Стрелки часов медленно отмеряли свой ход. Дайки впился взглядом в минутную, которая, казалось, вообще не двигалась с места и тащилась, словно черепаха. От монотонного тиканья гудело в ушах, и Дайки раздражённо плюхнулся на подушки. Накатила невыносимая скука.

Два часа. Сацуки собиралась уже целых два часа. За это время он успел полистать парочку журналов с любимыми моделями, подремать с часик и сейчас зависал в телефоне, играя в какую-то посредственную игрушку, имитирующую баскетбол.

— Эй, Сацуки, — лениво протянул Дайки, откидывая мобильник в сторону. — А мне обязательно идти?

Он развалился на диване и одним глазом наблюдал за собирающейся девушкой, которая по его мнению наносила на себя уже десятый слой каких-то непонятных кремов и жидкостей. Весело что-то напевавшая себе под нос, от вопроса Дайки она замолчала и серьёзно посмотрела на друга детства. И этой секунды хватило Аомине, чтобы понять — сопротивляться бесполезно.

— Ну, конечно, обязательно, Дай-чан, — её губы снова растянулись в милейшей улыбке, а нежный голосок продолжил напевать мотивчик из недавно просмотренной дорамы. Аомине же стоило больших трудов, чтобы не заткнуть уши, потому что эта мелодия ему порядком надоела, да и у Сацуки явно были проблемы не только с музыкальным вкусом, но и слухом. — Это ведь твой день рождения.

Момои нанесла на губы сладкий блеск, несколько раз причмокнула ими и наконец отвернулась от зеркала, теперь возвышаясь над начавшим дремать Дайки.

— Дай-чан, вставай, — требовательно произнесла она, тряся Аомине за плечо. — Невежливо опаздывать на свой же праздник.

— Да мне этот праздник нахер не сдался, — проворчал Дайки, нехотя поднимаясь с дивана. Он бы вообще провалялся весь день на мягких подушках за просмотром баскетбольных матчей в компании горы гамбургеров. Ну и, может быть, ещё Бакагами позвал. Так почему в свой день рождения он должен идти на поводу у Сацуки? — Ещё и целую ораву позвала. Я же ни с кем не общаюсь кроме тебя и Бакагами.

— Но ведь они все твои друзья, — важно изрекла Сацуки. — И если ты из-за своей лени с ними не общаешься — не значит, что они не хотят встретиться с тобой.

Дайки вздохнул и нехотя поплёлся за воодушевлённой Сацуки. День рождения заранее был испорчен. И если он ещё мог как-то вытерпеть Тецу, то зачем там все остальные? С Мидоримой и Акаши он и во времена Тейко не был близок, а после выпуска вообще все связи прервались. Единственное, где они пересекались — это баскетбольные матчи. Но там и речи не могло быть ни о какой дружбе: на площадке они были только соперниками, и каждый хотел урвать победу себе.

Кисе просто бесил Аомине своей навязчивостью и желанием угодить всем и вся. Мурасакибара был сносен: особо не доставал Дайки, а его рот большую часть времени был занят очередной сладостью. Но это не повод делать вид, что он рад ему на своём дне рождения. Такое было не в правилах Аомине.

Он бы лучше сыграл один на один с Кагами, и плевать, что они и так встречались на площадке каждый день. Аомине нравилось, что тот не треплется, как Кисе, а весь погружается в игру, как и сам Дайки.

В эти минуты между ними воздух словно электризовался. Дайки всегда чувствовал это кожей, вставшими дыбом волосками на руках и сбившимся сердцебиением. Ему нравилось наблюдать за огнём в глазах Кагами, который не угасал из игры в игру, а с каждым днём становился только ярче. Выходя один на один с Аомине, Кагами распалялся, как сухой хворост от малейшей искры, распаляя и самого Дайки. О, как же Аомине обожал это поглощающее тело и разум чувство. Все инстинкты обострялись и не существовало больше ничего, кроме баскетбольного мяча и Кагами напротив, который только укрепил своё положение в качестве лучшего и единственного соперника Дайки.

Ему нравилось слышать, как Кагами рычит, точно тигр, когда Дайки обходит его защиту. Нравилось раззадоривать Кагами после каждого пропущенного им мяча или неудавшегося данка, видеть, как его глаза пускают молнии, а тело вытягивается, как по струнке, словно говоря, что он ещё покажет Аомине, кто здесь лучший. И особенно сильно Дайки наслаждался тем, что Кагами никогда не сдавался, не пасовал, не жалел себя и не отказывался выходить против Аомине снова и снова.

Кагами был тем, в чьих глазах Дайки ещё ни разу не видел того испуганного взгляда сдавшегося неудачника, который он неоднократно наблюдал у всех своих соперников ещё со времён Тейко. Кагами был особенным: неважно, сколько проигрышей за его плечами - он сам просил Дайки сыграть с ним. Снова и снова. Аомине обожал чувствовать жар разгоравшегося внутри Тайги огня после каждого его проигрыша, всматриваться в потемневшую радужку глаз и тонуть, тонуть, погружаясь в Зону.

Конечно, Кагами проигрывал ему не всегда. Если быть честным, многие их спарринги заканчивались ничьей, но в те дни, когда Аомине одерживал верх, он ликовал каждый раз с новой силой. Сам же Кагами больше так и не смог превзойти Аомине после того самого матча, а потому — победить Дайки стало новой целью и стремлением Кагами.

Больше года они уже устраивали вечерами спарринги один на один. И первые месяцы всё этим и заканчивалось — после игры они обычно расходились по домам, бросая на прощание что-то типа: «Завтра в это же время, Бакагами. Смотри не опаздывай», а в ответ: «Ещё чего, Ахомине, смотри, сам не усни по дороге». Они пихали друг друга плечами на прощание, чтобы встретиться на следующий день на этом же месте и снова пихнуть друг друга, но уже в качестве приветствия. И неважно, были ли у них в этот день изнурительные тренировки или соревнования, они неизменно появлялись в назначенном месте. Это был их негласный договор.

А потом как-то Кагами позвал его в гости. Просто ляпнул невзначай: «Ты это… голодный? Я там карри приготовил». И они завалились к Кагами домой — смотрели запись лучших матчей НБА и ели карри, приготовленный Тайгой. Аомине ещё тогда заметил, что это был самый вкусный карри, который он когда-либо ел, но Кагами он, естественно, не сказал об этом. А на следующий день они снова пришли к Кагами домой, и на следующий — тоже. И каждый раз Кагами готовил что-нибудь вкусненькое, так что Аомине уже начал наведываться к нему сразу после школы. Дайки даже как-то сморозил, что Кагами ему как жёнушка, которая заботится о том, чтобы он не помер от голода. Тайга тогда знатно покраснел и облил его брюки чаем, когда наливал его трясущимися руками. Благо, он был не сильно горячий. Странной реакции Кагами Аомине не понял, но, дабы сохранить своё хозяйство в целости и сохранности, больше так не шутил.

А ещё Дайки любил болтать о девчонках, которые ему нравятся. Как правило, это были разговоры о том, чью грудь он считает сексуальнее, и с кем он был бы не прочь переспать. Один раз даже спьяну и сдуру поделился с другом своим единственным сексуальным опытом, который вряд ли можно было назвать удачным: изрядно перевозбудившись, он кончил, не продержавшись и минуты. Девчонка тогда была не очень рада и больше не звонила Дайки, что на тот момент стало самым большим провалом Аомине.

Кагами же над ним даже не посмеялся, а лишь как-то печально улыбнулся и сказал, что у всех первый раз неидеальный. Сам же Тайга, как догадывался Аомине, вообще был девственником. Он никогда не говорил о девушках, которые его привлекают, и особенно заливался краской, отнекиваясь, когда Аомине пытался выпытать у друга, нравится ли ему сейчас кто-нибудь.

Тогда Дайки сделал выводы, что Тайгу просто ничто не интересует кроме баскетбола. И с какой-то стороны он даже был рад. Ничто не мешало им гонять вместе мяч, есть вкусную еду, приготовленную Кагами, смотреть матчи, обсуждая наиболее зрелищные моменты, и спорить, какая команда победит, потому что, как правило, они всегда болели за противоборствующие стороны.

— Дай-чан, мы пришли.

Выдернутый из своих размышлений Аомине остановился вслед за Момои и огляделся по сторонам. Они стояли возле небольшого семейного ресторанчика, в котором Дайки никогда не был, но знал, что это излюбленное место молодых парочек с детьми — внутри была игровая зона, так что родители хоть немного могли отдохнуть от своего неугомонного чада.

— Ты куда меня притащила? — проворчал Дайки. — Я думал, мы в Маджи Бургер пойдём.

— Да ты там каждый день питаешься, Дай-чан, — фыркнула Сацуки. — Я хотела чего-нибудь особенного. И Акаши-кун точно не пошёл бы в эту забегаловку.

— Да и хрен с этим Акаши, — прорычал Аомине. — Это мой день рождения или Акаши?

— Дай-чан, — протянула Момои, закатывая глаза. — Тебе восемнадцать исполнилось или десять? От одного вечера ничего с тобой не случится. К тому же, важно не место, а люди.

— Ну, да, а люди-то соберутся как на подбор. Начиная чудаковатым Мидоримой и заканчивая Акаши с императорскими замашками, — он пнул носком ботинка лежащий под ногами камень, который ударился о фасад здания и с шумом отскочил. — Ты меня в могилу раньше срока загонишь, Сацуки.

— Ой, не преувеличивай, Дай-чан, — цокнула она. — Пойдём, нас наверняка уже заждались.

Аомине со вздохом открыл дверь, пропуская подругу вперёд. Внутри было не многолюдно, всего несколько человек сидело за столиками. В основном это были счастливые семьи со своими детками. За самым дальним и самым большим столом Аомине увидел сидящих Кагами и Тецу. Заметила их также и Сацуки, которая с громким криком: «Тецу-кун!», бросилась на шею опешившего Куроко, перепугав тем самым всех посетителей.

Люди тихонько зашептались, поглядывая на несостоявшуюся парочку. Момои крепко сжимала в объятиях Куроко, а тот безуспешно сопротивлялся. Пожалев Тецу и решив, что нужно идти к нему на подмогу, Дайки в несколько шагов сократил расстояние до столика и недовольно обратился к подруге:

— Эй, Сацуки, веди себя прилично.

— Момои-сан, мне тяжело дышать, — тем временем тихо поскуливал Куроко, сжатый руками девушки.

