нестройно отозвались братья, а Микеланджело расплылся в счастливой улыбке и начал жадно поглощать свою порцию. Похоже, его школьный дебют будет идеальным!

— Дети мои, — произнес Сплинтер, когда ребята, как обычно, выстроились в прихожей. — Сегодня важный день, поэтому вам особенно нельзя забывать о безопасности. Первый ход покажет, какой будет игра. Помните об этом.

— Да, сенсей!

— Леонардо, — Сплинтер чуть нахмурился. — Ты, как старший, отвечаешь за безопасность своих братьев. Помните главный постулат нашего учения — вернуться домой целыми и невредимыми.

— Хорошо, сенсей, — Лео поклонился. — Не переживайте так, сегодня у нас лишь приветственная церемония и классный час. Уроки начнутся с завтрашнего дня.

— Тем не менее, — Сплинтер оглядел своих сыновей, — берегите себя. Особенно ты, Микеланджело.

— Конечно, сенсей, — Майки показал ему знак мира. — Я сама осторожность! Мы ушли!

— Удачи вам, — ответил Хамато, сжимая в ладони набалдашник своей трости, а когда его сыновья исчезли за дверью, покачал головой, поражаясь, как летит время. Уже старшая школа!

***

— Старшая школа, жди нас! — воскликнул Майки, победно вскидывая кулак.

Новая форма казалась грубоватой и неудобной, но это пока она не пропахла пиццей и чипсами, не обзавелась лишь ему известными складками и потертостями в самых невероятных местах.

— Не слишком-то радуйся, Рональд Макдональд, — хмыкнул Раф, забросив на плечо портфель. — Держу пари, что тебя даже на порог не пустят с такой башкой.

— Уже проспорил, Раффи, — Майки оглянулся на него. — Сплинтер ничего не сказал! Где моя тысяча?!

— Обойдешься, никто ведь не принял ставку, — Рафаэль зевнул. — Старикан у нас добрый, а вот дежурный учитель — нет.

— Брось, Раф, не расстраивай его раньше времени, — Лео улыбнулся. — К тому же, школы в Токио очень прогрессивны.

— Если прогрессивность значит позволить людям выжигать глаза этим цветом, я отказываюсь принимать этот мир.

— Нормальный цвет, ты просто завидуешь! — Майки показал Рафу язык. — Дон-ни, а ты что думаешь?

— М? — Дон, всю дорогу не вылезающий из телефона, оторвался от экрана, и Майки заметил у него на щеках румянец. — А… ну…

— С кем это ты там переписываешься? — Микеланджело подозрительно прищурился, а потом воскликнул:

— И где твои очки?!

— Точно, Донни, — Раф нахмурился. — Не боишься пропахать носом тротуар?

— У меня всего минус полтора, — Донателло по привычке хотел поправить очки и коснулся пальцами переносицы. — Но даже так ничего не случится — я надел линзы.

— Ты же говорил, что у тебя от них глаза болят, — Леонардо покосился на брата. — Тоже поддался всеобщему безумию дебюта старшей школы?

— Просто решил, что это удобно, — Дон вновь уткнулся в телефон, покраснев еще сильнее.

«Он точно что-то скрывает!» — Микеланджело даже забыл о своем школьном дебюте и всю оставшуюся дорогу буравил взглядом фигуру Дона.

Вдруг он нашел какую-то классную игру и не хочет с ним делиться? Или какую-то редкую коллекционную фигурку? А может…

— Ну вот, ребята, — Леонардо остановился перед воротами, в которые входили десятки подростков в одинаковой темно-серой форме. — Старшая школа Аракава.

Все четверо замерли на месте, оглядывая светлое трехэтажное здание, которое было раз в пять больше, чем их старая школа. Часы на фасаде показывали без пяти минут восемь, и Лео поторопил братьев в спортзал, где обычно проходит приветственная церемония.

Просторный зал был почти полный, и братьям едва удалось найти место на самом последнем ряду. Майки приземлился на свой стул, и в следующий же миг на сцену поднялся лысеющий мужчина в строгом костюме.

— Встать!

Ученики поспешно повскакивали со своих мест, а Микеланджело привстал на цыпочки и вытянул шею, стремясь рассмотреть людей впереди. Лысеющий господин оказался директором, поэтому ожидаемо затянул со вступительной речью. Потом выступили несколько учителей, и Майки уже начал клевать носом, когда к микрофону вышла невысокая темноволосая девушка.

«Ого! А она милашка!» — он нетерпеливо заерзал на месте.

— Господа, — голос у нее тоже был приятный и мелодичный, но вместе с тем в нем чувствовалась уверенность.

— Поздравляю вас с новым учебным годом. Для тех, кто вошел в этот зал впервые, — представлюсь. Моё имя Куроками Сина, и я исполняю обязанности вице-президента школьного совета. От имени всего нашего коллектива я рада приветствовать наших первокурсников.