— Прости, Тецу-кун, — смущённо ответила Сацуки, наконец освобождая из объятий объект своих грёз, нежные щёчки покрылись румянцем. — Я так рада тебя видеть, Тецу-кун.

— Я тоже рад встрече, Момои-сан. И с тобой тоже, Аомине-кун, с днём рождения тебя, — своим привычным размеренным голосом произнёс Куроко.

— А, ну это… спасибо, что ли, Тецу, — ответил Дайки, почесав затылок.

— Да, с днём рождения, Аомине, — подхватил поздравление лучшего друга Кагами, поднимаясь на ноги и протягивая Аомине руку для рукопожатия.

Переведя свой взгляд на какого-то взволнованного Кагами, Аомине глупо заржал.

— Йо, Кагами, ты чего вырядился как на праздник?

Он почему-то тыкал пальцем в Кагами и не переставал хохотать. Щёки Тайги запылали, он начал разглядывать себя, дабы понять, что так рассмешило Аомине. Он был одет в синюю рубашку и тёмные джинсы, выгодно обтягивающие его с развитой мускулатурой ноги. В белых джорданах и пиджаке стиля кэжуал он и правда выглядел очень непривычно. Даже обычно торчащие и прикрывающие глаза волосы Тайга решил уложить гелем, так что теперь взору открывался высокий лоб, а красные пряди ещё сильнее контрастировали с тёмными.

— А что не так-то? — не понимал Тайга, ещё сильнее засмущавшись.

По привычке Кагами запустил пятерню в свои волосы, совершенно позабыв об укладке. Но он всегда так делал при волнении, чаще, когда рядом был Аомине. Он расчесал пальцами чёлку, и она небрежными прядями упала на лоб.

— Ты нахрена рубашку напялил? Да ещё и в пиджак нарядился, — фыркнул Аомине. — Как на свадьбу.

— Я хотел соответствовать случаю, — обиделся Тайга, приземляясь на диванчик и стягивая с плеч злосчастный пиджак.

— Дай-чан, ну почему ты всегда такой грубиян? Кагамин выглядит потрясающе. Лучше бы взял с него пример, а то сам пришёл в спортивных штанах, — недовольно отчитывала друга Сацуки, взяв на себя роль давно потерянной совести Дайки.

— Ну и что, — фыркнул Аомине. — Зато удобно.

Он пожал плечами, засовывая руки в карманы свободных серых штанов.

— Аомине-кун, — вдруг подал голос Тецу, — я ведь тоже пришёл в рубашке и пиджаке. Почему ты не говоришь ничего мне, а высмеиваешь только внешний вид Кагами-куна?

Повисла тишина. Все трое уставились на Тецу в нежно-голубой рубашке, который, не мигая, смотрел на Дайки. Тому даже стало как-то неуютно, поэтому он поспешил отвести взгляд от глаз, которые, как сканер, исследовали каждый лоскуток его души. Дайки даже невольно сравнил Тецу с Акаши, отчего тело вмиг покрылось неприятными мурашками.

— Ну-у, — Дайки кашлянул, потёр переносицу, ещё раз посмотрел на Кагами и снова на Тецу. — Ты — это другое, Тецу…

— Чем я отличаюсь от Кагами-куна? — не унимался Куроко. — Почему я могу носить подобную одежду и не оставаться высмеянным тобой, а Кагами-кун — нет?

— Ну, он, — Аомине сглотнул, чувствуя, как на лбу выступила испарина. — Это же Кагами, он…

Мысли путались в голове. Дайки и сам не понимал, почему вдруг засмеялся над Кагами. Ведь, по правде говоря, он выглядел круто. Очень круто, даже круче самого Дайки. Ему дико шёл тёмно-синий цвет, выгодно сочетаясь с его яркими волосами и вишнёвыми глазами. А ещё на нём были обалденные джорданы из новой коллекции, Дайки сам хотел их себе и копил деньги. Кагами на самом деле выглядел… красиво.

Но… но Аомине совершенно не привык видеть его таким. В охеренных узких джинсах с уложенными волосами. Он привык к Кагами в свободной майке и шортах, в которых он гонял мяч, в домашних штанах, в которых он ходил дома. Волосы его всегда были растрёпаны и даже мокрые от пота. А этот Кагами предстал перед Аомине в совершенно новом виде, чего он даже не ожидал. Поэтому, наверное, и повёл себя так… странно?

Три пары глаз уставились на Дайки, ожидая ответа: одни обиженные, другие суровые, а третьи сверлящие его изнутри и пробирающиеся к самым глубинам его сознания. «Чёртов Тецу, смотрит, как грёбаный экстрасенс. И чего вообще решил встрять?» — думал Дайки, пытаясь скрыться от этого сканирующего взгляда.

— Аоминеччи, — вдруг донёсся до слуха радостный певучий голос, вмиг приковавший к себе всё внимание.

Медленно развернувшись, Дайки облегчённо выдохнул, увидев Кисе. Ещё никогда Аомине не был ему так рад. Да он расцеловать был его готов за то, что появился так вовремя. Но уже в следующую секунду осознал, что поспешил с выводами, потому как Кисе бросился его обнимать.

И тут Дайки понял, в каком незавидном положении был Куроко несколько минут назад. Но если к Тецу прижималась грудастая Сацуки, то быть прижатым к парню, пусть даже к такому красавчику, как Кисе, Дайки совершенно не нравилось.

— А ну, отлипни от меня, Кисе, — проворчал Аомине, отталкивая бывшего сокомандника.

Спустя ещё пару секунд крепких объятий, Рёта всё же отпрянул от Дайки и радостно уставился на него, улыбаясь во все свои белоснежных тридцать два.

— С днём рождения, Аоминеччи, — и он протянул Дайки букет красных роз, которые Аомине и не заметил сразу.

К горлу именинника вдруг подступил ком, он закашлялся и чуть не подавился. В голове никак не укладывалась одна мысль. Кисе что, правда дарил ему цветы? Ему? Аомине Дайки? Да этот парень вообще рехнулся?

— Кисе, у тебя всё нормально с головой? Или ты во что-то врезался, пока добирался из Канагавы? На кой хрен мне цветы? — едва ли не рычал Аомине, а потом резко развернулся и сверкнул предупреждающим взглядом в Тайгу, который тихо посмеивался в кулак. Настала и его очередь постебать над Аомине.

— Но Аоминеччи, — растерялся Кисе, глядя на цветы, которые Аомине не хотел принимать. — Они ведь такие красивые и украсят твой праздник.

— Эй, Ахомине, — хихикнул Тайга. — Ну чего ты истеришь, как девчонка? Или расстроился, что букет недостаточно большой для твоего раздутого самомнения?

— А ну, заткнись, при… — договорить он не успел, потому что ему в грудь уткнулась маленькая девичья ладонь, а от грозного взгляда мечущих молнии глаз по телу прошёлся холодок.

— Спасибо тебе, Ки-чан, — улыбаясь, начала Момои. Обращалась она определённо к Кисе, но при этом не сводила суровый взгляд с Дайки. Аомине даже удивился, как она может одновременно смотреть таким замораживающим взглядом и при этом разговаривать с максимально позитивно настроенным голосом. — Цветы и правда прекрасные. Я попрошу официанта принести вазу.

Момои забрала у Кисе букет и подозвала одного из официантов, что-то говоря ему. Но ни Дайки, ни Кисе уже не слушали её. Быстро переключившийся Рёта заметил Куроко и радостно набросился на него с объятиями. Аомине подумал, что совершенно не завидует Тецу, который уже второй раз за последние пять минут подвергся приставаниям особенно эмоциональных особ.

— Ох, Курокоччи, — восклицал Кисе, едва ли не пожирая Тецую взглядом. — Эта рубашка так подходит твоему цвету глаз.

Рёта с большим энтузиазмом принялся обнимать Куроко, совсем не замечая его попытки вырваться. К их столику снова начали поворачиваться посетители заведения, возмущённые шумом, исходящим в основном от Кисе, который уже начал плакаться Куроко, как же ему грустно, что они живут в разных городах и что он бы хотел учиться с Курокоччи в одной школе, ходить с ним на одни уроки и тренировки, как это делает Кагамиччи.

Дайки закатил глаза, устало садясь на диван рядом с почему-то засмущавшимся Кагами. Аомине перекинул руку через плечо друга и недовольно хмыкнул:

— Вот ведь компашка собралась, да? — Аомине потряс головой, откидываюсь на мягкую спинку диванчика. — Мы ещё можем свалить отсюда и поиграть в баскет вдвоём.

Кагами зарделся пуще прежнего и отодвинулся от Аомине, сбрасывая его руку со своего плеча.

— Это будет невежливо по отношению к Момои, — тихо заметил Кагами, смотря на саму Сацуки, которая теперь тоже пыталась отлепить Кисе от Куроко, со словами, что только она может обнимать милашку Тецу-куна. — Она ведь старалась…

Тут Кагами резко замолчал, подскочил на ноги, а его лицо озарила счастливая улыбка. Аомине даже удивился, чему он так обрадовался. Это был первый раз, когда Дайки увидел это сияющее и искрящееся радостью и по-настоящему детским восторгом лицо где-то помимо баскетбольного поля. И он заметил, что Кагами очень идёт такая искренняя, живая улыбка. Дайки поймал себя на мысли, что хотел бы видеть её как можно чаще. А ещё лучше — самому дарить эту улыбку. От этой совершенно бредовой идеи Дайки сам почему-то заулыбался, а в груди что-то приятно сжалось.

— Тацуя! — восторженный голос Кагами выдернул Аомине из своих мыслей, и он посмотрел в сторону входа, где увидел два знакомых лица.

Рядом с Мурасакибарой Химуро Тацуя выглядел худым и щуплым, даже со своим немаленьким ростом. Он стоял чуть позади от Мурасакибары, неловко переминаясь с ноги на ногу. Ацуши же, который почти полностью закрывал своей тушей Химуро, держал в руках чёрную коробку средних размеров, а во рту языком перекатывал леденец на палочке из одной стороны в другую.

— Привет, Тайга, — поздоровался Химуро с названым братом. — И вас всех тоже рад видеть, ребята.

Присутствующие поздоровались в ответ, а Кагами пулей пронесся мимо Аомине и заключил Химуро в тесные объятия. Дайки удивлённо присвистнул, не ожидая такой реакции от Кагами. Он даже их играм так не радовался, как встрече с этим Химуро. Под ложечкой неприятно засосало, и он отвёл ревнивый взгляд от двух обнимающихся парней.