«Фамилия Куроками ей очень подходит», — ухмыльнулся Майки, отмечая блестящие черные волосы, закрепленные на затылке в аккуратный узел.

— По традиции приветственное слово для первокурсников произнесет ученик, набравший наибольшее число баллов на экзаменах, — Куроками обвела взглядом зал и уставилась прямо на Микеланджело.

Он ощутил, как часто забилось сердце, но тут Сина закончила фразу:

«Хамато Донателло-кун».

«Д-дон-ни?!» — Майки вытаращился на старшего брата, реакция остальных была такой же.

Вместо ответа Донни слегка покраснел и незаметно пожал плечами, а потом неуклюже выбрался вперед. Высокий, словно жердь, он нервно одернул форменный пиджак и поднялся на сцену.

Майки проводил его неверящим взглядом. Нет, не потому, что Дон набрал высший балл на вступительных. Это было понятно с самого начала. А то, что он никому не сказал о своем выступлении.

Тем временем Донателло подошел к микрофону и смущенно улыбнулся вице-президенту школьного совета. Она коротко кивнула ему и отступила на пару шагов.

— Эм… — Дон оглядел зал, и Майки даже отсюда видел, как дрожат его руки от волнения. — Для меня большая честь выступать перед моими будущими одноклассниками и семпаями…

Дон нервно сглотнул, и Майки, желая подбодрить брата, вскинул обе руки, показывая свой фирменный знак мира. Куроками Сина строго прищурилась, но Донни слегка улыбнулся и продолжил уже более уверенно:

— Нам предстоит проучиться вместе целых три года, провести десятки мероприятий и…

— Ой, Нао, смотри какой высокий!

— Да, как думаешь, какой у него рост?

Микеланджело недовольно нахмурился: две девчонки перед ним оживленно обсуждали Донателло, ничуть не смущаясь того факта, что здесь сидят его братья, и, кроме того, их болтовня мешала слушать речь Донни.

— Эй, сестренки, — Майки похлопал одну из них по плечу. — Может, убавите звук?

Девушки притихли, но их оценивающие взгляды совсем не были виноватыми.

— Спасибо, — Майки важно скрестил руки на груди, но тут девчонки прыснули, а затем вернулись к своей болтовне.

«Так вот какие девушки в столице», — Микеланджело насупился и уже протянул руку, чтобы дернуть их за волосы — как частенько проворачивал в младшей школе, когда сидящий справа от него Раф поймал его за рукав.

— Хочешь испортить речь Дона? — прошептал он, подозрительно сузив зеленые глаза.

— Это они все портят, — огрызнулся Майки.

Девчонки снова захихикали, и Раф отпустил руку брата.

— Хочешь их проучить?

— А как же.

— Тогда смотри, как надо, — Рафаэль усмехнулся краем рта и вытянул ногу прямо под кресло одной из болтушек.

«Бац!»

Девушка испуганно вскрикнула и подскочила на стуле. Сотня глаз обратились к ней, и она, густо покраснев, села на место.

Майки поспешно зажал рот рукой, сдерживая смех, но потом девчонки дружно обернулись к нему. Темные раскосые глаза метали молнии, и Майки уже приготовился услышать о себе много всего интересного, но тут с их круглых лиц схлынула вся краска.

Болтушки в ужасе таращились на Рафа, который прожигал их своим коронным, лечащим запоры взглядом. А потом он криво улыбнулся и прижал палец к губам.

Уже попрощавшиеся с жизнью девчонки мгновенно отвернулись и не издали ни звука до самого конца церемонии.

— Классно, — Майки просиял и протянул Рафу кулак.

Тот хмыкнул, но все же ударил костяшками в ответ. Но спустя секунду цыкнул сквозь зубы и повернул голову к Леонардо, который уже долгое время наблюдал за дебошем младших братьев.

— С-спасибо вам за внимание! — выпалил Донни и поклонился, завершая речь.

Под сдержанные аплодисменты он вернулся к братьям и обнаружил их в весьма скверном расположении духа.

— Ребята, что такое?

— Ничего, Донни, отличная речь, — Лео похлопал его по плечу.

— Правда?

— Ага, — Раф картинно зевнул. — Я даже успел вздремнуть.

Донателло помрачнел и взглянул на Майки, который дулся как мышь на крупу. Хотя всего пару минут назад активно поддерживал его на сцене.

В такой напряженной обстановке закончилась приветственная церемония. Ученики встали и поклонились, а затем потянулись из спортзала в сторону классов.

— В кои-то веки мы попали в один класс, правда, здорово? — Донателло все еще пытался расшевелить братьев, но они мрачно топали вперед, словно воды в рот набрали.

У металлоискателя образовалась небольшая очередь, и Донни решил выяснить у Майки, что происходит.