— Кагами-кун и Химуро-кун не виделись с прошлого Зимнего кубка, когда Химуро-кун был ещё в выпускном классе, — тихо пояснил Тецу, заметив реакцию Дайки. — Кагами-кун очень скучал по нему.

— Ну и что, — фыркнул Дайки. — Мне-то какая разница?

Дайки старался вести себя как ни в чём не бывало, словно ему и правда всё равно, что Кагами так заливисто смеётся от шуток этого Химуро. Украдкой поймав яркую сияющую улыбку, которой улыбался лишь один человек в окружении Дайки, он понял, что его щёки от чего-то запылали.

Это ведь всего лишь Кагами, какого чёрта он так смущается?!

Подумаешь, улыбается чертовски красивой улыбкой, и что с того? Даже не все девчонки вгоняли Аомине в краску, а тут Кагами.

Дайки замер, медленно в голову проникало осознание, что он всерьёз украдкой разглядывает Кагами. Он резко отвернулся, оборачиваясь по сторонам и смотря, не заметил ли кто уж больно долгий и пристальный взгляд, направленный в сторону друга. И к радости Дайки, никто не обратил на это внимания, разве что Тецуя как-то странно улыбался, изучая его едва заметный румянец на смуглой коже.

Готовый под землю провалиться от понимания, что его застукали с поличным, Дайки принялся придумывать убедительные оправдания, потому что этот пристальный и слегка хитрый взгляд, присущий в основном Кисе, в Тецу ему совершенно не нравился. Но от мозгового штурма Дайки избавил Мурасакибара, вручив ему в руки увесистую коробку.

— С днём рождения, Мине-чин, — невнятно прочмокал Мурасакибара, не удосужившись даже вынуть конфету изо рта.

— А, Мурасакибара, спасибо, конечно, — слегка удивился Аомине, поставив подарок на стол. — Но не думал, что ты приедешь аж из Акиты.

— М-гм… — Мурасакибара всё-таки вытащил леденец изо рта, с грустью смотря на почти закончившуюся сладость. — Я бы и не приехал, если бы Муро-чин не предложил свою помощь и не подвёз меня.

— Химуро-кун! — благодарно воскликнула Сацуки. — Это так любезно с твоей стороны. Спасибо, что привёз Мук-куна на праздник. Я так рада, что нам удастся собраться всем вместе.

— Да не за что, — засмущался Химуро, отвлекаясь от разговора с Кагами. — Мне несложно. Мы ведь с Ацуши друзья.

— Да, — кивнул Мурасакибара, снова мусоля свой леденец. — Муро-чин очень хороший друг.

Химуро как-то тяжело вздохнул и отошёл от Кагами.

— Ладно, ребята, мне уже пора возвращаться.

— Ты уже уходишь, Тацуя? — с сожалением спросил Кагами.

— Да, Тайга, меня ведь никто не приглашал, поэтому злоупотреблять вашим гостеприимством я тоже не хочу. Ладно, увидимся позже, — он похлопал Кагами по плечу и развернулся на пятках.

Дайки сжал зубы. Он делает это только ради Кагами. Потому что ему совершенно нет дела до этого Химуро. Но видеть вмиг погрустневшее лицо друга было выше его сил. И пусть теперь только кто-нибудь попробует ему предъявить, что он эгоист и думает только о себе.

— Да ладно тебе, оставайся, — как можно безразличнее бросил Дайки. — Надо же будет кому-то отвезти обратно этого большого ребёнка.

— Ака-чин сказал, что забронировал для нас номера в отеле, так что мне не придётся возвращаться домой сегодня, — сквозь хруст конфеты промямлил Мурасакибра, поняв, что речь зашла о нём. — И, если ещё раз назовёшь меня большим ребёнком, Мине-чин, я тебя раздавлю.

Дайки закатил глаза.

— Ладно, оставайся просто так. Чем больше народу — тем веселее. Правда ведь, Сацуки?

Девушка радостно закивала, захлопав в ладоши. С ней в энтузиазме мог помериться разве что Кисе. Дайки любил Сацуки всем сердцем, как сестру. И она была самой умной девушкой, которую он когда-либо встречал. Но вот её наивность, проскальзывающая порой, выводила Дайки из себя.

— Дай-чан прав, Химуро-кун, оставайся. Думаю, никто не будет против, — резюмировала слова друга Сацуки.

— А Кагами так вообще разве что в обморок не упадёт от счастья, — ухмыльнулся Дайки, переводя взгляд на покрасневшего вмиг Кагами.

— Заткнись, придурок, — буркнул тот, а потом тоже принялся уговаривать Химуро остаться.

***

Нет, Дайки не был каким-то занудой и любил быть в компании или отрываться на вечеринке. Но сегодня явно был не тот день, а от собравшихся людей рядом уже начало тошнить. Желание провести остаток дня в компании телевизора и гамбургеров, а ещё лучше в компании баскетбольного мяча и скрипа кроссовок, стало только сильнее.

Его бесила болтовня и смех Кисе, Сацуки и Такао, которого тоже, кстати, никто не приглашал, но который остался, потому что притащил на праздник Мидориму. Радостная Сацуки так восторгалась приходу Мидоримы, что Такао-кун просто обязан был остаться со всеми. В принципе, Аомине не испытывал какой-то неприязни к Такао и был даже, наверное, рад, что тот остался. Ну просто потому, что он был единственный, кто мог чуть что успокоить начавшего нудить Мидориму.

Сам Мидорима же сидел чернее тучи. Даже недовольнее самого Дайки. Шумные компании он, в отличие от Дайки, не любил и предпочитал проводить свободное время дома за более полезными делами. Особенно когда Оха Аса предсказал, лучше не покидать сегодня дом. Если бы не Такао, который выманил его под предлогом похода за талисманом дня, Шинтаро бы здесь вообще не было. Единственная радость, что раки сегодня были не на последнем месте. А вот девы — на последнем. О чём Мидорима и сказал Аомине сразу, как только зашёл. После чего был отправлен самим Дайки далеко и надолго.

Аомине отвернулся от Мидоримы и пересёкся взглядом с Тецуей, который весь вечер как-то странно на него смотрел. От такого взгляда у Дайки мороз по коже проходил. Не знай он Тецу, подумал бы, что тот какой-то серийный маньяк-убийца, потому что его вечная отстранённость пугала.

— Ну чего ты смотришь, Тецу? — недовольно спросил Аомине.

— Ты выглядишь слишком недовольным для того, у кого сегодня день рождения, Аомине-кун, — ответил Тецуя, продолжая сверлить его взглядом.

— Нет настроения, — буркнул Аомине, неожиданно для самого себя посмотрев в сторону Кагами и Химуро, которые болтали, не отрываясь друг от друга уже последние полчаса.

— А мне кажется, Аомине-кун, что причина совсем не в этом. Но только ты сам ещё не осознал этого. Или близок к осознанию, но боишься принять эту информацию, — с умным видом изрёк Куроко.

— Что за ерунду ты сейчас сморозил, Тецу? Ты с этими заумными разговорами иди к Акаши или к Мидориме, а не меня донимай.

Тецуя только открыл рот, чтобы что-то ответить, но его перебила радостная Сацуки, так и излучающая позитив. Будто день рождения был у неё, а не у Дайки.

— Настало время подарков! Кто поздравит Дай-чана первым?

Собравшиеся вдруг начали оглядываться друг на друга, зашумели, заспорили. Аомине закатил глаза, не понимая, почему из этой глупой процедуры создают такой балаган? Опять, наверное, надарят всякую ерунду, как и в прошлом году.

— Кхм, — громко прочистил горло Мидорима, поднимаясь на ноги и поправляя съехавшие на переносице очки указательным и средним пальцами. — Пожалуй, стоит начать мне, вот что.

Спорящие между собой Кисе и Сацуки мгновенно стихли, а глаза присутствующих устремились на Мидориму. Дайки мысленно помолился всем известным богам, чтобы речь товарища не затянулась на несколько часов, потому что понудить Мидорима ой как любил.

— Я буду немногословен, — начал он, и Дайки облегчённо выдохнул, поблагодарив богов за то, что так быстро откликнулись на его непростую просьбу, потому что заткнуть нудящего Мидориму было так же сложно, как восторгающегося всем подряд Кисе или не прекращающего шутить Такао (чьим объектом шуток почти всегда был его Шин-чан). — Как я уже сказал ранее, я совершенно не собирался приходить на это мероприятие, поэтому и не готовил речь, вот что.

Мидорима говорил медленно и важно, будто считал своим долгом оповестить друзей, почему это он пришёл неподготовленный.

— Откуда тогда у тебя подарок, раз ты даже приходить не хотел? — хмыкнул Дайки, думая о том, что он ничего бы не потерял, не будь здесь Мидоримы.

— Хм, — он на секунду задумался. — Я предполагал, что моё нежелание приходить снова проигнорируют и прибегнут к помощи Такао, как на прошлом дне рождения Кисе, а до этого — у Куроко. Поэтому на всякий случай подготовился и прикупил подарок, вот что.

Он достал из сумки стоящей рядом небольшой предмет, аккуратно завёрнутый в крафтовую бумагу, по форме напоминающий книгу. И зная Мидориму, Дайки и гадать не надо было, чтобы определить, что это какая-нибудь очередная бесполезная книжка. Шинтаро протянул имениннику свёрток, и тот, быстро разорвав упаковку, уставился на подарок.

Это и правда была книга, увидев название которой, Аомине подавился от собственного смеха, распирающего грудь.

— Это чё ещё за херня? Наверняка придумана для таких же зануд, как ты, — фыркнул Дайки, откидывая на стол белую книжку, на которой красными иероглифами было выведено название: «Десять способов управлять своим временем или как стать продуктивным».

— Дай-чан! — уже в который раз за день воскликнула Сацуки и отвесила ему лёгкий подзатыльник. — Это же подарок! Не веди себя так неуважительно по отношению к Мидорину!

Дайки вздрогнул от прилетевшей оплеухи, потёр место удара и как-то по-детски протянул:

— Я же не виноват, что он дарит какую-то фигню. Лучше бы мяч подарил, от него бы больше пользы было, — Аомине взял всё-таки в руки книгу, пролистал несколько страниц, пробегая глазами по написанному. Посмотрел на Мидориму, который не выглядел таким уж оскорблённым, как могла предположить Сацуки, и выдал:

— Ладно, пригодится, буду ей окно подпирать в особо жаркие дни.

— Дай-чан! — сокрушалась Сацуки.