— Ничего, — Микеланджело дернул плечом совсем как Раф. — Просто школа эта отстой.

— Эй, а как же твой классный дебют?

— Тупость полная, — буркнул Майки и уже хотел пройти через металлоискатель, как его остановил учитель.

— Эй, молодой человек, вы устав школы читали?

— Чего? — набычился Микеланджело, и Дон поспешил положить руку ему на плечо:

— Майки, успокойся. Простите, учитель, мы с ним дома поговорим.

— Хм, так вы братья? — суровый физрук, а судя по спортивной форме, это был именно он, смерил их недоверчивым взглядом. — Фамилия?

— Хамато, сенсей, — Донателло улыбнулся, показав щелку между зубами. — Спасибо за замечание.

— Умник и бунтарь, значит? — физрук продолжал прожигать их взглядом. — И откуда только такие…

В следующий миг металлоискатель пронзительно запищал, и все взгляды обратились на соседнюю арку. Через которую только что прошел Рафаэль.

— Эй, парень, что у тебя в карманах? — физрук резко направился к нему, а Донни прижал ладонь к лицу.

— Это все пуговицы, — Рафаэль скрестил руки на груди. — Хотите, сниму пиджак и пройду без него?

— Поумничай мне тут! Живо вывернул карманы!

— Сенсей… — Донателло хотел уже вмешаться, но тут из толпы зевак выскочил Лео и знаками велел ему не вмешиваться, а потом подошел к физруку.

— Идем, Майки, — Донателло прошел через рамку. — Найдем наш класс.

Классный час тянулся еще длиннее и унылее, чем приветственная церемония. Майки в своем стиле не слушал ничего из речи учителя, оглядывая своих одноклассников.

С виду это были самые обычные, ничем не примечательные подростки. Кто-то, как и он, щеголял крашенными волосами, у кого-то в ушах блестел пирсинг, но откровенных хулиганов среди них не наблюдалось.

Именно поэтому Раф, который зашел в класс вместе с Лео уже после звонка, так выделялся на фоне остальных. Понимая это, учитель закрепил за ним самое суперское, по мнению Майки, место — последняя парта у окна.

Сам же Микеланджело сидел на таком же месте, но у стены, поэтому изнывал от скуки.

«Надо предложить ему поменяться», — отметил у себя в голове Майки, и поспешил найти Донни и Лео. Эти двое, явно отмеченные как примерные ученики, сидели на первых партах совсем рядом. И на них уже начали обращать внимание девчонки.

Микеланджело вновь насупился. Он так надеялся, что его новый образ заставит всех говорить о нем, и он найдет новых друзей в первый, даже не учебный, день. Но все, что он получал от одноклассников — удивленные взгляды и смешки.

«Может, Раф прав, и я веду себя как клоун?» — вздохнул он про себя, когда учитель наконец-то закончил классный час.

Майки закинул на спину рюкзак и огляделся, ища братьев. Первый день в школе они должны были отметить в самой популярной пиццерии Токио. А потом пойти гулять по Акихабаре.

— Хэй, Донни! — крикнул он, заметив долговязую фигуру у выхода. Но Донателло, словно не услышав его, выскочил из класса.

«Снова у него какие-то тайны?!» — Майки стало обидно, и он поспешил следом за братом.

Он так ждал этого дня, думал, что все будет идеально, а братья обязательно поддержат его стремление начать новую жизнь старшеклассника! А что в итоге? Раф с порога начал доставлять проблемы, Лео эти проблемы решать, а Дон вообще стал скрытничать!

«Я узнаю, что он задумал!» — пообещал себе Майки и ловко вклинился в гомонящую толпу школьников.

Его оружие — нунчаки, не самое смертоносное, но очень непростое, поскольку для владения ими нужно было развивать ловкость, гибкость и координацию. И Микеланджело, несмотря на СДВГ, прекрасно управлялся с ними. Также и с адаптацией в новой среде. Там, где Раф срывался, а Лео и Дон нервничали, Майки чувствовал себя как рыба в воде.

Именно поэтому он сразу заметил Донни, который неловко отирался около кабинета второго класса. Майки выглянул из-за угла, вновь отмечая, что его брат был красным словно помидор. А спустя секунду стала понятна причина.

«Эйприл учится в этой же школе?!» — Микеланджело выпучил глаза, когда рядом с Доном мелькнула рыжая девушка, даже в уродской темной форме выглядящая как с обложки.

Донателло смущенно почесал затылок и протянул ей бумажный сверток. Эйприл улыбнулась, коснувшись его ладони, а Майки нахмурился.

Нет, Эйприл ему нравилась, но то, как она легко сошлась с довольно замкнутым и стеснительным Донателло, настораживало. А вдруг она одна из шпионов Аси, о которых постоянно твердит Сплинтер?

Микеланджело вцепился пальцами в косяк, и тут позади него раздался шорох. Он резко обернулся и едва не вскрикнул.

— Спокойно, юный синоби, — Раф криво усмехнулся. — Шпионишь за старшим братцем?

— Просто смотрю, — Майки опустил голову. — А где Лео?

— В сотый раз извиняется перед директором, — Рафаэль закатил глаза. — Можно подумать, что парочка саев в пиджаке такое уж нарушение правил.

— Ты принес оружие? — Майки восторженно засиял. — Класс, я тоже…

— Ничего не тоже, — к ним подошел мрачный как туча Леонардо. — Никто из вас не принесет в школу оружие, понятно? Ни металлическое, ни какое другое.

— Да, о, бесстрашный лидер.

— Рафаэль, я говорю серьезно, это очень опасно.

— Да, — Раф вскинул бровь. — Для кого? Для твоего чувства дисциплины и порядка?

— Для окружающих, мы не должны…

— Привет.

Лео и Раф прекратили перепалку, потому что к ним подошел Донателло. И, судя по его лицу, этот день стал разочарованием не только для Майки.

— Дон-ни, чё как? — Микеланджело улыбнулся, но вид у брата был такой, что мышцы лица одеревенели. — Дон-ни?

— Она тебя отшила, да? — Раф прикрыл один глаз. — У рыжих нет души, я же тебе говорил. Взгляни на Майки.

— Эй!

***

— Ты что позвал Эйприл на свидание? — Лео нахмурился, откусывая от своей пиццы.

— Нет, просто пригласил поесть с нами, но она сказала, что должна быть на собрании своего клуба, — Донни безучастно смотрел в свою чашку с кофе.

— А в каком клубе она состоит? — Майки варганил свою любимую пиццу — двойную с мармеладом и кленовым сиропом. На что Раф взирал с плохо скрываемым отвращением.

— Любителей археологии и древностей, — Донателло устало подпер голову ладонью. — Представляете, какая она…

— Странная, — вставил свои пять копеек Раф. — Думаю, что с такими вкусами у нее больше шансов со Сплинтером, чем с тобой.

— Раф, — Лео бросил на него предостерегающий взгляд. — Не надо.

Донни скис еще сильнее.

— Ой, да брось, Дон, — Рафаэль глотнул своей газировки. — Ты умный и высокий, а девчонки это любят. Вон, Майки не даст соврать — он низкий и тупой, поэтому всем на него плевать.

— Эй! Уж кто бы говорил, горилла на мотоцикле! — Микеланджело швырнул в брата мармеладиной, но он просто поймал её и съел. — Верни!

— И к тому же, — Раф блаженно потянулся. — Не далее как сегодня во время твоей гениальной речи две какие-то девчонки обсуждали твою длину.

— Длину? — Донни скептически выгнул бровь.

— Рост, — поправил его Лео. — А вообще не слушай Рафа, а слушай свое сердце. Если тебе кажется, что Эйприл — твой человек, не стоит сдаваться.

— Но что, если это не взаимно? — Донателло оглядел братьев потерянным взглядом. — Я же тогда…

— Донни, дай ей время, — Леонардо ободряюще сжал его плечо. — Я уверен, что она заметит это.

— Спасибо, Лео, — Донателло мужественно улыбнулся и потянулся за остатками пиццы.

— О, так значит Лео-сан у нас теперь эксперт по девушкам? — Рафаэль скрестил руки на груди. — И давно ты заделался гуру пикапа?

— Это не пикап, а всего лишь интуиция и уважительное отношение к избраннику, — Лео смерил брата снисходительным взглядом. — Но тебе-то это слово явно не знакомо.

— Нарываешься, бесстрашный лидер?

— Ребята, — Донни вернулся к своей роли дипломата команды. — Давайте хотя бы сегодня без драк, ладно? Мы и так пошумели в школе. Надеюсь, что учитель не позвонит Сплинтеру.

— Я все уладил, — Леонардо вздохнул. — Но впредь надо быть предельно осторожными. Помните, мы ставим под угрозу не только нашу жизнь, но и безопасность сенсея.

— Пиздец, как душно, давайте проветрим?

— Раф!

***

— Дон-ни! Дон-ни, скорее сюда! — Майки махал брату с другого конца магазина. — Ты только посмотри!

— Что такое? — Донателло оторвался от просмотра стеллажа с раритетной мангой и подошел к брату. — Это же…

— Ограниченная серия «Гандама» 1995 года с желтыми вставками на крыльях! — казалось, что Майки сейчас подпрыгнет от радости. — Ты хотя бы знаешь, как долго я о ней мечтал?!

— Да, но и стоит немалых денег, — Донни кивнул на ценник, где стояла кругленькая сумма в 50 тысяч йен.