Кагами тихо засмеялся в кулак, стараясь не выдать свою невоспитанность. Но Аомине заметил старания друга остаться незамеченным и подмигнул ему усмехнувшись. Сидящий рядом с Мидоримой Такао в отличие от Кагами не был таким уж скромным и в открытую засмеялся:

— Я говорил тебе, Шин-чан, что это бесполезный подарок для него. Лучше бы себе оставил, а ему подарил какой-нибудь журнал с красивыми девчонками в купальниках.

Дайки сразу оживился и поддакнул, встретившись с напряжённым взглядом зелёных глаз:

— Твой друг дело говорит. Вот уж точно по-настоящему полезная вещь.

— Я и не питал особых надежд, что мой подарок будет оценён должным образом. Но изменять своим принципам я не стану, и подарков подобного содержания, — Мидорима осуждающе посмотрел на своего напарника по команде, — от меня точно никогда не дождёшься, вот что.

— Ну и зануда, — фыркнул Дайки. — Ладно, кто там следующий?

— Я ещё не закончил, — опередил рвущегося дарить свой подарок Кисе Мидорима. — Девы сегодня на последнем месте, поэтому я принёс ещё одну вещь, вот что.

С этими словами он вынул из кармана пиджака небольшой брелок для ключей с рыжим тигрёнком, который ему наверняка могли подарить на какой-нибудь Новый год.

— Это твой сегодняшний талисман дня, — с важностью известил Мидорима и с каким-то особым трепетом протянул его Дайки.

Тот даже опешил сперва, поэтому без всяких возражений принял маленький предмет, принявшись разглядывать его. Рыжий полосатый тигрёнок в шарфе и шапке с помпоном светил своими белоснежными клыками, довольно скалясь. Он был совсем крохотным, не крупнее большого пальца Дайки и держал в своих малюсеньких лапках ещё более мелкий подарок в обёртке с красным бантом на вершине. И довольная мордочка этого искусственного тигреныша почему-то напомнила Кагами.

— Эй, Мидорима, — хохотнул Дайки, покрутив подарок на пальце, ухватив его за кольцо на цепочке. — Это тебе не мне надо было его дарить, а Кагами.

— А чего сразу мне-то? — вспыхнул вдруг удивившийся Кагами. — На кой мне всякий хлам?

Мидорима возмущённо хмыкнул, деловито поправляя съехавшие от такого нахальства очки. Такао одарил Дайки с Кагами многозначительным взглядом, не понаслышке зная, что всегда следует за этим жестом.

— Я осознавал, что некоторые присутствующие настолько недалёкие, что вряд ли смогут понять ценность данного жеста, вот что. Скептицизма вам не занимать, но, между прочим, талисманы дня неоднократно меня выручали, когда раки были на последнем месте. Вот помню, как-то ездили мы с семьёй отдыхать в горы…

— Все уже поняли, Шин-чан, что талисманы дня — очень полезная и ценная вещь, и мы все с радостью послушаем твою историю в следующий раз, когда присутствующие будут пылать большим энтузиазмом, — перебил Мидориму Такао, на радость Дайки, который уже был готов сказать что-то нелестное в его адрес. — Ты ведь не хочешь, чтобы Аомине хватил нервный срыв, а Кисе разорвало от нетерпения?

Мидорима краем глаза посмотрел на усмехающегося Такао и согласно кивнул, садясь на своё место, перед этим смерив Кагами и Аомине недовольным взглядом. Но Дайки было уже плевать, он был рад, что Мидорима заткнулся, и мысленно поблагодарил Сацуки, что та уговорила Такао остаться. Но брелок с тигрёнком всё же убрал в карман, отметив про себя, что эта часть подарка понравилась ему гораздо больше.

Следом за Мидоримой поздравлял Кисе, как всегда чересчур радостный и излучающий позитив, он снова бросился Дайки на шею и произнёс довольно длинную речь с поздравлением, и Аомине даже пожалел, что до этого молился богам, чтобы те заткнули Мидориму, хотя надо было затыкать Кисе. Когда всё же словарный запас словоохотливого Рёты закончился, а Дайки зевнул уже в десятый раз, тот наконец-то удосужился вручить подарок, которым оказался сертификат в пейнтбольный клуб.

— Я так давно мечтал сходить туда вместе со всеми! Пообещай мне, Аоминеччи, что пойдём туда все вместе, — захныкал Кисе, на манер маленького ребёнка подёргав Аомине за руку.

— Сходим, сходим, — выдохнул Дайки, желая лишь поскорее отвязаться от назойливого друга. — Только сразу говорю, я в команде с Кагами не буду.

— Чего это? — удивился Кагами, посмотрев на Дайки.

— Так ты же мазила, шанс попадания твоих трёхочковых ничтожно мал, — ухмыльнулся Дайки, получая неописуемое удовольствие от зрелища зардевшихся ушей Кагами.

— Ах ты, — закипал Кагами, которого всегда так легко было вывести из себя, и что Дайки так успешно и неоднократно практиковал. — Зато мои данки лучше твоих!

— В пейнтболе они тебе не помогут, мазила, — не унимался Дайки, чувствуя, как в груди разливается тепло от вида заведённого Кагами. Возможно, можно было назвать его сумасшедшим, но Дайки кайфовал от того, что может наблюдать за таким живым и искренним Тайгой.

— Да и пошёл ты, — оскалился Тайга, — я сам не буду с тобой в одной команде. Я лучше подстрелю тебя несколько раз, чтобы ты самый первый вылетел из игры!

— Ну, посмотрим кто кого, Бакагами, — ухмыльнулся Дайки, потирая ладони от грядущего противостояния.

Следом за Аомине и Кагами остальные начали спорить, с кем в команде хотят быть. Куроко выразил желание играть в одной команде с Кагами-куном, потому что Свет и Тень нельзя разделять, а за Куроко уже потянулись Кисе с Момои, которые горели огромным желанием прикрывать его спину, не понимая, что игроку-невидимке не так уж это и нужно. Кагами тоже сказал своё слово, заявив, что хочет быть в одной команде с Химуро, а тот возражать не стал, даже обрадовался, что в кой-то веки они не будут с Тайгой соперниками.

Так и образовались две команды, на состав которых Дайки в принципе и не жаловался, отмечая, что с ним в одной команде лучший снайпер в лице Мидоримы, и два игрока с особенными глазами. Конечно, орлиный глаз Такао уступал глазам Императора, но Дайки был уверен, что против невидимости Тецу это лучшее оружие.

Так что подарок Кисе оказался очень даже интересным и Дайки с нетерпением ждал дня, когда надерёт Кагами задницу не только в баскетболе. А пока он принимал поздравления от Акаши, который решил подарить ему сертификат на курсы английского, изъявив это тем, что раз Дайки хочет играть в НБА, то пора бы ему подучить английский. Тут же послышался смех Кагами, который подметил, что его английский куда лучше, чем у Дайки и что благодаря этому у него и более высокий шанс попасть в НБА. Дайки зло проскрипел зубами и выдернул сертификат из рук Акаши, вчитываясь в название языковой школы, уже предвкушая, как утрёт Кагами нос и в английском.

Мурасакибара, увлёкшийся в последнее время кондитерским ремеслом подарил Дайки торт в виде баскетбольного мяча, который он уже, кажется, с нетерпением хотел опробовать, поэтому продегустировать сие творение пришлось не Аомине, а самому создателю, который результатами своих трудов оказался доволен и даже высказался на этот счёт, что он был бы не прочь открыть собственную кондитерскую.

Сацуки, захлёбываясь слезами во время своей поздравительной речи, подарила самый постыдный подарок, который Дайки только мог себе представить. Заканчивая своё поздравление словами, что она безумно любит Дайки и вообще он ей как младший братик, и всё равно, что между ними разница в возрасте лишь несколько месяцев, Сацуки вручила ему альбом для фотографий. И с первой же страницы Дайки был готов провалиться под землю от стыда и проклясть Сацуки всеми возможными способами, потому что на него смотрел он сам, примерно годовалого возраста, сидящий в детской ванночке совершенно обнажённый.

И на всех фотографиях был он, менялся лишь возраст и обстановка. Вот его трёхлетний день рождения, где он стоит в полицейской форме, подаренной отцом, и с трепетом держит в руках свой первый баскетбольный мяч. На следующей фотографии он был с Сацуки в их первый день знакомства, когда он защитил девочку от хулигана, который бросался в неё песком. В тот день мама сказала ему, что он настоящий джентльмен, а Сацуки с того момента не отходила от него ни на шаг. Много фотографий было сделано именно во время его игры в баскетбол, на лице маленького мальчика сияла такая лучезарная улыбка, которую Аомине не помнил у себя уже очень давно.

— Ты был такой милый, Аоминеччи, — умилялся вместе с Сацуки Кисе, разглядывая его детские фотографии.

Дайки снова покраснел.

— Эй, хватит на меня пялиться, — выкрикнул он, забирая из рук Кисе альбом, начав быстро листать его, переходя к более поздним фотографиям.

— Подожди, Аомине-кун, — неизвестно откуда взявшаяся рука Тецу остановила Аомине, и он задержал взгляд на одной из фотографий. — Это ведь наши первые соревнования в Тейко в уже полном составе с Кисе-куном.

— Вы здесь все такие мелкие, — удивился Кагами, разглядывая фотографию Поколения Чудес на втором году обучения в Тейко, сделанную после победы в межшкольных соревнованиях. — Вас и не узнать. Ух ты! Здесь и Куроко есть.

— Это одна из немногих фотографий, где есть Тецу-кун, поэтому она мне так нравится, — засияла Сацуки. — А ещё здесь Дай-чан такой счастливый.

— И ничего я не счастливый, — отмахнулся Аомине, всё же рассматривая фото вместе с остальными.

— Ещё какой счастливый. Через год после этого фото ты перестанешь так улыбаться очень долгое время, и только Кагами-кун вернёт тебе эту улыбку, — Сацуки вытерла застывшие в глазах слезы, а Кагами с Аомине одновременно вспыхнули, от мимолётного взгляда в глаза друг друга, алея всё интенсивнее.

— А чего сразу я-то?!

— Бакагами здесь вообще ни при чём!

Разом выпалили они и быстро друг от друга отвернулись. Почему-то Дайки стало невыносимо стыдно смотреть на Кагами, потому что сказанное Сацуки были чистой правдой. Как бы он сам ни пытался отрицать этого, но именно Бакагами вернул ему любовь к баскетболу, этот азарт и желание выйти победителем против такого же сильного соперника.

Кагами ворвался в его жизнь со своими нереальными прыжками и обалденными данками, наблюдать которые было поистине приятным удовольствие, и даже сам Дайки признавал, что не сравнится с ним в этом. Как-то Сацуки сказала, что он баскетбольный разгильдяй, так вот теперь Дайки знал, что не одинок в этом, и нашёл такого же разгильдяя в лице Кагами.

И все же Дайки боялся признаться в этом кому-либо, а тем более самому Кагами. Но осознавал, что безмерно благодарен ему за появление в своей жизни. И уже не знал, что делал бы, изменись вдруг его привычный жизненный устой, и исчезни из него Бакагами.

— Ладно, — резко выпалил Дайки, закрывая и убирая альбом в сторону. — Хватит на сегодня предаваться воспоминаниям. Дарите уже дальше свои подарки, и я домой пойду, а то нескольких часов разглядываний ваших лиц хватило сполна.

— Какой же ты грубиян, Аомине-кун, — осудил его Тецу. — Знал бы, что ты так неприветлив со своими друзьями, не стал бы покупать тебе этот подарок.

И Тецу чуть ли не сунул в лицо Дайки коробку, которую тот сразу узнал. Это были те самые джорданы из новой коллекции, в которых сегодня пришёл Кагами и о которых так мечтал Дайки. Он судорожно выхватил коробку из пальцев Тецу, и дрожащими руками снял крышку.

И не поверил своим глазам.

Это и правда были они. Белоснежные джорданы, которые он мерил пару недель назад. Обычно Дайки не носил настолько светлую обувь, но почему-то именно в эту модель он влюбился. При первом взгляде на эти кроссовки у Дайки загорелись глаза, а пальцы трепетно проходились по гладкой мягкой коже. С того дня Дайки начал копить деньги, намереваясь, во что бы то ни стало приобрести эту прелесть в свою коллекцию.

С таким же трепетом он прикасался сейчас к теперь уже своим потрясающим новеньким джорданам. Бережно вытащил их из коробки, повертел в руках, а потом удивлённо уставился на Тецу.

— Но, Тецу… — Аомине с шумом сглотнул, всё ещё не веря своему счастью. — Как ты узнал?

— Я очень наблюдательный, Аомине-кун, и отлично помню, с какой завистью ты смотрел на кроссовки Кагами-куна, когда он вернулся из Америки с подарком от родителей, — спокойно ответил Куроко, словно не раз репетировал речь, абсолютно точно зная, какие вопросы последуют от Дайки.

— Но как ты узнал, что я хотел именно белые? — не переставал удивляться Дайки, трогательно поглаживая свой самый лучший подарок на сегодня.

— Мне удалось увидеть, как ты примерял эту модель в магазине несколько недель назад и с каким желанием смотрел на них, — пояснил Тецу.

Дайки счастливо улыбнулся.

— Спасибо, спасибо, Тецу. Я даже не могу подобрать слов, чтобы выразить свою благодарность.

— Всё в порядке, Аомине-кун, мне было приятно подарить тебе улыбку. Надеюсь, что мой подарок сделал тебя чуточку счастливее, а то сегодня ты слишком часто хмуришься, — улыбнулся Куроко, что он в принципе делал крайне редко, отчего Сацуки чуть не завизжала, прижимаясь к нему с правого бока.

— Тецу-кун, ты такой милый, когда улыбаешься, — не сдерживая любовь в голосе, заметила она. — И такой внимательный, подарил Дай-чану то, о чём он так мечтал.

— Курокоччи очень заботливый, — вторил Сацуки Кисе, прижимаясь ко второму боку Куроко, из-за чего тот недовольно свёл брови, умоляющим взглядом посмотрел на Кагами.

Тайга хохотнул и вытянул друга из навалившихся на него объятий со стороны двух любвеобильных особ.

— Отстаньте уже от него, — постарался как можно серьёзнее попросить Тайга, но в голосе всё равно слышалась смешинка, потому что его позабавила эта ситуация. — Нашли место, где обниматься.

Влюблённая в Куроко парочка что-то недовольно запричитала, шутливо обозлившись на Тайгу. Аомине засмеялся во весь голос, не сводя глаз с Кагами, держащего за руку невероятно благодарного Куроко.

— Да ты у нас прям рыцарь, спасающий невинных попавших в беду, — съехидничал он. — И что же благородный рыцарь подарит своему не столь благородному другу?

Аомине ухмыльнулся, смотря на Тайгу с лёгким прищуром. На что тот тяжело сглотнул, как загипнотизированный, не сводя глаз с Аомине. Этот его взгляд всегда сводил с ума, вызывая приятные мурашки, охватывающие всё тело. Сердцебиение начало медленно учащаться, и Тайга словно под действием каких-то чар, потянулся к своему рюкзаку, в котором и лежал подарок для Дайки. Того, кто действовал на Тайгу подобным образом.

Он вынул из сумки свёрток шарообразного размера и протянул его Аомине, который сразу же принял его. Ещё на этапе подготовки подарка для Аомине Тайга не знал, понравится ли тот ему, а после приведшего в восторг подарка Куроко вообще сомневался, попал ли в цель в своём желании сделать приятное Дайки. И единственное, чего он хотел, чтобы Аомине смотрел на него таким же благодарным взглядом, которым несколько минут назад одаривал Куроко.

И так же счастливо улыбался.

Дайки оглядел свёрток со всех сторон. Он был такого же веса, как и баскетбольный мяч, да и примерно такого же размера. Эти параметры он не мог перепутать ни с какими другими. С самого детства он держал мяч в руках, странно, что ещё не сросся с ним.

— Ха, Бакагами, не говори мне, что это мяч, — хихикнул Дайки, всё же надеясь, что ошибся.

Кагами как-то странно повёл плечами и жестом попросил Дайки вскрыть упаковку. Все замерли, смотря, как Аомине распаковывает подарок от Кагами, и уже каждый понимал, что там и правда баскетбольный мяч. Слишком уж всё выглядело очевидно.

С подарочной упаковкой Дайки справился быстро и недоумённо уставился на предмет, прятавшийся под обёрткой. Значит, он не ошибся, и Кагами действительно подарил ему мяч. Чёртов баскетбольный мяч, который у Дайки уже был, да и не один.

Аомине перевёл взгляд на замершего в предвкушении Кагами, потом снова на увесистый предмет в руках, который светил своими оранжевыми боками с чёрными полосками, словно бы крича: «Да, ты не ошибся, я подарок от твоего лучшего друга».

— Ты серьёзно, Кагами? Мяч? — Дайки не знал, чего ему хочется больше: заржать или обидеться. Наверное, второе, потому что сам он подарил Кагами на день рождения диск с записями лучших игр НБА в отличнейшем качестве, которые нельзя было найти в открытом доступе в сети.

— Дай-чан, — снова возмутилась Сацуки, уже начавшая надоедать Дайки своими нравоучениями, до скрежета зубов и побелевших костяшек пальцев. Бесил его теперь и Кагами. — Дарёному коню…

— Да знаю я всё, что ты сейчас скажешь, отстань уже.

Сацуки обиженно надула губки, но предусмотрительно промолчала, замечая явное недовольство Аомине, который снова поднял взгляд на Кагами. Тот выглядел оскорблённым, как будто кто-то плюнул ему в лицо и размазал этот плевок по коже. Аомине совершенно не понимал причины этого, кто тут и должен оскорбиться, так это сам именинник, а не Кагами, которого он считал лучшим другом. А лучший друг подарил мяч.

Мяч этот, к слову, даже не был новым, а явно побывавшим в нескольких играх, о чём говорили небольшие потёртости на его поверхности. Неужели Дайки настолько не важен Кагами, что он не потрудился купить хотя бы новый мяч? И неужели только сам Дайки так дорожил их дружбой?

От осознания этого факта Аомине уже готов был выкинуть этот мяч к чертям и просто уйти из этого места. Находиться здесь стало слишком тошно. Слишком больно быть пустым местом для того, кто занимал не последнее место в жизни Дайки. Он поднял растерянный взгляд на Кагами. Тот молчал. Молчали все, даже Куроко, который обычно так отчаянно рвался защищать своего друга. Кажется, в недоумении был и он сам.

— Аоминеччи, — вдруг подал голос, оживившийся Кисе. — На нём что-то написано. С другой стороны.

Аомине не сразу понял, о чём говорит Кисе, и бездумно покрутил мяч, пока его взгляд не наткнулся на буквы, выведенные чёрным маркером. Надпись была на английском, настолько короткая, что даже со своими способностями в иностранных языках Аомине смог перевести её.

«Для Аомине Дайки» — было выведено размашистым, немного небрежным почерком, а ниже подпись. Яркая и такая крупная, что Дайки сразу впился в неё взглядом. Он знал, кому она принадлежала. Узнал этот наклон букв и незамысловатые закорючки.

Неверящим взглядом Аомине посмотрел на Кагами, глупо улыбающегося такой широкой и заразительной улыбкой, что Дайки подхватил и заулыбался сам.

— Кагами…ты… — Дайки не мог подобрать нужных слов. — Как ты?.. Откуда?

— У меня есть определённые связи, — хмыкнул тот, а потом на мгновение нахмурился. — Хотя после твоей первоначальной реакции у меня появились сомнения, а не зря ли я ими воспользовался.

— Идиот! — буркнул Дайки и внезапно обнял Кагами.

Он впервые обнимал его так. По-настоящему. Крепко. Слышал сбившееся дыхание и участившееся сердцебиение. И в отличие от недавно обнимающего Кисе, обнимать Кагами было приятно. Очень. От него так вкусно пахло чабрецом и мятой, что Дайки даже не захотел отстраняться.

— Да что там написано? — изнывающий от любопытства Кисе схватил мяч и начал разглядывать чёрные буквы. — Объясни мне, Кагамиччи.

Кагами же в этот момент, кажется, не мог сказать ни слова. Да он вообще пошевелиться не мог, замерев в волнующих тело и разум объятиях Аомине и не решаясь обнять в ответ. Было слишком… слишком хорошо находиться в его сильных руках, и Тайга боялся, что одно неверное движение разрушит момент, поэтому он молча наслаждался, стараясь не обращать внимания ни на разговоры друзей, ни на своё шумное сердцебиение. Были только он, Аомине со своим горячим дыханием на задней поверхности шеи и тишина, окутавшая Тайгу. И если его кто-то спросит даже лет через десять, он не колеблясь ответит, что это был лучший момент в его жизни.

Но всё хорошее рано или поздно должно заканчиваться, так и закончился этот лучший момент в жизни Тайги вместе со словами Куроко, наконец объяснившему Кисе причину радости Дайки.