— Не проблема, бро, я ведь копил новогодние деньги с одиннадцати лет, а еще подрабатывал на летних фестивалях, поэтому… — Майки триумфально достал кошелек, но потом его лицо вытянулось. Голубые глаза влажно блеснули, и Микеланджело упал на колени.

— Дон-ни! Прошу, займи мне немного! Я все верну!

— Я бы рад, Майки, — Донни снисходительно улыбнулся и приподнял пакет, доверху набитый коробками с какими-то деталями, — но я уже все потратил.

— Нет, так нечестно! Почему я такой идиот и потратил все на эту дурацкую покраску?

— Ладно тебе, Майки, — Донателло вздохнул и поспешил поднять брата с пола, поскольку остальные посетители магазина уже начали коситься. — Скопишь еще денег. Идем, парни нас уже заждались.

Однако Микеланджело не успокоился, даже когда Дон вывел его на улицу и направился к станции Акихабара, где они условились встретиться с братьями.

— О чем ты говоришь?! Это такая редкая вещь, что её мгновенно раскупят! — Майки продолжал причитать. — Таких выпустили в Японии всего сто экземпляров, я в шоке, что их вообще еще можно найти не в коллекциях!

 — Дон-ни, у тебя нет устройства, чтобы вернуться в прошлое и треснуть меня по голове? Ай!

— В прошлом нет, но в настоящем обращайся, — ухмыльнулся Раф, привычно отвешивая младшему затрещину. — Чего разорался, Одуван?

— Раф, отвали и без тебя тошно! — Майки чуть не плакал. — Мой Гандам…

— Увидел в магазине редкую фигурку и теперь причитает, — Донни вздохнул. — А как ваш поход в храм?

— Скучно, я чуть не уснул.

— Очень познавательно, — Лео вытащил из кармана амулеты. — Вот, решил купить нам на удачу в новом учебном году. Думаю, что она нам понадобится.

— Спасибо, Лео, — Донни принял оберег, а Майки задумчиво посмотрел на свой расшитый мешочек.

— Лео, а у тебя там нет амулета на 50 тысяч йен?

— Прости, Майки, — Леонардо улыбнулся, — но не расстраивайся, это же просто…

— Нет! Это не просто игрушка! — Микеланджело топнул ногой, а потом развернулся и умчался прочь.

— Майки! — Лео и Дон кинулись было следом, но Рафаэль их остановил.

— Пусть идет, ничего с ним не будет. Все равно к ужину вернется.

***

Акихабара уже погрузилась в неплотные весенние сумерки, а Майки все еще сидел на бордюре напротив магазина с аниме-товарами, который стал последним пристанищем вожделенной фигурки.

«Ничего они не понимают», — Микеланджело притянул колени к груди и тоскливо вздохнул. Сейчас, немного остыв, он понимал, что слишком сильно зациклился на этом роботе. Но сегодняшний день был на редкость неудачным.

Обычно Майки боролся с хандрой проверенным способом — садился у телевизора с вкусняшками и смотрел какое-нибудь старое аниме или супергеройский блокбастер. Или брал доску и сбегал в парк, чтобы потренироваться в тайне ото всех. Однако сейчас у него не было ни малейшего желания развлекаться.

Микеланджело снова вздохнул, и тут на выходе из магазина показался очкастый толстяк с пакетом в руках. Майки тут же подскочил на ноги, потому что сквозь полупрозрачный пластик виднелась цветастая коробка той самой фигурки из ограниченной серии.

«Этот толстяк-отаку забрал мою прелесть!» — проорал тонкий голос в голове у Майки, и он поспешил следом за гнусным «похитителем».

— Эй! Эй, толстый!

— Простите? — отаку оглянулся, окинув Майки недовольным взглядом.

— Ты купил фигурку из ограниченной серии «Гандама» с желтыми крыльями? — Майки прожигал взглядом пакет в руках отаку.

— Да, — он самодовольно поправил на переносице очки. — И да, правильно говорить не «желтые», а «золотисто-желтые».

«Да он еще больший зануда, чем Донни!» — Майки едва не схватился за голову.

— Если у тебя все, то…

— Нет! Откуда у тебя такие деньги? Ты что ограбил банк?! — Микеланджело не собирался так легко сдаваться.

— Думай, что говоришь! На эту лимитку я копил деньги полгода, — отаку нервно огляделся. — Отказывал себе в еде и самых простых радостях жизни, и вот наконец…

— Что-то незаметно, что ты недоедал! — вставил Майки.

Отаку гневно засопел и, развернувшись на пятках, пошел прочь.

— Эй, толстый! Подожди!

Майки засунул руки в карманы и, позволив отойти ему на приличное расстояние, пошел следом.

Вечерний Токио кишел туристами, школьниками, студентами и подвыпившими клерками, которые явно праздновали окончание финансового года. Когда впереди показалась станция Акихабара, Майки подумал, что сейчас отаку спустится в подземку, но он пошел дальше.