— Кажется, это автограф Аллена Айверсона — любимого баскетболиста Аомине-куна, — пояснил Тецуя. — Не знаю, где Кагами-кун достал его, но уверен, что это стоило больших денег.

Кисе что-то восхищённо воскликнул, а Дайки отодвинулся от Кагами, чем вызвал у того разочарованный вздох.

— Ты прав, Тецу, — радостно произнёс Дайки, теперь прижимая к груди не Тайгу, а свой новый, самый ценный мяч. — Это охуенный подарок, Кагами, спасибо большое.

Все тут же принялись поздравлять Дайки с таким крутым подарком, а Тайга впился взглядом в его длинные пальцы, что с таким трепетом держали в руках мяч. И Кагами вдруг дико захотелось оказаться на месте этого мяча: ощутить, каково это, когда пальцы Аомине Дайки нежно гладят кожу.

— А почему мяч неновый? — вдруг спросил Мидорима, важно поправляя очки своим излюбленным жестом. — Видно же, что им играли не один раз.

Такао легонько ущипнул его за руку и что-то шикнул Шин-чану. Мидорима засмущался, поняв, что его вопрос был некорректным. Тайга всё ещё удивлялся этой парочке и тому влиянию, которое оказывал Такао на Мидориму. Никогда в жизни Тайга бы не поверил, что кто-то может засмущать зануду Мидориму, а в итоге оказался неправ. И всё же извиняющийся Мидорима был самым забавным зрелищем, которое Кагами видел.

— Да ладно, — отмахнулся он, давая понять, что вопрос Мидоримы ничуть не задел его. — Просто это мяч самого Айверсона, вот и выглядит таким повидавшим жизнь.

Все в мгновение ока уставились на Тайгу.

— Да ладно? — выпалил Дайки, чувствуя, что ещё большей любовью воспылал к своему подарку.

— Ага, — просто кивнул Тайга, поправляя чёлку.

— Обалдеть, — восторженно произнёс Дайки. — Я теперь и спать с ним буду.

— Но это не гигиенично, Дай-чан. И вообще, если будешь постоянно тереть мяч, надпись может стереться. Я бы на твоём месте…

Договорить Сацуки не дал окликнувший её тонкий женский голос, обладательница которого направлялась в сторону праздновавших день рождения.

— Мико-чан, — радостно воскликнула Сацуки, обнимая свою давнюю подружку.

Мико Мацумото в ответ обняла Момои, принявшись что-то быстро щебетать. Дайки открыл рот от удивления, у него даже чуть слюна не потекла. Это была она — Мацумото-чан, фотографии которой Дайки разглядывал в журналах последние несколько месяцев.

Она была старше Дайки и Сацуки на год, училась с ними в одной школе и выпустилась в прошлом году. Мацумото начала нравиться Аомине ещё на втором курсе, но ничего серьёзного, лишь небольшая симпатия. Они часто проводили с Сацуки время вместе, и Дайки нередко составлял им компанию, чувствуя себя при этом постоянно лишним. Поэтому он тайком рассматривал девушку, отмечая, что у неё очень милая внешность и чертовски сексуальная грудь. Большая, как и любил Дайки. Но Мацумото тогда не обращала на него никакого внимания, поэтому симпатия Дайки умерла ещё в зародыше.

По-настоящему он запал на неё, когда увидел фотки в журнале пару месяцев назад. Как объяснила Сацуки, Мико-чан после выпуска из школы, благодаря привлекательной внешности и определённым связям, предложили карьеру модели, и теперь она делила обложки журналов с его любимой Май-чан.

Видеть воочию девушку своей мечты казалось Аомине самым лучшим подарком. Что там говорил Мидорима про то, что девы сегодня на последнем месте? Сейчас всё это казалось несусветной брехнёй. Да Дайки вытянул лотерейный билет, и он окажется полным остолопом, если прозевает такой шанс.

Он сунул мяч в руки удивлённо уставившемуся на него Кагами и перекочевал на противоположную половину стола, где обнимались две подружки.

— Дай-чан, — тут же воскликнула Сацуки, увидев присевшего рядом Аомине, который чуть ли не пожирал взглядом новую гостью. — Ты же помнишь Мико-чан?

— Дайки! — широко улыбнулась подружка Момои, повернувшись к Дайки лицом. — Давненько не виделись.

— Ага, — нечленораздельно пробормотал Дайки, не сводя взгляда с глубокого выреза декольте. В горле встал ком, лишая Аомине дара речи.

— Сацуки сказала, что у тебя сегодня день рождения, — взгляд девушки прошёлся сначала по лицу Аомине, а потом по его мускулистым рукам, которые открывала свободная белая майка, задержался на животе, а затем метнулся к растерянным синим глазам. — Поздравляю, ты уже взрослый мальчик.

Дайки сглотнул, криво улыбнувшись. А когда девушка придвинулась к нему поближе, а её щёчки запылали румянцем, ощутил приятную дрожь в теле.

— Спасибо, — всё же сумел выдавить из себя хоть что-то похожее на нормальную речь Дайки, балдея от того, какой красивой была Мацумото.

Тёмные кудри шелковистых волос, поблескивающие от падающего на них света ламп, обрамляли хорошенькое личико. Бледная бархатная кожа будто светилась изнутри, а огромные голубые глаза прямо как у Тецу, в отличие от вечно холодного взгляда Куроко, притягивали и манили.

Тайга, как и Аомине видел и понимал, как красива внезапно появившаяся в их компании девушка. Да и не хуже самого друга знал, как сильно она ему нравится, потому что он делился с Тайгой всем, что касалось привлекательных девушек. И эта Мацумото была его любимицей.

Наверное, именно поэтому Тайга ничуть не удивился, когда Дайки сел рядом с ней, едва ли не раздевая её взглядом. И даже почти не расстроился, когда Аомине мгновенно позабыл про его подарок, который ещё минуту назад вызывал в нём такую счастливую улыбку.

Тайга правда пытался радоваться за Аомине, когда девушка стала отвечать на его знаки внимания. Ведь это было то, о чём так мечтал его друг. Он ведь все уши ему про неё прожужжал, гордясь тем, что лично знаком с одной из своих любимых моделей. Он грезил о том дне, когда девушка вспомнит, что когда-то они были с Сацуки подружками, и решит провести с ней время, и тогда-то уже Аомине не упустит своего. Он неоднократно делился своими фантазиями с Тайгой, поэтому для него это просто не должно было восприниматься так болезненно. Он ведь всегда знал. Всегда понимал, что для Дайки он лучший друг, не более.

Но тогда почему стало так больно в груди? Сердце словно сжали металлические силки, вытягивая из него жизнь. Виски болезненно запульсировали, а тело пробила мелкая дрожь. Дыхание спёрло, Тайге показалось, что он тонет, а ко дну его тянет зрелище, представшее перед ним: Аомине, ни капли не смущаясь обнимал девушку и что-то шептал ей на ухо, отчего та мило и тихонько хихикала.

Впервые за последний год Тайге захотелось отвернуться и больше никогда не видеть Аомине. Выколоть себе глаза, стереть его образ из памяти. Потому что воочию наблюдать, как человек, которого любишь, флиртует с кем-то другим, было выше его сил. Нет, Тайга никогда и не питал никаких надежд, привык тихо и молча любить Аомине, наблюдая за ним издалека. Зная все его привычки и предпочтения, Тайга всегда старался ему угождать. И у него получалось. Отлично получалось, ведь когда он видел благодарную улыбку Аомине, внутри разливалось что-то приятное.

Он никогда не претендовал на Аомине, прекрасно зная, что тому нравятся девушки. Об этом говорили и его любовь к моделям, которых он мог часами разглядывать в журналах, и все те любовные похождения, о которых Аомине рассказывал ему, тоже были с девушками. Да он, в конце концов, уже занимался с девушкой сексом. А Тайга… Тайга был всего лишь девственником, мечтающим о человеке, который вряд ли когда-либо мог посмотреть на него как-то иначе. Не как на друга.

Тайга привык. Свыкся с мыслью, что Аомине всегда будет недосягаем для него…

Хотя кого он обманывает?!

В глубине души Тайга верил и мечтал, что наступит день, когда Дайки ответит взаимностью на его чувства. Наступит день, когда он сможет коснуться пальцами его лица, зарыться в волосы и попробовать каковы на вкус губы Аомине. Он был его мечтой точно так же, как Мацумото была мечтой Аомине. Поэтому Тайга ни в чём его не винил, а даже понимал.

Поэтому его сейчас так терзало изнутри, а сердце словно безжалостно растоптали.

«Всё же выжечь себе глаза отличная идея», — усмехнулся про себя Тайга, выпивая стоящий рядом бокал шампанского.

Забыться хотелось, как никогда прежде.

Чёртов Аомине, что засел в его сердце, пробрался в его душу и завладел разумом.

Лучше бы Тайга никогда не знал его, может быть, не было так больно.

***

— Пожалуйста, Кагами-кун, — взволнованный голос обычно спокойного Тецу заставил Дайки отвлечься от милой беседы с Мацумото и посмотреть в сторону, откуда доносились голоса.

— Отстань, Куроко, — ответил другу, судя по всему, прилично выпивший Кагами, а Дайки и не заметил, когда тот успел так надраться.

— Кагами-кун, алкоголь не выход, проблемы нужно решать на трезвую голову, — в этот момент Тецу пытался вырвать из рук Кагами очередной бокал шампанского.

— Хорошо тебе говорить, Куроко, вокруг тебя целых трое вьются, а ты всё никак определиться не можешь. А я вот давно уже определился, только не светит мне ничего, — Кагами с чувством опустошил полный бокал и, словно заметив наблюдающего за ним Аомине, резко отвернулся, чем ввёл Дайки в ещё большее недоумение.

— Эй, Кагами, тебя девчонка, что ли, отшила? — почесав затылок, спросил Дайки и, перегнувшись через стол, похлопал друга по плечу, не зная, как ещё его можно утешить. — Но ты так не расстраивайся, у Сацуки много подружек, она тебя обязательно с кем-нибудь познакомит, та девчонка ещё пожалеет, что отшила такого классного парня. Правда ведь, Сацу?

Сацуки только открыла рот, но не успела издать и звука. Вмиг отчего-то взбесившийся Кагами опередил её.

— Да иди ты, Аомине, — в сердцах воскликнул он и резко вскочил на ноги. Пошатывающиеся ноги едва удержали своего нетрезвого хозяина, и все благодаря вовремя подоспевшим Химуро и Куроко, которые придержали своего не умеющего пить друга с обеих сторон.

— Я не понимаю, ты чего так взъелся-то? — недоумевал Дайки. — Всё ведь было нормально.

— Да ты никогда ничего не понимаешь, Ахомине, — как-то жалобно фыркнул Тайга. — Я ухожу домой. Спасибо за праздник. И ещё раз с днём рождения.

Даже не посмотрев на Дайки, Кагами оттолкнул придерживающих его друзей и неуверенным шагом направился в сторону выхода.

— Я тоже тогда пойду, — спохватился Куроко. — Момои-сан, Аомине-кун, спасибо, что пригласили. Я хорошо провёл время. Было приятно со всеми вами встретиться.

— Курокоччи, — вмиг подскочил Кисе. — Я провожу тебя до дома. И мы наконец сможем побыть наедине.

Восторженный и пылающий энтузиазмом Кисе уже обвил свои изящные тонкие пальчики вокруг руки Куроко. Позади Аомине раздался возмущённый возглас Сацуки, говорящей о том, что она первая договорилась с Тецу-куном провести время вдвоём после завершения праздника. И что если бы она не встретилась с Мико-чан, то уже давно бы гуляла со своим парнем под луной.

Дайки закатил глаза. Уже столько времени прошло, а Сацуки всё ещё называет Тецу своим парнем. Глупая, глупая Сацу, совершенно не видит очевидного. Да и Кисе хорош, прилип к Тецу, как паразит, и не оттянешь ведь. И ни одна ни второй не понимают, что для Тецу они лишь друзья.

— Успокойся, Рёта, — знакомый, но давно забытый голос с холодными нотками заставил всех не только замереть, но и затаить дыхание.

Даже Кагами остановился на полпути, вспоминая неприятные моменты, связанные с этим голосом. Краем глаза Дайки заметил какое-то шевеление справа и столкнулся взглядом с Мидоримой, зрачки которого испуганно расширились. И Дайки начал понимать причину этого.

— Я сам провожу Тецую, — Акаши сверкнул глазами в сторону Кисе, и радужка обоих глаз хоть и была одного цвета, но этот взгляд всё равно заставлял невольно подчиниться.

Кисе даже не смел ничего возразить, понимая, что этой стороне Акаши лучше не противоречить. Поэтому он недовольно отпустил руку Куроко, подчиняясь негласному приказу Акаши.

— Кисе-кун, Акаши-кун, — спокойный голос Тецу разорвал напряжение, висевшее в воздухе, и Дайки облегчённо выдохнул. — Спасибо вам за предложение, но я откажусь от него. Мне нужно проводить Кагами-куна, потому что в таком состоянии он один до дома не дойдёт.

— Дайки проводит его. Правда ведь, Дайки?

Теперь взор, впивающийся в кожу, как колючая проволока, был обращён в сторону Аомине. Он невольно поёжился, ощущая охвативший вдруг озноб. Повёл плечами, выпрямил спину, пытаясь казаться ещё выше Акаши, чтобы выделить своё превосходство. Но аура бывшего капитана давила, заставляла смириться и встать на колени. Раньше никогда не ощущая на себе этого влияния Акаши, Аомине вдруг впервые осознал, что приходилось ощущать всем его соперникам.

— А что сразу я-то? — всё ещё пытаясь предпринять отчаянные попытки противиться, Дайки скорчил недовольное лицо. — Кагами, значит, пить не умеет, а я должен отдуваться?

— Да не нужно тебе не за кого отдуваться! Я и сам в состоянии найти дорогу до дома, не маленький, — обиженно встрял Кагами. — Можешь и дальше лебезить перед своей подружкой!

И Кагами вихрем скрылся за дверью.

— Тайга! — крикнул вслед Химуро и уже было кинулся догонять названого брата, как Дайки остановил его, схватив за запястье.

— Я сам с ним поговорю, — он с такой силой сжал зубы, что челюсть выразительно заострилась.

Не дождавшись ответа от Химуро, Аомине выбежал вслед за Кагами. Порывистый ветерок коснулся лица Дайки, поиграв с его волосами. Вечерняя прохлада привлекала своей свежестью, а тёплый воздух ласкал лёгкие изнутри.

Тайга стоял возле входа и держался за колонну. Кажется, у него не хило так кружилась голова. Скорее почувствовав присутствие Аомине, чем увидев его, Кагами резко отпустил свою опору и зашагал в противоположную от Аомине сторону.

— Да стой ты, Кагами, — Аомине дёрнул его за руку и заставил остановиться. — Ты чего вдруг разозлился? Нормально же всё было.

Кагами выдернул свою руку из хватки Аомине и посмотрел на того с лёгкой улыбкой на подрагивающих губах.

— Всё нормально, Аомине, возвращайся к гостям, я сам доберусь до дома.

— Дурака из меня не строй. Я же вижу, что произошло что-то. Если у тебя проблемы какие-то, ты скажи, мы же друзья, — Дайки и правда не на шутку заволновался о Кагами.

— Нет у меня никаких проблем, Аомине. Зачем ты вообще за мной пошёл? Сам же кричал, что не нянька мне, вот и проваливай тогда, — обиженно выкрикнул Тайга, чувствуя, как его всего колотит.

Алкоголь давал о себе знать. Голова кружилась, а ноги едва держали пошатывающееся тело, но признаться об этом Аомине… Да никогда в жизни! И тем более просить того о помощи.

Уже сейчас, когда его нещадно тошнило, а организм едва выдерживал свой первый опыт алкогольного опьянения, Тайга понимал, что повёл себя как настоящий ревнивый дурак. Отчаялся и решил залить своё горе алкоголем. Прав был Куроко, это совсем не выход. Но как же больно было смотреть на Аомине, который нескромно обнимал подружку Момои, а та не стеснялась прижиматься к нему в ответ.

Тогда Кагами почувствовал такой дикий укол зависти и разочарования, что не смог придумать ничего другого, как залпом выпить бокал шампанского. Потом ещё один. И ещё. В голову ударило, и Тайга уже не помнил, сколько вообще выпил, но судя по причитаниям обычно спокойного Куроко — немало.

— Да я со злости ляпнул, понимаешь, — почесал затылок Дайки, всё-таки подходя к Тайге и обхватывая того за плечи, ближе притягивая к себе. Не дурак ведь, видит, что друг еле на ногах стоит, хотя и упрямится до последнего. — Ты же знаешь, как мне Мацумото нравится, и шанс подходящий подвернулся. Вот я и решил воспользоваться ситуацией, а тут ты напился и давай из себя независимого строить. Ещё и Акаши, будь он неладен, какого-то хрена включил свой режим императора. Какое ему вообще было дело до того, кто тебя проводит? Нахрена было на меня так наседать?

Они шли медленно, потому что Кагами еле передвигал ногами. К счастью для Аомине, упрямиться Тайга не стал и всё же принял его помощь.

— Ему Куроко нравится, — как-то тихо пробормотал Тайга. — Вот он и заставил тебя проводить меня, потому что ты ведь знаешь Куроко, он бы никого слушать не стал, сбежал бы незаметно и пошёл меня до дома провожать, а ещё бы весь путь нотации читал.

— Чего? — удивился Дайки и резко остановился, из-за чего Кагами чуть не запнулся от неожиданности, но сумел удержать равновесие, повиснув на Аомине.

Щёки тут же обдало жаром. Тайга судорожно втянул носом воздух, но стало только хуже, потому что в лёгкие попал головокружительный запах Аомине. Тайге так захотелось уткнуться носом ему в шею, провести языком по пульсирующей венке, слабо прихватить тонкую кожицу зубами и вдыхать, вдыхать, вдыхать.

Аомине обхватил руками плечи Тайги и отстранил его от себя, но всё ещё продолжал придерживать, чтобы тот не расстелился на асфальте.

— С какого это перепугу Акаши нравится Тецу? Нет, я знал, что возле него всегда вьются Сацуки и Кисе, но Акаши? Серьёзно? — Дайки вглядывался в лицо Кагами, пытаясь разглядеть хотя бы намёк на розыгрыш. Но Кагами был совершенно не в том состоянии, чтобы шутить или пытаться разыграть Дайки.

— Да, — лишь сумел выдавить из себя Тайга, сталкиваясь взглядом с удивительно синими глазами Аомине.

Закатные лучи прошлись по смуглой коже Аомине, один особенно яркий лучик заставил того прищурить правый глаз. Тайга не мог перестать разглядывать лицо напротив, которое при вечернем освещении выглядело ещё привлекательнее, чем обычно. Пальцы Тайги задрожали от желания прикоснуться к этой загорелой и гладкой, как шёлк, коже. Он был готов душу продать за возможность касаться и целовать Аомине. Таким соблазнительным он выглядел. И чем дольше Тайга терпел, тем сильнее было его желание.

— Ну нихрена себе новость, — присвистнул Дайки и, снова приобняв Кагами, повёл его в сторону дома.

Путь был недолгим, но все же они преодолели его в тишине. Аомине погрузился в свои мысли, и Тайга мог только догадываться, о чём тот думает. Он искоса наблюдал за Аомине, и когда между его бровей появлялась глубокая складка — так хотелось поцеловать её, чтобы Аомине не хмурил своё прекрасное лицо.

До квартиры Тайги тоже дошли в полном молчании. Аомине отпер дверь своим экземпляром ключей, который Тайга оставил ему после того, как друг оставался у него несколько раз с ночёвкой.

Уже в коридоре Аомине расцепил объятия, и Тайга невольно отстранился.

— Ладно, я пойду обратно, надеюсь, ещё не все разошлись, и я успею перехватить Мацумото, у меня в планах было заполучить её номерок, — Дайки ухмыльнулся и похлопал Кагами по плечу. — А ты давай проспись хорошенько, завтра ты мне нужен бодрый, неинтересно играть с вялым овощем.

Аомине уже взялся за ручку двери, как Тайга быстро выкрикнул:

— Стой!

Обхватил локоть Аомине, резким движением разворачивая лицом к себе. В выражении лица Аомине читалось недоумение с примесью беспокойства, и Тайга сделал глубокий вдох.

«Сейчас или никогда», — появилась шальная мысль, за которую Тайга уцепился, как за спасательный круг. Сильнее сжал локоть Аомине. Сглотнул ком в горле. И дрожащими губами спросил:

— Почему? Почему она тебе нравится?

— Что? — не понял Аомине, вопросительно вздёрнув брови.