«Что, истратил все деньги на этого прекрасного Гандама?» — с завистью подумал он, продолжая слежку. Примерно двадцать минут спустя толстяк покинул территорию района Тиёда и оказался в портовом Минато, пожалуй, самом злачном из всех административных районов Токио.

«И что этому придурку понадобилось тут?» — Майки подозрительно прищурился, а потом легко запрыгнул на крышу ближайшего склада. Даже в обычных кроссовках он передвигался совершенно бесшумно, и уже хотел перемахнуть на соседнюю крышу, как из проулка послышался грубый окрик:

— Эй, ты!

Майки поспешно прижался к железной кровле, и лишь потом до него дошло, что обращались вовсе ни к нему. Ничуть не заботясь о чистоте своей школьной формы, он подполз на животе к краю крыши. Там внизу трое каких-то панков окружили незадачливого отаку.

— Прошу вас, отпустите! — жалко вскричал он, но мелькнувший во мраке нож заставил его попятиться.

— Гони бабки, а то хуже будет!

— Н-но у меня нет денег! Вот, смотрите! — он поспешно вытащил кошелек. — Видите, ни сэна!

— Дай-ка сюда! — один из бандитов с лиловой банданой на плече выхватил бумажник.

Его приятель — тощий панк с торчащими во все стороны волосами — угрожающе поигрывал ножом. Третий же, судя по клепаной косухе и татуировке на шее, был главным.

 — Реально, Рюскэ, ни хрена нет, только скидочные карты в аниме-магазы. Мы нарвались на какого-то жалкого отаку! — бандит сплюнул на землю, а Рюскэ презрительно прищурился:

— Похоже на то, парни. Вот только вы не забывайте, что эти чокнутые могут мать родную продать за редкую фигурку какого-нибудь говна или лимитированную коллекцию комиксов. И этот мусор в пакете явно не дешевый.

— Нет, отдайте! — отаку попытался спасти фигурку, но громила с банданой грубо вырвал пакет — пленка разорвалась. Этого Майки стерпеть точно не мог.

Он бесшумно соскользнул с крыши и триумфально приземлился на землю.

— Уберите от нее свои грязные лапы! — пафосно воскликнул он, направив палец на бандитов. Обычно такие фразы были в стиле Лео, но Майки нравилось, как это звучит.

— Чего? — тощий панк вскинул пирсингованную бровь. — А ты еще что за клоун?!

— Рональд Макдональд! Возьмите двойную картошку! — воскликнул Майки и привычно выхватил из-за пояса нунчаки. Точнее выхватил бы, будь они при нем.

Хулиганы заржали, а отаку беспомощно прижался к стене склада.

— Эй, парни, тряхните-ка этого сопляка, может быть, у него есть наличные, — небрежно бросил главарь, рассматривая фигурку, поворачивая её и так и эдак.

Для Майки подобное было сродни тому, что этот татуированный лапал бы его девушку. Ну или неправильно ел пиццу. Или и то и другое вместе.

— Руки прочь от Гандама! — вскричал Микеланджело и бросился на главаря.

Тут в миллиметре от его головы просвистел кулак громилы. В полутьме еле заметно сверкнула сталь кастета. Майки шарахнулся прочь, а потом резко отскочил, спасаясь от ножевого в бок.

— Шустрый, зараза, — громила сплюнул и вновь атаковал.

— Эй, что такое, здоровяк? Ты стал двигаться медленнее? Или это я ускорился?

Майки подпрыгивал и уворачивался, не спеша вступать в контактный поединок. Ростом этот бугай ничуть не уступал Рафу, а Майки слишком хорошо знал, что бывает, если дать такой груде мышц поймать себя — пицца под катком. А вот с тощим можно было что-то сделать.

— Хватит бегать, крыса! — рявкнул панк, вновь замахиваясь пером, но тут Майки изловчился и врезал ему ногой в прыжке. Нож со звоном упал на асфальт, а его обладатель отлетел к стене.

— Такада!

— Отдыхай, Такада-кун, — Майки довольно рассмеялся, но тут же поспешно уклонился от замаха громилы. Ловко отскочив от стены, он оказался перед главарем, который все еще держал фигурку.

— Так, приятель, положи «Гандама» и никто не пострадает, — Микеланджело снова сжал в ладони отсутствующую рукоять нунчаки.

Ох, как бы он сейчас разошелся, будь оружие при нем! Может, нужно было сделать как Раф и принести его с собой в школу?

— Ха, так вы, два психа, дорожите этим мусором? — главарь встряхнул коробку и фигурка внутри жалобно задрожала. — Упс, не удержал.

Пальцы в беспалых перчатках разжались, и коробка полетела на асфальт.

— Нееееет! — заорали в унисон отаку и Майки, и последний прыгнул вперед, чтобы спасти её от жестокого падения.

Ладони коснулся старый, чуть шершавый картон раритетного издания, и Майки готов был завопить от восторга лишь от самого факта прикосновения к реликвии. Но спустя мгновение мир содрогнулся, и Микеланджело понял, что летит. В носу стало мокро и горячо, и он бессильно сполз вниз по кирпичной стене.

Смех бандитов звучал словно фоновый шум, но тут справа от него послышался жалкий скулеж.

— Эй… толстый?

— Я… — отаку шмыгнул носом. — Не толстый! Я Тимоскэ Тиба!

— Ладно, Тимоти, «Спасение рядового Райана» видел? — Майки раздраженно мотнул головой, прогоняя так некстати появившийся перед глазами туман.

— Ага.

— Тогда, ты знаешь, что делать, солдат, — Майки даже в этот момент не мог не приплести отсылку на поп-культуру. — Будь достоин этого, Тимоти. Бери «Гандама», и когда я скажу — беги со всех ног.

— Но…

— Никаких «но», рядовой Тимоти! — Микеланджело вскочил на ноги, подобрав валяющуюся рядом трубу. — Кавабанга!

Тимоскэ вздрогнул всем телом, но поспешно схватил фигурку в охапку и метнулся прочь.

— Эй, хватай жирдяя! — панк кинулся ему наперерез, но тут ему в живот прилетел огрызок трубы, и Тимоти успешно проскочил мимо.

— Беги, Форест! Беги! — заорал Майки, но тут его резко встряхнули, а потом он оказался в медвежьих объятиях громилы.

— Эй, отпусти, Кинг-конг, а то вызову вертолет и… кх!

Железный кулак впечатался в живот Майки, и он сложился пополам. Из этого он вынес две вещи. Во-первых, Раф слабак каких поискать, а во-вторых, удар под дых — это очень больно.

— Что, уже не такой разговорчивый, пацан? — ладонь главаря больно схватила его за волосы, заставляя поднять голову. — Давай, отколи еще какой-нибудь номер. Мы хотим посмеяться.

— Аха… — Майки прищурился, ощущая, как кровь стекает по подбородку. — Это вам, ребят, на стендап-шоу надо.

— Ну держись, клоун! — панк хищно облизнулся и поднес лезвие к лицу Майки. — Будешь знать, как залупаться на Пурпурных драконов!

Опасно сверкнула сталь, и Микеланджело зажмурился, но тут издалека послышался утробный рев. Бандиты дружно обернулись, а потом кинулись в рассыпную, потому что прямо на них выехал гигантский черный байк.

Громила все еще держал Микеланджело в охапке, но потом грубо швырнул на твердый асфальт. Перед глазами у него все плыло, в ушах шумело, но он смог расслышать смазанные крики бандитов и звонкие удары, словно кто-то лупил их сухой твердой палкой. Сознание заволокло туманом, и последнее что уловил Майки — высокую фигуру и лицо, скрытое маской в виде черепа.

***

Первое, что ощутил Майки, — резкий запах пота и чипсов, а потом приоткрыл глаза. Прямо рядом с его лицом маячила пухлая прыщавая физиономия отаку.

— Какого ты делаешь?!

— Боже мой, ты жив! — Тимоскэ отпрянул, нервно поправляя очки. — А то я уж собрался делать тебе искусственное дыхание.

— Спасибо, обойдусь, — Майки покрылся мурашками, а потом поморщился, прижав ладонь к затылку. — А где Лиловые ящерицы?

— Пурпурные драконы? — Тимоти неловко закачался на носках. — Сбежали, когда приехал тот байкер. Видел бы ты, как он их своей клюшкой!

— Ага, хотел бы увидеть, — Микеланджело провел рукавом порванного пиджака по лицу, но кровь уже засохла и схватилась неприятной коркой. — А ты как?

— Да что я, главное это «Гандам»! — отаку с благоговейным трепетом поставил фигурку на асфальт. — Слава Тэдзуке, она не пострадала.

— Аминь! — Майки уже забыл про свои раны, склонившись над «Гандамом», словно это был языческий идол. — Как же это круто!

Несколько минут они рассматривали отвоеванную реликвию, а затем Тимоти произнес:

— Ладно, мне уже пора, да и тебе тоже. Ты ведь старшеклассник?

— Ага, сегодня первый день! — Майки показал ему знак мира. — Старшая Аракава! Забегай как-нибудь!

— Разве что на какой-нибудь фестиваль, — Тимоскэ поправил очки. — Я уже в колледже. Но надеюсь, что как-нибудь увидимся…

— Хамато Микеланджело, будем знакомы! — Микеланджело протянул ему руку, и Тимоскэ неуверенно пожал. А потом опустил голову и пробормотал:

— Знаешь, ты… такой классный и… вот! — с этими словами он всучил Майки коробку с «Гандамом». — Возьми!