— Та девушка. — Тайга старался, чтобы его предательский голос звучал как можно увереннее и непринуждённее, но все его попытки были бесполезны, унять дрожь он так и не смог. — Почему она тебе нравится?

— Мацумото, что ли?

Тайга кивнул.

— Ты её не видел, что ли? Как такая может не нравиться? — Аомине хищно улыбнулся каким-то своим мыслям, и у Тайги больно ёкнуло сердце. — Мечта, а не девушка!

— Но ты ведь её совсем не знаешь.

— А что там знать? Я и так вижу, что у неё сексуальная грудь и милая мордашка, а больше мне ничего и не надо, — улыбаясь протянул Аомине.

— Какие-то у тебя низкие критерии при выборе девушки, — сквозь зубы процедил Тайга. — А если тебе захочется с ней о чём-то поговорить? О баскетболе там или новой модели кроссовок. Она ведь совсем в этом не разбирается.

— О, поверь, когда мы останемся вдвоём, нам с ней не до разговоров будет, — Аомине облизнул губы, довольно улыбаясь.

Тайга почувствовал, как по телу прошёлся холодок. Сердце сжалось в груди, а пальцы сильнее обхватили локоть Аомине, который он так и не отпустил.

— Ты что же, хочешь с ней встречаться только из-за секса? — при мысли об этом Тайга побледнел.

— Нет, я, конечно, не добрая душа, но и не последний подонок. Ты-то уж должен знать, — обиженно заявил Дайки. — Будем с ней на свиданки ходить: в кино там, кафешки, ещё куда захочет. Может даже на шопинг меня таскать. Я уже привык, Сацуки постоянно заставляла меня с ней ходить, а здесь хоть приятный бонус будет в виде обнимашек, поцелуев. И да… секса.

— А как же я? — слова вырвались быстрее, чем Тайга успел о них подумать. Но ему было уже всё равно. Крохотная надежда, которая питала его сердце, медленно рассыпалась, как песочные замки, сбитые разбушевавшейся волной.

Осознание пришло, больно ударив его под дых. Они никогда не будут с Аомине вместе, не было даже смысла признаваться в своих чувствах. Это всё равно уже ничего не изменит. Как и сказал Куроко, Аомине натурал до мозга костей.

— А ты что? Будем, как раньше гонять мяч и смотреть игры, разве что чуть реже, чем раньше. Ну а если ты надумал, от меня отделаться, то и не мечтай, я твою стряпню не променяю ни на чью другую.

— Придурок! — выпалил Тайга от досады. — Вот пусть тебе твоя подружка и готовит!

— Да ты чего такой смурной-то? Радоваться ведь за меня должен, что я себе такую девчонку сексапильную отхватил, — недоумевал Аомине. Поведение Кагами было ему совершенно непонятно. Обычно такой предсказуемый, сейчас он вёл себя максимально непривычно.

И тут до Дайки дошло. Ну конечно! Все карты складываются. И почему он не заметил этого сразу? Теперь странное поведение Кагами стало понятно, а догадаться о причине, почему тот напился, как в последний раз в жизни — не составило труда. Дайки широко улыбнулся и шутливо пихнул друга в плечо, отчего тот удивлённо уставился на него, не понимая, что вдруг нашло на Аомине.

— Эй, Кагами, ты, что ли, тоже запал на Мацумото? Поэтому так расстроился, что даже набухался, когда увидел, что она вроде как со мной заигрывает?

Тайга удивлённо захлопал глазами, пытаясь уловить смысл сказанного. Аомине сейчас серьёзно?

— Не, я понимаю, перед такой девушкой сложно устоять. Даже я не смог, — Аомине снова похлопал Кагами по плечу, но уже в ободряющем жесте. — Но и ты пойми, она вроде как меня выбрала. Мы с тобой друзья, и я не хочу ругаться из-за девчонки, поэтому просто прими это и не обижайся. А если у нас с ней ничего не выйдет, то потом и ты сможешь попытать удачу.

— Ты чё несёшь, Ахомине? — всё ещё пребывая в небольшом шоке от слов Аомине, выкрикнул Тайга. — Она мне не нравится совсем!

— Да не оправдывайся ты уже! Я ведь не слепой — вижу.

— Да ни хрена ты не видишь! Весь этот год ничего не видел! — не выдержал Тайга, чувствуя, как гнев с примесью безысходности накатил на него. — Думаешь, я по доброте душевной каждый день звал тебя в гости, готовил для тебя, позволял мусорить на моём диване? А когда ты оставался у меня на ночь, я любезно предоставлял тебе свою кровать, а сам спал на футоне. Да я даже терияки бургеры научился готовить ради тебя. А ты ничего этого не замечал!

— Да чего я не замечал?! Объясни, блять, нормально, Кагами! Достал уже вокруг да около ходить, — тоже прикрикнул Аомине.

— Какой же ты идиот, Аомине, — отчаянно выпалил Тайга, обессиленно скатываясь по стене на пол.

Это конец. Обратного пути нет. Он уже всё разрушил, и даже их дружбу не сможет восстановить. Если бы не алкоголь, что ударил в голову, Тайга бы смог сдержаться, смог держать язык за зубами. А сейчас… сейчас пришло время правды.

— Да пошёл ты, — рыкнул Аомине и пнул стоявшие в прихожей кроссовки Тайги. — Я, блять, тебя до дома, едва стоящего на ногах, довёл, а ты наорал на меня и обозвал. Охуенная благодарность. Разбирайся сам со своими тараканами в голове, а я пошёл!

— Ты мне нравишься, Дайки, — имя Аомине с особым трепетом сорвалось с губ Тайги, кажется, он ещё никогда не называл его так. — Ты, а не Мацумото или какая-то другая девчонка. Вот и все объяснения.

Дайки замер, чувствуя, как сердце пропустило сначала один удар, а потом и второй. Не хотелось верить своим ушам, проще было думать, что ему всё показалось, почудилось. Словил глюк. Или Кагами решил его разыграть. Да, точно. Теперь это точно был розыгрыш. Вот сейчас он заржёт над выражением лица Дайки и скажет, что пошутил.

Но Кагами молчал. Смотрел на Дайки растерянным и пустым взглядом, потерявшим всю надежду. И тогда Дайки понял — нет, не розыгрыш.

— И давно? — просто спросил Дайки, при этом боясь услышать ответ.

— Год, — так же просто ответил Тайга, опуская голову, не желая больше смотреть на Аомине. Слишком больно было видеть этот отрицающий взгляд, не желающий принимать его признание.

— Блять, — выругался Аомине, почувствовав, как в висках запульсировало.

Год. Целый грёбаный год. Всё то время, что Дайки считал Кагами своим другом, он был влюблён в него. Чёрт! И как теперь жить с такой информацией? Кагами, мать его, гей. И не просто гей, а гей, который хочет его гетеросексуальную задницу. Дайки инстинктивно сжал ягодицы, отходя от Кагами на пару шагов назад.

Нет, в кругу общения Дайки были люди с нетрадиционной ориентацией. Тот же Кисе, вечно виснущий на Куроко, или Мидорима, который думал, что никто не знает о его отношениях с Такао, хотя все об этом знали. Скрываться эти двое совершенно не умели. А вот кто действительно умел скрываться — это Кагами. Дайки даже в голову не могло прийти, что тот мог оказаться геем, влюблённым в него самого. И ведь ни разу не выдал себя. Хотя Дайки столько раз ходил перед ним в одних трусах. Вот это выдержка.

От новой информации закружилась голова. Теперь новость о том, что Акаши влюблён в Куроко, которая не так давно шокировала Аомине, ни в какое сравнение не шла с открывшейся тайной Кагами. Да кому нужен этот Акаши, когда Дайки не знает, что делать с тем фактом, что его хочет парень. Не просто парень, а Кагами — его лучший друг.

Ноги задрожали, Дайки сделал ещё шаг назад, едва не споткнувшись о кроссовки, которые сам несколько минут назад пнул.

— Эй, Кагами, я… — Аомине сглотнул, мысли путались, слова не хотели срываться с языка, голова нещадно гудела, а в ногах была такая слабость, какую Аомине не испытывал ещё никогда. — Ты классный, с тобой круто проводить время. Но мне девчонки нравятся, понимаешь? Девчонки, а не парни. Как Мацумото, с сиськами там и фигурой охуенной. Не, у тебя тоже фигура зачётная, ну для парня, а парни мне не нравятся. Понимаешь?

Дайки не осозновал, какой бред несёт, но нужно было что-то сказать, чтобы не было этого молчания. Не было этой тишины, что давила на него, грозясь сплющить, как под металлическим прессом.

— Блять, не молчи, Кагами, скажи, что ты меня понимаешь! Скажи, что понимаешь, что ты не нравишься мне! — голос Дайки сорвался, только сейчас он ощутил, как сильно стучит в его груди сердце.

— Я понимаю, Аомине. Понимаю, и ни на что не рассчитываю, — голос его звучал сломлено и был тихим-тихим.

Дайки облегчённо выдохнул.

— Это хорошо. Кагами, я… мне жаль, правда, что так получилось, но… но мне надо идти, понимаешь ведь? Меня там Мацумото ждёт, — запинаясь протараторил Дайки, приближаясь к входной двери.

— Я понимаю, — с той же интонацией ответил Тайга, так и не решаясь взглянуть на уходящего Аомине.

Уже у самой дверь, перед тем как отворить её, у Дайки в голове что-то щёлкнуло. Он даже мгновенно взбодрился.

— Эй, Кагами, ты попробуй к Кисе подкатить. Ему ведь всё равно с Тецу ничего не светит, раз уж на него Акаши глаз положил. Может, у вас двоих что-нибудь получится. Кисе классный парень, вроде тоже красивый, не хуже меня.

— Спасибо, — Тайга фальшиво усмехнулся, желая спрятать всхлип, зарождающийся в груди. — Спасибо за совет.

— Да не за что, мы же… — Дайки вовремя одёрнул себя, не зная, кем теперь считать друг друга. — Ну, бывай!

Дверь хлопнула, скрывая за собой ушедшего гостя. В квартире повисла тишина, нарушаемая лишь одним-единственным всхлипом. Тайга поднял голову вверх, чувствуя, как в глазах застыли слёзы.

Аомине ушёл. И, скорее всего, больше не вернётся.

Вспомнились его последние слова.

— Кисе и правда красивый, — с грустью признал Тайга. — Жаль, что он мне совершенно не нравится. Да и никто не нравится. Только ты, Аомине.

Комнату осветило последним лучом заходящего солнца, и она погрузилась во мрак.