— Ч-чего?! — Майки аж подпрыгнул от удивления. — Тимоти, но она твоя!

— Ты спас меня и эту фигурку, — Тимоскэ дрожал всем телом. — Так что ты этого достоин. Но не вздумай сломать или еще как-то повредить её! Не вытаскивай из пластика, проверь, чтобы шкаф не стоял под прямыми солнечными лучами, поставь в комнату кондиционер и…

Спустя десять минут подробнейшей инструкции о том, как нужно ухаживать за экшен-фигуркой, Тимоти наконец-то ушел, предварительно заняв у Майки денег на метро.

Сам же Микеланджело не мог поверить своему счастью, снова и снова рассматривая фигурку, но тут позади раздался шорох, и он обернулся.

— Кто здесь?! Только попробуй забрать её у меня, и я…

— Успокойся, поехавший, — раздался хриплый смешок, и из темноты появилась высокая фигура Рафаэля, а рядом с ним и остальные. — Мне твоя игрушка ни к чему.

— Парни! — Майки просиял. — И давно вы тут?

— С того момента, как ты миловался со своей пухлой подружкой, — Раф прислонился к стене.

— Это Тимоти!

— Майки! — Лео выглядел встревоженным и разозленным одновременно. — Как это понимать?

— Эм… — Микеланджело смущенно потупил взгляд. — Я не украл, это Тимоти отдал мне её.

— Да я не про фигурку! — Леонардо схватил его за плечи. — Как тебя угораздило нарваться на бандитов в Токио?!

— Лео, остынь, — Донателло улыбался, но глаза его были серьезными. — Давай для начала осмотрим твои раны, Майки. Разбитый нос это еще полбеды.

— Точно! — Майки крепко прижал к себе фигурку. — Парни, вы такую драку пропустили! Те трое хотели сломать «Гандама» и поколотить Тимоти, но я… ай!

— Так, нос не сломан, — Дон осторожно ощупал лицо младшего брата. — Голова кружится?

— Уже нет, Дон, но ты слушай…

— Майки, — Лео прижал ладонь к лицу, а Рафаэль усмехнулся.

— Они зовут себя Лиловыми ящерицами, такие уроды, даже уродливее тебя, Раф!

— Майки…

— Так я их почти уложил, но главный чувак чуть не сломал фигурку, и мне пришлось её ловить! А потом Тимоти унес её, а потом!

— Кажется, сотрясения нет, — Донателло выдохнул.

— Появился Призрачный гонщик! — голубые глаза Майки засветились.

— Поторопился с выводами.

— Я не вру! Его байк такой громкий, что у меня уши заложило! Серьезно, Раф, твоя Банрай просто ведро с гвоздями по сравнению с…

— Донни, я могу ему добавить? — Рафаэль агрессивно хрустнул шеей.

— Раф…

— Серьезно, парни, он выглядел в точности как на обложках комиксов, что я нашел в мусорке! Костяное лицо и огонь, а еще…

— Ладно, Майки, — Лео стоически вздохнул. — Тебе просто привиделось из-за удара, такое бывает.

— Это правда! Тимоти подтвердит! — Майки переводил отчаянный взгляд с Дона на Лео. — Он герой!

— Хорошо-хорошо, мы тебе верим, — Донателло положил руку на плечо Майки. — Пойдем уже домой, тебе нужно отдохнуть. Залезай.

— В кои-то веки не меня используют как ломовую лошадь, — хмыкнул Раф, когда Майки забрался на спину к Донателло, обхватив его за плечи и не забыв о своей фигурке.

— Если его понесешь ты, он не доживет до додзё, — Лео оглядел темнеющую улицу. — Вперед!

— Хэй, Дон-ни, — Майки шмыгнул носом, когда они пробегали по крышам в сторону дома. — Ты тоже считаешь, что я придумал Призрачного гонщика?

— Скажем так, Майки, — Донателло вздохнул. — Я могу предположить, что тебе показался череп, рев мотоцикла и огонь.

Микеланджело угрюмо замолчал.

— Но, — судя по голосу Дон улыбнулся, — то, что тебя спас герой на мотоцикле, неоспоримый факт.

— Серьезно? Но как ты узнал?!

— Я осмотрел место, где ты попал в переделку, и заметил протекторы мотоциклетных шин. Значит, вмешательство мотоциклиста неоспоримо.

— Ура! Дон-ни, я тебя обожаю! — Майки крепче прижался к спине брата. — И еще кое-что.

— М?

— Можно одолжить у тебя запасную рубашку и галстук? А то мои все в крови заляпаны… — Майки притих, ожидая, что Донни откажет, но тот лишь вздохнул.

— Конечно, Майки.